CC BY
14О. Н. Смолин1
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ И ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА: ТЕХНОЛОГИИ И ИДЕОЛОГИЯ
Инвестиции в человека рассматриваются как фактор экономического роста в России, а образовательная политика - как ключевое направление развития человеческого потенциала. Анализируется противоречивое влияние цифровых технологий на развитие личности. Показано, что направление, масштабы и последствия применения цифровых технологий в образовании во многом определяются идеологическими установками субъектов политического действия. Торможение развития электронных университетов приводит к интенсификации «утечки умов» через иностранные обучающие порталы. Однако полная замена преподавателей электронными курсами может снизить интеллектуальный потенциал страны из-за резкого сокращения численности высокообразованных преподавателей. Применение высоких технологий в образовании нуждается в высококвалифицированном управлении.
Ключевые слова: экономический рост, санкции, инвестиции в человеческий потенциал, платежеспособный спрос, повышение пенсионного возраста, технический прогресс, финансирование науки и образования, национальный проект «Образование», цифровое управление, цифровое обучение, электронные университеты.
УДК 332.254
Инвестиции в человека как фактор экономического роста
Президент Российской Федерации В. В. Путин назвал главной угрозой для страны нарастающую технологическую отсталость2, а главной задачей в среднесрочной перспективе - вывод экономики на темпы развития выше среднемировых3.
Между тем, еще в 2013 г., т. е. до начала посткрымских санкций, Председатель Правительства России Д. А. Медведев охарактеризовал положение в отечественной экономике выразительным словом «кисляк». Действительно, по данным академика
1 Олег Николаевич Смолин, первый заместитель председателя Комитета Государственной Думы по образованию и науке, профессор, д-р филос. наук, академик Российской академии образования.
2 Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ. 2018. 1 марта. URL: http:// kremlin.ru/events/president/news/56957. (Дата обращения: 09.04.2018).
3 Указ Президента Российской Федерации. Москва. Кремль. 7 мая 2018 года. № 204. О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года: 1. Правительству Российской Федерации обеспечить достижение следующих национальных целей развития Российской Федерации на период до 2024 года: [...]; з) вхождение Российской Федерации в число пяти крупнейших экономик мира, обеспечение темпов экономического роста выше мировых при сохранении макроэкономической стабильности, в том числе инфляции на уровне, не превышающем 4 процентов.
В. В. Ивантера, в 2008-2013 гг. средний темп роста российской экономики составлял 1,2 %4. Тогда эксперты рассуждали о « ловушке среднего дохода» и предсказывали низкие темпы экономического роста в среднесрочной перспективе 5.
В свою очередь, В. В. Путин, комментируя введение антироссийских санкций, заявил, что отечественные экономические проблемы можно лишь на 25 % отнести на счет санкций, а на три четверти мы сами не доработали. После введения санкций экономический «рост» в России, по данным академика В. В. Ивантера, стал отрицательным - минус 0,2 % в 2014-2017 гг. В 2018 г. ситуация улучшилась - рост составил 1,7 %, что по-прежнему было ниже среднемировых темпов (3,9 %).
Ближайшие перспективы выглядят следующим образом: согласно прогнозам, заложенным в Федеральный закон от 29.11.2018 № 459-ФЗ «О федеральном бюджете на 2019 год и на плановый период 2020 и 2021 годов», темпы роста ВВП страны должны составить: 2019 г. - 105 820 млрд р. (+1,3 % к 2018 г.); 2020 г. - 110 732 млрд р. (+4,64 % к 2019 г.); 2021 г. - 118 409 млрд р. (+6,93 % к 2020 г.). Однако парадоксальным образом «Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2024 года»6, подготовленный Минэкономразвития РФ, дает совершенно другие показатели роста ВВП: 2018 г. - 1,8 %; 2019 г. - 1,3 %; 2020 г. - 2,0 %; 2021 г. - 3,1 %; 2022 г. - 3,2 %; 2023 г. - 3,3 %; 2024 г. - 3,3 %. С учетом прогнозируемого снижения роста мирового ВВП с 3,9 % в 2018 г. до 3,2 % к 2024 г. рост российской экономики достигнет мировых темпов лишь к 2024 г., а превысить их должен за пределами шестилетнего периода.
