CC BY
05. Пятков, Г. В единстве - успех и победа! / Г. Пятков // Литературная газета. - 2005. - 31 марта. - № 11-12 (158-159). - URL: http://www.lit-crimea.narod.ru/160-161/piatkovl3-14.html (датаобращения: 05.10.2023)
6. Рейтблат, А.И. Литературный альманах 1820-1830-х годов как социокультурная форма: статья / А.И. Рейтблат // Новые безделки: сборник статей к 60-летию В.Э. Вацуро / сост.: Е.О. Ларионова и др. - Москва, 1996. - С. 167-181
УДК 008:392.81+81'22
ЕДА КАК ПРЕДМЕТ СЕМИОТИЧЕСКОГО АНАЛИЗА В ЗАПАДНОЙ НАУЧНОЙ
ТРАДИЦИИ
Брыжак Ольга Владимировна,
кандидат культурологии, доцент, доцент кафедры культурологии и социокультурного проектирования Институт медиакоммуникаций, медиатехнологий и дизайна Федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего образования «Крымский федеральный университет имениВ.И. Вернадского» (г. Симферополь);
Ахметова Эльмира Петровна, магистрант 1 курса направления подготовки «Культурология» Институт медиакоммуникаций, медиатехнологий и дизайна Федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего образования «Крымский федеральный университет имени В.И. Вернадского» (г. Симферополь)
Аннотация. Статья посвящена рассмотрению традиций исследования феномена еды в спектре его проявлений как предмета семиотического анализа в зарубежном научном пространстве. Семиотика еды входит в области исследований культурологии, антропологии, этнологии, социологии, истории, лингвистии и психологии и других с применением различных семиотических подходов, в том числе, традиционной семиотики текста, а также семиотики культуры, социосемиотики, этносемиотики и биосемиотики. Семиотический анализ еды предполагает рассмотрение таких элементов, как развитие систем классификации съедобных и несъедобных веществ, вкусовое восприятие, манеры поведения за столом, интерпретация еды как языка, множество форм общения, связанных с пищевой системой, дизайн еды и т.д. Обзор ряда западных публикаций, посвященных семиотике еды, опираются на различные методологические и теоретические основы. Однако они имеют общую фундаментальную задачу: указать на способность семиотической оптики рассматривать сложную семантическую вселенную, окружающую пищу, чтобы расшифровать ее логику и механизмы функционирования.
Ключевые слова: гастрономическая культура, еда, методология науки, семиотический подход, зарубежная наука.
Annotation. The article is devoted to the consideration of the traditions of studying the phenomenon of food in the spectrum of its manifestations as a subject of semiotic analysis in the foreign scientific space. The semiotics of food is included in the fields of research of cultural studies, anthropology, ethnology, sociology, history, linguistics and psychology and others using various semiotic approaches, including traditional text semiotics, as well as cultural semiotics, sociosemiotics, ethnosemiotics and biosemiotics. Semiotic analysis of food involves consideration of such elements as the development of classification systems for edible and inedible substances, taste perception, table manners, interpretation of food as a language, many forms of communication associated with the food system, food design, etc. Review of western publications devoted to the semiotics of food are based on various methodological and theoretical foundations. At the same time, they share a fundamental goal: to point the ability of
semiotic optics to look at the complex semantic universe surrounding food in order to decipher its logic and mechanisms.
Key words: gastronomic culture, food, scientific methodology, semiotic approach, foreign science.
Постановка проблемы. С антропологической точки зрения еда, безусловно, является первоочередной потребностью: наш организм нуждается в питании, чтобы выжить, расти, двигаться и развиваться. Тем не менее, эта потребность высоко структурирована и включает в себя вещества, практики, привычки и методы приготовления и потребления пищи, которые являются частью системы различий в значении [8].
Отсюда возникает необходимость рассмотреть разные направления семиотики пищи: еда - это не только субстанция выживания и питания, но и часть знаковой системы. Ю. Норманская отмечает: «Пищевой символизм является репрезентативным для понимания этнической культуры и культуры в целом. Очень важно для культуры повседневной жизни и гастрономической культуры рассматривать его как сложную систему знаков в структуре культуры семиографии и культуры в целом» [6, С. 319]
Цель данной работы - рассмотрение феномена еды в спектре его проявлений как предмета семиотического анализа в зарубежном научном пространстве, для чего были поставлены следующие задачи: обозначить научные дисциплины, в рамках которых возможен семиотический анализ еды; определить сущностные характеристики еды как явления культуры, которые предстают в качестве материала для семиотического анализа, а также связанные с ними феномены; проанализировать ряд зарубежных научных публикаций, в которых еда рассматривается с применением семиотической оптики в различных контекстах.
