CC BY
1277
Социология
УДК 316.6
Никитина Дина Владимировна Dina Nikitina
ДРУЖБА:
ПАРАДИГМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ FRIENDSHIP:
PARADIGM OF SCIENTIFIC WORK
Автор обращается к рассмотрению дружбы как социально-психологическому феномену в контексте философии, социальной психологии. Философские концепции раскрывают особенности понимания дружбы в различные эпохи, ее место в системе межличностных и общественных отношений
Ключевые слова: дружба, друг, адаптация, статус, самооценка, межличностные отношения
In this article the author takes into consideration friendship as social-psychological phenomenon in the context of philosophy, social psychology. The philosophical concepts reveal the peculiarity of friendship in different periods, and its part in the system of personal and social terms
Key words: friendship, friend, adaptation, status, self — appraisal, personal terms
Одно из центральных мест в науке заняла проблема общения. О ней пишут философы, социологи, психологи, этнографы, педагоги, психиатры и представители других научных дисциплин.
Социология изучает дружбу как институт, выполняющий некие функции (их изучением также занимается история и антропология). Социальная психология занимается реальными личными отношениями, возникающими в повседневной жизни. Этика рассматривает дружбу как важную нравственную ценность. Дружбу относят также и к духовной сфере.
Каждому человеку в жизни приходится общаться с другими людьми. Общение занимает одно из важнейших мест среди потребностей человека.
Общение — это информационное и предметное взаимодействие, в процессе которого проявляются и формируются межличностные взаимоотношения. При взаимодействии людей друг с другом проявляются их личные качества, отсюда и вы-
текают межличностные взаимоотношения. Важнейшая черта этих отношений — их эмоциональная основа. Это значит, что отношения возникают и складываются на основе определенных чувств, рождающихся у людей относительно друг друга. Эти чувства могут быть сближающими, объединяющими и разъединяющими людей.
Значительную роль в исследовании канона дружбы сыграли труды И. С. Кона «Дружба» (психологический очерк 1987 г.), «Психология ранней юности» (1989 г.), «Психология юношеской дружбы» (1973 г.).
Самой «чистой» формой проявления человеческих отношений является именно дружба, которая вызывает к себе возвышенно-трепетное и одновременно скептическое отношение как несовпадение должного и сущего (И.С. Кон) [1].
Люди всех времен и народов почитают дружбу величайшей социальной и нравственной ценностью, но ценностью очень редкой, как правило, принадлежащей к прошлому.
Дружба — это понятие историческое, на различных этапах общественного развития оно приобрело новые качества и реализовывалась в различных формах.
В античности зародились основные нравственные представления, среди которых одними из важнейших является дружба.
Понятие «дружба» представлено в эпосе словом «рЫ1о8», приложенным рано и к дружбе двух людей, дружбе частной, и к дружбе — союзу племен, народов, то есть к дружбе в том же понимании, имеющей общественный смысл. Древнегреческое слово «филия» (рЫНа) довольно рано становится предметом специального размышления в греческой философии. Оно связано со словом «р1у1е», обозначавшим племя. Племя — фила — древнейшее подразделение греческого народа, аналогичное «колену» у древних евреев. С распадом родового строя словом «рИШе» начинает обозначаться любое кровнородственное объединение, в том числе род, свидетельства этого дают отдельные места в «Одиссее» Гомера или в «Истории» Геродота. РЫНа, таким образом, это отношение между принадлежащими или как бы принадлежащими к одному роду — племени.
Названными тенденциями в историческом становлении дружбы вполне соответствуют эмпирически фиксируемые у разных народов в разные эпохи различные образы и формы дружбы таких отношений, которые:
1) основаны на традиционных и институционализированных связях;
2) устанавливаются в силу соучастия в общем деле или общности интересов, имеют внешнепредметизированное выражение;
3) заключаются в личной близости как таковой, бескорыстной взаимной привязанности, духовном единении.
Связь понятий «дружба» и «родство» сохраняется и в древнегреческой трагедии, поэзии, прозе.
У Геродота рЫНа — это мирный договор между государствами. По преданию, переданному Ямвлихом, Пифагор рассматривал дружбу в качестве принципа единения
в мире всех со всеми, в том числе между людьми.
Вместе с тем, наиболее ценными разновидностями дружбы Пифагор считал дружбу с родителями, вообще старшими, а также с благодетелями, — то есть с теми, с кем в силу их статуса равенство никак невозможно. Это значит, что дружба трактовалась как отношения не только добровольные, но и «надстатусные». И как таковая дружба со времен ранней античности символизировала возвышенные человеческие отношения и рассматривалась как воплощение подлинной добродетельности и мудрости.
