CC BY
379
History of medicine
История медицины
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2018
УДК 616.98:579.842.23]-036.2(470-25)«1770-1722»
Симоненко В.Б.2, Абашин В.Г.1, Дулин П.А.2
ЭПИДЕМИЯ ЧУМЫ В МОСКВЕ (1770—1772 гг.)
Центральный военный клинический госпиталь им. П.В. Мандрыка Минобороны России. 107014. Москва; 2Военно-медицинская академия им. С.М. Кирова, филиал г. Москва
Представлены материалы по эпидемии чумы в Москве в конце XVIII столетия. Приведена хронология развития и ликвидации эпидемии. Показана роль медицинского персонала Московского военного госпиталя в выявлении болезни и предотвращении её распространения. Показана роль графа Григория Орлова в ликвидации эпидемии чумы и подавлении «Чумного бунта».
К л ю ч е в ы е с л о в а: эпидемия чумы; Московский военный госпиталь; «Чумной бунт».
Для цитирования: Симоненко В.Б., Абашин В.Г., Дулин П.А. Эпидемия чумы в Москве (1770—1772 гг.) . Клин. мед. 2018; 96(1): 88-94. DOI http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2018-96-1-88-94
Для корреспонденции: Абашин Виктор Григорьевич — д-р мед. наук, проф., врач консультативного отдела ЦВКГ им. П.В. Мандрыка; e-mail: avg-56@list.ru
Simonenko V.B.2, Abashin V.G.1, Dulin P.A.2
PLAGUE EPIDEMIC IN MOSCOW (1770—1772)
'P.V. Mandryka Central Military Clinical Hospital, 107014, Moscow, Russia;
2S.M. Kirov Military Medical Academy, Moscow branch, Russia
Materials on plague epidemic in Moscow at the end of the XVIII century are provided: the reasons of emergence and development of epidemic of plague in Moscow, actions of authorities and doctors of the capital for liquidation of epidemic. The chronology of development and elimination of epidemic is given. The role of a medical personnel of the Moscow military hospital in detection of a disease and prevention of its distribution is shown. It is shown a role of the Count Grigory Orlov in liquidation of epidemic ofplague and suppression of "a plague revolt". K e y w o r d s: plague epidemic; Moscow military hospital; plague revolt.
For citation: Citation: Simonenko V.B., Abashin V.G., Dulin P.A. Plague epidemic in Moscow (1770—1772). Klin. med. 2018; 96(1): 88-94. DOI http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2018-96-1-88-94
For correspondence: Victor G. Abashin — MD, PhD, DSc, professor, doctor Advisory Department; e-mail: avg-56@list.ru Conflict of interests. The authors declare no conflict of interests. Acknowlegments. The study had no sponsorship .
Received 15.11.16 Accepted 22.12.16
Во время русско-турецкой войны (1768—1774) русские войска вступили в Молдавию, где вспыхнула чума. Поводом для объявления войны послужило восстание колиев — православного населения Правобережной Гетманщины, восставшего против религиозного притеснения. Отряд колиев, считавших себя русскими и на русской службе, преследуя польские войска в сентябре 1768 г., вошёл в город Балта (ныне — Одесская область), вторгнувшись, таким образом, на территорию Османской империи. Султан Мустафа III объявил войну России. В 1769 г. турки перешли Днестр, но были отброшены русскими войсками под командованием князя Александра Михайловича Голицына.
27 сентября 1769 года главнокомендующим был назначен граф П.А. Румянцев. Под его командованием русская армия одержала исторические победы под Ларгой и Когулом. Однако, уже в октябре 1769 г. авангард 1-й русской армии, вступившей в Мол-
давию, впервые столкнулся с чумой. Весной 1770 г. эпидемия чумы распространилась на театре военных действий. К лету 1770 г. она уже вспыхнула в пределах империи, охватив Подолию и Украину. В августе 1770 г. чума была уже в Киеве.
Карантинные мероприятия и медицинское обеспечение в армии графа П.А. Румянцева позволили предотвратить распространение чумы в войсках и продолжать успешные военные действия среди очагов чумы.
Борьбу с распространением чумы возглавил прибывший из Петербурга доктор медицины коллежский советник Иван Яковлевич Лерхе (Иоганн Якоб Лер-хе, 1708—1780 гг.). Ему активно помогали доктор Ва-сильковского карантина Иван Андреевич Полетика (1722—1783) и доктор полевого генерального госпиталя Сила Митрофанович Митрофанов. В 1756 г. С.М. Митрофанов окончил Московскую госпитальную школу, защитил докторскую диссертацию в Лейденском уни-
Клиническая медицина. 2018; 96(1)
DOI http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2018-96-1-88-94_
Дискуссии
верситете, служил врачом в Московском генеральном сухопутном госпитале. Умер 27 июня 1772 г. в Москве от чумы.
