CC BY
531
КОНДРАТЕНКО Галина Викторовна,
младший научный сотрудник Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН (г. Владивосток). Электронная почта: [email protected]
УДК 327:341.24(5:1-18)+502.35
Экологическая дипломатия стран Северо-Восточной Азии
экологическая дипломатия, экологическое сотрудничество, Северо-Восточная Азия, Китай, Япония, Республика Корея, Россия
В статье обсуждается и анализируется понятие «экологическая дипломатия», а также определяются основные черты курса дипломатии в сфере экологии стран Северо-Восточной Азии - Японии, Китая, Республики Корея и России. Освещение характерных черт экологической дипломатии проводится на основании описания этапов развития экологического сотрудничества каждой из указанных стран, обобщения современного состояния и анализа проблем, возникающих в процессе формирования механизма экологического сотрудничества в АТР.
Во второй половине XX века мировое сообщество столкнулось с рядом проблем, среди которых особое место занимают экологические. К концу столетия эти проблемы стали носить глобальный характер и постепенно сложился глобальный механизм их решения. В становлении и развитии этого механизма важнейшую роль играет ООН, которая с 1972 г. разрабатывает общемировую схему борьбы с экологическим кризисом. Помимо механизма ООН, образующего глобальный уровень экологического сотрудничества, существуют и региональный и национальный уровни. Задачами данной статьи являются рассмотрение экологической дипломатии стран Северо-Восточной Азии, анализ национального опыта межрегионального сотрудничества Японии, Китая, Республики Кореи и России.
Проблемы экологической дипломатии и связанные с ней вопросы экологической политики и экологической безопасности появляются в мировом научном дискурсе с 80-х гг. XX века. В России это направление развивается с 90-х годов в связи с включением страны в международные интеграционные процессы глобального и регионального характера. Отечественные исследователи уделяют больше внимания изучению многосторонней экологической дипломатия в рамках ООН [14; 13], в то время как вопросы становления правового механизма нетрадиционных видов дипломатии изучены недостаточно. Существуют работы, авторы которых рассматривают экологизацию международных отношений и встраивание в этот процесс отдельных стран и регионов [16; 15]. Из перечисленных выше стран Северо-Восточной Азии наибольший интерес у исследователей вызывает Китай - как внутрення, так внешняя экологические стратегии стра-
Статья
подготовлена при поддержке гранта РНФ № 14-18-00161 «Дальневосточный ресурс интеграции России в АТР: опыт и потенциал регионального и трансграничного взаимодействия».
ны [21; 20; 19; 10], в то же время исследований, посвящённых стратегии экологического развития Японии, в частности, экотехнологиям намного меньше [1]. Работ, освещающих стратегию экологической дипломатии Республики Корея, практически нет, скорее всего из-за небольшого количества корееведов в России. Контекст самой России возникает чаще всего в рамках изучения опыта других стран, чаще всего ЕС или возможностей развития «зелёных» технологий [17; 6; 7]. Соответственно, опираясь на работы, в которых авторы описывают экологическую политику отдельных стран СВА, можно утверждать, что вопросы общерегиональной (многосторонней) дипломатии в Северо-Восточной Азии, являются малоизученными и требуют отдельного рассмотрения.
Экологическую дипломатию в условиях глобализации некоторые специалисты предлагают рассматривать в двух плоскостях: 1) как весь комплекс способов по смягчению или преодолению негативного воздействия человека на окружающую среду, предпринимаемых международным сообществом посредством многосторонних институтов; 2) как практику ведения переговоров между странами в области охраны окружающей среды [3].
В многосторонней экологической дипломатии можно выделить пять аспектов, каждый из которых выстроен вокруг определённой проблемы: а) климатической дипломатии, б) озоновой дипломатии, в) сохранения биоразнообразия, г) химических конвенций, д) кластер охраны морей и океанов.
По мнению автора, климатическая дипломатия (climate diplomacy) в настоящее время является основной в структуре международного сотрудничества в сфере экологии. Экологическая дипломатия также характеризуется сложными связями между внешними и внутренними policy (системой определённых мер) и politics (сферой отношений). Именно тесная связь внутренней и внешней политики в сфере экологической дипломатии приводит к тому, что активными участниками международного сотрудничества в этой сфере являются не только национальные государства, но и крупные ТНК и общественные организации. В регионе Северо-Восточной Азии такое положение нехарактерно для России и Китая, а вот крупные корпорации Японии и Республики Кореи являются заметными участниками экологической дипломатии.
Сотрудничество в природоохранной сфере трудно отделить от взаимодействия в других сферах - в зависимости от решения конкретных проблем, сотрудничество может носить политический, экономический, научно-технический или правовой характер. На практике решение экологических проблем зависит от разделения этой проблемы на конкретные задачи, хотя чаще всего экологическая дипломатия имеет политический характер.
Первые признаки реального осознания глобальным сообществом серьёзности природоохранных проблем и нового подхода к мировому развитию появились в 1960-1970-х гг. и ещё более в 1980 - начале 1990-х гг., когда вопросы экологии стали приниматься во внимание при разработке и реализации международной и национальной экономической политики [16, с. 37]. С 1972 г., после создания Программы Организации Объединённых Наций по окружающей среде (ЮНЕП), эксперты стали говорить об экологизации международных отноше-
ний. В преамбуле Стокгольмской декларации ООН по окружающей среде от 16 июня 1972 г. содержится положение о том, что возрастающее число проблем, связанных с окружающей средой, требует широкого сотрудничества между государствами и принятия мер со стороны международных организаций в общих интересах. Положения о необходимости международного сотрудничества содержатся также в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 29 октября 1982 г. № 37/7 «Всемирная хартия природы», Конвенции ООН по морскому праву, Декларации по окружающей среде и развитию и во многих других документах.
Современная экологическая дипломатия развивается на трёх уровнях: 1) международный уровень - в рамках ООН; 2) региональный уровень - многосторонние соглашения и организации; 3) двусторонние соглашения по экологии.
Организация Объединённых Наций является главной международной структурой, занимающейся разработкой концепции устойчивого развития и вопросами экологии в мировом масштабе. Конвенции ООН служат важным инструментом глобальной экологической политики. Под их действие попадает огромное количество аспектов международного сотрудничества, в том числе устойчивое развитие, устойчивое природопользование и антропогенное разрушение окружающей среды. Кроме того, в компетенцию ООН входят проблемы изменения климата, разрушения озонового слоя Земли, загрязнения атмосферы, сокращения биоразнообразия, защита морей, борьба с опустыниванием и обезлесиванием и т. д.
