CC BY
1
JURISPRUDENCE
Научная статья УДК 34
https://doi.org/10.24412/2073-0454-2023-5-157-160 EDN: https://elibrary.ru/snwxjf
NIION: 2003-0059-5/23-798 MOSURED: 77/27-003-2023-05-997
Правительственный конституционализм и его влияние на развитие российской государственности в первой четверти XIX в.
Наталья Владимировна Михайлова
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя, Москва, Россия, net-46@mail.ru
Аннотация. Рассматривается развитие российской государственности в первой четверти XIX в. Особое внимание уделено проектам преобразования существующего социально-экономического и политического устройства России, которые были предложены элитой административного аппарата. Проведен анализ процесса формирования идей правительственного конституционализма, нашедших свое отражение в проектах М. М. Сперанского и Государственной уставной грамоте Российской империи, подготовленной Н. Н. Новосильцевым.
Ключевые слова: российское государство, абсолютная монархия, реформы, крепостное право, система государственного управления, управленческий аппарат, правительственный конституционализм, права и свободы подданных, Конституция Польши 1815 г., Государственная уставная грамота Российской империи
Для цитирования: Михайлова Н. В. Правительственный конституционализм и его влияние на развитие российской государственности в первой четверти XIX в. // Вестник Московского университета МВД России. 2023. № 5. С. 157-160. https://doi.org/10.24412/2073-0454-2023-5-157-160. EDN: SNWXJF.
Original article
Governmental constitutionalism and its influence on the development of Russian statehood in the first quarter of the XIX century
Natalia V. Mikhailova
Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Moscow, Russia,
net-46@mail.ru
Abstract. The development of Russian statehood in the first quarter of the XIX century is considered. Special attention is paid to the projects of transformation of the existing socio-economic and political structure of Russia, which were proposed by the elite of the administrative apparatus. The analysis of the process of formation of ideas of governmental constitutionalism, reflected in the projects of M. M. Speransky and the State Charter of the Russian Empire, prepared by N. N. Novosiltsev, is carried out.
Keywords: Russian state, absolute monarchy, reforms, serfdom, public administration system, administrative apparatus, governmental constitutionalism, rights and freedoms of subjects, Constitution of Poland of 1815, State Charter of the Russian Empire
For citation: Mikhailova N. V. Governmental constitutionalism and its influence on the development of Russian statehood in the first quarter of the XIX century. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2023;(5):157-160. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-0454-2023-5-157-160. EDN: SNWXJF.
В истории любого государства присутствуют переломные периоды, когда закладываются основы перспективных магистральных направлений социально-экономического и политического развития. Так сложилось, что для Российского государства такими периодами являются рубежи веков. Не был исключением и рубеж XVШ-XIX вв. Реформаторские тенденции, столь ярко проявившиеся при Александре I, имели историческое основание в предыдущих царствованиях. Недаром Н. М. Карамзин считал, что именно Павел I сделал «ненавистным злоупотребление неограниченной властью». Однако, именно при правлении Александра I перед властью со всей остро-
той были поставлены две проблемы, решение которых заняло более столетия. Во-первых, возможно и целесообразно ли в сложившихся социально-экономических условиях ограничивать власть монарха. Во-вторых, проблема «русского рабства» — крепостного права. Объективно политика Александра I в этом вопросе была продолжением политики его отца. Испытывая стыд перед Европой за подобное социальное явление, тем не менее, Александр I нисколько не подвинул решение этого вопроса вперед, хотя, руководствуясь некоторыми инициативами императора, отдельные государственные деятели выдвинули ряд проектов по крестьянскому вопросу. Представитель рус-
© Михайлова Н. В., 2023
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
ского либерализма академик А. Н. Пыпин отмечал, что именно в начале XIX в. русское общественное мнение «первый раз с известной силой направилось на предметы внутренней политики», что было связано с кризисом прежней модели управления и крепостнической системы хозяйствования, и был поставлен вопрос о природе государственной власти и путях ее преобразования [3, с. 225]. Сказывалось также влияние духа времени, тех изменений, которые произошли в Европе под воздействием идей и практики Великой Французской революции. П. И. Пестель писал: «нынешний (век) ознаменовывается революционными мыслями. От одного конца Европы до другого видно везде одно и то же, от Португалии до России, не исключая ни единого государства, даже Англии и Турции. То же самое зрелище представляет и вся Америка. Дух преобразования заставляет, так сказать, везде умы клокотать» [1, с. 402]. И хотя зарождение конституционных идей в России датируется более ранним периодом, но именно в начале XIX в. можно констатировать появление конституционного вопроса в собственном смысле слова.
Целью Александра I явилось создание современной модели абсолютистского государства с ограничением власти монарха фундаментальными законами. Для достижения этой цели предполагалось проведение полномасштабной кодификации законов, установление четкого процесса принятия законов, создание нового, эффективного работающего административного аппарата и системы действенного контроля над деятельностью государственных служащих.