Изложение основного материала. Поскольку семиотика имеет дело с процессами обозначения и коммуникации, она может предложить эффективные аналитические инструменты для понимания практик, ритуалов и верований, связанных с едой: «Важнейшим фактором межкультурной коммуникации, воздействующим на мировосприятие и мышление, является язык - код, на котором люди передают информацию» [1, С. 42]. Несмотря на то, что в течение многих лет семиотики в основном игнорировали эти темы, они находились в центре анализа культурологов, антропологов, этнологов, социологов, историков, лингвистов и психологов.
Рассмотрим, например, определение того, что съедобно, а что нет. В Камбодже, Вьетнаме и многих странах Азии едят личинок саранчи и других насекомых. В Перу принято готовить мясо хомяка и ламы. В Африке и Австралии нередко едят змей. Напротив, те же самые привычки, вероятно, покажутся странными или, по крайней мере, незнакомыми жителям Европы или Северной Америки. Человек ест, прежде всего, чтобы выжить. Но в социальной сфере пища приобретает значения, выходящие за рамки ее основной функции и влияющие на восприятие ее съедобности[11]. Каждая культура выбирает среди широкого спектра питательных продуктов более или менее большое количество, предназначенное для такой культуры стать пищей. И хотя культурный материализм объяснил эти процессы с помощью функционалистских и материалистических теорий, рассматривая их с точки зрения полезной адаптации [18; 25], большинство ученых утверждают, что преобразование природных питательных веществ в еду не может быть сведено к простой утилитарной рациональности или логике доступности [15]. Фактически этот процесс является частью классификационной системы [13], поэтому его скорее следует отнести к другому типу рациональности, который строго связан с символическими представлениями. Биологическая потребность в питании включена в системы ценностей либо в соответствии с тотемической [3], жертвенной [12], гигиенически-рациональной (как в западной диетологии) или эстетической (как и в гастрономии) логикой. В разных культурах сложилась система, согласно которой все продукты, обладающие питательной ценностью, делятся на две категории: съедобные и несъедобные.
Таким образом, несмотря на любые материалистические утверждения, еда постепенно стала «системой коммуникации, совокупностью образов, протоколом обычаев, ситуаций и поведения» [8, С. 21], а также кодом выражения культурной идентичности [2; 23; 27].
Более того, в современную «гастроманнческую» эпоху [22] процесс диффузной эстетизации еще больше усилил символическую и коммуникативную ауру вокруг пищи: местные и экзотические блюда, традиционные и инновационные кулинарные представления, креативные и экстравагантные блюда пронизали телепередачи, кинофильмы, прессу, социальные сети, художественные выставки и многие другие сферы нашей повседневной жизни. Вследствие этого как превознесение, так и порицание хороших - или чаще плохих - вкусов постепенно стали краеугольным камнем большинства гастрономических переживаний, продвигая определенную эстетику и формы жизни и, очевидно, ресемантизируя пищевой акт - то есть деконструируя его, чтобы переписать его синтагмы и парадигмы, а также их конфигурации.
Однако поскольку еда является знаком, выражающим социокультурную идентичность и систему коммуникации, она также постепенно привлекла внимание семиотики: различные ученые изучали пищу и вкус с целью расшифровки их грамматики (как в случае структуралистов), а также для анализа различных текстов, дискурсов и практик, связанных с ними.
На самом деле, внимание следует уделять не только пищевому материалу (т.е. выбору определенных ингредиентов; использованию «оригинальных» пищевых продуктов вместо принятия разного рода «заменителей»; включению ранее неизвестных или не столь распространенных продуктов в производственные и распределительные сети), но также и особенно текстам, связанным с пищей (т.е. рецептам, меню и их межкультурным вариациям), дискурсам (т.е. искусству, средствам массовой информации, литературе и другим областям) и практикам (выражению их символики и обращению особого внимания на некоторые аспекты, такие как пространственное измерение, временность, использование определенных инструментов и т.д.).