Среди механизмов оценки экологической деградации и экологической политики, разработанных ООН, самыми важными являются два - система оценки эколого-экономического ущерба и индекс EPI (Environmental Performance Index).
Система эколого-экономического ущерба, которая разработана экспертами ООН и которой придерживаются в Китае и Японии, предусматривает использование 5 параметров потерь природных ресурсов (в том числе земельных) и 2 параметров деградации окружающей среды - её загрязнение и нанесение ей ущерба.
Количественные показатели международных программ ООН базируются на индексе EPI (Environmental Performance Index), который определяет уровень экологической эффективности. Этот индикатор рассчитывается Йельским и Колумбийским университетами на основе количественного анализа параметров состояния экологии и качества национальной политики в сфере экологии. Конечный индекс является результатом оценки данных и показателей по двум основным направлениям - охрана здоровья человека и защита окружающей среды. EPI позволяет сделать многофакторный сравнительный анализ показателей 180 стран мира и оценить приоритетные направления их экологической политики. Кроме того, этот индекс является инструментом для разработки приоритетных целей и задач экологической стратегии как на национальном, так и на межнациональном уровнях. Также он позволяет оценить эффективность проводимых преобразований и приблизить конкретную политику к целям Программы ООН «Повестка устойчивого развития до 2030 г.», принятой в Париже в 2015 г. В рамках этого документа было поставлено «17 целей устойчивого развития» (SDG) [25], которые расширяют повестку предыдуще-
го документа «Цели развития тысячелетия» (MDG). Основными отличительными особенностями SDG является универсальность - его принципы распространяются на все страны, (принципы MDG работали только для развивающихся стран). Кроме того, прослеживается его сфокусированность на средствах реализации, мобилизации финансовых ресурсов и наращивании потенциала, как технологического, так и институционального [44]. Этот документ, названный историческим [24], задаёт цели и задачи международного сотрудничества в сфере экологии и определяет его механизмы на ближайшие 15 лет. В этих условиях EPI, возможно, станет основным инструментом для оценки реализации целей, тем более, что эксперты говорят о перспективах создания регионального и субнационального индекса.
В 2011 г. по индексу EPI Россия занимала 73 место в мире (53,45 баллов из 100), США - 33 место (67,52 баллов). В 2016 г. Россия существенно улучшила свои позиции и поднялась на 32 место (США - 26 место). Из стран Северо-Восточной Азии самое высокое место в рейтинге занимает Япония - 39, Республика Корея - 80 место, а Китай 109 место, КНДР в рейтинг не входит [18].
Сотрудничество в сфере экологии для стран Северо-Восточной Азии входит в повестку работы всех межрегиональных мероприятий - регион имеет общие экологические проблемы, самыми сложными из которых являются загрязнение океана и прибрежных территорий, песчаные бури, кислотные дожди, загрязнение дустом, сокращение биоразнообразия и изменение путей миграции животных и птиц. Регион имеет общую экосистему и, следовательно, её защита должна обеспечиваться всеми странами региона.
В СВА региональное экологическое сотрудничество определяется противоречивыми тенденциями. С одной стороны, это общность экологических проблем, которая является основой для интенсивного развития дипломатических механизмов взаимодействия. Это подтверждается большим количеством национальных и региональных экологических инициатив и проектов в регионе. С другой стороны - существенные отличия стран по объективным критериям (уровень развития, обеспеченность природными ресурсами, состояние внутренних экосистем) и субъективным критериям (ценностные императивы, цели, интересы и направления внутренней экологической политики).
Государства Северо-Восточной Азии по-разному определяют экологическую дипломатию. Например, Китай использует универсальное определение и выделяет этот вид дипломатии как самостоятельный, а Япония включает её в так называемую «пограничную дипломатию» (frontier diplomacy), но отдельно выделяет климатическую дипломатию. Корея придерживается принципов так называемой дипломатии «консенсуса» - целью такой дипломатии является привлечение субъектов дипломатии для влияния на то, что является политически возможным в переговорах и в практике сотрудничества. Переговорный процесс примиряет противоречивые позиции, чтобы достичь результата, который является приемлемым для всех сторон [37]. Для России экологическая дипломатия - это многосторонняя и двусторонняя дипломатия, в центре внимания которой находятся специальные экологические проблемы.
Соответственно, разные определения экологической дипломатии диктуют разные цели и методы её реализации: для Китая - продвижение национальных интересов, для Японии - идея экологической миссии и решение имиджевых проблем, для Южной Кореи - возможность заявить о себе и, отчасти, вовлечение в интеграционные процессы КНДР, для России - самопрезентация и возможность участия в обсуждении ключевых проблем региона.
В целом, для Японии и Республики Корея, как развитых стран, решение региональных экологических проблем связано с развитием новых технологий, созданием новых рабочих мест в «зелёном» секторе экономики и расширением внутреннего спроса. Поэтому в экологической политике Японии и РК акцент делается не только на рациональном использовании ресурсов, но и на формировании экологического сознания граждан, ответственных за охрану природы. Для Китая и России решение экологических проблем, связанное с большими затратами, может поставить под вопрос экономический рост, кроме того повышение экономической эффективности и строительство «зелёной» экономики могут привести и к росту социальной напряжённости. В то же время Китаю близки идеи экологической модернизации и характерно связывание экологических проблем с экономическим контекстом [20, с. 61; 21, с. 52]. Этот вопрос довольно болезнен для КНР - в 1972 г. Римский клуб опубликовал доклад под названием «Пределы роста», в котором обсуждались идеи «нулевого роста», и в Китае это воспринималось как посягательство на экономическое развитие страны. Постепенно в пекинской дипломатии по линии Юг - Юг появился тезис о разной исторической ответственности развитых и развивающихся стран за глобальные экологические проблемы. Кроме того, общепризнан следующий тезис: несмотря на то, что многие экологические проблемы являются результатом ускоренного экономического развития, от них страдают и бедные и богатые страны.
Несмотря на разные императивы и цели экологического сотрудничества, дипломатия в этой области интенсивно развивается, уже сформировался политический и правовой механизм взаимодействия. В настоящее время в СВА существует около десятка крупных экологических организаций, которые работают на регулярной основе и обладают реальным весом в принятии решений в сфере экологии. Среди них МЕА8РЕС, МЕАС, ТЕММ (Трёхсторонний саммит министров экологии Китая, Японии и Южной Кореи), АШЕМ (Саммит министров экологии Азии и Европы), МСЕБ (Министерская конференция по экологии и развитию в АТР), Симпозиум по сотрудничеству в области экологии в СВА, АМЕАЯО (Ассоциация региональных администраций стран СВА). Форум по экологии и развитию в АТР.
