CC BY
121
УДК 94(47).084.3
ДОНСКИЕ КАЗАКИ В БОЯХ НА ПЕРЕКОПЕ В 1920 ГОДУ*
© 2015 г. А.В. Венков
Венков Андрей Вадимович -
доктор исторических наук, профессор,
заведующий лабораторией казачества,
Южный научный центр РАН,
пр. Чехова, 41, г. Ростов-на-Дону, 344006.
E-mail: andrey_venk@rambler.ru
Venkov Andrey Vadimovich -
Doctor of Historical Science, Professor,
The Head of Cossacks Laboratory,
Southern Scientific Center of the RAS,
Chekhov Ave., 41, Rostov-on-Don, 344006, Russia.
E-mail: andrey_venk@rambler.ru
Освещается участие донских казаков в боях в Крыму в 1920 г. Описываются особенности командного состава Донской конной бригады. Прослеживается ее боевой путь и роль, сыгранная в боевых действиях на Перекопе в начале 1920 г. Делается вывод, что небольшая, но стойкая казачья воинская часть, возглавляемая талантливым командованием, удерживала перекопское укрепление, и разбитые белые войска на юге России смогли переправиться с Черноморского побережья Кавказа в Крым, реорганизоваться и перейти в наступление.
Ключевые слова: казаки, Гражданская война, Крым, Перекоп.
The article considers the participation of Don Cossacks in the Crimea battles in 1920. The author describes the specific features of command personnel of Don Cavalry brigade. The military way and the role it playedduring the battle on the Perekop at the beginning of1920 is analyzed in the article. It is concluded that a small but strong and motivated Cossack military unit led by the talented command was holding Perekop fortifications and thus the defeated White troops in southern Russia were able to cross the Black Sea coast in Crimea, then to reorganize the troops and start the attack.
Keywords: Cossacks, Civil War, Crimea, Perekop.
В 1920 г. Крым стал местом временного спасения разбитых белых армий. Большую роль в этом сыграло его географическое положение, связывающее полуостров с материком узкими перешейками. Контроль над ними делает Крым во многом неуязвимым. Это блестяще продемонстрировали кубанские казаки в 2014 г., перекрыв на перешейках дорогу украинским националистам, которые хотели навести там свой кровавый порядок.
Похожую роль сыграла на Перекопе в 1920 г. бригада донских казаков. Это не было широко освещено в исторической литературе, но отражено в достаточном количестве источников: в мемуарах участников тех событий и особенно вождей белого движения - П.Н. Врангеля и Я.А. Слащева [1-6]. Спра-
вочные материалы, публикуемые С.В. Волковым и С.В. Корягиным [7, 8], а также коллекция приказов по Войску Донскому, хранящаяся в ГАРО, позволяют проанализировать командный состав донской казачьей бригады, участвовавшей в боях. Цель данной работы - показать роль донских казаков в обороне Перекопа в самый тяжелый период Гражданской войны на Юге России.
В конце 1919 г. разбитые белые армии уходили в низовья Дона, где, опираясь на казачье население, надеялись остановить большевистское наступление. Белые войска под командованием генералов Слащева и Бредова уходили в Крым и на Одессу. Вместе со Слащевым ушла в Крым Донская конная бригада генерала Морозова (около
* Работа выполнена при поддержке РГНФ, проект 15-31-10173 «Крым и южные рубежи России: история, культура, межэтнические взаимодействия».
1000 шашек), ранее боровшаяся в рядах Добровольческой армии с махновцами [9]. Из конницы помимо Донской бригады у Слащева были Сводный чеченский полк - 200 шашек и конвой штаба корпуса - 100 шашек.
