CC BY
32
ЛИТЕРАТУРА
1. Батиев Л.В., Челпанова Д.Д. Политический скандал как инструмент борьбы за власть и ресурсы // Скандал: сферы воздействия: Сборник научных статей / Под ред. А.В. Дмитриева. М.: Издательство СГУ, 2013. С. 59-72.
2. Научный доклад "Межнациональная нетерпимость в городской молодежной среде (по следам событий на Манежной): Выполнен "Агентством социальных технологий "Политех" при содействии Института этнологии и антропологии РАН по заказу Общественной палаты Российской Федерации в рамках подготовки к проведению слушаний на тему: "Молодежный националистический экстремизм: причины и следствия". М., 2011. 75 с. //
Официальный сайт Общественной палаты Российской Федерации. [Электронный ресурс] URL: http://www.oprf.ru/files/oprosmolodezh.pdf.
3. Захаров О.В. Проблема абсентеизма в электоральном поведении // Труды СГА. М.: Издательство СГУ, 2008. Вып. 5. С. 48-56.
4. Аналитический доклад "Двадцать лет реформ глазами россиян (опыт многолетних социологических замеров)". Подготовлен Институтом социологии РАН в сотрудничестве с Представительством Фонда имени Фридриха Эберта в Российской Федерации. М., 2011. 304 с. // Официальный сайт Института социологии РАН. Раздел публикации. [Электронный ресурс] URL: http://www.isras.ru/ files/File/Doklad/20_years_reform.pdf
Исследование выполнено при финансовой поддержке ФЦП "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России" 2009-2013 гг., проект № 8014 "Социально-политические настроения молодежи юга России: риски радикализации".
5 ноября 2013 г.
УДК 343.326
ЭКСТРЕМИЗАЦИЯ МОЛОДЕЖНОЙ СРЕДЫ: ВОЗМОЖНОСТЬ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?
Е.В. Лукьянцев
Россия, интегрировавшись в общемировую систему политических, экономических и социальных связей, как и остальной мир, столкнулась с негативными последствиями перехода к формату общества риска. "Эти последствия - как отмечают Т.А. Рассадина и Е.А. Семенова - проявляются в росте постоянного воспроизводства различных рисков (таких как гонка вооружений, локальные войны, межэтнические конфликты, политический и финансово-экономический кризисы, экстремизм, терроризм и мн. др.)" [1, с. 215]. У современных авторов политологических и социологических исследований особую обеспокоенность вызывают риски, непосредственно связанные с экстремизмом и вовлеченностью в него молодежи.
Социальная трансформация российского общества, которая усилила социальную неопределенность, нестабильность, социаль-
Лукьянцев Евгений Владимирович - соискатель кафедры общей социологии и политологии Северо-Кавказского федерального университета, 355029, г. Ставрополь, ул. Пушкина, 1 А, е-тай: nochnoy-alf@rambler.ru, т. 8(8652)956932.
но-политическую напряженность и привела к социальным диспропорциям, сужающим социально-мобильный потенциал молодежи, обусловила активизацию молодежи, нередко приобретающую радикалистское направление, поскольку именно молодежи, по мнению Э.С. Ахъядова, "присуши радикализм во взглядах и оценках, максимализм в неприятии несправедливостей" [2]. По мнению Е.В. Столяренко [3], разнообразие рыночных социально-профессиональных ниш и нарастающая ограниченность рынка труда, территориальные разделения определяют социальное позиционирование молодежи как группы с суженным социальным воспроизводством и усилением тенденций социального отчуждения и изоляционизма, понижения интереса к межгенерационному диалогу, стимулирующим радикализацию молодежной среды в отношении к общественным интересам и диа-
Evgeny Lukyantsev - applicant of Department of General Sociology and Political Science at the North-Caucasian Federal University, 1 A, Pushkin Street, Stavropol, 355029, е-mail: nochnoy-alf@rambler.ru, tel. +7(8652)956932.
логу с другими социально-возрастными и социальными группами российского общества. Радикализм российской молодежи обусловлен, прежде всего, нарушением, деформацией процесса социальной интеграции молодежи.