Кроме того, страны региона постоянно выдвигают новые инициативы и проекты экологического сотрудничества и на международном, и на региональном уровнях. Страны СВА чутко реагируют на изменения, происходящие и в мире, и в АТР, и в странах-соседях. Например, в декабре 2013 г. на трёхстороннем экологическом саммите Китая, Японии и РК, Чен Ен Рок, советник-посланник по экономическим вопросам корейского посольства в Китае, выдвинул инициативу о создании тремя странами механизма сотрудничества по противодействию смогу [8]. В 2014 г. на форуме в Давосе Япония, Китай и Респу-
блика Корея вошли в группу стран, которые выдвинули «инициативу по зелёным товарам» - отмену тарифов на ряд товаров, связанных с производством нетрадиционных видов энергии.
Тем не менее, несмотря на общие экологические проблемы и готовность решать их совместными усилиями, каждая страна региона преследует свои цели, предлагает своё видение развития международного экологического сотрудничества и предлагает оригинальные проекты. Обратимся к опыту каждой страны СВА по отдельности с целью показать их уникальный ресурс экологической дипломатии в мире и регионе.
1 Под рециркуляционной экономикой понимается не просто требования снижения уровня выбросов и повышения коэффициента использования отходов на конкретном предприятии, но максимальная кон-
Китай
До 1978 г. у Китая не было сложившейся экологической политики внутри страны и не существовало дипломатических механизмов участия в мировом экологическом движении. Несмотря на то, что китайские учёные считают началом экологической дипломатии своей страны участие китайской делегации в конференции ООН по окружающей среде, состоявшейся в Стокгольме в 1972 г. [38, p. 128], именно работа на этой конференции и знакомство с экологическими инициативами других стран подтолкнули Китай к разработке внутренней экологической политики и механизмов экологического сотрудничества с другими странами. Постепенно сложился и подход к определению «экологическая дипломатия» - китайские учёные под экологической дипломатией понимают деятельность, осуществляемую субъектами международных отношений посредством переговоров и других мирных способов для регулирования международных отношений по охране окружающей среды [4, с. 333].
Внутри страны экологическая политика имеет двойственный характер: с одной стороны, объявлен приоритет развития «зелёной экономики» и «зелёного роста», Китай активно использует индекс EPI для анализа состояния экологической обстановки в стране, кроме того в период с 1989 по 2005 гг. в стране было принято более 20 законов по вопросам природопользования и защите окружающей среды. В то же время, Китай пытается сохранить высокие темпы роста (в отчёте правительства КНР за 2015 г. подчёркивается, что текущий рост ВВП на 1% равен 1,5% увеличения 5 лет назад и 2,5% роста 10 лет назад [11]) и решить некоторые острые экологические проблемы, особенно если они носят гуманитарный характер. В целом экологическая политика осуществляется по двум направлениям: 1) снижение энергоёмкости экономики прежде всего за счёт сокращения энергонеэффективных предприятий и последовательное снижение выбросов CO2; 2) пропаганда ЖНУВ (жизнь с низкими углеродными выбросами), развитие экологического образования и содействие развитию рециркуляционной экономики1. Эти направления были озвучены в докладе Ху Цзиньтао на XVII съезде КПК в 2007 г. [24, с. 23].
Активный период развития экологической дипломатии для КНР начался с 1989 г., когда страна начала продвигать экологические инициативы в масштабах региона и заключать двусторонние соглашения в сфере охраны окружающей среды. Несмотря на то, что первые договоры об охране окружающей среды Китай подписывал с начала 1980-х гг., сотрудничество по линии МИДа началось только после принятия Госсоветом «Решения о дальнейшем усилении природоохранной
работы». В этом документе указывалось, что МИД и Управление по охране окружающей среды должны отвечать за развитие экологической дипломатии. Раньше этой работой занимались Министерства сельского и лесного хозяйства, Гос. метеоуправление и Управление по охране окружающей среды [4, с. 336]. Первый договор в сфере экологического сотрудничества Китай подписал с США в 1980 г. - «Китайско-американский протокол об охране окружающей среды и техническом сотрудничестве», в том же году аналогичное соглашение было подписано с Японией - «Китайско-японское соглашение о сотрудничестве по охране окружающей среды».
В 1991 г. в Пекине состоялась Конференция глав министерств развивающихся стран по вопросам окружающей среды, и результатом этой встречи стало подписание Пекинской декларации. С целью закрепления успеха в Китае в 1992 г. был основан Комитет по международному сотрудничеству и экологии. На протяжении 90-х гг. XX века КНР постепенно наращивала потенциал экологических инициатив, используя его в отношении развивающихся стран и уступая Японии и США роль лидеров экологической дипломатии в АТР и СВА.
В то же время Китай активно работал на площадках ООН, постепенно превращаясь из наблюдателя в активного участника экологических программ ЮНЕП, ПРООН, ЮНЕСКО и т. д. К настоящему времени КНР ратифицировала более 50 международных соглашений, включающих практически все сферы международной экологической работы.
Самой популярной темой в экологическом дискурсе Китая является проблема изменения климата, хотя страна не связала себя количественными обязательствами по Киотскому протоколу, который ратифицировала в 2002 г., не внесла существенного вклада в меморандумы Стокгольма и Канкуна. Согласие США на ратификацию Парижского соглашения по климату (принято в 2015 г.) подтолкнуло и Китай к его ратификации, хотя КНР собиралась взять на себя обязательства по снижению выбросов парниковых газов после 2020 г. [22,с.98].
Для Китая приоритетным является экологическое сотрудничество на уровне региона. В настоящее время КНР примеряет на себя роль лидера в Северо-Восточной Азии и активно продвигает экологические инициативы на уровне СВА и АТР. Китай инициировал создание в регионе нескольких региональных экологических организаций - ЖАБРЕС и ЖАС.
В 1992 г. Китай организовал первое совещание с участием России, Кореи, Японии и Монголии по экологическому сотрудничеству в регионе (МЕАС), было принято решение о проведении таких встреч раз в год. В качестве основных форм работы были определены форумы и обмен отчётами о природоохранной работе, проделанной за год каждой из стран, проведение совместного обсуждения результатов.
В 1993 г. Китай провёл первую встречу по экологии стран СВА с участием высокопоставленных чиновников из Японии, России, Республики Корея, КНДР и Монголии. На встрече была представлена инициатива экологического сотрудничества стран региона (МЕАБРЕС), в качестве координационного органа была предложена Конференция руководителей стран Восточной Азии. На первой встрече были обозначены «болевые» точки региона и декларировалась координация совместных усилий в сфере экологии. 3 января 1993 г. три государ-
сервация трудно утилизируемых отходов и передача их иным предприятиям, располагающим возможностями и технологиями утилизации - См. подробнее: [2].
