CC BY
809
из государств СНГ, Латинской Америки, Африки, что было характерно еще для Советского Союза, но также и из западноевропейских стран, Китая, США [1].
К сожалению, перед российской системой образования стоит множество нерешенных задач. Например, опубликованный в сентябре 2011 г. новый рейтинг лучших университетов мира - QS World University Ranking 2011/12 - не включил два ведущих российских вуза - МГУ и СПбГУ - даже в первую сотню списка, опустив их на несколько позиций по сравнению с прошлым годом. Всего в международный рейтинг компании QS (Quacqua-relli Symonds) вошли 300 вузов. Возглавляет первую десятку Кембридж (предыдущие шесть лет лучшим вузом мира считался Гарвард). Также в топ-10 вошли Гарвард, Массачусетский технологический университет, Йельский университет, Оксфорд, Имперский колледж Лондона, Университетский колледж Лондона, Чикагский, Пенсильванский и Колумбийский университеты. На этот раз в рейтинг попали всего два российских вуза: Московский государственный университет (МГУ), который занял 112-е место, и Санкт-Петербургский государственный университет (СПбГУ) - 251-е место. В 2010 г. всего в рейтинге было 500 позиций [2]. В топ-10 входили на этот раз не попавшие в список лидеров Калифорнийский технологический институт и Принстонский университет. Российских вузов в рейтинге 2010 г. было больше: МГУ занимал 93-е место, СПбГУ - 210-е место, Новосибирский госуниверситет - 375-е место, Томский госуниверситет и Высшая школа экономики (ГУ ВШЭ) тогда оказались в пятой сотне списка. Очевидно, что рейтинги - достаточно спорная система, однако именно они зачастую позволяют выявить нерешенные проблемы и становятся подчас катализатором перемен.
Таким образом, проведенное исследование основных направлений модернизации российского образования позволяет сделать вывод о необходимости изменения всей системы в русле современных тенденций, связанных не только с преодолением последствий мирового экономического кризиса, но и поддержанием конкурентоспособности страны. Вместе с тем дальнейшая модернизация будет зависеть как от самих образовательных учреждений, так и от их успешного взаимодействия с частным бизнесом. При этом значительная роль принадлежит эффективности реализации федеральных и региональных программ поддержки российских вузов.
1. Гугелев А.В. Образование не должно трансформироваться только в сферу услуг // Стандарты и качество. 2011. № 5.
2. Зиганшина Н. МГУ выпал из сотни: международный рейтинг университетов агентства QS на 2011- 12 годы. URL: http:// www.gazeta.ru/social/2011/09/05/3757301.shtml.
3. Модернизация российского образования: проблемы и перспективы / под ред. М.К. Горшкова и Ф.Э. Шереги. М., 2010. URL: http://www.isras.ru/files/File/Obrazovanie_Book.pdf.
4. Программа международной оценки обучающихся: мониторинг знаний и умений в новом тысячелетии. URL: http:// centeroko.ru/pisa/pisa_res.htm.
5. Терехин В.А. Сравнение требований к системам менеджмента качества, установленных стандартами России // Вестник СГСЭУ. 2012. № 2 (41).
6. ФГОС-II - основа модернизации российского образования. URL: http://knmc.kubannet.ru/node/976.
7. URL: http://edu.glavsprav.ru/spb/law/news/1124/.
8. URL: http://mon.gov.ru.
9. URL: http://standart.edu.ru.
10. URL: http://www.gks.ru.
11. URL: http://www.government.ru.
удк ззо Наталья Андреевна Лаврова,
аспирантка кафедры
LavrovaNA@economy.gov.ru институциональной экономики,
СГСЭУ
ЭКОНОМИКА СЧАСТЬЯ
Статья посвящена изучению экономики счастья как системы, ориентированной на обеспечение долгосрочного процветания общества. В работе представлен анализ различных подходов, применяемых для изучения благосостояния и счастья общества. Основная цель статьи - показать экономические аспекты счастья, представить факторы, позволяющие связать объективные критерии и субъективные ощущения индивидов, выявить возможности и границы использования психологических исследований в экономике счастья, а также определить социально-экономические категории, способные обеспечить сбалансированный экономический рост в стране. В качестве методологической базы в работе используется инструментарий институционально-эволюционной теории. Основными результатами исследования стало выявление высокой корреляции между уровнем дохода, человеческим капиталом, возрастными критериями, развитием научной и институциональной среды, социальной ориентированностью инновационных исследований и продуктов. Представлено обоснование влияния ситуации на рынке труда на субъективное благополучие индивидов. Полученные результаты могут применяться как в образовательном процессе, так и на практике.
