CC BY
63
УДК 811.112.2
Е. П. Привалова
старший преподаватель кафедры лексикологии и стилистики немецкого языка факультета немецкого языка МГЛУ; e-maiL: [email protected]
ЭСКАПИЗМ КАК СРЕДСТВО САМОПОЗНАНИЯ ЛИЧНОСТИ В НЕМЕЦКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ДЛЯ ПОДРОСТКОВ
Явление эскапизма связано с развитием средств массовой информации и коммуникации, возрастанием их роли в жизни человека и усилением влияния на психику. В то же время склонность к эскапизму зачастую присуща молодежи, в частности подросткам, которые находят различные пути и средства ухода от реальности. Этими процессами обусловлена актуальность темы представленной статьи.
Одной из важнейших характеристик современной немецкой литературы для подростков является отражение актуальных процессов, происходящих в обществе. В связи с этой особенностью в статье предпринимается попытка проследить отражение эскапизма в произведениях, предназначенных для подростков. Особый акцент делается на многогранности средств изображения эскапизма в связи с многообразием путей ухода от реальности, доступных подросткам. Преимущественно дети, но также и подростки, склонны к фантазиям, их привлекают вымышленные миры. В связи с этой особенностью психики детей и подростков авторы нередко включают в канву своих художественных произведений параллельное повествование, которое имеет решающее значение в процессе развития и становления личности, а также самопознания главного героя. В данном контексте особое внимание уделяется явлениям магического в художественных произведениях, при этом жанр фэнтези остается за рамками исследования и не рассматривается в представленной статье.
Актуальные процессы, находящие отражение в современной литературе для подростков, часто имеют проблемную социальную компоненту. В исследуемых произведениях особый акцент делается на проблемах окружающей реальности, с которыми сталкивается главный герой и которые определяют склонность подростка к эскапизму: в частности, проблемы в семье или школе, необходимость самоутверждения в компании сверстников, а также тяжелая историческая реальность, справиться с которой психика подростка едва ли в состоянии.
В результате анализа ряда художественных произведений для подростков были выявлены две формы изображения ухода от реальности: реалистический эскапизм, когда уход от реальности происходит в одном мире, без обращения к параллельным мирам, и магический эскапизм, или бегство от реальности, возможное благодаря волшебству, чудесам.
В ходе исследования был сделан вывод о том, что эскапизм, трактуаемый в современной медиапсихологии в отрицательном ключе как уход от реальности, с которой человек не справляется психологически, приобретает характер положительного явления в контексте художественной литературы для подростков и является
специфическим приемом, в результате которого герой произведения обращается к параллельному миру как источнику ответов на вопросы, возникающие в реальной жизни. Поэтому в контексте художественного произведения явление эскапизма может интерпретироваться как своего рода метафора для описания поиска подростком своего собственного Я.
Ключевые слова: художественная литература для подростков; эскапизм; параллельный мир; процесс самопознания.
Y. P. Privalova
Senior Lecturer at the Department of German LexicoLogy and styListics; Faculty of German Language, Moscow State Linguistic University; e-mail: [email protected]
ESCAPISM AS A WAY OF THE PERSONALITY SELF-COGNITION IN THE GERMAN LITERATURE FOR TEENAGERS
Escapism is connected to the development of the mass information and mass communication means, their increasing roLe in the human Life and strengthening their influence on the human mind. At the same time especiaHy young people and teenagers have a special disposition towards escapism and look for different ways and means to escape the reality. These processes determine the actuality of the subject of this article.
One of the basic characteristics of the modern German literature for teenagers is reflection of the actual processes going on in the society. For this reason in this article an attempt is being made to foUow the escapism in the novels written for teenagers. Special attention is paid to the variety of escapism reflection means because of the richness of ways to escape the reality that teenagers can find. Both children and teenagers have inclination to fantasy worlds. That is why authors of novels for children and teenagers often include parage! story-teHing in their fictional works. This parage! story-teUing has the defining value in the process of personality development and building as weU as self-cognition of the main character. In this context special attention is paid to magic phenomena in the fiction works, however fantasy genre works are not being considered in this article.
Actual processes that are reflected in the modern works for teenagers often have a problematic social component. In these works problems of the surrounding world which the main character is confronted with and which define the teenager's inclination to escapism are contained, e.g. family and school problems, want for self-affirmation among the teenagers but also difficult historical reality which the mind of the teenagers can hardly cope with.