Аналогичной позиции придерживается Председатель Счетной палаты РФ А. Л. Куд -рин: «Это настолько сложно - добиться 3 % роста в год, это сверхтяжелая задача. Многими нацпроектами она не решается»7.
Поскольку прогнозы Минэкономразвития и А. Л. Кудрина представляются нам гораздо более реалистичными, есть все основания полагать, что в течение шести лет отставание отечественной экономики от мировой будет нарастать, а в общей сложности период такого нарастания составит 16 лет (2008-2023 гг.).
В последнее время среди ученых и политиков все популярнее мысль о том, что низкие темпы роста российской экономики связаны, в частности, с низким уровнем инвестиций в развитие человеческого потенциала8. Постепенно эта мысль овладевает
4 Выступление В. В. Ивантера на IV Санкт-Петербургском международном экономическом конгрессе (СПЭК-2018) «Форсайт «Россия»: Новое индустриальное общество. Будущее». 2 апреля 2018 г.
5 Любимов, И. Ловушка среднего дохода // Ведомости. 2014. 7 октября. URL:https:// www.vedomosti.ru/opinion/articles/2014/10/07/lovushka-srednego-dohoda (Дата обращения: 16.04.2018).
6 Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2024 года. URL: http://economy.gov.ru/wps/wcm/connect/60223a2f-38c5-4685-96f4-6c6476ea3593/ prognoz24svod.pdf?MÜD=AJPERES&CACHEID=60223a2f-38c5-4685-96f4-6c6476ea3593 (Дата обращения: 09.12.2018).
7 Председатель Счетной палаты РФ А. Л. Кудрин на Х Гайдаровском форуме «Россия и мир: национальные цели развития и глобальные тренды». Москва. 2019. 16 января // РИА «Новости». URL: https://ria.ru/20190116/1549456785.html (Дата обращения: 17.01.2019).
8 Экономия на человеке как механизм торможения: некоторые социоэкономические аспекты // Форсайт «Россия»: новое индустриальное общество. Будущее. Т. 1: сб. пленарных докладов IV Санкт-Петербургского международного экономического конгресса (СПЭК-2018) / под общ. ред. С. Д. Бодрунова. СПб.: ИНИР, 2018. С. 145-163.
сознанием даже части тех, кого в России именуют «системными либералами». 13 ноября 2018 г. при обсуждении очередных изменений в федеральном бюджете 2018 г. мне удалось спровоцировать дискуссию между заместителем Председателя Правительства РФ, министром финансов А. Г. Силуановым и Председателем Счетной палаты РФ А. Л. Кудриным. Я спросил, можно ли обеспечить реализацию темпов экономического роста, предусмотренных Указом Президента РФ от 7 мая 2018 г., продолжая политику «откачивания» денег из экономики и концентрируя их в так называемом Фонде национального благосостояния. Напомню: дополнительные доходы федерального бюджета в 2018 г. превысили 2 трлн рублей и, согласно федеральному закону «О федеральном бюджете на 2019 и плановый период 2020-2021 годов», в 2019 г. должны сохраниться примерно на том же уровне (по прогнозам А. Л. Кудрина, они могут превысить 3 трлн рублей).
Вот фрагменты ответа на мой вопрос участников дискуссии.
А. Г. Силуанов: «Основные задачи, которые поставил президент в указе, будут реализованы с соответствующим ресурсным обеспечением, начиная уже со следующего года. И когда мы рассматривали в первом чтении проект бюджета на 2019-2021 гг., мы очень подробно докладывали о том, какие источники и на что предусмотрены для того, чтобы обеспечить рост: это и инфраструктура, это и цифровизация, и поддержка малого и среднего предпринимательства, и производительность труда, и наука, и вложения в образование и здравоохранение - все это должно привести к новому качеству роста, новому качеству экономики. То, что мы сейчас направляем в Фонд национального благосостояния, - это конъюнктурные доходы, они носят разовый характер и не могут являться источниками, которые обеспечат стабильный уровень роста. Повторю, мы можем быстро их проесть и остаться потом с большими рисками в плане обеспечения первоочередных социальных обязательств, и тогда уже будет просто не до роста».
