CC BY
38
Тохирзода Олимджон Тохир,
адъюнкт* 3-го факультета (подготовки научных и научно-педагогических кадров), Академия управления МВД России, Российская Федерация, 125171, г. Москва, ул. Зои и Александра Космодемьянских, д. 8
Е-таП: alim-urakov@mail.ru
Научная специальность: 12.00.09 — Уголовный процесс (5.1.4. Уголовно-правовые науки)
УДК 343.1
001 10.24412/2072-9391-2022-262-175-182
Дата поступления: 7 апреля 2022 г.
Дата принятия статьи в печать: 15 июня 2022 г.
Olimjon Tohir Tohirzoda,
Adjunct** of the 3rd Faculty
(Training of Scientific and Pedagogical Staff),
Management Academy of the Ministry
of the Interior of Russia,
Russian Federation, 125171, Moscow,
Zoi i Alexandra Kosmodemyanskikh St., 8
E-mail: alim-urakov@mail.ru
Scientific specialty: 12.00.09 — Criminal procedure (5.1.4. Criminal Law Sciences)
Домашнее насилие как социально-негативный феномен и предмет разбирательства по уголовным делам частного обвинения (по материалам Республики Таджикистан и Российской Федерации)
Domestic Violence as a Socially Negative Phenomenon and the Subject of Proceedings in Criminal Cases of Private Prosecution (Based on the Materials of the Republic of Tajikistan and the Russian Federation)
Аннотация
Актуальность исследования обусловлена возрастанием случаев домашнего насилия, наличием неразрешенных проблем законодательного регулирования и правоприменительной практики по противодействию данному социально негативному явлению. Указанные вопросы приобретают особое значение в сфере уголовно-процессуальных отношений и в первую очередь в отношениях, возникающих в связи с производством по уголовным делам частного обвинения. Теоретическая разработка рассматриваемого круга проблем является актуальной как для Республики Таджикистан, так и для Российской Федерации.
Постановка проблемы: преступления, совершенные в домашней среде, вызывают повышенную тревогу не только в гражданском обществе Республики Таджикистан, Российской Федерации, но и во всем мире. Предостав-
Abstract
The relevance of the study is due to the increase in cases of domestic violence, the presence of unresolved problems of legislative regulation and law enforcement practice to counteract this socially negative phenomenon. These issues are of particular importance in the field of criminal procedural relations and, first of all, in relations arising in connection with the criminal proceedings of private prosecution. The theoretical development of the considered range of problems is relevant both for the Republic of Tajikistan and for the Russian Federation.
Problem statement: crimes committed in the home environment cause increased concern not only in the civil society of the Republic of Tajikistan, the Russian Federation, but also throughout the world. The victim's right granted by law to prosecute an offender who has com-
* Ранее - начальник инспекционного отдела организационно-инспекторского управления МВД Республики Таджикистан.
** Previously - Head of the Inspection Department of the Organizational and Inspection Department of the Ministry of Internal Affairs of the Republic of Tajikistan.
176
ленное законом право потерпевшего на осуществление уголовного преследования правонарушителя, совершившего деяние частного обвинения, представляет объективную и непреодолимую трудность, особенно для жертв домашнего насилия. Это связано с отсутствием юридического образования, финансовых средств и нахождением потерпевшего в беспомощном и зависимом положении от правонарушителя. Препятствием на доступ к правосудию по делам частного обвинения также являются устоявшиеся стереотипы о политике «невмешательства» в интимную сферу семейных отношений, негласно разделяемые даже на официальном уровне. Указанные обстоятельства обусловливают высокую латентность рассматриваемых преступлений. Изложенное определяет необходимость более глубокого изучения рассматриваемого феномена, а также поиска путей для эффективной процессуальной защиты жертв домашнего насилия.
Цель исследования: выявление и систематизация проблем, возникающих в связи с производством по уголовным делам частного обвинения, теоретическое обоснование направлений их разрешения и формулирование перспективных рекомендаций с целью эффективной защиты прав и интересов жертв домашнего насилия.
Методы исследования: диалектика, анализ, сравнение, формально-логический, социологический.
