CC BY
20
АСПИРАНТСКИЕ ТЕТРАДИ POSTGRADUATE NOTEBOOKS
DOI: 10.25702/KSC.2307-5252.2019.7.157-168 УДК 39(=511.1)"VIII/IX"470
О. А. Зайцев
ДУХОВНЫЕ РОСПИСИ КАК ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ ЭТНОРЕЛИГИОЗНЫХ ПРОЦЕССОВ В СРЕДЕ КОЛЬСКИХ СААМИ В XIX — НАЧАЛЕ XX ВЕКОВ
Аннотация
В статье рассматриваются духовные росписи XIX — начала XX вв. как источник по истории христианизации кольских саами и как вид массовых источников церковно-приходского учета населения. По мнению автора, данный источник позволяет прояснить динамику этноконфессиональной ситуации и характер религиозности населения приходов, в том числе «лопарских». Определяется степень сохранности источника изучаемого периода по Кольскому Северу, его информационные возможности. Описана структура духовных росписей. На материале данного источника автор предпринимает попытку определить этноконфессиональную ситуацию и в местах компактного проживания саамов на примере Бабинского и Екостровского погостов в начале XX в. Ключевые слова:
духовные росписи, кольские саамы, источники, приход.
Oleg А. Zaitsev
CHURCH "SPIRITUAL PAINTINGS" AS A SOURCE ON THE HISTORY OF ETHNO-RELIGIOUS PROCESSES AMONG THE KOLA SAMI IN THE 19-TH — EARLY 20-TH CENTURIES
Abstract
The article deals with spiritual paintings as a source on the history of Christianization of the Kola Sami and as a type of mass sources of parish records of the population. According to the author, this source allows us to clarify the dynamics of the ethno-confessional situation and the nature of the religiosity of the population of parishesin General and the Sami in particular. The degree of preservation of the source of the studied period in the Kola North, its information capabilities is determined. The structure of spiritual paintings is described. On the material of this source, the author attempts to determine the ethno-confessional situation in the places of compact residence of the Sami on the example of Babinsky and Ekostrovsky churchyards in the early XX century. Keywords:
spiritual paintings, Kola Saami, the sources, the arrival. Введение
Усиление православной миссии на Кольском Севере совпало с началом колонизации Мурманского берега в 1860-х гг. Оно стало своего рода ответом на образование в западной части Мурманского берега лютеранской общины, которую составили выходцы из Финляндии и Норвегии (норвежцы, финны, фильманы — норвежские саамы-лютеране), а также связано с расселением финнов в становищах на восточной части Мурманского берега [Орехова, 2009:
112-170]. На Западном Мурмане с 1860-х гг. появилось множество колоний, основанных переселенцами-лютеранами. Их не было только на Печенге, где были сильны позиции православной общины Печенгского прихода и восстановленного в 1880-х гг. Трифоно-Печенгского монастыря, а также созданного в 1874 г. прихода в Пазрецком погосте. Лютеранские колонисты (в основном финны) селились также по обоим берегам Кольского залива и на западной оконечности Восточного Мурмана [Орехова, 2008: 250-257; 2009: 112-170]. Кроме того, появилась лютеранская община на реке Ёна, неподалеку от Бабинского погоста, население которого было финским [Немирович-Данченко, 1877; Зайцев, 2016: 159-169].
На протяжении XIX — начала XX вв. продолжался процесс христианизации кольских саамов, который выражался в открытии новых приходов. В клировых ведомостях они назывались «лопарскими приходами», так как этническим большинством населения этих приходов были саамы [Зайцев, 2018: 154-166]. В конце XIX столетия при приходах стали открываться церковноприходские школы [Казакова, 2018а, б].
Из ряда населенных пунктов, входивших в состав Кольского прихода, были созданы следующие приходы. Печенгский «лопарский приход» (1855 г.) включал, помимо Печенгского погоста, еще Пазрецкий и Нявдемский (с 1826 г. его территория находилась в подданстве Норвежского королевства) погосты, которые в 1874 г. выделились в отдельный Пазрецкий «лопарский приход». В Печенгский приход входили также рыболовецкие колонии в западной части Мурманского берега (от Кольского залива до границ с Норвегией), которые в 1902 г. выделились в отдельный Китовский Владимирский приход, включивший в себя как колонии, так и Мотовский погост, но данный приход «лопарским» не назывался. Нотозерский «лопарский приход» (1862 г.), включал в себя Нотозерский и Сонгельский погосты. Ловозерский «лопарский приход» (1862 г.) включал как Ловозерский, так и Лявозерский, Воронинский и Семиостровский погосты (причем Семиостровский и Лявозерский до этого входили в состав Понойского прихода), а также колонии на восточной части Мурманского берега, которые позже выделились в отдельные приходы. Кильдинский «лопарский приход» (1894 г.) включал, помимо Кильдинского погоста, Масельский (Пулозерский) и Разнаволоцкий погосты [Зайцев, 2018].
