CC BY
28DOI 10.47643/1815-1337_2023_8_277
ЭКСТРАОРДИНАРНОЕ ОБЖАЛОВАНИЕ В ДЕЛЕ О БАНКРОТСТВЕ КАК СПОСОБ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ НЕОБОСНОВАННЫМ ТРЕБОВАНИЯМ КРЕДИТОРОВ EXTRAORDINARY APPEAL IN A BANKRUPTCY CASE AS A WAY TO COUNTERACT UNREASONABLE CLAIMS OF CREDITORS
МАКЕЙЧУК Антон Каренович,
аспирант кафедры частно-правовых (цивилистических) наук
НОЧУ ВО «Московский финансово-промышленный университет - «СИНЕРГИЯ»
адвокат, Коллегия адвокатов «Союз Московских адвокатов».
129090, Россия, г. Москва, ул. Мещанская, 9/14, стр. 1.
E-mail: antmakey@mail.ru;
Makeychuk Anton Karenovich,
postgraduate student of the department of private law (civilistic) sciences
Non-state educational private institution of higher education Moscow Financial and Industrial University - "SYNERGY" Lawyer, Bar Association "Union of Moscow Lawyers". 129090, Russia, Moscow, Meshchanskaya str., 9/14, p. 1. E-mail: antmakey@mail.ru
Краткая аннотация. Экстраординарное обжалование в деле о банкротстве представляет собой новейший механизм противодействия необоснованным требованиям кредиторов. Будучи порождением судебной практики, данный механизм обладает рядом существенных недостатков, среди которых автор обозначает совпадение с закрепленными в законе проверочными производствами, а также возможность «вторжения» в иные обособленные споры. Автор заключает, что существующие проблемы экстраординарного обжалования связаны с недостаточной формализацией системы проверки обоснованности требований кредиторов, а также предоставлением дополнительной защиты контролирующим лицам.
Abstract. Extraordinary appeal in a bankruptcy case is the newest mechanism for countering unreasonable claims of creditors. Being a product of judicial practice, this mechanism has a number of significant drawbacks, among which the author designates a coincidence with the verification proceedings enshrined in the law, as well as the possibility of "intrusion" into other isolated disputes. The author concludes that the existing problems of extraordinary appeal are associated with insufficient formalization of the system for verifying the validity of creditors' claims, as well as providing additional protection to controlling persons.
Ключевые слова: экстраординарное обжалование, пересмотр судебного акта, обжалование судебного акта, необоснованные требования кредиторов, субсидиарная ответственность.
Keywords: extraordinary appeal, revision of a judicial act, appeal of a judicial act, unreasonable demands of creditors, subsidiary liability.
Для цитирования: Макейчук А.К. Экстраординарное обжалование в деле о банкротстве как способ противодействия необоснованным требованиям кредиторов // Право и государство: теория и практика. 2023. № 8(224). С. 277-281. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_8_277.
For citation: Makeychuk A.K. Extraordinary appeal in a bankruptcy case as a way to counteract unreasonable claims of creditors // Law and state: theory and practice. 2023. No. 8(224). pp. 277-281. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_8_277.
Статья поступила в редакцию: 24.07.2023
Актуальное правовое регулирование сферы несостоятельности (банкротства) существенно эволюционировало в части развития механизмов противодействия необоснованным требованиям кредиторов, требованиям аффилированных кредиторов или иной фиктивной задолженности. По верному замечанию Б. Бруско, оспаривание фиктивной кредиторской задолженности вызывает известные трудности, связанные с выбором средств и способов защиты, с вероятной конкуренцией судебных актов, с определением предмета доказывания по такой категории дел1. Иначе говоря, материально-правовые последствия производства по делу о банкротстве решаются во многом за счет процессуальных механизмов. Среди таких процессуальных механизмов необходимо особо обозначить формирующееся т.н. экстраординарное обжалование, или экстраординарный пересмотр, ошибочного взыскания как основной способ противодействия необоснованным требованиям и обеспечения баланса прав и законных интересов кредиторов и должника в деле о банкротстве.