Сегодня большинство молодых людей испытывает чувство неудовлетворенности и неуверенности в современной действительности. Согласно результатам нашего исследования*, сегодняшнее время большинство молодых респондентов (67,4 %) оценивают как "смутное, неопределенное, в котором сложно самоопределиться", четверть (23,5 %) - как "время личных перспектив и надежд", каждый десятый (12,9 %) -как "время служения Родине". Важно отметить, что ситуация неопределенности, о которой говорят молодые, сохраняется на протяжении последних десяти лет. Так, по данным исследования санкт-петербургских социологов, современный период оценивается как период неясности, неопределенности, "в котором каждый может брать все, что может" преобладающим числом участников опроса (71,4 %), хотя несколько возросла доля тех, кто определил современность как "время хороших перспектив и надежд в жизни (10,8 %) [4].
Социологические исследования молодежной проблематики [4, 5]. фиксируют широкую палитру ориентаций и действий, многообразие предпочтений: одни живут прошлым, слушая рассказы старших о жизни в советское время; другие, отчаявшись, потеряв веру в справедливость политиков, уходят в виртуальный мир или занимаются пьянством, наркоманией и тем самым становятся на преступный путь, нарушая правовые нормы. Третьи начинают искать путь к Богу, вступая в различные религиозные секты, движения, объединения. Четвертые ведут себя агрессивно ко всем нововведениям власти. С учетом данных нашего исследования, разнообразие социальных практик молодежи может быть представлено следующим образом. По мнению респондентов, около 30 % их сверстников ежедневно или через день употребляют спиртное; 46,3 % опрашиваемых утверждают, что в молодежной среде считается престижным употреблять наркотические вещества; каждый четвертый участник опроса говорит о распространенности среди молодежи азартных игр; почти две трети респондентов убеждены в том, что пренебрежение к системе существующих
* Опрошено 400 студентов СКФУ. Объем выборки осуществлен серийно-гнездовым методом. Исследование проводилось методом анкетирования.
социальных запретов - нормальное явление в молодежной среде. Среди молодых людей есть и те, для кого значима вера в бога (таковых примерно четверть опрошенных); около трети участников опроса полагают, что профессионализм, качественные знания и всестороннее образование - обязательные условия для карьерного роста и престижного социального положения.
Несмотря на существенные различия социальных ориентаций молодого поколения, оно в абсолютном большинстве своем, согласно результатам нашего исследования, дает отрицательную оценку постсоветскому периоду, который, по его мнению, характеризуется социальной несправедливостью (85,6 %), межэтническими, этноконфессиональными конфликтами (84,8 %), бездуховностью (81,8 %), бюрократией, коррумпированностью (65,2 %). Такую же негативную характеристику современному российскому обществу со стороны молодежи зафиксировали и московские социологи [6].
Безусловно, распространенность в молодежной среде девиантных социальных практики, негативных оценок сегодняшнего дня ведет не только к радикализации сознания молодежи в общем, но и его экстремиза-ции в частности.
По справедливому замечанию Э.С. Ахъ-ядова, "проявления экстремизма в молодежной среде в настоящее время стали носить более опасный для общества характер, чем за все прошедшие периоды существования Российского государства. Распространение молодежного экстремизма в России стало одной из острейших проблем. Увеличивается количество преступлений, поднимается уровень насилия, его проявления становятся все более жестокими и профессиональными" [7].
Как свидетельствует социальная практика, для экстремистского мышления и поведения молодежи характерны максимализм, нигилизм, широкий диапазон колебаний настроений и действий между крайностями, ориентация на примат силовых методов для достижения социальных и политических целей. "Молодежный экстремизм отличается от взрослого меньшей организованностью, стихийностью. Действия молодых экстремистов - отмечают А.А. Кара-петян и П.Е. Суслонов - более жестоки, так как в силу возраста они не боятся смерти, тюрьмы, физических травм, плохо представляют последствия своих поступков" [8].
Кроме того, эксперты в области молодежного экстремизма Т.Н. Кухтевич и О.В. Тума-
нян отмечают его преимущественно групповой характер и "открытость" молодежи в отношении быстроменяющихся форм экстремистской деятельности, что придает данному явлению особую общественную опасность [9].
