CC BY
71
8. Буш Г.Я. Диалогика и творчество. Рига: Авотс, 1985. 318 с. С. 197.
9. Ансельм Кентерберийский. Сочинения / Пер., послесловие и комментарии И.В. Купреевой. М.: Канон, 1996. 400 с.
10. Novikoff A.J. The Medieval Culture of Disputation: Pedagogy, Practice, and Performance. University of Pennsylvania Press, 2013. 384 p.
11. Абеляр П. История моих бедствий. М.: Изд-во АН СССР, 1959. 256 с.
12. Лосев А.Ф. Средневековая диалектика// Библиотека Гумер. [Электронный ресурс]. URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Los-ev/Dial_index.php (дата обращения: 1.06.2017).
13. Жильсон Э. Философия в средние века. М.: Культурная Революция, Республика, 2010. 678 с.
14. Фома Аквинский. Сумма теологии. Ч. 1: В 3 т. Т.1. Киев: Эльга, Ника-Центр, Элькор МК, Экслибрис, 2002. 560 с.
15. Суворов Н.В. Средневековые университеты. М.: Типо-лит. т-ва И.Н. Кушнерев и Ко, 1898. 256 с.
16. Кузнецов Б.Г. Галилео Галилей. М.: Наука, 1964. 328 с.
17. Галилео Галилей. Избранные произведения: В 2 т. Т. 1. М.: Наука, 1964. 640 с. С. 201.
REFERENCES
1. Bakhtin M.M. Problemy poetiki Dostoevskogo [The Problems of Dostoevsky's Poetics], 5th ed. Kiev, NEXT Publ., 1994, 509 p.
2. Bakhtin M.M. Estetika slovesnogo tvorchestva [The aesthetics of verbal creativity], 2nd ed.. Moscow, Isskustvo, 1986, 445 p., p. 383.
3. Bibler V.S. Ot naukoucheniya - k logike kul'tury: Dva filosofskikh vvedeniya v dvadtsat' pervyy vek [From science to the logic of culture: two philosophical introductions into the twenty-first century]. Moscow, Politizdat Publ., 1991, 413 p., p. 289.
4. Kessidi F.Kh. Sokrat [Socrates]. Saint-Petersburg, Aletheya Publ., 2001, 352 p.
5. Osnovy filosofii: uchebnik dlya studentov-bakalavrov nefilosofskikh spetsial'nostey [Basics of philoso-
phy]. Rd. by V.D. Bakulov, A.A. Kirillov. Rostov-on-Don, Southern Federal University Press, 2013, 182 p., pp. 45-46.
6. Gaydenko P.P. Srednevekovaya filosofiya [Medieval philosophy] // Filosofiya: Uchebnik dlya vuzov [Philosophy: textbook]. Ed. by V.V. Mironov. Moscow, Norma Publ., 2005, pp. 53-74.
7. Iustin Filosof. Razgovor s Trifonom Iudeem (Dialogue with Tryphon the Jew), available at: https:// azbyka.ru/otechnik/Iustin_Filosof/s_trifonom/ (accessed June 1, 2017).
8. Bush G.Ya. Dialogika i tvorchestvo [Dialog and creativity]. Riga, Avots Publ., 1985, 318 p., p. 197.
9. Ansel'm Kenterberiyskiy. Sochineniya [Works]. Transl. by I.V Kupreeva. Moscow, Canon Publ., 1996. 400 p.
10. Novikoff A.J. The Medieval Culture of Disputation: Pedagogy, Practice, and Performance. University of Pennsylvania Press, 2013, 384 p.
11. Abelyar P. Istoriya moikh bedstviy [A history of my Calamities]. Moscow, USSR ACADEMY OF SCIENCES Publ., 1959, 256 p.
12. Losev A.F. Srednevekovaya dialektika (Medieval dialectic), available at: http://www.gumer.info/bogo-slov_Buks/Philos/Losev/Dial_index.php (accessed June 1, 2017).
13. Zhil'son E. Filosofiya v srednie veka [Philosophy in the Middle Ages]. Moscow, Cultural Revolution, Republic Publ., 2010, 678 p.
14. Foma Akvinskiy. Summa teologii [Summa Theologi-ca]. Part 1: In 3 vol. Vol. 1. Kiev: Elga, Nika-Center, Elkor MK, Ekslibris, 2002, 560 p.
15. Suvorov N.V. Srednevekovye universitety [Medieval universities]. Moscow, Tipo-lit. t-va I.N. Kushnerev i Ko, 1898. 256 p.
