CC BY
18
ВОПРОСЫ экономики
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ РАЗВИТИЯ ОФШОРНОГО БИЗНЕСА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
В.А. БАБАНИН, главный специалист ОАО "ЛУКОЙЛ"
Массовое развитие офшорного бизнеса в России началось с конш 1991 г. в связи с отменой монополии государства на внешнеэкономическую деятельность. В частности, всем зарегистрированным на территории РСФСР предприятиям и их объединениям независимо от форм собственности разрешалось «осуществление внешнеэкономической, в том числе и посреднической, деятельности без специальной регистрации». Для того чтобы под видом внешнеэкономической деятельности российские юридические и физические лица не торговали сами с собой, оставляя за рубежом полученную прибыль, и в цепях недопущения неконтролируемого вывоза капитала за рубеж, предусматривалось, «что осуществление инвестиций за рубежом, включая покупку ценных бумаг юридическими лицами, зарегистрированными на территории РСФСР, и советскими гражданами производится по лицензии в порядке, определенном Правительством РСФСР».
Однако законодательные акты, которые бы определяли механизм контроля, включающий в себя экономические и административные санкции, в том числе и предусматривающие уголовную ответственность, за несанкционированное учреждение иностранных компаний и (или) вывоз капитала за рубеж, разработаны не были, хотя и были приняты отдельные нормативно-правовые акты, регламентирующие вопросы валютного контроля, и определен порядок их применения. В результате контроль за указанной деятельностью оказался малоэффективным.
Немало способствовало этому то обстоятельство, что лишь спустя два года после либерализации внешнеэкономической деятельности, в конце 1993 г., была создана Федеральная служба России по валютному и экспортному контролю, главной задачей которой являлось «проведение единой общегосударственной политики в области организации контроля и надзора за соблюдением законодательства Российской Федерации в сфере валютных, экспортно-импортных и иных внешнеэкономических операций». И только в 1995 г. было достигнуто соглашение о сотрудничестве между Госналогслужбой России и Федеральной службой России
по валютному и экспортному контролю. Причем в соглашении был зафиксирован порядок обмена информацией, согласно которому указанный обмен должен осуществляться «с учетом требований, предъявляемых к налоговым органам по сохранению коммерческой тайны предприятий и организаций». Фактически ссылка на сохранение коммерческой тайны не только затрудняет своевременное получение нужной информации, но дает хороший повод сотрудникам налоговых органов, в случае их личной заинтересованности, отказать в представлении запрашиваемых сведений.
Госналогслужба России и Федеральная служба налоговой полиции в России в то время только начали формироваться и не имели ни четкой законодательной базы, ни практического опыта. Что же касается органов внутренних дел и государственной безопасности, уже осуществлявших до этого борьбу с экономическими, втом числе и внешнеэкономическими, преступлениями, то их старый опыт в новых экономических условиях оказался малопригодным. К тому же «с 1982 г. и по сей день правоохранительные органы находятся в состоянии непрерывной реорганизации, а говоря проще - социального и правового хаоса».
Из экономических причин, обусловивших потребность в офшорном бизнесе, в качестве главной следует рассматривать то, что с началом реформирования экономики у российских граждан появилась масса легальных и нелегальных способов зарабатывать деньги, но при этом вкладывать их в бизнес внутри страны оказалось или невыгодно, или рискованно.
Другой причиной послужило то, что с распадом Союза ССР межреспубликанские хозяйственные связи превратились в международные экономические отношения суверенных государств. Указанная трансформация дала возможность направить дополнительные товарные и денежные потоки через офшорные посреднические фирмы и тем самым вывести полученную прибыль из-под налогообложения в Российской Федерации. Кроме того, в данной ситуации стало целесообразным строить экономические отношения, используя преимуще-
ства международных договоров об избежании двойного налогообложения. В частности, экономические отношения между компаниями, расположенными в разных странах СНГ, в налоговом отношении выгоднее осуществлять через кипрскую офшорную компанию, поскольку все эти страны, за исключением Грузии, имеют с Кипром договора об избежании двойного налогообложения.
Неудивительно, что в этих условиях произошло бурное развитие офшорного бизнеса в России. Надо отметить, что первыми обратили внимание на офшорный бизнес наиболее удачливые российские бизнесмены и организованная преступность. Причем практически сразу офшорный бизнес в России стал развиваться в трех формах, которые имеют место и в настоящее время.