Результаты и ключевые выводы: в настоящее время специальные профилактические меры, принятые в Республике Таджикистан для предотвращения домашнего насилия, не оправдали возлагаемые на них надежды. Процессуальный порядок обращения в суд в рамках производства по уголовным делам частного обвинения не позволяет обеспечить эффективный доступ потерпевших к правосудию и восстановить нарушенные права жертв домашнего насилия. Собирание изобличающих доказательств в отношении правонарушителя сопряжено с большими трудностями для потерпевшего, в особенности для лиц, проживающих совместно с правонарушителем и, зачастую, находящихся от него в зависимом положении. Проявление насилия в семье оказывает деструктивное воздействие и на ближайшее окружение, нарушает стабильное функционирование социальных институтов. Примирительный характер судопроизводства по делам частного обвинения представляется неприемлемым для разрешения уголовных дел, связанных с насилием в семье. В связи с этим необходима разработка дополнительных мер для совершенствования механизма защиты прав потерпевшего в указанной сфере правоотношений.
mitted an act of private prosecution presents an objective and insurmountable difficulty, especially for victims of domestic violence. This is due to the lack of legal education, financial resources and finding the victim in a helpless and dependent position on the offender. An obstacle to access to justice in cases of private prosecution is also the well-established stereotypes about the policy of "non-interference" in the intimate sphere of family relations, tacitly shared even at the official level. These circumstances determine the high latency of the crimes under consideration. The above determines the need for a deeper study of the phenomenon under consideration, as well as the search for ways for effective procedural protection of victims of domestic violence.
The purpose of the study is to identify and systematize the problems arising in connection with the criminal proceedings of private prosecution, the theoretical justification of the directions of their resolution and the formulation of promising recommendations for the effective protection of the rights and interests of victims of domestic violence.
Research methods: dialectics, analysis, comparison, formal-logical, sociological.
Results and key conclusions: currently, special preventive measures taken in the Republic of Tajikistan to prevent domestic violence have not justified the hopes placed on them. The procedural procedure for applying to court in the framework of criminal proceedings for private prosecution does not allow for effective access of victims to justice and restore the violated rights of victims of domestic violence. Collecting incriminating evidence against the offender is fraught with great difficulties for the victim, especially for persons who live together with the offender and, often, are dependent on him. The manifestation of violence in the family has a destructive effect on the immediate environment, disrupts the stable functioning of social institutions. The conciliatory nature of the proceedings in cases of private prosecution seems unacceptable for the resolution of criminal cases related to domestic violence. In this regard, it is necessary to develop additional measures to improve the mechanism for protecting the rights of the victim in this area of legal relations.
Ключевые слова: домашнее насилие; потерпевший; жертва; частное обвинение; правонарушитель; защита прав; беспомощное и зависимое состояние.
Keywords: domestic violence; victim; victim; private prosecution; offender; protection of rights; helpless and dependent state.
К жертвам преступления мировое сообщество призывает относиться с особым вниманием, состраданием, уважением их достоинства, независимо от вида совершенного в отношении них криминального деяния. Фундаментальные права человека и гражданина, в том числе потерпевших от преступлений, в Республике Таджикистан охраняются как нормами международного права (Всеобщая декларация прав человека, Декларация основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью и пр.), так и действующими национальными нормативными правовыми актами (Конституция, Уголовный кодекс, Уголовно-процессуальный кодекс и пр.). Потерпевшим среди прочих гарантий предоставляется возможность на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию за нанесенный им ущерб в соответствии с национальным законодательством.
Но, несмотря на прочный правовой фундамент, государству не всегда удается защитить граждан от противоправных деяний. Наибольшую тревогу вызывает положение жертвы домашнего насилия, находящейся в беспомощном, зачастую зависимом положении от правонарушителя. В настоящее время домашнее насилие стало актуальным вызовом современности и предметом частого обсуждения в обществе. Домашнее насилие не ограничивается в рамках какой-то определенной страны, политической или экономической системы, его масштабы в настоящее время вышли из разряда локальных проблем и являются глобальными. Так, по сведениям Организации Объединенных Наций (далее — ООН), каждая третья женщина страдает от домашнего насилия в течение своей жизни1.
Указанное еще раз акцентирует внимание на роли государства в преодолении отмеченных проблем путем создания эффективной системы мер противодействия домашнему насилию. Бездействие властей в указанном контексте означает, что они сознательно допускают случаи применения правонарушителем насилия в отношении потерпевшего, умысел которого направлен на ущемление фундаментальных прав личности — права на жизнь,
свободу, личную неприкосновенность и т. д. С другой стороны, проявление потерпевшим пассивности, в том числе сокрытие фактов домашнего насилия, порождает высокую латентность рассматриваемой категории преступлений, что, в свою очередь, является фактором, обусловливающим повторное совершение аналогичных по своему характеру преступлений, зачастую с более тяжкими последствиями. Причинами сокрытия факта насилия или несвоевременного обращения потерпевшего в правозащитные структуры являются различные обстоятельства: нахождение жертвы в беспомощном и зависимом состоянии от правонарушителя, устоявшиеся ген-дерные стереотипы («бьет — значит любит», «стерпится — слюбится»), боязнь остаться одной, страх за свое будущее и будущее детей, осуждение со стороны родственников, соседей и др. Поэтому еще раз подчеркнем: своевременное, эффективное и адекватное реагирование на проблему домашнего насилия является одной из приоритетных задач правоохранительной системы любого государства и, как показывает практика, серьезным испытанием для системы уголовного правосудия.
