CC BY
271
УДК 901(И) 06
Николаева О.Ю.
Оренбургский государственный педагогический университет E-mail: [email protected]
ЭПИДЕМИИ В ОРЕНБУРГСКОЙ ГУБЕРНИИ В 1892 ГОДУ И МЕРЫ БОРЬБЫ С НИМИ
В статье дается описание событий 1892 года, связанных с эпидемиями тифа и холеры в Оренбургской губернии. Анализируется деятельность местной администрации и врачей по организации мероприятий, направленных на борьбу с эпидемиями, а также выявляются причины, помешавшие полному предотвращению последних.
Ключевые слова: голод 1891-1892 гг., тиф, холера, гигиена, санитарные комиссии, эпидемия.
Болезни, которые принимали эпидемический характер, практически всегда были неотступными спутниками голодных лет, а потому история голода и эпидемий тесно связаны. Голод 1891-1892 гг., являющийся самым сильным голодом в пореформенной России, охватившим 22 губернии, сопровождался тифом и холерой.
Первый случай заболевания тифом в Оренбургской губернии был зафиксирован сельским врачом 10 участка Г. Полторацким, который 29 февраля 1892 г. доложил, что в его участке одновременно обнаружены заболевания в селениях Долговском, Заманиловке и Качердыкской слободе - 48 случаев [1]. 10 марта поступили сведения от сельского врача Кимберга об эпидемии брюшного тифа в селе Александр-Таль и селе Ташла [2].
Появление сыпного тифа вызвало тревогу в Оренбурге и послужило поводом к созыву комитета общественного здравия 19 марта 1892 г. под председательством губернатора. Комитет принял решение об очистке города в целях предотвращения дальнейшего распространения эпидемии [3]. Здесь необходимо заметить, что XIX век - время зарождения представлений о гигиене. Российская интеллигенция долгое время считала тесную связь народа с естественной средой обитания важным условием его жизни. Сначала славянофилы, затем народники идеализировали эту связь как свидетельство присущей народу невинности и даже святости. С разочарованием в идеалах народничества в интеллигентских кругах все чаще стали говорить о «некультурности» и «нецивилизованности» народа, а связь с землей, водоемами и животными считать предпосылкой заражения и распространения болезней [8]. Формирование гигие-
ны как области научного знания произошло во второй половине XIX века, и связано с именем Ф.Ф. Эрисмана, который сформулировал новую концепцию данной науки.
Важнейшими ее положениями были: «гигиена есть наука об общественном здоровье»; «не каждый врач... может быть специалистом по гигиене, но каждый может и должен усвоить гигиенический способ мышления»; «умение устранять санитарные недуги общества... вернее спасает от болезни и смерти, нежели все рецепты и лекарства вместе взятые»[9]. Первая городская общественная санитарная организация в России возникла в Москве (1866 г.) в составе 17 санитарных врачей - первая временная санитарная комиссия, а в 1884 г. - постоянная санитарная организация (4-я санитарная комиссия). В Санкт-Петербурге в связи с угрозой эпидемии холеры в феврале 1867 г. Городской думой была образована исполнительная городская санитарная комиссия из 6 человек (членов и санитарных попечителей) под председательством П.В. Жуковского и с участием врачей Е. В. Пеликана и Н. И. Розова (представителей Медицинского департамента). Наряду с прообразами органов санитарно-эпидемиологической службы в Москве и Санкт-Петербурге, происходило формирование подобных организаций и в других городах России.
В Саратове в 1860 г. было создано общество «Беседы Саратовских врачей», переименованное в 1898 г. в физико-медицинское общество. В 1875 г. это общество организовало медико-статистические исследования и стало деятельным советником Городской думы по борьбе с эпидемиями. В 1877 г. из состава «Беседы Саратовских врачей» выделилась группа врачей (А.А. Кноре, И. И. Шмидт, И. И. Ельнинский и
др.), образовавшая «Саратовское санитарное общество», первое в России, занявшееся разработкой вопросов в области гигиены и организации санитарных учреждений. Во второй половине XIX века санитарные организации при городских думах были образованы в Таганроге (1876), Воронеже (1879), Иркутске (1882), Астрахани (1883), Туле (1887), Екатеринбурге и Севастополе (1888), Екатеринодаре (Краснодаре) и Оренбурге (1892), Самаре (1895), Томске (1897) и позднее еще в 37 городах России. Деятельность санитарно-эпидемиологических организаций, а позже системы государственного санитарного надзора в России определялись специальными постановлениями правительства. Организационные формы и методы их работы изменялись и совершенствовались в соответствии с развитием отраслей промышленности, естественных наук, прежде всего гигиены, эпидемиологии и микробиологии.
