CC BY
41
ОЛГОЛЕТИЕ ТВОРЧЕСКИХ ДОСТИЖЕНИЙ
УДК 008
А. А. Аронов
Московский государственный институт культуры
В настоящей статье вновь поднимается вечно актуальная и всегда значимая проблема - как для креативной личности, так и для цивилизации в целом. В данном случае проблема рассматривается на примере художественной культуры, где амортизация творческих достижений в силу ряда причин протекает особенно интенсивно. Между тем многие открытия в области науки, опять-таки в силу ряда причин, во многих случаях отличаются завидным долголетием, и сегодня остаются в благодарной памяти человечества имена выдающихся физиков, химиков, математиков, биологов, астрономов и многих других учёных. В статье приводятся различные варианты живучести творческих достижений, анализируются конкретные случаи. В качестве индикатора процессов неувядаемости или старения достижений в данном случае выступают оценочные суждения социума о том или ином креативе, прослеживается динамика подобных суждений.
Ключевые слова: творчество, долголетие, субъект творчества, амортизация творческих достижений.
A. A. Aronov
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
In this article rises eternally relevant and always important problem - both for the creative individuals and for the civilization in general. In this case, the problem is considered on the example of artistic culture, where the depreciation of the creative achievements of a number of reasons is especially intense. Meanwhile, many discoveries in science, again for a number of reasons, in many cases, differ enviable longevity and remain in the grateful memory of mankind the names of prominent physicists, chemists, mathematicians, biologists, astronomers and many other scientists. This article describes the different options for the survivability creative achievements, analyzed specific cases. In this case
АРОНОВ АРКАДИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ - доктор педагогических наук, доктор культурологии, профессор, заведующий кафедрой истории и истории культуры социально-гуманитарного факультета Московского государственного института культуры, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, Почётный работник высшего профессионального образования Российской Федерации ARONOV ARKADY ALEKSEYEVICH - Full Doctor of Pedagogical Sciences, Full Doctor of Cultural Studies, Head of Department of history and cultural history, Faculty of humanities and social studies, Moscow State Institute of Culture, Honored worker of higher education of the Russian Federation, Honored worker of higher professional education of the Russian Federation
LONGEVITY OF THE CREATIVE ACHIEVEMENTS
e-mail: [email protected] © Аронов А. А., 2017
as an indicator of the processes of aging the immortality or achievements are the value judgments of the society about a particular creation, traced the dynamics of such judgments.
Keywords: creativity, longevity, creative subject, amortization of the creative achievements.
Для цитирования: Аронов А. А. Долголетие творческих достижений // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2017. № 1 (75). С. 29-38.
Как мы полагаем, рассмотрение проблемы предполагает ряд аспектов: прослеживание долголетия собственно результатов творчества, прослеживание судеб субъектов творчества. Вот в такой органической взаимосвязи нам и хотелось бы посмотреть на заявленную тему. Как велики коррективы, предъявляемые временем к феномену творчества? Как соотносятся между собой коррективы, предъявляемые к тому или иному виду творчества? Возможно ли появление таких творческих достижений, над которыми время не властно? Совершенно очевидно, что, отвечая на эти вопросы, мы не сможем абстрагироваться от субъектов творчества, авторов шедевров и открытий: ведь пока в памяти людей живут эти шедевры, до тех пор продолжается жизнь их создателей. Умирает лишь тот, кто может быть забыт (или уже забыт). Таким образом, время выступает в роли главного эксперта качества, жизнеспособности продуктов творчества. Время решает: что принадлежит лишь одному поколению, одному конкретному, порой совершенно небольшому отрезку времени, либо - что простирается за пределы жизни самой творческой личности, объективно принадлежит последующим поколениям, не поддаётся старению, амортизации, какой-либо корректировке. Аксиоматично, конечно же, то обстоятельство, что в наших рассуждениях идёт речь не просто о времени как факторе бытия, одной из самых глобальных философских категорий.
В данном случае под временем мы понимаем эволюцию оценочных суждений о талантах и их творениях, степень сохранения в памяти поколений творческих явлений прошедших времён, степень востребованности состоявшихся прежде творческих достижений последующими поколениями и новыми этапами развития цивилизации.