Ключевые слова: экономика счастья, инновационность, социальные инновации, гедонический эффект.
N.A. Lavrova
ECONOMICS OF HAPPINESS
The paper studies the economics of happiness as a system focused on the long-term social prosperity. The paper presents an analysis of different approaches to the study of welfare and happiness of society. The main purpose of the
paper is to show the economic aspects of happiness, to present factors that link the objective criteria and subjective feelings of individuals, to identify opportunities and limits of psychological research in the economics of happiness, as well as to define socio-economic categories capable of achieving a balanced economic growth in the country. Methodological framework of the study is tools of institutional-evolutionary theory. The main results of the study are identification of high correlation between the level of income, human capital, age criteria, development of scientific and institutional environment, social orientation of innovative research and products. The author discusses the influence of the labor market on the subjective well-being of individuals. These results can be used in educational process as well as in business practice.
Keywords: economics of happiness, innovation, social innovation, hedonic effect.
«Сэр, Вы счастливы?» - звучит вопрос в фильме «Хроники одного лета» от Жана Руша и социолога Эдгара Морана, пытающихся выяснить у молодых парижан их концепцию счастья. Данный вопрос достаточно остро звучал и для бывшего президента Франции: в разгар финансового кризиса в 2008 г. Николя Саркози поставил чрезвычайно важную задачу для лауреатов Нобелевской премии Джозефа Стиглица и Амартия Сена, а также для экономиста Жан-Поля Фитусси - разработать индикатор, позволяющий отслеживать социальный прогресс, индекс, отличный от общепринятого показателя экономического роста [8]. Британский премьер-министр Давид Камерон также интересовался экономикой благосостояния, а Саймон Кузнец, Нобелевский лауреат и экономист, впервые предложивший понятие ВВП, уже в далекие 1930-е гг. отмечал несовершенство данного индекса в оценке общего благосостояния страны.
Экономисты и политики всего мира свидетельствуют о том, что с ростом ВВП страны, к сожалению, не все ее граждане становятся счастливее. Бывший монарх Бутана, обращаясь в 1972 г. с тронной речью к Национальной ассамблее, заявил, что благосостояние страны должно измеряться не внутренним валовым продуктом (ВВП), а внутренним валовым счастьем (ВВС). В свою очередь, премьер-министр Бутана Джигми Тинли, активно проводивший реформы в 2008 г., на выступлении в Институте счастья компании «Кока-кола» отметил: «В глобальных масштабах, интерес [к ВВС] растет, особенно после недавнего экономического спада».
Интересно, что психологи и полити- Топ
ки уже давно пытаются изучить феномен «счастья», экономисты, однако, начали осуществлять исследования в данной области только в конце прошлого столетия. Ричард Истерлин стал первым современным экономистом, пересмотревшим концепцию счастья в 70-Х ГГ. XX В. Он сформулировал закон Швеция
(так называемый «парадокс Истерли-на»), согласно которому степень УДОВ- Исландия летворенности жизнью внутри страны и между странами существенно отлича- Ирландия ется. В среднем уровень счастья на национальном уровне увеличивается с 11идсрландь1 ростом доходов населения, однако если обратиться К межстрановому сопостав- Канада
лению, то достаточно сложно найти прямую корреляцию между ростом ДО- Финляндия ходов и уровнем счастья [6]. В среднем более богатые страны (как группа) Гана
счастливее бедных государств (как группа), но только до определенного момента. Когда доход достигает среднедушевого дохода в развитых странах,
дальнейшее увеличение дохода практически не приводит к росту счастья. Результаты ежегодного «Общего социального исследования» общественного мнения в США показали, что хотя богатые люди в большинстве своем более счастливы, чем бедные, но в течение жизни люди не становятся счастливее, даже если их доход повышается. Кроме того, многочисленные опросы, проводимые в мире, показывают, что в число стран, жители которых считают себя «счастливыми», входят не только развитые, но и развивающиеся государства, где уровень дохода на душу населения значительно ниже (рис. 1).
