CC BY
7
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Научная статья УДК 34
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2023-6-186-189 EDN: https://elibrary.ru/rcmkrz NIION: 2003-0059-6/23-860 MOSURED: 77/27-003-2023-06-059
Дворянский конституционализм в контексте развития российской государственности в XVIII в.
Наталья Владимировна Михайлова1, Анна Павловна Яцкова2
1,2 Московский университет МВД России имени В. Я. Кикотя, Москва, Россия
1 net-46@mail.ru
2 yl970@inbox.ru
Аннотация. Рассматривается возникновение и эволюция конституционных идей в России в XVIII в. На формирование российского конституционализма оказали влияние как национальная традиция и предшествующий опыт, так и труды и сочинения западноевропейских мыслителей. Дворянский конституционализм оказал значительное влияние на политическую жизнь России XVIII в. Начало было положено действиями Верховного тайного совета в 1730 г., который попытался ограничить власть монарха в интересах аристократических кругов. Проекты второй половины XVIII в. уже имели иные идеологические основания, в основе которых лежала концепция «истинной монархии».
Ключевые слова: абсолютная монархия, просвещенный абсолютизм, ограниченная монархия, конституция, российское дворянство, дворянский конституционализм, «фундаментальные» законы, Сенат, Верховный тайный совет
Для цитирования: Михайлова Н. В., Яцкова А. П. Дворянский конституционализм в контексте развития российской государственности в XVIII в. II Вестник Московского университета МВД России. 2023. № 6. С. 186-189. https://doi.org/10.24412/2073-0454-2023-6-186-189. EDN: RCMKRZ.
Original article
Noble constitutionalism in the context of the development of Russian statehood in XVIII
Natalia V. Mikhailova1, Anna P. Yatskova2
12 Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Moscow, Russia
1 net-46@mail.ru
2 yl970@inbox.ru
Abstract. The article examines the emergence and evolution of constitutional ideas in Russia in the XVIII c. The formation of Russian constitutionalism was influenced by both national tradition and previous experience, as well as the works and writings of Western European thinkers. Noble constitutionalism had a significant impact on the political life of Russia in the XVIII c. The beginning was laid by the actions of the Supreme Privy Council in 1730, which tried to limit the power of the monarch in the interests of aristocratic circles. The projects of the second half of the XVIII c. already had other ideological foundations, which were based on the concept of a «true monarchy».
Keywords: absolute monarchy, enlightened absolutism, limited monarchy, constitution, Russian nobility, noble constitutionalism, «fundamental» laws, Senate, Supreme Privy Council
For citation: Mikhailova N. V., Yatskova A. P. Noble constitutionalism in the context of the development of Russian statehood in XVIII. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2023;(6):186-189. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2023-6-186-189. EDN: RCMKRZ.
XVIII в. для российской государственности был веком возникновения, становления и расцвета абсолютной монархии. А. Н. Радищев, характеризуя время, в которое он жил, сказал: «нет, ты не будешь забвен-
© Михайлова Н. В., Яцкова А. П., 2023
но, столетье безумно и мудро, будешь проклято вовек, ввек удивлением всех». Среди многочисленных проблем, так или иначе связанных с функционированием российского абсолютизма, наибольшее значение, по
JURISPRUDENCE
мнению исследователей, имеют те, которые относятся к пониманию природы политической власти; к изучению самого механизма государственного управления, социальных носителей власти, правящего общественного слоя; к исследованию идеологического и правового обоснования «законной монархий».
Первостепенной проблемой государственного существования являются отношения между властью и обществом, и с формированием абсолютистского государства она обретает новое политическое звучание. Воплощенная Петром I в России концепция регулярного государства, построенного на основе всесторонней регламентации жизни подданных, приводит к смене средневековой идеи служения царя Богу, а народа государству на иную - и царь, и его подданные служат «общему благу» государства Российского. Впервые идея служения государству затрагивает и особу монарха, недаром Петр I постоянно подчеркивал, что государственное для него превыше личного, частного.
Однако это не помешало Петру I провозгласить абсолютную бесконтрольность верховной власти, что было требуемо, по его мнению, для реализации идеи служения Отечеству монархом во имя «общего блага» и государственной пользы. Обоснование безграничной власти монарха получило свое подтверждение в ряде документов. Идеолог российского абсолютизма епископ Феофан Прокопович утверждал: «может монарх государь законно повелевати народу не только все, что к знатной пользе Отечества своего потребно, но и все, что ему понравится...». В таком Отечестве не оставалось места для граждан, в нем могли быть только подданные.