Фактически, анализ еды предполагает рассмотрение нескольких элементов:
- развитие систем классификации съедобных и несъедобных веществ, а также логики, лежащей в основе таких классификаций, и социокультурных изменений, влияющих на них с течением времени;
- вкусовое восприятие и его связи как с физиологическим уровнем, так и с интерсубъектным измерением;
- манеры поведения за столом;
- интерпретация еды как языка и анализ процессов перевода между различными пищевыми сферами;
- множество языков и форм общения, связанных с пищевой системой;
- дизайн еды и т.д.
Это сразу напоминает о важности объединения различных подходов в семиотике, в том числе традиционной семиотики текста, а также семиотики культуры, социосемиотики, этносемиотики и так называемой биосемиотики.
Анализ поведения, связанного с едой, напоминает о различных актуальных проблемах социосемиотики и этносемиотики, таких как напряженность, лежащая в основе создания смысла в социальных практиках и межкультурной среде. С точки зрения семиотики культуры, разработанной Ю. Лотманом [4; 5], кулинарные традиции и практики составляют часть семиосферы, сферы, внутри которой существует семиозис, напоминающий определенные сети значений.
Более того, в пищевой сфере культурные значения заменяют простые дихотомии, обычно подразумеваемые для описания и обсуждения ее характеристик, подчеркивая безотлагательность пересмотра таких категорий, как глобальное и локальное, подлинное и изобретенное и т.д.
Наконец, поскольку еда представляет собой царство природы, характеризующееся взаимодействием между физиологическим измерением питания, культурными аспектами значения и коммуникации, а также социальными структурами производства, распределения и потребления, семиотика продуктов питания также открыта для биосемиотики, и это напоминает особую динамику, затрагивающую телесное измерение и сенсорное восприятие.
Помимо простой материи, тело представляет собой особый и амбивалентный тип текста, который одновременно отмечает начало и предел процессов значения, являясь посредником между субъективностью и культурной идентичностью. Поэтому важно
проанализировать, каким образом он участвует в опыте, связанном с едой, уделяя особое внимание встрече различных пищевых семиосфер и тонкому балансу между социальными ролями и самовыражением.
Даже если первые попытки успешно показали важность применения семиотики для анализа этих аспектов. Современная семиотика пытается восполнить этот пробел исследованиями ряда выдающихся ученых, изучающих проблемы, связанные с питанием.
В частности, рассматривается проблема перевода (и переводимости) кодексов и практик, связанных с пищевыми продуктами. Так, в работе «Перевод еды в литературе: кулинарное путешествие сквозь время и жанры» А. Виденмайер [29] анализирует перевод лексики еды на разные языки, начиная с восемнадцатого века, включая различные литературные жанры, такие как детская литература и детективные романы. Автор критически рассматривает вопросы, связанные с переводческими исследованиями в целом, затем обращается к конкретным примерам, связанным с едой, и, следовательно, приходит к выводу о пределах переводимости, то есть о трудностях (иногда даже невозможности) передачи конкретных терминов в других языках из-за их культурной детерминированности и местной специфики.
Книга М. Бернусси «Семиозис межкультурной кулинарии: литература XIX в. о путешествиях. Тематическое исследование» [9] знакомит с более широкой проблемой отношений с инаковостью, подчеркивая нигилистические и стереотипные характеристики некоторых образцов колониальной литературы. Посредством анализа этих текстов он стремится подчеркнуть идеологическую природу взгляда иностранца на «туземную» еду и кухню - повторяющиеся выражения в рассматриваемых нарративах, которые сами по себе часто ассоциируются с подчинением и «нецивилизованностью», как указывает автор, - что, вероятно, непосредственно связано с особой поэтикой «отвращения».
С другой стороны, в книге «Семиотика еды мигрантов: между кодами и опытом» С. Греко [17] подчеркивает роль нового опыта мигрантов за границей в изменении местных устоявшихся кулинарных кодексов. Объединив культурный макроподход московско-тартуской школы с микроподходом психологии культуры и моделью анализа логической конфигурации аргументов, она исследует корпус интервью с матерями-мигрантками различного происхождения, живущими в Лондоне, в чтобы показать, как, реагируя на новый опыт в чужой стране, люди генерируют всевозможные персональные адаптации кодов, которые могут привести к модификации самих кодов.
