CC BY
144
УДК 81'42
© Е.В. Зырянова
Экспликация оценки в тексте типа «описание» (прагматический аспект)
Выявляются прагматические особенности оценки в описательном тексте. Утверждается, что степень сложности мыслительных операций, производимых говорящим при оценивании описываемого объекта, зависит от разновидности описания.
Ключевые слова: оценка, текст типа «описание», разновидности описания, говорящий, прагматический аспект.
E.V. Zyryanova
Explication of descriptive text estimation (pragmatic aspect)
The article reviews revealing of pragmatic features of descriptive text estimation. The research shows that when a speaker estimates describable object, his thought process complexity rate depends on the sort of description.
Keywords: estimation, descriptive text, sort of description, pragmatic aspect.
Проблема оценки в языке продолжает оставаться актуальной, поскольку оценивание является одной из важнейших составляющих процесса познания. В лингвистике существует множество подходов к изучению оценки: логический (И.А. Ивин, H.A. Арутюнова), семантический (Е.М. Вольф, Н.М. Лукьянова, А.Н. Шрамм), психолингвистический (Е.И. Колодкин, Ю.М. Мягкова), социолингвистический (О.П. Жданова, Е.Ю. Красникова), прагматический (Ю.Д. Апресян, Э.А. Столярова, М.А. Ягубова) и др. Интерес к оценочным средствам связан также с тем, что они являются благодатным материалом для обоснования теории прагматического значения языковых единиц (работы Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой и Т.В. Падучевой, Ю.С. Степанова и др.). При этом «оценочное значение является одним из наиболее трудно определяемых прагматических значений, так как характеризуется смещением и наложением лексико-семантических вариантов, сложностью аксиологических связей, актуализацией коннотативных компонентов» [Чернявская, с. 4]. Следовательно, изучение оценочных смыслов способствует формированию своеобразной «прагматической компетенции» носителя языка.
Опираясь на теорию функционально-смысловых типов речи О.А. Нечаевой [Нечаева], а также на классификацию частнооценочных значений Н.Д. Арутюновой [Арутюнова, 1988], рассмотрим прагматические особенности проявления оценки в художественном описании, а именно в таких разновидностях описания, как пейзаж, портрет, интерьер, экспликация оценки в характеристике рассматривалась нами ранее [Корпусова]).
Как известно, в языке отражается взаимодействие явлений объективной действительности и человека в самых разных аспектах. Одним из таких аспектов является оценочный, т.е., по справедливому утверждению Е.М. Вольф, «объективный мир членится говорящим с точки зрения его ценностного характера - добра и зла, пользы и вреда и т.д.» [Вольф, с. 5]. В категории оценочности отражается обширная сфера взаимодействия человека с окружающим его миром. Такое взаимодействие, по мнению А.Н. Шрамм, «необходимо предполагает и включает разнообразные отношения человека к окружающим его предметам, явлениям. Осознание этих отношений и есть оценка предмета или явления» [Шрамм, с. 39]. Оценка прямо связана с говорящим субъектом и отражает его интересы, вкусы, личное мнение. Но при этом в тексте субъект оценки редко бывает обозначен, т.е. выражен эксплицитно, чаще всего он лишь «постулируется на основе формы оценочного высказывания и контекста» [Вольф, с. 47].
Оценка связана не только с фигурой говорящего, но и предназначена для воздействия на адресата. «Оценочное высказывание уже само по себе выражает коммуникативную цель рекомендации побуждения к действию, предостережения, похвалы или осуждения», - отмечает Н.Д. Арутюнова [Арутюнова, 1988, с. 6]. Иными словами, говорящий при оценивании чего-либо стремится определенным образом воздействовать на эмоциональное состояние (ЭС) адресата с целью вызвать эмоциональную реакцию на сказанное и изменить ЭС адресата, т.е. сформировать у собеседника тождественное положительное или отрицательное отношение к объекту оценки. Итак, оценка является «наиболее ярким представителем прагматического значения» [Арутюнова, 1988, с. 5].