Подобная концепция государства была вызвана теми грандиозными задачами, которые были поставлены перед Россией в начале XVIII в., и решение их «требовало таких методов осуществления власти, которые бы предусматривали высокую степень жестокости и принуждения, то есть создания авторитарного, абсолютистского государства с сильной бюрократической администрацией и милитаризация управления. Экономика России должна была иметь мобилизационный характер, что выражалось в непрестанном увеличении налогов, введении различных повинностей и обязанностей, которые затрагивали все сословия тогдашнего общества, в том числе и дворянство» [3]. По этой причине, дворянство, являющиеся социальной опорой абсолютистской власти, было крайне недовольно экономической политикой государства и жаловалось на убыль населения из-за рекрутской повинности, привлечение частновладельческих крестьян к государственным работам, повышение налогов.
Недовольство стало разрешаться дворцовыми переворотами, в результате которых менялись монархи, но не изменялась сущность самой власти. Помимо столь радикальных действий отдельные представители дворянской аристократии и верхушки чиновничьей бюрократии предлагали усовершенствовать существующую систему власти путем ограничения монархии. В этих немногочисленных проявлениях политической активности отдельными представителями русского
дворянства можно увидеть отражение такого общеевропейского явления, как дворянский конституционализм. Значимую роль в формировании конституционного мировоззрения у просвещенного российского дворянства сыграло ознакомление с идеями западноевропейских мыслителей. Так, М. Раев выводит дворянский конституционализм из «вестернизации» дворянских слоев (прежде всего элиты): «под влиянием филантропических и просветительских идей западной мысли ХУП в. ... росло убеждение, что правительство должно было существовать для благосостояния и процветания людей, что хорошее правительство должно быть основано на правлении закона» [2].
Смерть Петра II предоставила возможность Верховному тайному совету установить в России «порядочное правление». Феофан Прокопович обозвал его действия «затейкой». На самом деле анализ документов показывает, что верховники стремились не только извлечь выгоду для себя, но фактически предлагали ограничить монархию, введя конституционные начала в управление государством. Благоприятствовало этому и тот факт, что Верховный тайный совет уже несколько лет действовал при откровенно слабых правителях, и это давало возможность изменить форму правления. Негласным лидером в Совете был Д. М. Голицын, которого современники характеризовали как умного государственного деятеля, имеющего большой опыт административного управления. Иностранные дипломаты считали его «республиканцем», сторонником начал английской парламентской монархии.
Наиболее известным документом, разработанным Верховным тайным советом, являются «кондиции», закрепляющие условия на которых Анна Иоаннов-на могла занять российский престол и, в сущности, передающие всю власть Верховному тайному совету. Реакция дворянства на Кондиции была двоякой: с одной стороны, ограничение власти монарха ими приветствовалось, с другой - дворянская верхушка опасалась сепаратных планов верховников, и сосредоточение управленческих полномочий в руках членов Совета вызвало негодование. Помимо разработки документов членами Совета в составлении политических проектов приняло участие московское дворянство, что свидетельствовало о широком конституционном движении. Объединяло все проекты, включая и Кондиции, идея ограничения самодержавия.
Однако нельзя судить о программе верховников только по Кондициям. Помимо них в Верховном тайном совете были разработан документ, получивший название «Пункты присяги» или «Проект формы правления». «Проект формы правления» мог лечь в основу будущей российской конституции. В нем предполагалось, при сохранении сложившейся структуры власти, усиление полномочий Верховного тайного совета, закрепление сословных прав и привилегий шляхетства, свобода торговли, облегчение налогового бремени крестьян.
Обращает на себя внимание и документ, авторы которого до конца не установлены, так как исследователи относит его либо к деятельности Верховного тай-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
ного совета, либо его инициаторами является одна из московских шляхетских «компаний». Название документа - «Способы, которыми, как видитца, порядочнее, основателнее и тверже можно сочинить и утвердить известное толь важное и полезное всему народу и государству дело».
П. Н. Милюков считал, что ««Способы» предлагали все, чего недоставало рассуждениям шляхетства: специальный юридический орган, определенный порядок обсуждения проекта и превращения его в государственный закон. Содержание проекта могло быть при этом порядке предрешаемо только в виде наказов избирателей делегатам из шляхетства. Таков, конечно, и должен быть законный и логический путь к осуществлению предложенной реформы».