Эпидемия чумы, преодолев карантинные заставы в Василькове и Киеве, распространялась по России: Чернигов, Козельск, Севск, Брянск... В Москву первая волна эпидемии чумы приходит в ноябре 1770 г. Больных разместили в двух деревянных бараках Московского военного госпиталя (так называемый «малый госпиталь» на Введенских горах). В этот период старшим доктором Московского военного госпиталя был доктор медицины генерал-штаб-доктор Афанасий Филимонович Шафонский (1740—1811). Он родился в Черниговской губернии в семье сотника Черниговского полка. В 1756 г. А.Ф. Шафонский отправился за границу, где окончил три университета : получил степень доктора правоведения (в Галле), доктора философии (в Лейдене) и доктора медицины (в Страсбурге). Защитил докторскую диссертацию по акушерству: «De gravidarum, parturientium et puerperarum convulsionibus» («О судорогах у беременных, рожающих и родивших». Страсбург, 1763), после чего 1763 г. вернулся в Россию, а с 27 июля 1769 г. был назначен старшим доктором Московского военного госпиталя.
Когда и как появились в Московском госпитале первые больные чумой доподлинно не известно. Наиболее вероятно, прибыли с театра военных действий. В октябре 1770 г. было отмечено несколько случаев смерти среди пленных турок, приведённых в Москву из Бен-дер.
Сам А.Ф. Шафонский предполагал три возможных случая появления чумы в Московском военном госпитале [1, 2].
30 ноября 1770 г. в госпиталь поступили два унтер-офицера Азовского пехотного полка сержант Игнатий Рожнов и подпрапорщик Евсигней Грачёв, прибывшие в Москву в ноябре 1770 г. из-под Хотина. Но «оные имея только некоторые обыкновенные и вовсе не опасные припадки» были выписаны из госпиталя 10 декабря.
Наиболее вероятным и основным источником появления чумы в Москве А.Ф. Шафонский считал приехавшего из действующей армии офицера, который умер во второй половине ноября 1770 г. в Лефортовской слободе и был погребён. Участвовавший в его вскрытии лекарь и прозектор Московского военного госпиталя Влас Ев-сеевский умер на 3-и сутки (22 ноября 1770 г.) после возникновения у него «горячки с чёрными пятнами».
Влас Евсеевский с 3 января 1768 г. в звании подлекаря был преподавателем хирургии в Московской госпитальной школе и исполняющим должность прозектора при операторе Энгеле. По представлению Энгеля был назначен исполняющим должность прозектора с 1 марта 1770 г. По экзамену от 8 июня 1770 г. произведён в лекари и утверждён прозектором госпиталя. Он стал первой жертвой «моровой язвы» в Москве из числа медицинского персонала Московского военного госпиталя [1].
Затем начались заболевания чумой среди госпитальных служителей. К 11 декабря 1770 г. в госпитале умерло 14 человек. «Вскоре потом Декабря 17 числа уже явно в Московской Генеральной сухопутной Госпитали, что на Введенских горах, между некоторыми из живших тамо, мужска и женска полу, госпитальными здоровыми служителями появилась. Той госпитали старший медик и генеральный штаб доктор, что ныне колежский Советник и предохранительной комиссии член Афанасий Шафонский, увидя, что помянутые служители отменные по телу имели знаки, такие, каких из обретающих тогда в госпитале нескольких сот больных солдат ни один не имел; притом приметя, что оные служители, жившие здоровы в одном покое, один за одним стали занемогать и скоро один после другого умирать» [1].
Московский штадт-физик Андрей Андреевич Рин-дер — в 1733 г. закончил медицинский факультет Альт-дорфского университета (г. Альтдорф-Нюрнберг, около Нюрнберга), впоследствии переехал в Россию, служил доктором в Оренбургской губернии, в 1765—1770 гг. — в должности Московского штат-физика — не считал возникшее заболевание опасным, однако заразился во время посещения Московского военного госпиталя в 1770 г. и умер от чумы.
21 декабря 1770 г А.Ф. Шафонский писал: «Что ж господин Риндер из малого числа умерших, в разсуж-дении целой госпитали, жителей заключает оную болезнь неопасную, то я бы и сам на сие был согласен, ежели бы сие показанное им умерших число померло из разных госпитали покоев. Но как в двух покоях, где с начала болезнь началась, только жили 27 человек, с которых в короткое время 15 померло, а двое от той же болезни выздоровело: то и заключить должно об опасности болезни не по числу всех людей в госпитали, но по числу только в тех двух покоях живущих» [1, 3]. Он сообщил о появлении чумы обер-полицмейстеру Н.И. Бахметеву, а тот донес графу Петру Семёновичу Салтыкову.