Экстраординарное обжалование как правовое средство имеет процессуальный характер, который, с одной стороны, связан с правом лиц, участвующих в деле о банкротстве (конкурсные кредиторы, арбитражный управляющий), на обжалование судебного акта, устанавливающего требования к должнику в деле о банкротстве2. С другой стороны, экстраординарное обжалование связано с пределами законной силы судебного акта, что наиболее полным образом прослеживается в рамках обособленного спора о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности при банкротстве, когда такое лицо вправе возражать на судебные акты, которыми устанавливается размер субсидиарной ответственности3. На наш взгляд, эволюция экстраординарного обжалования как правового средства - прямое следствие нежелания законодателя и
1 Бруско Б. Оспаривание фиктивной кредиторской задолженности при банкротстве: актуальные научно-практические вопросы // Хозяйство и право. 2015. № 7. С. 59.
2 См. п. 24 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» // Вестник ВАС РФ. 2012. № 8.
3 Первоначально данная позиция была выработана Конституционным Судом РФ и сводилась к тому, что правовой статус контролирующего лица по обособленному спору о привлечении к субсидиарной ответственности не отвечает балансу прав и законных интересов сторон спора (заявителя и ответчика). Конституционный Суд РФ отмечал, что законодатель не лишен полномочий осуществить регулирование, направленное на обеспечение баланса интересов участников дела о банкротстве, в том числе при обжаловании контролирующим лицом судебного акта о признании обоснованными требований кредиторов должника и о включении их в реестр требований кредиторов (Подробнее об этом см. п. 6 Постановления Конституционного Суда РФ от 16.11.2021 № 49-П по делу о проверке конституционности статьи 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 34 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой гражданина Н.Е. Акимова // СЗ РФ.
правоприменителя реформировать систему установления требований кредиторов в банкротстве, а также механизмы определения размера субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц. Иначе говоря, экстраординарное обжалование - механизм ex-post контроля, направленный на исправление допущенных нарушений, а также проявлений контролируемого банкротства.
В настоящей статье необходимо рассмотреть следующие аспекты экстраординарного обжалования, связанные с (i) структурой экстраординарного обжалования (субъектный состав, функциональное значение), (ii) соотношением экстраординарного обжалования с иными проверочными производствами, а также (iii) экстраординарным обжалованием в контексте отдельных проблем цивилистического процесса (права на судебную защиту, пределов законной силы судебного акта, установления истины в цивилистическом процессе).
1. Структура экстраординарного обжалования
Экстраординарное обжалование ошибочного взыскания классически исходит из того, что управомоченными лицами являются конкурсные кредиторы и арбитражный управляющий на различных стадиях производства по делу о банкротстве. Наделение конкретных субъектов правом экстраординарного обжалования представляет собой противоречивое решение, поскольку избирательное наделение только конкурсных кредиторов или арбитражных управляющих правом экстраординарного обжалования нарушает принципы равенства и равноправия сторон судопроизводства1. Склонны согласиться с данным утверждением, поскольку сужение управомоченных на подобное обжалование лиц касается не только процедуры установления требований, но и обособленного спора о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности, где размер такой ответственности основывается на реестре требований кредиторов, но не всегда присутствуют механизмы опровержения размера ответственности.
Иначе говоря, должники теоретически могут быть наделены правом экстраординарного обжалования, поскольку на этапе установления требований они также могут быть заинтересованы в восстановлении платежеспособности. Но в силу диаметрально противоположных интересов участников дела о банкротстве законодатель должен обеспечивать баланс их прав и законных интересов, что и является публично-правовой целью банкротства2. Предоставление такого правомочия должнику рискует создать дополнительные гарантии защиты внутренних кредиторов должника, заинтересованных в проведении контролируемого банкротства, а также способствует затягиванию производства по делу о банкротстве.
Целесообразно оставить субъектный состав процедуры установления требований неизменным, предоставив право экстраординарного обжалования должнику лишь в случае привлечения его к субсидиарной ответственности, поскольку возражение относительно установленных требований является одним из немногих эффективных способов снижения размера субсидиарной ответственности, что позволяет ревальвировать обязательственные требования внешних кредиторов должника. В ином случае экстраординарное обжалование станет полем для процессуальных злоупотреблений должника.
Функциональное значение экстраординарного обжалования сводится к тому, что заинтересованное лицо, ранее не участвовавшее в деле и не подлежащее привлечению к участию в нем, способствует исключению фиктивной задолженности из реестра, поскольку в ином случае обязательственные требования конкурсных кредиторов, включенные в реестр, значительном образом девальвировались, что привело бы к прямому нарушению имущественных прав таких кредиторов. Б. Бруско отмечал, что в результате действий контролирующих лиц, направленных на создание искусственной кредиторской задолженности, причиняется имущественный вред кредиторам, что также является основанием для привлечения таких лиц к субсидиарной ответственности3.
