CC BY
556
Нравственные начала процессуальной деятельности адвоката
Г. И. Сибирцев
ЭТИКА АДВОКАТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
Исследуются актуальные этические проблемы адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве. Дается анализ гарантий, с помощью которых охраняются и обеспечиваются права адвоката.
К л ю ч е в ы е с л о в а: квалифицированная юридическая помощь, адвокатская тайна, правовые гарантии деятельности адвоката, юридическая этика, независимость адвокатской деятельности.
The article is the study of actual issues of advocate's ethic in criminal procedure. The author gives the analysis of guarantees which provide and protect the advocate's rights.
K e y w o r d s: qualified legal assistance, lawyer's secrecy, legal guarantees of lawyer activity, legal ethic, independence of advocate's activity.
Значение прикладной этики для всех представителей юридической профессии переоценить сложно. Вместе с тем применительно к отношениям, возникающим в рамках уголовного процесса, профессиональная этика юриста, несомненно, обладает особой значимостью. Во многом это объясняется характером применяемых в данном судопроизводстве санкций, которые неизбежно затрагивают основополагающие права и свободы личности.
По мнению Е. В. Васьковского, «ни одна профессия не представляет для нравственности занимающихся ею лиц таких соблазнов, как адвокатура». Адвокат, «будучи специалистом в правоведении, может облечь в законную форму любую уловку, любой подвох...»1. Данное утверждение видится истинным. Пожалуй, сложно представить другую юридическую профессию, обладающую большей этической «неопределенностью». С одной стороны, адвокат обязан обеспечивать интересы своего доверителя, а с другой - при оказании квалифицированной юридической помощи, безусловно, проявляется публичный интерес, который должен учитываться защитником.
Следует отметить, что этичность адвокатской деятельности во многом обусловлена поддержанием независимости защитника. Более того, собственная независимость - одна из основополагающих этических обязанностей адвоката-защит-ника в уголовном процессе.
Независимость адвоката-защитника (ее сущность и пределы) становилась предметом научной мысли на протяжении многих лет. Эдмунд Пикар рассматривал независимость адвоката как «его долг по отношению к самому себе»2.
Обеспечению независимости юридической деятельности представителей уголовного процесса уделялось большое значение с древних времен. В городе Помпеи находится подиум, обрамленный двумя рядами из шести колонн - место, отведенное для судей и адвокатов, которые разбирали здесь дела, спорили и выносили решения. Для того чтобы попасть на подиум, участники процесса должны были подняться по одной из двух деревянных лестниц, которые убирались сразу
1 Васьковский Е. В. Основные вопросы адвокатской этики. СПб., 1895. C. 58.
2 Пикар Э. Об адвокате. М., 2000. С. 23.
© Сибирцев Г. И., 2015
198
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
Г. И. Сибирцев
после начала слушания дела, так что судьи и адвокаты во время судебного разбирательства были в контакте только со своим высоким предназначением, священной функцией, а не имели дело с публикой, толпящейся внизу3.
Адвокат обязан действовать максимально независимо, он должен быть свободен от любого давления не только со стороны государства, но и других внешних факторов. Законодательство уделяет особое место независимости, выделяя ее среди иных свойств защитительной деятельности, что также говорит о высокой значимости для оказания квалифицированной юридической помощи4.
Анализируя вопросы независимости адвоката-защитника в уголовном процессе, Фойницкий наделяет ее широкими границами. По мнению исследователя, являясь представителем общего интереса, а не простым толкователем желаний своего клиента, защитник в уголовном процессе не заменяет, а только дополняет обвиняемого5.
Рассматривая независимость в качестве одного из главенствующих признаков защиты в уголовном процессе, Фойницкий приходит к выводу о том, что цели защитительной деятельности должны быть определяющими для лица, оказывающего квалифицированную юридическую помощь, даже в том случае, если доверитель считает недопустимым предоставление суду того или иного доказательства. Защитнику, как указывает автор, принадлежит несомненное право предъявить суду доказательства, если их предоставление выгодно, или необходимо в интересах защиты, даже вопреки воле доверителя. Если речь идет о фактах интимной жизни клиента, оглашение которых он признает для себя унизительным и недопустимым, Фойницкий находит обязательным их вверение суду6. По мнению автора, это одна из приводимых границ независимости адвоката. Вторая граница заключается в недопущении применения незаконных средств и способов защиты.