Итак, обратимся к одному из аспектов проявления оценочной миссии времени, к глубокому сожалению, самому масштабному аспекту, когда время безжалостно заслоняет собой, скрывает от наших глаз некогда популярных творцов и их некогда яркие достижения. Печальная статистика свидетельствует, что подобная участь весьма скоро постигает большинство творческих судеб, в особенности - в сфере художественной культуры. Изначально заметим, что приведённая закономерность в гораздо меньшей степени распространяется на область науки, затрагивает судьбы учёных и их достижения.
Рассматривая первый аспект проявления корректирующей, оценочной миссии времени, мы обратимся в плане иллюстрации лишь к тем именам, которые некогда блистали, ими восхищались, их прославляли. Но прошли годы, и сегодня некогда блиставшие имена стали фактически достоянием лишь узкого круга специалистов, знатоков, профессионалов. И более того: упомянутый круг с годами постоянно и неизменно сокращается, кумиры прежних лет становятся всё менее осязаемыми
и конкретными, их привлекательность всё больше стирается. Обратимся к конкретным примерам.
Александра Александровича Бестужева (1797-1837, псевдоним - Марлин-ский) В. Г. Белинский назвал «зачинщиком русской повести». Романтические повести принесли Марлинскому всероссийскую известность, которая, как тогда считали, превзошла даже славу Пушкина. К слову сказать, такого же мнения придерживался известный поэт, литературный и театральный критик Аполлон Григорьев.
Марлинским зачитывались все, его произведения выходили большими по тем временам тиражами, многие его повести инсценировались [5]. Марлинский остался верен романтизму навсегда. Но судьба романтизма в конце 30-х годов XIX века была уже решена. По словам Белинского, Бестужев (Марлинский) «пролетел в литературе ярким метеором, который на минуту ослепил всем глаза и — исчез без следа...» (1847; рецензия на собрание сочинений Бестужева).
Скажем несколько слов о блистательном русском актёре-трагике Алексее Семёновиче Яковлеве (1773—1817), которому удалось добиться невиданных ранее в трагическом репертуаре простоты приёмов и внутреннего напряжения. Яковлев был первым исполнителем на русской сцене ролей в произведениях У. Шекспира (Отелло, Гамлет) и Ф. Шиллера (Карл Моор — «Разбойники»). Во многом права была вдова Яковлева, начертав на памятнике на могиле мужа слова: «Завистников имел, соперников не знал». Однако уже последний период творчества выдающегося трагика отмечен упадком, внутренней неуравновешенностью, утратой строгости формы. Довольно скоро после кон-
чины Яковлева его славу затмят Василий Андреевич Каратыгин (в Петербурге; 1802—1853) и Павел Степанович Мочалов (в Москве; 1800—1848) [6].
Некогда был чрезвычайно популярен французский певец (баритон) Виктор Морель (1848—1923). Он выступал на оперной сцене в 1867—1905 годах, в том числе в Парижской опере (1868, 1879—1894), в театрах Италии, Великобритании, США, а также России (1874—1875, 1878—1879). Морель был первым исполнителем партий Яго, Фальстафа (написаны Верди специально для Мореля), Тонио («Паяцы» Леонкавалло). Певец написал ряд работ, посвящённых оперному исполнительству. Последние два десятилетия своей жизни известный в прошлом певец оказался в тяжёлом материальном положении. Славу Мореля очень быстро превзойдут такие баритоны, как Титта Руффо (1877—1953), Титто Гобби (1913—1984), Джино Беки (р. 1913) [4].
Показательно, что в «Большом энциклопедическом словаре» (Москва, 1998) находим Руффо и Гобби, но здесь нет ни Мореля, ни Беки. Время расставило выдающихся певцов на скрижалях истории. Сегодня о Викторе Мореле знают немногие. Вместе с тем записи голоса Руффо и Гобби и поныне популярны, продолжают волновать слушателей.
