CC BY
53Баранов Л. В.*
ЕГИПЕТСКИЙ ТРЕК ИРАНСКОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ В ПЕРИОД ПРЕЗИДЕНТСТВА МОХАММЕДА МУРСИ
Baranov А/V.**
EGYPTIAN TRACK OF IRANIAN FOREIGN POLICY IN THE PRESIDENCY OF MOHAMMED MURSI
Аннотация: В статье анализируются действия, предпринимаемые Ираном, и направленные на восстановление отношений с после революционным Египтом в период президентства Мохаммеда Мурси. В статье дан анализ динамики ирано-египетских отношений в этот период, который позволяет сделать вывод о том, что декларируемая официальным Тегераном концепция «Исламского пробуждения» в случае с Египтом не дала положительного результата. Рассматривается целый ряд причин внешнего и внутреннего характера, почему этого не произошло.
Ключевые слова: Иран, Египет, «Арабская весна», М. Ахмадинежад, М. Мурси, дипломатические отношения, Ближний Восток.
Abstract: The paper analyzes the Iranian initiative in establish relations with post-revolutionary Egypt in the period of Mohammed Mursi's presidency. Influenced by the events of the Arab Spring and since the collapse or crisis of traditional centers of influence in the Arab world such as Iraq, Libya, Egypt, and Syria that brought new candidates for leadership to the political arena, the Middle East region entered into the formation period of a new regional security system. In this respect among them Iran takes a special position because of refusal to admit the main provisions of the "Arab Spring" and putting forward its own interpretation of events within the framework of the concept of "Islamic awakening". The concept is based on the ideas and views of Imam Khomeini, supporter of anti-Americanism, anti-Zionism and the revival of Islam.
Key words: Iran, Egypt, Arab Spring, Islamic awakening, M. Mursi, M. Ahmadinejad, diplomatic relations, Middle East.
Приход в Египте к власти «Братьев - мусульман», могло качественно переформатировать всю сложившуюся систему региональной безопасности, которая и так была существенным образом подорвана событиями «Арабской весны». Крах или кризис традиционных центров влияния в арабском мире - Ирак, Ливия, Египет и Сирия - вывел на региональную политическую арену новых претендентов на лидерство. И в первую очередь, речь должна идти о таких странах, как Саудовская Аравия, Турция и Иран. Последний, не принявший клише «Арабской весны», выступил
* Баранов Алексей Владимирович - к.и.н., доцент кафедры всеобщей истории ИИиМО СГУ имени Н.Г. Чернышевского; руководитель НОЦ «Востоковедения и иранистики» ИИиМО СГУ имени Н.Г. Чернышевского; baranovav@mail.ru.
** Baranov Alexey Vladimirovich - Ph.D., associate Professor at the Department of World history IHIR Saratov State University Director of SEC «Oriental and Iranian studies».
с альтернативной концепцией «Исламского пробуждения», ведущей свое происхождение от идей «Исламской революции» Имама Хомейни.
Официальные власти Ирана не скрывали своей заинтересованности в восстановлении отношений с Египтом после свержение авторитарного режима Хосни Мубарака. Однако по целому ряду причин, как внутреннего, так и внешнего, характера, этого не произошло в 2011 году [1]. Главная причина этого, по мнению Тегерана крылась в сохранении контролирующих функций в выработке и принятии государственных решений за военной хунтой в лице Высшего Совета Вооруженных Сил АРЕ (ВС ВС). Большие ожидания возлагались на исход парламентских и президентских выборов в Египте в конце 2011 - начале 2012 года, по итогам которых будет сформировано народное правительство.
В канун начала президентской избирательной кампании в Египте, верховный советник Великого Лидера по вопросам внешней политики Али Акбар Велаяти заявил, что Иран и Египет являются двумя мощными державами в мусульманском мире. В случае надлежащего исхода выборов, станет возможной политика объединения двух региональных политических центров, которые «смогут сформировать мощное ядро исламской силы в сегодняшнем мире» [2]. Наилучшим исходом президентских выборов, станет, по мнению А. Велаяти, победа исламистского кандидата: «Если исламистский кандидат будет избран президентом страны на выборах, мы будем очевидцами знакового события в арабском мире» [3].