Первая форма - стихийное использование офшорных компаний. В данном случае в ходу самые примитивные варианты использования офшорных фирм.
Вторая форма ведения офшорного бизнеса связана с возникновением и деятельностью российских секретарских компаний. Основной бизнес таких фирм заключается в продаже уже готовых офшорных компаний, варианты дальнейшего использования которых разрабатываются их владельцами. Налоговое планирование или репатриация капитала за рубеж с применением офшорных схем строится в основном на использовании явных «дыр» в российском налоговом и валютном законодательстве, в связи с чем при документальных проверках факт использования офшорных компаний сразу обращает на себя внимание налоговых органов.
Третья форма, в которой российскими юридическими и физическими лицами ведется офшорный бизнес, связан с появлением и активной деятельностью на российском рынке международных офшорных секретарских компаний. Уже в 1992 г. в России работали крупные международные секретарские компании, которые накопили к этому времени огромный опыт успешной работы в условиях противодействия хорошо разработанным налоговым законодательствам многих, прежде всего, экономически развитых стран. Отмена монополии государства на внешнеэкономическую деятельность способствовала выходу на внешний рынок неквалифицированных специалистов. В данных условиях услуги компетентных иностранных консультантов оказались весьма кстати.
Что касается офшорного бизнеса, ведущегося путем использования предприятий, зарегистрированных во внутренних российских «налоговых оазисах», то необходимо отметить следующее.
Современная Россия - это федеративное государство, имеющее три уровня власти: федераль-
ный, субъектов федерации и местный, финансовой основой которых выступают, соответственно, федеральный, региональный и местный бюджеты. Налоги также подразделяются на федеральные, региональные и местные.
В начале 1990-х г. сложилась ситуация, когда на каждом из уровней, в рамках своей компетенции, органы власти могли устанавливать как дополнительные налоги и сборы, так и льготы в пределах сумм, зачисляемых в сюй бюджет. При этом", согласно Гражданскому кодексу Российской Федерации, местонахождение юридического лица определялось местом его государственной регистрации.
Отмеченные выше и другие законодательные акты создали условия, которые позволяли субъектам федерации предоставлять зарегистрированным на их территории, но ведущих деятельность за ее пределами предприятиям налоговые льготы, взимая вместо этого с них фиксированные выплаты, в то же время предприятия могли на законном основании пользоваться данной возможностью.
Толчок процессу официальной «офшоризации» российских территорий дали федеральные власти Российской Федерации. Первым в начале 1993 г. издал соответствующий Указ Президент России, затем «эстафету» подхватило Правительство Российской Федерации. В результате на территории Ингушской Республики была создана зона экономического благоприятствования (ЗЭБ «Ингушетия»), на период существования которой Совету министров Ингушской Республики была предоставлена бюджетная ссуда, равная сумме налогов и платежей, уплачиваемых в федеральный бюджет зарегистрированными в зоне предприятиями. В счет данной ссуды разрешалась регистрация не более 15 ООО предприятий, суммарные налоговые льготы которых составляли до 80%. Взамен налоговых льгот предприятия должны были платить регистрационный сбор, составляющий 3 953 дол. США для российских предприятий и 4 953 дол. США для совместных предприятий и предприятий со 100% иностранными инвестициями, а также ежегодную плату за продление регистрации: 2 953 и 3 953 дол. США соответственно. Очевидно, что экономическая целесообразность использования налоговых льгот возникала только в том случае, если экономия на налоговых выплатах превышала указанные взносы.
Что касается самой Ингушской Республики, то к моменту образования зоны экономического благоприятствования на ее территории отсутствовали вузы и научные учреждения, проектные организации, учреждения культуры, были слабо развиты все виды транспорта, а по финансированию народного хозяйства и социальной сферы на душу населения республика находилась на последнем месте в России.
Естественно, что в этих условиях основными пользователями льгот от регистрации в ЗЭБ стали предприятия из других регионов. Тем более, что, как уже было показано выше, у них было законное основание деятельность вести в одном регионе, а налоги платить в другом. В результате только в ноябре -декабре 1994 г. местный бюджет соседнего Ставропольского края недополучил 16 млрд руб., Ростовской области - 80 млрд руб., Башкирии - 1,5 млрд руб. Кроме того, по состоянию на 01.04.1995, то есть менее чем за год существования ЗЭБ, потери федерального бюджета составили около 9 млрд руб. Показательным также является распределение по видам деятельности предприятий, зарегистрированных в зоне. Так, на начало 1995 г. около 80% составляли торгово-закупочные и посреднические предприятия, 10% -это строительные предприятия и занимающиеся благоустройством территории, 7% приходилось на предприятия, занятые производством товаров.
