CC BY
21
Пётр КАНЫГИН
ЭКОЛОГИЯ ЕВРОСОЮЗА У "КРАСНОЙ ЧЕРТЫ"
На рубеже XXI века антропогенное воздействие человеческой деятельности на природу подошло к своей критической отметке. Экологию планеты всё более высоким темпом ухудшают радиационные, шумовые, химические и прочие загрязнения, но наибольшую и непосредственную опасность для неё представляет выброс "парниковых газов", на 80% порождаемый современной энергетикой.
Сам по себе "парниковый эффект" необходим в природе, ибо без него температура на поверхности планеты стояла бы на отметке минус 180С. Однако со времён промышленной революции объёмы эмиссии "парниковых" отходов цивилизации постепенно достигли таких масштабов, что содержащиеся в них элементы, прежде всего углерод, уже не могут в нужных размерах поглощаться Мировым Океаном или процессами фотосинтеза и быть нейтральными для био-ты. Более половины из них (ранее - менее половины) остаётся в атмосфере. В итоге её загрязнённость выбросами СО2 с 1750 года возросла на треть, метана - на 170-175%, закиси азота - на 170-175%. И если раньше в палеоклиматиче-ских циклах концентрация загрязнений следовала за ростом температуры, то ныне преобладает обратная ситуация, свидетельствующая о начавшейся дисгармонии отношений человека с природой.
Атмосфера Земли уже потеплела на 0,760С по сравнению с серединой XIX века, а имеющиеся прогнозы оценивают её возможный дальнейший прогрев в плюс 20С к середине XXI века и даже до 4-60С к его концу. Это, в свою очередь, грозит необратимыми катастрофическими последствиями для погоды и климата (засухи, бури, повышение уровня Океана из-за таяния льдов, сокра-
© Каныгин Пётр Сергеевич - кандидат экономических наук, президент ОАО
"Биотехнологии". E-mail: Flera2001@mail.ru Ключевые слова: углерод,окружающая среда, "парниковые газы",изменение климата, возобновимые источники энергии, квоты выброса, Копенгагенский саммит.
щение урожайности, болезни людей и животных и т. д.), ущерб от которых оценивается в 5-20% мирового ВВП1.
Неравномерно распределяясь по планете, эти изменения с особой силой и с опережением сказываются на территориях с высокой плотностью населения и хозяйственной деятельности, к которым принадлежит и Евросоюз. Из 12 лет с 1995 по 2006 год одиннадцать здесь пришлись на наиболее тёплые за весь период инструментальных наблюдений, а за последние полтора столетия Европа потеплела уже на целый градус, что больше, чем где-либо в мире2. "Растущие доказательства того, во что нам могут обойтись изменения климата, - констатирует Комиссия ЕС, - подводят к одному простому выводу: мы не можем допустить в этой области какой-либо бездеятельности". Соответственно, экология стала ныне одной из главных составляющих политики Брюсселя. ЕС уже накоплен немалый опыт как успехов, так и ошибок, представляющий общезначимый интерес и для других, пока ещё более экологически благополучных стран, включая Россию.
Далеко не призрачная угроза
В 2007 году страны-члены ЕС выбросили в атмосферу около 6 млрд т "парниковых газов", из которых 80% составил С02,3 причём четыре пятых этого выброса было связано с производством, переработкой и использованием энергии4.
Правда, по сравнению с 1990 годом эта эмиссия сократилась на 7,7%5. Но нужно учитывать, что, во-первых, концентрация "парниковых" загрязнений здесь значительно выше среднемировой, а, во-вторых, на экологическую обстановку в ЕС влияют ещё и трансграничные переносы загрязнений из других частей мира, в большинстве которых оно растёт. Прогнозы последствий такого роста вариантны6, но во всех случаях, если потепление планеты и Европы к середине XXI века превысит 20С, это грозит странам ЕС:
- необратимыми изменениями погоды и климата. Северные страны могут стать на 10-40% "мокрее", а южные - на 20% засушливее, что способно сократить объёмы сельхозпроизводства только в экстремально жарком 2003 году такие потери оцениваются в 15 млрд долл.;
1 ООН. Экономика изменения климата. Аннотированный обзор содержания доклада Н. Стерна, Москва, 2007, C. 7; EU. Action against Climate Changes, Luxemburg, 2008, Р. 5; "Энергетика. Экология. Экономика", № 5, 2007, С. 87.
2 EU. A Sustainable Future Is in Our Hands, Luxemburg, 2008, Р. 11.
3 EU. Doc.COM (2008) 744, Р. 10.
4 „Etudes", № 6, 2007, Р. 752.
5 EU.Greenhouse Gas Emission Trends and Projections in Europe,2008, Brussels,2008, Р. 3.
6 См. напр. ООН. Развитие энергетики и снижение выбросов парниковых газов, М., 2006; ООН. Энергетическая безопасность и проблема изменения климата, М., 2006; ИЭФ. Экономическое обозрение, № 4, 2006, С. 53-58 и др.