As a result of the analysis of some fictional works for teenagers two forms of representation of escaping the reality have been found out, namely the realistic escapism when teenagers escape the reality staying in reality, without appealing to parallel worlds, and magic escapism when escaping the reality is possible owning to magic and miracle.
During the anaLysis an important conclusion has been made: escapism that in the modern mediapsychology is being considered as a negative thing because people want to escape the reality the they cannot cope with, becomes a positive thing in the context of fictional works for teenagers and a special way when the character applies to the paraUel world looking for the answers to his or her questions that arise in the real world. That's why the escapism can be interpreted as a kind of metaphor for describing the teenagers search for identity.
Key words: fictional works for teenagers; escapism; paraHel world; search for identity.
Художественная литература сама по себе является средством ухода от реальности, или эскапизма. В современной литературе для подростков распространен мотив ухода от реальности, когда переход в параллельный мир помогает подростку лучше познать себя, найти свое место в мире и даже изменить реальную жизнь к лучшему. Создание параллельного мира может быть обусловлено жанром произведения - например, оно является базовой характеристикой жанра фэнтези. С другой стороны, реалистическому произведению могут быть присущи элементы вымышленного, фантазийного. И, наконец, реалистические произведения могут содержат достоверное описание того, как подростки ищут путь ухода от реальности, например, через увлечения. Таким образом, в ряде произведений возникает особый дискурс параллельного повествования. Уход от реальности зачастую вызван неблагополучной ситуацией в реальной жизни, поэтому важным параметром при анализе произведения является его проблемная составляющая. В статье будут проанализированы различные средства создания параллельной реальности в ряде художественных произведений, а также осуществлен поиск маркеров формирующегося в них дискурса параллельного повествования.
Явление эскапизма
Проблемой экскапизма занимается ряд наук: философия, психология, социология. Лексема «эскапизм» имеет латинское происхождение, ср.: англ. escape, ит. scappare - убегать, исчезать, от лат. ExCappa - «сбросить плащ с капюшоном, шапку, чтобы убежать» (www. etimo.it/?term=scappare).
Понятие эскапизма часто используется в медиапсихологии, где оно имеет негативную коннотацию и считается одной из причин
использования средств массовой коммуникации (далее - СМК), наряду со стремлением к развлечению и получению информации [Золотарева 2012, с. 52]. В значении «бегство от реальности» эскапизм «связан с противопоставлением "реального мира" и "эскапистской реальности" мира фантазий, грёз, самообмана, виртуального мира, субъективной реальности, конструируемых сознанием индивида» [Труфанова 2014, с. 597]. Склонность к эскапизму называется среди «базовых характерных особенностей человека в целом» [там же, с. 598]. Е. О. Труфанова называет следующие основные причины эскапизма: потребность в отдыхе, рекреации; «бегство от», или необходимость переключиться с негативных переживаний на нечто положительное; а также «недонасыщенность сознания» [там же, с. 598-599]. При этом отмечается, что в случае рекреационных мотивов эскапизма, развлечения приобретают доминирующую роль в жизни индивида и оказывают деструктивное влияние на психику: «Погруженность в развлечения - это вытеснение бытия» [Греков 2008, с. 8].
Склонность к эскапизму в значительной мере присуща подросткам. С одной стороны, взрослея, они осваивают новые социальные роли, связанные с рядом увлечений, в том числе, свойственных взрослым [БтЪаШ 2014, с. 4]. С другой стороны, важной характеристикой подросткового возраста является склонность к протесту, которая также находит свое выражение в бегстве от реальности. А. Ш. Гусейнов делает фокус именно на протестной составляющей эскапизма, отслеживая ее в диахронии, и отмечает, что эскапизм является «одной из форм протестного реагирования на интенсивные социокультурные изменения, показательным симптомом системного неблагополучия во взаимодействии личности с социумом...» [Гусейнов 2013, с. 20].
