CC BY
5
УДК 801.73
йй! 10.24147/1812-3996.2023.28(4).50-55 ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА ОБРАЗА ДЬЯВОЛА
В ТРАГЕДИИ И. В. фон ГЕТЕ «ФАУСТ» И В МИСТЕРИИ Дж. Г. БАЙРОНА «КАИН»
А. Б. Николаева
Омская гуманитарная академия, г. Омск, Россия
Информация о статье
Дата поступления 02.07.2023
Дата принятия в печать 08.09.2023
Дата онлайн-размещения 12.10.2023
Ключевые слова
Трагедия, мистерия, образ дьявола, Каин, Мефистофель
Аннотация. Произведения Дж. Г. Байрона и И. В. фон Гете закономерно сохраняют свою культурно-креативную остроту, иллюстрируя вечность риторических вопросов с многовариантностью ответных поисков. При этом феномен религии и сопряженных с ним понятий греха и вины оказывается в трагедии и мистерии не лейтмотивом их сюжетов, но основой для философско-мировоззренческих штудийиных сфер: поисков абсолютной истины, жизненном выборе человека, познании мира. Важно подчеркнуть, что в произведениях новаторством для того времени является детальный психо-поэ-тический анализ характеров героев. На этой основе в данной статье задается вопрос об образе дьявола, рассмотренного со стороны романтика и со стороны просветителя. Данный образ раскрывает наиболее ярко специфику экзистенциально-религиозных вопросов бытия, греха, чистоты души.
EXISTENTIAL SPECIFICITY OF THE IMAGE OF THE DEVIL IN THE TRAGEDY OF J. W. von GOETHE "FAUST" AND IN THE MYSTERY OF G. G. BYRON "CAIN"
A. B. Nikolaeva
Omsk Humanitarian Academy, Omsk, Russia
Article info
Received 02.07.2023
Accepted 08.09.2023
Available online 12.10.2023
Keywords
Tragedy, mystery, the image of the devil, Cain, Mephistopheles
Abstract. The works of G. G. Byron and I. Goethe naturally retain their cultural and creative acuteness, illustrating the eternity of rhetorical questions with the multivariance of answer searches. At the same time, the phenomenon of religion and the concepts of sin and guilt associated with it turns out in tragedy and mystery not to be the leitmotif of their plots, but the basis for philosophical and ideological studies of the spheres: the search for absolute truth, a person's life choice, knowledge of the world. It is important to emphasize that in the works of innovation for that time is a detailed psycho-poetic analysis of the characters of the characters. On this basis, this article asks a question about the image of the devil, considered from the side of the romantic and from the side of the educator. This image reveals most vividly the specifics of existential-religious issues of being, sin, purity of the soul.
Анализируемые произведения написаны в один временной период - первая треть XIX в. На этом этапе общество разных стран, в том числе Англии и Германии, испытывало духовный взлет в своем развитии: повышалась степень религиозности, веры в спасение души, стремление вести праведную жизнь. На столь эмоционально возвышенном фоне и были созданы эти поэмы - безусловно, отвечающие творческим ожиданиям и мировоззрению социума. Встреча человека с Сатаной, продажа души, искупление грехов - все эти библейские сюжеты были особым образом интерпретированы из-
вестнейшими поэтами Европы. Следует заметить, что И. Гете - мыслитель, сторонник идей просвещения, а Дж. Байрон - поэт-романтик. Поэтому трактовка образа дьявола в их произведениях различна - как различно и творческо-лирическое решение сложнейших вопросов о знании, истине, человеческих поступках, судьбе мира.
Объединяющим аспектом в обоих произведениях является выраженное стремление к знаниям у Фауста и Каина: первый посвящает науке значительную часть жизни, второй стремится к получению особого знания от дьявола. При этом, что необычно, Фа-
уст признает, что все время прилагал усилия для постижения сущности разных наук - он желает получения иного знания, которое также может дать только Мефистофель, знания и изнанки жизни, и действенного осмысления всего происходящего в мире. В этой плоскости и лежит причина саможертвенности и Фауста, и Каина дьяволу - оба хотят погрузиться в мир необычных истин.
В трагедии Гете Мефистофель - это искуситель, внешне полностью подчиняющийся человеку (Фаусту) только для того, чтобы затем забрать его душу. Мефистофель является воплощением библейского зла, творя мерзость повсюду и выражая тем самым истинную дьявольскую сущность. Лицемерие, коварство и хитрость - главные качества Мефистофеля, часто являющегося в облике полу-животного. «Нет в мире вещи, стоящей пощады», - сообщает дьявол у Гете, подтверждая этой фразой собственную противоположность миру божественного и духовного1.