Таким образом, меры, которые по замыслу устроителей ЗЭБ «Ингушетия» должны были привести к притоку инвестиций в Ингушетию, наделе обернулись потерями для других регионов, особенно сильный отток капиталов произошел «из краев, областей и республик Северного Кавказа, Поволжья, Центрального Черноземья» и федерального бюджета.
В результате Правительством Российской Федерации было принято решение, согласно которому отменялось предоставление указанной выше бюджетной ссуды. Таким образом, налоговые льготы Ингушетия могла предоставлять только по налогам, уплачиваемым в свой бюджет.
Однако спустя полгода Правительство Российской Федерации еще раз меняет свое решение и продлевает срок функционирования ЗЭБ «Ингушетия». При этом Правительству Ингушской Республики опять выделялись бюджетные ссуды на 1996 и 1997 г. Более того, стараниями федеральных властей на территории республики был создан офшорный финансовый центр, функционирующий по классическим офшорным принципам.
Следует отметить, что инициативу Президента и Правительства Российской Федерации поддержали на уровне субъектов федерации. Уже без согласования с федеральным центром власти Республики Калмыкия предоставили зарегистрированным на ее территории, но не использующим в своей деятельности ее сырьевые и природные ресурсы предприятиям освобождение более чем от 10 видов республиканских налогов, которые заменялись выплатой фиксированных сумм в Фонд Республики Калмыкия. В итоге была создана так называемая Зона льготного налогообложения «Калмыкия».
То есть, как и в случае Ингушетии, сменив место официальной регистрации, но оставив прежним
место своей фактической деятельности, предприятия из других регионов получали возможность заменить часть налоговых платежей по месту ведения деятельности фиксированной платой властям Калмыкии. Как было показано выше, подобным образом осуществляют перекачку капиталов зарубежные офшорные зоны типа налоговых гаваней. Очевидно, поэтому за регионами Российской Федерации, которые ввели на своей территории подобный налоговый режим, уже закрепилось название «российских налоговых оазисов».
В настоящее время с легкой руки СМИ к «российским офшорам», или «налоговым оазисам», относят всевозможные административно-территориальные образования, предоставляющие те или иные налоговые льготы зарегистрированным в них предприятиям. Причем число таких территорий в последнее время постоянно растет. Более того, «в России идет процесс формирования своеобразного рынка - рынка корпоративных и финансовых услуг на базе льготных налоговых регионов». К указанным территориям в настоящее время можно причислить следующие: Ингушетию, Калмыкию, Свободную экономическую зону «Алтай», Эколого-экономический регион «Алтай», Агинский национальный округ в Бурятии, Шаховский район Московской области, города Курск и Углич, так называемые «наукограды» и закрытые административно-территориальные образования (более известные как ЗАТО). Всего, по данным налоговой полиции, в России насчитывается около 40 офшорных зон.
Заканчивая обзор «российских налоговых оазисов», следует сказать, что наиболее приближенными к зарубежным аналогам являются Агинский национальный округ в Бурятии, Ингушетия и Калмыкия. Льготы представляются здесь предприятиям, зарегистрированным на их территории, но деятельность осуществляющим в других регионах. Другую группу составляют образования, где существуют льготы как для предприятий, осуществляющих свою деятельность за пределами административных границ образования, так и для предприятий, действующих внутри них. В качестве примера такого образования можно привести ЭЭР «Алтай», СЭЗ «Алтай». Сюда же следует отнести «наукограды» и ЗАТО.
Исходя из вышеизложенного, необходимо сделать следующий вывод по проблеме взаимоотношения государства и офшорного бизнеса: на сегодняшний день в мире накоплен достойный изучения как положительный, так и отрицательный опыт в данной области. Однако механическое перенесение чужого опыта на экономическую почву Российской Федерации недопустимо. Конкретные меры для каждой страны должны проводиться с учетом не только экономической ситуации, но и других аспектов: особенностей менталитета, криминальной ситуации, уровня экономического развития и т.п.