Решающие бои, от которых зависел исход Гражданской войны на Юге, развернулись в январе-феврале 1920 г. на Дону. Но Крым все это время считался «резервной» территорией, которую необходимо было удержать и куда в случае поражения на Дону и Кубани белые собирались уходить. Таким образом, удержание Крыма считалось важнейшей задачей. «Хороший строевой офицер, генерал Сла-щев, имея сборные случайные войска, отлично справлялся со своей задачей. С горстью людей, среди общего развала, он отстоял Крым», - писал П.Н. Врангель [1, с. 26]. Он отметил, что этот отряд «состоял из бесчисленного количества обрывков войсковых частей, зачастую еще в зародыше, отдельных штабов и нестроевых команд. Всего до пятидесяти отдельных пехотных и кавалерийских частей. При этом боевой состав корпуса не превышал 3500 штыков и 2000 шашек» [1, с. 8]. Таким образом, Донская конная бригада генерала В. Морозова (1000 шашек) на тот период была единственной крупной боеспособной частью в войсках Слащева, и на нее, естественно, выпала основная тяжесть ведения арьергардных боев и обороны перешейков, которые войска Слащева собой закрыли.
13 (26) декабря Слащев, опиравшийся на Екатери-новслав, получил приказ отойти в Крым. Он решил до вступления в Крым в бой с красными не ввязываться, пехоту отправить к месту назначения сразу же, прикрывая ее отход конной завесой. «Соприкосновение с красными держала только конница, медленно отходившая назад почти без выстрела» [5, с. 176].
Части чуть не были отрезаны от Крыма наступлением красных от Мариуполя на Бердянск. Донцы Морозова, выдвинувшись к Аскания-Нова, прикрывали отход слащевской пехоты и обозов до их прибытия в Перекоп-Юшунь [6, с. 51]. 8 (21) января красные обложили крымские перешейки. Донцы Морозова укрылись в Крыму.
На помощь Морозову подошла малочисленная, не успевшая окончательно сформироваться Отдельная бригада из «возрожденных» Петроградского уланского, Новороссийского драгунского полков и эскадрона Лубенского гусарского полка, дравшаяся до этого с петлюровцами. «Бригада была подчинена генералу Морозову, составив с казачьей бригадой дивизию, названную конным отрядом Морозова. На конницу генерала Морозова возлагалась защита Перекопского вала» [6, с. 63].
На следующий день красные попытались сходу прорваться в Крым сквозь перешеек. Их силы - 46-я стрелковая и 8-я кавалерийская дивизии (около 8000 штыков и сабель) - представляли серьезную опасность для Слащева, имевшего около 3200 бойцов.
9 (22) января к Перекопу вышли из Таврии бригада В.И. Морозова и Отдельная кавалерийская бригада Устимовича. На Перекопе стоял Славянский полк из пленных австрийцев. Городок Перекоп был разрушен. Окопов не было, их только разметили и подтащили колья для проволоки. На плечах белой конницы к Перекопу подошла красная пехота и атаковала цепями. Взявший на себя командование Морозов спешил казаков и кавалеристов, рассыпал их в цепь и открыл огонь. Красные наступали без выстрела. Из-за левого фланга белых стало стрелять орудие, но шрапнели рвались над своими. «Шрапнель делала то недолет, то перелет над линией наших цепей, очевидно - брала их в вилку». Красные к этому времени приблизились на тысячу шагов, залегли и открыли огонь, «подавляя нас численностью». Вдобавок Славянский полк с тыла тоже открыл огонь по казакам и кавалеристам [3, с. 138].
Морозов посадил спешенную конницу на лошадей и приказал скакать за валы, сохранившиеся еще со времен крымских ханов. «Пройти через них можно было не иначе, как только по проходам, которых было по середине четыре и два на флангах. К этим-то проходам мы и скакали сумасшедшим галопом...» [3, с. 139]. Достигнув валов, казаки и кавалеристы вновь спешились и залегли, проходы были прикрыты «многими пулеметами».
Красные преследовали бегом, густыми массами. Их подпустили поближе к валам и стали в упор расстреливать из пулеметов. «Убитыми и ранеными покрылась местность перед валами. Атака была отбита... Если бы не спокойствие и решительность полковника Морозова, быстро и правильно оценившего обстановку, Крым был бы захвачен красными в этот тяжкий и памятный день 9 января 1920 года. Не Слащев спас тогда Крым, как об этом сообщалось, а скромный донской казак Василий Иванович Морозов, принявший в свои руки защиту ворот в Крым у Перекопа» [3, с. 139-140].
