Двухсекторный подход к формированию сетевого экономического пространства Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета ^ 2009 Том 7 № 4 (часть 2)

ДВУХСЕКТОРНЫЙ ПОДХОД К ФОРМИРОВАНИЮ СЕТЕВОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА

Е.В. ЛОГИНОВА,

кандидат экономических наук, доцент, Волгоградский государственный университет, Волжский гуманитарный институт (филиал), e-mail: [email protected]

Структура современного экономического пространства характеризуется альтернативной двухсекторностью в виде доминирующей (корпоративная рыночная экономика) и зарождающейся (сетевая рыночная экономика) макрогенераций, диалектическая противоположность которых является движущей силой поступательного развития общества.

Ключевые слова: глобальная сеть Интернет; сетевая экономика; альтернативная двухсек-торность макрогенераций; сетевое экономическое пространство.

Коды классификатора JEL: B22, C82.

Развитие сети Интернет и усилившийся по всему миру процесс либерализации рынка, следствием чего явилось снижение стоимости коммуникационных услуг, являются основными факторами, обеспечивающими ускорение темпов развития информационной сферы, усилена ее социального аспекта. Рост доступности компьютеров и услуг связи вследствие снижения цен на них способствовал присоединению к числу Интернет-пользователей, помимо организаций бизнеса и государственных учреждений, огромного количества частных лиц, что, в свою очередь, положительно повлияло на информационную индустрию за счет расширения рынков сбыта. По данным исследования, проведенного министерством торговли США, радио, чтобы достичь аудитории в 50 млн человек, понадобилось 30 лет, телевидению — 13 лет, а Интернету — всего 4 года [2].

По мнению М. Кастельса, на пороге XXI века возникает новая капиталистическая экономика, особенностью которой является не столько доминирование информации, сколько преобразование вариантов ее использования, когда ведущую роль в обществе приобретают глобальные сетевые структуры, вытесняющие традиционные формы взаимоотношений [1]. В своей книге «Галактика Интернета» М. Кастельс следующим образом определяет роль сети Интернет в современном обществе: «Если вам нет дела до сети (Интернет), то сеть все равно будет воздействовать на вас. До тех пор пока вы живете в обществе, в данное время и в данном месте, вам придется иметь дело с сетевым обществом» [9, ^ 282].

Информационные потоки, передаваемые друг другу хозяйствующими субъектами посредством сети Интернет, формируют не только информационное, но и новое более совершенное экономическое пространство, интерпретируемое «как некоторая коммерческая часть Интернета, посредством которой осуществляется управление потоками произведенных товаров» [12, с 254].

Поскольку основной организационной формой этого нового экономического пространства являются коммуникационные сети [10, с 19], а точнее Сеть сетей — Интернет, то его необходимо характеризовать как сетевое экономическое пространство, в рамках которого обмен информацией и другие виды экономической активности являются основой для осуществления значительной части экономических процессов.

Применение термина «среда» или «пространство» к анализу последствий распространения Интернета на все сферы хозяйственной деятельности обусловлено тем, что «сеть Интернет действительно легко может быть проинтерпретирована в виде воображаемой среды, которая хранит следы информационной активности людей и распространяет возмущения в среде, вызванные этой активностью. Возмущения распространяются по сети с некоторой конечной скоростью и затухают во времени. Данное пространство заполнено информационными образами возможностей и намерений людей, которые меняются их авторами в зависимости от воздействия на них распространяющихся в среде возмущений» [5].

Развитие Интернета и активное его использование в хозяйственной практике позволяет выделить несколько специфических моментов, обуславливающих формирование сетевого экономического пространства:

• на базе использования информационно-коммуникационных технологий создается некоторая среда (или пространство), которая опосредует социально-экономические взаимодействия субъектов;

• в рамках единого экономического пространства возможно одновременное сосуществование нескольких подпространств, в рамках которых доминируют различные системы распространения информации и коммуникации хозяйствующих субъектов;

• следовательно, единое экономическое пространство можно представить как некое диалектическое множество подпространств, каждое из которых характеризуется наличием специфических форм взаимодействия экономических субъектов, причем эти подпространства не замкнутые, поскольку субъекты, принадлежащие тому или иному подпространству, взаимодействуют не только друг с другом, но и c субъектами, функционирующими в других подпространствах;

• поскольку сосуществующие в едином экономическом пространстве подпространства отличаются условиями и формой взаимодействия субъектов, постольку обладают определенной спецификой и возникающие в них социально-экономические институты.

Таким образом, использование Интернета в хозяйственной практике позволяет стратифицировать экономику по принципу принадлежности к тому или иному подпространству, а «адаптация социально-экономической деятельности к предлагаемым Интернетом новым условиям для взаимодействий субъектов создает возможность возникновения в сетевом пространстве нового экономического порядка при сохранении (возможно только определенное время) и традиционных экономических структур и институтов» [5].

© Е.В. Логинова, 2009

ДВУХСЕКТОРНЫЙ ПОДХОД К ФОРМИРОВАНИЮ СЕТЕВОГО.

