CC BY
13
УДК 351.852.14
DOI 10.29003/m3455.0514-7468.2023_45_2/268-279
ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ СЮЖЕТЫ НА РИСУНКАХ УЧЕНИКОВ ЦЕРКОВНО-ПРИХОДСКОЙ ШКОЛЫ (ПО МАТЕРИАЛАМ МУЗЕЯ С. МАРКОВО, ЧУКОТКА)
Е.А. Церковникова*
Статья посвящена детским рисункам, выполненным в 1890-е гг. учениками церковно-приходской школы села Марково на Чукотке. Рисунки хранились в частных архивах, а в 1990-х гг. были переданы в Чукотский окружной краеведческий музей г. Анадырь, а затем в музей села Марково, где каждому из них дали название по сюжету. Цель статьи — проанализировать данные рисунки и разъяснить изображённую на них этнографическую информацию. Изображения передают события, происходившие в жизни сельских жителей, и отражают информацию о традиционной одежде, транспорте, способах управления прирученными оленями и добычи диких оленей. Ныне музейные рисунки являются источником региональной истории Северо-Востока, передают редкие этнографические данные.
Ключевые слова: этнографический рисунок, музей, традиционная культура, взаимодействие культур, Марково, Чукотка.
Ссылка для цитирования: Церковникова Е.А. Этнографические сюжеты на рисунках учеников церковно-приходской школы (по материалам музея с. Марково, Чукотка) // Жизнь Земли. 2023. Т. 45, № 2. С. 268-279. DOI: 10.29003/m3455.0514-7468.2023_45_2/268-279.
Поступила 16.02.2023 / Принята к публикации 31.05.2023
ETHNOGRAPHIC SUBJECTS IN THE DRAWINGS OF A PARISH SCHOOL'S PUPILS (BASED ON THE MATERIALS OF THE MUSEUM OF THE VILLAGE OF MARKOVO, CHUKOTKA PENINSULA)
Е.А. Tserkovnikova
N.A. Shilo Northeastern Interdisciplinary Scientific Research Institute Far East Branch of the RAS (Russian Federation, Magadan)
The article is devoted to children's pencil drawings, which are stored in the museum of the village of Markovo (Chukotka Peninsula). In the 1890s, these pictures were drawn by the pupils of the church parish school of this village and conveyed some events took place in the life of the rural inhabitants. The children took part in the traditional household and reflected what they saw in their drawings. The drawings did not become museum documents at once; they were kept in private archives before. In the 1990s, the drawings were transferred to the rural museum. Each one was named according to the depicted subject. For example, "Training the reindeer in sledge driving and riding", "Reindeer racing", "The end of migration". Eleven drawings are preserved. The aim of the paper is to analyze the drawings and explain the ethnographic information therein. The author systematized the drawings by themes: "The traditional method of the reindeer herder's economy", "The traditional hunting for wild deer". In the drawings, each character performs some kind of action. Men are depicted in the process of controlling a deer, firing a gun, driving a boat, or while hunting. Women are depicted in their traditional clothes - fur overalls. In the drawings, women carry water in buckets, control a deer and walk with children. One
* Церковникова Екатерина Анатольевна - м.н.с. лаборатории истории и экономики Северо-Восточного комплексного НИИ им. Н.А. Шило ДВО РАН, etserkovnikova1@yandex.ru.
268
Жизнь Земли 45(2) 2023 268-279
woman is depicted riding a deer as a racer. Children are drawn shorter than adults. The pupils tried to depict features of the structure of animals. In the drawings, the raindeer have branchy antlers and thick wool under their necks. Details of the images reflect ethnographic information about the methods of managing domestic raindeer, traditional transport and clothing. The interaction among different cultures is depicted in the pictures as well. Today, these drawings are a unique heritage because they convey historical events and ethnographic information.
Keywords: ethnographic drawing; museum; tradition culture; Markovo village; Chukotka Peninsula.
For citation: Tserkovnikova, Е.А., "Ethnographic subjects in the drawings of a parish school's pupils (based on the materials of the museum of the village of Markovo, Chukotka Peninsula)", Zhizn Zemli [Life of the Earth] 45, no 2, 268-279 (2023) (in Russ., abstr. in Engl.). DOI: 10.29003/m3455.0514-7468.2023_45_2/268-279.
