CC BY
37
Ю.А.Власов
Е.Н. Мешалкин - основатель клинической физиологии в Советском Союзе и России1
ФГБУ «ННИИПК
им. акад. Е.Н. Мешалкина»
Минздравсоцразвития
России, 630055,
Новосибирск,
ул. Речкуновская, 15,
cpsc@nricp.ru
УДК 612.014 (091)
ВАК 14.01.05
Поступила в редакцию 27 июля 2011 г.
© Ю.А. Власов, 2011
В статье представлена та сторона биографии академика Е.Н. Мешалкина, которая связана с формированием основного направления его научной деятельности в области кардиохирургии. Встречи и в последующем сотрудничество с С.С. Брюхоненко и академиками В.В. Пари-ным, Е.Б. Бабским и В.С. Гурфинкелем убедили Е.Н. Мешалкина в необходимости формирования лаборатории клинической физиологии в составе кардиохирургической клиники.
Ключевые слова: Е.Н. Мешалкин; клиническая физиология; паракомпенсация; гипотермия.
В конце XIX - первой половине XX в.в медицинских дисциплинах всегда присутствовали элементы теоретических дисциплин - биологии, химии, биохимии, физиологии и других, но они служили утилитарной цели понять причину заболевания в той степени, которая была доступна научному уровню того времени. Поэтому их присутствие в клинических дисциплинах носило дидактический характер. Исключением была кардиология, в которой знание физиологии сердечно-сосудистой системы было принципиальным, но ее изучение осуществлялось на животных. Воспроизведение основных классических заболеваний сердечно-сосудистой системы тогда даже не входило в задачи экспериментов на животных. Некоторые из сложных врожденных пороков сердца не воспроизводимы в эксперименте и сегодня.
Начало формирования Е.Н. Мешалкина как ученого относится к середине 1930-х гг., когда он активно готовился к инженерноконструкторской деятельности. После окончания в 1930 г. школы-семилетки и фабрично-заводского училища завода «Серп и молот» с 1933 г. прошел трудовую школу, работая на том же заводе в качестве чернорабочего, а затем в ряде организаций Москвы и на стройках пятилеток - чертежником, техником-конструктором и младшим инженером, затем рабфак. Из любо-
пытства он пришел со своим старшим братом, который был студентом мединститута, на лекцию академика С.Д. Сперанского. Она привлекла его внимание к теоретическим дисциплинам - физиологии и морфологии. Если бы лекция была посвящена другой медицинской дисциплине, Россия бы не знала выдающегося представителя отечественной медицины.
В 1938 г. студент медицинского вуза Е.Н. Мешалкин предпринял попытку получить работу в Институте, которым руководил С.С. Брюхоненко, но она осталась неосуществленной. В те годы эксперименты С.С. Брюхоненко были популярны, и не удивительно, что он притягивал к себе талантливую научную молодежь. С.С. Брюхоненко в 1914 г. окончил медицинский факультет Московского университета. С началом Первой мировой войны он был мобилизован на фронт в качестве младшего врача пехотного полка. Наблюдая на войне множество смертей от воздушной контузии и шока, он впервые приходит к мысли о возможности оживления организма путем искусственного восстановления деятельности остановившегося сердца и дыхания. После возвращения с войны с 1919 по 1926 г. С.С. Брюхоненко работает ассистентом в клинике частной патологии и терапии второго Московского медицинского университета, которую возглавлял профес-
1 Доклад впервые прочитан на VII научных чтениях, посвященных памяти академика РАМН Е.Н. Мешалкина, 18 июня 2011 г.
сор Ф.А. Андреев, исследовавший проблему оживления организма после остановки кровообращения.
В клинике Ф.А. Андреева С.С. Брюхоненко занимался лечением больных сыпным тифом и холерой, а также проводил эксперименты по экстракорпоральному кровообращению изолированной головы собаки. Результатом этих исследований явилось создание в 1925 г. первого аппарата искусственного кровообращения, осуществлявшего кровообращение по замкнутому контуру. С.С. Брюхоненко назвал этот аппарат «аиЬо'есЬэг», поскольку заданное давление поддерживалось автоматически.