В Кандалакшском приходе на протяжении всей его истории числились два саамских погоста — Бабинский и Екостровский, но в отдельный приход они так никогда и не были выделены. В Понойском приходе числились Иокангский, Лумбовский, Каменский и Куроптевский погосты, а также до 1862 г. вышеупомянутые Семиостровский и Лявозерский прогосты. В 1917 г. был создан Иокангский «лопарский приход» из одноименного погоста.
Исследования и вопрос о датировке источника
О духовных росписях как историческом источнике существует ряд работ. Это исследования по истории развития церковного учета населения в разных регионах России: в Москве [Щербачев, 2003; Федорец, 2010; 2013; 2014], в Санкт-Петербурге [Варламова, 1988; Маркова, 2007], в Тобольской епархии ХУШ — начала XX вв. [Спичак, 2016а, б], в Пскове [Постников, 2016], в Вятском крае на рубеже XVIII — XIX вв. [Пентин, 2007], в Хакасско-Минусинском крае [Асочакова, 2009], в Удмуртии [Васина, 2009; 2015], а также по России в целом [Миронов, 1989; Дементьев, 2015].
Данный вид документа называют по-разному: «духовные росписи», «исповедальные» (или «исповедные») росписи/книги/ведомости. В нашей статье этот источник обозначается как «духовные росписи», поскольку на самом документе фигурирует данное название. Это документ ежегодного учета причтом исполнения исповеди и причастия и причин неисполнения «христианского долга». Он составлялся в форме посемейных списков по населенным пунктам. Как отмечает А. В. Спичак, «изначально эти документы, подобно метрическим книгам, преследовали светские практические цели — сбор податей со староверов и штрафов с неисповедавшихся» и «являлись своего рода инструментом контроля над религиозной жизнью населения» [Спичак, 2016а: 141]. Исследователь обращает внимание на то, что как документ духовные росписи являются «ценным историческим источником, свидетельствующим о динамике религиозности населения отдельных приходов, с достаточной полнотой отражают демографические процессы» [Спичак, 2016а: 141].
Среди исследователей нет единого мнения относительно начальной даты составления источника. Так, по мнению Б. Н. Миронова, начальной датой следует считать 1690 г., когда новгородский митрополит Корнилий ввел их с целью выявления старообрядцев и контроля за исполнением исповеди и причастия [Миронов, 1989]. С этой позицией соглашаются В. Н. Асочакова [2009: 97] и А. Б. Постников, который отмечает, что нововведение митрополита Корнилия позже, в 1697 г., было поддержано патриархом Андрианом и царем Петром I в виде приказа о записи тех, кто уклоняется от исповеди. Однако этот приказ не нашел должного исполнения на местах. Впоследствии духовные росписи постепенно вводились в обиход указами 8 февраля 1716 г., 17 февраля 1718 г. и 16 июля 1722 г. [Постников, 2016: 24-25]. В. С. Дементьев считает датой начала составления источника 1697 г. [Дементьев, 2015: 15]. По мнению А. И. Федорец, первые попытки ввести регистрацию населения — по крещению, венчанию, отпеванию, а также на основе учета исповедовавшихся и причастившихся, уклонистов и старообрядцев — были предприняты еще Собором 1666-1667 гг., но они были осуществлены не тогда, а позже — в 1690 и 1697 гг. Автор ссылается на работу Б. Н. Миронова и на указы 1716, 1718, 1720 гг. [Федорец, 2010: 53-54; 2013: 66; 2014: 57-58]. Т. А. Васина считает отправной точкой указ Петра Великого от 17 февраля 1718 г., которым, по ее мнению, было дано начало данному виду документов [Васина, 2009: 20; 2015: 68].
