Научная статья на тему 'Эстетическое кредо молодого Карамзина'

Эстетическое кредо молодого Карамзина Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
283
33
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ПРОГРАММНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ КАРАМЗИНА / ТВОРЧЕСКАЯ ДЕКЛАРАЦИЯ / СТИХИ О ПОЭТЕ И ПОЭЗИИ / СОСТОЯНИЕ СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЙ ПОЭЗИИ / ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ АВТОРА / PROGRAMMATIC POEM BY KARAMZIN / CREATIVE DECLARATION / POEMS ABOUT POETRY AND POETS / STATE OF MODERN RUSSIAN POETRY / AUTHORS AESTHETIC IDEAS

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Подойницына Ольга Эдуардовна

Статья посвящена стихотворению Н. М. Карамзина «Поэзия». По определению Ю. М. Лотмана, это стихотворение одно из наиболее значимых, «программных» стихотворений Карамзина. Оно стало одним из первых образов творческой декларации жанра, которому в русской поэзии будет принадлежать большое будущее и который позднее станут называть стихами о поэте и поэзии

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

AESTETIC CREDO OF YOUNG KARAMZIN

The article under consideration is devoted to the poem Poetry by N. M. Karamzin. According to Yu. M. Lotman, this poem is one of the most significant and programmatic poems of the author. It became one of the first images of creative declaration a genre which would have an outstanding future as far as the Russian poetry is concerned and which would later become known as representing verses about poetry and poets

Текст научной работы на тему «Эстетическое кредо молодого Карамзина»

сквозных мотивов, систематизация полученной в работе с учебным пособием, извлеченной из памяти и почерпнутой при дополнительном чтении информации, выполнение устных и письменных творческих заданий, лингвокультурологи-ческий анализ текстов, подготовка проектов, рефератов, написание сочинений.

В результате у них сформировались следующие умения и навыки: навыки концептологического анализа художественного текста; навыки сопоставительного анализа разных литературных произведений; навыки выявления и осмысления системы ценностей словесного искусства; умение выявлять доминирующие мотивы в русской литературе, определять их культурологическую обусловленность и аксиологическую сущность; умение готовить рефераты, доклады, писать сочинения на основе исследования системы ценностей, представленной сквозными мотивами русской литературы.

Выводы

1. Формирование языковой личности ученика-читателя зависит от степени постижения им системы ценностей литературного произведения и художественной картины мира.

2. Система ценностей литературного произведения непосредственно взаимосвязана с концептуальными полями ключевых слов-образов художественного текста и маркируется сквозными мотивами русской литературы.

3 Художественные концепты, составляющие основу сквозных мотивов, вбирают в свои поля архетипы националь-

ной и общечеловеческой культуры и выстраивают аксиологическую траекторию конкретного литературного произведения и художественной картины мира, поэтому для систематизации представлений обучающихся о художественных ценностях целесообразно использовать методику концептологического осмысления сквозных мотивов русской литературы.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1. Шуралев А. М. Концептологический аспект анализа художественного текста на уроках литературы // Наука и школа. 2010. № 5. С. 94-98.

2. Шуралев А. М. Экспликация культурного кода художественного текста: моногр. Уфа: РИО РУНМЦ МО РБ, 2006. 276 с.

3. Кожинов В. В. Размышления о русской литературе. М., 1991. 526 с., портр.

4. Шуралев А. М. Меридианы культуры (Сквозные мотивы русской литературы): учеб. пособие по электив. курсу. Уфа: РИО РУНМЦ МО РБ, 2005, 112 с.

5. Шуралев А. М. Меридианы культуры (Сквозные мотивы русской литературы): программа по литературе // Предпрофильная подготовка школьников в предметной области «Русский язык и литература»: программы курсов по выбору для учащихся 9 класса. Уфа: БИРО, 2005. 52 с.

ЭСТЕТИЧЕСКОЕ КРЕДО МОЛОДОГО КАРАМЗИНА

AESTETIC CREDO OF YOUNG KARAMZIN О. Э. Подойницына

Статья посвящена стихотворению Н. М. Карамзина «Поэзия». По определению Ю. М. Лотмана, это стихотворение - одно из наиболее значимых, «программных» стихотворений Карамзина. Оно стало одним из первых образов творческой декларации -жанра, которому в русской поэзии будет принадлежать большое будущее и который позднее станут называть стихами о поэте и поэзии.