Следует отметить, что в Республике Таджикистан в последнее время были предприняты меры правового и организационного характера, направленные на противодействие правонарушениям в домашней среде. Так, в 2013 г. был принят Закон Республики Таджикистан «О предупреждении насилия в семье» (далее — Закон о предупреждении насилия), в связи с чем в Кодекс об административных правонарушениях Республики Таджикистан (далее — КоАП РТ) был внесен ряд изменений и допол-нений2. Закон о предупреждении насилия принят с целью реализации комплекса правовых, экономических, социальных и иных мер, реализуемых субъектами предупреждения насилия в семье, направленных на защиту прав, свобод и законных интересов лиц, состоящих в семейных отношениях, предупреждение насилия в семье, устранение причин и условий, способствующих насилию в семье, и т. п.
Во исполнение указанного нормативного правового акта за 2015—2021 гг. и 3 месяца
1 United Nations: The World's Women 2015. URL: https://unstats. un.org/unsd/gender/downloads/Ch6_VaW_info.pdf (дата обращения 19.03.2022).
2 О предупреждении насилия в семье: Закон Республики Таджикистан от 19 марта 2013 г. № 954 // Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. 2013. № 3. Ст. 197.
178
2022 г. по ст. 931 «Нарушение требования законодательства Республики Таджикистан о предупреждении насилия в семье» и по ст. 932 «Нарушение требований защитного предписания» КоАП РТ к ответственности были привлечены 9 297 правонарушителей (в 2015 г. — 324, 2016 — 615, 2017 - 999, 2018 - 1 464, 2019 - 1 607, 2020 -1 956, 2021 - 1 912, за 3 месяца 2022 г. - 420)3. При этом хотелось бы отметить, что санкция ст. 931 КоАП РТ предусматривает наложение штрафа на физических лиц в размере от 2 до 5 показателей для расчетов (один показатель расчетов 64 сомони4 или 428 рублей5 - по состоянию на 5 апреля 2022 г.), а ст. 932 КоАП РТ предусматривает наложение штрафа на физических лиц в размере от 5 до 10 показателей для расчетов или административный арест на срок от 5 до 15 суток6. К сожалению, административный арест к нарушителям закона применяется крайне редко, а сумма административного штрафа является столь незначительной, что не позволяет считать данную меру наказания эффективным средством защиты прав и законных интересов потерпевших. Надо сказать, что, несмотря на достаточно высокое количество фактов привлечения к административной ответственности за нарушение требований защитных предписаний, выдаваемых органами внутренних дел лицу, совершившему или угрожавшему применением насилия в семье, относительно общего количества выданных предписаний (в период 2015-2021 гг. и 3 месяцев 2022 г. выданы 9 911 (в 2015 г. - 292, 2016 - 1 017, 2017 -1 208, 2018 - 1 226, 2019 - 1 851, 2020 - 2 325, 2021 - 1 611, за 3 месяца 2022 г. - 381) защитных предписаний) признать данную меру вполне эффективной нельзя. Используемые для предотвращения внутрисемейного насилия юридические средства воздействия, как свидетельствуют данные статистики, не искоренили это социальное зло и озабоченность гражданского общества в этом контексте не беспочвенна. Положения принятого Закона о предупреждении насилия и КоАП РТ хоть и показали свою результативность, но, по нашему мнению, требуют дальнейшего развития, в том числе и в ча-
3 Кодекс Республики Таджикистан об административных правонарушениях от 31 декабря 2008 г. № 455 // Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. 2008. № 12 (ч. 1). Ст. 989-990. (В ред. законов Республики Таджикистан от 17 декабря 2020 г. № 1726, № 1727.)
4 О Государственном бюджете Республики Таджикистан на 2022 год: Закон Республики Таджикистан от 30 ноября 2021 г. № 1804 // Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. 2021. № 11. Ст. 630. (В ред. Закона Республики Таджикистан от 11 февраля 2022 г. № 1850.)