Но бывает и так, что время — строгий экзаменатор творческих достижений, сохраняя память о творцах, всё же вносит некоторые коррективы в устоявшиеся оценки, по-новому расставляет акценты в творческих судьбах. Так, в течение нескольких десятилетий великий итальянский певец (тенор) Энрико Карузо (1873—1921) стоял, казалось бы, на недосягаемом для других певцов пьедестале,
считался «королём» всех теноров мира. Однако в дальнейшем, в связи с появлением других выдающихся вокалистов, эпитеты, связанные с Карузо, будут корректироваться. Примечательно, как назвал свои мемуары выдающийся итальянский певец (тенор) Беньямино Джильи (1890-1957): «Я не хотел жить в тени Карузо» [1].
В этих мемуарах находим строки: «После дебюта в Метрополитен меня вызывали тридцать четыре раза. Тридцать четыре раза я выходил на сцену. На следующее утро Гатти-Казацца1 продолжил мой контракт ещё на три месяца2. Карузо прислал мне великодушное поздравление. Потом кто-то принёс внушительную кипу невероятно толстых газет. Один из заголовков "Диспетча" гласил: "Тенор со странным именем встал рядом с Карузо" (курсив наш. — А. А.). Нью-йоркские газеты, несмотря на довольно сдержанный и солидный тон, были тем не менее гораздо более восторженными, чем я ожидал... "Сан" считала, что "Джильи очень похож на Карузо в молодости". Макс Смит поместил в "Нью-Йорк Америкен" описание моей манеры петь.: "Голос Джильи — лирический тенор, особенно тёплый и мягкий в среднем регистре, — отличается красотой тембра, замечательно гибкий, изысканный, когда он поёт mezza voce, полный и звучный, когда он поёт во всю силу. И сам по себе голос Джильи — один из самых прекрасных теноров, какие только слышал Нью-Йорк после Карузо. [1]».
1 Гатти-Казацца Джулио (1869-1940) - итальянский театральный деятель; в 1908-1935 годах - директор нью-йоркского театра Метрополитен.
2 Примечательно, что дебют Джильи в театре «Метрополитен» состоялся 26 ноября 1920 года, то есть в то время, когда Карузо находился в той же труппе.
Мы видим, что музыкальные критики США (а потом и всего мира) фактически ставили Джильи в один ряд с Карузо, правда отдавая при этом пальму первенства великому неаполитанцу. Пройдут годы, и на оперную сцену выйдет новая плеяда выдающихся теноров - Марио Ланца (19211959), Марио Дель Монако (1915-1982), Лучано Паваротти (1935-2007), Пласидо Доминго (р. 1941), Хосе Каррерас (р. 1946), Владимир Атлантов (р. 1939), Карло Бергонци (1924-2014), Юсси Бьёрлинг (1911-1960), Джузеппе Ди Стефано (19212008), Николай Гедда (1925-2015). И постепенно будет происходить переоценка ценностей временем.
Да, конечно, Карузо - великий певец. Но теперь его постоянно стали сравнивать с другими тенорами, и далеко не всегда сравнение делается в пользу «короля теноров». Так, по мнению музыкальных критиков, Паваротти исполнял партии Ричарда («Бал-маскарад» Дж. Верди) и Рудольфа («Богема» Дж. Пуччини), по крайней мере, не менее интересно, нежели Карузо. Тот же вывод был сделан критикой в отношении Марио Дель Монако (партии Отелло и Хозе - в операх Верди и Бизе), Владимира Атлантова - после исполнения им партии Отелло («Отелло» Верди). Самые лестные отзывы от критики заслужил П. Доминго.
