CC BY
443
Научная статья УДК 34
https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-1-107-112 NIION: 2015-0066-1/22-218 MOSURED: 77/27-011-2022-01-417
Экологические преступления: проблемы уголовной ответственности
Оксана Сергеевна Капинус
Университет прокуратуры Российской Федерации, Москва, Россия, rector@agprf.org
Аннотация. Статья посвящена вопросам законодательной регламентации уголовной ответственности за экологические преступления. На основе действующего уголовного и экологического законодательства, а также доктрины уголовного права, судебной практики и правовой статистики анализируются проблемы, связанные с бланкетными признаками составов экологических преступлений. Рассматриваются особенности внутри-и межотраслевой конкуренции норм об этих преступлениях.
Ключевые слова: экологические преступления, бланкетные признаки состава преступления, конкуренция уголовно-правовых норм, межотраслевая конкуренция норм уголовного и административного права
Для цитирования: Капинус О. С. Экологические преступления: проблемы уголовной ответственности // Вестник экономической безопасности. 2022. №№ 1. С. 107-112. https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-1-107-112.
Original article
Environmental crimes: problems of criminal liability
Oksana S. Kapinus
University of the Prosecutor's Office of the Russian Federation, Moscow, Russia, rector@agprf.org
Abstract. The article is devoted to the issues of legislative regulation of criminal liability for environmental crimes. On the basis of the current criminal and environmental legislation, as well as the doctrine of criminal law, judicial practice and legal statistics, the problems associated with blanket signs of environmental crimes are analyzed. The features of intra- and intersectoral competition of norms on these crimes are considered.
Keywords: environmental crimes, blanket signs of a crime, competition of criminal law norms, intersectoral competition of criminal and administrative law norms
For citation: Kapinus O. S. Environmental crimes: problems of criminal liability. Bulletin of economic security. 2022;(1):107-12. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-1-107-112.
Стабильно ухудшающееся состояние окружающей природной среды стало для мирового сообщества одним из глобальных вызовов современности. При этом негативные антропогенные факторы приводят к ужасающим последствиям для экологии. Так, на протяжении многих лет существует Большое тихоокеанское мусорное пятно из пластика и иных отходов, которое находится в северной части Тихого океана. Занимая, по приблизительным оценкам специалистов, площадь от 700 тыс. до 1,5 млн км2 (от 0,4 до 0,8 % общей площади Тихого океана), оно вмещает более 100 млн тонн мусора1. И это далеко не един-
1 Официальный сайт ИД «Коммерсантъ». URL: https://www. kommersant.ru (дата обращения: 02.03.2022).
© Капинус О. С., 2022
ственный источник, который несет реальную угрозу мировой экологии.
На этом фоне обращает на себя внимание тот факт, что до настоящего времени не существует международных договоров, в соответствии с которыми осуществлялась бы криминализация деяний, посягающих на экологическую безопасность. В то же время в других сферах, например в области противодействия коррупции или торговли людьми, такие документы подписаны.
Эффективная защита окружающей среды значительно осложняется тем, что вред экологии наносится как на международном уровне (для Российской Федерации это особенно актуально ввиду близости
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Китая с его динамично развивающейся экономикой, создающей существенную нагрузку на природные ресурсы, и недостаточным вниманием к охране природы), так и внутри страны (в результате промышленной деятельности крупных корпораций; преступных организаций, осуществляющих незаконное изъятие и контрабанду биологических ресурсов). В частности, из доклада российского отделения международной организации «Greenpeace», представленного в марте 2020 г., следует, что в России скопилось до 100 млрд тонн опасных отходов, которые угрожают здоровью и жизни 17 млн человек1.
Причина создавшейся ситуации видится в противоречии экономических и экологических интересов развитых государств. Обратная сторона возросшего масштаба мировой экономики заключается в ее разрушительном воздействии на окружающую природную среду. К тому же зачастую стремление получить максимальную прибыль при минимуме затрат ведет к пренебрежению элементарными требованиями экологической безопасности, экономии на установке очистных сооружений, отказу от внедрения современных технологий переработки отходов и т. д.