Введение. Изобразительная деятельность детей является предметом изучения различных научных дисциплин. Исследователи отмечают влияние историко-культурного опыта на развитие человека. Информация, полученная опытным путём, передаётся человеком вспомогательными средствами, в т. ч. с помощью рисунков [3]. Для истории и этнографии большой интерес представляют рисунки, отражающие культуру традиционных обществ. Историко-этнографическим источником являются рисунки путешественников, участников географических экспедиций и этнографов, раскрывающие тонкости традиционной культуры с точки зрения наблюдения исследователя. Особую ценность для науки представляют рисунки коренных народов - представителей традиционных культур. Темы их рисунков отражают мировоззрение рисовальщика, передают глубокое знание традиционных процессов в хозяйстве, промыслах, знания о предметах и отношениях в обществе. Изобразительная информация таких работ должна сразу расшифровываться этнографом, тогда она становится понятна зрителю.
Среди этнографических рисунков особое место занимают работы детей автохтонных семей, занимающихся традиционным хозяйством, сохраняющих традиционные элементы культуры. Дети воспринимают окружающий мир непосредственно, они передают действительность своеобразно. В детских рисунках отражаются жизненные события и предметы. Также в простом схематическом сюжете рисунка раскрывается взаимодействие разных культур. Однако детские этнографические рисунки редко являются предметом детального исследования.
Научный интерес к детскому рисунку как к историческому источнику возник на рубеже XIX-XX вв. В 1919 г. Ф.И. Шмит создал музей детского творчества. Музей должен был собирать и хранить изобразительные, музыкальные и другие работы детей для исследования их воображения [18]. В 1920-х гг. детский рисунок рассматривался как ценный источник для краеведения [10]. Исследованиям детского рисунка посвящена работа П.Ф. Требуховского [16]; автор обобщил данные по рисункам якутских, монгольских, бурятских, карагасских (тофаларских) и сойотских детей. Рисунки детей ольхонских бурят исследовал археолог и этнограф П.П. Хороших [17]. Среди современных исследований для данной темы интерес представляют работы К.Я. Коткина по описанию детских рисунков саамов [11], П.Е. Суворовой о межкультурной коммуникации в изобразительном творчестве детей [15].
В зарубежной этнологии М. Мид, исследовательница этнографии детства, собрала тридцать пять тысяч рисунков детей коренных народов Новой Гвинеи и Индонезии. На их основе она выявляла «наличие или отсутствие спонтанного анимизма у детей» [13, с. 409].
В данной статье рассматриваются детские рисунки, выполненные в 1890-х гг. учениками церковно-приходской школы села Марково на Чукотке. Цель статьи - проанализировать данные рисунки и раскрыть этнографическую информацию на изображениях.
В настоящее время рисунки хранятся в сельском музее, который является филиалом Музейного центра «Наследие Чукотки» (МЦНЧ), г. Анадырь. Всего сохранилось 11 детских работ1. В статье описаны 5 рисунков, раскрывающих две темы: традиционные способы ведения оленеводческого хозяйства и традиционные промыслы2.
История села Марково в XIX в. описана А.Е. Дьячковым (1840-1907) и Н.Л. Гондат-ти (1860-1946) [4, 7]. Рисунки учеников публиковались ранее в статьях исследователей истории Чукотки как дополнительная информация о деятельности учителя церков-но-приходской школы [5, 8, 14].
Краткая история села Марково и история происхождения рисунков. Село Марково расположено в среднем течении реки Анадырь на территории Марковской низменности, окружённой со всех сторон горами и хребтами. Климат здесь более мягкий (для Севера) и отличается от других мест на Чукотке. Тёплое лето создаёт благоприятные условия для роста лиственного леса, кустарников и другой растительности, особенно в долине реки Анадырь и её притоков. Вокруг села на протяжении тридцати километров растут тополево-чозениевые рощи, массивы древовидной ольхи, белой берёзы. Животный мир очень разнообразен: в лесотундре обитают дикие северные олени, снежные бараны, волки, лисицы, бурые медведи, росомахи; также водится пушной зверь - горностай, белки, зайцы; на берегах озёр и проток гнездятся различные птицы.
В 1840-50-х гг. на территории будущего с. Марково обосновывались местные жители, представители северных этносов: юкагиры, чуванцы, эвены; после первых поселенцев постепенно стало прибывать пришлое население. Сельское общество сформировалось из русских и смешанных семей. Существуют два предположения о названии села: в память первого поселенца (Маркова) или в честь Св. Марка [8].