«Я часть той силы, что вечно всем желает зла и вечно совершает благо», - говорит Мефистофель, указывая этими словами на ту возможность, которую он дает людям, возможность получения знания жизни в обмен на душу. Если здесь проводить сравнительную линию, то Люцифер Байрона проговаривает эту же мысль, однако ведет себя совсем иным образом - неспроста Каин в начале решает, что перед ним ангел. Люцифер величественен и мудр, спокоен и властен; Мефистофель в сравнении с ним странный спорщик, в гораздо меньшей степени соответствующий изначально библейскому образу Сатаны. Однако между обоими поэтическими образами дьявола есть сходство: и тот, и другой очень глубоко знают особенности человека, его желания, ожидания, стремления и, главное, слабости. Байрон и Гете в данной ситуации, как нам думается, показали свою творческо-мировоззренческую решительность, указав большинству людей на их страстолю-бие, желание денег и красивых вещей, свободы поступков и слов.
На основе разницы между образом Мефистофеля и Люцифера можно объяснить и разницу в решении Гете и Байроном сюжета о получении знания и продажи за него души. Люцифер, будучи мудрым и философствующим, задает сложный вопрос о том, зачем Бог сотворил древо познания, если его плоды нельзя вкушать? Вопрос почти риторический, поскольку он отсылает нас к осознанию сути зла - очевидна ли ошибка Евы, надкусившей «яблоко» и затем изгнанной из Рая, но получившей желаемые знания? Рай воспринимается как стены ограничений,
как мыслительная несвобода, а путь познания ведет к неожиданным, пугающим, трудно осмысливаемым фактам и событиям.
Ты забыл завет того, кто вас изгнал из рая:
«Борьба со всем, что дышит, смерть всему,
И всем болезни, скорби и мученья», —
Плод древа запрещенного2.
Путь знаний труден и связан с испытаниями, но и это не останавливает ни Фауста, ни Каина, которые продают душу за погружение в неизведанный ранее мир:
Теория, мой друг, суха,
Но зеленеет жизни древо.
В этих словах Мефистофель желает продемонстрировать Фаусту бесконечность и бессмысленность его книжных исканий - даже в конце жизни он останется не владеющим ничем, кроме «философского угара». А обращение к жизненным коллизиям и необычным ее событиям, внезапным поворотам позволит узнать гораздо больше. И само знание, получаемое таким путем, оказывается более полным и насыщенным образами, эмоциями, глубоким пониманием, чем знание теоретическое.
Сюжет продажи души за знание в обоих произведениях сопряжен с философскими размышлениями: что положено в сущность знания и процесса его получения? Ева до вкушения запретного плода была очарована раем, но одновременно была и ограничена его пределами - как физически, так и мировоззренчески. Существует идея положительного свободомыслия - в «Каине» создается впечатление, что вера в Бога противоречит этой идее, поскольку именно изгнание из рая способствует обретению знания.
Фауст, подобно Еве, стремился взломать запреты Бога, уйдя от книг и сухого мудрствования, погрузившись в особый водоворот грехов и соблазнов, событий и фактов, самоосмысления и самоотречения. Глубина мудрости, которую желает достичь Фауст, при этом вызывает сомнение у Мефистофеля -он не верит, что абсолютная истина существует и существует миг совершенного познания мира. В результате Фауст в общем пространстве знания олицетворяет жажду поисков, а Мефистофель оказывается сторонним наблюдателем и похитителем душ. Каин же, стремясь знать больше, задается вопросом о том, не является ли слепая вера в Бога тем же грехом, как общее незнание? Исходя из современных мировоззренческих установок, можно предполо-
жить, что Каин более разносторонен как личность -он не видит препятствий в вопросах, не считает, что однажды необходимо остановиться и «ослепнуть».
Знание как таковое в обеих поэмах представлено в амбивалентном качестве: человек, получая разносторонний жизненный опыт, серьезно развивается, но вместе с этим и становится более циничным, равнодушным. Знание у Фауста провоцирует его внутренний конфликт, внутреннюю борьбу: остаться в одиночестве с книгами или же стремиться к практическому, деятельностному осмыслению мира. Знание становится основой и внешней борьбы в обоих произведениях - извечной борьбы добра и зла, борьбы за освобождение духа. В образе Фауста добро и зло почти объединены, хотя между ними и продолжается противостояние. Эпизод познания идеала обыгран очень эмоционально: «Мгновенье, ты прекрасно, остановись, постой!» Достижение идеала и получение истинного знания лишает Мефистофеля власти над душой Фауста - его стремление к знанию светлое, положительное.