Достаточно вспомнить экологические катастрофы техногенного характера, произошедшие в России за последние пять лет: в 2018 г. - прорыв дамбы алмазодобывающей компании «АЛРОСА» в Республике Саха (Якутия) и выброс в атмосферу сернистого ангидрида в городе Армянске; в 2019 г. - прорыв дамбы на реке Сейба в Красноярском крае; в 2020 г. - взрыв цистерны с мазутом в городе Находке и утечка дизельного топлива в селе Рыбное Красноярского края; в 2021 г. - взрыв подводного газопровода и пожар на реке Обь в Нижневартовске. Наконец, чрезвычайной ситуацией федерального масштаба обернулась утечка около 20 тыс. тонн дизельного топлива на ТЭЦ-3 Норильско-Таймырской энергетической компании в 2020 г., в результате которой площадь загрязнения почвы и водных объектов достигла 180 тыс. квадратных метров. Росприроднадзор оценил ущерб, нанесенный окружающей среде этой крупнейшей экологической катастрофой, почти в 148 млрд руб., из них вред объектам животного мира причинен на сумму 494 млн руб.2
Помимо этого необходимо отметить, что антропогенное воздействие является одним из ведущих факторов, обусловливающих ежегодные масштабные лесные пожары3. Так, в 2021 г. площадь, пройденная
1 Доклад Greenpeace: эксперты оценили масштабы накопленного экологического ущерба в России [Электронный ресурс] // URL: https://greenpeace.ru/news (дата обращения: 02.03.2022).
2 https://sledcom.ru (дата обращения: 01.03.2022).
3 Виктория Абрамченко провела всероссийское совещание по подготовке к пожароопасному сезону в лесах. Официальный сайт Правительства Российской Федерации. URL: https://
огнем, достигла почти 19 млн га4, а ущерб превысил 10 млрд руб.5
Возникает закономерный вопрос - какой колокол должен прозвонить, чтобы ситуация изменилась? Между тем вопросы обеспечения экологической безопасности в Российской Федерации приобретают в последнее время особое значение, учитывая, что наша страна, реализуя политику импортозамеще-ния, наращивает собственное производство, а наличие теневого рынка в сфере природопользования и существенное проникновение в нее представителей криминала уже давно являются одним из главных вызовов современности.
В 2020 г. Президент Российской Федерации В. В. Путин провозгласил в качестве одной из национальных целей развития Российской Федерации на период до 2030 года создание комфортной и безопасной среды для жизни, что предполагает снижение выбросов опасных загрязняющих веществ, оказывающих наибольшее негативное воздействие на окружающую среду и здоровье человека, в два раза, а также ликвидацию наиболее опасных объектов накопленного вреда окружающей среде и экологическое оздоровление крупных водных объектов6.
В том же году после экологической катастрофы в Норильске под председательством Генерального прокурора Российской Федерации И. В. Краснова прошла коллегия о состоянии законности и практике прокурорского надзора за исполнением законодательства об охране и использовании недр; в структуре Главного следственного управления Следственного комитета России был создан специализированный отдел по расследованию экологических преступлений и преступлений с нарушением санитарно-эпидемиологических правил.
Одну из серьезных угроз экологической безопасности России представляют экологические преступления. Противодействию им уделяется самое пристальное внимание руководства страны и правоохранительных органов. Не в последнюю очередь это обусловлено стремлением принять исчерпывающие меры к минимизации размера ущерба от экологиче-
www.mnr.gov.ru/press/news/viktoriya_abramchenko_provela_ vserossiyskoe_soveshchanie_po_podgotovke_k_pozharoopasnomu_ sezonu_v_le/?sphrase_id=428606 (дата обращения: 02.03.2022).
4 Официальный сайт ФБУ «Центральная база авиационной охраны лесов «Авиалесоохрана». URL: https://public.aviales. ru/main_pages/openform1.shtml?2021-12-31 (дата обращения: 02.03.2022).