С точки зрения Ирана, происходящие события в Египте, начатые «революцией 25 января» 2011 года, явились результатом Исламской революции в Иране, свергшей монархический режим Мохаммада Реза-шаха Пехлеви. Египетская революция стала важным событием в исламском мире, возродив идеи «Исламского пробуждения», сформулированные Имамом Хомейни. Поэтому Али Акбар Велаяти уверен, что «все мы живем в новую эру для мусульманского мира и современной истории, когда умма поднялась с колен и вновь стремиться обратиться к исламским ценностям, что свидетельствует о начале Исламского пробуждения» [4].
Только взяв за основу идеи Исламского пробуждения, Египет сможет восстановить свои позиции в качестве ведущей силы в мусульманском мире. Восстановление полноформатных отношений приведет Египет в ряды исламского фронта сопротивления. И тогда, по мысли президента ИРИ Махмуда Ахмадинежада, объединенными усилиями двух держав можно будет решить главную проблему региона - присутствие Сионистского режима, являющегося марионеткой Америки. «Если корень в лице Сионистского режима, США и их союзников убрать из региона, все региональные проблемы, определенно, будут устранены» [5], уверен он.
В Тегеране, в целом, в положительном ключе трактовали развитие ситуации в Египте весной 2012 года, где полным ходом шла предвыборная президентская кампания. И в том, что ее итоги будут выгодны Ирану, мало кто сомневался.
Официальная инаугурация М. Мурси состоялась 30 июня 2012 года, но в Тегеране не могли не обратить внимания на заявления нового президента вернуть власть народу [6]. О решимости М. Мурси идти заявленным курсом говорят его инициативы, самая резонансная из которых была отставка 12 августа 2012 года главы ВС ВС АРЕ маршала Мохаммеда Хуссейна Тантави, занимавшего пост более двадцати лет при Х. Мубараке. По признанию экспертов, как в Египте, так и за его пределами, произошел «мягкий переворот», который окончательно изменил баланс в стране в пользу гражданской власти, и, фактически, отстранил военных от принятия государственных решений. При распущенном парламенте, «переворот 12 августа» превратил М. Мурси из «слабого лидера в умудренного политика» [7].
На фоне этих событий, в Тегеране формируется идея о приглашении М. Мурси посетить Иран. Это должно было стать «прорывом» в двусторонних отношениях, учитывая тот факт, что между странами нет дипломатических отношений более тридцати лет. Для этой цели было решено использовать проведение очередного саммита Организации Движения неприсоединения (ОДН), который должен был пройти в Тегеране в августе 2012 года.
Согласие М. Мурси посетить Иран в период работы саммита ОДН вызвало положительную реакцию и далеко идущие аналитические выкладки. В Тегеране он был воспринят как «позитивный сигнал о готовности двух стран возобновить прерванные отношения» [8]. Визит трактовался как демонстрация перестройки внешней политики Египта в сторону налаживания контактов с Тегераном, что могло изменить политический ландшафт Ближнего Востока в ближайшем будущем. А также нанести удар по влиянию в регионе США и Израиля.
Императивом выступлений М. Мурси на полях саммита ОДН 30 августа был не скрываемый им интерес к урегулированию сирийского кризиса, согласно его же инициативе по формированию «контактной группы», или «исламского квартета» по Сирии. Инициатива была представлена им на саммите Организации исламского сотрудничества (ОИС) в Мекке 14-15 августа. В состав квартета должны были войти Египет, Саудовская Аравия, Турция и Иран. Тегеран инициативу поддержал, так как, являясь одним из ключевых союзников Башара аль-Асада, расценивал ее как хорошую возможность для налаживания контактов с Египтом, и при положительном развитии событий, это могло иметь далеко идущие перспективы.
Пребывание М. Мурси в Тегеране было оценено неоднозначно. Конечно, ни для кого не осталось незамеченными высказывания египетского лидера о причинах и предпосылках египетской революции, среди которых он ни разу не сослался на пример Исламской революции в Иране, а также его позицию в отношении борьбы сирийского народа с диктатурой Башара аль-Асада.
Пожалуй, центральным моментом для организаторов саммита, стала двусторонняя встреча президентов Ирана и Египта в составе правительственных делегаций. Она также оказалась знаковой и «исторической» во взаимоотношениях. Это была первая встреча президентов двух стран в официальной обстановке после победы Исламской революции 1979 года в Иране. В ходе данной встречи президент Египта будто бы сделал предложение президенту Ирана о возобновлении дипломатических отношений между двумя странами, посредничестве в улучшении отношений со странами Персидского залива, а также гарантии безопасности лично Башару аль-Асаду и его семье, в обмен на прекращение поддержки Ираном властей Дамаска. Правда, иранский МИД эту информацию опроверг, но теперь становиться понятным дальнейший ход переговоров на сирийском треке.