В тот же день комиссия в составе докторов Семена Герасимовича Зыбелина, Петра Дмитриевича Вениа-минова, Иоганна Фридриха Эразмуса, Георгия Шкиа-дана, Ивана Кульмана, Карла Мертенса, Барона Петра фон Аша и Касьяна Ягельского подтвердила факт возникновения в Московском госпитале моровой язвы:
«Мнение Докторское о появившейся в Московском госпитале опасной болезни и мерах к прекращению оной.
Общим собранием находящихся в Москве господ Докторов, из представленнаго описания от Доктора Шафонскаго болезни с припадками, которая болезнь оказалась в госпитале, что на Введенских горах, от которой болезни с осмаго на десять Ноября, по двадцать второе Декабря, померло человек тринадцать, утверждено: что оная болезнь должна посчитаться за моровую язву, в следствие чего, для предосторожности, должно предпринять всякия меры и предосторожности:
1. должно пресечь сообщение города с госпиталью;
2. в оном госпитале онаго госпиталя Доктор должен всякое старание употреблять, чтобы оную болезнь там пресечь; а каким образом должно ему Доктору там поступать в разсуждении лечения, от нас наставление, також по его ежедневным рапортам в Контору и впредь сообщаемые будут наставления;
3. по онаго Доктора Шафонскаго требованием делами всякое исполнение, и удовольствие. 22 Декабря, 1770 год».
В ответ на появление чумы в Москве последовали указы:
«Указ Ея Императорскаго Величества Самодержицы Всероссийской Государственной Медицинской Коллегии из Конторы Московской генеральной госпитали Господину Старшему Доктору Шафонскому» [3], в соответствие с которыми 22 декабря 1770 г. московский госпиталь был оцеплен караулами и изолирован от внешнего мира вместе со всеми больными и медицинским персоналом более 1000 человек. Связь с госпиталем поддерживалась посредством бесед А.Ф. Шафонского, находящегося в госпитале, с городовыми врачами на расстоянии и через огонь. Очаг чумы был своевременно локализован. Заражённые бараки, расположенные несколько в стороне от основного здания госпиталя (на Введенских горах), были окружены караулами. Для ухода за больными в них находились 2 подлекаря. Всего заболели 27 человек, из которых 5 излечились, а прочие умерли.
Санкт-Петербург отгородился от поражённой чумой Москвы множественными карантинными заставами.
Из доклада графа П.С. Салтыкова от 4 января 1771 г.: «Ныне оная болезнь утихает, холодное время немало тому способствует; уже несколько дней на Введенских горах более о ней не слышно».
Из доклада графа П.С. Салтыкова от 15 января 1771 г.: «В госпитале на Введенских горах, где было оказалась язва и там все кончено. О болезни же прямо донести не могу — там была или нет, пока же кроме двух подлекарей, кои и ныне там заперты, никто там не бывал. Главного госпиталя доктор [Шафонский] просил медицинскую контору, чтобы освидетельствовать, но ни один доктор не поехал, и рассуждали заочно. Ныне я призывал здешнего физикуса [Риндера] и посылал туда; он ездил, но только с госпитальным доктором через огонь говорил, и тот его упрекал, что по многим посылкам ни один не был» [4].
7 февраля 1771 г. граф П.С. Салтыков пишет императрице: «Весна приближается; не изволите ли приказать всех больных [из госпиталя] из Москвы вывести по разным монастырям верст от 15 до 50 по малому числу в каждый, отрядив лекарей, что монастырям никакой тягости не учинит, ибо малое число больных будет на чистом воздухе, а Москва и без госпиталей довольно нечистот имеет, оный же госпиталь весьма в неудобном месте, в верху Яузы, откуда нечистота идет в город».
22 февраля 1771 г. Императрица писала из Петербурга:
«Граф Петр Семенович!
С удовольствием уведомились мы из представления Вашего от 7-го сего месяца, что вся опасность от заразительной болезни в Москве миновалась, и поэтому соизволяем, чтоб Вы приказали свесть караул от главного госпиталя; также сжечь сумнительные там два покоя и все то, что в них есть, и построить вместо них новые. Разделение больных по монастырям подвержено великим трудностям: правление госпиталя должно было бы тогда раздробить на столько частей, сколько монастырей занято будет, и расстроить всем учиненное о сем положение; у нас же нет при том и такого числа докторов и лекарей, чтоб можно было распределить их во все сии частыя по монастырям госпитали. Правда главная в Москве госпиталь не в удобном построена месте, но как нет для него другого способнейшего места, то по нужде и надобно оставить ее там, как она есть, а велеть только, чтоб наблюдали в ней возможную чистоту и лучшее имели попечение о больных...» [1].
