CC BY
666
[культура речи]
I
Е. В. Бузальская
ЭССЕ: К ИСТОРИИ СТАНОВЛЕНИЯ ЖАНРА
ELENA V. BOUZALSKAYA ESSAY: THE HISTORY OF FORMATION OF THE GENRE
Статья посвящена истории становления жанра эссе в пространстве мировой культуры. Автор рассматривает два типа интенционных доминант эссе — западную и восточную, выстраивает последовательность формирования канона от национально-специфических вариантов трактовки эссе к появлению моделей жанра.
Ключевые слова: жанр, эссе, эссеизация.
The article refers to the history of the genre of the essay in the space of the world culture. The author considers two types of intention in essay — Western and Eastern, reverses the sequence of the formation of a prototype of the genre from national-specific variations in the definition of the genre of the essay to the five main models of the genre.
Keywords: the genre of the essay, the prototype of the genre.
Елена Валериановна Бузальская
Кандидат педагогических наук, доцент кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания Санкт-Петербургского государственного университета ► helve@yandex.ru
Интенционной доминантой эссе является намерение автора передать личный опыт осмысления феноменов окружающей его действительности, открыв перед собеседником специфику последовательности хода субъективной рефлексии. Следствием этого являются такие характерные черты эссе, как центрированность на осмыслении важнейших концептов культуры, использование рассуждения и описания в качестве основных функционально-смысловых типов речи, присутствие сюжетной (событийно-темпоральной) линии только в качестве аргумента или иллюстрации к излагаемой точке зрения, подчеркнутый индивидуально-авторский выбор языковых средств и стиля подачи материала.
Данные черты жанра формировались в результате его постепенного становления в пространстве мировой культуры. В настоящее время большинство исследователей признают наличие двух базовых источников возникновения жанра:
1) западного — размышления Мишеля де Монтеня в книге «Опыты» 1580г. и эссе его последователей;
2) восточного — Сей Сенагон «Записки у изголовья» (X в.)1, а также «Записки в келье» Камо Тэмэй (XIII в.), «В часы досуга» Еси Кэнко (XV в.)2 и др.
При сохранении общей интенционной доминанты, западный и восточный варианты имеют некоторые отличия. Западный направлен на постижение этико-рационального аспекта бытия, тогда как ведущим процессом в создании восточного является медитативное созерцание, высвечивающее этико-эстетическую сторону феноменов. Иными словами, в сознании европейца и американца интерпретация эссе антропо- и социоцентрична. Для представителя восточной культуры главным
36
[мир русского слова № 2 / 2015]
критерием искренности автора является чувство гармонии бытия в более широком понимании, включающем в себя мир окружающей природы. Отсюда его тесная связь с различными жанрами изобразительного искусства, на что справедливо указывают некоторые исследователи. Так, например, А. Л. Дмитровский отмечает, что жанр дзуй-хицу, считающийся восточным аналогом западного эссе, «ведет свою родословную от китайского „суйби“, что означает „по следам кисти“»3.
С когнитивной точки зрения западное эссе базируется на процессах, которые Платон именовал диалектикой, а Сократ майевтикой — т. е. на возможности создавать при помощи парадоксов, загадок, метафор и умолчаний напряженность мыслительного поля, вводящую читателя в состояние активного поиска ответа. Восточное же эссе основано на изначальном отсутствии напряженности феноменального поля, помещающего читателя в медитативную воронкообразную всеохватность «рассеянного» зрения, увеличивающего широту воспринимаемого.