ства региона - КНР, Япония и РК учредили координационный совет Экологической конференции глав министерств. После встречи было опубликовано «Совместное заявление глав министерств трёх стран» с намерением проводить встречи министров в трёхстороннем формате по очереди в каждой стране для решения общих экологических проблем и стимулирования устойчивого развития региона [4, с. 336]. Это объединение получило название TEMM (Трёхсторонняя встреча министров по охране окружающей среды) и с 1999 г. заседание этой комиссии входит в повестку всех трёх стран. Также этот формат предусматривает и двусторонние переговоры и консультации по совместно принимаемым решениям. На одной из последних встреч в 2013 г. партнёры договорились о возобновлении диалога о совместных мерах против загрязнения воздуха, также активные дискуссии проходили на секциях «Международное сотрудничество по расширению зелёного рынка и продвижение зелёной экономики» и «Экологически устойчивое развитие наших городов» (ESC) [45]. По инициативе Китая, прописывающего во внутренних документах стратегию экологического развития сельских территорий, в рамках TEMM был создан TREPD (Tripartite Rural Environment Policy Dialogue) - Трёхсторонний диалог по сельской экологической политике [46].
Также Китай пытается перехватить у Японии лидерство в регионе Юго-Восточной Азии. Страны АСЕАН, несмотря на некоторые опасения, заинтересованы в сотрудничестве с КНР, который рассматривается как локомотив развития. В октябре 2009 года АСЕАН и Китай совместно разработали и приняли «Стратегию между Китаем и АСЕАН по сотрудничеству по охране окружающей среды 2009-2015 гг.», которая обеспечивает основу для содействия конкретному сотрудничеству в области охраны окружающей среды. «Стратегия» определила следующие приоритетные направления сотрудничества 1) информирование общественности и разработка проектов по экологическому образованию; 2) содействие внедрению экологически безопасных технологий; 3) экологическая маркировка и развитие экологически чистых производств; 4) сохранение биоразнообразия; 5) рациональное использование потенциала окружающей среды; 6) сотрудничество на глобальном уровне по вопросам окружающей среды; 7) разработка планов по дальнейшей реализации Стратегии [30]. В 2010 г. заработал Центр экологического сотрудничества между АСЕАН и Китаем (CAEC).
Таким образом, Китай активно участвует в международном сотрудничестве по проблемам экологии, притязания китайского руководства на лидерство в Северо-Восточной Азии и в АТР целом заставляют заниматься гуманитарной (или событийной) экологической дипломатий и создавать стандарты политического механизма экологического сотрудничества в регионе.
Япония
Долгое время Япония являлась лидером и «законодателем моды» в экологической дипломатии в СВА и АТР. Эта страна наряду с Канадой и Новой Зеландией относится к странам, «специализирующимся» на содействии устойчивому развитию и защите окружающей среды. Основную ставку Токио делает на двусторонние соглашения экологического содержания и на участие в экологических программах по линии
ОЭСР, которые делятся на три категории: а) «Прямая экологическая помощь» - разработка экологической политики, создание программ экологического образования, мероприятия по охране окружающей среды и т. д.; б) «Прямая экологическая помощь, включая водоснабжение и улучшение санитарных условий» - проведение экологических мероприятий с широким социальным подтекстом; в) «Помощь, направленная преимущественно на охрану окружающей среды» - содействие в реализации мероприятий, имеющих и экологический эффект, например развитие «зелёных» технологий. Япония активно участвовала в этих программах и на помощь развивающимся странам было потрачено 4,3 млрд. долл [15, с. 26]. Также Япония является донором по линии GEF (Global Environment Facility) - организации, созданной в 1992 на экологическом саммите в Рио-де-Жанейро, главной целью GEF является финансирование различных экологических проектов. Определённый вклад Япония внесла и в деятельность Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭ-ИК) - помимо взносов на финансирование деятельности организации Япония оказывает техническую поддержку инвентаризационной группе и обеспечивает оперативные расходы.
С целью продвижения экологических и технологических проектов в развивающихся странах были созданы Japanese International Cooperation Agency (JICA) и Japan Bank for International Cooperation (JBIC). Кроме того, страна восходящего солнца использовала механизм чистого развития (МЧР) Киотского протокола для технологического содействия развивающимся странам. Главными участниками этих проектов были Индия и Китай.
В конце XX в. Япония заявила о смене приоритетов внешней политики. Главное место теперь занимает региональное направление - Япония стремится к повышению международного статуса посредством укрепления позиций в СВА и АТР. В качестве средства Япония использует так называемую Глобальную платформу эко-ин-новаций (Global Platform for Eco-innovation) (2008 г.), которая входит во все ключевые стратегии развития Японии: 25 инноваций (2007 г.), Экологическая стратегия в XXI веке (2007 г.), Проект стратегии экономического роста (2007 г.) и Базовая политика экономической и фискальной реформ (2007) [42].
Из-за внутренней экономической и финансовой нестабильности Япония сворачивает программы экологической помощи и сокращает научно-исследовательские проекты в сфере защиты окружающей среды. Например, Япония спонсировала экологические проекты на Северо-Востоке Китая, в частности, вкладывала деньги в международные программы экологического развития провинции Ляонин. Но после того как Китай стал донором программы ОПР (Официальная помощь развитию) Япония отказалась от данного сотрудничества. С начала XXI в. Китай активно перехватывает у Японии роль главного донора в АТР, хотя его основные средства направляются в страны Африки и Латинской Америки, имеющие ресурсное значение для развивающегося Китая. В 2011 г. сельскохозяйственное сырьё и топливо, металлы и руды составили более 96% экспорта наименее развитых стран в Китай [5, с. 54].
В 2010 г. была принята стратегия развития Японии до 2020 г. под названием «New Growth Strategy. Blueprint for Revitalizing Japan». Доку-
мент закрепляет курс на «зелёный рост» и включает меры по выполнению обязательств страны, закреплённые в Киотском протоколе - сокращение выброса парниковых газов на 25% к 2020 г. Реализация этой цели предусматривает развитие и внедрение «зелёных технологий», названных драйверами роста, в транспортный сектор, энергетику и сферу услуг. Также предполагается создание 1,4 млн. рабочих мест в «зелёной экономике» [39]. Среди амбициозных задач провозглашается цель стать ведущей экологической и энергетической державой за счёт разработки и экспорта «зелёных технологий».