А. Л. Кудрин: «... я согласен с высказыванием о том, что главным вызовом развития России является технологическое отставание. Чтобы нарастить и технологическое развитие, и экономический рост, нужно не только правильно использовать нефтегазовые ресурсы, доходы, которые мы получаем от лучшей конъюнктуры мировой цены на нефть.
В первую очередь мы зависим от структурных изменений: нам нужны более активные структурные изменения, нам нужны изменения в структуре бюджетной политики, нам больше нужно вкладывать в человеческий капитал, в инфраструктуру. К сожалению, трехлетний бюджет, который представлен, не меняет существенно структуры, и мы это увидим в том числе в недостаточном развитии передовых отраслей, которые влияют на технологические и инновационные процессы в стране.
Нам нужно существенно снизить регуляторную и контрольно-надзорную нагрузку на предприятия, чтобы они были более свободными, чтобы их меньше ограничивали, не хватали за руки. По европейским меркам, мы должны раза в два снизить такую нагрузку по сравнению с той, которая сейчас.
[...]
Вы знаете мою позицию: я несколько скорректировал бы цену отсечения - несущественно, но скорректировал бы. Конечно, повышение налогов влияет на темпы роста в следующем году: к сожалению, темпы роста снизятся. Можно было бы избежать такого повышения ставки НДС при таком профиците...
[.] прогноз роста в следующем году - 1,3 %, как я сказал; по нашим оценкам, он будет 1 % или чуть ниже. Но, повторяю, это не из-за достаточности или недоста-
точности денег, а из-за структурных изменений, накопившихся рисков - в этом плане нужно принимать более решительные меры».
Разумеется, изменение позиции автора отечественной экономической модели, известной как «кудриномика», проще всего объяснить сменой его социальных ролей: министр финансов - руководитель Центра стратегических разработок - Председатель Счетной палаты РФ. Однако, полагаю, это изменение может свидетельствовать и о некоторых сдвигах в сознании либерально ориентированной части российской политической элиты.
Представленный Минэкономразвития прогноз относительно увеличения темпов экономического развития в результате повышения пенсионного возраста представляется мне крайне сомнительным:
• во-первых, это решение потенциально снижает платежеспособный спрос, ибо значительная группа людей, которые прежде одновременно получали и зарплаты, и пенсии, смогут получать только заработную плату. При этом аргументы Минфина и Минтруда РФ9, которые сводятся к тому, что в первые годы дополнительные расходы на увеличение пенсий превысят экономию Пенсионного фонда, представляются односторонними. Как минимум, 60 % этих дополнительных расходов должны были стать непосредственным результатом индексации пенсий, предусмотренной действующим федеральным законом. Иными словами, сравнивать дополнительные расходы Пенсионного фонда и федерального бюджета нужно не с полной суммой затрат на увеличение пенсий, а с 40 % этих затрат.
Разумеется, не любое увеличение доходов граждан прямо стимулирует платежеспособный спрос. Если речь идет о высокодоходных группах населения, значительная часть полученных дополнительных средств направляется на покупку либо импортных товаров, либо иностранной валюты. А когда речь идет о повышении минимальной заработной платы, зарплаты интеллигенции и других работников бюджетной сферы, а также пенсий, эти средства в абсолютном большинстве расходуются на покупку отечественной сельхозпродукции либо недорогих отечественных товаров народного потребления. Иначе и быть не может, когда в «зоне бедности» находятся 22 % населения страны, - это люди, которые могут позволить себе только базовые продукты питания10;
• во-вторых, как мы уже отмечали11 , повышение пенсионного возраста в российских условиях будет тормозить технический прогресс, поскольку дополнительно выбросит на рынок труда миллионы людей, готовых работать за крайне низкую заработную плату. Внедрение технических новшеств, включая роботизацию, в таких условиях перестает быть необходимостью.
9 Стенограмма Пленарного заседания Государственной Думы ФС РФ. 19 июля 2018 г. О проекте федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам назначения и выплаты пенсий» (первое чтение).
10 Ежемесячный мониторинг социально-экономического положения и самочувствия населения, подготовленный Российской академией народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС). Ноябрь 2018 г. URL: РИА Новости https://ria.ru/society/20181121/ 1533228839.html (Дата обращения: 11.12.2018).