В мае 1883 г. в селе открыли церковно-приходскую школу (ЦПШ). Православный миссионер М. Шипицын рекомендовал на должность учителя Афанасия Ермиловича Дьячкова - чуванца, самостоятельно выучившегося грамоте и умевшего читать и писать.
С начала октября и до середины мая дети занимались в школе в одном классе. Они изучали арифметику, чтение, богословие, историю и литературу. Для понимания счёта и письма ученики рисовали изображения, применяли свои поделки. Дети северных народов учились считать как на русском, так и на родном языке. В качестве наглядных пособий учитель демонстрировал предметы из повседневной жизни, дико-росы. Кроме того, дети учили стихи, сказки, мастерили творческие подарки. Учитель был внимателен к детям и приобщал их к определённой системе мировоззренческих принципов. За период с 1883 по 1907 г. в школе обучились примерно 265 жителей Марково, т. е. в начале XX века большая часть населения этого чукотского села умела читать, считать и писать.
В конце 1890-х гг. рисунки учеников были вывезены из села Марково и проделали долгий путь. В то время резиденция администрации Анадырской округи находилась в селе Марково. В 1893-97 гг. начальником Анадырской округи служил Н.Л. Гондатти. Помимо основной деятельности, он собирал этнографические материалы и документы о Чукотке. Собранные им коллекции этнографических предметов были направлены
1 Научно-вспомогательный фонд Марковского филиала Музейного центра «Наследие Чукот-ки»(МЦНЧ), НВ-40-51.
2 Представлены копии рисунков, хранящиеся в МЦНЧ. Ф. НВ-774/1, 2, 5, 8, 9.
в музеи страны и зарубежья. Позже коллекция, хранящаяся в Музее антропологии и этнографии, была описана В.Г. Богоразом [1].
В 1918 г. Н.Л. Гондатти эмигрировал в Харбин и вывез с собой документы, в т. ч. и рисунки. После его смерти историк В.С. Стариков (1919-1987) получил документы и привёз их в Ленинград. В конце 1960-х - начале 1970-х гг. часть этих документов приобрёл историк Н.А. Жихарев. В 1992 г. документы попали в Чукотский окружной краеведческий музей3 [14]. Затем рисунки учеников ЦПШ были переданы в музей с. Марково, который является филиалом окружного музея.
Общая характеристика рисунков. Как было описано выше, рисунки учеников ЦПШ села Марково были выполнены в 1890-х гг., более ста лет перемещались из архива в архив, сохранились и вернулись в родное село.
Тетради, на листах которых выполнены данные рисунки, были выпущены Дитят-ковским товариществом писчебумажных фабрик. В то время учебных принадлежностей было мало, и бумагу приходилось экономить. Несмотря на это, для рисунков выделялись тетрадные листы, и можно предположить, что к ним было бережное отношение.
Рисунки выполнены простыми карандашами. Линии, штрихи и пропорции объектов прорисованы уверенно. Возможно, некоторые из них служили пособиями при счёте и письме. Стиль изображений на рисунках показывает разное авторство. Пять из них в 1896 г. нарисовал ученик Иосиф Акундинов 12-ти лет (рис. 1, 3)4, остальные рисунки не подписаны.
Известно, что дети с малых лет познают культуру с помощью взрослых, которые помогают им пользоваться различными предметами, учат общаться с людьми, знакомят с животным и растительным миром. К тому возрасту, когда марковские дети начинали учиться в ЦПШ, они уже многое видели и умели. Дети круглый год помогали по хозяйству и принимали участие в промыслах.
На рисунках детей изображены события, с которыми они встречались в жизни. И, конечно же, они рисовали то, что на них производило наиболее сильное впечатление. Поэтому в каждом сюжете подробно прорисованы люди и животные. Персонажи на рисунках выполняют различные действия, животные изображены в движении. На рисунках выделены мужчины, женщины и дети; их лица, в основном, не прорисованы. Мужчины управляют оленем, стреляют, едут верхом на олене, управляют лодкой-долблёнкой. Женщины изображены с косичками на голове, в традиционной одежде - меховых комбинезонах. Они носят воду в вёдрах, ведут за поводок оленьи упряжки при кочёвке. Одна женщина изображена верхом на олене - она участница гонок. Дети нарисованы поменьше ростом.
При изображении животных дети старались передавать особенности их строения. У оленей тщательно прорисованы части тела: туловище, ноги, ветвистые рога, подшейная густая шерсть, уши, хвост. Другие животные и птицы изображены так же старательно. Прорисованы составные части нарт, приспособлений, форма жилища.