5 URL: https://www.vbr.ru/banki/kurs-valut/converter/tjs-rub/64/ (дата обращения: 05.04.2022).
6 Кодекс Республики Таджикистан об административных право-
нарушениях от 31 декабря 2008 г. № 455 // Ахбори Маджлиси Оли
Республики Таджикистан. 2008. № 12 (ч. 1). Ст. 989-990. (В ред. зако-
нов Республики Таджикистан от 17 декабря 2020 г. № 1726, № 1727.)
сти ужесточения, вплоть до уголовной ответственности за их нарушение.
Изученные материалы проверок сообщений о совершении преступлений свидетельствуют
0 том, что жертвами домашнего насилия в большинстве случаев становятся уязвимые группы населения, в том числе безработные, домохозяйки, лица, которые имеют не самый большой материальный достаток, состоящие на иждивении своего «обидчика», то есть находятся в зависимом положении. Анализ материалов за 2015-2021 гг. указывает на то, что преступления, совершенные в домашней среде, возникают, в основном, в неблагополучных семьях между супругами (сожителями) на почве личных неприязненных отношений, матери -ального недостатка, ревности и др. При этом, согласно сведениям Управления охраны общественного порядка МВД Республики Таджикистан, на профилактическом учете органов внутренних дел (далее - ОВД) в 2015 г. состояли 3 383 неблагополучные семьи, в 2016 -
1 926, 2017 - 1 515, 2018 - 1 552, 2019 - 1 472,
2020 - 1 137, 2021 - 1 326 и за 3 месяца 2022 г. поставлены на учет 922 такие семьи7. В указанный период участковыми инспекторами милиции и инспекторами по предупреждению насилия в семье были рассмотрены в общей сложности 25 040 (в 2015 г. - 2 467, 2016 - 3 106, 2017 -3 442, 2018 - 3 474, 2019 - 3 917, 2020 - 4 316,
2021 - 3 485, за 3 месяца 2022 г. - 833) заявлений о домашнем насилии, из них в отношении мужчин 20 034 (в 2015 г. - 1 682, 2016 - 2 300, 2017 - 2 770, 2018 - 2 899, 2019 - 3 185, 2020 -3 543, 2021 - 2 936, за 3 месяца 2022 г. - 729), в отношении женщин 4 975 (в 2015 г. - 783, 2016 - 799, 2017 - 667, 2018 - 574, 2019 - 730, 2020 - 773, 2021 - 546, за 3 месяца 2022 г. - 102) и в отношении несовершеннолетних 31 жалоба (в 2015 г. - 3, 2016 - 4, 2017 - 5, 2018 - 3, 2019 -2, 2020 - 10, 2021 - 3, за 3 месяца 2022 г. - 1). Проведенный анализ показал, что среди совершенных преступлений значатся такие уголовно наказуемые деяния, как нанесение тяжкого, среднего и легкого вреда здоровью, побои, из-тязания и др.8
Вместе с тем, из 25 040 обращений 4 408, или 17,6 % заявлений (в 2015 г. - 505, 2016 - 835, 2017 - 498, 2018 - 798, 2019 - 822, 2020 - 771, 2021 - 732, за 3 месяца 2022 г. - 179), то есть почти каждая пятая жалоба, были поданы по факту причинения потерпевшим легкого вреда здоровью и нанесения побоев. Данные преступления, согласно ч. 2 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса Республики Таджи-
7 Информация Управления охраны общественного порядка МВД Республики Таджикистан за 2015-2020 гг. от 5 января 2021 г. № 29/1.
8 Там же.
кистан (далее — УПК РТ) отнесены к категории частного обвинения9.
Еще раз подчеркнем, что к причинам, приведшим к таким негативным последствиям, можно отнести несвоевременное проведение мероприятий профилактического характера, отсутствие надлежащего контроля, принятие неэффективных процессуальных (уголовных, административных) мер воздействия, как следствие — появление чувства безнаказанности и совершение более тяжкого преступления правонарушителем и т. д. Особое значение в данном контексте приобретают проблемы правового регулирования уголовно-процессуальных отношений, возникающих в связи с подачей заявлений по делам частного обвинения. Несовершенство уголовно-процессуального закона, излишне формализованный порядок подачи таких заявлений, как представляется, играют ключевую роль для своевременного реагирования и принятия необходимых мер в отношении правонарушителя.