28 февраля 1771 г. основная часть госпиталя была освобождена от караулов и начала принимать больных.
После 6-недельного карантина 1 марта 1771 г. «чумные бараки» малого госпиталя с инвентарем по приказу генерал-кригс-комиссара Александра Ивановича Глебова и обер-полицмейстера Николая Ивановича Бахметева (Бахметьева) были сожжены [1, 4].
В то время, когда в течение двух месяцев все внимание властей было приковано к Московскому военному госпиталю, однако, разгорался новый очаг чумы в самом центре Москвы. Началась вторая волна эпидемии чумы в Москве.
9 марта 1771 г. полиция сообщила, «что на большом суконном дворе за Москвою-рекою, у Каменного мосту, люди часто умирают, а иногда в ночное время погребаются». На суконный двор был послан доктор медицины К.О. Ягельский, который рапортом донёс о наличии там чумы. Касьян Осипович Ягельский (1736—1774) родился на Украине в 1736 г. Первоначальное образование получил в Киевской духовной академии. В 1756 г. поступил учеником в госпитальную школу при Санкт-Петербургском адмиралтейском госпитале. 14 мая 1759 г. получил звание подлекаря. В 1765 г. защитил диссертацию «De passione hysterica» («Об истерической страсти», Лейден, 1765) и получил звание доктора медицины. В Московский военный госпиталь переведён 25 июля 1767 г. для преподавания «Материи медики» (предмет включал философию, физиологию и патологию). В 1770—1772 гг. был одним из самых активных членов Комиссии для врачевания и предохранения от моровой язвы. Изобрёл окуривающий порошок для дезинфекции вещей больных. Умер в Москве 21 ноября 1774 г. от туберкулёза лёгких [5, 6].
Доклад графа П.С. Салтыкова: «Сего марта 10-го получил я от доктора К.О. Ягельского репорт о оказавшейся в Большом суконном дворе, что близ Каменного
Клиническая медицина. 2018; 96(1)
РР! http://dx.doi.org/1Q.18821/0Q23-2149-2Q18-96-1-88-94_
Дискуссии
моста на берегу Москвы-реки, прилипчевой болезни, коей померло от генваря месяца по нынешнее число 123 человека, да больных осталось 21» [4].
Попутно К.О. Ягельский рапортом поясняет, что «...начало оной болезни между сим последовало от привезённой к ним больной женщины, которая по свойству, одним фабричным от церковного сторожа, церкви Святого Николая Чудотворца, что в Кобыльском, в Рождество Христово привезена, и имевши за ушами распухлые железа, скоро по привозе умерла.» [1]. Граф П.С. Салтыков решил проверить мнение доктора К.О. Ягельского. 14 марта 1771 г. П.С. Салтыков издал распоряжение «О учинении Докторами на суконном дворе осмотра От Генерал-Фелдмаршала, Сенатора, Действительного Каммергера и разных орденов Кавалера, Графа Салтыкова Московской Конторе предложение» и направил на суконную фабрику комиссию , в которую входили: «Секунд-Маиорского ранга Доктор Георгий Скиадан, Доктор Иоганн-Фридрих Эразмус, Доктор Афанасий Шафонский, Доктор Карл Мертенс, Доктор Петр Погорецкий, Доктор Петр Вениаминов, Доктор Семен Зибелин, Доктор Кассиян Ягелский». Члены комиссии письменно («Заключение Московских Докторов о появившейся на суконном дворе опасной болезни») подтвердили наличие второго очага чумы и предложили ряд организационных мероприятий:
«1. Вывести как живущих там, так и принадлежащих к оной фабрике больных и здоровых за город, а двор оной запереть, не выбирая из оного ничего, и раскрывши окна оставить.
2. Отделить больных от здоровых, и иметь надлежащее смотрение.
3. Изследовать, не заразились ли где вне оной фабрики, кои имели с ними сообщение, и ежели такие где сыщутся, то выслать их так же за город.
4. Умирающих сею болезнию погребать за городом на удобном месте, и вырывать могила гораздо глубо-кия; а тела с их платьем закапывать».
В повторном «Решительном Докторов мнении о моровой язве» от 26 марта 1771 г. страшный диагноз подтверждается: «.повеление от Его Сиятельства господина Генерал-Фельдмаршала Графа Петра Семеновича Салтыкова, назвать точным именем оказавшуюся на большом суконном дворе болезнь. то инако оной не называет, как моровой язвою».