Еще одно, весьма важное замечание относительно интенционной разницы кроется в личных причинах, подтолкнувших авторов к написанию своих произведений. Так, М. де Монтень был серьезно болен и писал, чтобы оставить о себе воспоминания — «каким он был на самом деле»; Сей Сенагон вела записи, находясь в расцвете сил и лет: она получила от императрицы в подарок пачку прекрасной бумаги и, обладая высоко развитым чувством прекрасного, использовала этот дар по своему усмотрению. Эта исходная позиция обоих авторов также не случайна, она подчеркивает все ту же полярность функционального назначения этого жанра в культуре: быть памятником или своего рода экзистенциальной инструкцией, путеводителем по миру феноменов. С философской точки зрения можно выразить это различие как восприятие ноуменального в категориях феноменального (западный вариант эссе) или феноменального через категории ноуменального (восточный вариант).
Анализ истории формирования жанра эссе в Европе позволяет говорить о том, что эс-сеистическая форма изложения информации
[Е. В. Бузальская]
появилась как следствие принятия обществом идей Реформации с ее критическим отношением к средневековой схоластике, ритуальности, монополии церкви на философское осмысление и толкование Текстов. Пять доктрин протестантства — «пять только» (Quinque sola) дали право людям на свою точку зрения, превратив безымянного комментатора в автора, наделенного индивидуальным, субъективным мнением. Вплоть до середины XVII века среди жанров «интеллектуального письма» преобладали трактаты и проповеди, и читатель по инерции ожидал и от сочинения М. Монтеня привычной ему строгости выполнения законов построения умозаключений, вследствие чего многие просвещенные люди, в частности Вольтер, упрекали автора «Опытов» в недостаточной логичности, неупорядоченности и хаотичности композиции произведения4.
Поскольку источником формирования жанра эссе в Европе оказалась проповедь, ее общественно-политическое назначение5 легло в основание эссеистики в качестве интенционной доминанты, в то время как схоластическая традиция стала источником формальных требований к оформлению аргументации авторского мнения.
В восточном эссе жанром-источником стали дневниковые записи, их социальная сторона ограничивается быто- и жизнеописанием важных исторических фигур, а также вопросами социализации автора. В связи с этим пути развития восточного и западного вариантов жанра оказываются различными.
В Европе становление эссе из единичного «опыта» в жанр — обретение им канона и его вариантов — оказывается связанным в первую очередь с появлением национальных вариантов воплощения данной манеры изложения информации.
Так, первое понимание природы жанра, связанное с «прозрачностью» смысла самого слова essai6 (опыт, проба), получило распространение во Франции, на родине самого основателя жанра М. Монтеня. Согласно этому пониманию, к эссе относятся все произведения, имеющие характер «проб», нравоучительных зарисовок личного характера, в которых поднимается вопрос о соот-
[мир русского слова № 2 / 2015]
37
[культура речи]
ношении внутренних категорий Я—VS-MUp (или общество). В дальнейшем, благодаря эссеистике экзистенционалистов, данная проблематика была поднята до метафизических высот, вследствие чего эссе получило «пропуск» в область художественной литературы: к 1960-80-м гг. совершается эссеизация повести и новеллы, а затем и романа авторов различных стран (см, например, «Бунтующий человек» А. Камю, произведения Д. Пристли, Г. К. Честертона, «Страх и трепет» C. Киркегарда, трилогия Й. Бернебу и др.).
Второе понимание (вторая линия развития эссе) характерно для англоязычного мира, в котором понятие эссе, как переводное, обрело, благодаря Ф. Бэкону и его последователям, значение маленького по объему произведения, в котором позиция автора нова и интересна вследствие виртуозности владения логическими приемами, аргументирующими возможность отличного от общепризнанного взгляда на положение вещей. Именно так большинство исследователей характеризуют английское эссе, послужившее источником формирования публицистического варианта этого жанра.
То же значение, за вычетом обязательности новизны, преобладает и в американской теории жанра. Так, Р. Шулес и К. Клаус используют термин «эссе» для обозначения любой небеллетристической литературы небольшого объема.