- сокращением потенциала водозабора, в том числе из-за таяния ледников. В Альпах летом 2003 году их площадь сократилась на 10%, вызвав дефицит воды в 17 странах и для 40% населения ЕС и дебета ГЭС; при потеплении же более чем на 20С площадь ледников к середине века может сократиться вдвое. Одновременно таяние полярных шапок планеты может поднять уровень Мирового океана до затопления многих прибрежных мегаполисов и других хозяйственных территорий Евросоюза;
- усилением нестабильности и непредсказуемости погоды и климата, вплоть до учащения природных бедствий. Уже в 1990-х годах ураганы, засухи и наводнения случались в ЕС вдвое чаще, чем в 1980-х, дав 80% потерь от всех природных катастроф. В одной только Великобритании ежегодный ущерб от них оценивается в 0,1% ВВП с перспективой его роста до 0,3-0,4%, а в среднем по ЕС - 0,2-0,4%.
- размораживанием части вечной мерзлоты в Скандинавии с ущербом для зданий и инженерных сооружений и выбросом в атмосферу дополнительных объёмов высвобождающегося при этом метана (в 20 раз превосходящего СО2 по своему "парниковому" эффекту).
- влиянием на здоровье людей и животных. Только жаркое лето 2003 года унесло в ЕС 35 тыс. жизней; под угрозу исчезновения попадает и 40% европейской фауны. Кроме повышения концентрации в воздухе твёрдых частиц выбросов, потепление может вернуть в Европу и ряд эпидемических болезней, в том числе малярию, холеру и лихорадку Денге. 1
Конечно, первоначально потепление может принести какой-то нетто-позитивный эффект для Севера Европы, в том числе для судоходства в полярных морях, агробизнеса и теплоснабжения. Однако уже очень скоро и здесь такой эффект сменится на нетто-негативный. А при наступлении мирового дефицита нефти и газа энергетике ЕС придётся частично вернуться к углю, являющемуся вдвое более активным загрязнителем атмосферы, чем газообразное топливо.
Дополнительно осложняет проблему для Евросоюза то, что динамика объёмов выбросов по отдельным странам крайне неравномерна, а после его недавнего расширения в ЕС вошли многие экологически неблагополучные страны с "грязной" энергетикой и отсутствием системной природоохранной политики и технической базы для неё2. Если посмотреть на "парниковую эмиссию" в странах ЕС в т эквивалента СО2 на душу населения, тяжесть проблемы становится реально ощутимой. В целом по ЕС эти показатели равнялись в 1990 году - 11,9 т и в 2005 году - 10,5 т3.
1 Фактические данные по последствиям изменения климата приведены по EU. A Sustainable Future...., Р. 11-13; ООН. Экономика изменения климата, С. 6-8, 19, 20 и "Fu-turibles", № 330, 2007, Р. 52.
2 EU. Greenhouse Gas Emission., Р. 3, 8.
3 EU.Combating Climate Changes. Brussels, 2007, Р. 9.
В то же время удержание потепления климата Европы в пределах 20С (или ниже этого уровня), по оценке Комиссии ЕС, позволило бы сократить в Евросоюзе потенциальную смертность на 370 тыс. человек, снизить расходы на здравоохранение на 27 млрд евро и на мониторинг окружающей среды 11 млрд евро к 20201 году, создать дополнительную занятость в 400 тыс. человек в год в формирующейся экологической промышленности, а сам рынок низкоуглеродной продукции в мире к середине XXI века оценивается в 500 млрд долл. в год (из которых ЕС намерен удержать 1/3), что явно заинтересовывает в охране природы также и бизнес2.
Поэтому страны ЕС были первыми в числе тех, кто присоединился к Конвенции и Протоколу Киото о сокращении выбросов "парниковых газов" в атмосферу. В 2008 году Европейский Совет подтвердил "жизненную необходимость достижения стратегической цели ограничения роста средней глобальной температуры в атмосфере величиной не более 20С по сравнению с уровнем до промышленной революции"3, а в качестве среднесрочного шага установил обязательное задание по сокращению к 2020 году выбросов в атмосферу на 20% по сравнению с 1990 годом.
За чистый воздух для Европы
Немало экспертов находят эту цель излишне амбициозной и родившейся скорее под давлением "зелёной" общественности, чем имеющей под собой адекватное технико-финансовое обоснование. Однако конкретная промышленная, энергетическая и экологическая политика Евросоюза строится ныне именно под эту цель, что и заставляет принимать её при анализе за данность.
