CC BY
27
ЭТНОНАЦИОНАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ В ЗАКАВКАЗЬЕ И ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ В КОНТЕКСТЕ ИХ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОГО ПОЛОЖЕНИЯ1
Перманентная напряженность и регулярно обостряющая конфликтность в постсоветских регионах Кавказа и Центральной Азии с полным основанием привлекают к себе пристальное внимание как общественности, так и научных кругов, исследовательских коллективов. На этом фоне работа корейского ученого Кан Сам Гу, созданная в сотрудничестве с ИМЭМО РАН, выделяется прежде всего своеобразием угла наблюдения. Автор попытался вместо очередного мозаичного дробления на частные узлы и проблемы, обычно предпочитаемого аналитиками, применить комплексный подход. Он сосредоточивается на выявлении общих закономерностей и тенденций, свойственных этому большому геополитическому ареалу. Главная цель труда — обнаружить истоки происшедших или намечающихся конфликтных осложнений.
Один из таких истоков автор усматривает в том, что советская политика искусственного разграничения и разделения этнических общностей, которая приносила позитивные результаты на определенном этапе взаимоотношений формирующихся национальных общностей, стала на последней своей стадии давать взрывное качество. Как отмечает Кан Сам Гу, уже в рамках этой модели происходила утрата четкой идентификации друзей и врагов, что в конечном итоге обернулось стимулированием агрессивных националистических движений в условиях, когда государство оказалось не состоянии обеспечивать всем своим гражданам равные возможности (с. 8).
Отмеченное явление отличается широкой распространенностью. Но в нем есть свои болевые точки, центры накопления противоречий. Одним из таких центров и явился Кавказ, где национальный вопрос имеет тенденцию принимать (и совсем не только в чеченском
1 Кан Сам Гу. Этнонациональные конфликты в Закавказье и Центральной Азии в контексте их геополитического положения / Отв. ред. К.С.Гаджиев. - М.: ИМЭМО РАН, 2002. - 198 с.
случае) наиболее обостренные формы. Как отмечается в труде, после распада СССР Кавказ, по-своему закономерно, превратился в арену ожесточенных межнациональных и межконфессиональных вооруженных конфликтов.
Начав с анализа этнонационального противостояния между Грузией и Абхазией, исследователь уже на этом примере сумел предметно показать взаимосвязанность конфликтов на Северном Кавказе и в Закавказье (с. 28—29).Самым сложным, по мнению автора, конфликтом в регионе является нагорно-карабахский. Вместе с тем он считает большим достижением, что к настоящему моменту сторонам при активном содействии Москвы и международных организаций, прежде всего ОБСЕ и ООН, удалось добиться здесь некоторой стабилизации положения (с. 42—50). Дальнейший прогресс он ожидает от достижения практического компромисса между противоположными принципами: правом народов на самоопределение и территориальной целостностью государств (с. 59—60). В основе конфликтов в Центральной Азии, указывает Кан Сам Гу, лежат причины, схожие с закавказскими. Плюсом в среднеазиатской зоне, по его суждению, является утвердившийся «нормативный национализм», отличающийся определенной толерантностью и приобретающий популярность среди населения. Ключевое значение в плане этой «нормативности» корейский исследователь придает такому важному социокультурному компоненту общественной жизни, как религия.
Почти во всех центрально-азиатских странах ислам является одной из важных составляющих национализма. В известной мере он регулирует и институционализирует национализм, что отнюдь не всегда наблюдается на Кавказе. Вместе с тем Кан Сам Гу считает в перспективе опасным рост и укрепление исламского фундаментализма. Но тут многое будет зависеть от всей совокупности внутренних процессов в этих странах, как и от их отношений друг с другом и с «третьими державами».