5 В Минприроды оценили экономический ущерб от лесных пожаров в России в 2021 году. Официальный сайт агентства ТАСС. URL: https://tass.ru/ekonomika/13265341 (дата обращения: 02.03.2022).
6 Указ Президента Российской Федерации от 21.07.2020 № 474 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года» // СПС «КонсультантПлюс».
ских преступлений, значительная часть которого приходится на лесную отрасль. Неслучайно Президентом Российской Федерации в 2020 году был жестко поставлен вопрос о необходимости декриминализации лесной сферы1.
Так, в 2021 г. по оконченным производством уголовным делам об экологических преступлениях размер причиненного материального ущерба составил
6.5 млрд руб. (в 2020 г. - 3,2 млрд руб., в 2019 г. -
3.6 млрд руб.). Еще больший размер он составил по делам, производство по которым было приостановлено, - более 17 млрд руб. в 2021 г. и более 16 млрд руб. в 2020 и 2019 гг. Дополнительно к этому более 25 млн руб. приходится на имущественный ущерб по материалам об отказе в возбуждении уголовного дела по нереабилитирующим обстоятельствам (в 2020 и 2019 г. этот показатель составлял более 9 и 26 млн соответственно)2. По сравнению с приведенными цифрами суммы, добровольно выплаченные лицами, виновными в совершении экологических преступлений, очень малы: в 2021 г. -1 млрд руб., в 2020 г. - 0,6 млрд руб., в 2019 г. -0,4 млрд руб.
В связи с этим примечательным является тот факт, что в условиях ухудшения экологической обстановки случаи привлечения к уголовной ответственности лиц, виновных в совершении экологических преступлений, относительно немногочисленны. Так, в 2021 г. зарегистрировано 20 289 экологических преступлений (за первое полугодие осуждено 2619 лиц), в 2020 г. зарегистрировано 22 676 указанных преступлений, осуждено 5299 лиц. Аналогичные показатели в 2019 г. составили 22 230 преступлений и 6 189 лиц, в 2018 г. 23 899 преступлений и 7 347 лиц, в 2017 г. -24 379 преступлений и 7 825 лиц соответственно3.
Между тем в Уголовном кодексе Российской Федерации (далее - УК РФ) содержится 18 статей, объединенных в гл. 26 и устанавливающих ответственность за преступления, объектом которых выступают общественные отношения в сфере обеспечения экологической безопасности, использования определенных компонентов природной среды. В общей сложности данные нормы содержат 47 составов преступлений, абсолютное большинство которых составляют деяния, относящиеся в соответствии со ст. 15 УК РФ
1 Совещание о развитии и декриминализации лесного комплекса. Официальный сайт Президента Российской Федерации. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/64116 (дата обращения: 02.03.2022).
2 Здесь и далее, если не указано иное, сведения приводятся на основании данных статистических форм № 1-ЕГС, 2-ЕГС и 4-ЕГС.
3 Данные приводятся на основании статистической формы № 1-ЕГС и формы № 10а Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2017-2021 годы.
к категории преступлений небольшой и средней тяжести. Это обстоятельство в определенной степени ограничивает возможности полномасштабного проведения всего комплекса оперативно-разыскных мероприятий.
Нормы гл. 26 УК РФ относительно стабильны. На протяжении всего времени действия УК РФ с 01.01.1997 ни одно из экологических преступлений не было декриминализовано. Законодатель корректировал только санкции норм, а диспозитивные части ст. 246-262 УК РФ, за исключением нескольких норм, оставались неизменными.
Вместе с тем за последние 10 лет были криминализованы действия, нарушающие законодательство Российской Федерации о континентальном шельфе и об исключительной экономической зоне Российской Федерации, совершенные лицом с использованием своего служебного положения либо группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (ч. 3 ст. 253 УК РФ), самовольная добыча янтаря, нефрита или иных полудрагоценных камней (ч. 2-3 ст. 255 УК РФ), а также незаконные добыча и оборот особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации (ст. 2581 УК РФ). В настоящее время перспективы по криминализации экологических правонарушений связаны с использованием института административной преюдиции в уголовном праве. Например, предлагается использовать данную модель применительно к установлению ответственности за сокрытие или искажение экологической информации (ст. 8.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ), в условиях постоянно ухудшающейся экологической обстановки получение достоверной экологической информации приобретает критически важное значение [3, с. 57-60].