19 мая 1892 года в Оренбурге было созвано экстренное заседание думы, на котором при участии врачебного инспектора и санитарного врача Малиновского была принята программа действий. Для удобства город был разделен на 8 участков, во главе каждого участка стоял врач, фельдшер и почетные попечители, выбранные из гласных. Помимо этого было решено попросить 10 врачей из центра, нанять столько же фельдшеров и 8 санитарных надзирателей. Для организации очистительных работ город выделил 1000 рублей. Еще 5 тысяч рублей предоставил Московский благотворительный комитет. 10 июня прибыли врачи из столицы и была организована санитарно-исполнительная комиссия. Участковые врачи взяли на себя обязательства осматривать по порядку дворы, промышленные заведения, чтобы к концу осмотра уяснить санитарное состояние каждого участка [2].
К эпидемии тифа присоединилась и опасность появления холеры. В 1892 г. холера проникла в пределы России из Мешхеда в Закаспийскую область через русско-персидскую границу. Первый случай был официально зарегистрирован 18 мая в селе Каахыа на Закаспийской железной дороге. 26 мая появились первые заболевания в Асхабаде, откуда началось массовое бегство населения. 1 июня отмечается первое заболевание в Баку, 12 июня - в Астрахани, 14 июня - в Саратове, 23 июня - в Самаре. [6] Высшая администрация г. Оренбурга заблагов-
ременно озаботилась об ограждении губернии от заноса холеры устройством обсервационных пунктов как со стороны караванного пути, так и со стороны железной дороги. Кроме того, при министерстве путей сообщения была образована противоэпидемическая комиссия, которая разработала и обязала проводить следующие противохолерные мероприятия при пассажирских перевозках:
1) ограничить количество пассажиров в вагонах 1 и 2 класса до 75% от общего числа мест в вагоне;
2) для устранения скученности пассажиров в залах ожидания пассажиров вокзалов оборудовать временные навесы для пассажиров 3 и 4 классов, ожидающих поезда;
3) туалеты вагонов оборудовать приемниками для сбора нечистот и предохранения загрязнения полотна;
4) в пассажирских поездах, проходящих по территориям, где регистрировались заболевания холерой, выделить санитарные вагоны.
Поезд сопровождал фельдшер, который оказывал первую медицинскую помощь и проводил противоэпидемические мероприятия. Изоляция больных осуществлялась в санитарный вагон, а затем их госпитализировали в больницу для холерных больных, была организована дезинфекция в вагоне [8].
Но с получением известий о взрыве эпидемии в Саратове и появлении заболеваний холерой в Самаре стало ясно, что и Оренбургу не миновать этой участи [2]. Санитарная комиссия постановила просить врачей г. Оренбурга образовать собой врачебный совет при исполнительной комиссии. Врачебный совет 27 июня 1892 г. выработал ряд мер, необходимых для предотвращения распространения эпидемий:
1) очистка всех выгребных и помойных ям, дворов, улиц, площадей дабы во время появления холерных заболеваний прекратить вывоз нечистот;
2) временное закрытие спуска нечистот из 2 кадетского корпуса и форштадтских бань в Урал;
3) учреждение особого надзор за базарами и продажей пищевых веществ;
4) дома для неимущих закрыть и перевести жителей за город в бараки;
5) деление города на 8 участков оставить, но усилить их персоналом;
6) образование при каждом участке отряда для дезинфекции домов после эвакуации больных;
7) назначение врачей для встречи поездов из Самары и опроса пассажиров, обращая особое внимание на пассажиров четвертого класса;
8) приспособить помещения больниц для устройства печей для сжигания экскрементов [2, Л.19].
Как видно из перечня, администрация города и врачи основательно подошли к проблеме, однако сделать удалось далеко не все из перечисленного. Уже с 15 июня начались осмотры врачей вверенных им участков, которые показали насколько запущена ситуация с гигиеной в городе. Из донесения врача Попова об осмотре района Чебеньки: «Дома ютятся так близко друг к другу, что оставляют только узкую тропинку; население до 400 человек, дворов нет, а ретирадов и помойных ям и подавно, так что естественные потребности отправляются на самом берегу Урала.... Никакая разумная диета здесь немыслима. Почти никто не ест мяса, молока, в иных домах нет даже самовара. Большинство пробиваются чаем, огурцами и сырой водой. Дезинфекция теряет здесь всякое значение. Прежде чем придет врач, больной ходит по всем Чебенькам и теряет рвоту и испражнения по всем углам , когда же сляжет, то родные выливают их под чужими окнами. Поселение скучено до невозможности.» [1]. Не утешающими были сообщения и из других участков. Специально для просвещения населения были отпечатаны 600 экземпляров кратких наставлений к возможному предохранению себя от заболевания холерой. Однако и это не помогало. Народ не понимал и не хотел верить в появление холеры и потому все мероприятия врачей среди простого населения вызывали почти враждебное чувство.