По мнению автора, первые национально-этнические волнения прокатились по Казахстану в 1986 г. Однако тогда удалось относительно быстро урегулировать ситуацию, хотя значительные сложности в национальном вопросе остались. В Узбекистане развитию национального конфликта в 1988—1991 гг. сопутствовало беспрецедентное распространение исламского фундаментализма. Положение усугублялось очень сложными отношениями Узбекистана с Таджикистаном (с. 76—78). Возникшая теперь пауза — явление до-
вольно хрупкое. Но в целом прогресс все же есть. Что касается Туркменистана, то здесь автор склонен на данный момент позитивно оценить жесткий авторитарный режим: он сковывает возможность эт-новспышек. Но лекарство авторитаризма обладает ограниченными сроками действия. В Киргизии, по убеждению корейского ученого, наблюдается негласная дискриминация национальных меньшинств. Ее следствием вполне могут, полагает он, оказаться серьезные этнические и межрелигиозные конфликты. В Таджикистане, где этнона-циональные конфлик-ты проявились в крайних формах, имело место вмешательство стран СНГ в ход событий. Активную роль в процессе урегулирования конфликта сыграла Россия, которой в интересах общей и собственной безопасности пришлось взять под контроль тад-жикско-эфганскую границу. Межтаджикский диалог, инициированный Москвой, завершился в 1997 г. подписанием Общего соглашения по установлению мира и национального согласия в Таджикистане (с. 94-95). Тем не менее обстановка в республике остается довольно напряженной. Большое значение в своем исследовании автор придает экономическому фактору. Особенно, указывает он, его воздействие, в основном пока негативное, ощущается на Кавказе. Раны, причиненные разрывом хозяйственных связей, отнюдь не залечены. Найти новые источники финансирования и рынки сбыта постсоветским республикам удается лишь с трудом. Отсюда возникает подпитка настроений недовольства, а вслед за ним экстремистских проявлений, особенно характерных для Кавказа.
Касаясь проблем становления и развития СНГ, корейский исследователь отмечает, что содружество, безусловно, сыграло свою позитивную роль на этапе становления новых государств на постсоветском пространстве. Однако, как считает Кан Сам Гу, более или менее успешно развивались отношения государств - членов СНГ лишь в военной сфере. В 1992 г. был парафирован Договор о коллективной безопасности СНГ (ДКБ), который, тем не менее, оказался далек от полномасштабного оборонительного союза (с. 114-116). Автор обращает внимание на то, что внешние границы отдельных стран СНГ признаются общими границами Содружества. Это дает РФ законное право участвовать в обеспечении их охраны, что представляет для нее особый интерес, учитывая проницаемость ее границ со странами ближнего зарубежья (с. 119-120). По мнению Кан Сам Гу, на фоне сложной ситуации в конфликтных зонах вполне логична постановка вопроса о создании коллективных миротворческих сил.
Касаясь связей России с отдельными кавказскими странами, корейский ученый обращает внимание на то, что особенно сложные отношения у нее сложились с Грузией, взявшей курс на дистанцирование от России. Армения же, опираясь на стратегический альянс с Россией, обеспечила бесконфликтные контакты между двумя странами, а также собственную безопасность. Но хорошие отношения между Арменией и Россией негативно сказываются на отношениях последней с Азербайджаном. Однако Баку, по оценке Кан Сам Гу, все больше разочаровывается в Западе, что повышает шансы РФ на укрепление своего влияния в Закавказье (с. 134—135).
Особое значение для России имеют хорошие отношения с Казахстаном, который является ее главным стратегическим союзником в Центральной Азии. Москва и Астана, владеющие ключом к стабильности всего евразийского континента, равно заинтересованы в расширении и закреплении сотрудничества в геополитической сфере, укреплении взаимного стратегического партнерства и углублении двусторонней интеграции. Очевидно, подчеркивает Кан Сам Гу, что сближение обеих стран предопределено. Более сложны отношения России с Узбекистаном. Однако растущая угроза исламского фундаментализма побуждает Ташкент рассматривать РФ как главного стратегического партнера и гаранта собственной безопасности (с. 144— 145).
Не отличаясь большой динамикой, связи России с Туркменией ознаменовались серьезным частным достижением: Туркмения стала единственным государством Центральной Азии, с которым РФ удалось отрегулировать вопросы о двойном гражданстве (с. 147—148). Заинтересованность Киргизии в сохранении и укреплении контактов с Россией вызвана, как считает ученый, отсутствием у нее серьезных запасов природных ресурсов, ее геополитическим положением и практической невозможностью сформировать собственную государственность без поддержки РФ (с. 149—150). В итоге, считает ученый, перспективы для углубления двустороннего сотрудничества и тут налицо.
Что касается Таджикистана, то Москва лишь в 1993 г. серьезно занялась этим направлением в целях нейтрализации действующей здесь исламской оппозиции (с. 151 — 152). Как пишет Кан Сам Гу, российское военное присутствие в этой стране способствует сохранению влияния Москвы в регионе, а также безопасности южных рубежей РФ (с. 153).