Особенностью законодательной регламентации уголовной ответственности в рассматриваемой сфере является комплексность, поскольку в систему соответствующих норм включены нормы не только уголовного, но и иных отраслей права: земельного, лесного, водного, горного, природоохранного и т. д. Это обусловило высокую степень бланкетности норм об ответственности за экологические преступления.
Использование бланкетного способа конструирования указанных уголовно-правовых норм является оптимальным для нужд законодателя, однако вызывает трудности в правоприменении. В таких нормах используется значительное количество специальных терминов из иных отраслей науки (например, «биологические агенты и токсины», «эпизоотии», «стимуляторы роста растений» и т. д.), в силу
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
чего существует вероятность интерпретационных ошибок при их толковании. Особенно это актуально в случаях расхождения терминов, используемых в уголовном и ином отраслевом законодательстве. Яркими примерами являются ст. 246, 247, 248 и 254 УК РФ.
Так, в ст. 248 УК РФ «Нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами» законодатель использует термины «микробиологические агенты», «биологические агенты», «токсины», хотя в биологии и медицине применяются иные понятия - «патогенные микроорганизмы», «патогенные биологические агенты».
Схожие замечания можно высказать и относительно диспозиции ст. 254 УК РФ «Порча земли», в которой содержатся такие специальные термины, как «удобрения», «ядохимикаты», «стимуляторы роста растений». Между тем земельное законодательство оперирует понятиями «пестициды» и «агрохимика-ты», относя к последним химические мелиоранты и отдельные виды удобрений (Федеральный закон от 19.07.1997 N° 109-ФЗ «О безопасном обращении с пестицидами и агрохимикатами»). Термины «ядохимикаты» и «стимуляторы роста растений» не используются ни в одном федеральном законе, кроме УК РФ.
Сложность установления бланкетных признаков экологических преступлений приводит к тому, что в приговорах суда не всегда указывается, какие конкретно нормы экологического законодательства были нарушены подсудимым. Вместо этого делается ссылка на несоблюдение виновным своей должностной инструкции либо общих норм, содержащихся в Федеральном законе от 10.01.2002 № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» [6, с. 326-327]. Существенным препятствием является и то, что до настоящего времени и в теории, и в правоприменении отсутствует единое и бесспорное понимание экологического вреда, его справедливого измерения и оценки.
Помимо проблем, обусловленных бланкетностью норм об экологических преступлениях, указанные нормы имеют недостатки, которые затрудняют отграничение составов преступлений, предусмотренных гл. 26 УК РФ, от административных правонарушений, предусмотренных гл. 8 КоАП РФ. На практике это приводит к «избирательному» правоприменению, к принятию процессуальных решений по личному усмотрению, подмене уголовной ответственности мерами административно-правового характера, что является коррупциогенным фактором и влечет за собой существенное нарушение прав граждан. Данный вывод отчасти подтверждается постепенным снижением статистических показателей экологических преступлений на фоне роста числа смежных административных правонарушений в условиях относительной
стабильности уголовного и административного законодательства в этой сфере. Так, если в 2017-2020 гг. органами МВД России было пресечено соответственно 33 101, 31 535, 57 215 и 35 989 деяний, предусмотренных гл. 8 КоАП РФ «Административные правонарушения в области охраны окружающей среды и природопользования», то в 2021 г. соответствующий показатель составил уже 113 183 правонарушения1.