Изображение эскапизма в литературе для подростков
Бегство от реальности ставят в упрек, прежде всего, СМК. Однако такая же позиция проявляется по отношению к определенному жанру литературы, а именно фэнтези. В немецком языке существует понятие Е8кар18тш-Уот^игГ (www.nzz.ch/flucht_in_die_verzauberung-1.3591238). Произведения в жанре фэнтези упрекают в создании приукрашенного и упрощенного мира, в который читатель погружается, чтобы уйти от сложных структур и отношений реального мира (liber-laetitia.de/blog/ nichts-gegen-fantasy-der-eskapismus-vorwurf).
В настоящей статье явление эскапизма рассматривается в границах произведений для подростков. Таким образом, взаимодействие читателя и произведения остается за рамками исследования, речь идет об изображении эскапизма в различных формах. Наше предположение заключается в том, что эскапизм в подростковом возрасте связан с поиском собственного Я. Обращение к другой реальности, вымышленному / параллельному миру позволяет подростку, прежде всего, лучше познать себя и понять окружающий его реальный мир.
На основании исследования ряда современных романов для подростков, можно выделить следующие формы эскапизма: во-первых, реалистический эскапизм, когда уход от реальности происходит в одном мире, без обращения к параллельным мирам, и, во-вторых, магический эскапизм, или бегство от реальности, возможное благодаря волшебству, чудесам.
В настоящей статье не рассматриваются произведения в жанре фэнтези. Повествование во всех анализируемых произведениях ведется в реалистическом модусе, при этом ряду произведений присущи фантастические элементы как средство создания параллельного мира.
Реалистический эскапизм
В романе Ютты Вильке «Руфер» / «Roofer» изображается молодежная городская субкультура руферов, увлечение которых связано с экстремальным покорением опасных вершин, высотных зданий, подъемных кранов [Wilke 2017]. Стремление к покорению опасных целей связано с потребностью подростков к самоутверждению, к лидерству в команде, к победе над соперниками, а также с жаждой острых ощущений. Эти мотивы содержит описание ощущений главной героини, которая в начале романа наблюдает за руферами со стороны, воспринимая их как чуждый ей мир:
Die Kälte in mir kommt zurückgekrochen. Gnadenlos dringt sie durch meine Kleider, unter meine Haut, in meinen Körper. .. .Ich falle. Stürze einfach weiter ins Bodenlose. Unter mir nur das Nichts [Wilke 2017, с. 11].
Меня снова охватывает холод. Беспощадно проникает под одежду, под кожу, пронизывает насквозь мое тело. ... Я падаю. Лечу вниз, в бездну. Подо мной - пустота1.
1 Здесь и далее перевод примеров выполнен автором статьи. - Прим. ред.
Описание ощущений главной героини метафорично. Она только пытается представить себе это нахождение на высоте, этот риск, -уже само чувство леденит ей душу, почва уходит у нее из-под ног, - на самом деле, это и происходит на высоте, в сырую ветреную погоду, когда руферы покоряют вершины подъемных кранов в холодное время года.
В целях усиления передаваемого смысла используется интертекст. В текст романа включено стихотворение Й.-В. Гете «Wanderers Nachtlied»:
Über allen Gipfeln Ist Ruh,
In allen Wipfeln
Spürest du
Kaum einen Hauch;
Die Vogelein schweigen im Walde.
Warte nur, balde
Ruhest du auch.
[J.-W.v. Goethe, zit. nach Wilke 2017, 14]
Горные вершины Спят во тьме ночной; Тихие долины Полны свежей мглой; Не пылит дорога, Не дрожат листы... Подожди немного, Отдохнешь и ты.
Перевод М. Ю. Лермонтова
Неслучайно одним из руферов была вырвана из книги страница именно с этим стихотворением. Безусловно, для руферов символичны такие понятия, как der Gipfel, der Wipfel (вершина). Последняя строка стихотворения также хорошо передает состояние руферов, которые, поставив себе опасную цель, любой ценой, изо всех сил пытаются ее достичь.
В произведении объясняется один из мотивов эскапизма руферов:
„Ein Roofer. Jemand, der auf Dächern rumturnt. Na ja, oder eben auf Baustellen."
„Aha." Ich verstand nur Bahnhof. „Und warum tut er das?"
Nasti zuckte mit den Schultern. „Vermutlich, weil es Spaß macht. Aber das kannst du ihn am besten selbst fragen." [Wilke 2017, c. 21].
- [Он] руфер. Тот, кто лазает по крышам. Ну, или по стройкам.
- Ага. - Я ничего не поняла. - А зачем он это делает?