В соответствии с ч. 1 ст. 354 УПК РТ потерпевший по делу частного обвинения, в том числе связанному с домашним насилием, вправе, не вступая в правоотношения с правоохранительными органами, самостоятельно инициировать возбуждение уголовного дела путем подачи заявления в суд. Однако существующие правила подачи такого заявления не только не способствуют повышению эффективности правовой защиты и обеспечению упрощенных условий доступа к правосудию, но и, напротив, создают излишние трудности и препятствия для этого. Процедура возбуждения и дальнейшего поддержания частного обвинения возлагает на жертву домашнего насилия чрезмерную нагрузку по сбору уличающих доказательств в отношении правонарушителя. При этом домашнее насилие, как правило, происходит без участия посторонних лиц, и даже когда очевидцами становятся другие члены семьи или соседи, чтобы не испортить отношения с правонарушителем, они отказываются давать против него показания. Потерпевшие в связи с отсутствием финансовых возможностей нередко испытывают трудности с прохождением платного медицинского осмотра и получением соответствующего акта. Выполнение всех требований заложенных в УПК РТ процедур представляет трудность даже для квалифицированного юриста, а для жертв насилия, у большинства из которых нет юридического образования и отсутствуют финансовые возможности оплатить ус-
луги адвоката, становится попросту невыполнимой задачей.
Усугубляет данную ситуацию и тот факт, что, как правило, потерпевшие от домашнего насилия вынуждены продолжать совместное проживание с обвиняемым, в большинстве случаев находясь на его иждивении в силу материальной и иной зависимости. Безусловно, законодательством предусмотрены случаи, когда жертве можно оказать необходимую помощь и без его непосредственного обращения в суд: когда она находится в беспомощном или зависимом состоянии от правонарушителя либо дело имеет особое общественное значение и т. д. При наступлении таких условий прокурор вправе (но не обязан) возбудить уголовное дело в порядке ч. 4 ст. 24 УПК РТ. Однако исследование материалов проверок сообщений о преступлениях частного обвинения показывают, что данная практика фактически не применяется. Во многом это связано с тем, что сложившиеся примитивные стереотипы и устоявшиеся понятия о недопустимости какого-либо вмешательства в частную, интимную сферу брачных отношений, особенно в восточной культуре, до сих пор являются основополагающими в обществе и, к сожалению, негласно разделяются даже на официальном уровне. Более того, анализ Закона о предупреждении насилия позволяет говорить о том, что основная идея в этом нормативном правовом акте заключается в охране традиционных семейных отношений, сохранении уз брака и приоритете использования специальных профилактических, а не карательных мер. Отчасти и эти обстоятельства обусловливают неэффективность прокурорского реагирования на выявленные факты домашнего насилия, о чем в частности писали правозащитники10 [6].
Таким образом, отсутствие необходимой юридической помощи потерпевшему на этапе подачи в суд заявления по делу частного обвинения приводит, как минимум, к неоправданному затягиванию судопроизводства и существенно затрудняет доступ граждан к правосудию. Кроме того, нельзя игнорировать и тот факт, что при рассмотрении заявления частного обвинения, поданного жертвой домашнего насилия, судьи также придают первоочередное значение сохранению семейных отношений. Это, на наш взгляд, заложено в самой природе института частного обвинения и базируется на нормах, регламентирующих «примиритель-
9 Уголовно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан от 3 декабря 2009 г. // Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. 2009. № 12. Ст. 815—816. (В ред. Закона Республики Таджикистан от 23 декабря 2021 г. № 1811.)
10 Он оставил след в моей жизни. Домашнее насилие в Таджикистане: Время восстановить справедливость, март 2017 // Совместный доклад Общественного фонда «Нотабене» (Таджикистан), Международного партнерства по правам человека (МППЧ, Бельгия) и Хельсинкского фонда по правам человека (ХФПЧ, Польша). URL: http://notabene.tj/Doc/Kaz/compl/RU-Domestic-violence-in-Taj-March-2017.pdf (дата обращения: 23.03.2022).
180
ный характер» производства по делам частного обвинения, в частности на нормах ч. 5 ст. 355 УПК РТ и ч. 5 ст. 319 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, содержащих обязанность судьи до начала судебного разбирательства разъяснить сторонам о возможности примирения, независимо от их семейного статуса. При этом очевидно, что такого рода действия и решения, якобы нацеленные на «сохранение семьи», и отсутствие действенных гарантий безопасности потерпевшего могут привести к более тяжким последствиям и даже к трагическому исходу. Так, за 2015-2021 гг. и 3 месяца 2022 г. по факту истязаний в семье было подано 498 заявлений, что косвенно свидетельствует о том, что жертвы насилия ранее обращались за помощью в органы внутренних дел по факту получения телесных повреждений либо побоев, но соответствующие меры приняты не были. К большому сожалению, в результате семейного конфликта за вышеуказанный период 115 человек лишились жизни (в 2015 г. - 13, 2016 - 12, 2017 -17, 2018 - 17, 2019 - 26,2020 - 15,2021 -15)11. В 2018 г. семейное насилие послужило причиной 58 случаев суицида женщин, а в 2019 г. этот показатель уже вырос до 67. Полагаем, что эти показатели могут быть занижены, так как в исламском обществе подобные факты часто укрываются по причине того, что самоубийство не одобряется религией [6].
