Этнизация социалистического Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Олег Кильдюшов

Этниздция социалистического

Заметки о национальной политике в СССР

Мы в качестве бывшей великодержавной нации должны идти наперерез националистическим стремлениям [нерусских народов] и поставить себя в неравное положение в смысле еще больших уступок национальным течениям. Только при такой политике, когда мы себя искусственно поставим в положение, более низкое по сравнению с другими, только этой ценой мы сможем купить себе настоящее доверие прежде угнетенных наций.

Н. Бухарин

Советская теория и практика национального строительства сохраняют свою релевантность для нас именно потому, что сегодняшняя РФ является институциональным последствием дебатов столетней давности. По сути, все мы до сих пор являемся заложниками исторических заблуждений небольшой группы русских марксистов...

Советский Союз в своей национальной политике не являлся тем, чем пытался представать на протяжении всей своей истории. Более того, большинство советских людей, большинство его сторонников и даже противников не понимало сущность осуществлявшейся в стране «ленинско-сталинской» национальной политики, о чем свидетельствуют многочисленные источники. Причем это касается не только простых советских граждан, но и самих партийных функционеров и даже вождей, как свидетельствуют документы внутри-

партийных дебатов по национальному вопросу, например, на съездах и других партийных мероприятиях (см. материалы VIII (1919), X (1921), XII (1923) съездов).

Так, важнейшей частью официальной идеологии советского проекта являлся (пролетарский) интернационализм, тогда как его основные культурные практики строились на принципах этнического национализма. Если говорить о краткой формуле реального советского проекта, то здесь скорее нужно говорить об этнизации или национализациии социалистического, нежели о его интернационализации или деэтнизации.

Если для западного Модерна на протяжении последних двух веков характерен процесс, который условно можно назвать «национализацией политического», когда борьба за власть ведется в рамках гомогенного сообщества по идее принципиально равных компатриотов, т.е. внутри политической нации, то большевики избрали иной путь, который условно можно назвать «этнизацией социалистического». Реализация советского проекта шла рука об руку с созданием моноэтнических протогосударств для еще не существовавших тогда нерусских наций, которые должны были стать противовесом русскому «великодержавному шовинизму» (Ленин).

Как многое другое в рамках советского проекта, носившего ярко выраженный идеократический характер,

национальное строительство в СССР осуществлялось в соответствии с партийной доктриной, разработанной в рамках традиции европейской социал-демократии. Конечно, эта доктрина опиралась на практику сотрудничества с новыми политическими субъектами — национал-предпринимателями, «представлявшими» нерусские народы, национальное чувство которых было «разбужено» в период революции. То есть для национальной политики большевиков изначально была характерна двойственность: с одной стороны, доктринерский характер, а с другой — прагматизм, постоянная коррекция курса в соответствии с политическими задачами.

Несмотря на то что национализм в рамках марксизма всегда рассматривался как форма ложного сознания, навязываемая реакционными силами пролетариату и мешавшая трудящимся осознать свои истинные классовые интересы, большевики рассматривали его и как дискурсивного конкурента, способного мобилизовать энергию масс на решение ложных задач.

Эта напряженность сохранялась на протяжении всего советского периода с его уникальной внутренней периодизацией, включающей и борьбу с буржуазным национализмом, и политику «коренизации» (упор на «местные кадры»), и борьбу с «безродным космополитизмом», но также и борьбу с «великорусским шовинизмом», которая велась, прежде всего, посредством институциональной поддержки нерусских национализмов.

Более того, в конце 1922 г. Ленин разработал своеобразную теорию хорошего и плохого национализма: «необходимо отличать национализм нации угнетающей и национализм нации угнетенной, национализм большой нации и национализм нации маленькой. По отношению ко

_ второму национализму почти всегда

46 в исторической практике мы, нацио-_ налы большой нации, оказываемся

виноватыми в бесконечном количестве насилия.,.»1.