Несмотря на то, что саммит не стал «прорывным» в отношениях между Ираном и Египтом, эксперты признали его, в целом, успешным. Подводя итоги саммита ОДН, иранские официальные лица высказывались в положительном ключе. Так глава МИД ИРИ Али Акбар Салехи заявил, что он прошел успешно для Тегерана, есть видимые достижения его деятельности. И как страна - председатель ОДН, Иран будет проводить консультации со всеми странами, заинтересованными в разрешении сирийского кризиса [9].
В соответствии с достигнутыми договоренностями, в Каире прошли два раунда консультаций в рамках «контактной группы по Сирии» на уровне экспертов (11 сентября) и глав МИД (17 сентября). «Исламский квартет», при определенных обстоятельствах, мог стать альтернативой для «Женевы», первый раунд которой состоялся в июне 2012 года. Но там Иран не был представлен. Встреча в рамках «исламского квартета» должна была быть и, фактически, стала площадкой, где Иран смог напрямую общаться с основными заинтересованными игроками в сирийском конфликте, чтобы объяснить свое видение проблемы и пути ее урегулирования.
Правда, «квартет» быстро превратился в «трио», так как глава МИД КСА принц Сауд бин Фейсал бин Абдул-Азиз Аль-Сауд не присутствовал на встрече 17 сентября, официально сославшись на проблемы со здоровьем. Однако и заместителя Эр-Рияд не прислал. Тем самым Саудовская Аравия дала понять, что данный формат и состав участников считает недостаточно представительным.
В Иране экспертное сообщество разошлось в оценках итогов первых встреч в рамках «исламского квартета» на возможность урегулирования сирийского кризиса мирными средствами и данным составом посредников. Так, например, директор Центра по ближневосточным стратегическим исследованиям, Кейхан Барзегар [10] был уверен, что участие Ирана в работе квартета есть попытка Тегерана смягчить региональные трения по урегулированию кризиса дипломатическими методами. Каждая сторона в отдельности имеет свое видение происходящего, и, следовательно, свои пути выхода из кризиса. Возможно, что подходы Ирана и Египта, в сравнении с Саудовской Аравией и Турцией, более гибкие. Это дает шанс двум
странам найти общий подход, который сможет повлиять и на изменение позиции двух других участников «квартета».
И если Кейхан Барзегар, при определенных условиях, видит возможность установления контакта между Ираном и Египтом в разрешении сирийского кризиса, то Мехди Мотаххар Ния полон пессимизма [11]. По его словам, подходы Ирана к разрешению сирийского кризиса не совпадают с подходами остальных трех участников квартета. По его мнению, перед нами многоуровневый конфликт интересов - внутрисирийский, региональный и международный. Иран уже втянут в решение внутрисирийского конфликта. С данной точки зрения, вхождение Ирана в «квартет» можно рассматривать, как попытку усилить свою политическую значимость в региональ-
«_» u ri
ной политике, в условиях международной изоляции. В итоге, уверен он, результат деятельности данного «квартета» будет минимальным для решения сирийского кризиса, а это будет иметь негативные последствия и для восстановления отношений с Египтом.
Действительно, к ноябрю 2012 года ситуация в Сирии кардинальным образом изменилась. В конце сентября начались столкновения в приграничных районах с Турцией, так как вооруженные отряды оппозиции проникали на сирийскую территорию, переходя турецкую границу. Это привело к ряду инцидентов между двумя странами. В частности, турецкая артиллерия, 4 октября, впервые нанесла удар по позициям сирийской армии. Ситуация осложнилась еще и тем, что турецкая сторона стала блокировать сообщение с Сирией через свою территорию и воздушное пространство.
К концу года сирийский кризис стал приобретать черты международного. По инициативе Катара и Турции, в Дохе, 11 ноября 2012 года, удалось создать Национальную коалицию сирийских революционных и оппозиционных сил (НКСРОС) [12]. Основная цель ее создания - свержение режима Башара аль-Асада. Для координации боевых действий отрядов, вошедших в НКСРОС, 7 декабря 2012 года, в турецкой Анталье, в присутствии представителей уже не только Турции, Катара и КСА, но и США, Франции, Великобритании, было сформировано Верховное военное командование (ВВК) которое стало каналом поставок вооружения и подготовки боевиков оппозиции при помощи стран Запада.