Борьба международного сообщества со злокачественными изменениями климата началась в организованном порядке в 1980-х годах с резолюции Генеральной Ассамблеи ООН №43/53 "О защите глобального климата в интересах нынешнего и будущего поколений", однако первые практические документы для этого - Конвенция и Протокол Киото - были одобрены только в 1997 году. Они устанавливают обязательства развитых стран по сокращению выброса "парниковых газов" (СО2, метан, закись азота, гидрофторуглероды, фторугле-роды, и гексафторид серы) в период 2008-2012 годов на 5,2% по сравнению с 1990 годом, причём Евросоюз взял на себя здесь роль лидера, приняв обязательства по такому сокращению в среднем на 8%.
Эти обязательства находятся под жёстким мониторингом Брюсселя. Для их выполнения задействованы уже до 40 программ и различных мер, опирающихся как на рыночные механизмы, так и на госрегулирование или их синтез. Ук-рупнённо их можно разделить на: квотирование объёмов эмиссии "парниковых
1 EU. Action against Climate Changes ... Р. 15.
2 ООН "Экономика изменений климата. С. 7; EU. Combating Climate Changes. Р. 21.
3 EU. Action against Climate Changes, Р. 14.
газов" при системе торговли квотами на такой выброс; целенаправленное изменение энергобаланса в направлении более экологически чистых источников энергии; общую экономию потребляемой энергии; форсированное внедрение в ТЭК возобновимых энергоисточников (так называемая альтернативная или малоуглеродная энергетика); стимулирование технического прогресса в этой области. В стратегическом отношении ставится цель отрыва темпов экономического роста от динамики объёма связанных с ним загрязнений и приостановки потепления климата планеты (Европы). Сама же экологическая политика рассматривается как неотъемлемая составная часть общей энергической, промышленной и научной политики ЕС, что уже нашло своё отражение примерно в двадцати правовых документах Евросоюза.
Из всех этих направлений Брюсселю удалось в наибольшей степени продвинуться по первому, и с 1 января 2005 года Директивами 2003/87/ЕС и 2004/ 101/ЕС здесь была введена система квот выброса "парниковых газов" с соответствующим механизмом торговли. Она предусматривает установление для всех стран ЕС наднационально утверждаемых индивидуальных квот, распределяемых затем на национальном уровне между предприятиями-участниками, и возможность продажи ими сэкономленных частей квот другим предприятиям, допустившим их превышение. За некомпенсированное превышение квот с 2005 года полагался штраф в 40 евро за тонну выброса с его увеличением до 100 евро с 2008 года. Сам торговый обмен рекомендовалось вести по цене 8-10 евро за тонну выброса. Схема распространялась примерно на 12 тыс. предприятий (энергетика, нефтепереработка, чёрная металлургия, промышленность стройматериалов, производство стекла и бумаги, а также наземный транспорт) и 2,2 млрд тонн или 40% всего объёма выбросов (и 60% выбросов от предприятий, вошедших в эту систему)1.
В настоящее время прорабатываются контуры новой схемы установления квот и торговли ими на период после 2012 года, которую предлагается сделать более долгосрочной, опирающейся уже не на административное, а на аукционное (или смешанное) распределение квот (с направлением не менее 20% выручки на экологические цели). Схема предполагает распространение её на более широкий круг загрязняющих газов и вводит более строгие меры контроля исполнения обязательств. Нынешние страновые лимиты выбросов предлагается заменить на общий для ЕС-27 при его сокращении на 1,74% в год, по крайней мере до 2028 года.
В свою очередь, за пределами простой дисциплины и культуры энергопользования рамочные лимиты схемы и иные экологические нужды потребовали своего технико-экономического обеспечения, которое ЕС ищет на путях изменения структуры и "декарбонизации" сложившегося энергобаланса.
1 "Еигасйу", 27.05.2005; "РгоЫеше8 есопс^^", № 2921, 2007, Р. 44.
Прежде всего планируется поднять в нём долю природного газа, в основном переведя на него электроэнергетику за счёт угля, который ныне является её основой, а также существенно повысить вклад в этот баланс возобновимых источников энергии, генерирующих гораздо меньший объём загрязнений (См. табл. 1).
Таблица 1.
Прогноз структуры энергобаланса ЕС до 2030 г. (%)
1990 2000 2010 2020 2030
Твердое топливо 27,8 18,5 15,8 13,8 15,5
Нефть 38,3 38,4 36,9 35,5 33,8
Газ 16,7 22,8 25,5 28,1 27,3
Ядерная энергия 12,7 14,4 13,7 12,1 11,1
Возобновимые источники 4,4 5,8 7,9 10,4 12,2
Примечание: в декабре 2008 г. было решено увеличить долю возобновимых источников энергии в энергобалансе ЕС до 20% с дальнейшим ростом этой доли к 2030 г. Источник. EU. Doc. COM (2006) 105, Р. 11.