Следует отметить, что руководящие принципы ООН, подготовленные ее экспертами в 2008 г. с целью улучшения положения женщин, включают рекомендации о введении запрета на медиацию при рассмотрении дел о домашнем насилии и «полюбовные соглашения», регламентирующие выплату компенсации и другие средства примирения12. Причем указанные запреты предлагается внести в законодательство по всем судебным делам о совершении насилия, поскольку «посредничество выводит эти дела за рамки тщательного судебного разбирательства, подразумевает, что обе стороны имеют равные права на отстаивание своих интересов, отражает предположение, что обе стороны в одинаковой степени виновны в насилии, и занижает ответственность преступника»13.
Следует отметить, что уголовный закон Соединенных Штатов Америки исходит из того, что независимо от официального статуса семейных
11 Информация Управления охраны общественного порядка МВД Республики Таджикистан за 2015-2020 гг. от 5 января 2021 г. № 29/1.
12 Встреча экспертной группы ООН в Вене, Австрия, 2008 г. URL: http://www.un.org/womenwatch/daw/vaw/handbook/ Handbook%20for%20legislation%20on%20violence%20against%20 women.pdf (дата обращения: 23.03.2022).
13 URL: https://www.hrw.org/ru/report/ 2019/09/19/333681 (дата
обращения: 25.03.2022).
отношений любой случай проявления насилия в семье считается уголовным преступлением, то есть безопасность человека является приоритетной [3].
На основании изложенного можно констатировать, что в настоящее время производство по уголовным делам частного обвинения по УПК РТ не является эффективным инструментом для защиты прав жертв домашнего насилия, а его правовое регулирование и складывающаяся правоприменительная практика не всегда позволяет эффективно решать задачи уголовного судопроизводства. Ярким тому подтверждением являются приведенные статистические данные об обращениях граждан, пострадавших от домашнего насилия в результате совершения деяний, производство по которым осуществляется в частном порядке. В связи с этим проблемы совершенствования уголовной и уголовно-процессуальной политики с целью предотвращения домашнего насилия неоднократно являлись предметом широкого обсуждения, в ходе которого, в частности, предлагалось ужесточить уголовное наказание лиц, допускающих рукоприкладство по отношению к своим домочадцам14 [6].
Призывы к усилению юридической ответственности за совершение домашнего насилия все чаще звучат и в российском обществе, причем этот вопрос становится предметом обсуждения на самом высоком государственном уровне. Так, Президент Российской Федерации В. В. Путин в конце 2019 г. заявил о необходимости осторожного, взвешенного подхода к решению проблем, связанных с домашним насилием. Президент указал на низкий уровень общей культуры, когда более сильная особь с помощью кулаков и грубой силы совершает домашнее насилие. Был оглашен результат опроса ВЦИОМ (Всероссийский центр изучения общественного мнения): 70% респондентов считают необходимым принятие закона о профилактике домашнего насилия, причем сам Президент обозначил свою позицию тем, что он тоже против домашнего насилия15.
По мнению российских экспертов [5], после декриминализации ст. 116 УК РФ (побои) в 2017 г. число рассмотренных административных дел резко увеличилось. Если до декриминализации за побои и умыш-
14 Он оставил след в моей жизни. Домашнее насилие в Таджикистане: Время восстановить справедливость, март 2017 // Совместный доклад Общественного фонда «Нотабене» (Таджикистан), Международного партнерства по правам человека (МППЧ, Бельгия) и Хельсинкского фонда по правам человека (ХФПЧ, Польша). URL: http://notabene.tj/Doc/Kaz/compl/RU-Domestic-violence-in-Taj-March-2017.pdf (дата обращения: 23.03.2022).
15 Путин впервые прокомментировал закон о домашнем насилии // Ведомости. URL: https://www.vedomosti.ru/society/ news/2019/12/19/819162-zakon-o-nasilii (дата обращения: 19.03.2022).