Стоит также отметить, что в богатых странах счастье зависит уже не от абсолютного, а от относительного дохода. Богатые американцы более счастливы, чем бедные, но если представить, что доход каждого американца увеличится пропорционально, то уровень счастья не возрастет [1].
Категория счастья, несмотря на проводимые исследования, остается достаточно сложной и многоплановой: даже в менее счастливых и достаточно бедных странах не всегда существует очевидная взаимосвязь между средним уровнем доходов и средним уровнем счастья. Следовательно, при оценке степени счастья нации должно учитываться множество других факторов, включая культурные особенности.
Так что может стать движущей силой на пути к росту уровня счастья?
66 68 70 у 2 74
Рис.1. Десять «счастливейших» стран мира
Традиционный подход к достижению счастья с помощью экономической политики представлен на рис. 2.
Доход Семейная жизнь Среда обигани»
Экономическая политика Семейная нолигика Политика среды об и га нии
Рис. 2. Алгоритмы счастья (экономический аспект)
1. Первый фактор, как ни парадоксально, - уровень дохода. Дело в том, что Истерлинский парадокс обусловил появление двух направлений: первое - активно поддерживающее влияние уровня дохода на степень счастья населения и второе - полностью его отрицающее. Например, эмпирические исследования, проведенные Стивенсоном и Вулферсом, в некоторой степени опровергают выводы, сделанные их предшественником. При этом и межстрановые исследования, и опросы внутри стран демонстрируют, что между счастьем и доходом наблюдается практически линейная зависимость - как для богатых, так и для бедных стран. Коэффициент зависимости составляет около 0,2 - 0,4, т.е. увеличение дохода на 10% способствует росту счастья на 0,02 - 0,04 балла по десятибалльной шкале [7].
Очевидная зависимость между уровнем дохода и счастьем была выявлена также экономистами Диенером и Оиши для западных стран (Дания, Германия, Италия), где с ростом дохода на человека наблюдалось одновременное, хотя и незначительное увеличение индекса удовлетворенности жизнью.
В целом исследования счастья в экономике позволили сделать два открытия, прежде отрицавшиеся в экономической науке:
а) потребление дополнительных единиц товаров или услуг способствует росту степени удовлетворенности, однако данный процесс носит исключительно временный характер. «Большее счастье» от приобретения дополнительных единиц товара постепенно стирается. Удовлетворение зависит от самого процесса либо увеличения потребления, либо его снижения. Данный процесс или механизм, сокращающий гедонический эффект (эффект, доставляющий удовольствие) от постоянных или повторяющихся стимулов, называется гедонической адаптацией;
б) огромное значение в уровне счастья играет не просто доход, а степень его увеличения либо сокращения относительно других членов общества. Социальное сравнение позволяет определить позицию человека в обществе. Людей с более высоким уровнем дохода отличает более высокий уровень потребления и, как правило, более высокий статус в обществе.
Вышеуказанные открытия предполагают, что людям также свойственны более высокие ожидания и стремления (aspirations) [5, c. 5]. Это, в свою очередь, может
объяснить, почему обладатели более высокого дохода в определенный момент времени оценивают субъективный уровень благосостояния существенно выше по сравнению с теми, чей уровень дохода меньше, даже несмотря на то, что точной статистики, определяющей корреляцию между уровнем дохода на человека и его средней степенью удовлетворенности, в промышленно развитых странах не существует.
Стоит также обратить внимание на исследования, проводившиеся в Швейцарии и Германии и продемонстрировавшие высокую зависимость между планируемым уровнем дохода и степенью удовлетворенности жизнью. Согласно полученным результатам: чем выше уровень дохода, к которому стремится человек, тем ниже его показатель счастья; более того, чем значительнее разница между существующим и желаемым доходом, тем человек менее удовлетворен своей жизнью.