Эти научные проблемы привлекали Е.Н. Мешалкина возможностью принять участие в исследовании тонких и еще непознанных многообразных процессов жизнедеятельности организма человека. Не получив работу у С.С. Брюхоненко, он идет работать лаборантом к гистологу академику Б.И. Лаврентьеву в Институт экспериментальной медицины им. А.М. Горького. В цокольном этаже Института морфологии, которым руководил Б.И. Лаврентьев, по инициативе студенток были открыты производственные мастерские наглядных пособий. Эти мастерские должны были снабжать (по доступным ценам) необходимыми пособиями по естественно-биологическим наукам студентов I МГУ и других учебных заведений. Б.И. Лаврентьев организовал в мастерских микроцех, где студенты могли готовить гистологические препараты. На его базе был создан Центральный институт учебных пособий по медицине.
В его кинофотоотделе молодой студент Е.Н. Мешалкин, опытный в технических вопросах, вместе с ассистентом В.В. Португаловым за два месяца выполнил мультипликацию трех рисунков к научному кинофильму «Синапсы» -движение нервного импульса в нервном волокне.
Две встречи с выдающимися представителями отечественной теоретической медицины - физиологом и гистологом - сильно повлияли на формирование Е.Н. Мешалкина как ученого и предопределили главное направление его будущей деятельности в науке.
Великая Отечественная война сделала его армейским-хирургом. Но привязанность с первых курсов к теоретическим биологическим дисциплинам осталась навсегда и оказала ему неоценимую помощь спустя много лет после окончания медицинского вуза. После демобилизации в период с 1946 по 1956 г. он работал в клинике факультетской хирургии, руководимой академиком А.Н. Бакулевым. Сюда он пришел, имея большой жизненный опыт, и здесь в послевоенные годы началась его хирургическая и научная карьера.
Войны конца XIX - начала XX в. дали хирургам богатый фактический материал для размышлений над перспективами развития хирургии и проникновения в области, которые были долгое время запретными для хирургического вмешательства - это грудная хирургия, хирургия пищевода, трахеи, бронхов, легких и сердца. В завер-
шении своего жизненного пути Е.Н. Мешалкин в конце 1980-х гг. выполнил свой профессиональный долг: собрал документальные фотоматериалы, демонстрирующие, как шаг за шагом преодолевался запрет проникновения в грудную клетку человека с целью выполнения хирургических вмешательств на органах, расположенных в ней.
Для их создания он собрал архивные фотографии, охватывающие период от начала XX века до 1980-х гг. На первых из них демонстрируются два случая успешного вмешательства на органах средостения, которые осуществил С.И. Спасокукоцкий. Отсюда пошла в России и далее в Советском Союзе грудная хирургия. Современники отмечают, что научные интересы С.И. Спасокукоцкого выходили далеко за рамки хирургии и включали в себя патофизиологию органов грудной клетки и брюшной полости. Это первое обстоятельство, определившее будущие интересы молодого Е.Н. Мешалкина, когда он в 1946 г. стал ординатором на кафедре факультетской хирургии II Московского медицинского института, которой до 1943 г. руководил С.И. Спасокукоцкий, а послеруко-водство кафедрой перешло к его ученику А.Н. Бакулеву.
В центре первого ряда фотографий этого коллажа помещен снимок состава консилиума, который решал возможность применения хирургического способа для лечения туберкулеза легких у А.П. Чехова. На втором коллаже помещены фотографии предтечи кардиохирургии и ее неизбежной спутницы - клинической физиологии.
До начала 1940-х гг. клиническая физиология как самостоятельная дисциплина не существовала. Практические потребности разных клиник тех лет в полной мере обеспечивали клиническая лаборатория и приданные клинике кабинеты - рентгенологический и электрокардиографический. Многие хирургические дисциплины не нуждались в конечной объективной, лабораторной оценке результатов выполненных хирургических вмешательств, так как они были наглядны и для невооруженного взгляда, и на рентгеновском снимке.
Ситуация резко изменилась, как только объектами активного хирургического вмешательства стали сердце и легкие. Результат таких хирургических вмешательств не мог быть наглядно продемонстрирован не только записанной электрокардиограммой, но и обычными рентгеновскими снимками, снятыми в разных проекциях.