При этом субсидиарная ответственность не является надлежащим механизмом противодействия необоснованным требованиям кредиторов. Доктрина и судебная практика исходит из иных инструментов противодействия необоснованным требования кредиторов, к которым, помимо экстраординарного обжалования, относятся: (i) обжалование судебного акта в порядке апелляционного и кассационного производства (в порядке ст. 42 Арбитражного процессуального кодекса), (ii) оспаривание сделок по конкурсным и внеконкурсным основаниям, (iii) возражение относительно размера требований, (iv) пересмотр судебного решения по новым и вновь открывшимся обстоятельствам. Совокупность подобных мер, по интересному предложению Д.А. Жестовской, следует именовать «Паулиановым опровержением» действий должника, совершенных в ущерб кредиторам. Подобное опровержение включает в себя возможность опровержения как материальных, так и процессуальных юридических фактов, которыми наносится вред имущественным интересам кредиторов4.
Несмотря на форму противодействия необоснованным требования кредиторов, все правовые средства сводятся к модели «Паулиано-ва опровержения» по аналогии с Паулиановым иском. Формирование же отдельных правовых форм противодействия необоснованным требованиям кредиторов происходит произвольно, ad hoc на уровне судебной практики, без должного теоретического осмысления процедуры возбуждения производства по делу о банкротстве и процедуры проверки обоснованности требований.
2. Соотношение экстраординарного обжалования с иными проверочными производствами
2021. № 48. Ст. 8141). Правовая позиция Конституционного Суда РФ была учтена законодателем при реформировании Закона о банкротстве при расширении правомочий контролирующих лиц по обжалованию соответствующих судебных актов (Подробнее об этом см. Федеральный закон от 21.11.2022 № 452-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» // СЗ РФ. 2022. № 48. Ст. 8319).
1 Цинделиани И.А., Анисина К.Т., Наринян Л.М. О праве контролирующего налогоплательщика лица оспаривать решение налоговых органов // Финансовое право. 2022. № 4.
2 См. п. 3 Постановления Конституционного Суда РФ от 19.12.2005 № 12-П по делу о проверке конституционности абзаца восьмого пункта 1 статьи 20 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в связи с жалобой гражданина А.Г. Меженцева» // СЗ РФ. 2006. № 3. Ст. 335.
3 Бруско Б. Указ. соч. С. 68.
4 Жестовская Д.А. Противопоставимость судебных актов в банкротстве: к единой модели «Паулианова опровержения» // Вестник экономического правосудия. 2022. № 1. С. 145-146.
Анализируя опыт германского банкротного права, С.С. Трушников обоснованно отмечает, что возможность проведения судебного заседания по проверке обоснованности требований заявителя к должник свидетельствует о постепенно дифференциации, стадийности производства по делу о несостоятельности в России, хотя германская процедура возбуждения дела о несостоятельности носит более определяющий характер для банкротства должника1. В данном случае модель установления требований кредиторов получила должное законодательное оформление, в отличие от отечественной модели экстраординарного обжалования, сформированной на уровне судебной практики. Основная проблема экстраординарного обжалования - неопределенность механизма в производстве по делу о банкротстве, что влечет за собой ряд проблем при применении данного правового средства.
Основная проблема сводится к тому, что экстраординарное обжалование сходно до степени смешения с иными механизмами пересмотра судебных актов, обеспечивающих включение (не)обоснованных требований кредиторов в реестр. В частности, необходимо соотносить экстраординарное обжалование с (I) обжалованием судебного акта в порядке ст. 42 АПК РФ, а также с (и) пересмотром судебного акта по новым и вновь открывшимся обстоятельствам.
По мнению ряда авторов, положения ст. 42 АПК РФ носят весьма абстрактный характер, поскольку законодатель не счел возможным разрешить вопрос о моменте, с которого они наделяются такими правами и обязанностями2; на наш взгляд, абстрактный характер подобной статьи необходим для случаев, связанных с возможностью обжалования судебных актов, принятых в рамках обособленных споров в деле о банкротстве. При этом Ю.Д. Подольский отмечает, что, несмотря на логичность подобных мер, они выборочно восполняют недостатки существующей парадигмы, приводя к дополнительным проблемам: (I) момент наделения кредитора правом на обжалование, (II) допустимость восстановления пропущенных процессуальных сроков, (III) инстанционность обжалования3.