Ожидалось, что при коронации Александра I будут обнародованы акты, содержащие программу социального, административного и политического реформирования. Однако чаяния, которые были связаны с коронационными документами, оказались нереализованными. Манифест о коронации Александра I лишь подтвердил, что ряд нормативных актов, принятых в правление Екатерины II, в первую очередь, Жалованные грамоты дворянству и городам будут «восстановлены на вечные времена», но о предполагавшихся реформах не было даже упоминания.
Практическим воплощением идей правительственного конституционализма можно считать план М. М. Сперанского «Введение к уложению государственных законов». В записке было предложено провести реорганизацию Государственного совета, который должен был стать связующим звеном между
императором и новыми государственными органами: Государственной думой, Сенатом и Комитетом министров. В проекте были четко определены пределы самодержавной власти. Судебная власть была независима от власти императора. Предполагалось привлечение населения к участию в управлении государством посредством создания на местах системы дум. Но до конца реформа М. М. Сперанского не была претворена в жизнь. В результате безупречная во многих отношениях схема рассыпалась и на практике от нее оставалась лишь жесткая бюрократическая вертикаль.
Н. С. Мордвинов, видный сторонник политики протекционизма, автор многочисленных трудов по экономике, сельскому хозяйству и банковскому делу, имевший репутацию самого либерального человека в правительстве, представил свой проект преобразования России, в основе которого лежала постепенная отмена крепостного права и формирование гражданского общества, что должно было послужить основой для последующего политического реформирования. Освобождению крестьян должно предшествовать наделение подданных гражданскими правами и свободами, и после этого возможна инициация процесса освобождения крестьян с наделением их статусом свободных собственников. Дальнейшие преобразования должны происходить на основе развития гражданских прав и свобод и конституционных государственных форм.
Дарование Польше конституции в 1815 г. вновь дало надежду на продолжение развития российской государственности в сторону представительного правления. Выступивший на открытии польского сейма 15 марта 1818 г. Александр I заявил, что «образование, существовавшее в вашем крае, дозволяло мне ввести несомненно то, которое я вам даровал, руководствуясь правилами законносвободных учреждений, бывших непрестанно предметом моих помышлений, и которых спасительное влияние надеюсь я ... распространить и на все страны, провидением попечению моему вверенные» [6, с. 86]. Речь Александра I вызвала в России неоднозначную реакцию. А. П. Ку-ницын в статье «О конституции», осуждая «ужасы революции» во Франции, сопровождавшие установление республики и отвергая возможность республиканского строя для государств с большой территорией, высказывался за введение в России конституционного правления. С. С. Уваров назвал Александра I «граж-
JURISPRUDENCE
данином на троне» и заявил, что «мы по примеру Европы начинаем помышлять о свободных понятиях, о политической свободе» [5, с. 1, 39]. Член «Союза благоденствия» Н. И. Тургенев находил в речи Александра I «много прекрасного и такого, чего мы не ожидали и что должно нравиться людям здравомыслящим» [2, с. 312].
Представители консервативного лагеря высказывали свою тревогу и связывали обещание монарха о даровании конституции с намерением властей освободить крестьян. Настроение петербургского общества выразил Ф. В. Ростопчин: «под конституцией разумеют освобождение крестьян, которое противоречит желаниям дворянства.» [2, с. 312]. Н. М. Карамзин считал, что «дать России конституцию в модном смысле есть нарядить какого-нибудь важного человека в гаерское платье. Россия не Англия, даже и не Царство Польское: имеет свою государственную судьбу, великую, удивительную. Самодержавие есть душа, жизнь ея, как республиканское правление было жизнью Рима. Эксперименты не годятся в таком случае. Для меня, старика, приятнее идти в комедию, нежели в залу национального собрания или в камеру депутатов...» [4, с. 60].
Наиболее четко суть российского правительственного конституционализма эпохи Венского конгресса была отражена в Государственной уставной грамоте Российской империи, разработанной в 1820 г. Н. Н. Новосильцевым. Грамота сопровождалась высочайшим манифестом, излагавшим цель ее создания и точку зрения авторов на существо предполагаемых реформ.
Конструкция законодательной власти предполагала создание двухпалатного парламента — Государственного сейма. Сенат состоял из лиц, назначаемых монархом пожизненно, Посольская палата формировалась двояко: выборные кандидаты предлагались Посольскими палатами наместничеств, а один назначаемый член выбирался монархом из двух предложенных кандидатов. Избирательное право носило ярко выраженный сословный характер.
Исполнительная власть принадлежала Государственному совету, состоящему из министров, статс-секретарей и лиц «коих угодно будет его императорскому величеству в него призвать». Совет подразделялся на Общее собрание и Правительный совет (Комитет министров). Возглавлял Государственный совет император, чье слово было решающим в вопросах
внутренней и внешней политики. Такое же положение было и в законодательной сфере. Право законодательной инициативы являлось исключительной прерогативой монарха. Государственный сейм и местные сеймы являлись совещательными органами. Государственный сейм мог лишь рассматривать законопроекты, предложенные императором и разработанные Государственным советом.
В Грамоте было проведена граница между законами и подзаконными нормативными актами. Законом считался акт, принятый Сеймом и одобренный монархом, тогда как подзаконные акты принимались императором единолично, в административном порядке.