Следует отметить, что наращивание ядерной энергетики определялось в этом документе как главный приоритет развития энергетической отрасли в стране. В целом, политика развития альтернативной энергетики, энергоснабжения и энергоэффективности - одно из приоритетных направлений общего курса экологической политики Японии. Более того, до аварии на АЭС Фукусима Токио рассматривал амбициозные планы экспорта своих технологий в области ядерной энергетики в рамках выдвинутой Ю. Хитоямой инициативы создания «зелёной Азии». После разрушительного землетрясения, аварии на АЭС и многочисленных скандалов вокруг ликвидации последствий аварии, Японии не только пришлось отказаться от своих планов, но и приложить немалые усилия, чтобы минимизировать имиджевые потери.
Самой интересной экологической инициативой Японии в сфере экологии является программа «The 2008 Cool Earth Innovative Energy Technoloy Programm» [43]. Это программа объединяет экологические и энергетические инициативы и призвана внести определённый вклад в международную борьбу с изменением климата. Продолжением этой стратегии стала международная инициатива Cool Earth 50 (Охладим Землю, 50), которая направлена на оказание помощи развивающимся странам, объявившим о намерении сократить выбросы парниковых газов при сохранении экономического развития. Условиями оказания помощи будут сокращение объёма выбросов парниковых газов, сохранение лесов, поощрение использования чистых видов энергии и меры противодействия потеплению. Кроме того, в рамках этой программы Япония объявила о создании партнёрства с развивающимися странами в рамках программы Cool Earth. Программа продвижения инициативы Cool Earth была озвучена Японией в январе 2008 г. на всемирном экономическом саммите в Давосе. Для её реализации было объявлено о создании при JBIC Фонда сотрудничества по вопросам экологического сотрудничества в Азии (FACE), под эгидой которого было запланировано распределение 500 млрд йен (20 млрд. из средств бюджета) на проекты по борьбе с изменением климата в развивающихся странах в течение 5 лет [41].
Кроме того, среди региональных проектов Японии стоит отметить следующие.
1. Азиатско-Тихоокеанское партнёрство по чистому развитию и климату (APP). Это государственно-частное партнёрство, созданное в июле 2005 года. Задачи, стоящие перед APP следующие: решение растущей энергетической безопасности, спроса на энергию и проблемы изменения климата в Азиатско-Тихоокеанском регионе. В настоящее время семь стран участвуют в партнёрстве: Япония, Австралия, Китай, Индия, Республика Корея, Соединённые Штаты и Канада.
2. Азиатско-Тихоокеанская сеть по исследованию глобальных изменений (APN). APN является межправительственной сетью, основными целями которой являются продвижение исследовательских проектов в сфере глобальных изменений в Азиатско-Тихоокеанском регионе, расширение участия развивающихся стран в этих исследованиях, а также расширение использования научных исследований при разработке политики. Япония активно поддерживает деятельность APN, проводя мастер-классы, обеспечивающие обучение исследователей, участие исследователей в международных совещаниях научно-исследовательских программах. Финансовую помощь получают проекты в области климата, а также изменения состояния атмосферы суши и моря. Кроме того, были предприняты усилия по модернизации и расширению программы помощи исследованиям, направленным на изучение уязвимости к изменению климата развивающихся стран [33].
В противовес китайскому CAEC в 2008 г. при поддержке Японии было создано Совещание министров по охране окружающей среды при Саммите стран Восточной Азии - EAS EMM (East Asia Summit Environment Ministers Meeting). В работе этого Форума принимают участие представители 10 стран АСЕАН, а также представители из Японии, Китая, Республики Корея, Индии, Австралии, Новой Зеландии (Соединённых Штаты и Россия участвуют в работе с 2012 года). В рамках EAS EMM Япония эффективно работает в следующих секциях - «Семинары на высшем уровне по вопросам экологически устойчивого развития городов», «Городская программа АСЕАН», «Партнёрский диалог по вопросам низкого углеродного роста в Восточной Азии» [32].
Очевидно, что Япония делает ставку на развитие технологий, так как технологическое развитие долгое время являлось конкурентным преимуществом страны. Япония и РК занимают соответственно 3-е и 4-е места в мире по доле запатентованных открытий в области охраны окружающей среды, Китай занимает 9-е место, Россия - 22-е [1, с. 194]. Экспорт экологических технологий может вернуть Японии лидирующие позиции в регионе и потеснить Китай, который делает ставку на гуманитарных аспектах экологической дипломатии. Значение «зелёных» инициатив Японии заключается в том, что они являются эффективным и интересным примером использования экологической тематики в дипломатической практике.
Республика Корея
Эта страна активно участвует в международном экологическом движении с середины 90-х гг. XX века, особенно после вступления в OECD в 1996 г.
В основном Республика Корея развивает свою экологическую деятельность в рамках ООН: в 2004 г. в Корее прошли Глобальный министерский экологический форум и специальная сессия UNEP (Программа ООН по защите окружающей среды), в 2005 г. - Министерская конференция UN-ESCAP по развитию и защите окружающей среды в Азии и Тихом Океане.
С этого времени Республика Корея становится и серьёзным игроком на поле экологической дипломатии в СВА. Краеугольным камнем её экологической стратегии является концепция «зелёного роста», ко-
торая была представлена в 2005 г. в Сеуле на Конференции министров охраны окружающей среды стран АТР.
Республика Корея стала первой страной, которая объявила реализацию концепции «зелёного роста» в качестве национальной экологической политики. Основное внимание уделяется промышленности, энергетике и инвестициям.
Республика Корея, так же, как и Япония, входит в организацию по оказанию помощи в развитии экономике государств Азиатского и Тихоокеанского региона «План Коломбо». Главной целью развития ОПР Республики Корея в последние 5 лет является повышение доли помощи развивающимся странам в «зелёных секторах» экономики до 30% в рамках борьбы с изменением климата и устойчивого развития [23, с. 116]. Аналогом японской JIGA в РК является Корейская корпорация по окружающей среде (КТСО). Эта организация отвечает за международное продвижение главной инициативы Сеула в области экологии - Сеульской инициативы по экологически безопасному росту. Её главной задачей стали распространение «зелёных технологий» в масштабах региона и создание проектов сотрудничества в природоохранной сфере с целью содействия экологически устойчивому росту развивающихся стран АТР [34].
Министерство по защите окружающей среды Республики Корея определяет следующие цели международного экологического сотрудничества: 1) двустороннее и многостороннее экологическое сотрудничество; 2) разработка мер по выполнению международных природоохранных конвенций; 3) участие в международных проектах и создание аффилированных организаций по сотрудничеству; 4) проведение 12 совещания по реализации Конвенции о биологическом разнообразии [35].