В произведениях поднята проблема разницы между верой и знанием, религией и наукой - вера не требует доказательств, она требует покорности и принятия догматов. Знание в религии тождественно знанию догм и канонов, тождественно их интерпретации. Знание в науке - бесконечный поиск с постоянно возникающими новыми вопросами и внезапными поворотами событий понимания. Наука противостоит вере, достаточно четко доказывая, что слепое преклонение перед Богом - отнюдь не благо:
А разве не сказал вам
Создатель ваш, что смерть - другая жизнь?
Проблема обретения знания после продажи души в трагедии и в мистерии очевидным образом связана с потерей. Каин теряет общество, пребывая в изгнании и становясь невольным убийцей; Фауст теряет самого себя, свои лучшие чувства (любовь к Маргарите), свои искренние намерения (предотвратить разлив воды на плодородных землях). При этом борьба добра и зла, как внешняя, так и внутренняя, завершается победой добра и раскаяния, а отсутствие демонического начала в душе Фауста и Каина дополнительно подтверждается их стремлением к идеалу и миропознанию. Душа не продается здесь за деньги или за славу, как это встречается в других произведениях, душа продается за просвещение, даже в каком-то смысле за любовь.
Говоря о том, насколько положителен или отрицателен образ дьявола в анализируемых произве-
дениях, следует сказать прежде всего о том, что и Мефистофель, и Люцифер склонны философствовать и размышлять, предлагать разные проблемы понимания особенностей мира и людских поступков, судеб человечества и отдельной личности. Образ Мефистофеля выписан Гете очень четко и детально:
Часть силы той, что без числа Творит добро, всему желая зла. Я дух, всегда привыкший отрицать.
Уже из этих строк становится понятно, что дьявол не может быть иным началом - он воплощает в себе исключительно сатанинские качества и на самом деле сеет только зло. Мефистофель отрицает божественное подобие людей и на этой основе стремится доказать Господу, что от искушений Фауст навсегда останется во власти зла. Он уверенно заключает спор с Господом, совершенно не опасаясь проиграть его:
Посмотрим. Вот моя рука, И скоро будем мы в расчете. Вы торжество мое поймете, Когда он, ползая в помете, Жрать будет прах от башмака.
Мефистофель изначально в своем образе представляет собственное понимание истины о мироздании и людях. Он не способен на постижение «вселенной во весь объем», и не понимает, почему он часть силы, которая творит добро вопреки его воле. В итоге Мефистофель разрушает иллюзии Фауста, но не осознает, что именно так он приближал его к истине. Дьявола можно обмануть, дьявола можно победить - эти идеи подаются в трагедии в виде межстрочного смысла, однако он легко обнаруживается. При этом, как Сатана, Мефистофель в этой трагедии интеллектуал и философ, который знает слабости людей и знает, как с их помощью добиться собственной цели. Он допускает много замечаний в адрес человеческого рода:
Божок вселенной, человек таков, Каким и был он испокон веков. Он лучше б жил чуть-чуть, не озари Его ты божьей искрой изнутри. Он эту искру разумом зовет И с этой искрой скот скотом живет.
Полное непринятие гетевским дьяволом человеческого рода, творения божьих рук и итога божьего замысла, дополнительно доказывает принад-
лежность Мефистофеля к стороне тьмы. Ему нужна только человеческая душа, а сама жизнь с ее поступками, желаниями и установками, мечтами и фантазиями, эмоциями и чувствами, поиском и ошибками чужда Сатане и почти неинтересна. Именно эти стороны человеческого существования оказываются недоступными его пониманию - как недоступно и величие светлого Духа. Мефистофель оказался отрицательно выписанным образом в трагедии Гете - отрицательным прежде всего по причине своего незнания настоящих особенностей человека, своего нежелания понять глубину чувств, стремление к истине и любви. Мефистофель - совершенно ожидаемое олицетворение духовного невежества; несмотря на его склонность к философствованию, он полностью глух к пониманию человеческих чувств. Человек не воспринимается им как пространство мысли и эмоций, разума и поиска, благих побуждений и поступков -дьяволу не интересна сущность человека, ему требуется вновь только душа.