Оценка, являясь непосредственным выражением состояния говорящего, всегда присутствует в
художественном описании. Так, в описании пейзажа используются сенсорные оценки, возникшие на основе зрительных ощущений. Например: Полный месяц светил на камышовую крышу и белые стены моего нового жилища; на дворе, обведенном оградой из булыжника, стояла избочась другая лачужка, менее и древнее первой. (М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени»)
Говорящий на основе своих зрительных ощущений дает негативную оценку своего нового жилища, на что указывает семантика слова лачужка и сравнительная степень прилагательных менее и древнее. Аффективность высказывания, выраженная сравнительной степенью прилагательного, не столько описывает положение вещей, сколько подчеркивает высокую заинтересованность говорящего в данном факте.
Описание моря, следующее за описанием «лачужки», более поэтично: Берег обрывом спускался к морю почти у самых стен ее, и внизу с беспрерывным ропотом плескались темно-синие волны. Луна тихо смотрела на беспокойную, но покорную ей стихию, и я мог различить при свете ее, далеко от берега, два корабля, которых черные снасти, подобно паутине, неподвижно рисовались на бледной черте небосклона. (М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени»)
В отличие от предыдущего примера, где оценка выражалась при помощи семантических и грамматических средств, в описании ночного морского пейзажа говорящий использует для оценивания различные тропы: олицетворение луна тихо смотрела, сравнение снасти, подобно паутине, рисовались.
В представленных примерах говорящий оценивает объекты действительности, опираясь на зрительные ощущения, но пейзаж может восприниматься и при помощи других органов чувств: Зеленой, кудрявой смушкой, зеленым каракулем кажется издали густой лес, покрывающий горные скаты против аула. В лесу кто-то жжет костер, голубой дымок далеко тянется над зеленой смушкой, и его пряный запах мешается с миндальной свежестью леса. (И.А. Бунин «Ущелье»)
Говорящий, воспринимая новый для него фрагмент действительности, оценивает его, основываясь на зрительных, обонятельных и осязательных ощущениях. Бунин является мастером, выразителем именно чувственного опыта. В данном примере все сенсорные оценки даются по сходству, для чего привлекаются экзотизмы, передающие колорит местности: лес похож на зеленую смушку, зеленый каракуль; запах дыма характеризуется как пряный; говорящий ощущает миндальную свежесть леса.
В описании портрета тоже используются сенсорные оценки, возникшие на основе зрительных ощущений, а также эстетические оценки, связанные с удовлетворением чувства прекрасного. Прагматика портрета состоит в том, чтобы способствовать «вживанию» читателя в изображаемый мир, адекватному восприятию описываемой действительности. Например: И точно она была хороша: высокая, тоненькая, глаза черные, как у горной серны, так и заглядывали в душу. (М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени»)
Оценивая Бэлу, говорящий присоединяется к общему мнению, о чем свидетельствует слово точно. Предикат была хороша является общей оценкой, вслед за которой эксплицируются различные свойства объекта. Использование говорящим оценочного сравнения глаза черные, как у горной серны, а также метафорического выражения так и заглядывали в душу вызвано стремлением сделать высказывание более убедительным для собеседника и усилить его перлокутивный эффект -сформировать у адресата целостное зрительное восприятие.
Приведем еще пример: Наружность его показалась мне замечательна: он был лет сорока, росту среднего, худощав и широкоплеч. В черной бороде его показалась проседь; живые большие глаза так и бегали. Лицо его имело выражение довольно приятное, но плутовское. Волоса были острижены в кружок; на нем был оборванный армяк и татарские шаровары. (А.С. Пушкин «Капитанская дочка») Как и в предыдущем примере, здесь описание начинается с общей оценки наружность замечательна, но в данном случае говорящий выражает свое собственное мнение по поводу внешнего вида объекта. Говорящий перечисляет отличительные признаки объекта: рост, возраст, телосложение, одежда. Но особое внимание он уделяет глазам и выражению лица, также как и говорящий в предыдущем примере. Доминирование при описании внешности компонента «глаза» отмечают многие исследователи. Причем подчеркивается тот факт, что описывается и оценивается чаще всего не форма или размер глаз, а «глаза как отражение эмоционального состояния персонажа» и «отражение внутренних качеств человека» [Голубина; Селезнева]. При описании глаз говорящий использует оценку с интенсификацией живые большие глаза так и бегали. При описании выражения лица, напротив, наблюдаем ослабление оценки довольно приятное, таким образом говорящий хочет сделать свое высказывание менее категоричным (можно интерпретировать как «я считаю выражение
его лица приятным, но вам своего мнения я не навязываю»).