В 1737 г., согласно указу правительства Анны Иоанновны, был унифицирован порядок составления духовных росписей и определены особенности их формуляра, что впоследствии сохранялось практически неизменным вплоть до 1917 г. [Федорец, 2014: 58-59].
Сохранность источника
Духовные росписи по Кольскому Северу частично сохранились в фондах Государственного архива Мурманской обл. (ГАМО): фонд И-16 «Кольский Благовещенский Собор Мурманского благочиния Олонецкой епархии, г. Кола» (1775-1935 гг.) и фонд И-20 «Приход Церкви Рождества Святого Иоанна Предтечи Архангельской и Холмогорской епархии в с. Кандалакша» (1721-1931 гг.).
Кроме того, имеются духовные росписи и по некоторым другим приходам Кольского Севера. По Мурманскому берегу — в фонде И-34 «Териберский приход Мурманского округа Олонецкой епархии, с. Териберка». По Терскому берегу — в фондах И-7 «Варзугский Петропавловский приход 2 Александровского благочиния Архангельской епархии, с. Варзуга», И-8 «Варзугский Успенский
приход 2 Александровского благочиния Архангельской епархии, с.Варзуга», И-9 «Приход Церкви во имя Воскресения Христова, Знамения Богоматери и Святых Апостолов Петра и Павла Архангельской и Холмогорской епархии в с. Умба», И-10 «Тетринский Святотроицкий приход 2 Александровского благочиния Архангельской епархии, с. Тетрино», И-120 «Оленицкая Предтеченская церковь Оленицкого прихода Александровского уезда Архангельской губернии». По Кандалакшскому берегу — в фонде И-19 «Приход Церкви во имя Святителя Николая Чудотворца Архангельской и Холмогорской епархии в с.Ковда».
По Понойскому приходу, как и по новообразованным «лопарским» приходам, духовных росписей на данный момент обнаружено не было ни в ГАМО, ни в Мурманском областном краеведческом музее (МОКМ).
По Кандалакшскому приходу духовные росписи сохранились за 1780, 1781, 1783-1786, 1788-1791, 1793-1800, 1802-1806,1809-1811,1816,1818, 1821, 1823, 1824, 1827, 1838-1841, 1850-1857, 1860-1863,1865,1867,1869, 1871, 1872, 1874, 1875, 1877, 1878, 1881-1883, 1885-1888, 1890, 1891, 1898, 1902-1904, 1907-1911 гг. В качестве начальной даты функционирования документа можно принять 1780 г., с которого в данном приходе ведутся духовные росписи. Подтверждение этому находится в ряде клировых ведомостей по Кандалакшскому приходу. Например, в ведомости за 1909 г. сообщается: «духовные росписи имеются все с 1780 г. по 1909 г. включительно» [ГАМО. Ф. И-20. Оп. 1. Д. 136. Л. 3 об.]. Последней датой составления духовных росписей следует считать 1917 г., когда завершилось ведение подобного рода документов вследствие революционных событий. Из этого следует, что сохранность источника составляет 75 документов из возможных 138, или около 54,3 %.
По Кольскому приходу духовные росписи сохранились за 1840-1879, 18811901, 1903-1907, 1909, 1910, 1912, 1916, 1917 гг. И если принимать те же даты, как и по Кандалакшскому приходу, за временные границы функционирования документа, то сохранность составит 71 документ из возможных 138, или около 51,5 %.
Таким образом, сохранность источника по Кольскому и Кандалакшскому приходам в обоих случаях немногим больше 51 и 54 %, что несколько затрудняет исследование документов. Однако о структуре и содержании документов вполне можно судить по данному количеству источников.
Структура и содержание духовных росписей
Духовные росписи состоят из преамбулы, основной части, добавочной ведомости, сводной таблицы и резолюции приходского духовенства, благочинного священника, столоначальника.
Преамбула включает в себя данные о том, откуда поступила, кому и когда была дана ведомость (бланк духовной росписи). Содержание ведомости следующее: «Ведомость дана из Архангельской Духовной Консистории в Кандалакшский приход, кемскаго уезда для записи в тысяча девятьсот десятом (1910) году обретающымся при оной церкви в приходе нижеявленных чинов людям, со изъявлением против коегождо имени о вытии их в святую четыредесятницу у исповеди и святых таин причастия, и ктож исповедался токмо, а не причастился, и ктож не исповедался»15 [ГАМО. Ф. 20. Оп. 1. Д. 106. Л. 1 об.].