Технически это позволяет снижать интенсивность выбросов на каждую единицу потребления топлива, особенно в электроэнергетике, которая даёт ныне 37% всего выброса, а так же на транспорте (23%). Замена твёрдого топлива газом позволит снизить "парниковую эмиссию" на 45%, в том числе в производстве электроэнергии - на 60-65%, а для нефти как основы моторного топлива -на 15-39% \
Параллельно с этим предпринимаются меры и по экономии самого топлива (а с ним и выбросов), то есть повышению энергоэффективности экономики. За последние 15 лет потребление энергии в ЕС росло почти вдвое медленнее темпов экономического роста. К 2030 году, даже по консервативному сценарию, ВВП ЕС может возрасти на 80% при увеличении потребления энергии всего на 15%, что означает дальнейшие улучшения показателя энергоэффективности примерно на 1,5% в год. Действительно, только снижение комнатной температуры в быту на 1% даёт экономию в 10% в счетах на теплоснабжение2. И хотя каждый новый рубеж экономии энергии в Союзе, как и повсюду, даётся со всё большим трудом и требует уже не только организованности, но и специальных технологий и капитальных вложений, Евросоюз всё ещё обладает заметными резервами дополнительного сбережения топлива (см. табл. 2).
1 EU.Doc.COM (2006) 165, Р. 27.
2 EU.Doc.COM (2007) 2, Р. 3; EU. Action against Climate Changes, Р. 10-11.
Таблица 2.
Потенциал энергосбережения в ЕС в период до 2020 г. (млн т у. т.)
Сектора Фактическое Ожидаемое Потенциал
хозяйства потребление потребление Сбережения 2020 г.
в 2005 г. в 2020 г. млн т у.т (% к 2007 г.)
Транспорт 332 405 105 26
Строительство 157 211 63 30
Обрабатывающая промышленность 297 382 95 25
Быт 280 338 91 27
Всего 1066 1336 354 100
Источник: EU.2020 Vision. Saving Our Energy.Brussels.2008, p. 2.
Эти цифры, однако, отражают лишь консервативный прогнозный сценарий энергосбережения, тогда как с задействованием всего его потенциала ( оцениваемого в 1/5 современного потребления) общая возможная экономия энергии в ЕС прогнозируется в 840 млн т у. т. в год к 2020 году, причём в атмосферу в этом случае ежегодно станет уходить на 780 млн т СО2 меньше 1.
Что могут дать возобновимые источники
Немалые надежды возлагаются на освоение возобновимых источников энергии (биомасса, Солнце, ветер, приливы и волны Океана, малые ГЭС, геотермальная энергия, водород и др.), которые пока занимают в энергобалансе ЕС всего 7-8%, но долю которых в нём (во изменение прогнозов, отраженных в табл. 2) планируется к 2020 году довести до 20%, отдавая им тем самым место третьего по значению источника энергии для ЕС на период 2020-2030 годов. "Возобновимые источники энергии, - констатировала Комиссия ЕС - эмитируют лишь малые количества парниковых газов или не порождают их вовсе"2. Действительно, Солнце, ветер, Океан, ГЭС и геотермальная энергия свободны от газовых выбросов, эмиссия от сжигания биомассы рассматривается как компенсируемая поглощением СО2 при её создании через фотосинтез и, наконец, выбросы при производстве водорода зависят от источника энергии, применяемого при таком производстве. Они считаются в "парниковом" смысле нулевыми и при использовании для этого ядерной электроэнергии, а отходом при сжигании собственно водородного топлива является обычная вода. В основном эти источники планируются на замену угля и газа в производстве электроэнергии и нефти в моторном топливе (биодизель, биоэтанол), то есть устраняют, в меру своего применения, выбросы в наиболее экологически неблагополучных отраслях, а общее сокращение "парниковой эмиссии" при их широком использовании оценивается в сотни миллионов тонн ежегодно. О планируемых темпах
1 EU. 2020 Vision,..^. 1, 2.
2 EU. Renewables Make the Difference, Brussels,2007, Р. 3.
внедрения возобновимых источников в энергобалансе отдельных стран ЕС даёт представление таблица 3.
Таблица 3.
Предписанные доли возобновимых источников энергии в её конечном потреблении в различных странах Евросоюза
2005 г.. 2020 г.. 2005 г.. 2020 г.
Австрия 23,3 34 Люксембург 0,9 11
Бельгия 2,2 13 Мальта 0,0 10
Болгария 9,4 16 Нидерланды 2,4 14
Великобритания 1,3 15 Польша 7,2 15
Венгрия 4,3 13 Португалия 20,5 31
Германия 5,8 18 Румыния 17,8 24
Греция 6,9 18 Словакия 6,7 14
Дания 17,0 30 Словения 16,0 25
Ирландия 3,1 16 Финляндия 28,5 38
Испания 8,7 20 Франция 10,3 23
Италия 5,2 17 Чехия 6,1 13
Кипр 2,9 13 Эстония 18,0 25
Латвия 34,9 42
Литва 15,0 23
Источник:ЕКБС. Renewable Energy Technology Roadmap. Brussels. 2008. Р. 2.