Несмотря на многочисленные проекты и наличие желания на проведение реформ у представителей дворянской верхушки, уникальная возможность ограничения самодержавия в России не была реализована. Английский посланник Рондо не без иронии заметил, что после 25 февраля 1730 г. «по всей России три дня радовались утрате свободы, которою бы могли воспользоваться, если бы могли согласиться между собой» [3].
Государственно-политическое развитие России во второй половины XVIII в. совпало со становлением «просвещенного абсолютизма» и русского Просвещения - явлений общеевропейского масштаба. Идеи общественного договора, естественного права, гражданского общества, законности, рожденные общественной мыслью века Просвещения, не знали географических границ. Но идеология Просвещения не была идейной программой «просвещенного абсолютизма», который ориентировался на сохранение политической системы абсолютной монархии с неограниченной властью императора. Именно этой задаче было подчинено совершенствование государственной организации, социального и правового уклада общества в царствование Екатерины II. Просвещенный абсолютизм Екатерины II был далек от реализации радикальных идей просветителей, но с некоторыми проектами в русле дворянского конституционализма ему пришлось столкнуться.
Мираж конституции на российском политическом горизонте после событий 1730 г. вновь возник в 60-х гг. XVIII в. благодаря Н. И. Панину, который намеревался ограничить власть монарха на основе «твердой аристократической конституции». Первоначально идея ограничения абсолютной власти была отражена в «Манифесте об учреждении Императорского совета и разделении Сената на департаменты» 1762 г. В пояснительной записке Н. И. Панин с горечью писал об управлении государством во времена Елизаветы Петровны, когда «случайные господа пределов не имели своим стремлениям и дальним видам; государственные - оставались без призрения; все было смешано; все наиважнейшие должности и службы были претворены в ранги и награждения любимцев и угодников, везде фавор и старшинство людей определяло; не было выбору способности и достоинству». Согласно замыслу Н. И. Панина создавался Импера-
торский совет, являющийся прототипом западноевропейского Кабинета министров. Он рассматривал все наиболее важные государственные дела, подлежащие ознакомлению самим монархом. Количественный состав совета определялся в 6-8 человек (что позволяет провести аналогию с Верховным тайным советом). Доклады в Совете осуществлялись по иностранным делам, внутренним делам, военным и морским делам. Окончательное решение выносилось монархом после обсуждения на совете. Таким образом, Императорский совет не являлся в полном смысле слова органом, ограничивающим власть монарха, но ставившим преграды произволу временщиков («случайных лиц») и частично гарантировавший от принятия кулуарных решений. Проект об учреждении Императорского совета был подписан Екатериной II, не был обнародован и, в конце концов, ею отвергнут. Однако Н. И. Панин не отказался от своих убеждений и в «Рассуждении о непременных государственных законах», которое было адресовано великому князю Павлу Петровичу, изложил взгляды и политико-правовые принципы либерально-дворянского течения. «Рассуждение» можно трактовать как некое «введение» к проекту государственных преобразований. По мнению Н. И. Панина, в основе монархической власти должен лежать договор; монарх осуществляет свою власть, руководствуясь и сообразуясь с «непременным», или «фундаментальным» законом; законы издаются для блага подданных и должны обеспечить им политическую свободу и право собственности, но с учетом правового статуса каждого сословия. Предлагалось учредить Верховный сенат как орган, принимающий законы, которые вступали в силу после утверждения монархом. Исполнительная власть оставалась в руках государя.
Предполагалось создание «дворянских собраний -губернских или областных и уездных, которым предоставлялось бы совещаться в общественных интересах и местных нуждах, предоставлять от них Сенату и предлагать ему новые законы». Единственным положением конституционного проекта, представлявшим угрозу интересам дворянства, было упоминание о необходимости постепенного освобождения крестьян.
Идеи дворянского конституционализма нашли свое отражение в труде государственного и общественного деятеля М. М. Щербатова, которого Г. В. Плеханов считал «замечательным идеологам русского дворянства». Свои взгляды М. М. Щербатов изложил в утопическом романе «Путешествие в землю Офирскую» 1784 г. Отличительной чертой общественного устройства Офирского государства является его сословность, главенствующее положение занимает замкнутая наследственная дворянская корпорация. Верховная власть в государстве вручается императору, при нем образован Верховный совет, состоящий только из представителей дворянской знати [3]. Как отмечал Г. В. Плеханова, М. М. Щербатов «отвергает «химеру» равенства даже в применении к дворянскому сословию».