Не только Граф П.С. Салтыков не хотел поверить в новый очаг чумы в Москве. Участвовавший в обследовании работников суконного двора доктор медицины генерал-штаб-доктор Иван Христофор фон Кульман высказывает свое особое мнение, сомневаясь в поставленном всеми диагнозе:
«Хотя я нижеподписавшийся и не отрицаю, что оказавшаяся на суконной фабрике болезнь есть моровая язва; но как я многократно в моей практике гнилыя и прилипчивыя горячки видел, которыя показанные в сих болезнях припадки имели: то признаться должен, что, когда меня из собрания Медиков под совестию
моею спросили, я ещё по сие время не могу увериться, чтобы сия болезнь настоящая была моровая язва» [1].
Очаг на суконной фабрике был открытым, и его нельзя было изолировать так же легко, как госпитальный. Таким образом, уведомление императрицы о ликвидации чумы в Москве было поспешным.
В марте 1771 г. для борьбы с чумой учреждён Медицинский совет, в который включены Иоганн-Фридрих Эразмус (профессор акушерства, исполнял должность заболевшего штат-физика Риндера), «Московской Генеральной Госпитали старший Доктор Афанасий Ша-фонский, той же Госпитали обучающий Доктор Кас-сиян Ягельский, Императорскаго Воспитательнаго Дому Доктор Мертенс, Императорскаго Московскаго Университета Профессоры и Доктора Петр Вениаминов, и Семен Зыбелин; уволенные из службы Доктор Егор Шкиадан, Барон Петр Аш, Иван Кульман, Петр Погорецкий, вновь прибывший и неслужащий Кристиан Ладо» [1].
Принято решение всех больных вывести с суконного двора и с согласия архиепископа Амвросия поместить в Угрешский монастырь (хотя императрица и не хотела создавать временные чумные госпитали в монастырях). Здоровых работных людей было решено поместить в наёмный дом за Мещанской улицей в поле, определить к ним лекаря, а здание оцепить караулом, Суконный двор — также оцепить. Однако до выполнения всех этих распоряжений около 2000 рабочих суконного двора разбежались. Чума распространилась по Москве...
18 апреля 1771 г. П.С. Салтыков доносил, что «выведено из Москвы фабричных в Симонов, Данилов и Покровский монастыри 943 человека обоего пола».
«С 20 чисел Июня в Симоновом монастыре опять появилась язва, умерло 10 фабричных, заболело 6. С этих пор болезнь начала всё более и более усиливаться».
14 сентября 1771 г. следует отчаянное донесение: «Болезнь уже так умножилась и день ото дня усиливается, что мрёт в Москве в сутки до 835 человек, выключая таких, коих тайно хоронят, да и по улицам находят мертвых тел по 60 и более» [4].
По Москве поползли слухи, что у Варварских ворот Китай-города появилась чудотворная Боголюб-ская икона Божией Матери, которая даёт исцеление от страшной болезни. Большие толпы людей собрались у Варварских ворот, что способствовало распространению инфекции. Московский архиепископ Амвросий (Андрей Степанович Зертис-Каменский) дал распоряжение убрать икону и закрыть её в одной из церквей. В ответ на это по набату толпа восставших разгромила Чудов монастырь в Кремле.
На следующий день толпа взяла приступом Донской монастырь, принялась громить карантинные заставы и дома знати. Разразился «Чумной бунт».
16 сентября 1771 г. за попытку остановить распространение чумы через церковную утварь Архиепископ
Рис. 1. Орловские (Гатчинские) ворота были воздвигнуты в 1777—1782 гг. на границе Екатерининского парка, у выезда на дорогу, ведущую в Гатчину, бывшее имение генерал-фельд-цейхмейстера Г.Г. Орлова.
Амвросий, скрывавшийся в Чудовом монастыре, был убит толпой. Для усмирения толпы Генерал-поручику Петру Дмитриевичу Еропкину пришлось применить силу. Через три дня бунт был подавлен.
В сентябре 1771 г. число умерших от чумы в Москве достигло 21 400 человек. В октябре умерло еще 17 560. Люди умирали в домах, на улицах в импровизированных больницах, в монастырях.
Не способный в этой обстановке управлять Москвой П.С. Салтыков был отправлен в отставку. На борьбу с чумой из Санкт-Петербурга в Москву специальным Манифестом («Манифест об отправлении Князя Орлова в Москву Главным Начальником. Божию Милостию Мы Екатерина Вторая, Императрица и Самодержица Всероссийская и прочая, и прочая...) был направлен граф Григорий Григорьевич Орлов.
Храбрый до отчаяния Г.Г. Орлов на все предостережения об опасности говорил: «Все равно, чума или не чума, во всяком случае я завтра выезжаю; я давно уже с нетерпением ждал случая оказать значительную услугу Императрице и Отечеству; эти случаи редко выпадают на долю частных лиц и никогда не обходится без риска; надеюсь, что в настоящую минуту я нашел такой случай и никакая опасность не заставит меня от него отказаться» [7].