Даже в данных обстоятельствах, реализации египетской инициативы по Сирии в Иране уделяли особое внимание, она была призвана укрепить доверительные отношения между Тегераном и Каиром. Однако разногласия оказались труднопреодолимыми и процесс налаживания двусторонних отношений застопорился.
В какой-то мере оживлению двусторонних консультаций могли способствовать события в Газе, где 14 ноября Израиль начал операцию против боевиков ХАМАС «Защитный столп». Между Тегераном и Каиром начались консультации по координации действий в защиту палестинцев на высшем уровне. Дело в том, что официальный Иран был готов воспользоваться сложившейся ситуацией, и при содействии египетских властей, наладить
прямой контакт с Газой, а, следовательно, и с палестинскими группировками на этой территории. С этой целью, Тегеран не раз обращался к Каиру, по разным каналам, разрешить иранским делегациям посещение Газы. Известно, как минимум, о двух запросах на получение египетских виз со стороны МИД ИРИ и со стороны иранского маджлиса.
Однако положительных ответов на запросы иранской стороной получены не были. Мало того, 21 ноября, при посредничестве Египта и США, палестинцы и Израиль договорились о прекращении огня и о временном перемирии. Понятно, что перспектива появления иранцев в Газе не радовала ни Израиль, ни США. Недопуск Ирана, возможно, стал тем компромиссом, который заставил Израиль пойти на подписание перемирия с ХАМАС. Каир, таким образом, подтвердил свое исключительное право, от лица исламского мира, на роль медиатора палестинского мирного процесса.
Успех на палестинском треке позволил М. Мурси выступать в качестве гаранта панарабского единства, когда он 2 января 2013 года призвал к созданию оборонительного арабского союза и обвинил Иран в дестабилизирующих действиях в регионе. В столь неоднозначных обстоятельствах для Ирана проходила подготовка к визиту иранской делегации во главе с президентом на саммит ОИС в Каире. Для самого М. Ахмадинежада этот визит имел особый статус. Это был последний государственный визит подобного уровня в ранге президента ИРИ, так как в июне истекал его второй президентский срок. Следовательно, итоги этого визита должны были продемонстрировать возможности М. Ахмадинежада как дипломата и политика, не только регионального, но и мирового масштаба, а также жизнестойкость концепции «Исламского пробуждения». В этом отношении он и его администрация возлагали на саммит ОИС в Каире большие надежды. Данная поездка «должна развеять пропагандистские и ментальные преграды на пути отношений между двумя великими народами Ирана и Египта» [13]. Задача, как оказалось, была чрезвычайно ответственной и трудновыполнимой на практике.
Пребывание М. Ахмадинежада в Египте оказалось весьма насыщенным. Из основных мероприятий, следует назвать встречи с президентом М. Мурси, шейхом Аль-Азхара Ахмедом аль-Тейбом, лидерами «братьев-мусульман» М. Бадиа, М. аль-Шатером и И. аль-Эрианом, участие в официальных мероприятиях саммита и встречи на полях саммита с главами других
*-» Т-) «-»
государств и международных организаций. В течение трех дней он дал три большие пресс-конференции, на которых стремился объяснить политику ИРИ в регионе и мире. В целом, иранский президент выразил удовлетворение итогами своего визита в Египет, обратив внимание на стремление и египетской стороны идти на налаживание отношений. «У нас оказался хороший настрой к сотрудничеству, и кажется, что позиции двух стран имеют много общих совпадений» [13].
В экспертных кругах Ирана превалировала критическая точка зрения на итоги визита, вплоть до его полного провала. Да, действительно, встреча в аэропорту вселяла надежду. Однако улучшений в отношении так и не произошло. Например, по мнению Надера Энтессара [14], показателен в этом отношении визит Ахмадинежада в Аль-Азхар, с точки зрения Египта, остающийся помехой на пути улучшения из-за суннито-шиитского раскола в ирано-египетских отношениях. Хотя для иранского президента визит в Аль-Азхар значил смягчение фракционного напряжения в исламском мире, он стал самым неудачным моментом пребывания Ахмадинежада в Египте. Шейх Ахмед аль-Тейб, Великий Имам мечети аль-Азхар, оказал холодный прием иранскому президенту.