Не может не удивлять этот оппортунистический альянс большевизма и нерусского национализма, реализовавшийся в СССР. Как верно замечает Терри Мартин в своей книге «Империя позитивной дискриминации», стратегия большевиков заключалась в попытке оседлать процесс деколонизации и национального освобождения инородцев бывшей Российской империи и тем самым сохранить территориальную целостность революционного государства2. Именно для этого большевики пошли не только на создание 12 протогосударств в виде национальных республик, но и на создание нескольких десятков других этно-государственных образований, образовавших причудливые иерархии: союзная республика — автономная республика — автономная область — автономный округ — автономный район. В 20-е годы массовой практикой стало образование еще меньших единиц — национальных сельсоветов.

Стоит ли напоминать, что произошедший в 1991 г. распад исторической государственности произошел именно по тем линиям, что были прочерчены большевиками в виде республиканских границ, то есть советские протогосу-дарства выполнили свою историческую функцию?

Именно об этом говорят сегодня те, кто называет ленинско-сталинскую национальную политику миной замедленного действия, взорвавшей российскую государственность двадцать лет назад.

Более того, все дезинтеграцион-ные процессы или попытки сецессии, предпринятые в постсоветских респу-

1 Ленин В.И. К вопросу о национальностях или об «автономизации» // ПСС. М., 1970. Т. 45. С. 358-359.

2 Мартин Т. Империя положительной деятельности. Нации и национализм в СССР. М.: РОССПЭН, 2011. С. 17-19.

бликах, также проходили по линиям советских границ, в данном случае административным. Это касается как стран, в результате утративших часть территории «своей» бывшей союзной республики, — Грузия (Абхазия, Южная Осетия), Молдавия (Приднестровье) и Азербайджан (Нагорный Карабах), так и стран, формально сохранивших территориальную целостность, но утративших на время или уже навсегда фактический контроль над территорией — Украина (Крым), Россия (Чечня и все более Дагестан и другие северокавказские республики, а также Тыва).

Существовавшие в рамках СССР национально-государственные образования и здесь выступили в качестве институциональной основы для учреждения альтернативной государственности.

Унас нетникакихоснований считать, что нынешние российские этнократии, ведущие свой торг с федеральным центром за ресурсы в обмен на лояльность (достаточно вспомнить поразительные для здравого смысла цифры голосования за «Единую России» в нерусских регионах), выполняют для «своих» народов какие-то иные функции, помимо кокона будущего национального государства для титульной нации. В любом случае это очевидно применительно к Татарии и Башкирии.

При этом ни одной нации из существующих сегодня на пространстве СНГ в виде народов суверенных государств сто лет назад просто не существовало — все они были созданы в результате систематической аффир-мативной политики советского руководства, поддерживавшего нерусские национализмы на различных уровнях. Прежде всего огромные усилия и ресурсы были затрачены в сфере образования и выдвижения местных кадров — так называемых «нацменов», а также активной культурной политики, направленной на изобретение национальных традиций, составление

местных канонов и пантеонов и т.д. То есть все то, что в Восточной Европе, например в Австро-Венгрии, делали национал-предприниматели в борьбе с имперским дискурсом, в СССР осуществлялось в рамках целенаправленной государственной политики.

В последние годы существования СССР на экраны вышел фильм «На острие меча», основанный на реальных событиях: речь идет о спецоперации ОГПУ 1923 г. с целью склонить к отказу от подрывной деятельности и явке с повинной одного из руководителей украинского контрреволюционного подполья в Польше, генерал-хорунжего Ю. Тютюнника. Последним доводом, убедившим генерала в бессмысленности борьбы с большевиками, в фильме стал пионерский отряд, который шел по Киеву с плакатом «Знай ридну мову». То есть на Украине периода корениза-ции Тютюнник своими глазами увидел, что здесь большевиками вовсю реализуются все программные цели украинских националистов.

Единственное, что ускользнуло в этой трогательной истории от создателей фильма, — эта несколько странная семантика лозунга: родной язык по определению является первым языком, который человек осваивает в ходе первичной социализации в семье. И если кого-то призывают учить родной язык, то понятно, что речь идет уже не о родном языке, а о политической манипуляции, что в реальности и происходило на Украине во время так называемой «коренизации»...