ленное причинение легкого вреда здоровью в целом были осуждены более 21 тысячи человек (из них за побои 17,8 тысяч), то после декриминализации по ст. 1161 УК РФ (нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию) количество осужденных сократилось почти в пять раз, в среднем ежегодно около 3,7 тыс. случаев (в 2017 г. — 3 777, 2018 — 3 587, 2019 — 3 596). Из них по ст. 116 УК РФ, которая теперь не рассматривает побои «от близких лиц», в 2017 г. осуждены 296 человек, в 2018 — 212, 2019 — 80). При этом к ответственности по ст. 6.1.1 КоАП РФ (побои) в 2017 г. привлечены 113,4 тысячи человек, в 2018 — 120,8, 2019 — 118 тысяч правонарушителей. По 80 % производств назначены штрафы, средняя сумма которых составляет 5 398 руб. (размер штрафа по ст. 6.1.1 КоАП РФ составляет от 5 до 30 тыс. руб.). О росте домашнего насилия и проблемах правоприменения принятого закона заявлял Министр внутренних дел России В. А. Колокольцев. Он отметил, что у судов в отношении правонарушителей в приоритете является наложение штрафа (в 70 % случаев), а не их привлечение к обязательным работам или заключение под административный арест, и подобная мера не является серьезным сдерживающим фактором. О несогласии с декриминализацией домашнего насилия с переводом его в разряд административного проступка ранее заявлял председатель Следственного комитета России А. И. Бастрыкин. Само «наличие уголовной ответственности является превентивной мерой для людей, склонных к агрессии» [2]. Следует отметить, что за 3 месяца 2022 г. число преступлений, отнесенных к категории частного обвинения и совершенных в семейно-бытовой сфере, в России резко увеличилось, достигнув отметки 3 170 преступлений, что по сравнению с этим же периодом 2021 г. больше чем на 1 369 преступлений (с 1 809 до 3 170), или в процентном соотношении рост составляет 57,1 %16.
В этом контексте неоднократно высказывался и председатель Верховного Суда России В. М. Лебедев. По его мнению, участие в возбуждении и рассмотрении уголовных дел, отнесенных к категории частного обвинения и возбуждаемых мировыми судьями по заявлению потерпевшего, представляет для последних несомненную трудность, так как, не обладая публичной властью и юридическим образованием, потерпевший обязан лично собирать доказательства и представлять их в суд. При этом деяния указанной категории, совершаемые в домашней среде,
16 Официальный сайт Главного информационного центра МВД Российской Федерации. Форма № 578, раздел 2, январь — март 2022 г. (дата обращения: 11.05.2022).
вызывают особую тревогу, так как в большинстве случаев жертва домашнего насилия находится в беспомощном и зависимом состоянии от правонарушителя. Поэтому В. М. Лебедев предложил исключить из уголовно-процессуального законодательства институт частного обвинения с отнесением соответствующих составов преступлений к категории частно-публичного обвинения, по которым будет проводиться дознание. В этой связи в Государственную Думу Российской Федерации внесен соответствующий законопроект [4]. О целесообразности такой инициативы писали и другие ученые [1, с. 30].
Учитывая, что в случае отнесения преступлений частного обвинения, связанных с домашним насилием, к категории частно-публичного обвинения по заявлению лица, пострадавшего от преступления, будут проводиться полноценная проверка сообщения о преступлении, собраны исчерпывающие данные о наличии в деянии признаков преступления, указанная инициатива председателя Верховного Суда России представляет определенный интерес и для таджикского законодателя. В данном случае российский опыт совершенствования рассматриваемого правового института может быть использован в законотворчестве Таджикистана с целью более эффективной защиты прав и законных интересов граждан, пострадавших от домашнего насилия. Полагаем, что в случае непринятия срочных мер уголовный процесс, призванный защищать законные права и интересы потерпевшего, гарантировать уважение его чести и достоинства, повышать доверие к правосудию, теряет свое назначение и авторитет в глазах граждан, пострадавших от преступления, в том числе жертв домашнего насилия. Когда правонарушители не привлекаются к ответственности, это деморализует жертв, они теряют доверие к государству. Как следствие, после негативного опыта обращения в правоохранительные органы, которые должны были защищать потерпевших, но не сделали этого, потерпевшие отказываются от подачи заявлений, что обусловливает высокую латентность рассматриваемой сферы противоправной деятельности. Если сотрудники государственных органов профессионально не подготовлены или руководствуются прежними стереотипами о том, что домашнее насилие — это частное дело, то для потерпевших по делам частного обвинения остается мало шансов на гарантированную реализацию ими своих прав и интересов в суде.