Слащев об этом бое просто не упоминает, все внимание его сосредоточено на том, как он сам разбил красных в следующие два дня. На рассвете 10 (23) января три полка красной пехоты (бригада 46-й дивизии) повели наступление на Перекоп и попали в ловушку, расставленную Слащевым. Белые части расположились следующим образом: Славянский полк (100 штыков) прикрывал Перекопский вал; 34-я пехотная дивизия стояла у Юшуня; в 15 верстах
севернее у места, которое Я.Слащев назвал «перешеек с трактиром», расположились Виленский полк 13-й пехотной дивизии (250 штыков) и Донская конная бригада Морозова (1000 шашек).
Красные сбили Славянский полк, заняли вал и втянулись в перешеек. Их попытка ворваться в «перешеек с трактиром» была отражена контратакой Виленского полка. Красные оставили возле этого перешейка заслон и двинулись за Славянским полком на юг, заняли Армянск и направились к Юшу-ню. «В таком положении бой замер в темноте, -писал Слащев. - Красным пришлось ночевать на морозе в 16 градусов в открытом поле» [6, с. 65].
На рассвете 11 (24) января красные вышли к юшуньским позициям. Начался бой. 34-я пехотная дивизия перешла в контратаку. В это же время Виленский полк атаковал заслон красных «против трактира», отбросил его и сам образовал заслон к северу. Следовавшая за Виленским полком конница Морозова, ночевавшая у Мурза-Каяша, ударила по главным силам красных с тыла. «1000 шашек разлились по перешейку, двигаясь к югу», - писал Слащев [6, с. 66]. К полудню наступление красных было ликвидировано, захвачено много орудий.
Весь последующий период, пока разбитые белые войска не высадились в Крыму, Перекопские укрепления удерживали те же малочисленные части в условиях мороза и бескормицы. Начальник боевого участка генерал Васильченко «держал все силы на Перекопе и вызывал все время туда и конницу Морозова. Поднялось сильное заболевание от простуды», - вспоминал Я.А. Слащев [6, с. 68]. Очевидцы-уланы отмечали: «Генерал Морозов, опытный начальник, не держал много людей на валу. В Перекопе вблизи валов дежурная часть, лошади поседланы, остальные в окрестных хуторах у Армянска и Юшуни. Люди и лошади напрасно не изматывались. Пехота занимала позиции вдоль Сивашей и на Чангарском перешейке. В случаях особенно сильного нажима красных пехота спешно направлялась из резерва в Перекоп. Почти всегда это были юнкера военного училища» [5, с. 176].
Следующая попытка красных прорваться через Перекопские укрепления состоялась 24-28 февраля (8-12 марта) 1920 г.
46-я и Эстонская стрелковые дивизии и 8-я кавалерийская дивизия «Червоного казачества» (более 8000 штыков и сабель) начали наступление, но были разбиты, как и в первый раз - слащевцы отступили, дали красным втянуться в перешейки, растянуться и устать, а затем атаковали, собрав силы в кулак. Ударной группировке красных, «не имевшей против себя
противника, но зато обойденной во фланг и тыл, пришлось отходить в большом беспорядке с потерей большого числа пленных» [6, с. 83]. Конница Морозова преследовала разбитого противника, вышла за перешейки и даже заняла городок Чаплинку. Потери красных были так велики, что Эстонскую дивизию пришлось расформировать [10]. «Положение восстанавливается, и конный отряд генерала Морозова снова несет службу по защите Перекопского вала», - констатировали белые [5, с. 178].
Между тем белые армии на Дону и Кубани были разгромлены, прижаты к Черноморскому побережью и в конце марта 1920 г. начали переправу в Крым.