В то же время в Германии во второй половине XIX века, в связи с распространением идей Фридриха Вильгельма Кристиана Карла Фердинанда фон Гумбольдта и его последователей, развивавших идеи философии лингвистики, одной из популярных областей рефлексии становится язык. К перечню традиционных тем эссеи-стики добавляется рефлексия о языке и национальном сознании. Появляются эссе австрийского декадента-символиста Гуго фон Гофмансталя о литературе и национальной культуре; феноменологические и сюрреалистические мотивы эссеистики французского экзистенционалиста Фрэнсиса Понжа; эссе предвестника постструктурализма Мориса Бланшо о «гуле» слов, свидетельствующем о бессилии языка и разрушении мира; затем культуролога Октавио Паса7; эссе
английских христианских мыслителей Гильберта Кийта Честертона, Джозефа Хилэра Бэллока и др.
Параллельно европейскому эссе, жанр получает распространение и за океаном, в США, где был подхвачен прежде всего представителями американского трансцендентализма, такими, как Ральф Уолдо Эмерсон, Генри Дэвид Торо, а затем Генри Брукс Адамс, Эдвард Пол Абби, Джон Хойер Апдайк, Видал Гор, Джулиан Патрик Барнс и другими известными журналистами и писателями, оказавшими влияние на развитие жанра8.
В испаноязычной литературе трактовка жанра эссе оказывается в зависимости то от французского, то от английского канона, вследствие чего трактуется неоднозначно, зачастую даже субъективно. Так, например, Ксавьер Виллаурутия именовал эссе результатом взаимодействия философии и публицистики9, а Альфонсо Рейес такой формой выражения мыслей, которая обеспечивает взаимодействие литературы с другими научными дисциплинами10. Однако, несмотря на разницу в объекте рефлексии, все варианты эссе, как это легко становится ощутимым при прочтении указанных работ, сохраняют свою связь с социальной проблематикой.
Крайне важным с точки зрения истории развития жанра является также преодоление им изначальной невозможности реализации в качестве отдельной самостоятельной единицы: и западный, и восточный варианты эссе исходно могли существовать в пространстве культуры лишь в формате сборников. Так, описывая японскую эссеистику X-XIII вв., В. Н. Горегляд замечает: «К эссеистическому жанру относят авторские собрания коротких новелл, описаний природы, рассуждений, кратких заметок по различным поводам, перечислений предметов, объединенных автором по одному какому-либо признаку, — без видимой системы в чередовании разнородных элементов»11.
В настоящее время «сборниковый» способ бытия жанра, при котором смысл каждого отдельно взятого эссе расшифровывается лишь в контексте следования «фрагментов», сохраняется лишь в сфере художественного эссе. Например, книга польского эссеиста Чеслава Милоша
38
[мир русского слова № 2 / 2015]
«Придорожная собачонка» содержит эссе разного объема, некоторые из которых не достигают и абзаца. Вырванные из контекста книги (лишенные ощутимого присутствия живого автора «за кулисами» текста и контекста общей последовательности эссе в книге), они теряют свою значимость. То же самое можно сказать и о восточном эссе XX века (см., например, сборник эссе Рюноскэ Акутагавы «Слова пигмея»).
Становление эссе как самостоятельной (самодостаточной) жанровой единицы привело, таким образом, к XIX веку к возникновению самого канона эссе, появлению его национальных вариантов, а затем к формированию устойчивых моделей его реализации.
Хронология дальнейшей трансформации жанра представляется разделенной на две «эпохи»: бытие до его «падения в массы» и бытие после появления СМИ.
Представляется возможным говорить о том, что к XVIII-XIX вв. в европейской эссеи-стике сформировалось три основных модели эссе, во многом сохранивших свою зависимость от наличия национально-специфических вариантов трактовки эссе.
1. Салонное эссе, выполненное, как правило, в возвышенно-патетическом, романтическом стиле, поскольку автор писал свои размышления в альбом хозяйки дома, где он гостил12.
2. Научно-популярное эссе13, совмещающее в себе логику научного стиля изложения и стилистику бытового общения.
3. Художественное эссе, близкое к автобиографическим записям воспоминаний ностальгического или назидательного характера14.