O. E. Podoynitsyna

The article under consideration is devoted to the poem "Poetry" by N. M. Karamzin. According to Yu. M. Lot-man, this poem is one of the most significant and programmatic poems of the author. It became one of the first images of creative declaration - a genre which would have an outstanding future as far as the Russian poetry is concerned and which would later become known as representing verses about poetry and poets.

Ключевые слова: программное стихотворение Карамзина, творческая декларация, стихи о поэте и поэзии, состояние современной русской поэзии, эстетические представления автора.

Keywords: programmatic poem by Karamzin, creative declaration, poems about poetry and poets, state of modern Russian poetry, author's aesthetic ideas.

Одно из наиболее пространных и значимых, по определению Ю. М. Лотмана, «программных» стихотворений Карамзина - «Поэзия» - датируется 1787 г. Ю. М. Лотман подвергает эту датировку, принадлежащую самому поэту, сомнению и утверждает: «Ви-

димо, наиболее обоснованной будет дата 1787-1791, поскольку можно предположить, что имелся ранний вариант стихотворения, обработанный поэтом после возвращения из-за границы в 1791 г.» [1, с. 376]. Сам факт, что Карамзин возвращался к его тексту и делал в него

вставки, подтверждается самим автором, и это важно для правильной оценки произведения, его места в эстетической системе Карамзина.

Перед нами один из первых образцов творческой декларации - жанра, которому в русской поэзии принадлежало большое будущее и который позднее стали называть, и зачастую называют до сих пор, стихами о поэте и поэзии. Такие стихи будут писать Жуковский («К поэзии»), Пушкин («Разговор книгопродавца с поэтом», «Поэт и толпа», «Памятник»), Баратынский («Муза», «Рифма»), Языков («Тот не поэт, в ком не пробудит»), Лермонтов («Не верь себе», «Журналист, читатель и писатель»), Некрасов («Русскому писателю», «Поэт и гражданин», «Элегия»), Тютчев («Поэзия»), Полонский («Псевдопоэту»), Блок («Художник»), Гумилев («Мои читатели»), Маяковский («Послание пролетарским поэтам», «Разговор с фининспектором о поэзии», «Во весь голос»), Багрицкий («Вмешательство поэта»), Асеев («Через головы критиков»), Ахматова («Мне ни к чему одические рати», Твардовский («Моим критикам», «Слово о словах»), Евтушенко («Молитва перед поэмой»), Самойлов («Поэт и старожил»).

Этот перечень нетрудно пополнить и продолжить, доведя его до наших современников. Но при всех различиях в жанрах, в эмоциональном тоне эти стихи объединяет то, что в каждом из них автор говорил некие самые важные слова, объяснял цель и смысл своей деятельности, может быть, даже самой своей жизни. Лишь с учетом этого огромного последующего опыта, накопленного авторами творческих деклараций, создававшихся на протяжении двух последующих столетий, можно оценить по достоинству то место, которое занял в этом ряду Карамзин.

На протяжении своей поэтической биографии он создал три таких стихотворения. Первым из них была «Поэзия», вторым, написанным в 1797 г., - «Дарования», третьим, созданным годом позднее, - «Протей, или несогласия стихотворца». Все они обширны по объему, что объясняется неизменным стремлением автора как можно более аргументированно развернуть свою мысль, а по тональности представляют собой ораторские монологи, что предопределило появление в них многочисленных обращений и восклицательных предложений. Немецкий исследователь М. Шруба объединяет эти, а также некоторые другие стихотворения, близкие к названным по проблематике, термином «Поэтологическая лирика» [2].

В рассматриваемом нами стихотворении поэзия предстает как вечная спутница человека, необходимая часть самого его существования. «Едва был создан мир огромный» и «явился человек», как родилась и «поэзия святая», которая во всех странах «наставницей людей, их счастием была; / Везде она сердца любовью согревала». Бережно и вдохновенно воскрешает Карамзин образы своих великих предшественников: сначала поэтов античности: Гомера, Софокла, Еврипида, Биона, Феокрита, Мосха, потом нового времени: Мильтона, Юнга, Томсона, Геснера, Клопштока.