Естественно, что все эти планы и прогнозы могут стать реальностью лишь при опоре на адекватные технические решения, поэтому междисциплинарные связи энергетики и экологии уже породили в ЕС новые направления научно-технического прогресса.
Среди них можно отметить минимизацию выбросов как таковых, снижение удельных выбросов на единицу произведённой (потреблённой) энергии и, наконец, связывание и удержание выбросов углерода там, где их невозможно предотвратить.
Первое направление представлено, например, новыми угольными технологиями, позволяющими вовлекать в экологически контролируемый энергооборот твердое топливо там, где не хватает жидкого или газообразного. Это всё та же подземная газификация углей, а так же их "микронизация", то есть очистка и размол угля до 15 мкм для более полного и безотходного сжигания.
Во втором случае выбросы компенсируются большим к.п.д. генерирующих установок и двигателей, особенно при использовании комбинированного парогазового цикла (газы, образующиеся при сжигании, используются для производства пара в паротурбогенераторах электроэнергии) с к.п.д. порядка 60%. Это требует, однако, новых жаропрочных материалов и эффективных систем охлаждения. Особенно популярна ныне "когенерация", то есть гибридная схема производства тепла и электроэнергии на базе совмещенных циклов, что при температурах в
6590-10000С позволяет довести её к.п.д. до 70%. И сейчас в ЕС, хотя и на меньших параметрах "когенерации", производится уже 14% тепла и электроэнергии.
Отбор части углеродной эмиссии не является чем-то новым, но к 2010 году все новые электростанции в ЕС должны быть оборудованы установками по улавливанию СО2. В одних лишь Нидерландах это позволит снизить "парниковые выбросы" к 2020 году на 33 млн т в год1.
Активно разворачиваются работы и по складированию и захоронению СО2 , хотя это само по себе не экономит топливо и подчинено лишь экологии, а так же является достаточно затратным ввиду дороговизны установок сепарации и транспортировки, а так же неотработанности методов и адресности закачки на хранение. Например, использование этой технологии при вторичных методах добычи нефти и газа не гарантирует от утечки СО2 в атмосферу, а закачка в глубинные слои Океана ещё не прошла научной апробации. Поэтому развиваются технологии "сингаз" (сжигание смеси водорода и уловленной окиси углерода) с к.п.д. до 50%, хотя для этого требуются новые материалы, способные работать при высоких температурах и давлении.
В сфере возобновимых источников энергии работы связаны с ветром - в направлении обеспечения равномерности съёма электроэнергии, в том числе за счёт дополнения ветротурбин аккумулирующими установками, с Солнцем - в целях повышения к. п. д. солнечных коллекторов за счёт замены их пористого фотохимического слоя на плёночный и автоматизации их фокусирования по максимуму светового потока, с геотермальной энергией - для осуществления перехода от пассивного использования температур верхних слоев почвы к прокачке теплоносителя через высокотемпературные низкие слои, и т. д.
К перспективным, подлинно новым безуглеродным источникам энергии можно отнести топливные элементы, прямо преобразующие химическую энергию топлива в электрическую с теоретическим к.п.д. до 100%, и водородные технологии, однако и те, и другие даже в перспективе остаются слишком дорогими и об их коммерческом использовании, по оценке экспертов ООН, можно будет говорить лишь через 25 лет2.
Не даёт "парниковых выбросов" и ядерная энергетика. Однако даже при её 30-процентной доле в производстве электроэнергии, строительство АЭС здесь до последнего времени было заморожено. Формирующийся в остальном мире "ренессанс" ядерной энергии пока обходит ЕС стороной, хотя и представляется безальтернативным. Сейчас в этой области идёт отработка нового поколения ядерных энергетических ректоров с замкнутым топливным циклом и повышенной аварийной безопасностью.
В целом за счёт всех этих мер и усилий Евросоюзу на рубеже XXI века удалось разорвать прежнюю связь между экономическим ростом и загрязнением атмосферы, и их показатели движутся сейчас уже не параллельно, а в противоположных направлениях.
1 "Elektrizität", № 6, 2008, S. 14; № 15, 2007. S. 15.
2 ООН. Развитие энергетики... С. 10.
От патроната до прямого вмешательства государства
По мнению экспертов ОЭСР и Комиссии ЕС, удержаться от перехода "красной черты" в 20С Евросоюз сможет только путём затрат на борьбу с "парниковыми выбросами" в 2020-2030 годах до 0,5% своего ВВП. Учитывая, что рыночная экономика мало приспособлена к тому, чтобы брать на себя социальную ответственность за будущее, на авансцену борьбы за экологию в ЕС выходит государство.