К началу XX века складывается четвертая модель — академическое эссе, служащее преимущественно для проверки уровня знаний и логичности хода рассуждений абитуриента или студента. К этому времени относится появление пособий по написанию такого рода эссе. Так, в 1900 году A. W. Ready, один из преподавателей Оксфордского Университета, готовивший студентов к сдаче письменного экзамена, сформулировал правила написания классического академического эссе в книге «Essays and Essay writing for public exa-
[Е. В. Бузальская]
minations». В частности, в разделе «General rules» он советовал использовать только короткие предложения; писать просто, не рассчитывая на проницательность читателя; раскрывать основную мысль серьезно, с достоинством, но не читать наставлений; избегать юмора, поскольку академическое эссе — не место для легкомысленности, текст должен отдаленно напоминать деловой язык15.
В Китае первый вариант академического эссе стал известен в XV веке. Во время правления династии Мин эссе использовалось для проверки знания Четырех книг введения в конфуцианство и Пяти книг, написанных самим Конфуцием. Эссе представляло собой пояснение к фразе, написанной Конфуцием или одним из его учеников; наиболее удачные эссе были официально изданы в XVI веке в качестве образца для всех, кто поступает на государственную службу. Эссе имело жесткую структуру, состоящую из восьми частей, поэтому получило название «Восьминогое эссе»16. В настоящее время эта форма считается устаревшей, исчерпанной и не используется для проверки знаний.
И европейское, и китайское академическое эссе являются всего лишь проверочными работами и могут рассматриваться в качестве одной из моделей жанра лишь условно, поскольку нарушают основные сущностные характеристики жанра, такие как субъективность точки зрения, произвольность хода рефлексии и оформления текста.
Схожий вердикт представляется справедливым и для официально-делового варианта эссе, организованного, чаще всего, из трех блоков: Knowledge (K), skill (S), ability (A)) — по форме KSAs; или из пяти блоков, ориентированных на описание качеств кандидата (креативность, гибкость, стратегическое мышление, лидерские качества, конфликтность, степень лояльности, политические предпочтения и пр.), связанных с умением работать в команде или группе.
Появление публицистического варианта эссе произошло на рубеже XIX-XX вв., когда форма эссе стала основной в философско-эстетической полемике романтиков17, чему способствовал также стремительный рост СМИ и появление такой категории, как «массовый читатель». Публицистика Т. Карлейля, эссеистика
[мир русского слова № 2 / 2015]
39
[культура речи]
У Хэзлитта, также начавшего с написания трактатов, эссе Джозефа Аддисона и сэра Ричарда Стила в журналах «Tatler» и «Spectaror» привели к появлению журнального, а затем и газетного эссе.
XX век с его ориентацией на массового читателя изменил облик трех изначальных моделей европейского эссе. Если в XVIII-XIX вв. принцип умеренной адаптации информации был ведущим для научно-популярного эссе, принцип ориентации на образность и другие черты индивида-ульно-авторского стиля — для художественного, а принцип имитации раскованной интеллектуальной беседы — для салонного (альбомного) эссе, то в XX веке все эти принципы вобрало в себя публицистическое эссе, которое сменило уходящее салонное эссе.
Можно предположить, что эссеистическое желание автора принять участие в общемировом решении социальных, экзистенциальных, этических и эстетических проблем бытия получило возможность реализоваться в полной мере только с возникновением СМИ и значительно усилилось с появлением интернет-ресурсов. В XX веке экспансия эссеистической манеры изложения информации привела к тому, что «эссе осознает себя в качестве эссеизма, в качестве некой процессуальной целостности, ядром которой выступает то вечное и неизменное в человеке, что делает его существом духовным»18.