11 Социоэкономика: пенсии - труд - бюджет // Философские науки. 2017. № 6. С. 7-22.
Финансирование науки и образования: ближайшие перспективы
Как известно, концепция новой индустриализации предполагает интеграцию трех составляющих: наука - образование - производство. Остановимся вкратце на первых двух составляющих, имея в виду ближайшие перспективы их бюджетного финансирования.
Согласно Указу Президента РФ от 7 мая 2012 г. № 599, государственное финансирование отечественной науки к 2015 г. должно составить 1,77 % от валового внутреннего продукта страны. На заседании Совета по науке и образованию 27 ноября 2018 г. Президент России критиковал научную интеллигенцию за недостаточно эффективное использование выделяемых государственных финансовых средств: «...при своей эффективности гранты не стали в полном смысле катализатором системных изменений в научной и университетской среде. Большая часть средств на науку по-прежнему распределяется в рамках привычного государственного задания. По сути, опять финансируются учреждения, точнее, в значительной степени. их административные издержки.»12. Напомним, что, согласно международным нормативам, финансирование науки в современном государстве не должно быть ниже 2 % от ВВП. Между тем, согласно заключению Комитета Государственной Думы по образованию и науке, на проект федерального закона «О федеральном бюджете на 2019 г. и плановый период 2020-2021 годов» финансирование составит: 2019 г. - 0,38 %; 2020 г. - 0,39 %; 2021 г. - 0,38 %. Другими словами, бюджетом предусматривается «недовыполнение» президентского указа. в 4,5 раза! При таком положении рассчитывать на модернизацию страны и экономический рост вряд ли приходится.
Ситуация с образованием несколько лучше. Согласно данным Высшей школы экономики13, если принять за 100 % финансирование образования в 2006 г., то в 2012 г. в реальном исчислении оно составило 180 %, в 2015 г. - 149 %. В 2016-2018 гг. рост расходов на образование был несколько ниже инфляции. Следовательно, реальный уровень финансирования, как минимум, не увеличился. В федеральном бюджете 2019 г. запланирован рост расходов на образование на 140,4 млрд рублей (с 679,573 до 819,993 млрд рублей), т. е. примерно на 20,7 %. Это рекордный за последние годы рост, однако в реальном исчислении уровень 2012 г. достигнут не будет.
Дополнительные расходы на образование в ближайшие три года предполагается направить на финансирование 10 федеральных проектов в рамках национального проекта «Образование»: «Современная школа» - 137 415,7 млн р.; «Успех каждого ребенка» - 36 905,9 млн р.; «Поддержка семей, имеющих детей» - 2 400,0 млн р.; «Цифровая образовательная среда» - 36 500,0 млн р.; «Учитель будущего» - 6 050,0 млн р.; «Молодые профессионалы (Повышение конкурентоспособности профессионального образования)» - 74 680,2 млн р.; «Новые возможности для каждого» - 3 110,0 млн р.; «Социальная активность» - 4 498,1 млн р.; «Экспорт образования» - 44 852,5 млн р.; «Социальные лифты для каждого» - 2 020,0 млн р. В 2020 г. федеральные расходы на образование планируется довести до 838,741 млрд р. (рост 2,28 % к 2019 г.); в 2021 г. -до 880,026 млрд р. (рост 4,9 % к 2020 г.).
12 Президент России. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/59203 (Дата обращения: 09.12.2018).
13 Расходы на образование в Российской Федерации в постоянных ценах. Индикаторы образования: 2017: стат. сб. Высшая школа экономики. М., 2017. С. 72.
Однако следует иметь в виду следующее:
• аналогичные темпы роста расходов региональных и местных бюджетов не планируются, при этом именно они составляют примерно 80 % всех финансовых вливаний в сферу образования;
• среди федеральных проектов в области образования явно недостает нескольких важнейших, в том числе проекта, который можно было бы условно назвать «учитель в настоящем».