Само по себе экстраординарное обжалование осуществляется не в порядке, установленном законом, а в порядке правовых позиций высших судебных инстанций, что и обуславливает различия по субъектному критерию, по объекту преодоления, а также по связанностями правилами обжалования.
Обращаясь к субъектному критерию, отметим, что формулировки ст. 42 АПК РФ являются значительно более широкими, поскольку наделяют правом на обжалование всякое лицо, не участвовавшее в деле, о правах и обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт, когда в рамках экстраординарного обжалования таким правом наделяются конкурсные кредиторы, арбитражный управляющий и контролирующее лицо в обособленном споре о привлечении к субсидиарной ответственности.
Применительно к объекту преодоления необходимо отметить, что различные проверочные производства воздействуют на различные характеристики судебного акта: в случае экстраординарного обжалования осуществляется нивелирование противопоставимости судебного акта для третьих лиц (лиц, не участвовавших в деле). В случае с обжалованием в порядке ст. 42 АПК РФ происходит преодоление обязательности судебного акта для третьих лиц. Кроме того, отмена судебного акта не является обязательной, поскольку суд может прийти к выводу о его обоснованности.
При рассмотрении критерия связанности правилами процессуального обжалования отметим, что режим экстраординарного обжалования представляется для заинтересованных лиц привилегированным, поскольку он практически не связывает их с процессуальной точки зрения, предоставляя возможность приведения новых доводов и представления новых доказательств4. В случае с обжалованием в порядке ст. 42 АПК РФ предоставление новых доказательств не представляется возможным, поскольку единственный допустимый способ предоставления доказательств без обращения к экстраординарному обжалованию - пересмотр судебного акта по новым и вновь открывшимся обстоятельствам.
Необходимо обратить внимание на легализацию процессуального статуса контролирующего лиц в производстве по делу о банкротстве, поскольку ему была предоставлена возможность участвовать в рассмотрении вопросов, которые могут повлиять на факт привлечения и размер ответственности контролирующего лица, включая возможность обжалования принятых судебных актов5. Иначе говоря, законодатель предоставил контролирующим лицам возможность, в том числе экстраординарного обжалования, с целью противодействия необоснованным требованиям кредиторов, в чем, помимо прочего, заинтересованы и внешние кредиторы.
Отличия экстраординарного обжалования и пересмотра судебного акта по новым и вновь открывшимся обстоятельствам сводятся к тому, что для применения данного проверочного производства необходимо наличие новых или вновь открывшихся обстоятельств, влияющих на действие принятого судебного акта6. При этом значительным преимуществом пересмотра судебного акта по сравнению с обжалованием является то обстоятельство, что суд не ограничен в принятии новых доказательств по делу. Судебная практика формирует критерии использования проверочных производств: в случае, если речь идет о доводах правового характера, то необходимо использовать обжаловать судебный акт; если же необходимо предоставление новых доказательств, то применению подлежит пересмотр судебного акта7.
Таким образом, совокупность проверочных производств судебных актов позволяет заключить, что неформализованная процедура
1 Трушников С.С. Возбуждение производства по делам о несостоятельности в Федеральной Республике Германия. Дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.15. М., 2003. С. 125126.
2 Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (научно-практический, постатейный): памяти В.Ф. Яковлева посвящается. В 2 т. Т. 1. М.: Статут, 2022. С. 227 (авторы комментария к статье - Лесницкая Г.Ф., Улетова Г.Д.).
3 Подольский Ю.Д. Обособленные споры в делах о несостоятельности (банкротстве). Дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.15. Екатеринбург, 2018. С. 146.
4 См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2015 № 304-ЭС15-12643 по делу № А45-6961/2014 // СПС «КонсультантПлюс»; Определение Верховного Суда Российской Федерации от 19.05.2020 № 305-ЭС18-5193 (3) по делу № А41-35652/2017 // СПС «КонсультантПлюс».
5 См. п. 4 ст. 34, п. 1 ст. 61.15 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // СЗ РФ. 2002. № 43. Ст. 4190.
6 См. п. 1 ч. 2 ст. 311 Арбитражного процессуального кодекса РФ от 24.07.2002 № 95-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3012.
7 См. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2015 № 304-ЭС15-12643 по делу № А45-6961/2014 // СПС «КонсультантПлюс».