Показательно, что в память о великом неаполитанце были выпущены художественные полнометражные фильмы: «Великий Карузо» (1950; США, Голливуд, киностудия «Метро-Голдвин-Майер»), «Молодой Карузо» (Италия). В американском фильме, триумфально прошедшем по экранам всего мира, играет и поёт «за Карузо» один и тот же человек - Марио Ланца. В итальянском фильме за экраном также звучит голос Марио
Дель Монако. Таким образом, общественное мнение подошло к такому рубежу, когда было признано правомерным играть и петь (что самое главное и принципиальное) за Карузо. В своей книге «Великий Ланца» Муслим Магомаев пишет: «Больше всего было удивления от поразительного сходства Ланца с образом Карузо. Киномузыкальный мир пронзило шоком: никто никогда не верил в такое. Образ великого певца считался недоступным для воплощения. Здесь две опасности: либо утрирование, либо примитив. Певческий и актёрский талант Ланца убедил в другом: оказывается, можно иначе. Марио подтвердил свою миссию на земле в роли "наместника" великого Карузо. Эти, казалось бы, фантастические слова теперь обретали реальный смысл. Для миллионов людей Марио Ланца после выхода фильма стал зримым Энрико Карузо. Великим Карузо наяву [3]».
Нелишне заметить, прослеживая корригирующую миссию времени, что и по сей день нет ни одного (!) художественного, игрового, полнометражного фильма, по-свящённого Фёдору Шаляпину.
Не родился пока человек, который осмелился бы петь и играть «за Шаляпина». И хотя Шаляпин умер в 1938 году, тем не менее время, аккумулировавшее в себе оценочные суждения многих поколений, по-прежнему сохраняет великого русского певца на недосягаемом для всех пьедестале. И сегодня сравнение выдающихся басов нашего времени с Шаляпиным объективно выглядит не только кощунственным, но и просто нелепым.
Факты свидетельствуют о том, что корректировка временем сложившихся представлений, оценочных суждений о талантливых людях в основном осуществля-
ется в направлении заметного последовательного понижения оценочной планки. В случае с Виктором Морелем (первый вариант корректировки временем) подобное понижение планки можно считать абсолютным: певец фактически был забыт ещё при жизни. В случае с Энрико Карузо (второй вариант корректировки временем) певец, как и прежде, на пьедестале, он не забыт, о нём много пишут, тиражируются записи его голоса. Вместе с тем Карузо всё чаще сравнивают с другими тенорами, интерпретация той или иной оперной партии великим (и сегодня великим) неаполитанцем фактически перестала быть канонической, непререкаемой.
В то же время, как свидетельствуют факты, есть и третий вариант корректировки временем, вариант редкий, не имеющий широкого распространения.
Речь идёт о тех случаях, когда с течением времени оценочная планка начинает неуклонно подниматься, талант оценивается выше, чем он был оценён современниками. В плане иллюстрации мысли обратимся к конкретным примерам.
При всём том, что похороны А. С. Пушкина превратились в национальную манифестацию, тем не менее гигантские масштабы творческой личности Пушкина не были оценены по достоинству его современниками. Мы уже говорили о том, что творчество Александра Бестужева (Марлинского) в 30-е годы XIX века в России ставилось выше Пушкина. Более того, в широких кругах российского общества получило распространение совершенно невозможное для нас мнение: «Пушкин исписался, исчерпал себя». Хорошо известно то потрясение, которое испытала специальная комиссия, созданная для ознакомления с черновыми
бумагами Пушкина. Обнаружилось, что Пушкин был полон творческих замыслов. Обнаружилось и другое: черновых записей оказалось очень много, в известном смысле слова Пушкин был в литературе «чернорабочим», быстрота и лёгкость написания произведений, видимо, были кажущимися. И, наконец, в-третьих, выяснилось: многие черновые записи Пушкина, содержащие забракованные им варианты стихов, по своему качеству превосходили уже опубликованные стихи многих поэтов. Иными словами, требовательный Пушкин в поисках оптимального варианта нередко отказывался от шедевров. Ещё раз подчеркнём: такого Пушкина комиссия явно не представляла, хотя в составе комиссии (помимо жандарма Дубельта) находился друг Пушкина и его семьи - известный поэт В. А. Жуковский. Пройдут годы, и уже новыми поколениями будет открыт Пушкин-философ, историк, художник, переводчик и т.д. И окажется, что творческий диапазон Пушкина феноменален. И откроется, что «простота» пушкинской поэзии и прозы иллюзорная. И выяснится, что Пушкин открыл своим творчеством эпоху в русской культуре. Именно Пушкину, первому из деятелей отечественной культуры, был открыт памятник в центре Москвы, на Страстной площади, в 1880 году. Если Пётр I заставил мир считаться с Россией как государством, то Пушкин объективно заставил мир признать русскую культуру. Не забудем и того обстоятельства, что вольно или невольно Пётр нанёс русской культуре страшный удар, от которого её лихорадило в течение всего XVIII века, и было не ясно: сохранится ли русская культура как самобытная, оригинальная. Позитивный ответ о сохранении русской культуры даст именно Пушкин.