Итак, в описании пейзажа и портрета оценки даются на основании воспринятых ощущений, но в отличие от пейзажа в портрете превалируют не столько сенсорные, сколько эстетические оценки, связанные с удовлетворением чувства прекрасного. То же встречаем и в примерах описания интерьера:
[Проснулся он желчный, раздражительный, злой и с ненавистью посмотрел на свою каморку.] Это была крошечная клетушка, шагов в шесть длиной, имевшая самый жалкий вид с своими желтенькими, пыльными и всюду отставшими от стены обоями, и до того низкая, что чуть-чуть высокому человеку становилось в ней жутко, и все казалось, что вот-вот стукнешься головой о потолок. Мебель соответствовала помещению: было три старых стула, не совсем исправных, крашеный стол в углу, на котором лежало несколько тетрадей и книг, уже по одному тому, как они были запылены, видно было, что до них давно уже не касалась ничья рука; и, наконец, неуклюжая большая софа, занимавшая чуть не всю стену и половину ширины всей комнаты, когда-то обитая ситцем, но теперь в лохмотьях, и служившая постелью Раскольникову. (Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание»)
Это описание комнаты Раскольникова производит угнетающее впечатление. Говорящий выражает свое отношение и дает свою оценку. Субъектом восприятия данной обстановки является персонаж -Раскольников. Интерьер окрашен негативной реакцией говорящего, названы те предметы, которые питают ненависть Раскольникова. Свое жилище он называет каморкой и клетушкой. Семантика этих слов (каморка, клеть имеют значение «маленькой тесной комнаты», причем уменьшительно-ласкательный суффикс -ушк- в слове клетушка придает пренебрежительный оттенок этому слову) уже маркирует негативное отношение говорящего к объекту речи, а в сочетании с оценочным прилагательным крошечная негативность восприятия усиливается. Все детали описания (желтенькие, пыльные, отставшие от стены обои; не совсем исправные стулья; запыленные тетради и книги; неуклюжая в лохмотьях софа) свидетельствуют о состоянии безысходности, угнетенности, нищеты. Такая семантика, различные уточняющие конструкции, уменьшительно -ласкательные суффиксы апеллируют к адресату с целью вызвать у него ЭС, аналогичное ЭС говорящего.
Рассмотрим еще пример: Комната оказалась очень небольшой. Маргарита увидела широкую дубовую кровать со смятыми и скомканными простынями и подушкою. Перед кроватью стоял дубовый на резных ножках стол, на котором помещался канделябр с гнездами в виде когтистых птичьих лап. В этих семи золотых лапах горели толстые восковые свечи. Кроме этого, на столике была небольшая шахматная доска с фигурками, необыкновенно искусно сделанными. На маленьком вытертом коврике стояла низенькая скамеечка. Был еще один стол с какой-то золотой чашей и другим канделябром, ветви которого были сделаны в виде змей. (М.А Булгаков «Мастер и Маргарита»)
Здесь также детали описания оцениваются Маргаритой с точки зрения «красиво, нравится -некрасиво, не нравится». Говорящий дает свою оценку не всем предметам, которые он видит: канделябры, свечи, стол, чаша просто названы. Оценка дается только тому, что для говорящего явилось неожиданным: простыни смятые и скомканные, не ковер - а маленький, вытертый коврик, низенькая скамеечка. Мы уже отмечали тот факт, что уменьшительно-ласкательные суффиксы апеллируют к адресату, но в первую очередь при их посредстве выражаются самые разнообразные оттенки экспрессии: сочувствие, ирония, пренебрежение, злоба, пестрая и противоречивая гамма эмоций и оценок. В данном примере слышится бережное отношение говорящего к коврику, скамеечке, которые представляются ему милыми.