Уже упоминавшийся Терри Мартин говорит в этой связи об уникальном эксперименте, не имеющем аналогов ни с одним мультиэтническим государством (за исключением Индии)3. Трудно сравнивать советский опыт с индийским, но очевидно, что эта поразительная империя позитивной дискриминации нерусских народов имела все же один объект негативной дис-

3 Там же. С. 10-11.

47

криминации — то есть самих русских, которым — уже в силу численного преобладания — было отказано в статусе хотя бы одной из титульных наций и которые сами стали ресурсом и средством «подтягивания» отсталых народов до уровня «социалистических наций».

В этой борьбе большевиков с буржуазным национализмом посредством национализма социалистического, то есть практики национального самоопределения нерусских народов в рамках советской федерации, примечательны импликации, указывающие на теоретический оппортунизм вождей мирового пролетариата. С точки зрения марксизма, сам феномен национализма является идентитарным панданом капитализма, то есть это исторически определенный этап в истории коллективного самосознания, который будет неизбежно преодолен путем социалистического и коммунистического строительства и приведет к интернациональному сообществу планетарного масштаба.

В этом смысле в рамках марксистской парадигмы гораздо убедительней представляется позиция так называемых «интернационалистов» Г. Пятакова и Н. Бухарина, выступивших в 1919 г. на VIII съезде РКП(б) против «националистов» Ленина и Сталина. Так, Георгий Пятаков требовал отказаться от лозунга о праве наций на самоопределение, поскольку тот подходил скорее контрреволюционным силам. Ведь если революционная власть победила, говорил он, то национальное самоопределение стало теперь избыточным заигрыванием с этническими культур-предпринимателями: «Это или просто дипломатическая игра, или это хуже чем игра, если мы берем это всерьез »4.

Однако Ленин и Сталин делали это всерьез, пытаясь подводить под свой

оппортунизм в области национальной политики своеобразное теоретическое обоснование: еще в 1916 г. в статье «Социалистическая революция и право наций на самоопределение» Ленин утверждал, что «к неизбежному слиянию наций человечество может прийти через переходный период полного освобождения всех угнетенных наций»5. Сталин расшифровывал это парадоксальное заявление следующим, не менее парадоксальным образом: «Мы гарантируем максимальное развитие национальной культуры для того, чтобы она исчерпала себя полностью и тем самым создала основу для формирования интернациональной социалистической культуры»6. Кроме того, Сталин известен как автор другой загадочной формулы, описывающей советские национальные культуры как «национальные по форме, социалистические по содержанию» — в речи, произнесенной в 1925 г. в Университете народов Востока («О политических задачах Университета народов Востока»)7.

Однако с высоты исторического опыта мы можем сделать вывод, что надежды большевиков инструмента-лизировать, приручить и тем самым деполитизировать нерусские нацио-нализмы провалились. Скорее, это нерусским национализмам удалось ин-струментализировать советский режим в своих целях создания собственных государств, что и было успешно реализовано ими в момент очередного ослабления союзного центра в 1991 г.

Практика нынешних властей РФ, например, применительно к Кавказу или

48 4 Восьмой съезд РКП(б). 18-23 марта _ 1919 г. Протоколы. М., 1933. С. 82.

5 Ленин В.И. Социалистическая революция и право наций на самоопределение // ПСС. М., 1969. Т. 27. С. 256.

6 Цит. по: Мартин Т. Империя положительной деятельности. С. 16.

7 Сталин И.В. О политических задачах Университета народов Востока// Марксизм и национально-колониальный вопрос. М., 1934. С. 158.

поволжским этнократиям, показывает, что эта советская матрица продолжает действовать до сих пор.

Между тем интерес — не только политический, но и теоретический — сегодня представляет не только практика советского национального строительства, но и сами теоретические дебаты большевиков, которые они вели в рамках европейского социал-демократического дискурса.