15 Здесь и далее при цитировании старая дореволюционная орфография частично изменена. В частности, произведена замена ряда букв: «ять» заменена на «е», «фита» — на «ф», «и (1) десятеричное» на «и», «омега» на «о», «ипсилон» на «и», «юс малый» на «я», «еръ» в конце слов, заканчивающихся на согласные, опущен.
Таблица 1
Вид таблицы основной части духовных росписей [ГАМО Ф. 20 Оп. 1 Д. 106 Л. 1 об.]
Число Лета Показания действа.
Домов или дворов. Людей. от рождения.
Мужеска пола. Женска пола. Мужеска пола. Женска пола. Кто были у исповеди и святаго причастия. Ктож исповедался токмо, а не причастились, и за каким винословием. Которые у исповеди не были.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
Табл.1 содержит 9 колонок:
1 — номера домов или дворов, что облегчает подсчет дворов как в отдельных селениях, так и в целом;
2 и 3 — порядковые номера людей мужского и женского полов по отдельности, что также облегчает подсчет населения;
4 — сословная принадлежность (духовные, статские, военные, мещане, крестьяне и крестьяне-колонисты или просто колонисты и члены их семей), местность (населенный пункт); записи имели вид посемейных списков прихожан для каждого селения. Вначале записывался глава семьи (фамилия — если была, имя, отчество), затем его жена с именем и отчеством (у вдов указывалась фамилия мужа) или отмечалось вдовство; после — их дети с именами (и с отчествами, если отец умер), супруги детей и их дети; внебрачные указывались без отчества. Эти данные позволяют оценить социальную стратификацию общества, проследить родословные;
5 и 6 — приблизительный возраст, для младенцев (иногда и для детей старше 1 года) указывали количество месяцев;
7 — здесь указывали, был ли человек на исповеди и причастии или только на причастии для детей до 7 лет;
8 — отмечалось посещение только на исповеди, а если человек не был даже на исповеди, то указывали причину неисполнения таинств: «по болезни», «отлучке», «нерадению» («нерачению»), «по опущению», реже указывалось «по малолетству», так как малолетние до семилетнего возраста могли причащаться без исповеди. Также в качестве причин неучастия человека в жизни прихода в данной графе указывались его симпатии к другим вероисповеданиям, как то: «по склонности к старообрядству», «по склонности к лютеранству» (или «лютеранскому исповеданию»), «римско-католическому вероисповеданию» и т. п.;
9 — указано, какое количество лет человек не был на исповеди и причастии (например, «9-18» означает, что человек 9 лет не исповедовался, а 18 лет не причащался).
Следующая часть духовных росписей —«добавочная ведомость», которая содержит следующие данные:
а) количество прихожан по духовной росписи за предыдущий год (количество лиц мужского и женского пола и общее число жителей);
б) количество прибывших людей за текущий год («по рождению», «через брак», «по перемещению» и «итого прибыло»), данные по которым давались раздельно по каждому полу, а затем суммировались с прошлогодними данными;
в) количество убывших людей за текущий год («по случаю смерти», «через брак», «по перемещению» и «итого убыло») — данные, по которым также представлялись раздельно по каждому полу, а затем вычитались из суммы данных по прибывшим членам прихода за текущий год с общими данными за прошлый год, в итоге получалась общая цифра за текущий год [например: ГАМО. Ф. И-20. Оп. 1. Д. 107].
Далее в документ включалась сводная таблица по прихожанам с количественными данными, которая несколько раз менялась по структуре. Так, до 1843 г. она имела следующий вид по вертикальным графам, как указано в табл. 2.
Таблица 2
Графы сводной таблицы духовных росписей до 1843 г. [ГАМО. Ф. И-16. Оп. 1. Д. 26. Л. 380, 427, 460]
Исповедовавшихся и причастившихся Исповедовавшихся токмо, а не причастившихся У исповеди не бывали. От 6 лет и до престарелых За малолетством, кои ниже 6 лет. Итого
муж жен муж жен муж жен муж жен муж жен
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
Крестьян
жены их
дети муж
жен
Примечание. Нумерация колонок условна и создана для удобства, так как в самой таблице колонки не нумеруются.
Как видно из примера, половая дифференциация как по вертикали, так и по горизонтали выглядит излишней. В колонке 1 указывались сословия, причем члены их семей считались отдельно и занимали отдельные строки: жены их, дети мужского пола, дети женского пола.