Граф Орлов прибыл в Москву в самый разгар эпидемии 26 сентября 1771 г. в сопровождении штата помощников и порученцев. С ним прибыли четыре гвардейские команды. Для организации борьбы с чумой в Москву из действующей армии были вызваны известные уже в те годы эпидемиологи доктор Г.М. Ореус и штаб-лекарь Данила Самойлович Самойлович.
History of medicine
Ореус Густав Максимович, финн по происхождению, родился в Санкт-Петербурге. Медицинское образование получил в госпитальной школе при Санкт-Петербургском генеральном сухопутном госпитале. В 1757 г. ему было присвоено звание лекаря. В должности полкового лекаря участвовал в Семилетней войне (1756—1763). После войны был назначен оператором в Санкт-Петербургский адмиралтейский госпиталь. Преподавал в госпитальной школе анатомию, хирургию и медицинскую ботанику. Был талантливым эпидемиологом и блестящим организатором.
Самойлович Данило Самойлович (настоящая фамилия — Сущинский, 1744—1805), Доктор медицины, Действительный статский советник, выдающийся русский эпидемиолог и акушер. Родился в селе Яновка Черниговской губернии в 1744 г. в семье священника. Первоначальное образование получил в Киевской духовной академии. В ноябре 1761 г. поступил учеником в Госпитальную школу при Санкт-Петербургском адмиралтейском госпитале. В 1765 г. произведён в подлекари, а в 1767 г. — в лекари и оставлен при Санкт-Петербургском адмиралтейском госпитале. Он активно работал в Московском военном госпитале по ликвидации чумы, предложив много нового в области предупреждения, распознавания и лечения больных чумой. В 1771 г. вошел в состав комиссии для предохранения и врачевания от моровой язвы.
Докторский диплом он получил 6 октября 1780 г. за сочинение по акушерству «Tractatus de sectione symphyseos ossium pubis et partu Caesario» («Трактат о рассечении лонного сочленения и о кесаревом сечении». Лейден, 1780 г.) [5, 6].
Граф Орлов принял самые энергичные меры для борьбы с чумой. Открывались дополнительные больницы и карантины. По окраинам Москвы устраивались карантины со специальными чумными больницами. Первая подобная больница была устроена в Николо-Угрешском монастыре на юге Москвы. Особое внимание уделялось борьбе с мародерством и грабежа-
Рис. 2. Чумной бунт. Акварель Э. Лиссера. 1930-е годы.
Клиническая медицина. 2018; 96(1)
РР! http://dx.doi.org/10.18821/0023-2149-2018-96-1-88-94_
Дискуссии
ми. Дома, где регистрировались случаи заболевания чумой, заколачивали досками, а на воротах рисовали красные кресты. За хищение имущества из покинутых домов была установлена смертная казнь на месте. Под страхом вечной каторги находились те, кто пытался скрыть умерших.
В состав созданной графом Орловым комиссии вошли «генерал-поручик и сенатор Петр Дмитриевич Еропкин, да с ним статский советник и канцелярии Опекунства иностранных Вице-президент Василий Григорьевич Баскаков, Успенского Собора Протоиерей Александр Левшин, господа Докторы Шафонский, Ягелский, и Ореус, штаб-лекарь Граве, лекарь Самой-лович, и от Московского Мещанства Московский купец и Мещанин Лука Долгой» [8].
Весной 1772 г. эпидемия стала постепенно стихать и вскоре прекратилась. Число жертв эпидемии достигло почти 60 000 человек.
По возвращении Графа Григория Орлова из Москвы Императрица Екатерина II удостоила его «изъявлением своей благодарности» и велела отчеканить памятную ме -даль. На медали было выгравировано: «Россия таковых сынов в себе имеет». А ниже: «За избавление Москвы от Язвы в 1771 г.». В Царском Селе в память подвигов графа Орлова были воздвигнуты «Орловские ворота» с надписью: «Орловым от беды избавлена Москва».
После ликвидации очага чумы в Московском военном госпитале в самом начале эпидемии болезнь в стенах военного госпиталя больше не появлялась, однако медицинский персонал госпиталя под руководством А.Ф. Шафонского принимал самое активное участие в ликвидации эпидемии в Москве. Лекари и подлекари госпиталя и ученики госпитальной школы были прикомандированы к чумным больницам, организованным в монастырях и карантинах. Многие из них погибли, оказывая помощь чумным больным.