Книга С. Стано «Трудности перевода: еда, идентичность и инаковость» [28] рассматривает отношения между едой и культурной идентичностью с другой точки зрения, описывая процессы перевода, которым подвергаются суши, когда они становятся «этнической» пищей - то есть когда их переносят из исходной пищевой сферы в другие кулинарные системы. Опираясь как на вторичные данные, так и на конкретные тематические исследования, она анализирует суши с помощью семиотической методологии, а также рассматривает структурные различия, характеризующие некоторые вариации суши в западном стиле, и их смысловое влияние на опыт еды.
Связи между едой и процессами формирования, а также непосредственно формами выражения культурной идентичности также занимают центральное место в работе Ф. Седда «Глокал и еда: о пищевом переводе» [26]: после исследования связей между идеей земледелия и введением термина glocal, автор анализирует присвоение продуктов питания американского происхождения внутри европейской семиосферы и, наконец, рассматривает предполагаемую ауру «аутентичности», окружающую символическое блюдо сардинской кухни (яи рогсеёёи). Посредством этих шагов Ф. Седда стремится исследовать «глокальность еды», ее парадоксальные последствия ограничения переводимости продуктов питания.
Это открывает путь к некоторым размышлениям о современной пищевой сфере: в «Заметках о значениях нездоровой пищи» М. Данеси [10] прослеживает истоки нездоровой пищи, показывая, как менялось ее значение в соответствии с симптоматикой, свойственной потребительским культурам. Поддерживая критику потребительства как культуры коммодификации, его анализ эффективно указывает на социально-экономическую природу исторических смысловых структур.
В работе Дж. Марроне «Значение еды: от вкусного к ароматному» [21] фокус внимания переходит на более теоретический уровень: итальянский семиотик вводит различие между «образным» вкусом (т. е. системой значений, возникающей из чувственного узнавание уже известных образов мира) и «пластическим» вкусом (т. е. самостоятельного чувственного «рассуждения», работающего посредством перцептивных процессов, не зависящих от существующих когнитивных схем, а от непосредственного контроля над типичными чувственными качествами гастрономических веществ), тем самым исследуя механизмы функционирования «эстетического схватывания» вкуса.
Книга А. Юрадо «Кулинарное и социально-семиотическое значение еды: острые блюда и их значение в Мексике, Италии и Техасе» [19] обращается к использованию и значениям чили и острых продуктов. Опираясь на изучение некоторых рецептов и их повествовательной структуры, мексиканский ученый подчеркивает роль культурно-символического измерения еды, связывая материальный уровень со смысловой сферой.
X. Финол и Б. Перес в работе «Семиотическая еда, семиотическая кулинария: ритуал приготовления и употребления халлаки в Венесуэле» [14] сосредоточены на практиках приготовления и потребления пищи. Их этнографические исследования традиционного венесуэльского рождественского блюда, известного как халлака, позволяют им заявлять о важности принятия ритуального и символического подхода в семиотическом анализе, связанном с едой.
Также исследователи обращают внимание на различные языки и формы общения, связанные со вселенной еды: книга Е. Мартинес и А. Алонсо «Мифы, традиции и ритуалы еды в испанском кино» [7] посвящена кинематографическому изображению еды, делая особый упор на испанское кино. Анализируя соответствующие репрезентации пищи, действий и мест еды в различных фильмах Луиса Бунюэля, Педро Альмодовара, Бигаса Луны и других известных испанских режиссеров, они указывают, как такие дискурсы отражают и продвигают определенные идентичности, идеологии, тендерные роли и т.д.
В книге «Звездный космополитизм: знаменитые повара, документальные фильмы и распространение глобальных желаний» Ф. Парасеколи [24] также обращается к кинематографии, анализируя документальные фильмы о знаменитых шеф-поварах с целью показать, как средства массовой информации способствуют формированию особого «воображариума», отождествляющего опытного, знающего шеф-повара, обученного в устоявшихся и престижных кулинарных традициях, с кулинарным идеалом.
В работе Д. Мангано «Дизайн продуктов питания chez Bras» [20] фокус внимания перемещается на дизайн продуктов питания: посредством анализа логотипа М. Браса и наиболее известных блюд итальянский ученый пытается дать определение дизайну продуктов питания, задаваясь вопросом о его статусе среди других отраслей дизайна и выделение роли семиотики в развитии и понимании исследуемого феномена.