На сирийском треке, который должен был стать основой для консолидации и сближения политики двух стран, также не удалось достичь существенного прогресса. Планировалось, что именно урегулирование сирийского кризиса станет одной из важнейших тем, вынесенных на обсуждение саммита ОИС в Каире. Однако организаторы саммита, проходившего под лозунгом «Исламский мир: новые вызовы и растущие возможности», не внесли этот вопрос в официальную повестку.
К тому же крайне негативной оказалась реакция на визит иранской делегации со стороны салафитских партий Египта. По признанию Мустафы аль-Лаббада, «превалировавшая при Мубараке иранофобия, продолжает сохраняться и при принятии государственной политики, сегодня» [15].
Стремление официального Тегерана опираться на фигуру президента М. Мурси в процессе налаживания отношений, себя не оправдала. С февраля 2013 года Египет погружается в хаос уличных антиправительственных манифестаций. Причем острие атак протестующих был направлен и против Ирана, что приводило к серьезным инцидентам во взаимоотношениях. В качестве примеров, можно назвать попытки штурма здания иранской миссии в Каире 5 апреля, сожжение иранского флага 9 мая, и самое громкое событие - убийство шиитов 21 июня в пригороде Каира. Власти Египта, стремясь сбить волну недовольства, были вынуждены идти на уступки митингующим и замораживать контакты с Ираном.
Все это превращало Иран в фактического наблюдателя происходящих в Египте событий. Сделав ставку на М. Мурси, Тегеран попал в сложную ситуацию на фоне непрекращающихся массовых антиправительственных акций протеста. Иран, поддерживая законные права народа на отстаивание своих прав, одновременно выступал против методов, которыми эти права отстаиваются. В итоге, пришедшие к власти лица, после свержения 3 июля 2013 года М. Мурси, с недоверием воспринимали инициативы официального Ирана. Фактически осудив действия военных, назвав их «неприемлемыми» [16], Иран настроил новые власти Египта против себя, что означало новую «заморозку» отношений на неопределенное будущее время.
Таким образом, анализ динамики ирано-египетских отношений в период президентства М. Мурси, позволяет сделать вывод о том, что декларируемая официальным Тегераном концепция «Исламского пробуждения» в случае с Египтом не дала положительного результата. Восстановить дипломатические отношения, прерванные более тридцати лет назад, не удалось. Центральным моментом данной концепции является ирано-центрическая модель развития региональных движений, объединенных термином «Арабская весна». Даже приход к власти в Египте исламистов, не способствовало улучшению двусторонних отношений. Иран, фактически, в своей внешней политике на египетском треке, ограничился установлением союзнических отношений с ведущей и старейшей исламистской партией - «Организацией братьев-мусульман» (Гамаа аль-ихван аль-мус-лимин), оставив в стороне иные исламистские группировки, сыгравшие впоследствии значительную роль в падении правительства М. Мурси. Это привело к радикализации взглядов и подходов этих группировок, и переходу их на позиции иранофобии и шиитофобии. Слабым местом в иранском подходе к налаживанию отношений с Египтом также стало отсутствие контактов со светскими партиями и организациями, которые, априори, были зачислены в прозападный лагерь, следовательно, к сторонникам присутствия в регионе США и их союзников.
Позиция М. Мурси в статусе основного контрагента в переговорном процессе с Ираном, оказалась слабой. В какой-то мере он стал заложником внутриегипетской ситуации, которая диктовала определенный внешнеполитический курс. Попытка М. Мурси выйти за рамки традиционной ориентации во внешней политике, и действительно пересмотреть курс Садата - Мубарака, закончилась неудачей. Именно арабские монархии -Саудовская Аравия и ОАЭ - оказались главными спонсорами антиправительственных выступлений, заставив армию вновь выйти на политическую арену и взять власть в свои руки, выдвинув из своих рядов генерала Абдул-Фаттаха аль-Сисси.
Сделав ставку на М. Мурси и «братьев-мусульман», Иран оказался в политической изоляции на фоне роста антиправительственных акций, а после свержения М. Мурси он был в принципе отстранен от какого-либо воздействия на политическое урегулирование ситуации в стране. Фактически для Ирана ситуация во взаимоотношениях с Египтом ас-Сисси вернулась ко временам Хосни Мубарака. Поэтому со сменой власти в Иране, с избранием нового президента Хасана Роухани, пришлось корректировать внешнеполитическую парадигму в сторону пересмотра положений концепции «Исламского пробуждения». В какой-то мере неудачи М. Ахмадинежада на египетском направлении, стали одной из причин проигрыша на президентских выборах ставленника консервативных кругов Ирана, и победы реформиста.