11

Тезис об одновременном сосуществовании в рамках единого экономического пространства различных по принципам взаимодействия экономик находит подтверждение в исследованиях одного из виднейших представителей отечественной эволюционной теории В. Маевского, который в работе «Введение в эволюционную экономику» представил экономическую систему как экономическое пространство, состоящее из некоторого множества (совокупности) «неидентичных, но родственных макроэкономических подсистем — макрогенераций, каждая из которых обладает свойством рождаться, жить и умирать. В этом множестве макроэкономических подсистем действует экономический «естественный отбор» — конкуренция между подсистемами: вытеснение существующих другими, более эффективными» [3, с. 17]. Этот процесс отмирания протекает постепенно, поскольку в рамках экономического пространства одновременно могут сосуществовать формы зарождающейся, функционирующей и отмирающей макрогенераций, причем «суть эндогенного механизма смены макрогенераций заключена в смене технологических укладов» [3, с. 21].

Таким образом, эволюция социально-экономической системы общества осуществляется под влиянием диалектического развития следующей системы противоречий: возникающая антиномия между доминирующей и зарождающейся «макрогенерацией» приводит к обострению противоречия между ними, разрешение и снятие которого способствует переходу первой в статус отмирающей, а второй — в статус доминирующей. Поскольку это процесс постоянный, то возникает новое противоречие, но уже между второй и третьей «макрогенерациями» и так до бесконечности (в относительных, трудно определимых пределах).

Вследствие вышесказанного, современную структуру экономического пространства можно представить в виде диалектического единства трех макрогенераций: классическая рыночная экономика, корпоративная рыночная экономика и сетевая рыночная экономика. Причем, классическую рыночную экономику следует отнести к «отмирающей макрогенерации», которая была в результате эволюции вытеснена «доминирующей» на данный момент макрогенерацией — корпоративной рыночной экономикой, «сосуществующей» (конкурирующей) с сетевой рыночной экономикой — «зарождающейся макрогенерацией».

Необходимо отметить, что социально-экономическую систему в каждый момент времени в той или иной степени характеризуют черты всех трех макрогенераций, однако основным противоречием, а, следовательно, и движущей силой поступательного развития общества является противоречие между доминирующей и зарождающейся макрогенерациями. Данное противоречие проявляется в сосуществовании двух диалектически противоположных процессов: «изменчивости» («variation») и «отбора» («selection»), которые аналогичны биологическим мутациям и дарвиновскому отбору [8]. Причем первый отражается в появлении сетевых инноваций, формирование и развитие которых качественно меняет не только структуру экономики, но и действующие традиционные формы производства, эволюционно трансформируя существующую систему экономических взаимодействий, доминантные технологические процессы, а второй заключается в адаптации фирм и стран — «консерваторов» — к новым изменяющимся условиям и их конкурентном взаимодействии с фирмами и странами — «новаторами» — за удержание своих позиций в рамках экономического пространства.

Поскольку отмирающая макрогенерация оказывает незначительное влияние на процесс развития, то можно сделать вывод о том, что на каждом этапе развития социально-экономической системы ей присуща альтернативная двухсекторность в виде доминирующей и зарождающейся макрогенераций.

Двухсекторность экономической системы подтверждается выведенной на основании теоретических исследований А. Лотки и В. Вольтерра фундаментальной теоремой экологии о том, что «число соответствующих видов не может превышать число независимых ресурсов. Из нескольких видов, первоначально обитающих в одной экологической нише (то есть потребляющих один и тот же ресурс), по истечении достаточного времени остается только один вид, потребляющий данный ресурс наиболее эффективно. Сосуществование возможно лишь тогда, когда виды относятся к разным нишам» [8]. Применив эту теорему к анализу экономического развития, можно построить следующую логическую цепочку двухсекторной эволюции мирового хозяйства: общинная экономика (доминантный ресурс — земля) взаимодействует с традиционной рыночной экономикой (доминантный ресурс — труд, капитал) (конец VIII в. — вторая половина XIX в.) ^ традиционная рыночная экономика взаимодействует с корпоративной рыночной (доминантный ресурс — предпринимательские способности) (30-80-е гг. ХХ в.) ^ корпоративная рыночная экономика взаимодействует с сетевой рыночной (доминантный ресурс — информация) (80-90-е гг. ХХ в. —....).

В то же время, поскольку границы сетевых форм организации обычно более легко управляемы, чем границы иерархий, более легким являются модификации композиции сетевых организаций как ответная реакция на эти изменения» [11, с. 2]. Последний тезис позволяет сделать вывод о том, что динамика эволюции экономического пространства характеризуется тенденцией к росту «организованной сложности», под которой подразумевается усложнение объектов и субъектов экономического пространства, но снижение стоимостных и временных затрат на организацию и осуществление взаимодействий между последними.