Таким образом, несмотря на субъективность понятия счастья, многие экономисты подчеркивают его вполне прагматичную сторону - существенную корреляцию с уровнем дохода.
2. Кроме того, в современном мире в концепции экономики счастья особое значение отводится инновацион-ности. Субъективное благосостояние и новации по своей природе тесно связаны, однако в экономической науке проводятся достаточно изолированные исследования по данным направлениям. В работах, посвященных инновационному процессу, вклад технологических новаций рассматривается через призму важности решения таких актуальных проблем, как изменение климата, нехватка энергетических ресурсов, а также вопросов, связанных со сферой здравоохранения. Таким образом, взаимосвязь между социальным благополучием и инно-вационностью - однонаправленна: научные достижения, ориентированные на решение социальных проблем, способны привнести огромный вклад в социальное благополучие населения, а следовательно, сделать его счастливее. Однако стоит отметить, что в современной науке инновационному развитию отводится важная роль, как правило, в дисциплинах, так или иначе связанных с экономикой и функционированием рыночной системы; при этом анализ инновационного продукта, учитывающий степень его влияния на социальное благополучие, практически отсутствует.
В современном мире успех организации или предприятия во многом определяется уровнем развития информационных технологий, которые, в свою очередь, рассматриваются как новый феномен на пути к формированию и трансформации инновационного продукта или процесса. Успех многих фирм, например Apple, демонстрирующий важность интегрированного подхода в создании нового продукта, требует высокого уровня знаний различных дисциплин. Анализируя основные аспекты интегрированного подхода в отношении открытых инноваций, информационно ориентированного маркетинга и создания новых дистрибьюторских сетей, мы наблюдаем смещение существующей парадигмы, определяющей успех продукта, процесса или услуги в сторону инновационности. В этих условиях креативность становится новым производственным фактором в дополнение к традиционным: труд, земля и капитал. Однако такое смещение парадигмы определяется не только экономическим уровнем - подобное явление также свойственно и социальным, и экологическим
аспектам современной жизни [9, с. 2]. В исследованиях Лэйарда продемонстрировано, что социальное неблагополучие и загрязнение окружающей среды отрицательно влияют на уровень счастья. Для того чтобы справиться с возникающими вызовами, человек использует такое качество, как креативность. Таким образом, креативность становится определенным средством достижения субъективного благополучия. Динамичное развитие современных технологий за последние 20 лет в сочетании с либерализацией международной торговли способствуют тому, что знания становятся неотъемлемым источником всего инновационного процесса. Однако, для того чтобы справиться с современной нагрузкой, очевидна необходимость не только быстрого создания и распространения знаний, но и их адаптация. Более короткий жизненный цикл товара, международная конкуренция становятся определенным источником давления как на фирмы, так и на целые государства, заставляя всех быть максимально инновационно восприимчивыми. Подобное динамичное создание знаний нарушает исторически сложившийся баланс между получением дополнительных знаний и отдыхом, тем самым способствуя повышению стрессовой нагрузки на население. Следовательно, основной целью политического курса, ориентированного на повышение уровня счастья в стране, должно стать снижение стрессового напряжения у населения, а также проведение мероприятий, ориентированных на решение проблем, связанных с информационной перегрузкой, страхом безработицы и т.д.
Примечательно, что в условиях инновационной экономики образование становится фундаментом для дальнейшего развития. Уровень образования определяет доход человека, его здоровье и степень уверенности в завтрашнем дне, т.е. все то, что позволяет оценить субъективный уровень благополучия. При этом если инновационная политика ориентирована на инвестирование в образование с целью создания нового продукта, то политика счастья нацелена на привлечение инвестиций в образование с целью повышения производительности труда и снижения степени социального неравенства в стране.
3. Интересна взаимосвязь уровня счастья и возраста. Вплоть до достижения среднего возраста (35 - 40 лет) удовлетворенность жизнью в процессе взросления снижается, после периода среднего возраста - растет. Исключением являются переходные экономики, в которых счастье с возрастом монотонно снижается.