На рубеже 1940-1950-х гг. на кафедре факультетской хирургии II Московского медицинского института, руководимой А.Н. Бакулевым, было положено начало современной кардиохирургии в нашей стране и были созданы методологические и научные основы для ее успешного развития в последующем. Методологической базой, без которой не могла развиваться кардиохирургия, была клиническая физиология кровообращения и газообмена.
Первым шагом в этом направлении было освоение современной анестезиологии. Ее внедрение в клиничес-
кую практику подробно описано в воспоминаниях Е.Н. Мешалкина [6]. С марта 1947 г., когда им было выполнено первое общее обезболивание с применением инту-бационного наркоза, по 1950 г., когда он защитил кандидатскую диссертацию, эта важнейшая медицинская технология была передана в руки коллег - Н.А. Лопат-кина, И.А. Медведева, Г.А. Рябова, С.В. Рынейского.
В 1959 г. Е.Н. Мешалкин совместно с В.П. Смольниковым [9] опубликовал первое отечественное руководство по анестезиологии, которым он завершал ее внедрение в повседневную практику. Важно учесть, что анестезиология для своего применения требует точного знания физиологии кровообращения, газообмена, основных функций нервной системы в организме человека. Но это и есть клиническая физиология.
В начале 1953 г. Е.Н. Мешалкин передал методику ангиокардиографии и зондирования сердца и крупных сосудов В.С. Савельеву. 19 июня 1953 г. Е.Н. Мешалкин защищает докторскую диссертацию «Ангиокардиография у больных с врожденными пороками сердца». В следующем 1954 г., выходит его монография «Зондирование и контрастное исследование сердца» [3]. В своих воспоминаниях Е.Н. Мешалкин описывает поиски материалов с необходимыми свойствами для осуществления безопасного проникновения в сосудистое русло человека. Более того, и в западных странах такое оборудование находилось в стадии разработки и не было широко доступно. Даже пионер зондирования сердца А. Курнан вынужден был использовать манометры хорошего качества для измерения внутриполостного давления крови, разработанные еще в 1930-х гг. для экспериментов на животных. Современник тех событий, который вместе с Е.Н. Мешалкиным участвовал в создании необходимых технических устройств, академик РАН В.С. Гурфин-кель свидетельствует: «Чего ты, скорее всего, не знаешь:
- как он начинал зондирование в клинике А.Н.Бакулева. Ведь не было ни рентгеноконтрастных зондов, ни электроманометров, ни возможности их приобрести. Мы их сделали сами. Я это хорошо помню, так как тензомет-рический манометр сделал мой слесарь-механик Саша Авгуль, а обыкновенный зонд мы превратили в рен-тген-видимый вместе с Гдалем Григорьевичем Гель-штейном (он кардиолог и умел использовать для ориентации во время зондирования ЭКГ, в отведении от эндокарда)». (Личное сообщение 27 декабря 2010 г.).
Ранее, в 1947 г., Е.Н. Мешалкин убеждал А.Н. Бакулева начать систематические исследования газового состава крови у больных. Это было услышано, и на кафедре А.Н. Бакулева вначале появилась бывшая сотрудница опального академика АМН В.В. Парина - Р.А. Мейтина, затем сотрудники академика Е.Б. Бабского - В.С. Гур-финкель, Т.С. Виноградова, В.Л. Карпман. Так, к середине 1950-х гг. вокруг Е.Н. Мешалкина сложилась группа физиологов, которая заложила базовую методоло-
гию использования знаний физиологии кровообращения в оценке состояния и функционирования сердечно-сосудистой системы у больного с пороком сердца. Это была вторая часть той дисциплины, которой является клиническая физиология кровообращения и газообмена. В монографии Е.Н. Мешалкина [3] описано техническое оснащение, которое использовалось в первых исследованиях кровообращения и газообмена у больных пороками сердца. Это было реальное начало клинической физиологии кровообращения и газообмена в нашей стране. В операционной стала обязательной техника для регистрации давления в полостях сердца и крупных сосудов и техника для измерения насыщения кислородом образцов крови, взятых у пациента.