проверки обоснованности требований усложняет формирование конкретного механизма противодействия необоснованным требованиям кредиторов. Подобные механизмы формируются ad hoc и во многом совпадают с существующими на уровне закона проверочными производствами, что нарушает принцип правовой определенности.
3. Экстраординарное обжалование в контексте отдельных проблем цивилистического процесса
По верному замечанию Д.А. Жестовской, формирование системы защиты прав кредиторов в форме кредиторского обжалования не отличается системной проработкой, а представляет собой сиюминутное латание правоприменительных пробоин в конкретных делах, что является основным недостатком системы борьбы кредиторов против требований, подтвержденных судебным актом1. В данном случае экстраординарное обжалование как правовое средство актуализирует ряд проблем цивилистического процесса, среди которых обозначим проблему судебной защиты прав и законных интересов субъекта, пределов законной силы судебного акта, а также проблему установления истины в цивилистиче-ском процессе.
Одним из принципов всякого средства правовой защиты является возможность использования механизмов судебной защиты как наиболее эффективного способа понуждения к исполнению обязанности. В контексте производства по делу о банкротстве иной механизм защиты нарушенных прав и законных интересов не представляется возможным. Правовая позиция Конституционного Суда РФ предоставила контролирующему лицу возможность экстраординарного обжалования судебных актов, чем усилило гарантию защиты его имущественных прав. В доктрине отмечается, что отсутствие дополнительных гарантий судебной защиты прав контролирующего лица является несправедливым2, поскольку, когда размер ответственности контролирующего лица решается в его «отсутствие», единственным действенным механизмом является возможность его «вторжения» в обособленный спор об установлении требований посредством обжалования судебного акта.
Подобное решение влечет за собой ряд проблем, связанных с пределами законной силы судебного акта, а также с установлением истины в рамках производства по делу о банкротстве. Во-первых, избранный Конституционным Судом РФ подход является крайне противоречивым, поскольку допускает одновременную противопоставимость и непротивопоставимость судебных актов в деле о банкротстве: он исходит из того, что кредиторы обладают правом на обжалование судебного акта, нарушающего их права и законные интересы, однако, допускает ситуацию отказа во включении в реестр кредитору с имеющимся судебным актом3. Подобная ситуация отражает противоречивый характер системы проверки обоснованности требований, а также указывает на ее формирующийся характер.
Во-вторых, крайней важной проблемой, вытекающей из пределов законной силы судебного решения, является вопрос установления истины в ходе процессуального познания. Но какой именно истины: объективной или формальной (субъективной)? Действующий АПК РФ исходит из того, что суд должен обеспечить достижение формальной (субъективной) истины, не связанной с установлением действительного положения, а лишь с разрешением конфликта4. Действие принципа формальной истины в производстве по делу о банкротстве было первоначально нарушена обозначенной правовой позицией Конституционного Суда РФ относительно процессуального статуса контролирующих лиц.
В дальнейшем была допущена возможность участия контролирующего лица в «рассмотрении вопросов, решение которых может повлиять на привлечение его к ответственности, а также на размер такой ответственности». Иначе говоря, подобное правило является возвращением к советскому гражданскому процессу, нацеленному не только на разрешение спора, но и на установление объективной истины5. С другой стороны, в условиях порочности системы проверки заявляемых требований, а также проблем такой процессуальной формы как обособленный спор, избранная модель защиты контролирующего лица от необоснованных требований кредиторов является единственно приемлемой.
Экстраординарное обжалование представляет собой одно из наиболее эффективных правовых средств противодействия необоснованным требованиям кредиторов, которые включаются в реестр. При этом данный инструмент представляется крайней противоречивым, поскольку он сформирован судебной практикой и не имеет должного законодательного отражения. Данная ситуация связана с неопределенностью законодателя относительно формирования системы проверки обоснованности требований.
Эволюция экстраординарного обжалования привела к формированию специальных механизмов применительно к обособленному спору о субсидиарной ответственности, где контролирующее лицо наделяется полномочиями по опровержению необоснованных требований из судебных актов. В данном случае легализация его процессуального статуса обеспечивает баланс прав и законных интересов участников производства по делу о банкротстве, хотя и приводит к ряду доктринальных проблем, связанных с пределами права на судебную защиту, законной силой судебного решения, а также установлением истины в рамках судопроизводства.