Напомню: по данным опроса 1300 учителей экспертами Общероссийского народного фронта (ОНФ)14, дефицит педагогических кадров в России оценивается следующим образом: учителя математики - 44 %; учителя иностранного языка - 39 %; учителя русского языка и литературы - 30 %; учителя начальных классов - 26 %. Возникает вопрос: как в таких условиях работает школа? Ответ дают данные ОНФ и Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ.
Согласно данным ОНФ, средняя нагрузка российского учителя еще в 2015 г. составила 28 уроков в неделю, т. е. превысила полторы ставки. С учетом подготовки к урокам, проверки письменных работ, заполнения документации и воспитательной работы с детьми это далеко за 60 часов в неделю. По результатам мониторинга, проведенного во всех регионах РФ экспертами ОНФ совместно с фондом «Национальные ресурсы образования» в феврале 2017 г., в некоторых случаях (например, в Новосибирской области и Удмуртской Республике) нагрузка учителей доходит до 52.54 часов за совмещение нескольких предметов. Многие выполняют еще и административную работу -более 30 % респондентов отметили, что совмещают педагогическую деятельность, например, с работой завуча, методиста или библиотекаря15. Согласно данным РАНХиГС, в 2018 г. по сравнению с 2017 г. количество педагогов, работающих на две ставки (36 уроков в неделю), увеличилось с 7 до 13 %16.
Эти данные означают, что каждый восьмой учитель в стране либо не живет нормальной жизнью, либо не дает детям того, что должен был бы дать. Еще раз подчеркну: настоящее образование, в отличие от дрессировки, происходит там, где учитель делится с учеником не только знаниями, но и частью своей личности. Чрезмерные нагрузки -это преждевременное эмоциональное выгорание и умерщвление человеческих отношений в образовании. Но это еще не все. У нас колоссальное неравенство в оплате педагогического труда. По расчетам Общероссийского профсоюза образования, средняя зарплата учителя в Ямало-Ненецком автономном округе составляет более 96 тыс. рублей, а в Алтайском крае - около 20 тыс. рублей, разница - почти в пять раз17! Какая уж тут равная оплата за равный труд!
Самое печальное, что даже при этих нагрузках, по данным ОНФ за 2016 г., в 75 регионах из 85 Указ Президента РФ № 597 от 7 мая 2012 г. в части оплаты учительского
14 ОНФ обнаружил нехватку учителей в российских школах // РБК. 2018. 30 июля. URL: https://www.rbc.ru/society/30/07/2018/5b5ae5709a7947020db02fd3 (Дата обращения: 09.12.2018).
15 Навигатор образования. 2017. 7 марта. URL: https://fulledu.ru/news/3850_duhanina-realnye-zarplaty-uchiteley-suschestvenno-.html (Дата обращения: 09.04.2018).
16 Мониторинг эффективности школы «Что изменилось в работе учителя за последние годы (2014-2017 гг.)». URL: https://www.ranepa.ru/images/News/2018-04/25-04-2018-1-monitoring-otchet.pdf (Дата обращения: 25.04.2018).
17 Данилина, А. Эффект надежд исчерпан // Учительская газета. 2017. № 40. 3 октября.
труда не исполнен. Не думаю, что ситуация улучшилась, несмотря на торжественные отчеты правительства.
Если ситуация радикально не изменится в ближайшие годы, кадровый кризис в системе образования будет только нарастать.
Цифровое управление и цифровое образование
Как известно, одним из главных направлений технологического прогресса в современном обществе является развитие цифровых, или, что в данном контексте то же самое, смарт-технологий в образовании. Аналогичным образом формирование «цифровой экономики» провозглашается одной из главных стратегических задач российского общества на среднесрочную перспективу (это зафиксировано в Указе Президента России от 7 мая 2018 г. № 204). На наш взгляд, как в известном докладе руководителя Центра стратегических разработок А. Л. Кудрина на Гайдаровском форуме в январе 2017 г.18, так и в президентском указе № 204 среди основных направлений развития цифровой экономики акцентировано цифровое управление, а развитие цифрового образования (в терминологии федерального закона «Об образовании в РФ» № 273-ФЗ -электронного обучения) явно недооценено. Между тем, несмотря на большое количество талантливых программистов, отставание России в этой области от наиболее «продвинутых» стран выглядит более чем тревожным. Во многих странах мира количество открытых (электронных) университетов измеряется десятками. В России такая категория университетов по-прежнему вне закона.