Наконец, в книге «Фудография: еда и новые медиа» П. Калефато, Л. Ла Фортуна и Р. Шельци [16] фокусируются на относительно новом феномене фуд-фотографии и описывают ее одновременно как новую форму искусства и индивидуальную практику, призванную быть средством самовыражения. Особенностью этой формы является вирусное использование фотографий через социальные сети, что, как подтверждают авторы, подчеркивает важность рассмотрения новых медиа для анализа значения еды в современной культуре.
Выводы. В результате рассмотрения традиций исследования феномена еды в спектре его проявлений как предмета семиотического анализа в зарубежном научном пространстве нами были сделаны следующие выводы.
Обозначены научные дисциплины, в рамках которых возможен семиотический анализ еды.
Отмечено, что семиотика еды входит в области исследований культурологии, антропологии, этнологии, социологии, истории, лингвистии и психологии и других с применением различных семиотических подходов, в том числе, традиционной семиотики текста, а также семиотики культуры, социосемиотики, этносемиотики и так называемой биосемиотики.
Определены сущностные характеристики еды как явления культуры, которые предстают в качестве материала для семиотического анализа, а также связанные с ними феномены. Установлено, что анализ еды предполагает рассмотрение таких элементов, как развитие систем классификации съедобных и несъедобных веществ, логики, лежащей в основе таких классификаций, и социокультурных изменений, влияющих на них с течением времени, вкусовое восприятие и его связи как с физиологическим уровнем, манеры поведения за столом, интерпретация еды как языка и анализ процессов перевода между различными пищевыми сферами, множество языков и форм общения, связанных с пищевой системой, дизайн еды и т.д.
Проанализирован ряд западных научных публикаций, в которых еда рассматривается с применением семиотической оптики в различных контекстах.
В заключение мы делаем общий вывод о том, что рассмотренные публикации не только охватывают различные аспекты, связанные с едой, но также опираются на различные методологические и теоретические основы: от семиотики текста до социосемиотики и семиотики культуры, от этнографических исследований до социальной психологии и теории аргументации, от литературы до истории и антропологии. С другой стороны, все они имеют общую фундаментальную задачу: указать на способность семиотической оптики рассматривать сложную семантическую вселенную, окружающую пищу, чтобы расшифровать ее логику и механизмы функционирования.
Список литературы:
1. Берестовская, Д.С. Диалогичность праздника (на примере культуры народов Крыма) / Д.С. Берестовская, О.В. Брыжак. - Симферополь: ИТ «АРИАЛ», 2015. - 148 с.
2. Леви-Строс, К. Мифологики: Сырое и приготовленное / Клод Леви-Строс; [пер. с фр. А.З. Акопяна, З.А. Сокулер]. - M.: FreeFly, 2006. - 398 с.
3. Леви-Строс,К. Тотемизм сегодня. Неприрученная мысль = Le Totémisme aujourd'hui. La Pensée sauvage / Клод Леви-Строс. - M.: Академический проект, 2008.-520 с.
4. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров: / Юрий Лотман. - Санкт-Петербург: Азбука: Азбука-Аттикус, 2022. - 444 с.
5. Лотман, Ю.М. Семиосфера/ Ю.М. Лотман. - СПб.: Искусство-СПб, 2001. - 703 с.
6. Норманская, О.В. К проблеме анализа семиотики гастрономической культуры / Юлия Норманская // Крымское историческое обозрение. -2015,- № 2.-С. 319-328
7. Alonso, A. Myths, traditions, and rituals of food in Spanish cinema / Eva Navarro Martinez, Alejandro Buitrago Alonso // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano], - 2016. - Iss. 211. - P. 293-313
8. Barthes, R. Toward a psychosociology of contemporary food consumption / Roland Barthes // Food and culture: A reader ; ed. C. Counihan, P. Van Esteric. - New York; London: Routledge. 1997. - P. 20-27
9. Bernoussi, M. Semiosis of intercultural cooking: The nineteenth century travel literature as a case study / Mohamed Bernoussi // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano], - 2016. - Iss. 211. - P. 27-43
10. Danesi, M. A note on the meanings of junk food / Marcel Danesi // Semiótica. Special Issue : Semiotics of food [ed. Simona Stano]. - 2016. - Iss. 211.-P. 127-137
11. Danesi,M. Messages, signs, and meanings / Marcel Danesi. - Toronto: Canadians Scholars' Press, 2004. - 393 p.
12. Détienne, M. La cuisine du sacrifice au pays grec / Marcel Détienne, Vernant JeanPierre. - Paris: Gallimard, 1979. - 336 p.