Как уже говорилось, заявленная Лениным и Сталиным политика признания права народов на самоопределение и их деятельная борьба с «великорусским шовинизмом» (Ленин) уже тогда встретила резкую критику как внутри самой партии большевиков, так и со стороны некоторых европейских левых теоретиков, среди которых особое место занимает Роза Люксембург. Ее провидческие строки звучат сегодня настолько современно, что заслуживают быть приведенными в виде развернутой цитаты:

«Вместо того, чтобы как раз в духе чисто интернациональной классовой политики, которую большевики обычно проводили, стремиться к самому тесному сплочению революционных сил на всех просторах Российской империи, защищать зубами и когтями ее целостность как территории революции, противопоставить — в качестве высшего завета политики — сплоченность и нераздельность пролетариев всех наций в сфере русской революции любым националистическим сепаратистским устремлениям, большевики, напротив, громкой националистической фразеологией о "праве наций на самоопределение вплоть до государственного отделения" дали буржуазии всех окраинных стран самый желательный, самый блестящий предлог, прямо-таки знамя для ее контрреволюционных устремлений. Вместо того, чтобы предостеречь пролетариев окраинных стран от любого сепаратизма как чисто буржуазной ловушки и в зародыше подавить сепаратист-

ские стремления железной рукой, использование которой в этом случае соответствовало бы истинному смыслу и духу пролетарской диктатуры, они, напротив, вызвали своим лозунгом замешательство в [народных] массах всех окраинных стран и дали простор демагогии буржуазных классов. Таким содействием национализму они [большевики] сами вызвали, подготовили распад России и этим вложили в руку собственных врагов нож, который те намеревались вонзить в сердце русской революции».

Не менее актуально звучит следующая цитата:

«Большевики несут часть вины за то, что военное поражение России превратилось в крушение и распад страны. Они сами же в большой степени обострили объективные трудности положения своим лозунгом, который поставили во главу угла своей политики, так называемым правом наций на самоопределение или тем, что в действительности скрывалось за этой фразой, — государственным развалом России».

При этом она прямо указывала на противоречивость этой политики:

«Поражают прежде всего упорство и жесткая последовательность, с которой Ленин и его товарищи держались за тот лозунг, который резко противоречит и их обычно ярко выраженному централизму политики, и их отношению к прочим демократическим принципам. В то время как они проявили весьма холодное пренебрежение к Учредительному собранию, всеобщему избирательному праву, свободе печати и собраний, короче, ко всему ареалу основных демократических свобод для народных масс, образующих в совокупности "право на самоопределение" для самой России, они обращались с правом наций на самоопределение как с сокровищем демократической политики, перед которым должны умолкнуть все практические возражения реальной критики».

49

«Увы, в обоих случаях расчет совершенно не оправдался. В то время как Ленин и его товарищи, очевидно, ожидали, что они как защитники национальной свободы "вплоть до государственного отделения" сделают Финляндию, Украину, Польшу, Литву, балтийские страны, кавказцев и т.д. верными союзниками русской революции, мы наблюдали обратную картину: одна за другой эти "нации" использовали только что дарованную им свободу для того, чтобы в качестве смертельного врага русской революции вступить в союз с германским империализмом и под его защитой понести знамя контрреволюции в саму Россию. Образцовый пример — интермедия с Украиной в Бресте, обусловившая решающий поворот в этих переговорах и во всем внутреннем и внешнеполитическом положении большевиков. Поведение Финляндии, Польши, Литвы, балтийских стран, наций Кавказа самым убедительным образом показывает, что мы имеем здесь дело не со случайными исключениями, а с типичным явлением».

Особую «любовь» Роза Люксембург заслужила на оранжевой Украине за следующий тезис против ленинской национальной политики:

«Украинский национализм в России был совсем иным, чем, скажем, чешский, польский или финский, не более чем просто причудой, кривляньем нескольких десятков мелкобуржуазных интеллигентиков, без каких-либо корней в экономике, политике или духовной сфере страны, без всякой исторической традиции, ибо Украина никогда не была ни нацией, ни государством, без всякой национальной культуры, если не считать реакционно-романтических стихотворений Шевченко. Буквально так, как если бы в одно прекрасное утро жители "Ватерканте" вслед за Фрицем Рейтером захотели бы образовать новую 50 нижненемецкую нацию и основать са-_ мостоятельное государство! И та-

кую смехотворную шутку нескольких университетских профессоров и студентов Ленин и его товарищи раздули искусственно в политический фактор своей доктринерской агитацией за "право на самоопределение вплоть" и т.д. Первоначальной шутке они придали значимость, пока эта шутка не превратилась в самую серьезную реальность»8.