Электронное обучение все явственнее определяет технологический прогресс. Не случайно Южная Корея - лидер цифрового образования - является мировым лидером по количеству многофункциональных роботов. Россия же по этому показателю отстает от лидера более чем в 200 раз, а по количеству суперкомпьютеров занимает пятнадцатое место в мире.
Данные о развитии искусственного интеллекта в некоторых странах мира
В мире около 500 суперкомпьютеров, из них 476 - в США (Россия - на 15-м месте). 10 самых мощных суперкомпьютеров мира: 10. Cray CS-Storm (США); 9. Vulcan -Blue Gene/Q (США); 8. Juqueen - Blue Gene/Q (Германия); 7. Stampede - PowerEdge C8220 (США); 6. Piz Daint - Cray XC30 (Швейцария); 5. Mira - Blue Gene/Q (США); 4. K Computer (Япония); 3. Sequoia - Blue Gene/Q (США); 2. Titan - Cray XK7 (США); 1. Tianhe-2 / Млечный путь-2 (Китай). Количество ежегодно устанавливаемых многофункциональных роботов в расчете на 10 тысяч работников: Южная Корея - 478; Китай - 36; Россия - 2.
В современной России в образовательном сообществе и в гражданском обществе в целом продолжаются бурные дискуссии по поводу цифровизации экономики, в особенности образования. На международной конференции «Ed crunch» 1 октября 2018 г. ректор национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»
18 Устойчивый экономический рост: модель для России: доклад А. Кудрина на VIII Гайдаровском форуме «Россия и мир: выбор приоритетов». Москва. 13 января 2017 г. // Официальный сайт URL: https://akudrin.ru/news/ustoychivyy-ekonomicheskiy-rost-model-dlya-rossii-vystuplenie-na-gaydarovskom-forume-13-01-2016 (Дата обращения: 24.10.2017).
Я. И. Кузьминов заявил о намерении отказаться от традиционных лекций и заменить их онлайн-курсами19.
С другой стороны, 23 ноября 2018 г. на «круглом столе» двух экспертных советов при Комитете Государственной Думы по образованию и науке на тему «Образование для цифровой экономики» представители движения «Родительский отпор» требовали запретить в России интернет на том основании, что он вредно влияет на развитие детей, а цифровизация в образовании (электронные дневники, электронные базы данных о состоянии здоровья и образовательных результатах детей и т. п.) противоречит убеждениям (в том числе религиозным) многих родителей. Обе позиции не лишены оснований, однако, представляются нам крайностями.
Для начала напомню общеизвестную истину: в обществе, развивающемся на основе стихийно действующих законов и направляемом интересами правящей экономической и политической элиты (в марксистской терминологии - господствующего класса), технологический прогресс содержит в себе глубокие противоречия, а любое крупное научно-техническое достижение может использоваться как во благо, так и во вред интересам большинства. Как справедливо заметил К. Маркс: «.культура, - если она развивается стихийно, а не направляется сознательно... оставляет после себя пустыню...».20 Это в полной мере относится и к развитию современных цифровых технологий. Так, Всемирная организация здравоохранения сравнительно недавно ввела новый вид психической зависимости - интернет-зависимость, причем, по мнению некоторых экспертов, в настоящее время этой зависимостью в мире поражено больше людей, чем алкоголизмом и наркоманией.
Крупнейшие мировые компании, включая Google, справедливо озабочены проблемами формирования безопасного интернета, имея в виду защиту детей от информации, способной нанести вред их физическому и психическому здоровью (порнография, провоцирование самоубийств и т. п.).
Наконец, особенности обработки и распространения информации в интернете (как, впрочем, и на современном телевидении) явно способствуют формированию «клипового» мышления, увеличивая скорость получения информации за счет глубины ее освоения и т. п.