В Новороссийске в плен к большевикам попали 22 тыс. чел. [11, с. 369]. Через месяц в районе Сочи сдалась еще более крупная группировка: офицеров выше штабс-капитана - 380, ниже штабс-капитана - 897, чиновников - 132, унтер-офицеров - 10 099, артиллеристов - 1441, всадников - 23 201, пеших - 4264, лошадей - 17 877, пулеметов - 146, орудий - 25 [12].
Высадка остатков белых армий в Крыму не облегчила службы казаков генерала Морозова. Большинство высадившихся было деморализовано, многие прибыли без оружия. Как вспоминал генерал А.В. Голубинцев, «часть донцов была погружена без лошадей и седел на английские военные суда для отправки в Крым. Лошади и седла брошены на берегу. Таким образом, из 60 тысяч лучшей конницы в Крым прибыло лишь несколько тысяч безлошадных» [13]. На берегу было брошено 10 тыс. лошадей.
80-й Дзюнгарский (калмыцкий) полк, как вспоминали очевидцы, грузился под похоронный марш, причем «лишь немногим беженцам нашлось место на пароходе» [14]. Из кубанцев в Крым взяли лишь 3-ю Кубанскую дивизию Бабиева [15].
Таким образом, к маю 1920 г. главные белогвардейские силы окончательно переместились в Крым (на 1 мая 1920 г. в Крыму - 18 тыс. штыков и 5220 сабель; против Кавказского фронта красных -1600 штыков и 2200 сабель) [16]. По данным П.Н. Врангеля, в Крым ушло 25 тыс. «добровольцев» и 10 тыс. донцов «с тылами». Всего на довольствии числилось 150 тыс. «ртов», и лишь 1/6 часть их составляла «боевой элемент» [1, с. 7, 24].
Чтобы привести эти войска в порядок, требовалось время. Вдобавок ко всему П.Н. Врангель, сменивший на посту командующего А.И. Деникина, пошел на обострение ситуации и, добиваясь бесконтрольного главенства над казачьими частями, отдал под суд командование Донской казачьей армии.
Военный прокурор И. Калинин в своих воспоминаниях писал: «Врангель, прибегнув к расправе с Сидориным, шел ва-банк. Хотя донцы и представляли слабую военную силу, но казачий бунт в осажденном полуострове мог иметь самые гибельные последствия.
У Сидорина, однако, не хватило духу на переворот. Нет сомнения, пожелай он в Евпатории сопротивляться, как советовал ему ген. Карпов, казачьи массы, настроенные против дальнейшей войны, пошли бы за ним» [17, с. 43, 44]. Суд, который являл собой «комплекс вопиющих судебных правонарушений» [17, с. 61], состоялся. Донское командование было выслано из армии.
В данной тревожной ситуации командование Красной Армии еще раз пыталось штурмовать Перекоп 31 марта (13 апреля) 1920 г. В наступлении приняла участие Латышская дивизия. Сохранилось описание первой атаки латышей на Перекоп: «Воспользовавшись густым туманом, красная латышская бригада ночью перед рассветом без выстрела подошла к валу. К счастью, в этот момент туман рассеялся, и уланы вдруг увидели первую цепь красных у самого рва. Густые цепи противника шли за нею. Открытым ружейным и пулеметным огнем первая цепь красных была срезана, а доскакавший до резерва улан поднял тревогу. Стоявшая на позиции за валами наша батарея открыла огонь, а прискакавшие налетом из резерва казаки вмиг были на валу. Не сделав ни одного выстрела, латышская бригада бросилась назад, устилая все поле трупами» [5, с. 178-179].
«31 марта в районе Перекопа разыгрался упорный встречный бой, - вспоминал П.Н. Врангель. -Со стороны противника действовала 1-я латышская дивизия с конницей. 2-й Донской дивизией генерала Морозова, поддержанной нашей пехотой, аэропланами, броневиками и танками, противник был разбит. Перекопский вал и ближайшие подступы остались в наших руках. 1 апреля красные, подтянув только что прибывшую 3-ю стрелковую дивизию и сосредоточив до трех тысяч конницы, пытались снова наступать, но, встреченные нашей контратакой, были отбиты» [1, с. 40]. Сражение затянулось на три дня, и белые вынуждены были высаживать ряд десантов на побережье восточнее и западнее Перекопа, чтобы отвлечь силы противника, но Перекоп все же отстояли.