Ярким примером обозначенной проблемы является разграничение ст. 8.38 КоАП РФ и ст. 257 УК РФ, диспозиции которых, предусматривающие ответственность за нарушение правил охраны водных биологических ресурсов, являются фактически идентичными. Аналогичным образом добыча (уничтожение) редких и находящихся под угрозой исчезновения видов животных, занесенных в Красную книгу Российской Федерации либо охраняемых международными договорами, признается одновременно как уголовно, так и административно наказуемым деянием (ст. 8.35 КоАП РФ и ст. 2581 УК РФ). Ученые полагают, что «при таких обстоятельствах единственным критерием разграничения видов публично-правовой ответственности являются положения части 2 статьи 14 УК РФ о малозначительности деяния, предоставляющие достаточно широкие возможности для усмотрения правоприменителя» [6, с. 314], что, безусловно, является недостатком законодательного регулирования.
В связи с этим ряд ученых обосновывают целесообразность дифференциации экологических преступлений и правонарушений в зависимости от конструкции составов, полагая, что предпочтительная модель такого разграничения заключается в отнесении материальных составов к сфере уголовно-правового регулирования, а формальных составов и составов поставления в опасность - к административно-правовой сфере [4, с. 313-317; 5, с. 160]. Однако в действующем законодательстве составы экологических преступлений и административных правонарушений сконструированы как по типу материальных, так и по типу формальных. В целом разделяя доктри-нальную точку зрения о нежелательности материальных составов административных правонарушений в сфере экологии, отметим, что с учетом особенностей посягательств на окружающую среду и ее отдельные компоненты, обусловленных возможностью причинения значительного и многообразного вреда, безусловный приоритет правовой охраны должен принадлежать УК РФ как единственному законодательному акту, способному обеспечить соразмерность ответственности за посягательства на природные объекты уровню их общественности опасности.
1 Сведения приводятся на основании статистической формы № 1-АП (577) за 2017-2021 гг.
Другим аспектом обозначенной проблемы является конкуренция норм. Часто соотношение норм об экологических преступлениях бывает очень сложным, что требует неоднократного применения различных правил конкуренции норм при квалификации содеянного.
Дело в том, что нормы об экологических преступлениях образуют сложную систему. Часть норм посвящена защите отдельных компонентов природной среды: воды, морской среды (ст. 250, 252 УК РФ); атмосферного воздуха (ст. 251 УК РФ); земли, почв (ст. 254 УК РФ); недр (ст. 255 УК РФ); животного и растительного мира (ст. 248, 249, 256, 257, 258, 260, 261 УК РФ). Другие нормы запрещают определенные действия, которые ведут или могут привести к причинению вреда природной среде: проектирование, размещение, строительство, ввод в эксплуатацию, эксплуатацию различных объектов с нарушением правил охраны природы (ст. 246 УК РФ); производство, транспортировка, хранение, захоронение, использование опасных веществ и отходов (ст. 247 УК РФ); нарушение правил охраны водных биологических ресурсов (ст. 257 УК РФ); нарушение режима особо охраняемых природных территорий и природных объектов (ст. 262 УК РФ).
Например, при незаконной рубке лесных или иных насаждений на особо охраняемой природной территории, если при этом причиняется ущерб в значительном размере, действия виновного лица могут быть квалифицированы как по ст. 260 «Незаконная рубка лесных насаждений», так и по ст. 262 «Нарушение режима особо охраняемых природных территорий и природных объектов» УК РФ. При этом на практике встречается квалификация как по совокупности преступлений, так и по одной их указанных статей. Правильная уголовно-правовая оценка лежит в плоскости разрешения конкуренции этих норм, которые соотносятся как общая (ст. 262 УК РФ) и специальная (ст. 260 УК РФ), поскольку незаконная рубка лесных или иных насаждений на особо охраняемой природной территории является одним из возможных способов нарушения режима особо охраняемых природных территорий и природных объектов. Однако эти обстоятельства, как правило, неочевидны для правоприменителей, что приводит к ошибкам при квалификации преступлений.