За время существования СССР в рамках созданных им национальных протогосударств были созданы обладающие национальным самосознанием этнические элиты, сумевшие осуществить консолидацию власти на «своей» территории в период системного кризиса союзного центра конца 80-х — начала 90-х. Эти новые национальные элиты возникли в результате аффирмативной культурной, образовательной и кадровой политики, осуществлявшейся в рамках советской стратегии приручения, т.е. инструмен-тализации нерусских национализмов. Именно в этих целях советское государство в индустриальных масштабах осуществляло издание книг, журналов и газет, создание национальных кинематографий, постановку опер, открытие музеев, финансировала музыкальные, фольклорные ансамбли и т.п. Тем самым большевики становились как бы большими националистами, нежели сами «националы»: так предполагалось «деполитизировать» национализ-мы, существенно ослабив их субвер-сивный потенциал.

В рамках политики позитивной дискриминации огромные ресурсы тратились на поддержку «культурно отсталых народов», которые выбивали для себя отдельные бюджеты на борьбу с отсталостью, очень напоминающие

8 Все цитаты приводятся по: Люксембург Р.

О социализме и русской революции. Избранные статьи, речи, письма. М.: Издательство политической литературы, 1991.

сегодняшние программы развития Северного Кавказа.

Основной технологией советской национально-культурной политики стала стратегия «коренизации» или «туземизации» — т.е. активной поддержки и выдвижения кадров из числа местного нерусского населения. На X съезде партии в марте 1921 г. было решено «помочь трудящимся массам» нерусских народов в строительстве их собственных институтов, укомплектованных ими самими и ведущими работу на их родном языке, а также «развивать их печать, школы, театры, клубы и образовательные институты, функционирующие на родном языке». Примечательно, что ликбез также должен был проводиться на родном языке.

Интересным механизмом, созданным в рамках этой политики, являлся «культурный фонд», созданный в 1924-1926 гг. для удовлетворения культурных потребностей «отсталых» регионов. За него тут же развернулась ожесточенная аппаратная борьба, приведшая к удивительным последствиям: советские республики тут же включились в борьбу за звание наиболее отсталых. Даже немцы Поволжья не избежали этого соблазна, аргументируя свое право на долю в фонде тем, что «все нацменьшинства в целом не дотягивают по своему культурному уровню до русского пролетариата». Азербайджан объявил себя «сравнительно отсталой республикой, не имеющей основательных культурных традиций». Но дальше всех пошли ингуши, заявившие, что они являются «самым культурно и экономически отсталым народом Северного Кавказа», хотя национальная гордость и вынудила их добавить: «за исключением Чечни»9.

Со второй половины 30-х годов дискурс отсталости заменяется парадигмой «расцвета национальных культур». С поразительной стреми-

тельностью нерусские республики совершили переход «от первых шагов в культурном строительстве» до демонстрации «творческих достижений». Эффективным инструментом для их манифестации тогда казались декады национальной культуры и искусств, проводившихся под контролем образованного в 1936 г. Комитета по делам искусств при СНК СССР.

Они проходили всегда по одному сценарию: в Москву приезжала внушительная делегация деятелей искусств из данной республики. Она осуществляла масштабную культурную программу, состоявшую из концертов, театральных постановок, выставок и т.д. Центральным событием были пафосные постановки с фольклорной музыкой и танцами, которые посещали члены Политбюро. В центре украинской декады 1936 г. были национальные песни и танцы, а казахской — акыны.

Однако в основном в ходе декад показывали «длинные оперы на азиатские сюжеты, написанные посредственными советскими композиторами». По словам участника событий, «это было зрелище жалкое и совершенно невыносимое для человека с нормально развитым музыкальным вкусом»10.

После этого в Кремле проходил прием национальных деятелей искусств, на котором высшее политическое руководство страны лично знакомилось с ними. Далее щедро раздавались ордена и почетные звания. Так в течение десяти дней никому не известные провинциальные артисты становились корифеями жанров в своих республиках и даже народными артистами СССР. Примечательно, что в данном случае нарушались установленные правила присвоения почетных званий. Так, в среднеазиатских республиках появились никому не известные народные артистки — балерины.