Одним из первых эту реальность признал из своего далека А. И. Герцен: «Россия ответила на вызов Петра колоссальным явлением Пушкина». Ссылка на Герцена тем более примечательна, что философ, писатель, революционер был современником Пушкина. Вывод Герцена -один из самых первых по времени, в котором личность Пушкина измеряется адекватным масштабом. И впоследствии русский национальный гений не только не утратит своей привлекательности, но будет вызывать всё больший интерес.
Показательно, что в отечественном литературоведении самое массовое, представительное направление - пушкиноведение, развиваемое многими авторитетными исследователями (П. И. Бартенев, П. В. Анненков, Б. В. Томашевский, М. А. Цяв-ловский, Ю. М. Лотман, Д. Д. Благой,
B. В. Вересаев, В. Ф. Ходасевич, П. Е. Ще-голев, А. А. Ахматова, С. М. Бонди,
C. С. Гейченко, Б. С. Мейлах, Н. Н. Скатов, Л. А. Черейский, И. А. Новиков, С. Л. Абрамович, И. Л. Фейнберг и другие. А когда наступит после Октября 1917 года «исход России из России» и начнётся в экстремальных условиях жизнь первой послеоктябрьской эмигрантской волны (19171939), имя Пушкина во всех уголках русской диаспоры будет восприниматься как русский пароль в изгнании.
200-летний юбилей со дня рождения А. С. Пушкина (1999) был торжественно отмечен в России на государственном уровне. Как и прежде, сочинения Пушкина выходят в нашей стране большими тиражами. Ежегодно, в феврале, отмечаются дни памяти национального гения. И каждый год телевидение транслирует многолюдный митинг из города на Неве -возле дома на Мойке, где умер Пушкин.
Вглядимся в лица тех, кто пришёл почтить память поэта: такое ощущение, что трагедия случилась сегодня, на лицах многих видны слезы, люди прощались с близким, дорогим человеком. Время не только не стёрло память о А. С. Пушкине, но и ещё более подняло его в глазах россиян.
Аналогичную миссию времени, связанную с ещё более высокой оценкой творческой личности в истории, мы прослеживаем и на примере видного советского педагога Антона Семёновича Макаренко (1888—1939). Как известно, Макаренко при жизни подвергался необоснованной критике как со стороны Наркомпроса Украины,так и со стороны Наркомпроса России (в лице Н. К. Крупской, совершенно не признававшей Макаренко). При жизни Антона Семёновича и после его смерти в СССР неоднократно проходили диспуты и конференции под рубрикой: «Нужен ли нам Макаренко?» Травля выдающегося педагога тем более вызывает возмущение, что Колония имени А. М. Горького и Коммуна имени Ф. Э. Дзержинского под руководством Макаренко стали образцовыми воспитательно-трудовыми учреждениями, с именем А. С. Макаренко связаны многие приоритеты в мировой педагогике, по числу переводов педагогико-художественных произведений на языки ведущих стран мира Макаренко стоит на первом месте среди всех педагогов мира. Таким образом, в наши дни уровень оценочных суждений о педагоге не только не понизился, но стал ещё выше. Опальный педагог вопреки всему был признан всем цивилизованным миром. Парадокс в данном случае заключается в том, что на Украине, в России и Республике Беларусь, с которыми была связана деятельность Макаренко, педагог и сегодня оценивается
более чем скромно, его работы не переиздаются, о самом педагоге почти ничего не пишут и не говорят. Вместе с тем во многих странах мира А. С. Макаренко чрезвычайно популярен, его педагогическое наследие постоянно издают, его принципиальные идеи учитывают в современной педагогической практике. В ряде стран, в отличие от России, Украины, Беларуси, давно уже созданы и плодотворно работают макаренковские научно-исследовательские центры, на базе которых организуются встречи макаренковедов, публикуются работы Макаренко.