Насти пожала плечами. - Наверное, это здорово. Но лучше спроси его об этом сама.
Таким образом, один из мотивов - это стремление к развлечению. Другая причина называется косвенно. Семейные проблемы подростка побуждают его сближаться с друзьями, отдаляясь от родителей. В романе описывается состояние главной героини, когда ей тяжело идти домой, потому что там ее ждут только негативные эмоции, отчим, который обманывает ее маму, мама, которая постоянно ругается или страдает от мигрени:
Ich hätte bei Nasti bleiben sollen. Solange ich mit ihr zusammen war, fühlte ich mich gut. Frei und stark irgendwie. Und ungebunden. Aber sobald ich in unsere Straße einbog, war dieses Gefühl weg. Es war, als ob eine graue Wolke unser Haus und alle, die darin lebten, einhüllte. Eine Wolke aus Traurigkeit. Und aus Angst. So gut es ging, zog ich die Ärmelmeiner Jacke über die Fäuste [Wilke 2017, c. 21].
Надо было мне остаться с Насти. С ней я чувствовала себя прекрасно. Какой-то свободной и сильной. И ничем не связанной. Но когда я свернула на нашу улицу, это ощущение пропало. Будто серое облако заволокло наш дом и окутало всех, кто в нем живет. Облако грусти. И страха. Я спрятала кулаки в рукава куртки, как смогла.
Метафора «облака грусти», «облако страха» убедительно передает ощущения главной героини, ее опустошенность, а также объясняет легкость бытия в компании друзей. При этом субкультура руферов становится привлекательной для молодых людей, так как в ней существуют негласные правила, своего рода кодекс руферов, следование которому усиливает чувство принадлежности и подкрепляет стремление к эскапизму:
Ihr seid Roofer, schon vergessen? Wie war das noch mal? Roofer halten immer zusammen. Roofer helfen sich gegenseitig. Roofer sind eine eingeschworene Gemeinschaft. Roofer bringen sich niemals gegenseitig in Gefahr [Wilke 2017, c. 46].
Вы руферы, или вы забыли? Как там это говорится? Руферы всегда держатся сообща. Руферы помогают друг другу. Руферы твердо верят в то, что они делают. Руферы никогда не подвергаются друг друга опасности.
К бегству от реальности склонен и другой герой книги, темнокожий подросток Николас. Мотив его эскапизма очевиден: Николас -бездомный сирота, он живет на улице и, собственно, занят насущными
делами: поиском пропитания, заботой о другом, уже немолодом бездомном. У Николаса два пути бегства от реальности: первый - это руфинг, но Николас, в отличие от других, не идет на необдуманный риск; второй - книга. Когда бездомному подростку однажды попадает в руки книга, он полностью погружается в этот новый мир. Его волнует непривычное ощущение того, что нечто принадлежит только ему; это ощущение дает ему поддержку, уверенность. Книга спасает Николаса от скуки и однообразия его тяжелого сиротского существования, ср.:
Seine Finger glitten noch einmal über den groben Stoff, mit dem das Buch eingebunden war, und auch über die geprägten Buchstaben. Golden leuchteten sie ihm entgegen und er las erneut die Aufschrift: >Deutsche Gedichte< [Wilke 2017, с. 77].
Он еще раз провел пальцами по грубоватой ткани, в которую была обернута книга, и еще раз - по выгравированным, сверкающим золотом буквам. Он вновь прочитал надпись: «Сборник немецкой поэзии».
Er schloss die Augen. Dass eine Träne sich den Weg durch seine Wimpern bahnte, konnte er nicht mehr verhindern [Wilke 2017, c. 78].
Он закрыл глаза. Он не мог больше сдерживать слезу, выступившую под его ресницами.
Приведенный контекст показывает силу эмоционального впечатления, которое персонаж испытывает от обладания книгой и чтения поэзии. Безусловно, так подросток лучше узнает самого себя, свои потребности и желания.
Мотив чтения и бегства в книгу от реальности нередко встречается в романах для подростков. Например, на основе этого мотива построен юмористический роман Алины Бронски «И о тебе там тоже написано» / «Und du kommst auch drin vor» [Bronsky 2017]. Проблема подросткового чтения и отражения окружающей действительности в художественном произведении образует канву повествования в романе.