Сложность анализа современного экономического пространства также связана с тем, что, несмотря на то, что процесс «интернетизации» охватил практически все страны мира, тем не менее, он осуществляется весьма неравномерно, поскольку зарождающаяся «новая» сетевая экономика, основанная на информации и знаниях, концентрируется в основном в развитых странах, что же касается стран с развивающейся экономикой, то здесь дело обстоит не так гладко. Низкие доходы большинства населения этих стран не позволяют широко использовать возможности Интернета, ведь, с одной стороны, выход в Интернет требует определенных затрат (покупка компьютера, плата за доступ и т.д.), причем стоимость подключения в развивающихся странах гораздо выше, чем в развитых странах, производящих компьютеры, программное обеспечение и телекоммуникационное оборудование (что подтверждается теорией «ценовой воронки» А. Леша, согласно которой цена на товар повышается по мере удаления от места его производства), с другой стороны, даже если гражданам африканских стран или жителям большинства государств СНГ раздать деньги, то потратят они их не на выход в Интернет, а на удовлетворение более насущных потребностей в пище, жилье и т.д. Тем не менее, и эти страны не остались в стороне от «всеобщей интернетизации», однако в данном случае увеличение количества Интернет-пользователей происходит за счет увеличения нагрузки на один компьютер (если в среднем по миру на один компьютер приходится один пользователь, то в Ираке — более 25 пользователей, в Марокко и Судане — 4 пользователя) [7, с. 59-61].

Таким образом, потенциал использования ИКТ, позволяющий ускорить процесс экономического развития всего мирового сообщества, используется весьма неравномерно, что явилось причиной возникновения проблемы «цифрового неравенства», под которым понимается наличие различных возможностей по доступу к Интернету. Причем проблема «цифрового неравенства» характеризует не только разрыв между странами, но и значительную дифференциацию отраслей национальных экономик по степени использования информационно-

ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета 2009 Том 7 № 4 (часть 2)

ТЕRRА ECONOMICUS ^ Экономичeский вестник Ростовского государственного университета ^ 2009 Том 7 № 4 (часть 2)

12

Е.В. ЛОГИНОВА

коммуникационных технологий. Вследствие чего в структуре современного экономического пространства необходимо выделять объекты с различной степенью проникновения в них сетевых форм взаимодействия. С этой точки зрения страны и отрасли национальных экономик можно объединить в две основные группы: с поверхностным («консерваторы») и глубинным («новаторы») проникновением в сетевые формы взаимодействия в рамках экономического пространства. К числу первых относятся страны и отрасли, которые включаются в экономическое пространство в качестве вторичного потребителя чужих технологий, вторая же группа стран и отраслей имеет прочные позиции на глобальном рынке информационно-коммуникационных услуг. К великому сожалению автора, Россия принадлежит, скорее, к числу стран-консерваторов, однако, и это обнадеживает, в исследовании, проводимом ITU, были оценены достижения стран в области преодоления цифрового неравенства. По данным этого исследования, лидером в этой области является Индия, за которой следует Китай, занимающий вторую позицию по темпам роста использования информационных технологий (ИТ), на третьем месте — Россия, чей индекс развития ИТ составляет 0,44 [6].

Вполне естественно, что страны и отрасли, входящие в первую и вторую группы, имеют различную степень адаптации к происходящим изменениям, что определяет вектор и темп их вхождения в сетевую рыночную экономику, и, следовательно, обостряет проблему конкуренции между «консерваторами» и «новаторами» как в рамках мирового хозяйства, так и в пределах национальных экономик, поскольку «экономическая эволюция осуществляется через процесс «созидательного разрушения»» [4, с. 5], но результатом этого «созидательного разрушения» становится создание условий для внедрения инноваций.

ЛИТЕРАТУРА

1. Кастельс М. Становление общества сетевых структур // Новая постиндустриальная волна на Западе: Антология / Под ред. В.Л. Иноземцева. М.: Academia. 1999.

2. Кочетов А.Н. Влияние Интернета на развитие общества [Электронный ресурс] — Режим доступа: //http:// emag.iis.ru/arc/infosoc/emag.nsf/

3. Маевский В. Введение в эволюционную экономику. — М.: Япония сегодня. 1997.

4. Маевский В.И. Эволюционная экономическая теория и некоторые проблемы современной российской экономики. // Вестник молодых ученых. 2001. № 2. Серия: Экономические науки. 2001. № 1.

5. Паринов С. Экономическая новизна сети Интернет [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://rvles. ieie.nsc.ru/parinov/in-new.htm.

6. Россия на третьем месте по борьбе с цифровым неравенством [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.euroweb.ru/webnews/?id=7015.

7. СмирновМ.А. Экономика «цифрового разрыва» // Информационное общество. 2002. Вып. 1.

8. Эволюционный подход [Электронный ресурс] — Режим доступа: //http://www.xserver.ru/user/tpree/3. shtml.

9. Castells M. The Internet Galaxy: reflection on the Internet, Business, and Society. Oxford University Press. 2001.

10. Mulgan G.J. Communications and Control: Networks and New Economies of Communication. Oxford: Polity. 1991.

11. Podolny Joel M., Page Karen L. Network Forms of Organization, Annual Review of Sociology. 1998. P. 2.

12. Shibusawa H. Cyberspace and physical space in an urban economy //Papers in Regional Science. 2000. V. 79.