Ограничение власти монарха грамота не предполагала. Он сохранил все атрибуты абсолютного самодержца, стоящего над законом или, в лучшем случае, действующего в рамках некоего представления о законности [6]. Основные принципы парламентской монархии, такие как солидарная и личная ответственность министров перед парламентом, контрассигнация подписи монарха соответствующим министром, участие парламента в принятии бюджета, отсутствовали. Принцип разделения властей не был воспринят авторами Грамоты, так как фактически монарх концентрировал всю власть в своих руках [6].
Отдельные положения Грамоты были посвящены правовому регулированию прав и свобод российских подданных. Провозглашалась неприкосновенность личности, формальное юридическое равенство всех перед законом, собственность провозглашалась «священной и неприкосновенной». Гарантировалась свобода печати «без злоупотребления оною».
Анализ основных положений Грамоты позволяет сделать вывод о их прогрессивности по сравнению с существующей политической практикой. Однако, сопоставление Грамоты с иностранным конституционным законодательством (американскими Декларациями XVIII в. и Декларацией прав человека и гражданина 1789 г.) показывает, насколько концепция Грамоты отставала от западноевропейской конституционной теории и практики. Российская официальная государственно-правовая мысль считала, что права могут быть определены только монархом, они считались «ручательством державной власти», тем самым отрицалось их естественное происхождение и неотчуждаемость, как это было закреплено в зарубежном законодательстве. В конституциях германских государств
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
наделение подданных правами, в том числе равенством перед законом и судом, было поставлено в прямую зависимость с ликвидацией крепостного права, а Уставная грамота обошла этот вопрос молчанием.
Таким образом, частично реализованный проект М. М. Сперанского и оставшаяся на бумаге Государственная уставная грамота — являются наиболее завершенными произведениями официальной государственно-правовой мысли и вершиной правительственного конституционализма первой четверти XIX в. Однако несоответствие проектов реформирования власти и управления существующему положению в стране и неготовность большей части дворянского общества к предлагаемым нововведениям явились, на наш взгляд, одной из основных причин провала введения новых начал в государственное управление.
Подводя итог необходимо отметить, что, несмотря на проведенную рационализацию системы государственного управления, не были разделены и точно определены сферы влияния Государственного совета, Сената, Комитета министров и министерств. Этому способствовал и сам монарх: это давало Александру I возможность оставлять за собой последнее слово при решении вопросов внутренней и внешней политики, позволяло, используя конкуренцию ведомств, сохранять суверенитет и самостоятельность верховной власти. В известном смысле это было оправдано, так как в отсутствие системы общественного контроля за деятельностью государственных служащих личный надзор императора являлся единственным средством, позволявшим принуждать управленческий аппарат служить общему благу, а не своим корпоративным интересам.
Список источников
1. Всемирная история. В 24 т. Т. 16. Европа под влиянием Франции. Мн. : Литература, 1997.
2. Медушевский А. Н. Демократия и авторитаризм: российский конституционализм в сравнительной перспективе. М., 1998.
3. Омельченко Н. А. История государственного управления в России: учебник. М., 2005.
4. Письма Н. М. Карамзина к князю П. А. Вяземскому. 1810-1826 (из Остафьевского архива). СПб. : тип. М. Стасюлевича, 1897.
5. Уваров С. С. Речь президента Императорской Академии наук, попечителя Санкт-Петербургского учебного округа, в торжественном собрании Главного педагогического института, 22 марта 1818 г. СПб. : тип. Департамента нар. просвещения, 1818.
6. Яцкова А. П. Основные государственные законы Российской империи 23 апреля 1906 г. — первая российская конституция: дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2001.
References
1. World history. In 24 vols. 16. Europe under the influence of France. Mn. : Literature, 1997.
2. Medushevsky A. N. Democracy and authoritarianism: Russian constitutionalism in a comparative perspective. M., 1998.
3. Omelchenko N. A. History of Public administration in Russia: textbook. M., 2005.
4. Letters of N. M. Karamzin to Prince P. A. Vy-azemsky. 1810-1826 (from the Ostafiev archive). St. Petersburg : type. M. Stasyulevich, 1897.
5. Uvarov S. S. Speech of the President of the Imperial Academy of Sciences, trustee of the St. Petersburg Educational District, at the solemn meeting of the Main Pedagogical Institute, March 22, 1818 St. Petersburg : type. Department of nar. Enlightenment, 1818.
6. Yatskova A. P. Basic state laws of the Russian Empire April 23, 1906 — the first Russian Constitution: diss. ... cand. jurid. M., 2001.
Информация об авторе
Н. В. Михайлова — профессор кафедры истории государства и права Московского университета МВД России имени В. Я. Кикотя, доктор юридических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы РФ.
Information about the author
N. V. Mikhailova — Professor of the Department of History of State and Law of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Doctor of Legal Sciences, Professor, Honored Worker of Higher Education of the Russian Federation.
Статья поступила в редакцию 15.09.2023; одобрена после рецензирования 06.10.2023; принята к публикации 16.10.2023.
The article was submitted 15.09.2023; approved after reviewing 06.10.2023; accepted for publication 16.10.2023.