16. Kuznetsov B.G. Galileo Galiley [Galileo Galilei]. Moscow, Nauka, 1964, 328 p.
17. Galileo Galiley. Izbrannye proizvedeniya v dvukh to-makh. [Selected works]. In 2 vol. Vol. 1. Moscow, Nauka, 1964, 640 p., p. 201.
10 ноября 2017 г.
УДК 151.2
ЭТНИЧЕСКИЙ ФАКТОР В ГЕНДЕРНЫХ ПРОЦЕССАХ И СЕМЕЙНО-БРАЧНЫХ ОТНОШЕНИЯХ
З.Ч. Тауканова
DOI 10.23683/2072-0181-2017-92-4-52-55
Этнический фактор в тендерных процессах и семейно-брачных отношениях играет важную роль в самых различных направлениях гумани-
Тауканова Зарема Чамиловна - аспирант кафедры философии Кабардино-Балкарского государственного университета, 361515, г. Нальчик, ул. Чернышевского, 422, e-mail: [email protected].
тарных наук. Этногендерные исследования, проводимые в рассматриваемом методологическом ключе, имеют еще одну особенность: в них все этнические особенности гендерных
Zarema Taukanova - Kabardino-Balkar State University, 422 Chernyshevsky Street, Nalchik, Kabardino-Balkaria, Nalchik, 361515, e-mail: [email protected].
моделей и семейно-брачных отношений, как правило, объясняются ссылками на «осо-бость» и «уникальность» каждой этнической культуры или же на «характерные особенности» исторического пути этноса, накопленного им в ходе своего культурного развития -без серьезных попыток выявить те универсальные социальные механизмы (отношений, институций), которые стоят или могут стоять за этногендерной спецификой.
Семья - это вид социальной общности, ее важнейшая форма, которая основана на супружеском союзе и родственных связях. Данный союз выстраивается на многосторонних отношениях между мужем и женой, родителями и детьми, братьями и сестрами и другими родственниками. Семья рассматривается как малая группа,основанная на браке или кровном родстве, члены которой могут быть связаны как общностью быта, так и взаимной моральной ответственностью. Семью понимают и как один из социальных институтов, который взаимодействует со всеми общественными сферами (экономика, политика, право, духовная культура, мораль и др.,) и может претерпевать изменения под влиянием общественно-экономического процесса [1].
Необходимо отметить, что именно род являлся основной формой трудовой и бытовой общности на всех ступенях развития семьи. Как устойчивое социальное объединение, семья появилась в эпоху позднего неолита, с появлением частной собственности, прибавочного продукта и классов. Одной из первых исторических форм моногамной семьи является патриархальная семья, которая управляется отцом. Именно такая форма стала возможной, так как произошло закрепощение женщины, в результате уменьшения ее экономической роли и сосредоточение богатства в руках собственника - мужчины. Патриархальная семья была строго моногамной лишь для женщины.
В странах Востока многоженство было возведено в ранг законной формы брака, но даже европейская патриархальная семья включала в себя как родственников, потомков одного отца с их женами и детьми, так и домашних рабов, в том числе наложниц. Слово familia означает совокупность принадлежащих одному человеку рабов, поэтому Энгельс определяет ее как «промежуточную форму» между многоженством и моногамией.
С переходом к феодализму «моногамия, развивавшаяся на развалинах римского мира в
процессе смешения народов, облекла владычество мужчин в более мягкие формы и дала женщинами, по крайней мере, с внешней стороны, более почетное и свободное положение, чем когда-либо знала классическая древность» [2, с. 73].
На протяжении многих тысячелетий семья опиралась как на многобрачие, так и на единобрачие. Иными словами, этот институт функционировал в виде полигамных, либо моногамных моделей. Моногамия - приватные отношения, которые подразумевают союз мужчины с одной женщиной на всю жизнь. Такая практика генетически опиралась на патриархальные принципы и устои. Господство мужчин явилось следствием концентрации в их руках богатства и власти; женщины, по обычаю, беспрекословно им подчинялись: сперва отцу, а затем мужу. Данный тип семьи основывался на кровном родстве. Его характеризовали многолинейность, многокоплен-ность, многодетность и монологичность в двух ипостасях - гендерной и поколенной, говоря точнее, женщина зависела от мужчины, а младшие - от старших. Именно в таком виде веками функционировали все традиционные семейные модели [3].