С еще большим непониманием, а иногда и открытым сопротивлением сталкивались врачи в селах и деревнях. Так, в архиве имеются данные о беспорядках, учиненных жителями села Покровского Оренбургского уезда при принятии властями мер к прекращению существующей в селе холерной эпидемии [3]. Жители обвиняли врачей в том, что они вместо лекарства дают отраву, что это именно врачи занесли заразу, отказывались выполнять пред-
писания врачей о чистке дворов, мотивируя это словами «деды наши не чистили и не умирали». Высшей точкой этого сопротивления стал отказ одного из крестьян привезти известь со станции для дезинфекции. В результате в село был отправлен Белебеевский , зачинщиков беспорядков арестовали.
Подобного рода беспорядки - не единичный случай, похожие выступления были зафиксированы и в Саратовской губернии и в других регионах [8]. Столь странное поведение местного населения становится понятным, если обратиться к истории здравоохранения в России и в мире. Со времен средних веков установилась административная модель борьбы государства с эпидемиями. Тот способ борьбы с эпидемиями, который сложился в средневековой Европе, был похож на ведение военной кампании; в нем решающую роль играло государство. В Новое время гражданские власти видели во всякой эпидемии, особенно в чуме, символ великого беспорядка, подавить который можно было лишь жестокими полицейскими мерами. «Политический образ чумы», представленный М. Фуко в анализе французского опыта XVII века, сводился к суровой формуле: «Чуму встречают порядком. Порядок должен препятствовать возможному смешению, вызываемому болезнью, которая передается при смешении тел, или злом, возрастающим, когда страх и смерть сметают запреты»[11]. Реакция какой-либо страны на эпидемии в XIX веке - верный показатель степени авторитарности правящего в ней режима. Зародившись в Европе, административная модель борьбы с эпидемиями стала официальной медицинской моделью и распространилась в остальном мире. Эта же форма сохранялась и в России. Поэтому мероприятия властей воспринимались отрицательно. В народном сознании врачи, по крайней мере до возникновения земской медицины, были представителями государства, значит, ассоциировались со страданием и смертью, а вовсе не с целитель-ством и избавлением от болезни [8]. Так было потому, что врачей было мало, соответственно, в прямые контакты с ними вступала незначительная часть населения и их авторитет держался только на их близости к государственной власти. Хотя отношения самих врачей с этой властью никак нельзя было назвать идиллическими.
Работа врачей затруднялась и по другим причинам. Прежде всего - это нехватка персонала. С начала эпидемии в Оренбург приходят письма от врачей из различных уездов с просьбой прислать еще людей, так как зачастую села находились на большом расстоянии друг от друга. Так врач Г. Полторацкий просит прислать еще врача, потому что село Кочердык-ское, где были зафиксированы больные тифом, находилось на расстоянии 120 верст от его дома. Кроме того, не хватало больниц. Вся Оренбургская губерния была поделена на 10 участков с соответствующим медицинским персоналом и только в трех участках имелись лечебницы: Те-мясовская лечебница, лечебница в селе Ташла и лечебница при Преображенском заводе. Но и они не соответствовали санитарным требованиям: «Крыша больничного здания вследствие ветхости протекает. Потолочные балки на значительных расстояниях разошлись и вышли из своих мест, часть потолка обрушилась и представляет зияющее отверстие. Воздух в палатах и особенно кухне отвратительный, вызывающий тошноту. Между аптекой и кухней устроено отхожее место, из которого все нечистоты просачиваются под полы здания. Баня и прачечная за совершенной негодностью давно уже не употребляются и больных моют в большом тазу. Хирургические инструменты негодны и зазубрены, подобными инструментами можно лишь пилить, но не резать» [4]. Катастрофически не хватало мест в лечебницах для прибывающих каждый день больных. Лечебница в селе Ташла была устроена на 10 кроватей и занимала 12 кубических саженей, то есть получалось 1,2 кубических саженей на человека, хотя по существующей на тот момент норме положено было 3 кубических саженей на человека. Лечебница при Преображенском заводе на момент написания рапорта губернским врачебным инспектором Оренбургскому губернатору от 18 февраля 1891 г. еще не была открыта, но уже тогда отмечалось, что помещение абсолютно не подходящее и может вместить только 4 челове-
ка, а не 10, как планировалось.