Главная героиня 15-летняя Ким Жозефина вместе со своим классом отправляется в библиотеку для встречи с современной писательницей. Эта сцена имеет отчасти гротескный характер: с юмором и в несколько преувеличенной форме автор изображает скучающий
класс, пришедший в ужас от слов «публичное чтение» и «встреча с писателем», а также от вида библиотеки, болтовню и шум во время встречи, полную незаинтересованность учеников и стремление поскорее сбежать из библиотеки.
Wir gingen wie eine Schafherde in einen Nebenraum mit Stuhlreihen. Alle verteilten sich auf die Plastikstühle und legten die Füße auf die Stuhlrücken, die vor ihnen standen.
Einige warfen mit Sitzkissen und Bilderbüchern. Keiner kriegte mit, dass die Lesung schon losgegangen war und die Bibliothekarin vorn stand und irgendwas redete [Bronsky 2017, c. 4].
Как стадо баранов, мы зашли в соседнюю комнату, где стояли ряды пластиковых стульев. Усевшись, все закинули ноги на спинки впереди стоявших рядов. Некоторые кидались друг в друга подушками для сиденья и книжками с картинками. Никто даже не заметил, что встреча уже началась и что перед нами стояла библиотекарша и что-то вещала.
В отличие от остальных, Ким слушает внимательно и в определенный момент осознает, что все, что она слышит, - это рассказ о ней, о ее жизни!
Nur ich, ich hörte zu.
Und ich konnte es nicht fassen.
Was diese Leah Eriksson da nuschelte, handelte von mir.
Von meiner Familie.
Von meinem Leben.
Von meinen Gedanken.
Es kamen andere Namen drin vor und ein paar
unwichtige Details stimmten nicht.
Aber der Rest war ich [Bronsky 2017, c. 5].
А я была единственной, кто слушал.
И я не могла поверить своим ушам.
Лея Эрикссон бубнила что-то - но речь шла обо мне.
О моей семье.
О моей жизни.
О моих мыслях.
В книжке были другие имена,
и некоторые мелкие детали не совпадали.
Но все остальное - это была я!
Девочку захватывает живой интерес к книге, ей хочется приобрести ее, но писательница Лея Эрикссон не желает отдать ей авторский экземпляр. Она вообще мало интересуется своими юными слушателями, видимо, также ощущая, что перед ней - совершенно не читающие подростки. С помощью подруги Ким приобретает книгу в магазине и начинает читать ее. Поход в книжный магазин, покупка книги и увлеченное чтение - все эти действия очень непривычны Ким, ведь она раньше совсем не читала книг, и вызывают удивление ее близких. Последние воспоминания героини о книгах связаны с детством.
Повествование в книге, которую читает Ким, и события в ее жизни начинают удивительным образом пересекаться и отражать друг друга. В одном эпизоде книги погибает одноклассник. Ким понимает, что необходимо предотвратить эти события, и тогда подруга начинает переписывать книгу. Для главной героини роман, который она читает, также становится пристанищем, куда она сбегает от трудной ситуации в семье, связанной с разводом родителей:
Heute aber wollte ich mit dem Buch allein sein. Ich hatte das Gefühl, dass es in der Papiertüte zappelte [Bronsky 2017, c. 16].
Но сегодня мне хотелось побыть наедине с книгой. У меня было ощущение, что она от нетерпения уже трепыхалась в бумажном пакете.
В романе Давида Сафира «Целых 28 дней» / «28 Tagelang» [Safier 2014] демонстрируется эскапизм на грани реальности и мистики. Фантастическое повествование имеет характер параллельного повествования в рамках исторического романа о восстании в варшавском гетто в 1942-1943 гг. и является плодом фантазии главной героини. В произведении прослеживается постоянная взаимосвязь между контекстами с фантастическими элементами и основным реалистическим историческим повествованием. Наиболее ярко такое взаимопроникновение обращает на себя внимание в следующей фразе:
Die Deutschen wollten nicht nur unsere Welt erobern, sondern auch die der 777 Inseln [Safier 2014, c. 239].
Немцы хотели завоевать не только наш мир, но и мир 777 островов.
Мир фантазий является для героини путем бегства от трагических исторических событий.