В эпоху «Гомеровской Греции» эпическая дружба являла собой нечленимое единство долга и симпатии и рождалась как результат взаимоподдержки в процессе совместных действий, дел, подвигов.
Особенностью эпической дружбы является то, что она связана ни с кровным, ни с приобретенным родством. Это — воинское товарищество, очень похожее на ритуализированные личные отношения. Друзьями могли быть воины — союзники или люди, связанными узами гостеприимства. Все друзья друг другу милы и любезны. Таким образом, основу эпической дружбы составляют в большей степени не чувства, а действия, проявление взаимной поддержки; личная приязнь и общественный интерес сливаются воедино.
В VI в.до н.э. Солон, один из семи мудрецов, анализируя свой жизненный опыт, а также душевное состояние окружающих его людей, формирует особый взгляд на феномен дружбы. Среди советов Солона есть
о о **
такой: «Заводить друзей не спеши, а заведши, не бросай». Таким образом он предостерегает тех, кто пытается завязать дружбу с человеком, не удостоверившись полностью в подлинности своего чувства. Солон призывает ценить это ни с чем не сравнимое чувство — чувство дружбы.
Другой античный мудрец Биант считал, что друга можно приобрести и потерять в споре. «Лучше разбирать спор между своими врагами, чем между друзьями, ибо заведомо после этого один из друзей станет
твоим врагом, а один из врагов — твоим другом». В этом наблюдении Биант делает акцент на том, что у друзей не всегда совпадают взгляды, и следствием этого может стать спор, чаще всего заканчивающийся не в пользу дружбы. Так как друг является одним из самых близких людей, он претендует на некоторые чувства со стороны другого члена их маленького дружеского союза. И естественно. Однако у Бианта есть некоторые опасения: «Друзей надо любить так, будто они ответят тебе ненавистью, ибо большинство людей — злы» [3].
Таким образом, происходит эволюция понятия «дружба» от гомеровского эпоса до начала этики «семи мудрецов». В связи с зарождением этических представлений феномен дружбы становится объектом наблюдения философов, которые синтезируют его и оформляют в виде изречений на нравственные темы.
В классической Греции дружба теряет свою связь с родством и становится более избирательной и рациональной. Она приобретает характер политического товарищества. Понятие «Политическая дружба» распространяется на межличностные отношения. Друзьями теперь называют приверженцев, единомышленников, людей объединенных общими интересами.
В дальнейшем Сократ и Платон делают акцент на духовной стороне дружеских отношений. Дружба, подчеркивает Сократ, «соединяет людей нравственных» для которых духовное общение важнее преходящих чувственных удовольствий [4]. Платон подчеркивает духовно-нравственные основы дружбы. Подходя к проблеме с точки зрения общества, Платон подчеркивает социально-интегративные функции дружбы, замечая, что «рассудительность», «разумность», и «дружба» — это не разные точки зрения, но все та же. Философ считает, что не только взаимоотношения друзей должны исходить из возвышенной общей цели, но и все отношения — «к нашим потомкам, родственникам, друзьям, связанным с нами узами гостеприимства», а также что все отношения должны направляться и регулироваться законами [4].
Первый трактат, посвященный проблеме дружбы, встречается у Аристотеля в «Никомаховой этике», где дружбе посвящены книги XIII и IX. Философ начинает свое рассмотрение с учения о высшем благе, которое представляется им как некий объективно и абсолютно заданный человеку стандарт. Вслед за этим Аристотель показывает, какие способности и качества человека соответствуют высшему благу. Это
— добродетели. Это его способность к произвольным, то есть определенным свободой его воли, действиям, благодаря чему он и может быть добродетельным. В учении о добродетелях раскрывается каким человек должен быть в отношении к высшему благу как нравственному идеалу. Затем Аристотель показывает, каким человек должен быть к самому себе.
Определив должное отношение человека к самому себе, Аристотель показывает, какими должны быть его отношения с другими людьми. Этому, по сути, и посвящено его учение о дружбе.
В завершение Аристотель возвращается к вопросу о высшем благе, представляя его как условие личного счастья, или блаженства человека, практически реализовавшего предначертанное природой — добродетельного, воздержанного и дружественного.
Аристотель рассматривает дружбу в разнообразии ее проявлений. Дружеские отношения различаются по:
1) содержанию мотивов:
а) утилитарная — ради пользы, выгоды;
б) гедонистическая — ради удовольствия, приятности;
в) совершенная из добродетели.