9 Мартин Т. Империя положительной деятельности. С. 184-185.

10 Елагин Ю.Б. Укрощение искусства. М., 2002. С. 262-263.

Интересна «техника создания национальных культур» в сталинскую эпоху, описанная в воспоминаниях современников: какому-нибудь из московских композиторов «среднего уровня» предлагалось выехать в одну из республик, чтобы ознакомиться с ее фольклором. В результате за солидный гонорар создавалась опера или балет. Работа над их разучиванием в национальном театре проводилась при помощи приезжавших из Москвы певцов, музыкантов, специалистов по вокалу и т.д. — вплоть до парикмахеров. Москвичи ставили концертные программы, спектакли. Как выразился один современник, «они наводили порядок в национальном искусстве»11. Майя Плисецкая отмечала крайнюю мобилизацию на этих мероприятиях: «а то, глядишь, орденишко не достанется, да на заключительный банкет не позовут»12.

Показательной в этом отношении является деятельность в Киргизской ССР композиторов В.А. Власова и В.Г. Фере, стоявших у истоков киргизского музыкального театра. Так, Власов является автором первых киргизских опер «Айчурек» («Лунная красавица», 1939) и «За счастье народа» (1941). В национальных республиках эти творцы получали реальные шансы на успешную карьеру: «Ни для кого не секрет, что все столичные знаменитости приезжали в республики зарабатывать деньги, ордена, звания. Самые главные лица получали даже ордена Ленина»13. Интересно свидетельство писателя Вс. Иванова, наблюдавшего в поезде, как «утешал свою жену Власов, композитор, едущий во Фрунзе устраивать киргизскую оперу». Поскольку Киргизию «сделали 11-й со-

52

11 Невежин В.А. Застолья Иосифа Сталина. М., 2011. С. 112-113.

12 Плисецкая М.М. Читая жизнь свою... М., 2010. С. 93.

13 Бахтаров Г. Ю. Записки актера. Гении и

подлецы. М., 2002. С. 86.

юзной республикой, там, завидуя Казахстану и его театральным успехам в Москве, решили создать к 1938 г., когда в Москве будет театральная декада, — оперу и балет. Для музыкантов теперь, должно быть, здесь "золотая лихорадка"». «Жена музыканта весьма не одобряет расчеты мужа, но парню хочется славы — желание законнейшее»14.

На одной такой декаде следует остановиться подробнее, поскольку на ее материале хорошо виден механизм создания «древних культур» советских наций.

В августе 1939 г. поступило предложение провести декаду Таджикской ССР, однако был сделан вывод о том, что состояние искусства в союзной республике «еще не находится на достаточно высоком уровне». По мнению проверяющих, на подготовку декады требовалось полтора-два года, поскольку в Таджикистане не было профессиональных кадров в сфере культуры. Таким образом, предстоящая декада одновременно являлась попыткой заложить фундамент развития таджикского искусства. «Для творческой помощи» коллегам в Сталинабад были командированы известные специалисты Камерицкий, Голейзовский и Рындин. После двух лет интенсивной подготовки деятели культуры Таджикистана представили во время декады, проходившей с 12 по 21 апреля 1941 г., следующую программу: оперу «Восстание Восэ» и музыкальное представление «Лола» Баласаняна, оперу «Кузнец Кова» Баласаняна и Бобокалонова и балет «Две розы» Ленского15.

А 22 апреля в Кремле был устроен прием для участников декады, на котором Сталин выступил с небольшой речью. В ней он сказал следующее: «Я хотел бы поднять тост за здоровье и процветание таджикского народа. Таджики — это настоящий народ — носитель короны, как называли их иранцы,

14 Цит. по: Невежин В.А. Указ. соч. С. 118.

15 Там же. С. 124-125.