В романе К. Бойе «Ich ganz cool» [Boie 1992] экскапизм приобретает форму обращения к мечте. После каждой главы содержится текстовая вставка, в которой реализуется мир мечты. Такое заключение главы создает контраст по отношению к основному тексту, так как оно отличается графически и стилистически, а также содержательно - в нем более полно и по-новому раскрывается личность главного героя.
Mama nickt und denn ab, Mund auf und zu noch mal, aber hör ich keinen Ton, weil, schon voll Heavy Metal, also total geil. Heavy Metal, also echt. Ich, wenn ich 18 bin, nä, kauf ich mir gleich 'ne Maschine, mindestens 100 PS, voll geil [Boie 1992, c. 14].
Мама кивает и сваливает, рот открылся и закрылся, но я уже ничего не слышу, Heavy Metal на полную, в отрыве. Heavy Metal, реально. В 18 куплю себе мотор, 100 лошадиных сил, не меньше, супер.
Магический эскапизм
В качестве примера магического эскапизма приведем трилогию Д. Бах «Корица и...» [Bach 2016]. Главная героиня этой трилогии Виктория, независимо от своего желания, периодически оказывается в параллельном мире, где встречает тех же одноклассников, друзей, что и в реальной жизни, но события в параллельном мире складываются для нее более удачно. Такие «прыжки» в параллельный мир всегда сопровождаются запахом булочек с корицей («Корица и прочь», «Корица и назад», «Корица - навсегда»). Удачи в параллельном мире помогают героине обрести уверенность в реальном мире, и в ее жизни начинают происходить чудеса. Несмотря на магический характер перемещений между мирами, героиня находит правильный путь к самой себе, учится общаться с людьми, учитывать свои интересы, избавляется от страхов и комплексов.
Wenn ich ehrlich war, wäre mir in diesem Moment ein kleiner Sprung in die Parallelwelt gar nicht so unrecht gewesen. Sollte SIE doch sehen, wie sie mit dem ganzen Mist hier fertig werden würde.
Apropos - was würde SIE überhaupt machen, wenn sie in dieser Situation wäre? [Bach 2016, c. 171].
Если быть честной, я бы сейчас не отказалась перепрыгнуть ненадолго в параллельный мир. Вот бы ОНА посмотрела, что делать со всей этой путаницей. Кстати: а что сделала бы ОНА, если бы оказалась в такой ситуации?
Виктория переживает как бы два разных «я» и ищет ответ на волнующие ее вопросы в параллельном мире.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что бегство от реальности, изображаемое в произведениях для подростков, является своего рода метафорой для описания поиска подростком своего собственного Я. Эскапизм может быть описан с помощью средств реалистического или фантастического повествования, при этом его функция неизменна: он помогает подросткам осознать окружающий мир и познать самих себя.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Bach D. Zimt und weg. Frankfurt am Main : S. Fischer Verlag GmbH, 2016. 321 S. Boie K. Ich ganz cool. Hamburg : Verlag Friedrich Oetinger, 1992. 99 S. Bronsky A. Und du kommst auch drin vor. München: dtv Verlagsgesellschaft mbH
& Co. KG, 2017. 192 c. Wilke J. Roofer. Münster : Coppenrath Verlag GmbH & Co. KG, 2017. 257 c. Греков М. А. Феномен эскапизма в медианасыщенном обществе : дис. ...
канд. филос. наук. Омск, 2008. 131 с. Гусейнов А. Ш. Специфика эскапизма в контексте протестной активности
личности // Человек. Сообщество. Управление. № 3. 2013. С. 20-33. Dimbath O. Juvenilität als Eskapismus. Vortrag im Rahmen der Sektionsveranstaltung Jugendsoziologie zum Thema «"Verjugendlichung" - Krise der (Erwachsenen)Gesellschaft oder Krise der Jugend?» des 37. Kongresses der Deutschen Gesellschaft für Soziologie am 9. Oktober 2014 an der Universität Trier. S. 1-10.
Золотарева Л. Г. Психология массовой коммуникации : учебное пособие.
М. : МГТУ га, 2012. Ч. I. 84 с. Safier D. 28 Tage lang. Reinbek bei Hamburg : Rowohlt Verlag GmbH, 2014. 414 c. Труфанова Е. О. Эскапизм. Бегство в поисках смысла // Психология и психотехника. 2014. № 6 (69). С. 597-608.