2) типу партнеров:
а) дружба юношей и стариков;
б) супругов;
в) домочадцев и родственников;
г) соратников;
д) любовников;
е) гостя и хозяина.
3) по характеру отношений:
а) равных;
б) неравных.
При этом Аристотель сохраняет существовавшие в греческой мысли широкое и узкое понимания дружбы. Первое понимание дружбы объемлет самые разные отношения: между заимодавцем и должником; благотворителем и нуждающимся; родителями и детьми и. т.д. Из этого видно, что в античности под дружбой понимаются всякие позитивные отношения между людьми, во всяком случае, добровольно устанавливаемые отношения [6].
В узком понимании дружба рассматривается в её совершенном воплощении. Дружба как таковая проявляется, по Аристотелю, в особенных — добродетельных и нравственно-прекрасных отношениях. Дружба в узком смысле слова является, по сути дела, именно тем отношением, в котором человек последовательно и до конца проявляет себя как добродетельный. В так понимаемой дружбе:
— люди благодетельствуют преимущественно в отношении именно друзей;
— проводят время совместно или живут сообща;
— «наслаждаются взаимным общением»;
— схожи во всем и делят друг с другом горе и радости;
— поскольку к другу относятся, как к самому себе, то друг — это другое Я.
Как и у Пифагора, дружба, по Аристотелю, покоится на равенстве. Но в дружбе равенство иного рода, чем то, которое предполагается справедливостью. С одной стороны, и об этом Аристотель говорит прямо, справедливость сориентирована на равенство качественное, в то время как в дружбе сначала учитывается количество, а качество — потом; поэтому, желая друзьям блага ради них самих, неверно, может быть, желать им величайших благ, например, быть богами, ведь тогда они перестанут быть друзьями. Но это также значит, что раб не может быть другом свободному. Однако, с другой стороны, в истинной дружбе, на которую способны лишь мудрые люди, равенство в добродетели.
Культ дружбы характерен не только для древнегреческой, но и эллинистической
и древнеримской философии. По выражению Эпикура, «дружба обходит с пляской вселенную, объявляя нам всем, чтобы мы пробуждались к прославлению счастливой жизни». Но хотя дружбу прославляют и Феофраст, и Эпиктет, и Диоген Ларетский, Цицерон, Сенека, Плутарх, расставленные ими этические акценты различны.
Эпикур и его последователи подчеркивают утилитарно-рассудочные истоки дружбы. По словам Эпикура, «всякая дружба желанна ради себя самой, а начало она берет из пользы». Поскольку истинная дружба приобретает у него черты некоторого духовного аристократизма, она ставится в известном смысле даже выше мудрости, ибо мудрость — благо смертное, а дружба — бессмертное.
Если у эпикурейцев дружба — источник радости, то в ригористической этике стоиков, например, Эпиктета трактуется, прежде всего, как долг и добродетель, которой должны быть подчинены живые человеческие чувства. Это делает дружбу еще более исключительной, доступной только мудрецу.
Цицерон стремится, в отличие от Аристотеля и стоиков, к анализу дружбы не как идеального союза, свойственного мудрецам, а как реального отношения, возможного, однако, только среди людей честных, доблестных, верных и стойких. В противовес Эпикуру Цицерон делает сдвиг в понимании природы дружбы как отношения, возникающего от природы, нежели в силу необходимости: к другу стремятся из приязни, то есть дружеского расположения, а не из стремления к удовольствию или пользе.
Вместе с тем, подобно Аристотелю, Цицерон описывает дружбу как совершенное и нравственно-прекрасное отношение. «Первый закон дружбы — в том, чтобы просить друзей только о нравственно-прекрасном и делать друзьям только нравственно — прекрасное, не дожидаясь их просьб [7]. Цицерон, по существу, воспроизводит Аристотеля:
— к другу следует относиться, как к самому себе, то есть любовно, бескорыстно и безусловно;
— истинный друг — это как бы второе Я;
— дружба основывается на согласии и взаимной благожелательности.
Среди «правил дружбы» Цицерона есть такие:
— быть искренним;
— доверять;
— быть равным с нижестоящими по положению или возрасту;
— благотворительствовать;
— быть сдержанным и воздерживаться от ссор;
— в разрыве сохранять достоинство и
т.д.
Таким образом, в античной философии понятие «дружба» конституируется на основе последовательного вычленения дружбы в строгом смысле слова из массы различных форм положительных связей между людьми и ее противопоставления отношениям, основанным на прихоти, вожделении, корысти и тщеславии.