В этом контексте целесообразно назвать и черты современного молодежного экстремизма, выделенные Б.Б. Бидовой: рост масштабности, жестокости, навязывание своих принципов оппонентам, стремление к общественному резонансу путем устрашения населения [10, с. 255].
Вызывают опасение исследователей и масштабы агрессивности в среде учащейся и студенческой молодежи. По данным нашего исследования, "часто" - агрессивно настроены по отношению к другим людям 20,3 % опрошенных молодых людей, а 71,1 % испытывает это состояние "время от времени".
Значительно эволюционировали в последнее время ценностные ориентации молодежи и студентов. Согласно результатам нашего исследования, каждый третий предпочитает "твердую руку". Усиливается правый и левый радикализм: высказывая мнение об идеальном для России государственном устройстве, 12,5 % отдали предпочтение военной диктатуре; 8,2 -поддержали конституционно-монархический вариант; 3,4 % - абсолютную монархию.
Интересным в рассматриваемом аспекте является отношения молодежи к экстремизму в зависимости от своих убеждений. Так, по данным исследования О.В. Попова и О.О. Поповой, сторонники демократии европейского типа наименее всего поддерживают экстремистские организации; среди них больше всего тех, кто является сторонником запрета этих организаций. И, наоборот, среди сторонников диктатуры экстремизм находит большую поддержку, а за запрет экстремистских организаций выступает относительное меньшинство [11, с. 112].
Отношение молодежи к праву как форме принудительного воздействия, внешнего контроля, расширяет границы восприятия экстремизма, так как при инструментальном отношении к праву или правовом нигилизме нарушение правовых норм воспринимается возможным, если право воспринимается исключительно как несправедливое. А так как определение социальной справедливости в молодежной среде связано в немалой степени с негативной оценкой государства, возникает риск смыкания понятий справедливости и экстремизма, т.е. противоправные действия против государства и отдельных его представителей
могут восприниматься как справедливые. Это не означает, что российская молодежь принципиально готова стать союзником экстремизма. Другое дело, что отношение к российскому государству как не совсем правовому, высказанное, по данным всероссийского исследования, практически половиной молодежи, оставляет простор легитимации радикализма и экстремизма, а отношение к радикально-экстремистским настроениям как вполне обусловленным несправедливостью законов. Только 23,8 % молодых людей полагают, что сопротивление милиции, а это характерный эталонный момент радикализма, не может быть оправдано какой-либо причиной или каким-либо поступком. Что же касается остальных респондентов, то можно предположить, что для них допускается возможность той или иной формы сопротивления государственным правоохранительным структурам или уклонения от сотрудничества с ними [6, с. 139].
Как свидетельствуют результаты исследования московских социологов, для 11,1 % молодежи экстремизм мыслится в стиле экшн как выход за пределы серых будней, как экстремальная форма самовыражения, как привлекательность ярких жизненных впечатлений. А это, по мнению ученых, создает дополнительный ресурс мобилизации молодежи в экстремистские сети. Процесс героизации экстремистской деятельности в молодежной среде создает новые сложности в противостоянии этому явлению правоохранительными органами, расширяя пласт сочувствующих и сопереживающих экстремистам молодых граждан [6, с. 138].
Кроме вышеперечисленных причин вероятностного дальнейшего распространения экстремизма в молодежной среде современного российского общества, следует назвать ценностные ориентации, доминирующие среди молодежи. Согласно данным нашего исследования, приоритетными, ценностными установками и ориентациями в настоящее время стали - материальное благополучие, профессионализм, самореализация, предприимчивость, карьера, свидетельствующие о формировании модернизационных ценностях. И в этом есть риск расширения экстремизма, поскольку социально-профессиональная активность молодежи может смениться ее экстремизацией, если молодые люди постоянно будут ощущать невозможность действовать легитимными способами для достижения поставленных целей. Как утверждают Ю.А. Зубок и В.И. Чупров,
что поскольку в современной России значительная часть молодежи находится "без видов на карьеру", то внутренний психологически-неосознаваемый потенциал экстремизма высок и под влиянием определенных внешних факторов может быстро перерасти в стихийный или осознанный экстремизм не только мыслей, но и поведения [12, с. 44].