Специалисты отмечают, что с возрастом у ребёнка складывается индивидуальная символическая система, которая помогает ему использовать пространственные «коды» для передачи информации через рисунок. В детском рисунке смысловую нагрузку несут все детали. Важно то, как изображены предметы или объекты, какие у них особенности, вверху они или внизу. В зависимости от значимости объекта в жизни ребёнка, изображение расположено ближе или дальше, чётко или нет. Пространство листа распреде-
3 В настоящее время Музейный центр «Наследие Чукотки».
4 Рисунки фонда Марковского филиала, автор И. Акундинов, НВ-40, 42, 47-49.
лено по мере важности предмета или объекта - сверху важные предметы, в середине изображается течение времени, снизу - тема земли.
На рисунках марковских учеников также можно проследить символическую систему передачи информации. В верхней части располагаются люди, олени. На рисунках они занимают весь лист в четыре или пять рядов. Изображая людей, ребёнок передавал свою связь с ними и с происходящими событиями. Действующие лица на рисунках изображены во взаимодействии друг с другом и в движении слева направо. Такое направление отражает то, что всё происходящее движется вперёд.
Каждый рисунок приобрёл (скорее всего, после возвращения в музей) название по сюжету. Рисунки назвали так: «перерисовка животных и птиц из книг», «перерисовка растений и животных», «обучение оленей санной (чукчи) и верховой (эвены) езде», «конец кочёвки», «гонки на верховых оленях» (т. е. гонки на оленях верхом - Е.Ц.), «гонки на оленьих упряжках», «поколка диких оленей на переправе». Три рисунка имеют надпись: «лист из школьной тетради по письму». Один рисунок представляет собой часть (обрывок) рисунка с животными.
Как отмечалось выше, для исследования рисунки были распределены по двум темам: традиционные способы ведения оленеводческого хозяйства и традиционный промысел. Далее подробно проанализируем сюжеты рисунков и выделим этнографическую информацию, которую они предают.
Традиционные способы ведения оленеводческого хозяйства на рисунках. Сюжетные рисунки «Обучение оленей санной и верховой езде», «Гонки на верховых оленях», «Гонки на оленьих упряжках», «Конец кочёвки» раскрывают особую сторону оленеводческого хозяйства - управление оленем.
Надо отметить, что олень для северных народов всегда являлся залогом материального и духовного благополучия. Традиционная деятельность в оленеводстве неразрывно связана с жизнеобеспечением людей в суровых климатических условиях. И в небольшом селе от оленеводческого хозяйства зависела жизнь всего населения.
Рисунок «Обучение оленей санной и верховой езде» отражает процесс коллективной работы по обучению оленей езде в упряжке или с наездником (рис. 1). Действие происходит вблизи жилища. В верхней части рисунка показаны пять оленей, свободно двигающихся в одном направлении - слева направо. Ниже в четыре ряда представлены олени, скреплённые друг с другом поводками. Две этнические группы людей - чукчи и эвены - выполняют слаженную работу по приручению оленей. Чукчи обучают оленей езде в упряжке, а эвены - езде с наездником верхом. На рисунке два оленевода-эвена изображены верхом на оленях, четыре оленевода-чукчи управляют упряжками оленей с нарт. Изображение представляет разные способы управления оленями при обучении их езде и отражает профессиональную работу всех членов группы. И если проникнуться в тему рисунка, можно понять, что этот процесс был тщательно продуман и играл важную роль для оленеводов.
В оленеводческом деле практика приручения оленей к езде в упряжке с нартами очень длительная. Оленей приучают к езде, чтобы перевозить груз, участвовать в гонках на упряжках или верхом, передвигаться на длинные расстояния в тундре. Для обучения езде в упряжке оленевод-чукча отбирает менее пугливых телят в первую зиму после их рождения. Молодых оленей сначала приучают ходить на привязи. После того, как олень привыкнет к такому передвижению, его запрягают в упряжку. Ездовые олени пасутся в общем стаде. При необходимости, для поездок или для перекочёвки, их вылавливают.
Рис. 1. Рисунок «Обучение оленей санной (чукчи) и верховой (эвены) езде». Автор Иосиф Анкудинов. 1896 г. с. Марково, Чукотка.
Fig. 1. Drawing "Training the reindeer in sledge driving (Chukchi) and riding (Evens)". By Joseph Ankudinov, 1896. The village of Markovo, Chukotka Peninsula.