Указывались следующие сословия (каждое по отдельности): военные («штаб-и обер офицеры», «унтер-офицеры и солдаты» в две отдельные строки), канцелярские служители, поселенцы, купцы, мещане и крестьяне, далее шла строка «итого вообще» [например: ГАМО. Ф. И-16. Оп. 1. Д. 26. Л. 380, 427, 460].
С 1843 г. была введена новая структура сводной таблицы, которая стала занимать по ширине целый разворот (оборотная сторона одного листа и лицевая сторона другого листа), то есть все данные записывались в одну строку, отчего таблица имела очень большое количество столбцов. Составлялась она в таком виде по 1854 г. включительно, причем в духовной росписи за 1843 г. имели место оба варианта сводной таблицы — старый и новый [ГАМО. Ф. И-16. Оп. 1. Д. 26. Л. 380, 385 об. - 386].
В указанный период времени были добавлены новые столбцы «число»: «церквей» и «дворов считая по четыре души во дворе», — позже, с 1855 г., они были исключены из сводной таблицы.
С 1843 по 1846 гг. указывались следующие сословия, объединенные в три группы: 1) штаб и обер-офицеры, унтер-офицеры, солдаты, канцелярские служители; 2) купцы, мещане, цеховые и прочие городские обыватели; 3) крестьяне (табл. 3). Для каждой группы был стандартный набор граф.
Таблица 3
Графы сводной таблицы духовных росписей с 1843 по 1846 гг. [ГАМО Ф. И-16 Оп. 1 Д. 26. Л. 380, 385 об. - 386.]
Исповедовавшихся и причастившихся Исповедовавшихся но не причастившихся Не бывших у исповеди
по малолетству по отлучкам и по другим препятствиям по опущению
Муж Жен Муж Жен Муж Жен Муж Жен Муж Жен
Отдельными столбцами рассчитывались итоговые данные в три столбца: 1) лица мужского пола; 2) лица женского пола; 3) лица обоих полов.
С 1847 по 1854 гг. указывались следующие сословия, объединенные в шесть групп: 1) духовного ведомства; 2) военные; 3) статские; 4) купцы, мещане, цеховые и прочие городские обыватели; 5) дворовые; 6) крестьяне. Набор граф в колонках был тот же что и в документах за 1843-1846 гг. Была добавлена новая графа «раскольников» в две колонки «муж.» и «жен.».
С 1855 г. сводная таблица приобрела следующий вид (табл. 4), сохранявшийся почти неизменным до 1917 г.
Таблица 4
Графы сводной таблицы духовных росписей с 1855 по 1917 гг.
[ГАМО. Ф. 16-И. Оп. 1. Д. 19а]
Всего при вышеозначенной Церкви жителей Православнаго исповедания Число лиц
исповедовавшихся и причастившихся исповедовавшихся но не причастившихся не бывших у исповеди итого
по малолетству по отлучкам и по другим препятствиям по опущению
муж жен муж жен муж жен муж жен муж жен муж жен обоих полов
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
В колонке 1 сверху вниз — построчно (а не так, как с 1843 по 1854 гг. — вертикально все в одну строку) перечислялись сословия (социальные группы):
1) «Духовнаго ведомства» (в 1858 г. формулировка «духовного сословия» была изменена на формулировку «духовного ведомства»);
2) «Военных»;
3) «Статских»;
4) «Купцов, мещан, цеховых и прочих городских обывателей»;
5) «Дворовых» (началу XX в. данная графа была исключена, поскольку на протяжении ряда лет она была пуста);
6) «Крестьян»;
7) «итого»;
8) отдельно присутствовала графа «Сверх того раскольников», в которой заполнялись только 12-14-й столбцы;
9) «Всего» — общее количество населения (также 12-14-й столбцы).
Исходя из данных основной части этого источника, можно сделать ряд
сопоставлений с другими документами из «церковного архива».
Во-первых, данные из колонок 1-3 можно сопоставить с данными из клировых ведомостей (часть документа «ведомость о прихожанах», где давались статистические данные по приходу), ревизских сказок и других источников, то есть проверить соотношение статистических данных.