С наступлением эпидемии пришлось в срочном порядке разыскивать места для больных. 25 марта открыта новая лечебница в селе Ташла на 11 мест [5]. В Оренбурге 15 июня было организовано 8 амбулаторий, снабженные необходимыми медикаментами. При каждой амбулатории был фельдшер и санитарный надзиратель.
Несмотря на то, что правительство Оренбургской губернии заранее приняло меры по предотвращению эпидемии, полностью избежать опасности не удалось. По официальным данным в 1892 году от холеры в Оренбурге умерло 1297 человек - это 28 % от общего числа умерших за этот год. Первый случай заболевания холерой в Оренбурге зафиксирован 7 июля, а уже с 3 августа болезнь идет на спад, и наконец, 10 октября было закрыто последнее отделение для холерных больных в доме Конькова.
Эпидемии 1892 года явились следствие голода 1891-1892 гг., так как во-первых население было истощено и иммунитет подорван, а во-вторых, голод привел к передвижениям населения, которое срывалось со своих мест в поисках пропитания, и тем самым переносило инфекцию. Особенно это характерно для района Урало-Поволжья, находящегося на пересечении основных торговых и железнодорожных путей. Специфика Оренбургской губернии, ее пограничное положение делало этот регион особо уязвимым для различных заболеваний. В то же время обширность территорий способствовала тому, что эпидемия затронула не всю губернию, а лишь отдельные деревни и села. Следует отметить важную роль губернской администрации, которая заблаговременно приняла меры по предотвращению эпидемии. Высокой оценки заслуживает и деятельность врачей, выказавших решительную готовность сделать все возможное для стабилизации ситуации и помощи населению. Во многом благодаря своевременным мерам с эпидемиями тифа и холеры удалось относительно быстро справиться.
25.05.2011
Список литературы:
1. ГАОО. Ф.11. Оп. 7. Д. 61.
2. ГАОО. Ф.10. Оп. 2. Д. 82.
3. ГАОО. Ф.10. Оп. 3. Д. 216.
4. ГАОО. Ф.11. Оп. 7. Д. 54.
5. ГАОО. Ф.11. Оп. 7. Д. 63. Л. 61.
6. Большая медицинская энциклопедия. Под ред. Н.А. Семашко. М., 1928.
7. Генрици А.А. Воспоминания о пережитых мною холерных эпидемиях. Холерные эпидемии в Финляндии. М., 2002. С. 38.
8. Михель Д., Михель И., Сироткина И. Медицина против эпидемий в Поволжье. Социально-исторический контекст (1890-1925). // Вестник Евразии 2004, №3.
9. Саратовский санитарный обзор, 1892. № 13. С. 477.
10. Фуко М. Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы. М., 1999. С. 288.
11. Эрисман Ф.Ф.. Курс гигиены. Т.1. М., 1887.
Сведения об авторе: Николаева Олеся Юрьевна, аспирант очной формы обучения кафедры истории России Оренбургского государственного педагогического университета [email protected]
UDC: 901(И) 06 Nikolaeva O.U.
Orenburg state pedagogical university; [email protected]
THE EPIDEMICS IN ORENBURG REGION IN 1892 AND METHODS TO OVERCOMING THEM
There is a description of cholera epidemic and typhoid epidemic in Orenburg region in 1892 year in the article. The author analyses the activity of local government and doctors against the epidemics and reveals the reasons why this activity couldn't prevent it.
Key words: the famine of 1891-1892, typhoid, cholera, hygiene, sanitary committee.
Bibliography:
1. The State archive of Orenburg region. F.11. L. 7. F. 61.
2. The State archive of Orenburg region. F.10. L. 2. F. 82.
3. The State archive of Orenburg region. F.10. L. 3. F. 216.
4. The State archive of Orenburg region. F.11. L. 7. F. 54.
5. The State archive of Orenburg region. F.11. L. 7. F. 63.
6. The great medical encyclopedia. M., 1928.
7. Genrici A.A. The memoirs about cholera epidemic. Cholera epidemic in Finland. М., 2002. P. 38.
8. Michel D., Michel I., Sirotkina I. The medicine against epidemic in the Volga region. (1890 - 1925). // Vestnik Eurasii. 2004, №3.
9. Saratov sanitary review. 1892. № 13. P. 477.
10. Fuko M. Hanging not Punishment enough. М., 1999. P. 288.
11. Erisman F.F. The course of hygiene. T.1. M., 1887.