Существует два способа использования оленя в качестве транспортного животного: упряжной и вьючно-верховой. Чукчи используют только упряжной способ управления оленями с нарты. Упряжка оленей при чукотско-корякском типе нартенного транспорта может быть парная или одиночная. Для упряжи оленеводы используют простой недоуздок и простую лямку, которая перекинута через левую сторону передней ноги оленя. Тяж проходит справа от каждого оленя, переходя в привязное крепление с дугокопыльной нартой. Такие нарты представляют собой конструкцию из копыльев, длинных полозьев (загнутых спереди), настила из узких планок, который сзади переходит в высокую спинку. Дугообразные копылья из корней или рогов имеют естественную изогнутость полукругом. Концы копыльев крепятся кожаными ремешками в отверстия полозьев. Все составные части нарты скреплены ремешками так, чтобы она была подвижной. Конструкции женских, мужских и грузовых нарт имеют некоторые различия в составных и функциональных частях. Визуально же различия между мужской и женской нартой можно определить по длине, ширине и высоте. Параметры женской нарты несколько увеличены, и по настилу она имеет бортик, открытый с правой стороны. Мужская нарта имеет спинку [9].
Для перевозки грузов запрягают одного оленя. Он может везти на нартах от 45 до 68 кг. Для перемещения на дальние расстояния оленеводы запрягают в нарты двух
оленей. Нарты в длительные поездки не нагружаются, чтоб олени не уставали. В пути, во время отдыха, запряжённые олени не распрягаются и отпускаются пастись на привязи. За два дня отдохнувший олень преодолевает расстояние более 300 км по твёрдому снежному насту.
Эвены обычно использовали вьючно-верховой способ управления оленями, но отдельные группы могли использовать и упряжной. Верховая и вьючная езда применяется круглый год. Для удобства используют верховые и вьючные сёдла: верховые обычно используют мужчины, вьючные сёдла с вышивкой - женщины [9].
Сюжет рисунка «Гонки на оленьих упряжках» (рис. 2) представляет соревнования оленеводов. Изображены восемь парных и две одиночные упряжки, аналогичные описанным выше. Упряжки с гонщиками расположены в четыре ряда. Гонщики управляют оленями с помощью хорея - шеста с наконечником. В каждом изображении тщательно прорисованы детали упряжи и транспорта. Видимо, рисунок принадлежал ученику, который часто наблюдал гонки на оленьих упряжках.
г*/.*--
Рис. 2. Рисунок «Гонки на оленьих упряжках», 1890-е гг. с. Марково, Чукотка.
Fig. 2. Drawing "Reindeer sledge racing", the 1890s. The village of Markovo, Chukotka Peninsula.
Наименования упряжным оленям дают по их повадкам в упряжке. Правый упряжной олень обычно носит наименование вэнгаканкор - «смирный» и вэтгыкор - «послушный» (чук. яз.) [12, с. 55]; левого упряжного оленя также называют по манере поведения в упряжке. Упряжные олени имеют особый статус для оленевода, они исполняют роль друга-помощника в поездках и на состязаниях. Им уделяют особое внимание при уходе и выпасе. Они являются гордостью хозяина, так как демонстрируют результат работы по приручению оленя и его выносливости. Во время гонок хорошо обученные олени могут преодолевать длительные расстояния, а, значит, и хозяин может выигрывать главные призы.
Олени живут до 15 лет. Гоночные олени через 8-10 лет стареют и теряют спортивную форму. Когда приходит время окончания их службы, хозяин устраивает соревнование -«последнюю гонку» - для состарившихся оленей. Для них эта гонка служит своеобразным ритуалом пути в «верхний мир». Этот «путь» олень должен проделать для того, чтобы возродиться весной оленёнком5.
5 Устное сообщение К.К. Уяганского (1973 г.р.), декабрь 2022 г., г. Анадырь.
Рисунок «Гонки на верховых оленях» передаёт увлекательные соревнования среди оленеводов-эвенов (рис. 3). В верхней части рисунка изображены гусь, ворон и два оленя - вероятно, ученик рисовал эти изображения для занятия письмом или счётом. В центральной части изображены участники соревнования - оленеводы-эвены верхом на оленях и две упряжки с оленеводами на нартах. Эвены, живущие рядом с чукчами, перенимали упряжной способ управления оленями. Возможно, здесь и передано это заимствование.
Рис. 3. Рисунок «Гонки на верховых оленях». 1890-е гг. с. Марково, Чукотка.