Продолжая рассмотрение первой из указанных границ, отметим, что подобная точка зрения видится далеко не бесспорной. Следует согласиться с озвученным мнением о том, что если бы воля доверителя была признана обязательной для защитника, то общественное значение защиты в уголовном процессе было бы нивелировано. Однако защита с помощью средств и способов, против которых обоснованно возражает сам доверитель, не в меньшей степени, унижает высокое предназначение защитительной деятельности. Иной точки зрения придерживаются многие исследователи.
Знаменитый юрист и выдающийся исследователь Н. Н. Полянский справедливо указывает, что если адвокат пренебрегает требованием клиента о неразглашении некоторых сведений, которые, возможно, были бы полезны или даже необходимы для защиты его интересов, то вместе с тем защитник, несомненно, злоупотребляет имеющимися у него полномочиями7.
3 См.: Муллерат Р. Независимость - основной принцип юридической этики // Адвокат. 1996 ; URL: http://www.law.edu.ru/doc/document.asp?docID=1132077 (дата обращения: 19.05.2013).
4 В соответствии с Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и двокатуре в Российской Федерации» адвокат является независимым советником по правовым вопросам (ст. 2). Статья 18 закрепляет гарантии независимости адвокатской деятельности. Статья 3 указанного закона отражает принципы функционирования адвокатуры, среди прочих называет независимость.
5 См.: Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства / под ред. А. В. Смирнова. СПб., 1996. T. 2. С. 70.
6 См.: Там же. С. 70.
7 См.: Баев М. О., Баев О. Я. Предисловие // Полянский Н. Н. Правда и ложь в уголовной защите. Воронеж, 2003. С. 64.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
199
Нравственные начала процессуальной деятельности адвоката
Задаваясь вопросом о том, может ли адвокат в целях защиты использовать те или иные средства, несмотря на нежелание клиента предъявлять их суду, О. Я. Баев и М. О. Баев полагают, что адвокат согласно имеющимся установлениям закона не вправе занимать по делу позицию вопреки воле доверителя, в ином случае он не оправдал бы оказанного доверия8.
Озвученный вопрос имеет, как говорилось выше, важное значение для определения границ независимости адвоката и уяснения ее сущности, однако не всегда следует ставить принцип независимости адвоката выше его обязанности учитывать желания лица, обратившегося за квалифицированной юридической помощью. По нашему мнению, законные интересы клиента должны иметь первоочередное значение для адвоката. В случае возникновения подобной коллизии адвокат обязан разъяснить доверителю, чем будет чревато для него «утаивание» от суда тех или иных обстоятельств, и если клиент продолжает настаивать на избранной стратегии, то защитник не имеет оснований противоречить его воле. Данная точка зрения соответствует установлениям Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», согласно ст. 6 которого адвокат не вправе занимать позицию вопреки воле доверителя, если только он не убежден в наличии самооговора последнего. Более того, в разглашении адвокатом сведений, несмотря на наличие прямого запрета клиента, можно в некоторых случаях усмотреть нарушение обязанности хранить адвокатскую тайну.
Так как именно адвокатура ставит своей первоочередной целью защиту прав и законных интересов личности, отношения, возникающие между адвокатом и доверителем, носят фидуциарный характер и не терпят вмешательства третьих лиц. Гражданский процесс как менее «персонализированное» правовое образование допускает меньшее взаимодействие представителя и представляемого. Отчасти из-за этого именно УПК содержит указания о гарантиях поддержания доверительности отношений между адвокатом и клиентом, призванным исключить влияние представителей обвинения на оказание квалифицированной юридической помощи защитником. Безусловно, одной из основных гарантий независимости защитника в процессе оказания квалифицированной юридической помощи является обязанность всех третьих лиц уважать конфиденциальность адвокатской деятельности.