За выигранное войсками, оборонявшими перешейки, время, Врангель смог реорганизовать войска и назвал их Русской армией. Донские части были сведены в отдельный Донской корпус из трех дивизий. Реорганизация коснулась и донских частей ге-
нерала Морозова, и мы можем видеть на их примере, что же представляли собой донские казачьи полки в 1920 г.
Командир бригады генерал Василий Иванович Морозов, казак станицы Семикаракорской, родился 30 октября 1888 г. В 1908 г. закончил Новочеркасское юнкерское училище. Участник 1-й Мировой войны, есаул, командир сотни 58-го Донского казачьего полка. Во время Гражданской войны воевал в Задонских степях, командовал казачьими полками, за два года был произведен в войсковые старшины и полковники. За бои на Перекопе получил чин генерал-майора (в возрасте 31 года).
Полки его бригады получили новые названия -1-й Донской казачий и 2-й Донской казачий.
1-й Донской казачий полк был создан на базе 4-го сводного конного полка, состоявшего из повстанцев ст. Мигулинской, участвовавших в Верх-не-Донском восстании в марте-июне 1919 г. 4-й сводный полк был слит с 62-м Чертковским конным полком из казаков 1-го Донского округа.
Командовал 1-м Донским казачьим полком генерал-майор Иван Васильевич Клочков, казак ст. Нижне-Курмоярской, бывший командир 62-го конного полка. Он закончил Новочеркасское училище на год позже В.И. Морозова (в 1909 г.), но в генералы они были произведены в один день (29 марта 1920 г.). Сменивший И.В. Клочкова на посту командира полка полковник Степан Афанасьевич Ря-бышев закончил краткосрочные (4-месячные) курсы Новочеркасского юнкерского училища в 1916 г. И, наконец, сменивший раненого С.А. Рябышева полковник Михаил Степанович Зеленков, казак ст. Камышовской, был кадровым военным, закончил Донской кадетский корпус в 1909 г. и полный курс Новочеркасского юнкерского училища в 1911 г. Он же стоял у истоков создания Донской армии - участвовал в знаменитом Степном походе.
Помимо указанных командиров в полку на 1920 г. числятся 58 офицеров, 1 врач и 1 чиновник. Офицеров в полку в 2,5 раза больше, чем положено по штату. Это - особенность донских полков в Крыму.
Из 58 офицеров 2 - «русские», штабс-капитан и подпоручик. Остальные - казаки. Только один офицер кадровый. Это войсковой старшина С. В. Сиволобов, закончивший Донской кадетский корпус в 1910 г. и Новочеркасское юнкерское училище в 1912 г. Репутация его у командования была подмочена тем, что в 1917 г. он был председателем полкового комитета 9-го Донского полка.
Еще 4 офицера закончили ускоренные курсы Новочеркасского юнкерского училища в 1914, 1915, 1917 и 1918 гг. и 3 - школы прапорщиков -
1-ю Тифлисскую (1915), Горийскую (1916) и Ека-теринодарскую (1917).
Остальные произведены в офицеры «за заслуги» в годы Гражданской войны. Из них 29 получили чины в 1920 г. за бои на Перекопе.
Казаки вполне толерантны и доверяют свою жизнь врачу Давиду Исааковичу Антоновскому.
Подобная ситуация с офицерским составом во многом объясняется тем, что полк - из повстанцев, и командные кадры, видимо, остались свои, выбранные еще весной 1919 г. во время восстания.