Специальную главу монографии Кан Сам Гу посвятил анализу политики ведущих мировых и региональных держав в Закавказье и Центральной Азии. Иран, по словам автора, считает Центральную Азию и Закавказье сферой своего влияния. Особый интерес для него представляет Азербайджан. Здесь и давняя проблема азербайджанской диаспоры в Иране, и вопрос о территориальной принадлежности нефтяных месторождений в южной части азербайджанского сектора Каспия, и серьезная стратегическая ошибка Баку (как считает Тегеран), «допускающего США в Каспийский регион» (с. 160-161). В Центральной Азии одно из приоритетных мест в политике Тегерана занимает Казахстан с его очень богатыми природными, особенно углеводородными, ресурсами. Как отмечает корейский ученый, Астана вполне может рассматривать Иран как важного партнера, прежде всего, в транспортной и энергетической сферах (с. 162). Напротив, ирано-узбекистанские связи не свободны от осложнений. Узбекистан резко выступает против идеологической экспансии фундаментализма и усиления влияния исламских организаций. Попытки политизации ислама снизили общие шансы Ирана на внедрение в регион, в том числе и в этнокультурно близкий Таджикистан (с. 163-164).
Что касается Турции, то, как полагает Кан Сам Гу, она не имеет реальных возможностей стать лидером новых независимых государств. Анкара особенно заинтересована в сотрудничестве с нефтедобывающими странами в бассейне Каспийского моря. В целом, делает вывод автор, она допустила серьезный просчет, упустив из виду политические и особенно экономические проблемы отношений с цен-тральноазиатскими республиками (с. 171-172). В отличие от Турции, влияние Китая на ситуацию в Каспийском регионе, по мнению корейского эксперта, будет возрастать. Исследователь считает неизбежным сотрудничество Китая и центральноазиатских государств, прежде всего в разработке месторождений углеводородного сырья и в прокладке трубопроводов для транспортировки энергоресурсов в КНР.
Не остаются в стороне от процессов, происходящих в Центральной Азии и Закавказье, особенно в Прикаспийском регионе, и западные индустриально развитые страны. Американские нефтяные компании, внедрившись в регион Каспия, дают Вашингтону экономические рычаги воздействия на геополитическую обстановку (с. 175). В настоящее время все очевиднее становится интерес США и Запада в целом к Грузии, что в первую очередь обусловлено планами
проведения по ее территории будущих транскавказских нефте- и газопроводов. Напротив, в Армении позиции США, в оценке эксперта, не отличаются прочностью и едва ли имеют серьезную перспективу расширения до тех пор, пока не наступит охлаждение в российско-армянских отношениях. Значительно укрепились американо-узбекские отношения, первоначально несколько натянутые в связи с фактами нарушения прав человека в Узбекистане.
Ключевым моментом западного присутствия в Центральной Азии и Закавказье является выбор маршрутов трубопроводов. По мнению автора, геополитические процессы в регионе не могли не приобрести конфликтного характера. Существует относительно четкая связь между «картой конфликтов» и «картой маршрутов».
Таким образом, подводит итоги своего исследования автор, Центральная Азия и Закавказье в 90-х годах в силу ряда причин привлекли к себе пристальное внимание региональных (Иран и Турция) и мировых держав (Западная Европа, США, Китай). Сотрудничество с ними могло бы облегчить постепенную интеграцию стран региона в мировую экономику, расширение их международных связей. Но решающую роль в предотвращении и урегулировании конфликтов в регионе, в снятии сохраняющихся, либо возникающих напряженно-стей способны сыграть, как многократно подчеркивает автор в разных разделах своего труда, лишь максимально тесные, многоаспектные и разносторонние узы этих стран с их северным соседом — Россией и развертывающиеся под ее эгидой интеграционные объединения евразийского профиля. С точки зрения безопасности (и внешней и внутренней) всех этих стран, подчеркивает Кан Сам Гу (с. 154— 155), Россия и в стратегической перспективе останется для них «центром опоры в новой геополитической и геоэкономической системе координат».
Реферат подготовила Г.Ксенина «Пути к безопасности», М., 2003 г., № 1/25, с. 91-94.