и они, таджики это оправдали. Это особый народ, это не узбеки, не киргизы, не казахи. Это самый древний народ из всех народов Средней Азии. Из всех нерусских народов, живущих в пределах СССР, таджики — единственный народ, который является не русским, не грузинским, не армянским, не тюркским, а иранской народностью. Это люди старинной культуры. Это народ очень старой и очень серьезной культуры. Вы заметили, наверное, что искусство этих людей потоньше, они тоньше понимают и чувствуют искусство. Это народ, интеллигенция которого родила Фирдоуси, и недаром таджики ведут от него свои культурные традиции. У этого народа есть своя специфика как в музыке, так и в театре, так и в танце. Это особые традиции старой большой культуры.

У нас часто смешивают таджиков с узбеками, узбеков с армянами, армян с грузинами. Это смешно и неправильно. Между тем таджики начали создавать культурные ценности, искусство еще в глубокой древности. Таджики — народ, имеющий большую будущность в наших советских условиях. Вот почему таджикский народ должен быть окружен всемерной заботой всего нашего Советского Союза, вот почему искусство таджикского народа надо всемерно развивать и окружить его вниманием.

Разрешите поднять тост за процветание таджикского народа, за то, чтобы этот народ процветал, за то, чтобы всемерно развивались его культура и искусство.

За то, чтобы мы, москвичи, готовы были в любой момент оказать помощь таджикскому народу»16.

В докладной записке в ЦК, направленной в 1944(!) г., Секретарь ЦК КП Таджикистана Бободжан Гафуров подчеркивал, что «указанные выше высказывания Сталина должны учитываться, конечно, не только при составлении истории таджиков и Таджи-

16 Там же. С. 315.

кистана, но и при составлении истории других народов Средней Азии». Забавно, что недавнее исследование по теме, откуда взята эта цитата, вышедшее в Душанбе, называется очень непосредственно: «Бободжан Гафуров против фальсификаторов истории таджикского народа»17.

В письме Сталину несколько лет спустя Гафуров докладывал, что в свете этих указаний был проведен ряд мероприятий «по изучению богатого прошлого таджикского народа»: осуществлен перевод на русский произведений таджикских классиков, выпущен первый том истории таджикского народа и началась работа над вторым.

В целом декада и речь Сталина интерпретировались советской пропагандой как очередное подтверждение торжества советской национальной и культурной политики, которая проводилась под гениальным руководством Сталина. Советская печать в унисон словам вождя писала об «очаровательном своеобразии таджикского искусства», базировавшегося на древней высокой культуре, ведущей свое начало от Фирдоуси, Гафиза и Саади. М.И. Калинин, вручая в Кремле ордена и медали участникам декады, подчеркивал, что культура таджиков — «старая, запас ее у народа очень большой, эта культура отличается особой тонкостью»18.

Таким образом, мы имеем уникальную возможность дать предельно точную датировку возникновению древней таджикской культуры — 22 апреля 1941 г. Место возникновения — Георгиевский зал Большого Кремлевского дворца.

К условиям советской насильственной этнизации всей общественной

17 Масов Р. Бободжан Гафуров против фальсификаторов истории таджикского народа. Душанбе, 2009.

18 Невежин В.А. Указ. соч. С. 326-327.

сферы пришлось приспосабливаться и спорту.

Приведу несколько примеров.

Прежде всего, спортсмены и команды, оказавшиеся на территории национальных республик, автоматически превращались в их спортивных представителей.

При этом в некоторых республиках директивно введенный спорт из маргинального института, низко оцениваемого в традиционных обществах, получив религиозное или квазирелигиозное значение, стал для многих людей важным источником самоидентификации. Иногда это принимало формы, находящиеся по ту сторону здравого смысла.

Так, на пике сталинизма в 1948 г. в Тбилиси вышла книга, доказывающая, что футбол не был британским изобретением, а имел корни в народной грузинской игре «лело», а также русской «шалыге». Причем авторы были русские19.

С социологической точки зрения советский спорт претерпел важные неспортивные изменения, поскольку, помимо традиционных для спорта фигураций, включающих в себя: А) спортсменов или команды, соревнующиеся в дружеской конкуренции; Б) спортивные контрольные инстанции (судьи, федерации, спортивные организации (общества); В) зрителей; Г) организации или предприятия, поддерживавшие спорт финансово и организационно — сюда добавляется новое политическое измерение — национально-республиканское, а точнее, этническое в интересах титульной нации, что тут же усложнило всю систему внутриспортивных отношений в СССР.