Как следствие этого, возникает вопрос о том, возможно ли отнести к «гибридным» жанрам, например, роман-эссе или повесть-эссе, или же смешение двух столь различных жанровых канонов не приводит к появлению нового жанра. С одной стороны, в случае эссеизации происходит трансформация жанровой интенции: от выявления общих законов существования общества и сознания автор приходит к намерению представить не претендующий на универсальность субъективный взгляд на положение вещей. С другой стороны, фабульно-темпоральная организация информации свидетельствует о том, что рефлексия не является композиционным стержнем произведения, в то время как в эссе весь инструментарий направлен на самого автора в его попытке определить свою позицию, познать самого себя.
В настоящее время исследователи все чаще говорят «о полной релятивизации категории жанров литературы наших дней в связи с тотальной релятивизацией норм и ценностей <...> в культуре»19, что осложняется также их интенсивным смешением в виртуальном пространстве, в котором децентрация и транспозиция любых структур — базовый принцип существования объектов20.
Возможно, одним из вариантов решения вопроса может стать разграничение эссеизации по степени ее внедрения в канон. Эссеизацию жанров представляется возможным разделить на трансформирующую, которая становится причиной возникновения в коллективном сознании нового прототипа жанра; и вторичную, дополняющую, связанную с использованием автором эссеистической стратегии обработки информации, не нарушающей целостности канона другого жанра21.
За несколько веков эссе прошло путь от названия конкретного произведения к наименованию инварианта — узнаваемого образа жанра в сознании читателя. Несмотря на это, процесс поиска новых оснований и способов оформления авторской эссеистической рефлексии продолжается.
Всемирная глобализация привела к некоторому сближению восточного и западного вариантов эссе, особенно в публицистической его разновидности, однако объекты рефлексии и цели авторов остаются аксиологически разнонаправленными. В целом история становления жанра эссе в пространстве мировой культуры свидетельствует о том, что:
1) функционально эссе призвано фиксировать процесс развития самосознания человечества или конкретного человека (чаще всего автора), вследствие этого в основании жанра находятся функционально-смысловые типы речи «рассуждение» и «описание»; «повествование» используется лишь для иллюстрации или дополнительного доказательства авторской идеи;
2) генетически существовало два основных типа эссе: Западное и Восточное, однако к концу XX — началу XXI века наметились тенденции сближения двух линий развития жанра;
40
[мир русского слова № 2 / 2015]
[Е. В. Бузальская]
3) существует пять моделей эссе: публицистическое, художественное, научно-популярное, академическое и официально-деловое; последние два лишь формально относятся к этому жанру;
4) трансформирующая эссеизация завершилась формированием общего инварианта жанра и появлением его моделей; дополняющая эссеиза-ция не затрагивает базовых характеристик других жанров и не приводит к появлению «смешанных» типов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Горегляд В. Н. Дневники и эссе в японской литературе X-XIII вв. М., 1975.
2 Дмитровский А. Л. Жанр эссе: очерк теории жанра. Орел, 2006.
3 Там же. С. 9.
4 См.: Коган-Берштейн Ф. А. Мишель Монтень и его Опыты // Монтень М. Опыты, М., 1979. С. 359.
5 См.: Ученова В. В. От вековых корней. М., 1985.
6 Об истории слова эссе см.: Жолковский А. К. Эссе // Иностранная литература 2008, № 12.
7 См., например: Пас О. Четыре эссе о поэзии и обществе // Вопросы литературы. 1992. № 1. С. 234-256.
8 Подробнее см.: Walker H. The English essay and essayist. London, 1966.
9 «Producto equidisante del periodismo y del sistema filoso-fico» (Villaurutia X. Textos y pretexros // La casa de Espana en Mexico. 1940. P. 104).
10 «Una forma de expresion ancilar, es decir, que en el hay un intercambio de servicios entre la literatura y otras disciplinas del pensamiento escrito» (Reyes A. Prolrgomenas a la teoria literaria. El colegio de Mexico. Mexico, 1944. P. 30).
11 Горегляд В. Н. Указ. соч. С. 4.
12 См., например: Diogenes A. Arrieta. Ensayos literarios. Caracas, 1883.