В этом обширном ряду два имени заслуживают особого внимания - Оссиан и Шекспир. Карамзин был восторженным поклонником легендарного шотландского барда и деятельно пропагандировал его поэзию и даже ставил его в

один ряд с Гомером. Примерно в то же время, когда создавался этот поэтический манифест, он писал: «О дабы мечты мои уподобились некогда мечтам Омировым и Оссияновым <...>, которых песни поныне суть источники пользы и удовольствия для смертных, посвященных в мистерии Поэзии!» [3] Как отмечал Ю. Д. Левин, «автору "Бедной Лизы" несомненно был близок характер оссианического психологизма, меланхолическая настроенность "Поэм Оссиана", т.е. то, что объединяло их с сентиментализмом вообще» [4]. «Песни Ос-сиана, - писал Карамзин в «Поэзии», -

нежнейшую тоску вливая в томный дух, Настраивают нас к печальным представленьям; Но скорбь сия мила и сладостна душе. Велик ты, Оссиан, велик, неподражаем!» [1, с. 61] И тут же обращается ко второму своему кумиру: Шекспир, Натуры друг! Кто лучше твоего Познал сердца людей? Чья кисть с таким искусством Живописала их? Во глубине души Нашел ты ключ ко всем великим тайнам рока И светом своего бессмертного ума, Как солнцем озарил пути ночные в жизни! [1, с. 61] В предисловии к сделанному им переводу трагедии «Юлий Цезарь» [см. о нем: 5] он писал: «Немногие из писателей столь глубоко проникли в человеческое естество, как Шеке-спир; немногие так хорошо знали все тайнейшие человека пружины, сокровеннейшие его побуждения, отличительность каждой страсти, каждого темперамента и каждого рода жизни, как удивительный сей живописец. Все великолепные картины его непосредственно натуре подражают <.> Драммы его, подобно неизмеримому театру Натуры, исполнены многоразли-чия; все же вместе составляют совершенное целое.» [6].

Если к Оссиану Карамзин со временем, по-видимому, охладел и напечатал в своем «Пантеоне иностранной словесности» переводную статью, в которой в какой-то мере солидаризировался с высказанным в ней мнением, что беспрестанное повторение одних и тех же чувств и картин утомляет, основание и подробности его песен однообразны и приравнивание Оссиана к Гомеру ошибочно, то авторитет Шекспира в его глазах лишь возрастал и углублялся.

Как отмечалось в литературе, понятие «натуры» у Карамзина было близко к нашему понятию «действительности», и, прославляя Шекспира за подражание натуре, он тем самым утверждал, что основным достоинством драматурга является правдивое изображение жизни. Д. Д. Благой высказывал обоснованное мнение, что шекспировский подход к изображению сложной и противоречивой действительности отличает карамзинскую «Историю государства Российского», на которую в свою очередь опирался Пушкин при создании своей «шекспировской» трагедии «Борис Годунов» [см.: 7].

Не может не обратить на себя внимания, что в большом перечне поэтов, упомянутых Карамзиным в качестве своих предшественников и образцов для подражания, совсем нет русских имен. Но он свято верил в то, что время расцвета поэтического искусства и на его родине непременно настанет, и более того, другие народы обратятся к нам, чтобы воспринять созданное в России и обогатиться им.