В средние века представления о дружбе несколько меняются. Прежде всего, выделяется понятие «божественная дружба», которая противопоставлена реальным межличностным отношениям и является выражением любви к богу. Фома Аквинский определяет дружбу как добродетель, отожествляя ее с любыми формами благожелательности, будь то отношение к природе, любовь к животным. Хотя реальные дружеские отношения в средние века отличаются сословным характером, в соответствии с которыми выделяются три канона дружбы:
1) феодально-рыцарский;
2) канон простых людей (крестьяне, ремесленники);
3) духовно-монастырский.
Феодально-рыцарская дружба тесно
связана с архаической воинской дружбой и обычаями побратимства, унаследованными от дофеодальных времен и дополненными символикой вассальной верности и покровительства сильного слабому. Характерный пример таких отношений — побратимство, «крестовое братство» русских былинных богатырей, описанное М.М. Громыко [8].
В «названное», или «крестовое» братство вступают практически все былинные
богатыри. Оно ставится выше всех прочих отношений даже кровного родства. Побратимы принимают обет взаимного послушания, но, как правило, один из побратимов считался старшим: Илья Муромец считался старше Добрыни Никитича, Добрыня старше Алеши Поповича, а при встрече со Свя-тогором сам Илья становится его младшим братом. С побратимством был связан также ряд брачных запретов: вдова богатыря не может выйти замуж за «крестового брата» покойного мужа, мужчина не может жениться на своей «крестной сестре».
Этот институт не был исключительно мужским. В некоторых деревнях наряду с побратимством существовало и «посест-римство», хотя в отличие от мужского братания, отношения посестрия распространялись только на непосредственных участниц, то есть их мужья и дети не считались родными.
Обряд побратимства, согласно данным М.М. Громыко [8], был известен на Руси еще в XI в. и имел явно дохристианские истоки. Постепенно эти отношения выходят за рамки воинского союза, приравниваясь к дружбе.
Побратимство и вытекающие из него обстоятельства и брачные запреты признавала и церковь. Иногда обряд братания даже совершался в церкви или фиксировался в церковной метрической книге. Одно такое упоминание относится к 1801 г. Родившийся в воинской среде обычай перенимают и другие сословия. По этнографическим данным, побратимство нередко встречалось среди русских крестьян XIX в., особенно среди казаков и бурлаков, то есть именно в тех ситуациях, где чаще всего требовалась взаимная выручка и восполнение семейно-родственных отношений.
Дружеские связи крестьян и городских ремесленников выглядят более прозаически. Деревенская община даже в ХУІ-ХУІІ вв. редко насчитывала больше 500 человек, так что все отношения в ней неизбежно имели непосредственно-личный характер. Дружеские связи обычно переплетались с родственными и соседскими и рассматривались как их дополнение.
Особое место занимали дружеские отношения в среде молодежи. Понятие молодости в средние века было расплывчатым, охватывая период жизни от окончания детства до того момента, когда мужчина женился и становился главой семьи. Иногда этот период растягивался на 15...20 лет. Посвященные в рыцари сыновья феодальных сеньоров томились скукой или затевали скандалы в отцовских замках. Чтобы избавиться от них и одновременно помочь приобрести боевой опыт, их часто отправляли в дальние странствия. Соединяясь группами, молодые люди вели жизнь бродячих рыцарей, сражались, грабили, искали богатых невест. По словам французского хрониста XII в., эти «друзья» « любили друг друга, как братья».
По иным канонам строилась дружба в духовных, монашеских кругах. Более образованные, чем их современники, эти люди испытывали и большую потребность в вербальном общении, а дефицит эмоциональных контактов, связанный с обетом безбрачия, усиливал потребность в самораскрытии.
Своеобразной формой институционализации духовной дружбы были распространенные в Европе в УШЛХ вв. «молитвенные братства», имевшие своим главным содержанием совместные или заочно возносимые молитвы друг за друга.
Гуманисты эпохи Возрождения прославляют дружбу как самое естественное и высокое человеческое чувство. Эта тенденция была тесно связана с возрождением античной традиции. Дружба представляется более устойчивыми и постоянными отношениями, чем любовь. Монтень подчеркивает тотальность дружбы, ставящую ее выше всех «ролевых» отношений: « . совершенная дружба, о которой я говорю, неделима: каждый с такой полнотой отдает себя другому, что ему больше нечего уделить кому-нибудь еще...в обычных дружеских связях можно свое чувство делить: можно в одном любить его красоту, в другом — простоту нравов, в третьем — щедрость ; в том — отеческие чувства, в этом — братские и так далее. Но что касается дружбы, которая под-
чиняет себе душу всецело и неограниченно властвует над нею, тут никакое раздвоение невозможно» [9].