13 Философское, литературно-критическое и др. варианты см., например: Campillo C. T. Ensayo sobre las poemas provenzales de los siglos XII y XIII. Madrid, 1860.
14 Например: Miguel Luis Amunateui. Ensayos biogaficos. Santiago de Chile, 1804.
15 «Avoid levity. Treat your subject in a decorous spirit. Pay your subject the compliment of taking it seriously. On the other hand, do not moralise or prech sermons: a trick to which schoolboys are addicted. Give your subject its proper weight; and write about it soberly and straight-forwardly in a business-like manner» (Ready A. W Essays and Essay Writing for public examinations: London George Bell and sons. 1900. P. 9).
16 Об этом см.: Юен-ЧангЛ. А. Программа Провинциальной Экспертизы в 1644-1795гг. // Современные азиатские Исследования № 8 (3). Кембридж 1974. P. 391-396; Уилсон Т. А. Генеалогия Пути: Строительство и Использование конфуцианской Традиции в Последнем Имперском Китае. Стэндфорд.
17 Зацепин К. А. Эссе как коммуникативная форма: проблемы чтения (на материале современной эссеистики): Дис. ... канд. филол. наук. Самара, 2006. С. 30.
18 Дурова О. И. Норвежское эссе 1960-1990-х годов: поэтика, проблематика, гносеологические перспективы жанра: Дис. ... д-ра филол. наук. Краснодар, 2000. С. 6.
19 Хорольский В. В. Два рубежа веков: от синтеза к атрофии жанров // Жанровая теория на пороге тысячелетий: сб. тезисов и матер.: XI ежегодная междунар. конф. Российской ассоциации преподавателей английской литературы. М., 1999. C. 13-20. С. 13.
20 См., например, о «смешанном» жанре travelogue (тра-велог): Бондарева А. Литература скитаний // Октябрь. 2012. № 7.
21 Подобная дополняющая эссеизация в XXI веке проникает уже не только в прозу, но и в поэзию, в которой используется для создания эффекта изящной небрежности, незавершенности, искренности.
[ хроника]
ВСЕРОССИЙСКАЯ НАУЧНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ С МЕЖДУНАРОДНЫМ УЧАСТИЕМ «НАЦИОНАЛЬНЫЕ КОДЫ В ЯЗЫКЕ И ЛИТЕРАТУРЕ. ОСОБЕННОСТИ КОНЦЕПТОСФЕРЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ»
(Окончание. Начало на с. 17, 35)
казаны способы языковой презентации актуальных проблем в современной российской газете, экспрессивные возможности языковых средств, средства речевого воздействия.
Представленные на конференции доклады вызвали оживленную дискуссию, в которой принимали участие и молодые ученые — студенты, магистранты и аспиранты филологического факультета ННГУ.
Конференция объединила ученых разных направлений и научных сфер: лингвистов, литературоведов, журналистов, культурологов. В рамках исследования национальных кодов на обширном научном материале были получены новые результаты, новые сведения, касающиеся концептосферы русского языка. Многие доклады отразили межпредметные связи, что чрезвычайно актуально для современной науки. Интеграция ученых нашла отражение в тематике многих до-
кладов, связанных с проблемами межкультурной коммуникации, что способствовало активному обсуждению проблем межкультурного взаимодействия в условиях глобализации и мультикультурного общества. При подведении итогов конференции были охарактеризованы актуальные для современного социума направления научных исследований в области лингвистики, литературоведения, журналистики.
Организованный в Нижегородском государственном университете им. Н. И. Лобачевского научный форум послужит развитию межвузовских интеллектуальных связей и даст возможность определить потенциальные горизонты и глубину объединившей учёных проблемы, выработать единый методологический подход к её исследованию.
Л. И. Ручина, Т. А. Шарыпина, Л. В. Рацибурская, ННГУ им. Н. И. Лобачевского
[мир русского слова № 2 / 2015]
41