2-й Донской казачий полк в составе бригады В.И. Морозова по своему составу отличается от 1-го Донского. Он создан на базе «Конвойного полка командующего Донской армией» («Конного полка конвоя командующего Донской армией») по приказу начальника 1-й Сводной Донской дивизии в августе 1919 г. Рядовой состав набирался из тех же повстанцев, участников Верхне-Донского восстания, но офицеров в конвойный полк Донского командарма подобрали по другому принципу.
Командовал полком войсковой старшина Александр Михайлович Ружейников, 1895 г.р., казак ст. Михайловской. В 1914 г. он закончил Новочеркасское юнкерское училище. Видимо, обладал большими военными способностями, так как с января 1919 г. был прикомандирован к оперативному отделу штаба Донской армии. В 1920 г. за бои на перешейках был произведен в полковники (в возрасте 25 лет).
Временно полком командовали войсковой старшина С.С. Голицын, есаулы А.С. Пастушков, В.Г. Сетраков, И.Т. Меркулов, сотник Носов. Все они, за исключением Носова, закончили ускоренные курсы Новочеркасского училища во время 1 -й Мировой войны. Есаул В.Г. Сетраков погиб, командуя полком, в бою под Юшунью. Сотник Носов происходил из казаков ст. Казанской, участвовал в Верхне-Донском восстании.
Всего в полку было 55 офицеров (это более, чем вдвое, превышает штатное расписание казачьего полка), 1 врач и 1 чиновник. Из 55 офицеров -3 «русских», остальные - казаки.
В Степном походе участвовали 2 офицера полка.
Уровень образования гораздо выше, чем в 1 -м полку. Один из офицеров закончил Харьковский университет, один не успел закончить Лесной институт. Два офицера до войны учились в кадетском корпусе; 4 кадровых офицера закончили Николаевское кавалерийское училище и Новочеркасское юнкерское до 1-й Мировой войны; 8 закончили ускоренные курсы Новочеркасского училища в годы 1 -й Мировой войны, 2 - уже в годы Гражданской вой-
ны; еще 4 закончили Константиновское артиллерийское, Ташкентское военное, Виленское военные училища и Саратовскую школу прапорщиков в годы войны.
Остальные офицеры получили свои чины «за отличия», не имея военного образования, причем один из них - П.Г. Попов - был произведен в офицеры за отличия еще в 1915 г. Непосредственно в 1920 г. офицерские погоны получили 8 человек.
Позже, в 1921 г., 5 казаков полка за бои 1920 г. были награждены Георгиевскими крестами 1 -й степени, стали полными георгиевскими кавалерами.
Впечатляет молодость командного состава. И командир бригады, и полковые командиры не достигли возраста 33 лет. И, естественно, бросается в глаза, что большая часть командного состава не имеет базового военного образования. Это казаки, произведенные в офицеры за боевые отличия.
Венцом боевых действий бригады на Перекопе был прорыв фронта красных войск и выход в Таврию. На бригаду возлагались большие надежды, так как она была практически единственной конной частью врангелевской армии. Как вспоминал сам генерал В.И. Морозов, «2-я конная дивизия, которой я имел честь в то время командовать и которая была, в сущности, единственной конницей Крыма (другие конные части были еще пешими), с нетерпением ждала этого желанного дня, когда она, наконец, получит свободное поле для маневра и расстанется с надоевшими ей за зиму окопами и проволочными заграждениями» [4, с. 594].
25 мая (7 июня) 1920 г. Русская армия перешла в наступление. Был высажен сильный десант под командованием генерала Слащева. «Одновременно корпус генерала Кутепова атаковал на Перекопском участке главные силы 13-й советской армии. Танки и броневики двигались впереди наших цепей, уничтожая проволочные заграждения. Красные оказывали отчаянное сопротивление. Особенно упорно дрались латышские части», - вспоминал П.Н. Врангель [1, с. 78]. Корниловская и Марковская пехотные дивизии двинулись вслед за танками, а донская конница бросилась в прорыв между этими двумя дивизиями. Артиллеристы Марковской дивизии вспоминали эту картину: «Утром, через проход в Татарском вале на Перекопе, донская конница ринулась преследовать противника по шоссе на Чаплинку. Сверкая в лучах восхода пиками, конные сотни галопом и рысью неслись мимо нас. Земля гудела и дрожала от мощного топота тысяч копыт. В промежутках между сотнями, грохоча колесами и щитами, неслись конные и конно-горные батареи конного корпуса. Штандар-
ты и сотенные значки развивались на скаку. Это была незабываемая картина.» [2, с. 240].