Сходные мысли высказывает и Ф. Бэкон. Подчеркивая, что нужно выбирать друзей «тщательно и разумно», не поддаваясь страсти, он вместе с тем видит в дружбе высшую форму человеческого общения. «Человек может говорить со своим сыном только как отец; со своей женой — только как муж.» [2]. Друг единственный, с кем можно быть просто самим собой. Суть дружбы «раскрытие своего Я другу», а «главный плод дружбы заключается в облегчении и освобождении сердца от переполненности и надрыва, которые вызывают и причиняют всякого рода страсти» [2].
В гуманистической концепции дружбы на первый план выступает интеллектуальное общение, означающее разрыв с фео-
о о т~1 о о
дально-рыцарской традицией. Важнейшей предпосылкой дружбы становится теперь не сословное равенство или иерархическая взаимозависимость, а общность духовных интересов. Человек не чувствует больше необходимости оправдываться в своих дружеских или любовных привязанностях; наоборот, он гордится ими. В жизнеописаниях и автобиографиях эпохи Возрождения друзья занимают все более заметное место, чем в средневековых хрониках. Так, М. Монтень и Ф. Бэкон подчеркивают значимость дружбы среди всех межличностных отношений [9].
В эпоху Просвещения такие философы, как Д. Юм, Т. Гоббс, К. Гельвеции, И. Кант, П. Гольбах, определяют дружбу как отношения, основанные на морали и соображениях разума. Дружба осмысливается как нравственная ценность, она важнее сословного происхождения. Тем не менее, мотивами дружеских отношений представляются личные интересы, потребности и выгоды человека [1].
Настоящий культ интимной дружбы в России, как и в Европе, появляется вместе с романтизмом. Почти все хрестоматийные образцы дружбы в русской литературе и жизни первой половины XIX в. (лицейские дружбы А.С. Пушкина, дружба А.И. Герце-
на и Н.П. Огарева, взаимоотношения В.Г. Белинского и М.А. Бакунина и др.) имели отчетливо романтический характер. При этом нормативный канон дружбы и индивидуальные переживания сплошь и рядом переплетаются, накладываются друг на друга [10].
Эволюция романтического канона дружбы особенно наглядно выступает в творчестве и биографии А.С. Пушкина. Верность светлым идеалам юности и дружбы — важнейшая нравственная ценность и принцип пушкинского поколения. По свидетельству современников, реальные дружеские отношения между людьми пушкинского круга отличались не только возвышенностью идеалов, но и настоящим человеческим теплом.
Тема дружбы всегда занимала важное место в творчестве поэта, но на разных этапах его жизни и творческого пути она звучит по-разному.
В произведениях лицейского периода (например, в стихотворении «Друзьям») дружба описывается преимущественно в анакреонтовских тонах бесшабашного группового веселья, перемежающегося настроениями элегической тоски и грусти.
Напротив, дружба эпохи Н.В. Станкевича, М.А. Бакунина и В.Г. Белинского требует постоянного глубочайшего самораскрытия, исповеди, самообнажения. Юные аристократы пушкинской поры умели владеть собой и держать на почтительном расстоянии даже самых близких людей, полагая в этом один из признаков своего дворянского достоинства. Жить по принципу «душа нараспашку» позволялось только в ранней юности, да и то не всегда. Напротив, юные разночинцы, попадая в чуждую им городскую среду, жестко страдали от застенчивости и неумения держаться, испытывали особенно сильную потребность в человеческом тепле.
Следует отметить, что романтический канон дружбы подчеркнуто элитарен. Приписывая своим тончайшим переживаниям особый, высший смысл, недоступный непосвященным, романтики стремились подняться над уровнем обыденности и всякой
организованной коллективности. Подобно гуманистам эпохи Возрождения, а до них
— средневековым мистикам, романтики называют свою дружбу «святой», «священной» — «Жизнетворческая» сила романтических образцов и в самом деле заставляла многих реальных лиц вживаться, по меткому выражению А. И. Герцена — «в свои литературные тени», жить не по велению собственной природы, а по литературным образцам [10].