В описании интерьера наряду с сенсорными, эстетическими используются и рационалистические оценки, связанные с практической деятельностью человека, когда объект рассматривается с точки зрения его полезности, эффективности, нормы - не нормы. В данном аспекте можно рассматривать интерьер комнаты Раскольникова, как и следующий пример:
Я отворил дверь и с удовольствием убедился в неизменности этой старой просторной комнаты с тройным итальянским окном под столетний серебристый тополь: налево вся стена в дубовых книжных шкапах, между ними в одном месте высятся часы красного дерева, <...> вдвинуто бюро дедовских времен с порыжевшим зеленым сукном откидной доски орехового дерева <...> на стене возле двери над стопудовым деревянным диваном, целая галерея выцветших портретов в овальных рамках... (И.А. Бунин «Натали»)
Для говорящего важно сравнить свои воспоминания об этой комнате с тем, какая она сейчас, в момент восприятия, т.е. «выявить соответствие установленному стандарту» [Арутюнова, 1988, с. 92]. Говорящий дает общую оценку: комната оказалась неизменной. Изменений же, вносимых временем в данную обстановку, он не замечает, так как и порыжелое сукно и выцветшие портреты уже, по всей вероятности, были такими при первом знакомстве говорящего с комнатой. Рассмотрим еще пример:
В доме его вечно чего-нибудь недоставало: в гостиной стояла прекрасная мебель, обтянутая щегольской шелковой материей, которая, верно, стоила весьма недешево; но на два кресла ее недостало и кресла стояли обтянуты просто рогожею; впрочем хозяин в продолжение нескольких лет всякий раз предостерегал своего гостя словами: «Не садитесь на эти кресла, они еще не готовы». В иной комнате и вовсе не было мебели, хотя и было говорено в первые дни после женитьбы: «Душенька, нужно будет завтра похлопотать, чтобы в эту комнату хоть на время поставили мебель». (Н.В. Гоголь «Мертвые души»)
Субъект восприятия обстановки дома Манилова - повествователь, который давно знаком с нравами и обычаями этого дома, о чем свидетельствуют высказывания вечно недоставало, в продолжение нескольких лет, в первые дни после женитьбы. В описании интерьера присутствуют оценки эстетического плана (прекрасная мебель, которая обтянута щегольской шелковой материей). Но более значимы оценки рационалистические, нормативные. Обстановка в доме Манилова ненормальная, о чем заявлено уже в начале описания: в доме его чего-нибудь вечно недоставало. Далее говорится, что соседствуют красивое и безобразное: прекрасная, обтянутая щегольской шелковой материей мебель и обтянутые рогожей кресла; некоторые комнаты обставлены, некоторые на протяжении многих лет пусты.
Нужно отметить отличительную черту последних двух примеров описания интерьера: и в том, и в другом описании вначале дается итоговая оценка обстановки (у Бунина это неизменность комнаты, у Гоголя - вечная недостача чего-либо), а потом идет перечисление признаков данной обстановки. Н.Д. Арутюнова называет это «дескриптивным развертыванием оценки», которое состоит в том, что «вслед за оценочным предикатом эксплицируется эталон или фактическое положение вещей» [Арутюнова, 1999, с. 216]. Известно, что общая оценка складывается в результате сопоставления различных свойств предмета или положения дел; говорящий сначала сообщает итог, а затем сообщает, на основании каких фактов он приходит к той или иной оценке. В этом описание по своей семантике и структуре сходно с художественным рассуждением. Ср.: Преглупый народ! - отвечал он. - Поверите ли? ничего не умеют, не способны ни к какому образованию! Уж, по крайней мере, наши кабардинцы или чеченцы, хотя разбойники, голыши, зато отчаянные башки, а у этих и к оружию никакой охоты нет: порядочного кинжала ни на одном не увидишь. Уж подлинно осетины! (М.Ю. Лермонтов «Герой нашего времени»)
В этом рассуждении доказывается мысль, что осетины - преглупый народ. С точки зрения говорящего, преглупый потому, что необразованны, не умеют ничего делать и даже оружием не интересуются. Это оценочное рассуждение, так как в выводе дается общая оценка объекта, за которой следует обоснование, доказательство истинности такой оценки.