Прорвавшаяся конница стремилась пройти как можно глубже в тыл противника, но белая пехота натолкнулась на упорное сопротивление советской Латышской дивизии. «Противник, можно сказать, смелый и упорный», - так охарактеризовал ее сам генерал В.И. Морозов [4, с. 596].
Очевидцы вспоминали: «Пройдя 25 верст в направлении Каховки, генерал Морозов получил доставленное аэропланом приказание командира корпуса генерала Кутепова, в котором сообщалось, что красные, подведя сильные резервы, перешли в контрнаступление и вытеснили нашу пехоту из села Перво-Константиновка. Дивизии давалась новая задача. Генерал Морозов повернул дивизию назад» [5, с. 181].
Описывая бой с латышами в деталях: «В это время левее казачий полк, смяв красных, рубил бегущих, загоняя их в Сиваш. Путь спасения для красных был отрезан. Правофланговый полк донцов ворвался в село, не давая пощады латышам...», - свидетели боя подводят итог: «Атака дроздовцев с фронта и лихая конная атака 7-го Сводно-кавалерийского и двух Донских казачьих полков с тыла решили успех боя. Красные латыши были разбиты наголову. Остатки их, около двух тысяч человек, были взяты в плен. Артиллерия красных и пулеметы попали в наши руки...» [5, с.
182]. И завершалось описание восклицанием: «Путь в Северную Таврию был открыт!» [5, с.
183].
Таким образом, небольшая, но стойкая казачья воинская часть, возглавляемая талантливым командованием, много способствовала удержанию перекопского укрепления и дала возможность разбитым белым войскам на юге России переправиться с Черноморского побережья Кавказа в Крым, реорганизоваться и перейти в наступление.
Литература
1. Врангель П.Н. Воспоминания. Южный фронт (ноябрь 1916 г. - ноябрь 1920 г.) Ч. 2. М., 1992.
2. Ларионов В. Крым и Таврия // Русская армия генерала Врангеля. Бои на Кубани и в Северной Таврии. М., 2003.
3. Матасов В. Белое движение на Юге России. 1917-1920. Монреаль, 1990.
4. Морозов В. Воспоминания о бое 25 мая 1920 года // Русская армия генерала Врангеля. Бои на Кубани и в Северной Таврии. М., 2003.
5. Рубцов И. Петроградские уланы в гражданской
войне на Юге России. 1918-1920 годы // Возрожденные полки Русской армии в Белой борьбе на Юге России. М., 2002.
6. Слащев-Крымский Я.А. Белый Крым. 1920. М., 2013.
7. Волков С.В. Офицеры казачьих войск. Опыт мартиролога. М., 2013.
8. Корягин С.В. Генеалогия и семейная история Донского казачества. Вып. 10, 13, 14, 20, 21,24, 33, 41, 43, 46, 52, 54, 58, 60, 62, 65-69, 71, 78, 99, 109, 110. М., 2000-2013.
9. См: Венков А.В. Бои донских казаков с махновцами в годы Гражданской войны // Изв. вузов. Сев.-Кавк. регион. Обществ. науки. 2014. № 3. С. 41-45.
10. Гражданская война и военная интервенция в СССР: энциклопедия. М., 1983. С. 674.
11. Венков А.В. Донская армия в борьбе с большевиками в 1919-1920 гг. М., 2014.
12. РГВА. Ф. 109. Оп. 3. Д. 305. Л. 318.
13. Голубинцев А.В. Русская Вандея. Очерки гражданской войны на Дону. 1917-1920. Мюнхен, 1959. С. 169.