Fig. 3. Drawing "Reindeer racing", the 1890s. The village of Markovo, Chukotka Peninsula.
На рисунке движение гонщиков направлено слева направо к кустарнику, на котором развешаны призы. Всего изображено двенадцать гонщиков: десять оленеводов-эвенов, среди которых одна девушка, и два оленевода на нартах, управляющих упряжками. Известно, что эвенское оленеводство отличается высокой степенью прирученности оленей. Эвены вывели высокорослую, сильную и выносливую породу таёжного домашнего оленя (при обмене с эвенами чукчи отдавали двух оленей чукотско-корякской породы за одного таёжного). Эвены обучали ребёнка верховой езде на оленях с раннего детства. На спину оленя, ближе к лопаткам, клали седло, садились на него и управляли справа палкой-посохом (как видно на рисунке).
Некоторые оленеводы-чукчи дают оленю имя на чукотском языке, которое переводится как «молодой ламутский6 олень» [2, с. 12]. Оленя называют так, потому что верят, что он будет быстрым в беге.
6 Ламуты - устаревшее название эвенов.
Рисунок «Конец кочёвки» (рис. 4) иллюстрирует процесс перемещения всех членов стойбища, когда стадо оленей необходимо перевести на новое пастбищное место. Сначала идёт процесс подготовки к кочёвке, включающий в себя сбор вещей и утвари. Затем мужчины вылавливают ездовых оленей и запрягают в упряжки. Сам же процесс кочёвки осуществляют женщины.
Рис. 4. Рисунок «Конец кочёвки». 1896-е г., с. Марково, Чукотка.
Fig. 4. Drawing "The end of migration", the 1890s. The village of Markovo, Chukotka Peninsula.
На рисунке женщина в начале обоза ведёт переднюю упряжку. За ней друг за другом закреплены семь упряжек с гружёными нартами. Отдельно нарисованы упряжки, которыми женщины управляют с нарты. Имеются изображения, где женщины впряглись и тянут нарты с грузом. У чума готовится еда на кострах, женщина несёт воду в вёдрах.
На практике обоз мог состоять из десяти-пятнадцати упряжек с нартами. В последней упряжке на нартах загружены стойки и шесты для каркаса яранги (жилища). Каждая нарта занимает своё место в обозе и имеет собственное название на чукотском языке. Например, рырвэнрааттэк - «нарта, ведомая женщиной», кааран - «грузовая нарта для перевозки детей» [12, с. 75].
Традиционный промысел дикого оленя на рисунке. Жители села Марково круглый год обеспечивали себя пропитанием самостоятельно. Они занимались традиционным промыслом рыбы, дичи (зайцев, куропаток, уток, гусей) и дикого оленя. К сожалению, на рисунках изображены только некоторые предметы, относящиеся к рыболовству и охоте. Однако описание этих промыслов подробно изложено в очерке А.Е. Дьячкова [8].
Способ добычи диких оленей во время переправы через реку применялся у северных народов с древних времен. Наскальные рисунки на р. Пегтымель отражают изображения со сценами добычи дикого оленя древними охотниками на лодках-каяках [6].
Рисунок ученика отражает сюжет, состоящий из трёх частей (рис. 5). Чётко разделены сопки, река и равнина берега. Верхняя часть рисунка показывает движение диких оленей по сопкам справа налево - всего изображено тринадцать животных. Основная часть оленей представлена крупным планом, прорисованы пропорции их тела, ветвистые рога, подшейный ворс, хвост.
В центральной части рисунка изображена сцена самого промысла на реке. На берегу слева стоит мужчина с бородой, он отвёл правую руку вперёд, как будто подзывает
Рис. 5. Рисунок «Поколка диких оленей на переправе». Автор Иосиф Анкудинов. 1896 г. с. Марково, Чукотка.
Fig. 5. Drawing "Traditional wild reindeerstalking at a river crossing". By Joseph Ankudinov, 1896. The village of Markovo, Chukotka Peninsula.
кого-то. На реке три охотника в одноместных лодках плывут друг за другом. От них вниз по реке уплывают олени. В центре рисунка охотник настиг оленя и направил копьё ему в спину. В нижней части рисунка четыре оленя идут слева направо. У берега реки навстречу им бегут собаки, которые своим лаем загоняют оленей в реку.