Приоритетным направлением международного экологического взаимодействия является развитие двусторонних экологических связей со странами СВА. Самым близким партнёром в АТР для Республики Корея является Япония, именно с этой страной было подписано первое соглашение в сфере экологии. В 1993 г. страны заключили двустороннее Соглашение о сотрудничестве по охране окружающей среды. На основании Соглашения был создан Совместный комитет по сотрудничеству в области охраны окружающей среды, который работает на постоянной основе и содействует диалогу по проблемам экологической политики и вопросам двустороннего и многостороннего сотрудничества в природоохранной сфере. Стороны связывает общее видение решения экологических проблем региона и общие проекты, направленные на развитие «зелёных» секторов экономики, рост использования альтернативных видов энергии и т. д. Токио и Сеул совместно реализуют более 30 экологических проектов, в частности, контроль переноса на дальние расстояния загрязнителей воздуха и кислотных дождей в СВА, мониторинг морского мусора, дрейфующего по акватории Японского моря, утилизацию рыболовных сетей, защиту перелётных птиц, сотрудничество по линии Green Climate Fund (GCF) и т.д. [36].
Корейско-китайское сотрудничество началось в 1993 г. с подписания Соглашения об экологическом сотрудничестве между РК и КНР. На основе этого Соглашения в 1994 г. был создан Объединённый комитет, работающий на постоянной основе. С ускорением обменов в
области промышленных экологических технологий с 2002 г. работает двусторонний Инвестиционный Форум в области экотехнологий, чтобы стимулировать частные инвестиции в сектор экологически чистой промышленности. Кроме того, развивается и научное сотрудничество между Корейским национальным Институтом экологических исследований и Китайским национальным Центром мониторинга окружающей среды в сфере мониторинга загрязнения воздуха. Соответствующее соглашение было заключено в 2003 г. [31].
Помимо этого, Южная Корея предпринимает дипломатические усилия, направленные на привлечение КНДР к защите уникальных экологических ресурсов в приграничной демилитаризованной зоне, получая международное внимание и поддержку [40].
Для Республики Корея экологическая дипломатия в Северо-Восточной Азии является средством продвижения своей стратегии внутреннего развития в области «зелёной» экономики. Кроме того, Сеул часто выступает в тандеме с Японией по вопросам решения острых экологических проблем региона. Также экологическая дипломатия является каналом воздействия на КНДР, которая благосклонно воспринимает такой формат взаимных отношений как наиболее безопасный и продуктивный.
Российская Федерация
Для России экологическая проблематика в регионе не является приоритетной ни внутри страны, ни во внешней политике. Россия чаще только откликается на инициативы других стран региона, а сама редко выдвигает инициативы стратегического характера. Важно отметить, что это происходит на фоне многопланового сотрудничества в области экологии со странами ЕС, СНГ и Центральной Азии и активного участия России в деятельности ООН.
У России отсутствуют, за редким исключением, масштабные, привлекательные стратегические проекты, равно важные для региона, для федерального центра и для тихоокеанских соседей России. В 2009 г. Россия стала посылать некоторые позитивные сигналы в экологической сфере своим восточноазиатским партнёрам - на саммите АТЭС в ноябре президент Д. Медведев подчеркнул приоритетность экологической политики и заявил, что Россия повысит показатели сокращения выбросов парниковых газов до 22-25% к 2020 г. по сравнению с уровнем 1990 г. В том же году была принята Климатическая доктрина России. В отличие от «Экологической доктрины России» [28], принятой в 2002 г., где международному сотрудничеству был посвящён всего один абзац, состоящий из стандартных рамочных формулировок, «Климатическая доктрина России» «является основой формирования и реализации политики Российской Федерации внутри страны и на международной арене по вопросам, связанным с изменениями климата и его последствиями» [9]. Специалисты WWF подчёркивают, что Доктрина не подменяет и не дублирует научную печать, в ней нет численных параметров снижения выбросов парниковых газов. Но она даёт официальное оформление научным знаниям, создаёт рамки и задаёт планку для разработки соответствующих образовательных, энергетических и экономических мер [26].
Кроме того, в «Концепции внешней политики РФ», принятой в 2013 г. экономические и экологические приоритеты развития страны
объединены в одно направление сотрудничества и совпадают с мировыми тенденциями - ориентация на инновации в сфере энергетики и ресурсосбережения и продвижение концепции устойчивого развития.
Но если на глобальном уровне экология для России становится важнейшей частью международных отношений, то на региональном уровне её влияние проявляется гораздо слабее. Россия участвует в сотрудничестве по линии ООН и других региональных организаций в АТР, хотя различия в понимании терминов «экологический» и природоохранный» (в мировом дискурсе используется термин «епу1гопшеп1а1») и создают некоторые проблемы для сотрудничества.
А между тем Россия, как ближайший сосед Китая, попадает в число экологических заложников бурной индустриализации страны, сопряжённой с повышением уровня загрязнения окружающей среды и увеличением спроса на природные ресурсы, что становится угрозой разрастания трансграничных экологических проблем [19].
Довольно «мягкая» позиция России объясняется, прежде всего, нежеланием осложнять экономическое и торговое взаимодействие с Китаем. Но только экономическими интересами трудно объяснить слабую экологическую политику России. Например, принятые в 2012 г. два ключевых документа - «Основы государственной политики в области экологического развития России на период до 2030 г.» и «План действий по реализации Основ», были раскритикованы некоторыми экспертами. Главными аргументами были: 1) неверно установлена стратегическая цель экологической политики; 2) подмена принципов реализации экологической политики принципами охраны окружающей среды [27].
В то же время очевидно, что России есть что предложить партнёрам в Северо-Восточной Азии. Например, если добавить к экспортным энергетическим проектам экологическую составляющую, то Россия может стать одним из лидеров в этой области, предложив новые технологии Китаю, который в них нуждается особенно после принятия в 2014 г. обязательств начать сокращение выбросов парниковых газов до 2030 г. К этому же сроку Пекин обещает повысить долю возобновляемых источников энергии (ВИЭ) до 20% всего энергопотребления страны. Если учесть сложные взаимоотношения Китая и Японии, можно рассчитывать, что Пекин сделает выбор в пользу Москвы.
Но на Санкт-петербургском экономическом саммите в 2016 г. вице-премьер правительства РФ Аркадий Дворкович заявил, что Россия начнёт развивать альтернативную энергетику, когда та станет достаточно дешёвой [12]. Соответственно и технологический прорыв в этой сфере откладывается на неопределённое время, так как без внедрения новых технологий «зелёная энергетика» не подешевеет. Драйвером развития экотехнологий в энергетике могло бы стать сотрудничество с Японией, но, к сожалению, в 2014 г. в рамках антироссийских санкций эта страна запретила экспорт технологий ТЭК в Россию.