Во-вторых, данные колонок 4-6 можно сопоставить с материалом из метрических книг и обысковых книг (книг брачных обысков). Метрические книги дают более точную датировку родившимся (если есть точная дата), крестившимся, вступившим в брак и умершим (у последних указывается причина смерти). Содержится также информация о месте происхождения родителей и крестных восприемников, их сословная, этническая и конфессиональная принадлежность [например: ГАМО. Ф.16-И. Оп. 1. Д. 19а].
В-третьих, данные из колонок 7-9 являются уникальными для этого вида документов и отражают религиозность членов общины. Здесь косвенным дополнением могут стать алтарные книги, в которых давались отдельные сквозные списки исповедовавшихся по определенным конкретным дням и такие же списки по причастившимся, а также отдельные списки тех, кто не причастился и не исповедовался [например: ГАМО. Ф. И-20. Оп. 1. Д. 54]. Таким образом, алтарные книги уточняют датировку совершения таинств, но не количество лет, пропущенных прихожанином, причины его пропусков и его симпатии или приверженность другим конфессиям.
Информационные возможности источника
Из духовных росписей по кольским саамам можно получить следующую информацию: материал по родословию, кто с кем проживал в одном доме, в каком количестве человек, об изменении уровня религиозности саамского населения, о религиозных предпочтениях, о соседстве с саамами представителей других вероисповеданий (лютеранского: финны, норвежцы, фильманы) или православных карелов и русских.
Так, по Кандалакшскому приходу в духовной росписи за 1886 г. в общей таблице между строк о посещении тайн Исповеди и Причастия имеется длительная и проходящая через весь документ заметка, написанная рукой священника Стефана Феодоровича Попова, следующего содержания:
«За нерачением. Все предложения, увещания священника об исполнении существенной христианской обязанности исповеди и Святаго Причастия как общия в Церкви так и частныя на едине к нерадивым прихожанам остаются
безуспешными.
При всем том с решительным подтверждением того, что если они не исполнят Христианскаго долга в этот год, то об них непременно будет
донесено Епархиальному начальству.
Каждое почти лицо на едине было спрашиваемо священником о причине уклонения от исповеди и причастия Святых Таинств, ответы их были следующаго рода: «Так! Нужно бы было да некогда», или «не я один не хожу к исповеди; я не ходил раньше к исповеди но также жил; жило у нас много священников, но не принуждали нас к исповеди»; или «я еще малость буду постарше, то тогда и буду исполнять христианский долг почаще» [ГАМО. Ф. И-20. Оп. 1. Д. 86].
Данное замечание священника, по всей видимости, относится ко всем жителям прихода, которые в течение длительного времени не исповедовались и не причащались, в том числе и к саамам Бабинского и Екостровского погостов.
С 1888 г. в приходе появляются упоминания о старообрядцах в Кандалакшском селении, то есть тех, что «уклонились в раскол» — 2 человека [ГАМО. Ф. И-20. Оп. 1. Д. 89], хотя годом ранее не было ни одного упоминания о переходе в старообрядчество. С 1904 г. появляются еще 2 человека в Княжегубской деревне «За приверженностью к расколу». Итого в приходе 4 человека [Там же: Д. 101]. В 1907 г. по общей таблице получается 6 старообрядцев: 4 (2 мужчины и 2 женщины) в Колвицкой и 2 (мужчина и женщина) в Княжегубской деревнях, а в сводной таблице указано, что в приходе 19 человек (10 мужчин и 9 женщин). В погостах старообрядцев не выявлено [Там же: Д. 103]. Та же ситуация фиксируется в 1908 г. [Там же: Д. 104]. А в 1909 г. в погостах отмечается наличие сторонников старообрядчества. Так, в Бабинском погосте — 1 женщина, в Екостровском — 3 мужчины и 2 женщины. Итого в саамских погостах 6 человек, а в целом по приходу отмечаются те же показатели, что и за предыдущие два года — 19 человек (10 мужчин и 9 женщин) [Там же: Д. 105]. В следующие два года — в 1910-м и 1911-м количество уклонившихся в старообрядчество увеличилось до 8 человек: 2 (мужчина и женщина) в Бабинском погосте и 6 (3 мужчины и 3 женщины) в Екостровском погосте. А общее число склонных к старообрядчеству 19 человек [Там же: Д. 106, 107].
Также в Бабинском погосте с 1907 г. присутствовали лютеране (не исповедовавшиеся и не причащавшиеся «по склонности к лютеранству») — семья Исаака Матвеевича Саткоярви. Общее их количество 8 человек (5 мужчин и 3 женщины) [Там же: Д. 103-107].