Президент адвокатской палаты города Москвы Г. М. Резник на VI Всероссийском съезде адвокатов отметил положительную тенденцию сокращения таких случаев вмешательства в адвокатскую деятельность, как отказы в выдаче документов и в свидании с подзащитным, незаконные оперативно-розыскные мероприятия в отношении коллег, необоснованные их задержания9. Однако, по его утверждению, все еще не ослабевает интерес со стороны отдельных правоохранителей к адвокатской тайне, стремление «выбить» адвоката из процесса, перевести его в свидетеля, хотя при нормальной ситуации таких нарушений вообще быть не должно10.
Это заявление, безусловно, говорит о тревожных процессах, протекающих в современном обществе. Так, 32 % из 500 опрошенных адвокатов указывали на то, что должностные лица, ведущие производство по уголовному делу, а также пред-
8 См.: Полянский Н. Н. Указ. соч. С. 9.
9 См.: Баскакова Е. С трибуны съезда // Рос. адвокат. 2013. № 3. С. 5.
10 См.: Там же.
200
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
Г. И. Сибирцев
ставители иных государственных органов, в том числе сотрудники Инспекции по налогам и сборам РФ, направляли к ним запросы, требующие раскрытия адвокатской тайны11.
Как отмечалось ранее, адвокатура функционирует на основании принципа независимости, который, без сомнения, можно назвать основополагающим по отношению ко всей адвокатской деятельности. Компендиумом независимости адвокатской деятельности является институт адвокатской тайны, без которого существование данного института было бы невозможным. В свою очередь, адвокатская тайна является самостоятельной этической обязанностью защитника перед своим доверителем.
Адвокатская тайна может по праву называться квинтэссенцией всех принципов адвокатуры. Если институт адвокатской тайны по тем или иным причинам упраздняется, то адвокатура как социальный институт прекращает свое существование. Значение адвокатской тайны очень точно проиллюстрировал Г. М. Резник: «Уничтожение адвокатской тайны будет означать ликвидацию нашей профессии»12. Адвокатская тайна как правовое и этическое явление пронизывает практически все сферы деятельности и поведения адвоката13.
Э. Бенедикт отмечал, что сохранение тайны есть одна из самых серьезных обязанностей адвоката. Нарушение этой обязанности заключается не только в прямом сообщении доверенной клиентом тайны, но даже в каком-либо неловком намеке... на то, что некогда было доверено ему как адвокату.
Обращаясь к адвокату за юридической помощью, доверитель понимает, что при этом необходимо будет изложить определенные обстоятельства, которые послужили основанием для получения различных видов помощи. Но объем этой информации по-прежнему определяется лицом, обращающимся за юридической помощью. Только он сам может принять решение о том, что рассказывать адвокату, а что от него необходимо утаить. При этом доверитель должен быть уверен в неразглашении адвокатом сведений, полученных в результате оказания своей профессиональной деятельности, иначе функции адвокатуры неизбежно приобретают характер фикции.
Конфиденциальность сведений, полученных адвокатом в связи с осуществлением своей профессиональной деятельности, является важным элементом права на получение квалифицированной юридической помощи.
Право на юридическую помощь включаете себя необходимость обеспечивать сохранение в тайне тех сведений, которые доверитель предпочитает сообщить лишь адвокату14. Без обеспечения принципа профессиональной тайны адвоката можно говорить лишь о формальной состязательности сторон в процессе и об отсутствии реальных гарантий предоставления квалифицированной юридической помощи гражданам.
Необходимо отметить, что именно конфиденциальность сведений, полученных в ходе исполнения адвокатом своих обязанностей, позволяет адвокатуре называться институтом гражданского общества, претендовать на роль ключевого института в построении правового государства.
11 См.: Рагулин А. В. О праве адвоката-защитника отказывать в предоставлении сведений, связанных с оказанием юридической помощи // Адвокатская практика. 2012. № 2. С. 16.
12 Цит. по: Рагулин А. В. Указ. соч. С. 16.