Кроме того, было проведено исследование для определения количества лет счастливой жизни в той или иной стране. Данный анализ был представлен голландским исследователем Руутом Венховеном, редактором международного «Журнала исследований счастья». В предложенном показателе комбинируются данные о продолжительности жизни и степени удовлетворенности жизнью. Так, в Канаде средняя продолжительность жизни составляет 78,6 года, а средний уровень удовлетворенности жизнью (вполне субъективный показатель, измеряемый при опросах по условной шкале) - 0,763 балла. Венховен перемножает их - получается 60 «счастливых» лет. Подобный расчет для США дает 57 лет, для Голландии - 59, Индии - 39. Россия (29 «счастливых» лет) немного отстает по этому показателю от ЮАР (30,8 лет) и Нигерии (32,7 лет) [9, с. 38].
4. Стоит также отметить, что в современных исследованиях специалистами была выявлена сильная корреляция между уровнем безработицы и степенью удовлетворенности собственной жизнью.
Ни для кого не секрет, что безработица значительно сокращает период благополучия. Экономисты Бритайн, Кларк и Освальд сформулировали результаты собственных исследований следующим образом: «Безработица снижает уровень счастья в большей мере, нежели какой-либо другой негативный фактор, например развод или разлука». Исследования Вилькельманом уровня счастья в Германии позволили прийти к выводу, что для компенсации отрицательного эффекта, оказываемого растущей безработицей на уровень удовлетворенности жизнью субъекта, необходимо семикратное увеличение уровня его дохода. Важно отметить, что в представленных исследованиях косвенные эффекты, сопутствующие безработице, (потеря постоянного дохода) принимаются за константу.
Примечательно, что высокий уровень безработицы в стране оказывает влияние даже на тех, кто не теряет работы и сохраняет свое социальное положение. На основе исследований, проводившихся в странах Европейского союза в период с 1975 по 1992 гг., Ди Телла продемонстрировал, что высокий общий уровень безработицы в среднем снижает показатель удовлетворенности жизнью. Потенциальной причиной данной зависимости становится прямое влияние безработицы на уровень криминогенности в стране, а также на политику в отношении госфинансирования. Кроме того, подобная социальная нестабильность сказывается на общих настроениях и ожиданиях населения (страх быть уволенным). Эмпирическое исследование, проведенное в 2010 г. Луечингером, также позволило определить дополнительный источник, способствующий снижению уровня счастья населения: негативные ожидания, связанные с отсутствием экономической стабильности и безопасности. Для того чтобы выделить из общих негативных экстерналий, связанных с безработицей, те, что соотносятся с повышенным экономическим риском и нестабильностью, все экономически активное население было разделено на две категории: занятые в частном секторе (и, соответственно, более подверженные экономическим шокам) и работающие на предприятиях государственного сектора, где отсутствует вероятность банкротства или оптимизации организации, а процедура увольнения достаточно длительна и проблематична. Вследствие этих институциональных особенностей занятые в государственном секторе подвержены меньшему риску относительно работающих в частных компаниях. Исследования, проводившиеся в Германии, привели к выводу, что значительная доля психологических (моральных) издержек, вызванных ростом безработицы, происходит в результате повышения экономической нестабильности и небезопасности.
В настоящее время экономика знания находится только на этапе своего становления, и для дальнейшего ее прогрессивного развития необходимо решить множество проблем, связанных:
- с разработкой индикаторов экономики счастья (Нарр/пот/оэ);
- влиянием результатов исследовательской деятельности на экономику счастья;
- поиском экономических факторов, а также инноваций, способствующих росту показателя счастья.
Особая трудность, с которой сталкиваются многие экономисты, - это количественная оценка индекса счастья. Если для взвешивания различных аспектов жизни для всех индивидов предполагается единообразный индекс, то нет никаких оснований полагать, что в нем будут учитываться собственные жизненные ценности индивидов. Если же, напротив, попытаться учесть ценностные ориентации каждого индивида по поводу относительной важности различных аспектов жизни, тогда приходится работать с функциями полезностей [3, с. 36].