Такое государственное вмешательство осуществляется через бюджетное финансирование, сопровождающееся экономическими (льготными) механизмами поощрения природоохранных мероприятий, а также административными регуля-торными мерами рекомендательного, но всё чаще обязательного характера.
Прямое бюджетное финансирование применяется прежде всего при проведении НИОКР как на национальном уровне, так и с помощью рамочных программ ЕС по поощрению НИОКР. Соответственно расходы на энергетику в VII такой программе (2006-2013 гг.) были увеличены на 50% по сравнению с предыдущей. В её рамках и в контексте дополнительных программ бюджет ЕС увеличивает ассигнования на экологические нужды с 207 млн евро в 2006 году до 370 млн евро в 2013 году, а за весь этот временной промежуток они составят 2,14 млрд евро1.
Вместе с тем значительная часть этих денег идёт лишь на долевое финансирование, особенно прикладных и проектно-конструкторских работ, и, например, доля ЕС в 16 крупнейших проектах по освоению возобновимых источников энергии на общую сумму 114,6 млн евро равна 50%2. Сюда же и на тех же условиях направляется и часть средств фондов регионального развития Евросоюза.
На национальном уровне бюджетная поддержка экологических мероприятий осуществляется с 2001 года по общим правилам ЕС, регулирующим государственную помощь предприятиям, хотя зачастую по верхней границе устанавливаемых для этого диапазонов. Она делится на оперативную помощь фирмам, которые внедряют у себя более высокие экологические стандарты, чем это требует ЕС, а их дополнительные расходы на эти цели могут компенсироваться в течение пяти лет до 100% их объёма. Свои особые льготы в соответствии с Регламентом 70/2001/ЕС имеет здесь мелкий и средний бизнес. Другим направлением выступает содействие инвестициям в рекламацию земель. Затраты на здания, сооружения, оборудование и технологии, которые после их проверки на соответствие заявленным экологическим целям могут компенсироваться в размере 40% при экономии энергии, до 100% при рекламации заражённых земель и до 15-100% для мелких и средних фирм. В менее развитых регионах ЕС, имеющих право на помощь региональному развитию, инвестиции в экологию возмещаются в размере 30%, в экономию энергии, освоение её возобновимых источников и в "когенерацию" - на 40% и в те же источники общего для ЕС значения - на 50%. Льготы даются и при выносе экологически опасных предприятий из городов. Решения о помощи принимаются в основном на нацио-
1 EU. Investing in Our Future, Brussels, 2007, Р. 2.
2 "Aperçu des projets", avril 2008, Р. 1-20.
нальном уровне, кроме случаев превышения уровня в 25 млн евро на один проект и 5 млн евро по "грант-элементу" в нём, которые подведомственны Брюсселю. На перспективу эти схемы предлагается значительно расширить и диверсифицировать 1.
По своему технологическому наполнению подобные проекты идут обычно в рамках Европейского плана развития стратегических энерготехнологий, который призван предложить промышленности на будущее "набор эффективных, экологически чистых и конкурентоспособных энергетических технологий и тем создать для финансового сектора и компаний, особенно мелких и средних, стабильные и предсказуемые условия" для их инвестиций и иных экологических мер. На краткосрочную перспективу план предусматривает улучшение существующей техники, а на долгосрочную - разработку нового поколения низкоуглеродных технологий, причём на его выполнение решено подключить также средства Европейского инвестиционного банка2.
На создание тех же условий ориентированы и налоговые, амортизационные, инфраструктурные и иные льготы "экологически дружественным" предприятиям (скидки с налогов, возмещение части процентов по кредитам, ускоренная модернизация, льготное пользование муниципальными инженерными сетями, преимущества при государственных закупках и т.д.). При крайнем национальном разнообразии, на уровне ЕС эти меры обобщены в Директиве 2003/97/ЕС, принятой по следам присоединения ЕС к Конвенции и Протоколу Киото.
Наконец, в части административных регламентаций меры ЕС принимают форму установления экологических стандартов, цен на выбрасываемый в атмосферу углерод, мониторинга выполнения отдельными странами ЕС их обязательств, а также активной дипломатической деятельности. В частности, решено повысить цену окиси углерода в системе торговли квотами её выброса до 20 евро/т в 2010 году и до 22 евро/т в 2020 году. На 2020 год установлена максимальная норма выброса "парниковых газов" автомобилями в 120 гр. на километр пробега . Разрабатываются новые правила безопасности для АЭС. Химические и иные продукты, способные загрязнить окружающую среду, подлежат централизованной аттестации по системе "РИЧ". Для 14 разновидностей бытового и промышленного энергооборудования установлены коэффициенты энергоэффективности от А++ до О в зависимости от потребления энергии на единицу работы. Такая "экомаркировка" уже сказывается на ценах (котлы, водонагреватели, компьютеры, ксероксы, телевизоры, осветительные приборы, кондиционеры, холодильники, электромоторы, моечные машины, морозильники, зарядные устройства, оборудование уличного освещения и пр.)4. Смягчён и "остракизм" в отношении АЭС, и ныне каждая страна ЕС может самостоятельно принимать решения об их строительстве.