14. Дживзанов П. Донские калмыки в борьбе с большевиками в 1917-1920 гг. // Родимый край. 1968. № 78. С. 7, 10.
15. Родимый край. 1973. № 106. С. 23.
16. Директивы командования фронтов Красной Армии. М., 1978. Т. 4. С. 513.
17. Калинин И. Под знаменем Врангеля. Ростов н/Д., 1991.
References
1. Vrangel' P.N. Vospominaniya. Yuzhnyi front (noyabr' 1916 g. - noyabr' 1920 g.). Ch. 2. [Memories. Southern Front (November 1916 - November 1920)]. Moscow, 1992.
2. Larionov V. [Crimea and Tavria]. Russkaya armiya generala Vrangelya. Boi na Kubani i v Severnoi Tavrii [Russian Army of General Wrangel. Battles in the Kuban region and Northern Tavria]. Moscow, 2003.
3. Matasov V. Beloe dvizhenie na Yuge Rossii. 19171920 [White Army in the South of Russia 1917-1920]. Monreal, 1990.
4. Morozov V. [Memories of the Battle of May 25, 1920]. Russkaya armiya generala Vrangelya. Boi na Kubani i v Severnoi Tavrii [Russian Army of General Wrangel. Battle in the Kuban Region and Northern Tavria]. Moscow, 2003.
5. Rubtsov I. [Petrograd Uhlans in the Civil War in Southern Russia. 1918-1920 years]. Vozrozhdennye polki Russkoi armii v Beloi bor'be na Yuge Rossii [Regenerated Regiments of the Russian Army in the White Struggle in the South of Russia]. Moscow, 2002.
6. Slashchev-Krymskii Ya.A. Belyi Krym. 1920 [White Crimea. 1920]. Moscow, 2013.
7. Volkov S.V. Ofitsery kazach'ikh voisk. Opyt martiro-loga [The Officers of the Cossack Troops. Experience of Martyrology]. Moscow, 2013.
8. Koryagin S.V. Genealogiya i semeinaya istoriya Donskogo kazachestva [Genealogy and Family History of Don Cossacks]. Issues 10, 13, 14, 20, 21, 24, 33, 41, 43, 46, 52, 54, 58, 60, 62, 65-69, 71, 78, 99, 109, 110. Moscow, 2000-2013.
9. Venkov A.V. Boi donskikh kazakov s makhnovtsami v gody Grazhdanskoi voiny [Struggle of Don Cossacks with Makhno Troops during the Civil War]. Izvestiya vuzov. Se-vero-Kavkazskii region. Obshchestvennye nauki. 2014,
no 3, pp. 41-45.
10. Grazhdanskaya voina i voennaya interventsiya v SSSR. Entsiklopediya [The Civil War and Military Intervention in the Soviet Union]. Moscow, 1983, p. 674.
11. Venkov A.V. Donskaya armiya v bor'be s bol'shevi-kami v 1919-1920 gg. [Don Army in the Struggle with Bolshviks in 1919-1920]. Moscow, 2014.
12. RGVA. F. 109. Op. 3. D. 305. L. 318.
13. Golubintsev A.V. Russkaya Vandeya. Ocherki grazhdanskoi voiny na Donu. 1917-1920 [Russian Vendée. Essays on the Civil War on the Don. 1917-1920]. Munich, 1959, p. 169.
14. Dzhivzanov P. Donskie kalmyki v bor'be s bol'shevi-kami v 1917-1920 gg. [Don Kalmyks in the Struggle with Bolsheviks in 1917-1920]. Rodimyi krai. 1968, no 78, pp. 7, 10.
15. Rodimyi krai. 1973, no 106, p. 23.
16. Direktivy komandovaniya frontov Krasnoi Armii [Guidelines of Fronts Command of the Red Army]. Moscow, 1978, vol. 4, p. 513.
17. Kalinin I. Pod znamenem Vrangelya [Under the Banner of Wrangel]. Rostov-on-Don, 1991.
Поступила в редакцию 31 марта 2015 г.