В 1956 г. Е.Н. Мешалкин первым в Советском Союзе выполнил общую умеренную гипотермию в кардиохирургической клинике. В последующие годы коллективом Новосибирского НИИ патологии кровообращения под руководством Е.Н. Мешалкина был разработан метод общей гипотермии, от умеренной до глубокой, который вошел в арсенал практической анестезиологии.
В период начального освоения новой области хирургической деятельности было необходимо продемонстрировать возможность и единственность точной оценки эффекта выполненной кардиохирургической операции по изменению деятельности сердечно-сосудистой системы и газообмена у пациента. Сообщения о возникшей возможности хирургического лечения врожденных пороков сердца были вскоре опубликованы в 1952 г. в книге В.Ф. Зеленина «Больной с пороком сердца». В 1955 г. вышла основополагающая монография А.Н. Бакулева и Е.Н. Мешалкина «Врожденные пороки сердца», которая в 1958 г. на Всемирной выставке в Брюсселе получила «Гран-при».
В 1956 г. в Центральном институте усовершенствования врачей была организована кафедра анестезиологии и торакальной хирургии, которую возглавил доктор медицинских наук, профессор Е.Н. Мешалкин. Тогда же в составе АМН СССР был учрежден новый Институт грудной хирургии, структура и программа которого была разработана Е.Н. Мешалкиным. Так были созданы организационные, материальные и кадровые предпосылки для осуществления его научных замыслов, сформулированных им для себя еще в студенческие годы, которые выходили далеко за пределы, доступные мировой кардиохирургии 1950-х гг В следующем, 1957 г., Е.Н. Мешалкин получает и принимает предложение возглавить крупный институт в составе СО АН СССР - Институт экспериментальной биологии и медицины. Под эти замыслы и была в 1958 г. утверждена структура нового медико-биологического института в составе Академии наук СССР, которая включала в себя отдел экспериментальной биологии и патологии; отдел новых методов инструментального исследования; отдел теоретической и экспериментальной медицины, включая клиники по нозологиям и отделение интенсивной терапии, отделение
анестезиологии и операционной патофизиологии, а также лаборатории экспериментально-анимальную, биоэлектрографии, физиологии и патологии кровообращения и дыхания, лабораторию искусственного кровообращения и диализа, клиническую лабраторию; отдел краевой патологии с клиниками и лабораториями; отдел радиобиологии.
Основным научным направлением института с самого начала Е.Н. Мешалкиным было выбрано изучение физиологии и патологии и восстановления органов кровообращения и дыхания человека. Этот выбор был продиктован тем, что «хирургия сердца с ее современными требованиями к этиологической, топической и функциональной диагностике явилась и еще ряд лет будет являться мощным импульсом, способствующим развитию теоретических и экспериментальных исследований в области физиологии, патологии кровообращения и газообмена человека... Сами эти исследования, которые в невероятно более грубой форме были доступны лишь на животных, в настоящее время оказались в весьма деликатных модификациях возможными для исследования физиологических закономерностей кровообращения непосредственно у человека, положивтем самым начало подлинному проникновению тонких физиолоических исследований в клинику и созданию истинно человеческой физиологии» [4].
Следует процитировать его центральный принцип: «В институте экспериментальной биологии и медицины хирургические отделения и, в частности, операционный блок стали не только местом возвращения больному утраченного здоровья, но и одновременно центром научных исследований. В последнем концентрируются аппаратура и методики, позволяющие осуществить по ходу операции наблюдения по изменению гемодинамики вследствие ликвидации или коррекции порока, а также обменных процессов в миокарде и легком» [4].