Сама уверенность Мефистофеля в абсолютной греховности человека уже ограничивает его в понимании сути личности последнего. Человеку можно показать драгоценности, предложить деньги, и он, будучи жадным и ненасытным, станет требовать еще и еще. Мефистофель верно оценивает эту сторону человеческой сути, но ограничивается только этой оценкой, не имея возможности двинуться дальше. Именно в этом и заключается противостояние Бога и Дьявола - первый всегда видит в человеке добрую и светлую сторону, второй изначально отказывает в ней.
Байроновский Люцифер славит знание и разум, но отличается значительной долей сомнения, поэтому он приводит Каина к грехопадению косвенным путем, лишь слегка влияя на его решения и выбор. Каин - борец; мистерия имеет характер героической, нравственно-этической борьбы. Каин отвергает покорность Адама, Евы и Авеля - отрицая господство зла и не признавая трагическую судьбу человечества, он имеет право на борьбу, на восстание. Мистерия отличается в некотором роде богоборческим характером - поэтому католическая церковь включила ее в список запрещенных книг. Люцифер сумрачен и загадочен, величественен и мрачен; он не подчиняется человеку, как Мефистофель, а, напротив, требует от Каина поклонения. Кроме того, Люцифер очень умело, как бы исподволь, показывает Каину, что его негодование против Творца искренно и верно: «мы знаем лишь одно: что мы несчастны».
Изначально кажется, что в «Каине» силы добра и зла четко обозначены, но в том и заключается сложность и достоинство этого произведения, что эти полюсы несколько раз меняются местами, и мы не получаем однозначного ответа на вопрос о том, что есть добро, а что зло и так ли отрицателен Люцифер, как его необходимо представить. Он показывает Каину множество миров, движущихся в пространстве, подводит его к пониманию относительности всего сущего и осознанию ничтожности не только человека, но даже и всей Земли по сравнению со Вселенной. Интересно, что всю свою дальнейшую аргументацию Люцифер строит на контрастах: смерть - бессмертие, ничтожество человека - величие вселенной, тиран Адонаи и он сам, бессмертие духа и неизбежность страданий.
Сходство на отрицательной основе между Мефистофелем и Люцифером заключается в стремлении обоих продемонстрировать человеку его бессилие: Мефистофель указывает на бессилие перед богатством и властью, Люцифер - перед смертью. Дьявольское внушение человеку его бренной и греховной сути абсолютно противоположно божественному видению в человеке доброты и любви, а смерть представляется единственным путем познания. Когда же герой вопрошает Люцифера, какова же была цель их путешествия, то Люцифер отвечает, что Каин должен познать себя, что приводит его к желанному для Злого духа выводу:
Увы! Я познаю,
Что я - ничто.
В ответ на реплику Каина Люцифер заключает, что это - «непреложный итог людских познаний». Особенное восхищение Люцифером, созданное Байроном в начале мистерии, проходит у Каина после совершения им невольного братоубийства и понимания собственной оторванности от общества. Восстание Каина против Бога не происходит напрямую -этого, как и Мефистофель, не осознает и Люцифер. Каин стремится к добру, его богоборчество - не результат неверия, а результат неудовлетворенности окружающим миром, в котором совершается так много зла. Силой своего ума герой понимает, что Люцифер не его союзник и равнодушен к нему и к судьбе человечества. Выход Каина из Бездны на землю также задуман Люцифером как новое доказательство его ничтожности - возврат от космических высот к повседневности тягостен и бесчувственен.
Внутренний конфликт и борьба на фоне противостояния Бога и Дьявола, продажи души снова под- 53
Вестник Омского университета 2023. Т. 28, № 4. С. 50-55
-ISSN 1812-3996
нят поэтом, но поднят не в явно просвещенческом духе, как это произошло у Гете, а в духе революционного романтизма. Поэтому Люцифер в начале мистерии воспринимается как величественный мудрец, восхищение которым ожидаемо и оправдано. Апокалипсическая мистерия в большей степени отражает внутреннюю борьбу, чем трагедия - для нее характерен мрачный романтизм, разрушение идеалов и слишком поздно наступающее раскаяние.
Картина мира и судьба человечества также определенным образом решаются в обоих произведениях. В мистерии «Каин» поэт достиг наибольшей масштабности своих идей и реализованного замысла, применимости этих идей ко всему человечеству. Как и библейская притча о Каине и Авеле, бай-роновский «Каин» заставляет читателя задуматься о вещах, которые являются принципиально важными для каждого человека и общества в целом: о месте самого человека в изменчивом мире, о его личной ответственности за свое будущее и будущее потомков, о великой силе человеческого разума, позволяющей ему возвыситься над действительностью.