Наконец, проблемным вопросом привлечения к ответственности за совершение экологических преступлений является установление субъективных признаков рассматриваемых преступлений. Суды в приговорах по делам об экологических преступлениях зачастую не анализируют содержание их субъективной стороны (форму вины, вид умысла или неосторожности). Это обусловлено рядом причин: большой
сложностью процесса установления и доказывания признаков субъективной стороны; отсутствием во многих составах экологических преступлений юридической характеристики субъективной стороны; недооценкой значения субъективных признаков преступления как факторов, оказывающих влияние на его квалификацию и на назначение наказания [1, с. 151-154; 2, с. 7].
Подводя итог, отметим, что экологическая сфера является крайне важной для здоровья и благополучия населения, а охрана окружающей среды относится к числу первостепенных задач государства. Эти обстоятельства обусловливают перспективность дальнейшей разработки проблем юридической ответственности за совершение экологических преступлений ввиду обширного фактического материала, иллюстрирующего недостатки ее законодательной регламентации и реализации.
Успешное решение проблем ответственности за экологические преступления, которые обусловлены бланкетностью соответствующих правовых норм, видится в унификации специальной терминологии, используемой в уголовном законе и ином отраслевом законодательстве. Проблемы отграничения экологических преступлений от смежных преступных посягательств и административных правонарушений, а также установления субъективных признаков рассматриваемых деяний должны решаться комплексно: путем расширения и актуализации разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, посредством научного-методического обеспечения правоприменительной деятельности, а также за счет повышения квалификации сотрудников правоохранительных органов. Проблемы, которые связаны с трудноразрешимой конкуренцией норм, могут быть преодолены посредством совершенствования законодательной регламентации уголовной и административной ответственности за посягательства на экологическую безопасность.
Список источников
1. Баумштейн А. Б. Определение субъективной стороны в составах экологических преступлений // Новый юрид. журн. 2011. № 4.
2. Жевлаков Э. Н. Экологические преступления (уголовно-правовой и криминологический аспекты). М., 2002.
3. Карабанова Е. Н., Цепелев К. В. К вопросу о перспективе использования административной пре-юдиции в уголовном праве России // Рос. юстиция. 2020. № 11.
4. Кузнецова Н. Ф. Преступления и иные правонарушения // Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы. Материалы IV Междунар. науч.-практ. конф.,
посвященной 250-летию образования Моск. гос. ун-та имени М.В. Ломоносова, 27-28 мая 2004 г. М., 2005.
5. Староверов А. В. Разграничение преступлений и административных правонарушений по объективной стороне составов // Вестник экономической безопасности. 2018. № 3.
6. Тимошенко Ю. А. Конструирование уголовно-правовых норм об ответственности за экологические преступления : проблемы теории и практики : дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2019.
References
1. Baumstein A. B. Definition of the subjective side in the composition of environmental crimes // New law journal. 2011. № 4.
2. Zhevlakov E. N. Environmental crimes (criminal and criminological aspects). M., 2002.
3. Karabanova E. N., Tsepelev K. V. To the question of the prospect of using administrative prejudice in the criminal law of Russia // Russian justice. 2020. № 11.
4. Kuznetsova N. F. Crimes and other offenses // Correlation of crimes and other offenses : modern problems. Proceedings of the IV International scientific and practical conference dedicated to the 250th anniversary of the founding of the Moscow State University named after M.V. Lomonosov, 27-28 May 2004. M., 2005.
5. Staroverov A. V. Differentiation of crimes and administrative offenses on the objective side of the compositions // Bulletin of economic security. 2018. № 3.
6. Timoshenko Yu. A. Designing criminal law norms on responsibility for environmental crimes : problems of theory and practice : doctor of law dissertation. M., 2019.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Информация об авторе
О. С. Капинус - ректор Университета прокуратуры Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор.
Information about the author O. S. Kapinus - Rector of the University of the Prosecutor's Office of the Russian Federation, Doctor of Legal Sciences, Professor.
Статья поступила в редакцию 04.03.2022; одобрена после рецензирования 10.03.2022; принята к публикации 17.03.2022.
The article was submitted 04.03.2022; approved after reviewing 10.03.2022; accepted for publication 17.03.2022.