В советские времена важнейший принцип коммунистической идеологии — коллективизм, провозглашающий примат общественных (прежде всего — государственных) интересов над личными. Этот принцип действует как на макро- , так и на микросоциальном уровне. В соответствии с этим одной из главных социально-нравственных ценностей признается товарищество, то есть «отношения между людьми, основанные на общности их интересов, проявляющиеся во взаимной помощи и солидарности, уважении и доверии, доброжелательстве и симпатии» (Словарь по этике, 1983). За более индивидуальной и избирательной дружбой также признавалось право на существование, но подчеркивалось, что социально-нравственная ценность любой конкретной дружбы «определяется ее общественной направленностью».
В «Моральном кодексе строителя коммунизма» (1961) сближение категорий «товарищества» и «дружбы» вылилось в казенную формулу «Человек человеку друг, товарищ и брат».
Однако ахиллесовой пятой советской идеологии было то, что провозглашаемые ею принципы абсолютно не соответствовали реальным взаимоотношениям людей. Выдать обязательное подчинение групповой дисциплине за добровольное включение индивида в социум или коллектив по формуле «коллектив всегда прав» было сравнительно нетрудно. Но дружба, как и индивидуальность, неизбежно «выламывается» из любой системы групповой солидарности. В этом смысле она всегда была «подрывной» силой.
Молодым красногвардейцам эпохи Ни-
колая Островского было нетрудно усвоить мысль, что классовая солидарность важнее любых личных привязанностей и что друг, идеи которого расходятся с волей партии, становится врагом и подлежит уничтожению. Враг партии или народа не может быть моим другом!
Но по мере утверждения тоталитарного строя число врагов народа неуклонно возрастало. В годы массовых сталинских репрессий почти каждому человеку приходилось выбирать между политической лояльностью, групповой принадлежностью (товариществом) и долгом дружбы. Люди решали этот вопрос по-разному. Одни сохраняли верность своим близким, другие ( большинство) отворачивались от них и даже становились в ряды их гонителей.
Помимо воздействия массовой пропаганды, этому способствовали страх и внутренние, психологические механизмы конформности. Массовый конформизм, на котором держалась советская система, подрывает глубинные психологические и нравственные основы индивидуальной дружбы, но одновременно повышает ее социально-нравственную ценность.
На разных этапах развития советского общества на первый план выступали разные аспекты дружбы.
Громадный подъем чувства дружбы, если так можно выразиться, произошел в годы Великой Отечественной войны. Воинское товарищество было действительно братством — один за всех и все за одного. Для людей, прошедших войну, солдатская дружба навсегда остается эталоном идеальных человеческих отношений. Именно потому, что солдатская жизнь предельно деин диви дуализирована, война порождает исключительно острое чувство индивидуальности.
Окопная дружба становится нравственным эталоном, камертоном, по которому оценивается действительность и с которым она никакого сравнения не выдерживает. Социальное неравенство и всесилие партократии, которых до и во время войны не замечали, в послевоенные годы становятся все более кричащими, подры-
вая иллюзию всеобщего товарищества. Более того, оказалось, что при столкновении с коррумпированной бюрократией пасует даже проверенная кровью фронтовая дружба.
Распад Советского Союза и переход к «дикому» капитализму повлиял и на характер межличностных отношений. Однозначно оценить эти сдвиги невозможно, да и эмпирических данных для этого недостаточно, но некоторые тенденции кажутся очевидными.
Прежде всего, общение между людьми стало менее интенсивным. Опрос, проведенный ВЦИОМ в 1992 г., показал, что 41% опрошенных стали реже встречаться с родными и 49 % — с друзьями, 30 % стали реже общаться с родными и друзьями по телефону, а 40% стали реже переписываться
[7].
Атомизация общества и усиление социального неравенства способствовали росту чувства одиночества и недоверия к людям. Дефолт 1998 г. усилил эти настроения. В 1994 г. 42 % людей, опрошенных ВЦИОМ, сказали, что у них «много близких, надежных друзей», а в 1999 г. так ответили только 13 % (в основном молодые люди); 74 % респондентов сказали, что могут вполне доверять только одному — двум близким людям.
Ценностные ориентации россиян глубоко противоречивы. На уровне общих деклараций массовый респондент в 1994 г., как и в советское время, выражал «лояльность коллективу — этой первичной ячейке принудительного и двусмысленного единомыслия»; 59 % опрошенных целиком или в основном согласны с тем, что «в России люди привыкли относиться друг к другу по
— свойски, не думая о выгоде» (против — ровно вдвое меньше, 30 %). Почти столько же (58 против 22 %) соглашается с тем, что «у нас привыкли делать все сообща, а потому не терпят тех, кто ставит себя выше коллектива».