Подобная ситуация отражена и в трагедии «Фауст» - сама тематика сговора с дьяволом приводит к постановке философских вопросов бытия и судьбы человечества. Думается, именно по причине масштабности поднятых философско-экзистенциальных проблем на фоне эпохи просвещения трагедия Гете стала столь знаменитой и до сих пор оценивается как уникальное произведение, в поэтической форме характеризующее тревожные общественно-научные вопросы своего времени. В своем «Фаусте» Гете, подвергая при этом себя значительному риску, критикует недалекое общество, живущее корыстолюбием и чувственным наслаждением. Автор в лице Мефистофеля высмеивает систему высшего образования, построенную на методическом посещении занятий и составлением никому не нужных конспектов. Кроме того, общенаучная проблематика нашла
свое отражение в философском споре Анаксагора и Фалеса, отстаивающих разные точки зрения происхождения мира - вулканическую и водную. Картина мира воспринимается в «Фаусте» как изменчивая и отражающая неустойчивость реальности, нестабильность самой человеческой сути. Как в душе Фауста нарастает конфликт, так и в самом обществе нарастают противоречия. Стремление обрести богатство, увидеть ранее неизведанное, освободившись от сухого теоретизирования, свойственно большинству людей - поэтому судьба человечества представляется Гете одним из главных нерешенных вопросов.
Картина мира у Гете и у Байрона не пессимистична и не оптимистична - она дуалистична. И тот, и другой доказывают необходимость сосуществования двух начал и вечного спора между добром и злом, богом и дьяволом. При этом важно условное разрешение этого вопроса: зло может порождать добро (дьявол дает знания, освобождая человека от мыслительных ограничений) и наоборот. Граница между этими главными явлениями Вселенной не столь четкая, как может показаться вначале -именно поэтому в картину мира и в жизнь человечества поэтами включено понятие смерти. Оно позволяет осознать ценность и быстроту жизни. Что касается жажды знания, то здесь требуется чувство меры - бежать от Бога, обличая его в равнодушии или ограничении свободы, так же ошибочно, как и вступать в сделку с дьяволом. Чрезмерное желание открыть все двери познания приносит много зла, хотя изначально является тем самым «благим намерением». Судьба человечества зависит от его способности познавать: познавать следует не только законы науки и Вселенной, но и сам процесс «раскрытия дверей» - насколько он возможен и правилен, к какому итогу приведет яростное желание познавать. Иначе, как это показано в произведениях, придется раскаиваться в уже совершенных поступках и, как видим, впоследствии оказаться в изгнании.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Здесь и далее «Фауст» И. В. фон Гете в переводе Б. Пастернака цит. по: URL: http://www.lib.ru/ POEZIQ/GETE/faust.txt.
2 Здесь и далее «Каин» Дж. Г. Байрона в пер. И. Бунина цит. по: URL: https://librebook.me/kain.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ
Николаева Анастасия Борисовна - доктор философских наук, доцент, Омская гуманитарная академия, 644105, Россия, г. Омск, ул. 4-я Челюскинцев, 2a; e-mail: ms.lettres@mail.ru.
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Nikolaeva Anastasia Borisovna - Doctor of Philosophy, Docent, Omsk Humanitarian Academy, 2a, ul. 4-ya Chelyuskintsev, Omsk, 644105, Russia; e-mail: ms.lettres@mail.ru.
Вестник Омского университета 2023. Т. 28, № 4. С. 50-55
ISSN 1812-3996-
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ
Николаева А. Б. Экзистенциальная специфика образа дьявола в трагедии И. В. фон Гете «Фауст» и в мистерии Дж. Г. Байрона «Каин» // Вестн. Ом. ун-та. 2023. Т. 28, № 4. С. 50-55. 001: 10.24147/1812-3996.2023.28(4).50-55.
FOR CITATIONS
Nikolaeva A. B. Existential specificity of the image of the devil in the tragedy of J. W. von Goethe "Faust" and in the mystery of G. G. Byron "Cain". Vestnik Omskogo universiteta = Herald of Omsk University, 2023, vol. 28, no. 4, pp. 50-55. DOI: 10.24147/1812-3996.2023.28(4). 50-55. (in Russ.).