Неформальный характер экстраординарного обжалования, сформированный действующей судебной практикой, обостряет проблему соотношения данного механизма с существующими проверочными производствами: обжалованием в порядке ст. 42 АПК РФ и пересмотром по новым и вновь открывшимся обстоятельствам. При этом очевидным преимуществом экстраординарного обжалования является возможность заявления новых доводов и приобщения новых доказательств, что затруднено в рамках обжалования.
1 Жестовская Д.А. Противопоставимость судебных актов в банкротстве // Вестник экономического правосудия. 2021. № 10. С. 125.
2 Лямкина А.С. Дополнительная гарантия судебной защиты прав лиц, привлеченных к субсидиарной ответственности, предусмотренная Постановлением Конституционного Суда № 49-П от 16 ноября 2021 г. // Механизмы банкротства и их роль в обеспечении благосостояния человека: монография. М.: Юстицинформ, 2022. С. 131.
3 См. Определение Конституционного Суда РФ от 06.10.2021 № 2126-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Коперского Евгения Яновича на нарушение его конституционных прав положениями пунктов 3 - 5 статьи 100 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», пунктом 1 статьи 807, пунктом 2 статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации и частью 3 статьи 70 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС «Консультант-Плюс».
4 См. ст. 2, 65, 66 Арбитражного процессуального кодекса РФ от 24.07.2002 № 95-ФЗ // СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3012.
5 Цит. по Мифтахутдинов Р.Т. Указ. соч. С. 108.
Библиография:
1. Бруско Б. Оспаривание фиктивной кредиторской задолженности при банкротстве: актуальные научно-практические вопросы // Хозяйство и право. 2015. № 7.
2. Жестовская Д.А. Противопоставимость судебных актов в банкротстве // Вестник экономического правосудия. 2021. № 10.
3. Жестовская Д.А. Противопоставимость судебных актов в банкротстве: к единой модели «Паулианова опровержения» // Вестник экономического правосудия. 2022. № 1.
4. Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (научно-практический, постатейный): памяти В.Ф. Яковлева посвящается. В 2 т. Т. 1. М.: Статут, 2022.
5. Лямкина А.С. Дополнительная гарантия судебной защиты прав лиц, привлеченных к субсидиарной ответственности, предусмотренная Постановлением Конституционного Суда № 49-П от 16 ноября 2021 г. // Механизмы банкротства и их роль в обеспечении благосостояния человека: монография. М.: Юстицин-форм, 2022.
6. Подольский Ю.Д. Обособленные споры в делах о несостоятельности (банкротстве). Дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.15. Екатеринбург, 2018.
7. Трушников С.С. Возбуждение производства по делам о несостоятельности в Федеральной Республике Германия. Дисс. ... канд. юрид. наук: 12.00.15. М., 2003.
8. Цинделиани И.А., Анисина К.Т., Наринян Л.М. О праве контролирующего налогоплательщика лица оспаривать решение налоговых органов // Финансовое право. 2022. № 4.
References:
1. Brusko B. Challenging fictitious accounts payable in bankruptcy: actual scientific and practical issues // Economy and law. 2015. № 7.
2. Zhestovskaya D.A. Opposability of judicial acts in bankruptcy // Bulletin of Economic Justice. 2021. № 10.
3. Gestivovskaya D.A. Opposability of judicial acts in bankruptcy: towards a unified model of "Paulian refutation" // Bulletin of Economic Justice. 2022. № 1.
4. Commentary to the Arbitration Procedural Code of the Russian Federation (scientific and practical, article-by-article): in memory of V.F. Yakovlev is sacred. In 2 t. t. 1. M.: Statute, 2022.
5. Lyamkina A.S. Additional guarantee of judicial protection of the rights of persons brought to subsidiary responsibility, provided for by the Constitutional Court Decree No. 49-P of November 16, 2021 // Bankruptcy mechanisms and their role in ensuring human welfare: monograph. M.: Justicinform, 2022.
6. Podolsky Yu.D. Isolated disputes in insolvency (bankruptcy) cases. Diss. ... cand. jurid. sciences': 12.00.15. Yekaterinburg, 2018.
7. Trushnikov S.S. Initiation of insolvency proceedings in the Federal Republic of Germany. Diss. ... cand. jurid. sciences': 12.00.15. M., 2003.
8. Tsindeliani I.A., Anisina K.T., Narinyan L.M. On the right of a controlling taxpayer to challenge the decision of tax authorities // Financial law. 2022. № 4.