Однако, очевидно: попытка затормозить развитие цифровых технологий, в частности электронного обучения, грозит стране безнадежным отставанием и поражением в международной конкуренции за человеческие ресурсы. Так, на упоминавшемся уже «круглом столе» двух экспертных советов при Комитете Государственной Думы по образованию и науке мы сравнили ситуацию с конкуренцией двух атомных проектов -манхэттенского и советского. Несомненно, развитие ядерной энергетики несет в себе несравненно больше рисков для человечества, чем интернет. Однако представим себе, что СССР из соображений гуманности или, желая избегнуть этих рисков, отказался от создания собственного ядерного оружия. Что было бы? Ответ очевиден. Ситуация с цифровыми технологиями аналогична, хотя и при меньших рисках.
19 Образование готовят к переходу в интернет // Коммерсант. 2018. 6 октября. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3760270 (Дата обращения: 10.10.2018).
20Маркс, К. Письмо к Ф. Энгельсу от 25 марта 1868 г. // К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. М.: Госполитиздат, 1963. Т. 32. С. 45.
За последние годы в мире появились сотни организаций, предлагающих бесплатное онлайн-обучение ( многие тысячи курсов, сотни миллионов обучающихся, значительная часть которых - российские граждане). Такие организации, как Coursera, Google, Гарвард, объявили о намерениях создать электронные университеты на миллиард человек каждый. Для сравнения: в России ни один университет, позиционирующий себя как электронный, в последнее время аккредитации не получил. В свою очередь, Госдума отклонила подготовленный мной проект федерального закона «Об образовании для всех», который предусматривал введение особой категории университетов -«электронный университет».
Это - вызов развитию интеллектуального потенциала и культуры многих стран, включая Россию. Если не предпринять экстренных и серьезных мер, вероятными последствиями станут:
• потеря национального образовательного рынка;
• массовый отток капитала;
• стремительное нарастание «утечки умов»;
• угроза национальному образовательному суверенитету.
В такой ситуации, особенно в контексте роста международной напряженности, развитие электронного обучения в России становится важнейшей политической задачей и вопросом национальной безопасности.
В большинстве лидирующих в данном направлении стран были приняты и реализованы программы развития индустрии электронного обучения, а также соответствующие законы. Например, в Республике Корея такой закон был принят более 10 лет назад. В странах - лидерах в электронном обучении координацией его развития занимаются специальные правительственные комиссии под руководством премьер-министров, что обеспечивает стремительный рост электронных образовательных ресурсов.
Цифровые технологии и идеология образовательной политики
Совершенно очевидно: технологический прогресс, включая применение цифровых технологий, невозможно остановить и не следует этого делать, точно так же чрезвычайно опасно оставлять его нерегулируемым. Цифровыми технологиями необходимо управлять. При этом, как и в большинстве других случаев, управление технологиями зависит от идеологии.
Во-первых, необходимо определить возможности и пределы развития электронного обучения на различных уровнях и ступенях образования: в вузах, средних профессиональных учебных заведениях, в старшей, основной и начальной школе. Очевидно, что формы и методы его применения во всех этих случаях будут различными.
Во-вторых, необходимо снять ограничения на развитие электронных университетов, в противном случае Россия проигрывает международную конкуренцию за человеческие ресурсы. Однако электронные университеты должны создаваться не взамен традиционных, но в дополнение к ним, как во всем мире.
В-третьих, необходимо определить реальные альтернативы электронному обучению, в том числе по принципу «меньшего зла». Если, например, выбирать между закрытием сельской школы и переводом обучения в электронный формат, последнее безусловно предпочтительнее.
В-четвертых, необходимо сохранить в образовании ключевую роль педагога, учителя в широком смысле слова, поскольку, на мой взгляд, образование в собственном смысле слова - это воздействие личности на личность.
В целом, развитие цифрового образования должно быть вписано в общую демократическую (социальную) идеологию образовательной политики.
Основные принципы государственной политики и правового регулирования отношений в сфере образования, в которых выражена идеология этой политики, сформулированы в ст. 3 Федерального закона «Об образования в Российской Федерации». Поскольку системный анализ этих принципов может и должен стать предметом самостоятельного исследования, отметим лишь некоторые, наиболее важные для нашей темы:
«1) признание приоритетности образования;
[...]