Самый первый подобный центр был организован в Марбурге (Германия, земля Гессен). В первые годы работы этого центра им руководил немецкий макаренковед Фрезе, затем — Хиллиг. Показательно, что в 1988 году, объявленном ЮНЕСКО годом А. С. Макаренко (столетие со дня рождения), в СССР было выпущено 8-томное собрание сочинений Макаренко, а в это же время в Германии, на базе Марбургского центра, вышло 22-томное собрание сочинений педагога. Немецкие макаренковеды уверены: Макаренко удалось создать педагогику будущего.
Итак, мы рассмотрели уже три варианта корригирующей миссии времени по отношению к талантам и их созданиям: время стирает память о таланте (первый вариант, наиболее распространённый), время ещё больше возвышает талант (второй вариант, относящийся к немногим лицам), третий вариант сводится к тому, что время сохраняет память о таланте, но уже не признаёт его феноменальной исключительности. Однако есть и другие варианты. Один из них заключается в том, что уровень оценочных суждений в отношении таланта практически остаётся без из-
менений, на достаточно впечатляющей высоте. «Когорта славных» в данном случае не очень велика, что представляется совершенно естественным.
Получается так, что меняются времена, приходят новые поколения людей, появляются новые таланты, корректируются оценки талантов и их созданий, но не меняется отношение к героям прежних лет. Безусловно, примеры с Пушкиным и Макаренко родственны этому варианту, поскольку оценочная планка со временем не только не понижается, но имеет очевидную тенденцию к повышению.
Кем же представлена рассматриваемая когорта? Мы убеждены, что здесь находятся такие титаны, как У. Шекспир, Дж. Верди, В. А. Моцарт, Микеланджело Буонарроти, Леонардо да Винчи, Рафаэль Санти, П. И. Чайковский, Н. А. Римский-Корсаков, В. М. Васнецов, В. А. Серов, А. А. Иванов, А. Н. Островский, А. Н. Скрябин, О. Роден, П. Рубенс, Рембрандт Хар-менс ван Рейн и другие.
В самом деле, оперы великого Джу-зеппе Верди популярны и сегодня, хотя маэстро умер ещё в 1901 году. И сегодня на крупнейших оперных сценах мира идут «Отелло» и «Фальстаф», «Аида» и «Травиата», «Дон Карлос», «Бал-маскарад», «Набукко» и «Трубадур», «Риголетто» и «Сила судьбы», «Эрнани» и «Сицилийская вечерня», и другие. А перед миланским оперным театром «Ла Скала» стоит памятник оперному гению.
По общему мнению музыковедов, музыкальных критиков, оперы Дж. Верди — прекрасная школа для вокалистов, великолепное средство для формирования эстетических чувств, вкусов и потребностей.
По аналогии мы точно так же говорим о пьесах Шекспира, хотя сам автор
скончался несколько столетий назад, ещё в 1616 году. Тем не менее Шекспир дорог и сегодня, и мир его героев никак не является для нас анахронизмом. В самом деле, во многих театрах мира и сегодня ставятся такие пьесы великого англичанина, как «Ромео и Джульетта», «Ричард III», «Гамлет», «Отелло», «Король Лир», «Макбет», «Юлий Цезарь», «Антоний и Клеопатра», «Укрощение строптивой», «Сон в летнюю ночь», «Много шума из ничего» и другие.
Драматургия Шекспира создавала и создаёт прекрасные возможности для раскрытия актёрских дарований. Так, блестяще проявили себя в роли Гамлета англичане Лоренс Оливье (1907-1989) и Пол Скофилд (1922-2008), русские Павел Мочалов (1800-1848), Александр Ленский (1847-1908), Василий Качалов (1875-1948), Иннокентий Смоктуновский (1925-1994).