Один из наиболее универсальных подходов был представлен в работах Бруно С. Фрея, профессора Университета Уорик, использующего следующую макроэкономическую функцию:
Wit = а + pXit + at,
где X = х1, х2, х3... - известные переменные, такие как: социально-демографические, социально-экономические категории либо институциональные и экономические условия, состояние окружающей среды для конкретного индивида i в период времени t. При этом каждый фактор, коррелирующий с субъективной оценкой счастья, может рассматриваться отдельно, независимо от других влияющих переменных. Фактически количество данных факторов не так велико. Лэйард определил их как «Большая Восьмерка»:
1) отношения в семье;
2) финансовое положение;
3) работа;
4) социализация;
5) друзья;
6) здоровье;
7) личная свобода;
8) личные ценности.
При этом, по мнению Фрея, именно нематериальные аспекты жизни индивида в большей степени определяют его уровень счастья. Исходя из этого, исследователи акцентируют внимание на необходимости анализировать индекс счастья, учитывая культурные и исторические особенности каждой нации.
В отношении экономики счастья и исследовательской деятельности все большее число экономистов подчеркивает важность социальной ориентированности инновационной политики, где наука выполняет социальную
функцию, а не сосредотачивается исключительно на разработке инновационного продукта, позволяющего занять доминирующее положение на международном рынке. Таким образом, особое место отводится социальным инновациям, в которые включается все то, что соотносится с полезностью инновационного продукта в жизни современного общества.
И, наконец, еще один ключевой момент - это формирование грамотной политики в отношении инноваци-онности и экономики счастья. Безусловно, в современных условиях важно оставаться инновационной и конкурентоспособной страной, но все это должно быть не в ущерб человеческому счастью. Накапливание структурных диспропорций и зон экономической неэффективности в нашей стране привело к тому, что в рейтинге самых счастливых стран Россия делит 73-ю позицию с Украиной, Румынией, Словакией и ЮАР из 155 изученных стран [2, с. 30].
Политический курс, ставящий целью максимизировать степень удовлетворенности жизнью населения, будет способствовать снижению стрессовой нагрузки на индивидов, предоставлять интеллектуальным работникам больше свободного времени. Гибкий график работы, новые формы организации трудовой деятельности и больше возможностей для креативности могут транслироваться в повышение индекса счастья, что, в свою очередь, приведет к принятию более эффективных решений и получению высоких результатов.
1. Гуриев С. Количественные исследования счастья. URL: http://www.slon.ru.
2. Манохина Н.В. Наука как зеркало российского общества // Вестник СГСЭУ. 2012. № 2 (41).
3. Флербе М. За пределами ВВП: в поисках меры общественного благосостояния // Вопросы экономики. 2012. № 3.
4. Bruni L. The Frontier Innovation on Public Administration. URL: http://www.caimed.org.
5. Graham C. The Economics of Happiness. URL: http://www. brookings.edu.
6. Harford T. The Difficult Question of Happiness // Financial Times. 2012. April.
7. Heraud J., Kahn R. Happinomics, Regional Development and Innovation Policies. URL: http://www.unistra.fr.
8. Pimlott D. Statisticians to Study UK Public's Happiness // Financial Times. 2011. February.
9. Veenhoven R. Happy Life-expectancy: a Comprehencive Measure of Quality - of-life in Nations // Social Indicators Research. 1996. Vol. 39.
удк 330.341.1 Александр Александрович Локалов,
аспирант кафедры
lokalov.a.a@mail.ru институциональной экономики,
СГСЭУ
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ИННОВАЦИОННОЙ ЭКОНОМИКИ
Статья посвящена рассмотрению структуры инновационной экономики с позиции институциональной теории. Большое внимание уделено изучению процессов, протекающих в социальной, политической, экономической и научной сферах, что позволило обозначить основные черты инновационной экономики. Анализируется развитие институциональной структуры инновационной экономики, которая рассматривается с позиции усложнения ее структурных элементов и расширения институциональных границ их взаимодействий. Значительное внимание