Исполнительная власть была вверена высшему правительству. Законодательная власть была пред-
JURISPRUDENCE
ставлена, образуемой высшим правительством, законодательной комиссией из 20 человек, которые должны были удовлетворять определенным цензам: возраст, «добронравие», наличие образования и опыт работы в государственном аппарате. Недворянские сословия к законодательной деятельности не допускались. Боясь того, что буржуазное развитие может привести к потере дворянами лидирующего положения, М. М. Щербатов предлагал полную ликвидацию внешней торговли и существенное ограничение внутренней.
Последним из значимых проектов дворянского конституционализма является труд канцлера А. А. Безбородко «Записка для составления законов Российских» 1799 г. А. А. Безбородко считал, что именно Правительствующий сенат должен стать «верховным в России правительством». Большое внимание было уделено соблюдению законности в государственном управлении. Он считал, что созданные Петром I сенатские ревизии являются важным инструментом в системе эффективного контроля за деятельность государственного аппарата. Для осуществления полномасштабного правового контроля А. А. Безбородко предлагал создать должность канцлера юстиции.
В «Записке» впервые в русской политико-правовой теории вводится термин «человек и гражданин», чьи права защищены законами и государством. Автор предлагал ввести законодательную регламентацию сословных статусов, не исключая крестьянского сословия; упорядочить организацию и функционирование административной и судебной системы. С целью ограничения произвола монарха создавалось собрание депутатов под председательством канцлера юстиции, которое рассматривало проекты, представленные государем с последующей передачей их в Общее собрание Сената и на окончательное утверждение монарха.
Таким образом, концепции ограничения монархической власти, предложенная в проектах представителей дворянского конституционализма, базируется на
доминирующей роли дворянского сословия в политической жизни при сохранении социально-экономических отношений. «Кондиции» и другие дворянские проекты 1730 г. были более радикальными, чем последующие проекты. В их основе лежат республиканские идеи, которые были разработаны в Европе в XVI - XVII вв. Во второй половине XVIII в. в основу дворянского конституционализма, как российского, так и западноевропейского, была положена концепция «истинной монархии», разработанная Монтескье, а идея «фундаментальных законов» становится подлинным ключевым понятием для ограничения абсолютной монархии.
Библиографический список
1. Вдовина Л. Н. Дворянский конституционализм в политической жизни России XVIII в. / В кн. : Монархия и народовластие в культуре Просвещения. М. : Наука, 1995. 238 с.
2. Грацианский П. С. Политическая и правовая мысль России второй половины XVII в. М. : Наука, 1984. 253 с.
3. Яцкова А. П. Основные государственные законы Российской империи 23 апреля 1906 г.: первая российская конституция : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. 220 с.
Bibliographic list
1. Vdovina L. N. Noble constitutionalism in the political life of Russia of the XVIII century. / In the book : Monarchy and democracy in the culture ofEnlightenment. Moscow : Nauka, 1995. 238 p.
2. Graziansky P. S. Political and legal thought of Russia in the second half of the XVII century. Moscow : 1984. 253 p.
3. Yatskova A. P. Basic state laws of the Russian Empire April 23, 1906: the first Russian Constitution : dis. ... cand.jurid. M., 2001. 220 p.
Информация об авторах
H. В. Михайлова - профессор кафедры истории государства и права Московского университета МВД России имени В. Я. Кикотя, доктор юридических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы РФ;
А. П. Яцкова - профессор кафедры истории государства и права Московского университета МВД России имени В. Я. Кикотя, кандидат юридический наук, доцент.
Information about the authors
N. V. Mikhailova - Professor of the Department of History of State and Law of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Doctor of Legal Sciences, Professor, Honored Worker of the Higher School ofthe Russian Federation;
A. P. Yatskova - Professor ofthe Department of History of State and Law ofthe Moscow University ofthe Ministry oflnternal Affairs ofRussia named after V.Ya. Kikot', Candidate ofLegal Sciences, Associate Professor.
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 15.09.2023; одобрена после рецензирования 13.11.2023; принята к публикации 01.12.2023.
The article was submitted 15.09.2023; approved afterreviewing 13.11.2023; acceptedforpublication 01.12.2023.