1 "0Й1аа1 1оигпа1", № 37 С, 3.02.2001.
2 БИ. Бос.СОМ (2006) 847. Р. 2; СОМ (2007) 723, Р. 3.
3 БИ.Бос.СОМ (2006) 744. Р. 61.
4 БИ.2020 У1вюп... Р. 4.
Особо следует сказать об усилиях ЕС на ниве экологической дипломатии. Дело в том, что Протокол Киото не устанавливает обязательных квот выброса для развивающихся стран (и КНР), а ряд государств, прежде всего США, не присоединились к нему, ограничиваясь мерами национальной экологической политики.
В этих условиях для сокращения выбросов "парниковых газов" до приемлемого уровня в мировом масштабе участникам Протокола, прежде всего ЕС, пришлось бы снижать свои собственные выбросы до нуля, что нереально. К тому же существует и политическая опасность того, что возможные грядущие экологические катастрофы вызовут массовые миграции людей, споры за территории и ресурсы и т.п. Поэтому, по оценке генерального секретаря Совета ЕС и представителя ЕС по общей внешней и оборонной политике Х. Соланы, экология "несёт с собой не только риски гуманитарных катастроф, но и политические риски и риски безопасности, которые прямо затрагивают европейские интере-сы"1. А раз так, то ЕС стремится привлечь к новой фазе применения Протокола Киото после 2012 года максимум других государств, хотя об этом вряд ли удастся договориться на посвящённой этой теме международной конференции в Копенгагене в декабре 2009 года.
Как компенсацию за такое привлечение третьих стран Евросоюз готов рассмотреть возможность снижения своих собственных выбросов уже не на 20%, а на 30% по сравнению с 1990 года и оказать нуждающимся развивающимся странам экологическую помощь (уже сейчас сокращение выбросов предприятий ТНК ЕС в этих странах идёт в зачёт их участия в торговле квотами в самом ЕС), однако, самыми развивающимися странами это считается недостаточным.
Последствия для России?
Наша страна не является членом Евросоюза, но проблемы "парникового эффекта" для неё отнюдь не становятся меньше. Как и все другие страны, Россия также сталкивается с угрозой потепления климата. И хотя она в целом недобирает 3 млн тонн из своей Киотской квоты выброса СО2 2, переход мира за "красную черту" в 20С грозит ей такими же неминуемыми климатическими возмущениями.
Уже в первые пять лет XXI века число опасных гидрометеорологических явлений на нашей территории удвоилось и достигло в среднем 300 в год при расчётном ущербе в 30-60 млрд рублей, причём более трети из них приходится на такие стихийные бедствия, как ураганы, шквалы и смерчи, а также наводнения, дающие половину всего ущерба.
Конечно, в краткосрочном плане повышение температуры атмосферы может дать стране и определённые выгоды (сокращение отопительного сезона, удлинение периода вегетации растений, развитие северного земледелия, сокращение ледового сезона в Арктике и т.д.). Однако Россия при этом вовсе не останется изолированной от глобальных бедствий на более длительные периоды времени, к которым эксперты относят, в частности, более продолжительные засухи в восточных регионах страны, более частые лесные пожары, продвижение на север
1 EU. Climate Change and International Security, Brussels, 2008, Р. 3.
2 "Энергетика. Экономика. Экология" № 3, 2006, С. 93.
сельхозвредителей (в частности, колорадского жука), переносчиков эпидемий, затопление низменных территорий, дефицит воды для ГЭС, деформацию зданий и сооружений при таянии вечной мерзлоты, а главное, исход из неё метана, ныне связанного в ней в форме метаногидратов (только сибирские болота способны на выброс метана в объёме 10-25% от сегодняшнего мирового выброса СО2) и т.д. По прогнозам Росгидромета, за 2005-2015 годы число опасных гидрометеорологических явлений в России вновь возрастёт вдвое при росте ущерба, сопоставимом или даже превышающим рост ВВП1.
Россия присоединилась (хотя и позже других) к Конвенции и Протоколу Киото. Однако степень осознания глобальной экологической угрозы в стране остаётся опасно низкой - "большой проблемой" её считают лишь 34% опрошенных граждан, против 61% в ЕС и 66% в Японии, ("небольшой" - 31%, 34% не определились)2. На уровне власти в проекте энергетической стратегии России на период до 2030 года экология хотя и упомянута среди пяти главных конкретных целей этого документа (при задании не превышать объём выбросов 1990 года), но какого-либо программного и особенно хозяйственного механизма достижения поставленных задач в ней не содержится, а сама их реализация отнесена только на 2021-2030 годы. В российской науке до сих пор сохраняется школа, которая считает нынешние климатические изменения не антропогенными, а периодическими природными.