Но стоит только поставить вопрос более конфликтно и личностно, как картина меняется. «Только 20 % полагают, что человек «должен поступать так, как решило
большинство» даже вопреки собственному мнению; для 56 % более близка другая точка зрения — «человек волен думать и действовать как он сам считает правильным». Демонстративный коллективизм уступает место декларативному индивидуализму».
Еще более индивидуалистично настроена молодежь. Отвечая на вопрос, какие качества им присущи, 15. 29-летние россияне в 1999 г. поставили коллективизм на последнее (7-е) место. Его признали характерным для себя только 24,8 % опрошенных.
Социальное и имущественное расслоение умножает социально-психологические барьеры не только между богатыми и бедными, но и между Я и Другими вообще. Порождаемые неустойчивостью социального бытия равнодушие и холодность распространяются и на отношения человека к тем, кого он называет своими друзьями. Однако этот процесс отнюдь не линейный. В системе важнейших жизненных ценностей современной российской молодежи дружеское общение занимает одно из первых мест.
В том, что привычный канон «русской дружбы» меняется в том же направлении, что и на Западе, нет ничего катастрофического. Глобализация мира не лишает его многогранности и многоцветности. США, Германия и Япония — страны с развитой рыночной экономикой, тем не менее национальные культуры общения у них разные.
Основные характеристики дружбы — то, что отличает ее от других видов межличностных отношении, — тоже не изменились. За пять столетий до Рождества Христова, при абсолютно иной культурной традиции в Китае, Конфуций назвал пять основных типов межличностных отношений, среди них четыре типа иерархических отношений, в каждом из которых есть сторона главенствующая и сторона подчиняющаяся: между императором и его подданным, между отцом и сыном, между женщиной и мужчиной, между старшим братом и младшими братьями. И пятый тип отношений, неиерархический: отношения между равными — это и есть дружба.
Дружба признается величайшей со-
циальной и нравственной ценностью большинством людей, считающих ее при этом ценностью очень редкой. Дружба — это близкие взаимоотношения, основанные на глубокой личной привязанности и симпатии, на единстве взглядов, интересов и жизненных целей, которые выражаются в стремлении к длительному разностороннему общению [5].
В отличие от деловых отношений, где один человек использует другого как средство для достижения своей цели, дружба — это отношение самоценное, само по себе являющееся благом; друзья помогают друг другу бескорыстно, «не в службу, а в дружбу».
В отличие от кровно-родственной связи, где люди связаны узами кровной или родственной солидарности, дружба — индивидуально-избирательна и основана на взаимной симпатии.
Наконец, в отличие от поверхностного приятельства, дружба — отношение глубокое и интимное, предполагающее внутреннею близость, откровенность, доверие, любовь, недаром мы называем друга своим alter ego (другим Я).
Большая близость и эмоциональность, связанные с избирательностью и исключительностью дружбы, усугубляют и делают еще строже такие критерии, как бескорыстие, преданность и верность, требовательность и принципиальность, искренность и доверие.
Бескорыстие в дружбе предполагает такие отношения, которые свободны от соображений выгоды и строятся на готовности помочь друг другу, порой в ущерб своим личным интересам. Преданность и верность друга укрепляют веру человека в собственные силы: он знает — в трудную минуту друг никогда не оставит его в беде и найдет возможность помочь и поддержать. Взаимная требовательность и принципиальность, делая дружбу активной силой, могут привести к большим творческим успехам, ибо способствуют самосовершенствованию каждого из друзей. Поэтому требовательность в дружбе обоснована, ибо дружба — своеобразный показатель ценности человеческих качеств.
Общение друзей, в котором каждый раскрывает другому самое важное и сокровенное, обогащает их обоих, позволяет лучше понять и осознать то, что происходит в собственной душе. Поэтому в друге чрезвычайно высоко ценят доверие, искренность и сердечность, умение хранить тайну. Отсутствие этих качеств разрушает отношения. Также очень высоко ценят великодушие, отходчивость, умение простить необдуманный проступок.
Настоящая дружба редко возникает сразу. Обычно ей предшествуют поиск, неудачи, непрочные контакты. Существуют следующие правила дружбы:
1) пик дружбы, когда она является исключительной, интенсивной и эмоционально значимой, приходится, как правило, на юность и раннею молодость, школьные и студенческие годы. Это самый благоприятный возраст для установления интересных и прочных контактов;
2) прежде чем сначала почувствовать симпатию к человеку, желание с ним знакомиться и общаться. Если этого ощущения нет, то лучше быть сдержанным и от предложенного знакомства уклониться, ведь симпатия для дружбы должна быть взаимной;
3) одной взаимной симпатии для дружбы мало. Нужно еще и общее дело или, по крайней мере, общие интересы;
4) первым шагом в установлении дружеских отношений не обязательно должен быть личный контакт. Знакомство и дружба могут начинаться и с письма.