На основании приведенных принципов Е.Н. Мешлкиным была разаботана научная программа Института, которая приводится в его статье [4]. Выполнение научной программысовмещалось с выполнением кардиохирургических операцийпри всех врожденных и приобретенных пороках сердца. Выполнение программы (трансплантации органов) началось еще в 1958 г. в Москве на кафедре физиологии ЦИУ, которой заведовал В.В. Парин, где были условия для выполнения экспериментов на собаках. Полномасштабные исследования начались в 1960 г после перебазирования Института в Новосибирск. В ходе этих исследований были разработаны способы аутотрансплантации легкого (односторонней, двухсторонней), сердца, сердца и легкого единым блоком, почки и печени. По этой тематике были выполненытри кандидатские и две докторские диссертации. Эти экспериментальные опыты на животных (собаках), в которых прежде всего исследовались изменения функции кровообращения и газообмена оганизма животного, предшествовали внедрению физиологических методов в практику
кардиохирургии и новых кардиохирургических технологий. К 1966 г. институт был готов к выполнению операции гомотрансплантации сердца у человека, но приказ министра здравоохранения СССР акад Б.В. Петровского надолго прекратил эти попытки. Тем не менее в 1961 и в 1963 г. Е.Н. Мешалкин выполнил аутотрансплантацию легкого в клинике для лечения бронхиальной астмы [7, 8].
Атмосфера, царившая в лабораториях и клинических отделениях Института экспериментальной биологии и медицины СО АНСССР, в начале1960-х гг. описана в очерке Б. Володина [1]. Из этого очерка приведена выдержка, в которой прямо указано основное нововведение Е.Н. Мешалкина - клиническая физиология.
«Прежде все, что касалось лечения больных в хирургической клинике до операции, на операции, после операции, - все это подлежало компетенции только хирургов. Лишь отчасти терапевты-кардиологи и рентгенологи помогали им уточнить диагноз. При тех новых требованиях к диагнозу, что были поставлены жизнью, точную физиологическую оценку состояния больного до операции и на операциимог дать только особый специалист -клинический физиолог. Он в совершенстве владеет методами исследований, которые прежде применялись лишь в эксперименте: энцефалографией, баллистокардиогра-фией, векторкардиографией и прочим. Мешалкин решил ввести физиологов в ежедневную больничную работу».
К началу 1970-х гг. проблематика, обозначенная в комплексных программах, была выполнена.Перед институтом Е.Н. Мешалкин поставил новые научные задачи.
С конца 1950-х гг. исследовалась проблема легочной гипертензии - ее патогенез, физиологическая оценка, роль в естественном течении порока сердца. Были сформулированы представления о первом, втором и третьем барьере в малом круге кровообращения, которые играют существенную роль в нарушении кровообращения при врожденных и особенно у больных с приобретенными пороками сердца. На очередь стала оценка состояния миокарда, его компенсирующей способности.
В 1972 г. в четвертом выпуске научных работ Института Е.Н. Мешалкин публикует программную статью [5]. Тогда же им было высказано в личной беседе предположение, что по аналогии с функциональными свойствами малого круга кровообращения должны быть такие же сосудистые барьеры в большом круге кровообращения,влияющие на миокардиальную компенсацию и адаптацию организма больного к пороку сердца. Стало ясным, что нарушения кровообращения носят генерализованный характер, с которым связаны физиологические процессы в органах и функциональных системах. В 1982 г. эта концепция была опубликована в препринте [10]. В этой работе Е.Н. Мешалкин все множество нарушений кровообращения разбил на три разновеликих класса, охватывающих все феномены сердечно-сосудистой патологии.
В 1983 г. Е.Н. Мешалкин высказал обоснованное положение, которое он обдумывал на протяжении многих лет своей хирургической деятельности, что одной компенсаторной гипертрофии, развиваемой желудочками сердца, недостаточно для объяснения всех феноменов адаптации организма больного к существующему пороку сердца, что должны существовать параллельно протекающие процессы в большом круге кровообращения, которые играют ключевую роль в стадийном развитии заболевания, а реализуют их артериолы большого круга кровообращения путем включения или блокирования реакции рабочей гиперемии в скелетной мускулатуре. Эти процессы Е.Н. Мешалкин назвал «паракомпенсацией», эта концепция была опубликована в препринте [11]. В эти же годы активно в нашей стране и за рубежом велись поиски причины, вызывающей рабочую гиперемию. В 1976 г. было обнаружено [13], что увеличение линейной скорости течения крови в мелких артериях большого круга кровообращения выше определенного порога вызывает рабочую гиперемию.