На основании изложенного можно сделать вывод, что примирительный характер производства по делам частного обвинения не позволяет эффективно обеспечить права и законные интересы потерпевших от преступлений, связанных с домашним насилием, находящих-
ся в беспомощном либо зависимом от правонарушителя состоянии. В этой связи в рамках повышения эффективности обеспечения судебной защиты прав и свобод потерпевшего целесообразно внести в действующий УПК РТ ряд изменений и дополнений. В частности, представляется необходимым отнести
преступления частного обвинения, связанные с домашним насилием, к категории частно -публичного обвинения и обеспечить по данной категории уголовных дел возможность получения потерпевшим за счет государства бесплатной квалифицированной юридической помощи.
182
Список литературы:
1. Аниськина Э. Г., Муллахметова Н. Е. Уголовно-правовые и уголовно-процессуальные аспекты ответственности за побои в семье, Domestic Violence: мифы и реальность: сборник материалов I Всероссийской научно-практической конференции (Казань, 30 октября 2020 г.) / сост.: Ю. М. Лукин, А. Г. Гамиров, Д. А. Фатхутдинов и др. Казань, 2020.
2. Жилина Н. Ю, Савельева И. В., Терещенко В. И. Декриминализация побоев: «За» и «Против». URL: https://cyberleninka.ru/ article/n/dekriminalizatsiya-poboev-za-i-protiv (дата обращения: 12.10.2021).
3. Зебницкая А. К. Некоторые вопросы правовой регламентации «бытового (домашнего) насилия» в России и США // Международное уголовное право и международная юстиция. 2020. № 3. Документ предоставлен справ.-правовой системой «Консультант-Плюс».
4. Лебедев В. М. Осуждению не подлежит // Российская газета. 2020. 13 окт. URL: https://tass.ru/obschestvo/9707561/ (дата обращения: 30.04.2021).
5. Мишина В. Столько у нас стоит совершить акт насилия в семье. URL: https://www. kommersant.ru/doc/4333801 (дата обращения: 19.03.2022).
6. Шодиева Ш. Семейное насилие в Таджикистане: какие меры нужны, чтобы помочь жертвам? URL: https://cabar.asia/ru/ semejnoe-nasilie-v-tadzhikistane-kakie-mery-nuzhny-chtoby-pomoch-zhertvam (дата обращения: 23.03.2022).
Для цитирования:
Тохирзода Олимджон Тохир. Домашнее насилие как социально-негативный феномен и предмет разбирательства по уголовным делам частного обвинения (по материалам Республики Таджикистан и Российской Федерации) // Труды Академии управления МВД России. 2022. № 2 (62). С. 175-182.
Список литературы:
1. Aniskina E. G, Mullahmetova N. E. Ugolov-no-pravovye i ugolovno-processual'nye aspek-ty otvetstvennosti za poboi v sem'e, Domestic Violence: mify i real'nost': sbornik materia-lov I vserossijskoj nauchno-prakticheskoj kon-ferencii (Kazan', 30 oktyabrya 2020 g.) / sost.: Yu. M. Lukin, A. G. Gamirov, D. A. Fathutdi-nov i dr. Kazan', 2020.
2. Zhilina N. Yu., Savel'eva I. V., Tereshchen-ko V. I. Dekriminalizaciya poboev: «Za» i «Pro-tiv». URL: https://cyberleninka.ru/article/n/ dekriminalizatsiya-poboev-za-i-protiv (data obrashcheniya: 12.10.2021).
3. Zebnickaya A. K. Some issues of the legal regulation of "domestic (family) violence" in Russia and the USA // International Criminal Law and International Justice. 2020. № 3. Dokument predostavlen sprav.-pravovoj sistemoj «Konsul'tantPlyus».
4. Lebedev V. M. Osuzhdeniyu ne podlezhit // Rossijskaya gazeta. 2020. 13 okt. URL: https:// tass.ru/obschestvo/9707561/ (data obrashcheniya 30.04.2021).
5. Mishina V. Stol'ko u nas stoit sovershit' akt nasiliya v sem'e. URL: https://www.kommer-sant.ru/doc/4333801 (data obrashcheniya 19.03.2022).
6. Shodieva Sh. Semejnoe nasilie v Tadzhikistane: kakie mery nuzhny, chtoby pomoch' zhert-vam? URL: https://cabar.asia/ru/semejnoe-nasilie-v-tadzhikistane-kakie-mery-nuzhny-chtoby-pomoch-zhertvam (data obrashcheniya 23.03.2022).
For citation:
Tohirzoda Olimjon Tohir. Domestic Violence as a Socially Negative Phenomenon and the Subject of Proceedings in Criminal Cases of Private Prosecution (Based on the Materials of the Republic of Tajikistan and the Russian Federation) // Proceedings of Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia. 2022. № 2 (62). P. 175-182.