Двусторонняя экологическая дипломатия является для России приоритетной в регионе АТР. У РФ существует определённая база документов по экологическому сотрудничеству с Китаем и Японией. В том числе это «Соглашение об охране и рациональном использовании трансграничных рек», Соглашение о совместной охране лесов от пожаров; Соглашение о сотрудничестве в совместном освоении лесных
ресурсов; Московское совместное заявление глав государств РФ и КНР. Постепенно развивается сотрудничество и с другими странами региона. Так, на саммите АТЭС во Владивостоке в 2012 г. между Правительством РФ и Правительством Японии было подписано соглашение, направленное на сохранение, рациональное использование и предотвращение незаконной торговли морскими живыми ресурсами в приграничных районах Тихого океана.
Для России, которая слабо встроена в многосторонний механизм экологической дипломатии в СВА, особую значимость имеет двустороннее сотрудничество с Китаем, Японией и Республикой Корея в сфере охраны окружающей среды. При этом такое сотрудничество должно основываться на принципах устойчивого развития.
В целом, очевидно, что страны Северо-Восточной Азии, несмотря на налаженные связи, культурную общность и наличие общих экологических проблем, по-разному определяют и проводят экологическую дипломатию в регионе. Взятие государствами на себя межрегиональных экологических обязательств повышает уровень ответственности за судьбу региона и создаёт дополнительные гарантии соблюдения правил, выходящих за национальные границы. Это способствует формированию более эффективной и устойчивой модели развития современного мира. Для Китая, испытывающего экологические сложности внутри страны и обвиняемого в «экспорте загрязнения», экологическая дипломатия является стратегическим направлением. Кроме того, в стране понимают, что, если Китай претендует на лидерские позиции в СВА и АТР, активная экологическая дипломатия необходима. Япония делает ставку на развитие и экспорт экологических технологий, так как технологическое развитие долгое время являлось конкурентным преимуществом страны. Для этой страны экологическая дипломатия является продолжением внутреннего развития в этой сфере, и главной задачей экологической дипломатии должно стать возвращение лидерства Японии в экологическом и экономическом развитии региона. У Республики Корея и Российской Федерации позиции и задачи экологической дипломатии в СВА более скромные: РК пытается выйти за пределы внутреннего развития в области «зелёной» экономики и распространить эти идеи на соседние страны, а Россия, в силу слабого представительства в АТР, вынуждена довольствоваться двусторонней экологической дипломатией.
Литература
1. Банчева А. И. Экологические инновации Японии: основные направления развития и особенности управления // Вестник МГИМО-Университета. 2013. № 5 (32). С. 190-196.
2. Бирюлин Е. В. Практические меры и законодательство по борьбе с накоплениями твёрдых отходов: опыт Китая [Электронный ресурс]. URL: http://www.center-bereg.ru/o3131.html (Дата обращения: 14.05.2016 г.).
3. Близнецкая Е. А. Опыт изучения и преподавания многосторонней экологической дипломатии [Электронный ресурс]. URL: https:// lomonosov-msu.ru/archive/Lomonosov_2015/data/7065/uid42746_ report.pdf (Дата обращения: 12.01.2016 г.).
4. Ван Гуаньцзюнь. Экологическая дипломатия Китая: история развития и современные проблемы // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2011. № 131. С. 331-341.
5. Доклад о человеческом развитии 2013. Возвышение Юга: человеческий прогресс в многообразном мире. - М: Весь мир, 2013. - 202 с.
6. Егорова М. С. Экономические механизмы и условия перехода к зелёной экономике // Фундаментальные исследования. 2014. - № 6-6. С. 1262 - 1266.
7. Егорова М. С., Цубрович Я. А. Анализ востребованности «зелёных» технологий в России // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований 2015 - № 5-2. - С. 305 - 307.
8. К властям Китая, Японии и Республики Кореи прозвучал призыв бороться со смогом совместными усилиями // CNTV Россия. - 16.12.2013. [Электронный ресурс]. URL: http://www.cntv. ru/2013/12/16/ARTI1387159387193280.shtml (Дата обращения: 12.05.2016 г.).
9. Климатическая доктрина России [Электронный ресурс]. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/6365 (Дата обращения: 13.05.2016 г.).
10. Колпакова Т. В. Китайская «экологическая дипломатия» и формирование международного механизма охраны окружающей среды // Известия Российского госсударственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2010 - № 123. С. 68 - 73.
11. Ли Кэцян. Доклад о работе правительства [2016] // RUSSIANNEWS.CN: информационное агентство «Синьхуа» [Электронный ресурс]. URL: http://russian.news.cn/2016-03/17/c_135198801. htm (Дата обращения: 25.03.2016 г.).
12. Мартынов К. Уберизация превыше всего [Электронный ресурс] . URL: http://subscribe.ru/digest/economics/news/n251334775.html (Дата обращения: 18.06.2016 г.).
13. Матвеева Е. В. Экологическая политика мирового сообщества во второй половине XX - начале XXI века // Вестник Поволжского института управления. 2010 - № 1. С. 151 - 157.
14. Пискулова Н. А. Киотский протокол: возможности для России.: Комплект учебных материалов по программе курса «Государственное управление природопользованием». М. - МГИМО, WWF России, 2006. - 88 с.
15. Пискулова Н. А. Помощь развивающимся странам в области охраны окружающей среды // Вестник международных организаций: образование, наука, новая экономика. 2011. № 2 (33). - С. 26-34.
16. Пискулова Н. А. Экологический вектор развития мировой экономики. - М.: Навона, 2010. - С. 37.
17. Пискулова Н. А., Костюнина Г. М., Абрамова А. В. Климатическая политика основных торговых партнёров России и её влияние на экспорт ряда российских регимонов. - М.: Всемирный фонд дикой природы (WWF), 2013 г. - 223 с.
18. Рейтинг стран мира по уровню экологической эффективности в 2016 году [Электронный ресурс]. URL: http://gtmarket.ru/ news/2016/01/29/7292 (Дата обращения: 16.06.2016 г.).
19. Рогожина Н.А. Проблема экологической безопасности во внешней политике Китая и перспективы регионального сотрудничества с
Россией [Электронный ресурс]. URL: http://arguncrisis.ru/documents/ dokumenty-2011/rogozhina (Дата обращения: 14.06.2016 г.).
20. Саблин И. В. Институциональное оформление внутренней экологической политики Китая и Индии // Молодой учёный. 2011 - № 6 (29). Т. 2. С. 52-58.