Таким образом, видно, что с 1908 г. в среде саамов Бабинского и Екостровского погостов выделились лица и семьи, склонные к старообрядчеству, а в Бабинском погосте проживала семья лютеран.
Ниже представлены сводные таблицы по населению Бабинского и Екостровского погостов за 1907, 1909 и 1911 гг. (табл. 5 и 6).
Таблица 5
Сводная таблица по исполнению исповеди и причастия населением Бабинского погоста в 1907, 1909 и 1911 гг. [ГАМО. Ф. И-20. Оп. 1. Д. 103, 105, 107]
Год 1907 1909 1911
Сословие крестьяне крестьяне военные крестьяне военные
Пол м ж м ж м ж м ж м ж
Исповедовались
и причастились (в том 3 4 3 7 1 0 7 10 1 0
числе дети 8-17 лет)
Причастились без исповеди (дети 1-7 лет) 4 3 3 6 0 0 6 6 0 0
Только исповедовались (взрослые) 1 2 0 2 0 0 6 9 0 0
Л по малолетству 7 4 8 6 0 0 4 1 0 0
по отлучке 1 3 1 2 0 0 2 4 0 0
и по опущению 17 28 21 23 0 0 11(14) 12 (14) 0 0
о « по нерадению 3 2 4 1 0 0 2 0 0 0
и о с с по склонности к лютеранству 5 3 4 3 0 0 7 (4) 5 (3) 1 0
е к по склонности к старообрядчеству 0 0 0 1 0 0 1 1 0 0
Итого Общее число по полу 41 49 44 51 1 0 46 50 2 0
Общее число 90 95 1 96 2
Таблица 6
Сводная таблица по исполнению исповеди и причастия населением Екостровского погоста в 1907, 1909 и 1911 гг. [ГАМО. Ф. И-20. Оп. 1. Д. 103, 105, 107]
Год 1907 1909 1911
Сословие крестьяне статские крестьяне военные статские крестьяне военные
Пол м ж м ж м ж м ж м ж м ж м ж
Исповедовались
и причастились (в том 0 1 2 0 0 0 1 0 0 0 2 4 1 2
числе дети 8-17 лет)
Причастились
без исповеди 3 0 0 0 0 0 0 0 0 0 0 0 1 0
(дети 1-7 лет)
Только исповедовались (взрослые) 1 3 0 1 0 0 0 0 0 0 1 1 0 0
по малолетству 5 12 0 0 4 8 1 2 0 0 7 9 1 2
о по отлучке 1 4 0 0 1 4 0 0 0 0 4 9 0 0
и о « по опущению 20 21 2 0 17 24 2 3 1 2 10 12 3 1
по нерадению 6 5 0 0 2 1 0 1 0 0 3 2 0 0
в о по склонности
л 5 К к к старообрядчеству 0 0 0 0 3 2 0 0 0 0 3 2 0 1
Итого Общее число по полу 36 46 4 1 27 39 4 6 1 2 30 39 6 6
Общее число 82 5 66 10 3 69 12
Таким образом, несмотря на частичную сохранность духовных росписей, они являются достаточно ценным и информативным источником по определению характера религиозности и отношения к церкви населения приходов Кольского Севера в целом и «лопарских» в частности. Этот тип документов позволяет делать заключения об этноконфессиональной ситуации и ее динамике в местах компактного проживания саамского населения в рассматриваемый период.
Список источников
ГАМО. Ф. И-16. Оп. 1. Д. 26, 51, 89, 96, 131, 156, 189, 195, 197а, 205, 211, 216, 218, 220, 224, 234, 239.
ГАМО. Ф. И-20. Оп. 1. Д. 1-10, 10а, 11-13, 15-20, 24, 26, 27, 30, 32, 34, 35, 37, 38, 40, 48, 50, 51,55, 57-61, 63-67, 69-71, 73-76, 78, 79, 81-83, 85-87, 89, 91, 92, 97-99, 101, 103-107, 119.
Список литературы
Асочакова В. Н. Материалы церковного учета населения как источник изучения крещения коренных народов Сибири (на примере Хакасско-Минусинского края) // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 4 (142). С. 96-100. (История. Вып. 29).