Многие пьесы Шекспира были экранизированы («Гамлет», «Укрощение строптивой», «Двенадцатая ночь» и т.д.), многие - переложены на музыку, например, оперы Верди «Отелло» и «Фальстаф», Амбруаза Тома «Гамлет» (у него же балет «Буря» - по одноимённой романтической драме Шекспира). На сюжет «Ромео и Джульетта» были написаны опера Шарля Гуно и балет Сергея Прокофьева. У Гектора Берлиоза находим оперу «Беатриче и Бенедикт» (по комедии Шекспира «Много шума из ничего»), симфонию «Ромео и Джульетта», увертюру «Король Лир». В целом же надо признать, что общее число произведений Шекспира, переложенных на музыку, бесконечно, а авторами выступают, как мы убедились, выдающиеся композиторы.
Не снижается интерес к пьесам великого русского драматурга Александра
Николаевича Островского. По сути дела, почти все пьесы Александра Николаевича идут и сегодня в российских театрах, пользуются, как и прежде, любовью зрителей
- «Гроза», «Волки и овцы», «Бешеные деньги», «Свои люди - сочтёмся», «Доходное место», «Бесприданница», «Лес», «Таланты и поклонники», «Без вины виноватые», «Снегурочка», «Правда - хорошо, а счастье лучше» и другие. Именно на пьесах Островского сформировались две старейшие российские театральные династии
- Садовских и Бороздиных-Музилей-Рыжовых. В пьесах Островского, помимо представителей указанных династий, блистали такие выдающиеся отечественные актёры, как М. С. Щепкин, М. Н. Ермолова, А. А. Яблочкина, Е. Д. Турчанинова, И. В. Ильинский, М. И. Жаров, М. И. Царёв, Т. И. Пельтцер, Е. Н. Гоголева, А. К. Тарасова, И. М. Москвин, А. Н. Грибов и многие другие.
Говоря о неиссякаемом интересе зрительских поколений к Островскому, заметим, что перед фасадом Малого театра стоит памятник драматургу (установлен в 1929 году, скульптор Н. А. Андреев). В 1948 году бывшая улица Малая Ордынка (здесь, в доме № 9, родился Островский) получила имя драматурга. Показательно, что в Москве есть и улицы, названные в честь актёров Малого театра, блиставших в пьесах Островского: Щепкина (с 1962 года; бывшая 3-я Мещанская ул.), Ермоловой (с 1956 года; бывший Б. Каретный пер.), пер. Садовских (с 1939 года; бывший Мамоновский пер.).
Усадьба А. Н. Островского - Щелы-ково в Костромской области - давно превращена в музейный комплекс. К слову сказать, здесь и скончался Островский, здесь он и похоронен.
Иллюстрируя нашу мысль «времени вопреки», скажем несколько слов о гениальном русском певце Фёдоре Ивановиче Шаляпине. На картине польского художника Тадеуша Стыка (1912 года) за круглым столом сидят три великих оперных артиста: Фёдор Шаляпин (бас), Энрико Карузо (тенор), Титта Руффо (баритон). По общему мнению знатоков оперного искусства, на то время, когда писалась картина, к этому трио «подрисовать» четвёртого вокалиста было совершенно невозможно. Пройдут годы, и время уточнит масштабы каждого из трёх, сидящих за столом. Напомним, что Карузо умер в 1921 году, Шаляпин - в 1938, Руффо - в 1953. И хотя в книге выдающегося итальянского певца Джакомо Лаури-Вольпи (1892-1979) «Вокальные параллели» [2] всем трём знаменитостям автор нашёл параллель для сравнения (Карузо - Де Лючиа, Руффо -Беки, Шаляпин - Росси-Лемени), всё же согласимся с тем, что сравнение в принципе посредственного баса Росси-Лемени с гениальным Шаляпиным не просто некорректно, но кощунственно.