Список сотрудников, принимавших участие в оказании помощи больным чумой:
Григорий Егорович Яхонтов в 1761 г. был назначен лекарем в Московский военный госпиталь и преподавателем хирургии в госпитальной школе. Сын солдата. В 1732 г. поступил учеником в Московскую госпитальную школу. Ученик Н.Л. Николая Ламбертовича Бидлоо. Выпускник Московской госпитальной школы (1738). Получил звание подлекаря и вместе с профессором Шрайбером и И. Пагенкампфом был командирован в действующую армию Ласси. Служил в Дербентском полку. В 1741 г. экзаменован доктором Миниатом и лекарем Эгиди, которые засвидетельствовали, что он «по вопросам их как в анатомии, так и в хирургии и в пользовании обыкновенных болезней ответствовал весьма изрядно». Был произведён в лекари и назначен в Санкт-Петербургский гарнизонный полк. Умер в Москве 28 мая 1771 г., заразившись чумой во время борьбы с эпидемией [1, 5, 6].
Госпитальные подлекари Алексей Горник (умер в Симоновом монастыре), Семен Косагов (умер в Симо-
новом монастыре), Чепелов (умер в Даниловом монастыре).
При чумных больницах в Лефортовском доме и Покровском монастыре работали волонтёры «за подлекарей» Иван Циммерман и Андрей Рихтер. В Покровским монастыре — Вениамин Кроль.
В борьбе с эпидемией участвовали госпитальные лекарские ученики:
• Егор Сулима (позже — лекарь) работал в Угрешском монастыре, Даниловом монастыре, Архиерейском доме, карантине на речке Даниловке, на заставе в Коломне.
• Иван Прохорович, позднее лекарь,работал в Угрешском монастыре, в Переяславле-Залесском для прекращения моровой язвы, потом на заставе в Кашире.
• Василий Трохимовский, позднее подлекарь,работал в карантине в Симоновом монастыре и в больнице в Даниловом монастыре.
• Андрей Шафрановский, позднее лекарь, работал в карантине в Симоновом и Покровском монастырях, позднее — в Московском уезде.
• Фёдор Шаден, позднее лекарь, работал в карантине в Симоновом и Покровском монастырях, позднее — в Московском уезде, на заставах в Кашире, Серпухове и Коломне.
• Николай Мордовский, позже — подлекарь, работал при карантине в селе Троицком-Голенищеве, позднее — при очищении купеческих товаров в Переплётчи-ковом доме.
• Алексей Тетюшкин, позднее подлекарь, работал в больнице Данилова монастыря, позднее — при карантине у Серпуховской и Калужской застав.
• Иван Миккель. Работал с доктором Галиде в Ярославле.
• Георгий Клейн. Работал с доктором Вендрих в Калуге.
• Иван Костенмахер. Работал в больнице Симонова монастыря, болел чумой.
• Иван Федоровский. Работал в больнице Симонова монастыря, болел чумой.
Умерли от чумы:
• Иван Данилевский, Работал в Симоновом монастыре. Позднее подлекарь в карантине у Калужской заставы и на заставе в Севске, где и умер.
• Степан Цветков. Работал и умер в Угрешском монастыре.
• Алексей Назаров. Работал и умер в Угрешском монастыре.
• Алексей Смирнов. Работал и умер в Угрешском монастыре.
• Герасим Протасов. Работал и умер в Симоновской больнице.
• Иван Витзинский. Работал и умер в Симоновской больнице.
• Иван Величкин. Работал и умер в Симоновской больнице.
• Иван Онуфриевский. Работал и умер в Симоновской больнице.
• Иван Адамов. Работал и умер в Симоновской больнице.
• Карл Готлибсен. Работал и умер в Симоновской больнице.
Из 21 госпитального лекарского ученика, участвующего в борьбе с чумой, заболели 12, из них 10 умерли. Из числа госпитальных школьников 6 человек работали и умерли в Симоновом монастыре (Лаврентий Егупов, Александр Атюшев, Иван Яковлев, Иван Петров, Василий Журов, Никита Стригин).
В период эпидемии в Московском военном госпитале работали штаб-лекарь и оператор Энгель, лекарь Геблер, лекарь Рост, лекарь Штелин, лекарь Рунге, лекарь Кассель.
Охрану основных лечебных учреждений Москвы осуществляли:
• Еким Елагин, капитан Великолукского полка, командовал караулом при Московском Генеральном госпитале, впоследствии — при Симоновом монастыре;
• Никита Тройнишников, капитан, командовал караулом при Угрешском монастыре;
• Максим Плюсков, капитан из отставных, находился при карауле при Симоновской больнице;
• Демьян Баранович, капитан из отставных, находился при карауле при Даниловом монастыре
• Иван Петерсон, поручик, находился при карауле при Покровском монастыре
• Максим Негуляев, аудитор, находился при карауле при Московском Генеральном госпитале.
Это была последняя эпидемия чумы в России.