Американский фармаколог Роберт Фарчготт, ровесник Е.Н. Мешалкина (год рождения 1916) [15], изучая действие лекарств на сосуды, обратил внимание на то, что одинаковые лекарства в одних случаях вызывают расширение, а в других сужение тех же сосудов. Он выяснил, что противоположные результаты зависят от состояния эндотелия кровеносных сосудов. В 1980 г. он показал, что ацетилхоли-ном расширяет кровеносные сосуды в тех случаях, когда стенка сосудов не повреждена, и что неповрежденные эндотелиальные клетки продуцируют неизвестный доселе сигнал, расслабляющий гладкую мускулатуру сосудов.
Так стало ясно, что деформация движущейся кровью эндотелиальных клеток, их растяжение вызывает выделение этими клетками в мышечный слой артерий эндо-телий-расслабляющий фактор, который и вызывает увеличение их просвета, т. е. рабочую гиперемию. Так была раскрыта природа того феномена, который в последующем получил название напряжения сдвига на границе крови и эндотелиальных клеток. В цитированном выше препринте [11 ] было детально показано, что напряжение сдвига крови на поверхности эндотелио-цитов прямо зависит только от величины силы, которую развивают желудочки сердца при сокращении, то есть от степени компенсаторной гипертрофии.
Заключительное сообщение по этой проблеме Е.Н. Мешалкин доложил 15 июня 1988 г. на заседании Президиума Академии медицинских наук СССР. Так завершилась длившаяся 30 лет работа по осмысливанию и подведению итогов своей кардиохирургической деятельности, выполненная Е.Н. Мешалкиным.
Весной 1976 г. на одной из клинических конференций Института Е.Н. Мешалкин обратился к научным сотрудникам с призывом дать ответ на вопрос, что происходит в организме человека, погруженного в состояние искусст-
венной гипотермии, когда у него для выполнения основного этапа операции выключают сердце из кровообращения? Призыв был услышан, и в Институте возникло исследовательское соревнование по выяснению этого вопроса. Необходимо было выяснить: состояние выключения сердца из кровообращения - начало клинической смерти и остановки всех метаболических процессов или это переход к еще мало изученному состоянию гипобиоза организма человека при низкой температуре тела и каковы временные рамки этого нового состояния?
Через несколько лет первые результаты этих исследований были доложены Е.Н. Мешалкиным на заседании Президиума СО АН СССР в 1978 г. После доклада председательствующий академик Г.И. Марчук задал Е.Н. Мешалкину вопрос: «Почему после погружения больных в состояние гипотермии для выполнения кардиохирургических операций у них не возникают воспаления легких, простудные заболевания?». Разъяснения Е.Н. Мешалкина сводились к тому, что анестезиологи давно разработали эффективные методы борьбы с такими осложнениями у больных в послеоперационном периоде - методы дыхательной гимнастики. Но, как показали выполненные в Институте исследования, в периоде выключения сердца из кровообращения в состоянии гипотермии не происходит остановки процессов жизнедеятельности. Более того, многие внутренние органы проявляют либо защитные, либо повреждающие функции [12]. На основании прямых исследований кровообращения и газообмена организма человека было доказано [12], что от момента выключения до 15 мин прекращения кровообращения продолжается ортоградное движение крови с уменьшающейся скоростью. После 15-й минуты выключения направление движения крови меняется - она начинает двигаться в ретроградном направлении из венозного русла в артериальный бассейн. И остановка кровообращения, особенно при сниженной температуре тела, не есть начало клинической смерти, так как при резко сниженном основном обмене энергетических ресурсов у организма достаточно, чтобы пережить это состояние в течение 40-60 и более минут.
Так как почти весь потребляемый клетками кислород идет на образование АТФ, то средняя скорость синтеза АТФ пропорциональна средней скорости потребления кислорода. Это приводит к замедлению внутриклеточных процессов - к переходу на низкий энергетический уровень, когда содержащегося кислорода в кровеносном русле оказывается достаточно в течение 232 и 409 мин.