По данным М.К. Горшкова и Ф.Э. Шере-ги, только 3,4 % молодежи состоят в маргинальных радикальных молодежных организациях [6, с. 138]. Однако известно, что, будучи мобильными и организованными по сетевому принципу, радикально-экстремистские группы, в большинство своем, не зарегистрированы, что снижает уровень реальной оценки экстремизма. Действующие оппозиционные молодежные организации и движения, выступая как уличная протестная сила, пытаются вообразить себя либо лидерами будущих "оранжевых" революций, либо революционных путчей, что, несмотря на крайний популизм и "самоотверженность" ее участников, не приводит к мобилизации широких масс молодежи, но может быть квалифицировано как внесистемный организационный протест.
Таким образом, анализ существующих и собственных социологических исследований показал, что современная ситуация в России является потенциально благоприятной для распространения экстремистских настроений среди молодежи. Большинство молодых людей неотрефлексировано становятся несознательными радикалами и даже экстремистами. Однако при возрастании того или иного социального напряжения или возникновения социального противостояния, конфликта многие из них готовы по логике ситуации не только признать и одобрить экстремистские действия, но даже участвовать в них. Таким образом, необходимо помнить, что хотя экстремизм молодежи в повседневной жизни существует преимущественно в форме настроений как системе взглядов и эмоциональных состояний экстремистской направленности, он может "самоорганизовать-
ся" и стихийно вылиться в разрушительный поток социального протеста.
ЛИТЕРАТУРА
1. Рассадина Т.А., Семенова Е.А. Человек в условиях "общества риска" // Регионология. 2010. № 4. С. 214-223.
2. Ахъядов Э.С. Криминологическая характеристика личности молодежного экстремиста // Молодой ученый. 2013. № 1. С. 254.
3. Столяренко Е.В. Внесистемная молодежная оппозиция: тенденции радикализма //
4. Теория и практика общественного развития. 2012. № 2. С. 73-76.
5. Экстремизм в среде петербургской молодежи: анализ и вопросы профилактики / Под ред. А.А. Козлова. СПб.: Химиздат, 2003. 560 с.
6. См.: Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Молодежь России: социологический портрет. М.: ИС РАН, 2010. 592 с.; Шереги Ф.Э. Социология девиации: Прикладные исследования. М.: Центр социального прогнозирования, 2004. 344 с.; Чупров В.И., Зубок Ю.А., Певцова Е.А. Молодежь и кризис: диалектика неопределенности и определенности в социальном развитии. М.: Русское слово, 2009. 176 с.
7. Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Указ. соч. С. 143.
8. Ахъядов Э.С. Криминологическая характеристика личности молодежного экстремиста // Молодой ученый. 2013. № 1. С. 254-256.
9. Карапетян А.А., Суслонов П.Е. К вопросу о специфике молодежного экстремизма // Человек. Религия. Право. Религиозный экстремизм: истоки, сущность и проблемы противодействия: Сб. мат-лов Всероссийской научно-практической конференции. Екатеринбург: Уральский юридический институт МВД России, 2011. 234 с. С. 162.
10. Кухтевич Т.Н., Туманян О.В. Экстремизм в молодежной среде: опыт социологического исследования // Молодежь и инновационное развитие России: материалы научной конференции. М.: МГУ, 2008. С. 22-32.
11. Бидова Б.Б. Специально-криминологическое противодействие молодежному экстремизму // Молодой ученый. 2013. № 1. С. 254-256.
12. Попов О.В., Попова О.О. Причины и особенности экстремизма в молодежной среде. Меры противодействия молодежному экстремизму // Научные ведомости. 2008. № 4 (44). С. 110-117.
13. Зубок Ю.А. Чупров В.И. Молодежный экстремизм: сущность и особенности проявления // Социс. 2008. № 5. С. 37-47.
Статья написана в рамках реализации Федеральной целевой программы: "Научные и научно-педагогические кадры инновационной России" на 2009-2013 годы Лот: поддержка научных исследований, проводимых коллективами научно-образовательных центров в области юридических и политических наук 2012-1.1-12000-3006 "Социально-политические настроения молодежи Юга России: риски радикализации"
22 января 2014 г.