5) не исключено, что дружба может начинаться с конфликта;
6) очень важно в самом начале дружбы не обмануться в своих чувствах: человек должен чувствовать, что он нужен другому.
Возникновению дружбы способствуют прежде всего общность взглядов, интересов, идеалов, жизненных целей. И если основой дружбы являются их близость или совпадение, то дружба продолжается нередко всю жизнь, независимо от препятствий на её пути. Необходимыми условиями становления дружбы являются также взаимное уважение, личная симпатия и привязанность друг к другу.
Однако реальные дружеские отношения не развиваются автоматически, по одной и той же траектории. Дружба — психологически очень тонкие, сложные отношения. А это значит, что о сохранении дружбы надо заботиться. Так, будучи наиболее глубоким, интимным отношением, дружба обязательно предполагает доверие, проявляющееся в открытии другому собственного Я, своих тайн, намерений, состояний, то есть в самораскрытии. Самораскрытие зависит от целого ряда моментов: кто, кому, что именно, когда, при каких обстоятельствах и для чего открывает. Степень самораскрытия в общении с посторонним человеком, родителями, близким другом неизбежно будет разной. Максимум самораскрытия достигается именно в общении с друзьями. Хотя здесь также имеются свои пределы.
В качестве вывода необходимо отметить следующее. Философские концепции раскрывают особенности понимания дружбы в различные эпохи, ее место в системе межличностных и общественных отношений.
В античности дружба изначально связывается с ритуалами и отношениями родства, существует некое воинское товарищество. Друзья связаны общей деятельностью, а дружба в большей степени представлена в системе общественных отношений. Постепенно дружба распространяется на межличностные отношения и приобретает избирательный характер.
В средние века представления о дружбе несколько меняются. Прежде всего, выделяется понятие «божественной дружбы», которая противопоставлена реальным межличностным отношениям и является выражением любви к богу. Хотя реальные дружеские отношения в средние века отличаются сословным характером.
Гуманисты эпохи Возрождения прославляют дружбу как самое естественное и высокое человеческое чувство. Эта тенденция была тесно связана с возрождением античной традиции. Дружба представляется более устойчивыми и постоянными отношениями, чем любовь. Так, М. Монтень под-
черкивает значимость дружбы среди всех межличностных отношений.
В эпоху Просвещения такие философы, как Д. Юм, Т. Гоббс, К. Гельвеций, Э. Кант, определяют дружбу как отношения, основанные на морали и соображениях
разума. Дружба осмысливается как нравственная ценность, она важнее сословного происхождения. Тем не менее, мотивами дружеских отношений представляются личные интересы, потребности и выгоды человека.
Литература
1. Кон И.С. Психология ранней юности. — М.: Просвещение, 1989. — 255 с
2. Кон И.С. Дружба. Этико-психологический очерк. — М.: Политиздат, 1980.
3. Борохов Э. Энциклопедия афоризмов (В мире мудрых мыслей ). — М.: ООО АСТ, 2000.
- 309 с.
4. Платон. Диалоги. — Ростов-н/Д., 1998.
5. Психологический словарь / Под ред. В. В. Давыдова, А. В. Запорожца и др. — М.: Педагогика, 1983. — 100 с.
6. Аристотель Этика / Пер. Н.В. Брагинской, Т.А. Миллер; Ф.Х. Кессиди; Прим. Н.В. Брагинской. — М.: АСТ, 2004. — 492 с.
7. Этика: уч. пособие Т.В. Мишаткина; З. В. Братчикова; Н. И. Мушинский / под ред. Т. В. Мишаткиной, Я. С. Яскевич. — 3-е изд. стереотип. — М.: Новое издание, 2004. — 372 с.
8. Громыко М.М. Мир русской деревни. — М., 1991.
9. Монтень М. Опыты: О дружбе. — Книга 1. — М.: Голос, 1992. — 384 с.
10. Герцен А.И. Сочинения в 9 тт. Т. 4. — М., 1956.
Коротко об авторе_________________________________________________Briefly about the author
Никитина Д. В., аспирантка, Забайкальский го- D. Nikitina, post-graduate student, Zabaikalsky State
сударственный университет (ЗабГУ) University
dinulya:2301@mai!.ru
Научные интересы: социология управления, дружба, социальные отношения
Scientific interests: sociology of management, friendship, social relations