13. Douglas, M. Deciphering a meal / Mary Douglas // Daedalus. - 1972. - Vol. 101. -№ l.-P. 61-81
14. Finol, J. Semiotic food, semiotic cooking: The ritual of preparation and consumption of hallacas in Venezuela / José Enrique Finol, Beatriz Pérez // Semiótica. Special Issue: Semiotics offood [ed. Simona Stano], -2016.-Iss.211,- P.271-291
15. Fischler, C. L'homnivore: Le goû, la cuisine et le corps / Claude Fischler. - Paris: Jacob, 1990.-414 p.
16. Food-ography: Food and new media / Patrizia Calefato, Loredana La Fortuna, Raffaella Scelzi // Semiótica. Special Issue : Semiotics of food [ed. Simona Stano]. - 2016. - Iss. 211. -P. 341-353
17. Greco, S. The semiotics of migrants' food: Between codes and experience / Sara Greco // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano]. - 2016. - Iss. 211. -P. 59-80
18. Harris, M. Good to eat: Riddles of food and culture / Marvin Harris. - New York: Simon & Schuster, 1985. - 289 p.
19. Jurado, A. The culinary and social-semiotic meaning of food: Spicy meals and their significance in Mexico, Italy, and Texas / Alfredo Tenoch Cid Jurado // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano]. - 2016. - Iss. 211. — P. 247-269
20. Mangano, D. Food design chez Bras / Dario Mangano // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano]. - 2016. - Iss. 211. - P. 341-353
21. Marrone, G. Food meaning: From tasty to flavorful / Gianfranco Marrone // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano]. - 2016. - Iss. 211. — P. 187-201
22. Marrone, G. Gastromania / Gianfranco Marrone. - Milan: Bompiani, 2014. - 203 p.
23. Montanari, M. Food is culture (Arts and traditions of the table) / Massimo Montanari. -New York: Colombia University Press, 2006. - 149 p.
24. Parasecoli, F. Starred cosmopolitanism: Celebrity chefs, documentaries, and the circulation of global desire / Fabio Parasecoli // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano], - 2016. - Iss. 211. - P. 315-339
25. Sahlins, M. Culture and practical reason / Marshall Sahlins. - Chicago: University of Chicago Press, 1976. - 252 p.
26. Sedda, F. Glocal and food: On alimentary translation / Franciscu Sedda // Semiótica. Speciallssue: Semiotics of food [ed. Simona Stano].-2016,-Iss.211.-P. 105-125
27. Stano, S. Eating the other: Translations of the culinary code / Simona Stano. -Newcastle-upon-Tyne: Cambridge Scholars, 2015. - 297 p.
28. Stano, S. Lost in translation: Food, identity and otherness / Simona Stano // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano]. - 2016. - Iss. 211. — P. 81-104
29. Wiedenmayer, A. The translation of food in literature: A culinary journey through time and genres / Anthi Wiedenmayer // Semiótica. Special Issue: Semiotics of food [ed. Simona Stano], - 2016. - Iss. 211. - P. 27-43
УДК 659. 443/.446
НАУЧНОЕ ОБЩЕСТВО H PR-СТРАТЕГИЯ: ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ СЕТЕЙ КАК ИНСТРУМЕНТА ПОЗИЦИОНИРОВАНИЯ И ПРОДВИЖЕНИЯ
Вовк Екатерина Владимировна,
кандидат педагогических наук, доцент Институт медиакоммуникаций, медиатехнологий и дизайна Федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего образования «Крымский федеральный университет имениВ.И. Вернадского» (г. Симферополь);
Пехова Вероника Максимовна, студентка 3 курса направления подготовки «Реклама и связи с общественностью» Институт медиакоммуникаций, медиатехнологий и дизайна Федерального государственного автономного образовательного учреждения высшего образования «Крымский федеральный университет имени В.И. Вернадского» (г. Симферополь)
Аннотация. В данной статье рассматривается применение PR-стратегии в социальных сетях. Основой исследования выступает анализ социальной сети как эффективного способа современного позиционирования и продвижения. Подробно раскрыта актуальность использования стратегии позиционирования в образовательной сфере и проанализированы студенческие научные общества наиболее популярных вузов