13 См.: Там же.
14 См.: Стецовский Ю. И. Принцип профессиональной тайны адвоката // Адвокат. 2008. С. 3.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
201
Нравственные начала процессуальной деятельности адвоката
Вместе с тем принципу профессиональной тайны адвоката присущ целый ряд проблем. В частности, речь идет о коллизиях взаимоотношений адвоката и подзащитного. Так, коллизионным является вопрос о степени процессуальной самостоятельности адвоката в судебном производстве. В исключительных случаях может возникнуть ситуация, когда подзащитный отрицает обвинение и сообщает адвокату о реабилитирующем обстоятельстве, но оглашать его отказывается в силу личного убеждения. Как в таком случае должен вести себя адвокат, имеет ли он право раскрыть то, что было вверено ему как тайна?
Защищая несовершеннолетнего или человека, не способного к самостоятельной защите, а также участвуя в делах о преступлении, за которые может быть назначена смертная казнь, адвокат обладает большей процессуальной самостоятельностью. По остальным делам, составляющим наибольшую категорию дел, по которым адвокат оказывает квалифицированную юридическую помощь, защитник обладает ограниченной процессуальной самостоятельностью. Вряд ли он может заявлять ходатайства, подавать жалобы против воли подзащитного15.
Думается, что адвокат обязан учитывать позицию подзащитного, желание сохранить в тайне как благоприятные, так и неблагоприятные сведения, поскольку это соответствует применению в судебном заседании принципа коалиционной защиты. Адвокат не имеет права сообщать сведения о личной жизни подзащитного16. Необходимо отметить, что данная точка зрения корреспондирует положениям Кодекса профессиональной этики адвоката о том, что соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката (ч. 2 ст. 6).
Более того, согласно п. 3 ч. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат вправе занимать позицию вопреки воле заявителя лишь в случае, если убежден в наличии самооговора доверителя. При любых иных обстоятельствах адвокат обязан придерживаться позиции подзащитного. Вместе с тем применительно к случаям, когда подзащитный действительно виновен в инкриминируемом деянии, нельзя не вспомнить закономерное высказывание О. Я. Баева, о том, что «защитник не может препятствовать сознательному и свободному желанию подзащитного признать свою вину»17.
Еще одной проблемой, вызванной установлением ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката о том, что злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката, является определение границ злоупотребления при осуществлении профессиональной деятельности.
Адвокату следует не допускать неоправданное вмешательство в личную жизнь доверителя. Такое вмешательство должно носить узкоцелевое назначение, иметь вынужденный характер18.
Подобно тому как судья или иное должностное лицо не вправе выяснять обстоятельства частной жизни человека, не имеющие отношения к делу, так и адвокат не должен интересоваться обстоятельствами частной жизни клиента, прямо или косвенно не связанными с осуществляемой им профессиональной деятельностью. Необходимо также признать, что установление четких границ, преступ-
15 См.: Стецовский Ю. И. Указ. соч. С. 3.
16 См.: Золотарев В. В. Адвокатская тайна // Воронежский адвокат. 2004. С. 5.
17 Баев М. О., Баев О. Я. Стратегические принципы тактики защиты по уголовным делам // Криминалистические аспекты профессиональной защиты по уголовным делам : сб. статей. Екатеринбург, 2001. С. 16-17.
18 См.: Адвокатская тайна / под общ. ред. В. Н. Буробина. М., 2006. С. 67.
202
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
Г. И. Сибирцев
ление которых означало бы однозначное злоупотребление полномочиями, не представляется возможным в силу особенности адвокатской деятельности, предполагающей коалицию адвоката и подзащитного. Адвокату следует самостоятельно определять границы вмешательства в личную жизнь гражданина в зависимости от специфики дела, при этом он должен исходить из моральных представлений и конкретных материалов дела.
Сибирцев Георгий Ильич,
преподаватель кафедры организации судебной власти и правоохранительной деятельности Воронежского государственного университета E-mail: geor.sibirtsev@yandex.ru
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
203