Более того, некоторые проблемы, вызванные этнизацией советского спорта, актуальны до сих пор — здесь достаточно вспомнить о матчах нынеш-

ней Российской футбольной Премьер-лиги с участием кавказских команд.

Манипуляции с этническим фактором в советском спорте начались довольно рано — еще в 20-е годы. Так, уже во время первой Спартакиады народов СССР команды были разбиты на две группы. В первую вошли все иностранные команды вместе с командами союзных республик (!), а во вторую — команды от РСФСР20.

При этом сами Спартакиады официально назывались «подлинным праздником братской дружбы народов нашей многонациональной страны»21.

Здесь нужно сделать объяснение: до революции основное соперничество в спорте, например, в футболе, проходило между командами Москвы и Санкт-Петербурга. Сильные команды также были в Харькове и Одессе. Но, естественно, никто не считал тогда эти команды украинскими. Спартакиада 1928 г. внесла в советский спорт новый элемент — противостояние республиканских сборных Украины и России22.

Некоторые высокопоставленные болельщики из числа руководителей республик старались, как могли, помочь своим командам. Так, одним из страстных болельщиков тбилисского «Динамо» был Лаврентий Берия.

В полуфинале Кубка СССР 9 сентября 1939 г. московский «Спартак» выиграл у подопечных всесильного наркома со счетом 1:0, а затем 12 сентября победил в финале ленинградский «Сталинец» со счетом 3:0 и на глазах 70 тысяч болельщиков получил Кубок.

Неожиданно через несколько дней было принято решение переиграть полуфинальный матч 30 сентября, поскольку руководство «Динамо» (Тбилиси) опротестовало результат мат-

54 19 Тарасов Н, Тихонов С. Футбол. _ Историко-спортивный очерк. Тбилиси, 1948.

20 Эдельман Р. Серьезная забава. М., 2008. С. 75.

21 Хоскинг Дж. Правители и жертвы. Русские в СССР. М., 2012. С. 318.

22 Эдельман Р. Серьезная забава. С. 84-85.

ча, посчитав, что после удара игрока «Спартака» Протасова вратарь Шав-гулидзе выбил мяч с линии ворот, и гол был засчитан неверно. В повторном матче 30 сентября вновь победил «Спартак» (3:2), но почему-то финальный матч решили не переигрывать. Так впервые в истории мирового футбола был сыгран полуфинал после фина-

ла23...

Стилически это очень близко к тому, какими усилиями руководство, например, кадыровской Чечни обеспечивает успехи грозненского «Терека», который в 2004 г. неожиданно стал обладателем Кубка России, получив помимо этого серебряную саблю от В. Путина.

Стоит ли говорить, что абсурдность такого вмешательства высокопоставленных национал-предпринимателей в сферу спорта дискредитирует саму идею честной конкуренции, которая, собственно, и делает спорт привлекательным в качестве последнего убежища для благородного агона, свободного от манипуляций?

Кроме того, это дополнитель-

23 Там же. С. 108.

ное — националистическое — измерение превращало в головную боль и без того непростую проблему формирования советских сборных по игровым видам спорта. Хотя победы сборных представлялись в той же советской прессе как некое идеальное воплощение огромного многонационального союза. Например, применительно к баскетболу «Советский спорт» писал о том, что если «прибалтийское мастерство и точность бросков соединяется с атлетизмом русских игроков и темпераментом и скоростью грузин, то в результате получается баскетбольный стиль, который с полным правом можно было назвать "советским"».

Оставим эти дифирамбы дружбе народов без комментариев, отметив лишь, что и здесь налицо неспортивное измерение в советском спорте, который сам был вписан в рамку ин-ституализированного национализма по-советски. Сегодня в этой же рамке продолжает существовать спорт российский. Поэтому нам остается только гадать, чем закончится очередной матч московского «Динамо» в Махачкале или ФК «Краснодар» в Грозном.