Показательно, что Росси-Лемени уже давно отодвинут в тень истории, на сегодня - это совершенно забытое имя. Сделаем две оговорки в связи с непоследовательностью Лаури-Вольпи. Найдя каждому из трёх великих певцов параллель, автор вместе с тем в той же работе пишет: «Подобно Карузо среди теноров и Титта Руффо среди баритонов, Шаляпин стал басом-эталоном, и его имя облетело континенты [2]». Между тем себя Лаури-Вольпи относит к голосам, не имеющим параллелей (!?) [2].
Время оценки Лаури-Вольпи скорректировало. Действительно, оказалось, что можно сравнивать Карузо с другими те-
норами, как и Руффо — с другими баритонами (Беки, Баттистини, Гобби, Каппу-чилли, Хворостовский). Вместе с тем выяснилось, что и по сей день сравнивать Шаляпина с кем-либо из басов просто невозможно. Показательно, что некоторое время три выдающихся болгарских баса — Михаил Попов (1899—1978), Борис Христов (1914—1993), Николай Гяуров (1929—2004) — носили, каждый в отдельности, неофициальный титул «второй Шаляпин». Однако в дальнейшем время отнимет у каждого из них этот титул. Мы уже говорили о том, что пока не создано ни одного полнометражного художественного фильма о
Шаляпине. В Москве, Казани, Петербурге работают Шаляпинские музеи. Ежегодно в феврале на родине Шаляпина, в Казани, проходят Шаляпинские фестивали, собирающие выдающихся певцов. Тиражируются записи шаляпинского голоса. В Театральном музее имени А. А. Бахрушина, Музее истории музыкальной культуры имени М. И. Глинки проходят циклы вечеров, посвящённых русскому гению.
Шаляпин не устарел и в XXI веке, он также современен, неожиданен, нов, как и прежде. Между тем способность не устаревать — это удел Великих, время над ними не властно.
Примечания
1. Джильи Б. Я не хотел жить в тени Карузо / [пер. с итал. И. Константиновой]. Москва : Классика-XXI, 2001. 292 с.
2. Лаури-Вольпи Дж. Вокальные параллели / перевод с итал. Ю. Н. Ильина ; [вступ. статья Ю. Барсова]. Ленинград : Музыка. Ленингр. отд-ние, 1972. 303 с.
3. Магомаев М. Великий Ланца. Москва ; Баку : Музыка : Шур, 1993. 206 с.
4. Музыкальный энциклопедический словарь / Г. В. Келдыш (ред.). Москва : Советская энциклопедия, 1990. 672 с.
5. Русские писатели. XIX век. Биобиблиографический словарь. В двух частях. Часть 1. А—Л / под редакцией П. А. Николаева. 2-е издание, доработанное. Москва : Просвещение ; Учебная литература, 1996. 448 с.
6. Русский драматический театр : энциклопедия / под общ. ред. М. И. Андреева [и др.]. Москва : Большая российская энциклопедия, 2001. 565 с.
References
1. Dzhil'I B. Ya ne khotel zhit' v teni Karuzo [I didn't want to live in Caruso's shadow]. Moscow, Publishing House "Classica 21", 2001. 292 p.
2. Lauri-Vol'pi Dzh. [Lauri-Volpi Giacomo] Vokal'nye paralleli [Vocal parallels]. Leningrad, Publishing house "Music", 1972. 303 p.
3. Magomaev M. Velikii Lantsa [Great Lanza]. Moscow, Baku, Publishing house "Music", 1993. 206.
4. Keldysh G. V., ed. Muzykal'nyi entsiklopedicheskii slovar' [Musical encyclopedic dictionary]. Moscow, Publishing house of Soviet encyclopedia, 1990. 672 p.
5. Nikolaev P. A., ed. Russkie pisateli. XIX vek. Biobibliograficheskii slovarV dvukh chastyakh. Chast' 1. A-L [Russian writers. 19th century. Biobibliographic dictionary. In two parts. Part 1. A-L]. 2nd edition. Moscow, Publishing House "Prosveshchenie", 1996. 448 p.
6. Andreev M. I. and others, ed. Russkii dramaticheskii teatr: entsiklopediya [Russian drama theater: encyclopedia]. Moscow, Publishing house of the Gteat Russian encyclopedia, 2001. 565 p.