ЛИТЕРАТУРА
1. Шафонский А. «Описание моровой язвы, бывшей в столичном граде Москве с 1770 по 1772 год, с приложением всех для прекращения оной тогда установленных учреждений по Высочайшему повелению напечатано 1775 года в Москве При Императорском Университете». 652 с. (Александр Левшин, протоиерей большого Успенского собора, Статский Советник Князь Петр Васильевич Макулов, член Комиссии, Афанасий Шафонский, Густав Орреус, Христиан Граве, Данило Самойлович, Лука Долгов).
2. Чистович Я.А. История первых медицинских школ в России. СПб.; 1883; 1040 с.
3. Петров Е. Собрание Российских Законов о медицинском управлении с присовокуплением Постановлений правительства по
History of medicine
предмету наук: медицинской, фармацевтической, ветеринарной и принадлежащих к ним, судной медицины и полиции медицинской. Часть вторая. С 1730 по 1812 год. СПб.: Типография Правительствующего Сената; 1828..
4. Соловьёв С.М. История России с древнейших времен. СПб.: Товарищество «Общественная польза»; 1851-1879; т. ХХ: 523.
5. Чистович Я. A. Очерки из истории медицинских учреждений XVIII столетия. СПб.; 1870: 220.
6. Рихтер В. История медицины в России. ч. 3. М.: Университетская Типография; 1820. XXXII с., 544 с., 112 с.
7. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. СПб.: Товарищество «Общественная польза»; 1851-1879; т. XV: 341.
8. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. СПб.: Товарищество «Общественная польза»; 1851-1879; т. XV: 136-7.
REFERENCES
1. Shafonskiy A . "The description of the ulcer which was in a capital hail to Moscow from 1770 to 1772 with the application of all for the termination of it then of the established organizations on the Highest command is printed with Morava 1775 in Moscow In case of Imperial University" [«Opisanie morovoy yazvy, byvshey v stolichnom grade Moskve s 1770 po 1772 god, s prilozheniem vsekh dlya prekrash-cheniya onoy togda ustanovlennykh uchrezhdeniy po Vysochayshemu poveleniyu napechatano 1775 goda v Moskve Pri Imperatorskom Universitete»]. 652 p. (Alexander Levshin, archpriest of big Assumption Cathedral, Councillor of state Prince Pyotr Vasilyevich Maku-lov, member of the commission, Afanasy Shafonsky, Gustav Orreus, Christiaan Grawe, Danilo Samoilovic, Luka Dolgov). (in Russian)
2. Chistovich Ya.A. History of the first medical schools in Russia [Is-toriya pervykh meditsinskikh shkol v Rossii]. St. Petersburg; 1883. 1040 p. (in Russian)
3. Petrov E. A collection of the Russian Laws on medical management with adding of the Orders of the Government in a subject ofsciences: medical, pharmaceutical, veterinary and belonging to them, judgment medicine andpolice medical. Pt. 2. From 1730 to 1812. [Sobra-nie Rossiyskikh Zakonov o meditsinskom upravlenii s prisovokuple-niem Postanovleniy pravitel'stva po predmetu nauk: meditsinskoy, farmatsevticheskoy, veterinarnoy i prinadlezhashchikh k nim, sudnoy meditsiny i politsii meditsinskoy. Chast' vtoraya. 1730 - 1812 ]. St . Petersburg: Tipografiya Pravitel'stvuyushchego Senata; 1828. 418 p. (in Russian)
4. Solov'ev S.M. History of Russia since the most ancient times [Isto-riya Rossii s drevneyshikh vremen]. St. Petersburg: Tovarishchestvo "Obshchestvennaya pol'za"; 1851-1879; vol. XX: 523. (in Russian)
5. Chistovich Ya.A. Sketches from the history of medical institutions of the XVIIIth century [Ocherki iz istorii meditsinskikh uchrezhdeniy XVIII stoletiya]. St. Petersurg; 1870: 220 p . (in Russian)
6. Richter V. Medicine history in Russia [Istoriya meditsiny v Rossii]. Pt. 3. Moscow: Universitetskaya Tipografiya; 1820. p. XXXII, p. 544, p.112.
7. Solov'ev S.M. History of Russia since the most ancient times [Isto-riya Rossii s drevneyshikh vremen]. St Petersburg: Tovarishchestvo «Obshchestvennaya pol'za»; 1851-1879; vol. XV: 341. (in Russian)
8. Solov'ev S.M. History of Russia since the most ancient times [Isto-riya Rossii s drevneyshikh vremen]. St. Petersburg: Tovarishchestvo «Obshchestvennaya pol'za»; 1851-1879; vol. XV: 136-7. (in Russian)
Поступила 15.11.16 Принята в печать 22.12.16