В итоге, не говоря уже о собственной климатической судьбе, "совершенно не ясно, какой вклад Россия может внести в достижение удержания глобального изменения климата на уровне не более 20С, пишут российские экологи И. Гриценко и А. Кокорин, неясно, насколько хуже для России "сценарий 30С" или даже "сценарий 40С"3. Поэтому "пора и в России всем, а не только экологической общественности (как тонок в нашей стране этот слой!), понять: то, что плохо для мира, плохо и для нас, - бьют тревогу В. Данилов-Данилян и А. Голуб, - и коснётся это прежде всего тех, кто живёт в регионах с наиболее быстро меняющимся климатом. Эти регионы - приполярные области и умеренный пояс. Наши края"4. Следовательно, критическое осмысление имеющегося опыта и
планов ЕС может выступить как полезное подспорье.
* * *
Экологическая политика ЕС - и сама по себе, и как часть "новой энергетической политики" Евросоюза - отнюдь не лишена узких мест и противоречий.
В частности, промышленное лобби полагает, что ряд экологических предложений (например, "зелёных"), будучи доведёнными до логического конца (например, включение убытков от выбросов в цену традиционных энергоносителей с целью сделать возобновимые более конкурентоспособными или полный
1 Там же, № 5, 2007, С. 90-92.
2 Там же, № 4, 2007, С. 95.
3 ООН. Энергетическая безопасность и проблема изменения климата. С. 29.
4 ООН. Экономика изменения климата. С. 4.
перевод на альтернативные источники энергетики ФРГ) может привести к "деиндустриализации" Европы1.
Мозаичным всё ещё остаётся применение экологических требований по отношению к конкретным отраслям. На транспорте из него исключена авиация, прямо загрязняющая атмосферу, список "парниковых газов" остаётся далеко не полным и не включает ряд химических выбросов. Малосопоставимой по странам является экологическая статистика, а сами квоты системы торговли выбросами выглядят пока скорее расчётными, чем фактическими по содержанию окиси углерода. Соответственно идёт спекуляция квотами, снижающая эффект применения всей системы. Либеральный режим выбросов получило сельское хозяйство, на долю которого в ЕС приходится 14% их общего объёма и которое эмитирует, в дополнение к СО2, ещё и закись азота (40% выбросов) и особо опасный для атмосферы метан. Особые "угольные льготы" получила Польша. Фактически вне внимания Брюсселя остаётся пока и вырубка лесов, хотя именно они обеспечивают улавливание углерода при фотосинтезе. Уже сейчас поредевшие леса ЕС способны нейтрализовать всего 6% СО2, а обезлесивание, наоборот, высвобождает дополнительный углерод из древесины и почвы2. В итоге даже к 2050 году в ЕС удастся "декарбонизировать" скорее всего лишь 70% производства электроэнергии, равно как и оснастить установками для улавливания и хранения углерода не более 25% генераторов тепла3.
Далеко не всегда в экономическом механизме ЕС выдерживается принцип "загрязнитель платит" и, в частности, в налоговом законодательстве это просматривается лишь в Дании, Люксембурге, Нидерландах, Великобритании, Бельгии и Швеции. В целом же Евросоюз тратит на борьбу с "парниковым эффектом" всего 1,65 % своих общих бюджетных расходов.
Наконец, само наступление на вредные выбросы в атмосферу остаётся в ЕС разноскоростным. Задания по сокращению выбросов по Протоколу Киото колеблются здесь по отдельным странам от нуля до 27% и только 19 из 27 стран практически начали применять здесь дополнительные экологические меры по сравнению со сценарием business as usual4. Между тем такой консервативный сценарий (без активных действий со стороны государств) существенно снижает возможность выполнения ЕС намёток Киото на 2012 год.
По оценкам Комиссии ЕС, при консервативном сценарии экологической политики к 2010 году, видимо, не смогут выполнить своих промежуточных обязательств по Протоколу Киото 12 из 26 учтённых стран-членов (и ЕС - 15 в целом), причём в диапазоне 1-31%, и даже при сценарии активных действий - три страны в диапазоне 2-9%. А это значит, что экология Евросоюза будет пока ещё балансировать вблизи "красной черты".
1. "Euractiv ", 25.5.2005.
2 "Problèmes économiques" 2030, 2007, Р. 16-18;"Elektizitat", № 13-14, 2007, s. 15.
3 EU. Memo /07/02, 8.01.2007. Р. 2.
4 EU. Greenhouse Gas Emission., Р. 9.