Активные и системные гендерные исследования начали развиваться в России с 1990-х годов. Но еще задолго до того, как исследования гендера обрели статус научной дисциплины, ареной, где гендерные отношения становились видимыми, была социология. Однако традиционная советская социология семьи тяготела к рассмотрению этого института с сугубо функциональных позиций. Изучению подлежали, прежде всего, те аспекты бытования семей, которые значимы с точки зрения государственного интереса: репродуктивное поведение, количество разводов, разные формы семейно-брачных отношений, взгляды на воспитание детей [4]. Сегодня ситуация иная - семья изучается в контексте современных глобальных социальных изменений.
В России, как и во многих развитых странах мира, семья как социальный институт претерпевает глубокие изменения. Большинство современных ученых, основываясь на эмпирические, а также демографические данные, делают вывод о том, что институт современной российской семьи пребывает в кризисном состоянии, так как он не может выполнять свои функции в полном объеме, прежде всего, в области рождения и воспитания детей [5].
Вместе с тем семья выступает как основной центр, где формируются гендерные отношения. Именно в семье закладываются, а в последую-
щем транслируются другим поколениям те представления о женственности и мужественности, которые существуют. Семья и ее трансформация с точки зрения изменений семейных ценностей исследуется учеными в рамках постепенного перехода, который происходит от традиционной, чаще всего называемой патриархальной, модели, которая обладает четко выраженной половозрастной субординацией, к дето-центристской (переходной) семье, где доминирует ценность частной жизни и эмоциональные отношения. Исходя из перечисленных типов семей, выделяют соответствующие им типы гендерных отношений: авторитарные - с регламентированным распределением ролей и главенством мужа -и эгалитарные, основанные на равноправии [6].
Модель гендерных отношений, существовавших в советском обществе, принято называть контрактом «работающей матери». По «условиям» контракта женщина, как правило, имела полную занятость на производстве, обеспечивая наравне с мужчиной важный вклад в семейный бюджет, при этом сохранялось неравное распределение бытовых обязанностей между мужчиной и женщиной. Принципиальное условие контракта -исключительность роли женщины-матери в обществе, предполагающая ее безусловный приоритет в воспитании детей. Контракт закреплял идеологию гендерного равноправия при сохранении практики «двойной занятости» среди женского населения и существующей дискриминации по признаку пола в публичной сфере [7].
Процесс трансформации прослеживается в гендерных отношениях современной российской семьи. Помимо советской модели контракта «работающей матери», становится популярным такой тип семьи, как бикарьерная, где оба супруга работают и претендуют на профессиональный рост. В типе такой семьи мужчина не может полностью доминировать; происходит снижение экономической зависимости женщины, а вопросы, связанные с распределением обязанностей в данной семье, решаются на договорной основе [8].
В России по-прежнему женщины оказываются в сложной ситуации, когда им необходимо выполнять несколько социальных ролей одновременно: роль кормильца, роль жены и матери. В современной семье гендерные роли, хотя и не столь жестко регламентированы, в реальности женщины по-прежнему продолжают выполнять основную работу по дому и воспитанию детей. В то же время в России, как и в Европе, наблюдаются тенденции, связанные с распространением
различных форм брака, которые позволяют удовлетворить потребности индивида. «Не индивид начнет приспосабливаться к браку и прочим объективизированным социальным институтам,
а, напротив, брак будет все более приспосабливаться к требованиям личности... брак, тем самым, как это ни парадоксально звучит, получает независимость от любви - от ее отсутствия или наличия. Он будет гибко приспосабливаться к индивидуальным требованиям, изменяющимся в соответствии с социальным прогрессом. Открытость нового, грядущего брака предполагает разнообразие связей, большую свободу при решении вопроса о сроках и характере связи, наконец, брак будет проходить несколько этапов в своем движении, а его характер на каждом из этапов изменится» [9].
В настоящее время гендерный конфликт состоит не только в изменении облика семьи и брачных отношений. Женщина, становясь сегодня новой личностью, вносит изменения в сексуальную и социальную жизнь пары. Целая эпоха неравноправного отношения полов и возрастов, отношений подчинения прослеживается в кризисе, который мы можем наблюдать в семейных отношениях. Другой особенностью современного развития гендерного взаимодействия в семейных отношениях является возрастающее влияние культуры на представления о женщине и ее статусе. Мы полагаем, что гендерный конфликт не возникает, если кто-то из взаимодействующих сторон не отождествляет себя с определенными культурными ценностями.
ЛИТЕРАТУРА
1. См.: Задворнова Ю.С. Тенденции трансформации гендерных ролей в современной российской семье // Женщина в российском обществе. 2013. № 2 (67). С. 32-40.
2. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.21. С. 72-80.
3. Голод С.И. Гендер и семья: социологическая интерпретация // Человек. 2004. № 4. С.113-119.