А.Е. Дьячков рассказывал о приходе многочисленного стада диких оленей, описывал географическое расположение мест промысла на них. Он называл нашествие оленей «живым морем», которое можно было наблюдать в разных местах тундры. Видимо, это явление и пытался изобразить ребёнок. Добывать оленя удобно, когда он переплывает реку. Переправы дикие олени совершали в августе и сентябре, в это время сельчане осуществляли их промысел. Эти сведения подтверждает Н.Л. Гондатти в своих заметках о миграции дикого оленя и участии в его промысле на устье реки Майна [14].
Заключение. Рисунки учеников ЦПШ раскрывают важную этнографическую информацию об оленеводческой культуре. Анализ рисунков показал, что опыт сельских детей в традиционно-производственной жизни оленеводов был изображён ими по памяти. Сюжеты передают древний способ добычи диких оленей на переправе через реку, особенности способов управления оленями и хозяйственные процессы. На рисунках в лаконичной форме отображены особенности конструкций нарт, жилища, вид одежды. Рисунки передают взаимодействие разных культур через изображение процессов деятельности в обществе.
Изобразительное творчество детей даёт возможность понять один из механизмов передачи трудового опыта. Дети, изображая объекты, повторно проживали хозяйственные процессы, закрепляли в памяти знание о традиционной культуре. Затем, став взрослыми, они могли применить эти способы жизнеобеспечения и передать свой опыт уже следующему поколению. Таким образом, принцип преемственности начинает «работать» с детства, в том числе и с осознанного рисования.
Предполагается продолжить исследование; в частности, для понимания объективных закономерностей жизни общества планируется провести сравнение этих изображений с рисунками современных детей, проживающих в местах традиционного ведения оленеводческого хозяйства.
ЛИТЕРАТУРА
1. Богораз В.Г. Очерк материального быта оленных чукчей, составленный на основании коллекций Н.Л. Гондатти, находящихся в Этнографическом музее Императорской академии наук // Сб. Музея по антропологии и этнографии при Имп. акад. наук. С.-Петербург, 1901. Т. 1. С. 1-66.
2. Богораз В.Г. Чукчи: материальная культура / Отв. ред. И.С. Вдовин. Изд. 2-е. М.: Книжный дом ЛИБРОКОМ, 2011. 264 с.
3. Выготский Л.С. Проблема культурного развития ребёнка (1928) // Вестник Московского ун-та. Сер. 14, Психология. 1991. № 4. С. 5-18.
4. Гондатти Н.Л. Сведения о поселениях по Анадырю. Оседлое население реки Анадырь // Зап. Приамурского отд. ИРГО. Хабаровск, 1897. Т. 3, вып. 1. С. 71-165.
5. Гунченко Э.В. Учёный чуванец А.Е. Дьячков // Памятники истории Колымы и Чукотки / Общ. ред. Л.Н. Стебаковой. Магадан, 1971. С. 19-26.
6. Диков Н.Н. Наскальные загадки древней Чукотки. Петроглифы Пегтымеля. М., 1971. 132 с.
7. Дьячков А.Е. Анадырский край. Рукопись жителя села Маркова г. Дьячкова. С предисловием Ф.Ф. Буссе // Записки Общества изучения Амурского края. Владивосток, 1893. Т. 2. 158 с.
8. Жихарев Н.А. Повесть об Афанасии Дьячкове. Магадан: Магаданское книжное изд-во, 1992. 267 с.
9. Историко-этнографический атлас Сибири / Под ред. М.Г. Левина, Л.П. Потапова. М.-Л., Изд-во АН СССР, 1961. 500 с.
10. Копылов И.Л. Краеведение в детском рисунке // Бюлл. Восточно-Сибирского отдела РГО / Под ред. М.К. Азадовского. Первый Восточно-Сибирский краеведческий съезд, 11-18 января 1925 г. Иркутск: 1-я Гос. тип, 1925. № 6. С. 47-48.
11. Коткин К.Я. Образы советской утопии: между забвением традиции и памятью о ней (рисунки саамских школьников рубежа 1920-1930-х гг. из архива В. Чарнолуского) // Кунсткамера. Санкт-Петербург, 2019. № 1 (3) С. 105-116.
12. Куликова И.В. Олень - в языке, в жизни и в душе чукчей. СПб: ЛЕМА, 2016. 214 с.
13. Мид М. Культура и мир детства. Избр. произведения. Пер. с англ. Ю.А. Асеева, сост. и посл. И.С. Кона. М.: Наука, 1988. 429 с.