Варламова Н. А. Исповедальные ведомости 1737 г. как источник по истории населения Петербурга // Проблемы отечественной и всеобщей истории. Вып. 11: Генезис и развитие феодализма в России. Л.: Изд-во ЛГУ, 1988. С. 187-196.
Васина Т. А. Духовные росписи как источник по истории семьи населения Пудемского завода конца XVIII — начала XIX в. // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2015. № 12. С. 67-73.
Васина Т. А. Удмуртская православная сельская семья в конце XVIII века (анализ духовной росписи 1795 г.) // Вестник Самарского государственного университета. 2009. № 7 (73). С. 20-24.
Дементьев В. С. История учета населения России до начала XX века // Географический вестник. 2015. № (4) 35. С. 11-17.
Зайцев А. А. Религиозные процессы в среде саами Бабинского погоста: отражение в архивных источникахи литературе // Труды Кольского научного центра РАН. 2016. № 3 (37) С. 159-169.
Зайцев О. А. «Лопарские приходы» в церковно-приходской системе Кольского Севера в XIX — начале XX веков // Труды Кольского научного центра РАН. 2018. Т. 9, № 11-15. С. 154-166.
Казакова К. С. Первоначальное обучение детей коренного населения Кольского Севера в конце XIX — начале XX вв. // Труды Кольского научногоцентра. 2018. Т. 9, № 2-13. C. 23-30.
Казакова К. С. Полярная «Одиссея» инспектора училищ Николая Козмина в 1911 году // Парадигма: философско-культурологический альманах. 2018. № 28 (28). С. 140-147.
Маркова М. А. Источники по истории населения Санкт-Петербурга и столичной губернии: 1730-1740-е гг. // Материалы церковно-приходского учета населения как историко-демографический источник: сб. ст. / под ред. В. Н. Владимирова. Барнаул: Изд-во Алтай. ун-та, 2007. С. 103-120.
Миронов Б. Н. Исповедальные ведомости — источник о численности и социальной структуре православного населения России XVIII — первой половины XIX в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1989. Т. XX. С. 102-117.
Немирович-Данченко В. И. Лапландия и лапландцы: Публичные лекции, читанные в 1875 г. в Санкт-Петербургском педагогическом музее. СПб.: Тип.
B. А. Тушнова, 1877. 232 с.
Орехова Е. А. Колонизация Мурманского берега Кольского полуострова во второй половине XIX — первой трети XX вв.: дис. ... канд. ист. наук. СПб., 2009. 311 с.
Орехова Е. А. Саамское население и колонизация Мурманского берега Кольского полуострова во второй половине XIX — начале ХХ вв. // Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 2. 2008. Вып. 1. СПб.: СПБГУ, 2008.
C.250-257.
Пентин Н. А. Использование массовых источников при изучении демографических процессов в Вятском крае на рубеже XVIII-XIX вв. // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. 2007. № 4 (19). С. 133-138.
Постников А. Б. Исповедные росписи как источник по истории Псковской Церкви и духовенства в 1727-1762 гг. // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 2: История. История Русской Православной Церкви. 2016. Вып. 6 (73). С. 21-44.
Спичак А. В. Классификация документальных источников по истории приходских церквей Тобольской епархии XVIII — начала XX в. // Вестник Томского государственного университета. 2016. № 410. С. 138-141.
Спичак А. В. Характеристика архивных материалов по истории приходских церквей Тобольской епархии XVIII — начала XX в. // Вестник Томского государственного университета. 2016. № 409. С. 139-144.
Федорец А. И. Исповедные ведомости XVIII века как исторический источник: на примере Москвы // Историческое обозрение. 2010. Вып. 11. С. 51-58.
Федорец А. И. Проблема информационной ценности исповедных ведомостей как исторического источника (на примере московских материалов XVIII в.) // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 2013. № 1. С. 64-73.
Федорец А. И. Исповедные ведомости как исторический источник по социальному составу и расселению дворовладельцев города Москвы в 40-80-х гг. XVIII в.: дис. ... канд. ист. наук. М., 2014. 255 с.
Щербачев О. В. Исповедные ведомости московских сороков как источник по генеалогии дворянства середины XVIII века // Известия Русского генеалогического общества. СПб., 2003. Вып. 12. С. 25-52.
Сведения об авторе
Зайцев Олег Алимханович
аспирант ФИЦ КНЦ РАН
Zaitsev Oleg A.
postgraduate of Kola scientific center of RAS