4. Тартаковская И. Гендерные отношения в приватной сфере: постсоветские трансформации семьи и интимности // Laboratorium. 2010. № 3. С. 5-11.
5. Акимов А.М., Акимова А.А., Гакова Е.И., Каюмова М.М., Гафаров В.В. Отношение к своему здоровью и семейный статус в открытой городской популяции: гендерные различия // Мир науки, культуры, образования. 2016. Т. 61. № 6. С. 282-285.
б. Голод С.И. Моногамная семья: кризис или эволюция? // Социально-политический журнал. 1995. № 6. С. 74-78.
7. Здравомыслова О.М. Семья и общество: гендер-ное измерение российской трансформации. М.: Едиториал УРСС, 2003. 150 с. С.148.
8. Брандт Г.А. «Пол», «человек», «культура» в истории западноевропейской мысли: открытия XX века // Человек в мире культуры. 2012. № 1. С. 4-11
9. Фромм Э. Психоанализ и этика. М.: Республика. 1993. 415 с. С. 66.
REFERENCES
1. Zadvornova Yu.S. Zhenshchina v rossiyskom ob-shchestve, 2013, no. 2 (67), pp. 32-40.
2. Marks K., Engels F. Sochineniya [Works], vol. 21, pp. 72-80
3. Golod S.I. Chelovek, 2004, no. 4, pp. 113-119.
4. Tartakovskaya I. Laboratorium, 2010, no, 3. pp. 5-11.
5. Akimov A.M., Akimova A.A., Gakova E.I., Kayu-mova M.M., Gafarov VV Mir nauki, kul'tury, obra-zovaniya, 2016, vol. 61, no. 6, pp. 282-285.
6. Golod S.I. Sotsial'no-politicheskiy zhurnal, 1995, no. 6, pp. 74-78.
7. Zdravomyslova O.M. Sem'ya i obshchestvo: gen-dernoe izmerenie rossiyskoy transformatsii [Family and society: gender dimension of the Russian transformation]. Moscow, Editorial URSS, 2003, 150 р., pp. 148.
8. Brandt G.A. Brandt G.A. Chelovek v mire kul'tury, 2012, no. 1, pp. 4-11.
9. Fromm E. Psikhoanaliz i etika [Psychoanalysis and ethics]. Moscow, Respublika, 1993, 415 р., p. 66.
7 декабря 2017 г.
УДК 316.35
ДИАСПОРЫ В ГЕРМАНИИ: ОБЪЕКТ СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНОГО ДИСКУРСА И ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЙ СТАТУС
А.В. Лубский, А.В. Бедрик, А.А. Зайцева DOI 10.23683/2072-0181-2017-92-4-55-62
В современной социально-гуманитарной отрасли знания вопросы национальной политики и межэтнических отношений относятся к категории ключевых объектов научных исследований. Данная проблематика тем более актуализировалась в контексте обсуждения общественной инициативы по разработке федерального закона о приоритетных направлениях государственной национальной политики в России, работа над проектом которого ведется с 2015 г. Необходимость преодоления недостатков предыдущего этапа реализации государственной националь-
Лубский Анатолий Владимирович - доктор философских наук, профессор, профессор кафедры теоретической социологии и методологии региональных исследований Института социологии и регионоведения Южного федерального университета, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 160, e-mail: [email protected];
Бедрик Андрей Владимирович - кандидат социологических наук, доцент кафедры отраслевой и прикладной социологии Института социологии и регионоведения Южного федерального университета, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 160, e-mail: [email protected];
Зайцева Анастасия Андреевна - аспирант, младший научный сотрудник Института социологии и регионоведения Южного федерального университета, 344006, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 160, e-mail: [email protected].
ной и миграционной политики в России и бывшем СССР требует в настоящее время опоры как на отечественный опыт научных исследований и общественных практик, так и на всестороннее изучение соответствующего зарубежного опыта. Такая комбинация позволит имплементировать в трансформирующуюся модель российской национальной политики наиболее эффективные зарубежные практики регулирования межнациональных отношений и инструменты интеграции мигрантов в новую поликультурную среду. В этом отношении особый интерес представляет опыт реализации национальной политики Гер-
Anatoliy Lubskiy - Southern Federal University, 160, Pushkinskaya Street, Rostov-on-Don, 344006, e-mail: [email protected];
Andrey Bedrik - Southern Federal University, 160, Pushkinskaya Street, Rostov-on-Don, 344006, e-mail: [email protected];
Anastasiya Zaytceva - Southern Federal University, 160, Pushkinskaya Street, Rostov-on-Don, 344006, e-mail: [email protected].