Общая оценка не является отличительной чертой только описания интерьера, может присутствовать и в других описательных разновидностях, например, она есть в уже рассмотренных нами примерах описания портрета: в описании Бэлы обосновывается общая оценка - была хороша, а в портрете Пугачева из «Капитанской дочки» - замечательная наружность этого героя. Общая оценка характерна и для описания пейзажа, а также характеристики, о которой будет сказано ниже. В связи с этим можно говорить о включении в описательный текст элементов рассуждения.
Особенности экспликации оценки в характеристике мы рассматривали ранее [Корпусова], здесь отметим, что в данной разновидности используются в основном оценки морально-этического плана, психологические, иногда рационалистические оценки. Оценка человека (за исключением эстетической оценки) является результатом оценки его действий и поступков, а не воспринятых ощущений, «аргументом какого-либо признака в предмете служит конкретное действие предмета» [Нечаева, с. 183] объекта (в этом она схожа с рассуждением), а не воспринятых ощущений. Поэтому в характеристике нет сенсорных оценок.
Анализ языкового материала показывает, что степень сложности мыслительных операций, производимых говорящим при оценивании описываемого объекта, напрямую зависит от разновидности описания. В пейзаже оценка дается на основе воспринятых ощущений. При оценке портрета говорящий должен соотносить свои ощущения с неким «эталоном», поэтому в описании
портрета используются в основном оценки эстетического плана. При описании интерьера говорящий должен иметь в своем сознании не только нормы эстетики, но и оценивать обстановку с точки зрения эффективности, полезности, правильности, т.е. здесь круг мыслительной деятельности говорящего существенно расширяется. В характеристике признаки имеют обобщенный характер, подобно рассуждению (некоторые исследователи причисляют характеристику к речи типа «рассуждение»).
Литература
1. Чернявская Е.А. Оценка и оценочность в языке и художественной речи: на материале поэтического, прозаического и эпистолярного наследия А.С. Пушкина: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Брянск, 2001.
2. Нечаева О.А. Функционально-смысловые типы речи (описание, повествование, рассуждение). - Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 1974.
3. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. - М.: Наука, 1988.
4. Корпусова Е. В. Прагматика оценки в художественном описании-характеристике // Современная парадигма лингвистических исследований: методы и подходы: сб. материалов всерос. науч.-практ. конф. - Стерлитамак: Стерлитамак. гос. пед. академия, 2007.
5. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. - М.: Едиториал УРСС, 2002.
6. Шрамм А.Н. Очерки по семантике качественных прилагательных (на материале русского языка). - Л.: Изд-во ЛГУ, 1979.
7. Ильин И.А. О тьме и просветлении: Книга художественной критики: Бунин, Ремизов, Шмелев. - М.: Медиа, 2013.
8. Голубина К.Е. Когнитивные основания эпитета в художественном тексте (на материале англоязычной художественной прозы): дис. ... канд. филол. наук. - М., 1998.
9. Селезнева С.Ю. Фреймовые структуры в описании внешности персонажа в английском художественном тексте // Сб. науч. тр. МГЛУ. - М., 2000. - Вып. 451.
10. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. - 2-е изд., испр. - М.: Языки русской культуры, 1999.
Зырянова Елена Васильевна, доцент кафедры русского языка и общего языкознания Бурятского государственного университета, кандидат филологических наук. Тел.: +7-9148472584; е-mail: [email protected]
Zyryanova Elena Vasil'evna, candidate of philology science, docent of the department of Russian language and general linguistics of the Buryat State University.