Литература
1. Баранов A.B. Инициатива Ирана по восстановлению отношений с Египтом в первой половине 2011 года в условиях противостояния с Западом. // Иран в мировой политике. XXI век. / Отв. ред. Н.М. Мамедова; Ин-т Востоковедения РАН. - М.: ИВ РАН, Издатель А.В. Воробьев, 2017. - 248 с. С. 135-149; Баранов A.В. Ирано-египетские отношения после свержения Хосни Мубарака // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. История. Международные отношения. 2017. Т. 17, вып. 4. С. 504-510.
2. Iran-Egypt unity will form core of a great Islamic power. - URL: http://en.mehrnews. com/news/50826/Iran-Egypt-unity-will-form-core-of-a-great-Islamic-power (дата обращения: 19.04.2012).
3. Iran hopes Islamists will come to power in Egypt: Leader's advisor // URL: http://en.mehrnews.com/news/51476/Iran-hopes-Islamists-will-come-to-power-in-Egypt-Leader-s-advisor (дата обращения: 05.06.2012).
4. Iran hopes Islamists will come to power in Egypt: Leader's advisor // URL: http://en.mehrnews.com/news/51476/Iran-hopes-Islamists-will-come-to-power-in-Egypt-Leader-s-advisor (дата обращения: 05.06.2012).
5. Unity between Iran, Egypt will put Zionists to flight: Ahmadinejad. - URL: http://en.mehrnews.com/news/51608/Unity-between-Iran-Egypt-will-put-Zion-ists-to-flight-Ahmadinejad (дата обращения: 16.06.2012).
6. Egypt president-elect vows to fight for authority. - URL: http://irdiplomacy.ir/en/ page/1903453/Egypt+presidentelect+vows+to + fight+for+ authority.html (дата обращения: 30.06.2012).
7. President shifts Egypt's balance of power. - URL: http://www.tehrantimes.com/ news/401878/President-shifts-Egypt-s-balance-of-power (дата обращения: 14.08.2012).
8. Morsi's visit to Iran could reshape political landscape. - URL: http://en.mehrnews. com/news/52162/Morsi-s-visit-to-Iran-could-reshape-political-landscape (дата обращения: 20.08.2012).
9. Salehi: NAM Summit was a success for IR Iran. - URL: http://www.irna.ir/
en/News/365039/ ¿J3VSalehi__NAM_Summit_was_a_success_for_IR_Iran
(дата обращения: 02.09.2012).
10. Barzegar, Keyhan. Regional Solution for the Syrian Crisis. - URL: http://irdiplomacy. ir/en/page/1907100/Regional+Solution+for+the+Syrian+Crisis.html (дата обращения: 22.09.2012).
11. Nia, Mehdi Motahhar. Tehran's Trapeze Artistry in Cairo's Quartet Meeting. - URL: http ://irdiplomacy. ir/en/page/1906796/Tehran's + Trapeze+Artistry+in+Cairor-squo%3Bs+Quartet+Meeting.html (дата обращения: 14.09.2012).
12. Хлюстов М. В. От мира до войны. Очерк политической истории Сирии в XX -начале XXI века. М., 2013. С. 40.
13. Egyptians, pious and amicable: Ahmadinejad. - URL: http://en.mehrnews.com/ news/53995/Egyptians-pious-and-amicable-Ahmadinejad (дата обращения: 09.02.2013).
14. Entessar, Nader. 'There are areas where interests of Tehran and Cairo may intersect'. -URL: http://en.mehrnews.com/news/54214/There-are-areas-where-interests-of-Tehran-and-Cairo-may-intersect (дата обращения: 22.02.2013).
15. Цит по: Omayma, Abdel-Latif. Paymaster politics. - URL: http://weekly.ahram.org. eg/News/1427.aspx (дата обращения: 14.02.2013).
16. Massacre of people in Egypt, unacceptable - official. - URL: http://www.irna.ir/en/ News/80730354/Politic/Massacre_of_people_in_Egypt,_unacceptable_-_official (дата обращения: 09.07.2013).