6) светский характер образования в государственных, муниципальных организациях, осуществляющих образовательную деятельность;
7) свобода выбора получения образования согласно склонностям и потребностям человека, создание условий для самореализации каждого человека, свободное развитие его способностей, включая предоставление права выбора форм получения образования, форм обучения, организации, осуществляющей образовательную деятельность, направленности образования в пределах, предоставленных системой образования, а также предоставление педагогическим работникам свободы в выборе форм обучения, методов обучения и воспитания».
Вопрос о том, насколько приведенные выше принципы реализуются на практике и насколько конкретные нормы самого закона соответствуют этим принципам, остается, по меньшей мере, дискуссионным. Однако еще важнее другое: на наш взгляд, зафиксированная в этих принципах идеология образовательной политики и образовательного законодательства нуждается в существенных уточнениях. Вот лишь некоторые из них:
1. Образование не является частью сферы обслуживания, но относится к сфере производства (причем самой важной) и обеспечивает социальное и духовное воспроизводство самого человека.
2. Соответственно, деятельность в сфере образования - не услуги, но социальное служение21.
3. Образование (по крайней мере, дошкольное и общее) - преимущественно внерыночная сфера. Рыночные механизмы могут использоваться лишь как дополнительные.
4. Бюджетные затраты на образование - не бремя государства (как утверждали либеральные экономисты), а инвестиции в человека - наиболее выгодные для общества в долгосрочной перспективе.
5. Основная цель образования - многостороннее развитие способностей личности (творческая педагогика). В действующем законе это фундаментальное положение растворено в тексте принципа образовательной политики № 7, посвященного свободе
21 Между прочим, едва ли не первым заявлением министра образования и науки (ныне министра просвещения) О. Ю. Васильевой в августе 2016 г. было требование исключить из образовательной политики и законодательства теорию так называемых образовательных услуг. Это заявление было позитивно встречено подавляющим большинством образовательного сообщества. Однако, когда автор этих строк при поддержке группы депутатов внес в Государственную Думу блок соответствующих законопроектов, вопреки позиции министра были получены отрицательные отзывы от Правительства Российской Федерации.
выбора получения образования, т. е. общий принцип рассматривается как аспект более частного.
6. Отношения учителя и ученика (в широком смысле) должны носить преимущественно личностный, а не функциональный характер (педагогика сотрудничества). На мой взгляд, при функциональных отношениях педагога и воспитанника возможны «дрессировка», в известном смысле - даже обучение. Образование же существует там, где личность формирует личность.
7. Ориентация не на функциональную грамотность, а на фундаментальное образование (образование культурой и ради культуры).
8. Ориентация преимущественно на эгалитарное образование: обеспечение максимально равных образовательных возможностей, высококачественное образование -для всех.
Реализация этих принципов в ХХ1 в. способна обеспечить ключевые функции образования как средства модернизации и одной из основных гарантий национальной безопасности страны.
Убежден, что только при описанной выше идеологии образовательной политики, соответствующей требованиям XXI в., новейшие образовательные технологии могут позитивно воздействовать на экономический рост и модернизацию страны.
O. N. Smolin. Economic growth and educational policy: technologies and ideology. The article analyzes the indicators of economic growth in Russia and the reasons of its low pace of development during last decade. According to the author, one of the reasons is the low level of investment in human potential in general and the education system in particular. As the main direction of human potential progress the author considers the educational policy, implemented by the formula: The best domestic traditions plus the latest technologies. In modern society these technologies include, first and foremost, digital e-learning.
Analyzing the contradictory impact of digital technologies on the personal development as well as the contradictions of the domestic educational policies, related to the development of e-learning, the author aims to show that the direction, scope and consequences of the digital technologies in education are largely determined by the ideological attitudes (of subjects) of political action in respect of both of these technologies and in relation to the educational policy in general. On the one hand, the development inhibition of the electronic Universities in Russia brings to the intensification of «brain drain» through foreign educational portals. On the other hand, the proposals to completely replace teachers with e-courses can downgrade the intellectual potential of the country in different way - the way of drastic reducing the number highly educated teachers. In other words, the use of high technologies in education requires highly skilled management.
Keywords: economic growth, economic sanctions, investment in human potential, subsidiary earnings in federal budget, solvent demand (effective demand), raising the retirement age, technical progress, financing from budget of science and education, The National project «Education», digital control, digital training, electronic universities.