14. Прикладная этнология Чукотки: народные знания, музеи, культурное наследие (К 125-летию поездки Н.Л. Гондатти на Чукотский полуостров в 1895 году): коллективная монография. М.: Изд-во PressPass, 2020. 468 с.
15. Суворова П.Е. Инокультурный код в детском изобразительном тексте // Общество: философия, история, культура. Краснодар, 2016. Вып. 1. С. 95-97.
16. Требуховский П.Ф. Детский рисунок туземных народов Сибири // Сибирская живая старина. Иркутск, 1926. Вып. 2 (6). С. 113-164.
17. Хороших П.П. Об изучении детских рисунков туземных племён Сибири: Опыт инструкции // Сибирская живая старина. Иркутск, 1925. Вып. 3-4. С. 401-416.
18. Шмит Ф.И. Музей детского творчества // Музееведческая мысль в России XVIII-XX веков: Сб. документов и материалов / Отв. ред. Э.А. Шулепова. М., 2010. С. 589-594.
REFERENCES
1. Bogoraz, W., "An essay on the material life of the Reindeer Chukchi, compiled on the basis of the collections of N.L. Gondatti, stored in the Ethnographic Museum of the Imperial Academy of Sciences", Collection of the Museum of Anthropology and Ethnography at the Imp. Acad. Sciences 1, 1-66 (1901) (in Russian).
2. Bogoraz, W., The Chukchi: Their material culture (Moscow: LIBROKOM, 2011) (in Russian).
3. Vigotsky, L.S., "Problem of the cultural development of children (1928)", Bull. of Moscow University, Ser. 14, Psychology 4, 5-18 (1991) (in Russian).
4. Gondatti, N.L., "Information about the villages along the Anadyr River. Settled population of the Anadyr river", Transactions of the Priamyrsky section IRGO 3 (1), 71-165 (1897) (in Russian).
5. Gunchenko, E.V., "Educated chuvanets A.E. Diachkov", Historical monuments of Kolyma and Chukotka (Magadan, 1971, p. 19-26) (in Russian).
6. Dikov, N.N., Rock riddles of the ancient Chukotka. Petroglyphs of Pegtymel (Moscow, 1971) (in Russian).
7. Diachkov, A.E., "Anadyr region. The manuscript by a resident of the village of Markovo Mr. Dyachkov", Notes of the Society for the Study of the Amur Region 2 (1893) (in Russian).
8. Zhikharev, N.A., Story of Afanasy Dyachkov. Anadyr region. The manuscript of a resident of the village of Markovo (Magadan, 1992) (in Russian).
9. Levin, M.G., Potapov, L.P. (eds.), Historical and Ethnographic Atlas of Siberia. (Moscow-Leningrad: Publishing House of the USSR Academy of Sciences, 1961) (in Russian).
10. Kopylov, I.L., "Local history in children's drawing", Bull. of the East Siberian Department of the Russian Geographical Society 6, 47-48 (1925) (in Russian).
11. Kotkin, K.Ya., "Images of the Soviet utopia: between the oblivion of tradition and the memory of it (drawings of Sami schoolchildren of the turn of the 1920-1930s from V. Charnolusky's archive)", Kunstkamera 1 (3), 105-116 (2019) (in Russian).
12. Kulikova, I.V., Deer in the language, in the life and in the soul of the Chukchi (Saint-Petersburg: LEMA, 2016) (in Russian).
13. Mead, M., Culture and the world of childhood. Selected works (Moscow: Nauka, 1988) (in Russian).
14. Kolomiets, O.P., Krupnik, I.I. (eds.), Applied ethnology of Chukotka: indigenous knowledge, museums, cultural heritage (On the 125th anniversary of N.L. Gondatti's trip to the Chukchi Peninsula in 1895) (Moscow: PressPass, 2020) (in Russian).
15. Suvorova, P.E., "A foreign cultural code in children's art text", Society: philosophy, history, culture 1, 95-97 (2016) (in Russian).
16. Trebukhovsky, P.F., "Children's drawing of the indigenous peoples of Siberia", Siberian living antiquity 2 (6), 113-164 (1926) (in Russian).
17. Khoroshikh, P.P., "About the study of children's drawings of native tribes of Siberia: Experience of instruction", Siberian living antiquity 3-4, 401-416 (1925) (in Russian).
18. Schmit, F.I., "Museum of Children's Creativity", Museological thought in Russia of the 18th-20th centuries: Collection of documents and materials (2010) (in Russian).