О россы! век грядет, в который и у вас Поэзия начнет сиять, как солнце в полдень. <...> И скоро все народы На север притекут светильник возжигать, Как в баснях Прометей тек к огненному Фебу, Чтоб хладный, темный мир согреть и осветить. Не приходится сомневаться, что эта вера лишь укрепляла в Карамзине в мысли, пронизывающей весь его поэтический манифест, о значении поэзии, как величайшего богатства, которым владеет человек. Доколе мир стоит, доколе человеки Жить будут на земле, дотоле дщерь небес, Поэзия, для душ чистейшим благом будет. Доколе я живу, дотоле буду петь, Поэзию хвалить и ею утешаться. [1, с. 63]. Примерно тогда же, когда создавалась «Поэзия», Карамзин написал стихотворение «К Д.» («Многие барды, лиру настроя»), в котором прослеживается развитие идей, изложенных в его обширном творческом манифесте. Открывается оно обширной анафорой: первые четыре строфы начинаются со слов «Многие барды.». Эти многие барды «лиру настроя / Смело играют, поют». Темы их «песней» многообразны: «страшные битвы поют», «сельскую радость поют». Но уже пятой строфой, которая, на наш взгляд, занимает центральное место в композиции стихотворения, Карамзин заявляет свою позицию: он отказывается высоко ценить потуги «многих бардов» и задается вопросами: Все ли их песни трогают сердце, Душу приводят в восторг? Все ли Омиры, Геснеры, Клейсты? Где Анакреон другой? [1, с. 64] Вновь обращает на себя внимание, что в перечне тех, кто действительно приводит в восторг и трогает сердце, отсутствуют русские поэты. Это античные классики: Гомер, создатель прославленных эпических поэм, поставленный в укор тем «многим бардам», которые пытались «петь битвы», но не умели тронуть сердца, и Анакреонт, который тоже «воспевал вино», но лучше, чем его неудачные последователи. Это и современные поэты: Геснер, названный, вероятно, прежде всего как автор поэмы «Идиллия», давшей название ставшему позднее популярным жанру романтической ли-

рики - стихов, где «сельскую радость поют», и Клейст (имеется в виду, конечно, не прославленный поэт-романтик Генрих фон Клейст, а его намного менее известный однофамилец Эвальд Клейст, написавший поэму «Весна», также насыщенную идиллическими картинами сельской жизни).

Поэт вздыхает о том, что «мало осталось бардов великих», «слезы из сердца тихо катятся, / Лира упала из рук». Но «зефиры с Невского брега <...> вливают сладкие песни, / Нежные песни в мой слух.». Под их влиянием от прежнего уныния не остается следа, и он охвачен прямо противоположным чувством:

Я восхищаюсь! - В радости сердца Громко взываю, пою: «Древние барды дух свой влияли В нового барда Невы!» [1, с. 65] «Новый бард Невы» - это, несомненно, адресат послания и ближайший друг Карамзина И. И. Дмитриев. Более высокой похвалы, чем сказать, что в него влили свой дух «древние барды», в глазах Карамзина не было.

Последующие творческие декларации Карамзина создавались намного позднее и отразили другой этап его эстетических представлений. Им предстоит стать предметом самостоятельного анализа.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

1. Карамзин Н. М. Полн. собр. стихотворений. Л.: Сов. писатель, 1966, с. 376.

2. XVIII век. Вып. 24. СПб., 2006. С. 296-311.

3. Карамзин Н. М. Прогулка // Детское чтение для сердца и разума. 1789. Ч. XVIII. С. 167-168.

4. Левин Ю. Д. Оссиан в русской литературе. Л.: Наука, 1980. С. 40-41.

5. Кафанова О. Б. «Юлий Цезарь» Шекспира в переводе Н. М. Карамзина // Рус. лит. 1983. № 2. С. 158-163.

6. Юлий Цезарь: Трагедия Виллиама Шекеспира. М., 1787. С. 4, 6.

7. Благой Д. Д. Пушкин в развитии мировой литературы. Ст. 3 // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1975. Т. 34. № 3. С. 233-234.

МОТИВЫ ПУШКИНСКОГО СТИХОТВОРЕНИЯ «КЛЕОПАТРА» В РОМАНЕ Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО «ИДИОТ»

THE MOTIVES OF PUSHKIN'S POEM "CLEOPATRA" IN F.M. DOSTOEVSKY'S NOVEL "IDIOT"

А. Н. Иванова

Статья посвящена анализу двух пушкинских цитат в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» и их значение для понимания одного из центральных образов романа - Настасьи Филипповны Барашковой; выявляется близость Настасьи Филипповны с пушкинскими образами Клеопатры и героини из стихотворения «К***».

A. N. Ivanova

This article is devoted to the analysis of two pieces of Pushkin's citation in Dostoevsky's novel "Idiot". The meaning of these pieces for the main characters of this novel - Nastasya Filippovna - is interpreted. The correlation of this character with Pushkin's Cleopatra and "image of virgin beauty" is described.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.