21. Саблин И.В. Теоретические аспекты экологической политики // Молодой учёный. 2011 - № 6 (29). Т. 2. С. 58-65.
22. Салицкий А., Чеснокова А., Шахматов А. Китай: мощный старт экологический революции.// Перспективы. Электронный журнал. 2015 - № 2. - С. 98 - 108. [Электронный документ]. Доступно из URL: http://perspektivy.info/upload/iblock/618/2_2015.29.06.pdf (Дата обращения: 30.05.2016 g.).
23. Суслова С. С. Республика Корея: от реципиента до донора официальной помощи развитию // Вестник МГИМО-Университета. 2011. - № 4. - С. 114-118.
24. Ху Цзиньтао. Неся великое знамя социализма с китайской спецификой, бороться за новые победы в деле полного построения среднезажиточного общества. (Доклад на 17 всекитайском съезде КПК) // Экспресс информация № 11 (144). XVII съезд КПК. Официальные документы: политический доклад ЦК и Устав партии. М.: ИДВ. - 2007. - С. 23.
25. Цели и принципы новой повестки ООН в области устойчивого развития см. Sustainable development Goals. 17 goals to transform our world [Электронныйресурс]. URL: http://www.un.org/ sustainabledevelopment (Дата обращения: 12.06.2016 г.).
26. Что такое Климатическая доктрина России [Электронный ресурс]. URL: http://www.wwf.ru/about/what_we_do/climate/climate_ skeptic/322 (Дата обращения: 13.05.2016 г.).
27. Чуркин Н. П. Государственная стратегия Российской Федерации в области охраны окружающей среды и природопользования [Электронный ресурс]. URL: http://www.rospromeco.com/expertnoe-mnenie/28-analytic/expertnoe-mnenie/288-mnenie-10 (Дата обращения: 18.05.2016 г.).
28. Экологическая доктрина России [Электронный ресурс]. URL: http://archive.mid.ru//nsdmo.nsf/a1c87897b58a9d2743256a550029f995/4 32569f10031eb9343256c9a002f10ca?0penDocument (Дата обращения: 17.05.2016 г.).
29. 17 Goals, 15 Years, 1 Agenda: To Leave No One Behind [Электронный ресурс]. URL: http://www.huffingtonpost.com/A-View-from-the-United-Nations-/17-goals-15-years-1-agend_b_9256614.html (Дата обращения: 13.06.2016 г.).
30. ASEAN - China Environmental Cooperation Action Plan (20112013). To Implement th China - ASEAN Strategy on Environmental Cooperation 2009-2015 [Электронный ресурс]. URL: http:// chinaaseanenv.org/upload/Attach/en/276150.pdf (Дата обращения: 13.05.2016 г.).
31. Bilateral and Multilateral Environmental Cooperation [Электронныйресурс]. URL: http://eng.me.go.kr/eng/web/index. do?menuId=424&findDepth=1 (Дата обращения: 26.05.2016 г.).
32. East Asia Summit Environment Ministers Meeting (EAS EMM) [Электронный ресурс]. URL: https://www.env.go.jp/earth/coop/coop/ english/dialogue/easemm.html (Дата обращения: 12.06.2016 г.).
33. Financial Resources and Transfer of Technology [Электронный ресурс]. URL: https://www.env.go.jp/en/earth/cc/framework/5th/07_chpt6. pdf (Дата обращения: 26.05.2016 г.).
34. International Cooperation Projects and Education of Affiliated Organization. The Korea Environment Corporation (KECO) [Электронный ресурс]. URL:http://eng.me.go.kr/eng/web/index. do?menuId=434&findDepth=1 (Дата обращения: 16.05.2016 г.).
35. International Environmental Cooperation [Электронный ресурс]. URL: http://eng.me.go.kr/eng/ web/index. do?menuId=422&findDepth= 1 (Дата обращения: 13.05.2016 г.).
36. Japan-Korean Environmental Policy Dialogue [Электронный ресурс]. URL: https://www.env.go.jp/earth/coop/coop/english/dialogue/ japan_koria.html (Дата обращения: 13.06.2016 г.).
37. Jarju Pa Oudsman. Climate Diplomacy Can Build the Trust Needed to Secure Our Common Future. London. International Institute for Environment and Development (IIED) [Электронный ресурс]. URL: http://www.iied.org/climate-diplomacy-can-build-trust-needed-secure-our-common-future (Дата обращения: 01.06.2016 г.).
38. Jingwei Liu, Tianyang Sun. Nontraditional Diplomacy - Chinese Ecological Diplomacy // Journal of Sustainable Development. 2009. Vol. 2, № 1. P. 128.
39. New Growth Strategy. Blueprint for Revitalizing Japan [Электронный ресурс]. URL: http://www.meti.go.jp/english/policy/economy/ growth/report20100618.pdf. P. 3, 58. (69 p.) (Дата обращения: 19.03.2016 г.).
40. OECD Environmental Performance Reviews: Korea 2006 [Электронный ресурс]. URL: http://www.keepeek.com/Digital-Asset-Management/oecd/environment/oecd-environmental-performance-reviews-korea-2006_9789264024045-en#page33 (Дата обращения: 13.06.2016 г.).
41. Outline of FACE [Электронный ресурс]. URL: https://www.jbic. go.jp/wp-content/uploads/press_en/2008/04/7091/index4.pdf (Дата обращения: 14.06.2016 г.).
42. Shinji Okakura. Japan's Initiative for Eco-Innovation [Электронный ресурс]. URL: https://www.oecd.org/sti/41504023.pdf (Дата обращения: 18.05.2016 г.).
43. The 2008 Cool Earth Innovative Energy Technology Program [Электронный ресурс]. URL: http://www.meti.go.jp/english/newtopics/ data/pdf/031320CoolEarth.pdf (Дата обращения: 13.05.2016 г.).
44. The Sustainable Development Agenda [Электронный ресурс]. URL: http://www.un.org/sustainabledevelopment/development-agenda/#f1bb865b407409439 (Дата обращения: 12.06.2016 г.).
45. The Tripartite Environment Ministers Meeting among Japan, China and Korea [Электронный ресурс]. URL: https://www.env.go.jp/earth/ coop/coop/english/dialogue/temm.html (Дата обращения: 15.06.2016 г.).
46. Tripartite Rural Environment Policy Dialogue held in Beijing [Электронный ресурс]. URL: http://english.mep.gov.cn/Resources/ publications/CAEC_updates/201605/P020160531615237085694.pdf (Дата обращения: 06.05.2016 г.).