Полученные результаты на математической модели [12], основанной на данных исследования нестационарного кровотока в клинических условиях у человека, спустя 14 лет были подтверждены американскими учеными в 1998 г. при исследовании гибернирующих кардиомио-цитов в условиях экспериментальной гипоксии [14].
Последний свой труд ученого Е.Н. Мешалкин выполнил, редактируя монографию «Клиническая физиология искус-
ственной гипотермии» [2], в которой приведены данные, собранные в Новосибирском НИИ патологии кровообращения за 1963-1997 гг. Часто на институтских научных конференциях Е.Н. Мешалкин объяснял аудитории, что больной с пороком сердца представляет собою конечный результат естественного эксперимента, который осуществляет природа над человеческой популяцией. В этой ситуации врач, будь он клиницистом или теоретиком, должен понять механизм воздействия природы. Чем точнее будет раскрыт механизм, которым природа формирует пороки сердца, тем эффективнее будет борьба с этой патологией. В этом состоит научная и социальная задача медицинского коллектива. Вот почему практическая медицинская деятельность по необходимости должна быть тесно связана с физиологическими научными исследованиями. Этим принципом Е.Н. Мешалкин руководствовался в течение всех лет, когда он руководил большими научными коллективами.
Долгие годы хирургическая деятельность Е.Н. Мешалкина для всех его пациентов, коллег и страны была основной, главной. Но она все эти годы маскировала его основную научную деятельность клинического физиолога. Его именитые коллеги не принимали в расчет, что все его хирургические успехи были результатом рассмотрения всей клинической практики с теоретических позиций созданной им клинической физиологии.
В наше время современные научно-практические медицинские центры строятся по той же схеме, которую Е.Н. Мешалкин заложил в академический Институт экспериментальной биологии и медицины, где рядом с клиническим специалистом у постели больного работают физиологии, кардиологи, морфологи, иммунологи и специалисты других теоретических дисциплин. В личном общении он не раз говорил, что все его научные привязанности - в физиологии, но ответственность за судьбу больных заставляет делить время между клиникой и наукой в пользу его пациентов.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Володин Б. Тихо! Идет операция! // Пути в незнаемое. М., 1963.
2. Литасова Е.Е. и др. Клиническая физиология искусственной гипотермии. Новосибирск, 1997.
3. Мешалкин Е.Н. Зондирование и контрастное исследование сердца. М., 1954.
4. Мешалкин Е.Н. // Патология и хирургическая коррекция кровообращения и дыхания. Вып. 2. Новосибирск, 1964. C. 5-16.
5. Мешалкин Е.Н. // Патология и реабилитация кровообращения и газообмена. Вып. 4. Новосибирск, 1972. C. 5-10.
6. Мешалкин Е.Н. До высот искусства. Новосибирск, 1997.
7. Мешалкин Е.Н., Aльперин Л.Я. Различные методы денервации легких в хирургии бронхиальной астмы. Ташкент, 1978.
8. Мешалкин Е.Н., Aльперин Л.Я. Физиологическая характеристика денервированного легкого в эксперименте. Новосибирск, 1980.
9. Мешалкин Е.Н., Cмольников В.П. ^временный ингаляционный наркоз. М., 1959.
10. Мешалкин Е.Н. и др. О генеральных нарушениях кровообращения и сопряженных процессах. Новосибирск, 1982.
11. Мешалкин Е.Н. и др. Aдаптация, компенсация и паракомпенсация при пороках сердца. Новосибирск, 1984.
12. Мешалкин Е.Н. и др. Нестационарный кровоток у человека в искусственных условиях. Новосибирск, 1984.
13. Cмиешко В., Хаютин В.М. и др. // Физиологический журнал CCCF им. И.М. Cеченова. 1979. Т. 65. № 2.
14. Budinger R.G. et al. // J. Biological Chemestry. 1998. № 6.
P. 3320-3326.
15. Furchgott R.F. // Circulation research. 1983. V. 53. № 5.
Власов Юрий Александрович - доктор медицинских наук, профессор, ведущий научный сотрудник лаборатории функциональной диагностики и ультразвуковых методов исследования ФГБУ «ННИИПК им. акад. Е.Н. Мешалкина» Минздравсоцразвития России (Новосибирск).
