CC BY
6УДК 342.5
Доктрина правового государства в условиях защиты безопасности населения
Коновалова Людмила Геннадьевна
Для доктрины правового государства современные задачи защиты безопасности населения являются определенным вызовом. С точки зрения юриспруденции обнаружилась сложно разрешимая дилемма: с одной стороны, государство должно обезопасить общество и личность от возможных посягательств и угроз, а, с другой стороны, государство не должно вторгаться в сферу индивидуальных свобод граждан. В статье приводятся различные национальные подходы к разрешению этого вопроса. Делается вывод, что в целом мировая правовая доктрина выражает приверженность принципам правовой государственности, несмотря на постоянно возникающие угрозы безопасности. Считается, что в новейших условиях необходимо найти баланс между свободой и безопасностью в рамках концепта верховенства права.
Ключевые слова: правовое государство, угрозы безопасности, права граждан, конституция.
Доктрина правового государства является одной из фундаментальнейших конструкций юриспруденции, имеющей значение для формирования правопорядка во многих странах мира. Ее достоинство состоит в стремлении исключить произвол государственной власти и в привлечении внимания к содержательной стороне закона, к его справедливости. Вместе с тем, трактовки восприятия концепции правового государства очень многообразны, а предлагаемые к выделению признаки правовой государственности предопределяются национальными особенностями тех или иных стран и методологическими установками отдельных авторов. Этот факт позволяет относиться к идее правового государства как к некой идеальной цели или идеологеме, имеющей при этом огромное практическое значение аксиологического свойства [1, с. 105; 2, с. 5].
При всем многообразии подходов, правовому государству во многих странах приписываются следующие признаки: верховенство права и закона; разделение власти на законодательную, судебную и исполнительную; признание прав человека и наличие механизма их реализации; независимость суда; приоритет международного права над внутринациональным; политический плюрализм. Отдельные исследователи обозначают и другие характеристики правового государства: запрет придавать обратную силу законам, ухудшающим положение человека, рациональность при осуществлении государственной власти, конституционализм, эффективность системы правоохранительных органов. Среди условий создания правового государства называют наличие гражданского общества, широкой прослойки «среднего класса», особого правосознания, основанного на уважении к закону и т.п. [3, с. 67-69; 4, с. 3-12].
Для доктрины правового государства современные задачи защиты безопасности населения являются определенным вызовом. Имеется в виду вопрос о том, допустимо ли нарушать права человека и в целом закон для предотвращения военных, преступных угроз, а также современных угроз терроризма, неконтролируемых массовых миграционных потоков, «культурных войн», для защиты национальных интересов в условиях мировой глобализации? С точки зрения юриспруденции обнаружилась сложно разрешимая дилемма: с одной стороны, государство должно обезопасить общество и личность от возможных посягательств и угроз, а, с другой стороны, государство не должно вторгаться в сферу индивидуальных свобод граждан.
Многие современные политики призывают «укоротить личную неприкосновенность и частную свободу во имя национальной безопасности», заменить свободу слова принципом лояльности начальству, отказаться от сменяемости власти, процессуальной состязательности и политического соперничества, ввести полицейское государство [5, а 17-28]. В ответ именитые представители юридической науки ссылаются на трагические исторические факты произвола государственной власти под прикрытием идеей защиты безопасности или национальных интересов, включая фашизм, инквизицию, войны [6, с. 92-108].
В целом сегодня мировая правовая доктрина, международные акты, практика Европейского суда по правам человека выражают приверженность принципам правовой государственности, несмотря на постоянно возникающие угрозы безопасности. Считается, что в новейших условиях необходимо найти баланс между свободой и безопасностью в рамках концепта верховенства права [7, с. 212].
Стали выдвигаться предложения о признании права человека на безопасность и права человека на мир в правовом государстве [8, с. 218-222].
Для конституций последних поколений характерно закрепление разделов, посвященных национальной безопасности, защите окружающей среды, устойчивого развития; в них определяются модели поведения государства общества и человека в период особого (военного, чрезвычайного) положения, напрямую вводятся предписания, обязывающие государства бороться с терроризмом, проводить миролюбивую политику разоружения и т.п. [9, с. 19; 10; 11; 12]. На случай острой опасности во многих конституциях допускается введение правоограничительных мер, связанных с усилением исполнительной власти за счет парламентских прерогатив, отложением выборов, реквизицией имущества в публичных целях, мобилизацией, ограничением своды передвижения, собраний и т.п. Одновременно, как правило, прописываются особые контрольные полномочия парламентов, их иммунитет от роспуска, обособляются права, не подлежащие ограничению даже в условиях чрезвычайных ситуаций [5, с. 18]. По меткому выражению разработчиков французской Конституции 1958 г., подобные нормы создаются для того, чтобы «на беззаконие можно было ответить не только лишь законностью» [13, с. 93].
Современные идеологи концепции правового государства подчеркивают важность введения некой «надлежащей правовой процедуры», защищающей права личности независимо от бремени правительства по обеспечению общественной безопасности, рекомендуют установить законом четкий алгоритм действия органов власти в чрезвычайных ситуациях [14, с. 27-30]. Однако конкретные границы правоограничительных мер и способы реагирования государства на угрозы безопасности все еще носят дискуссионный характер, и различные государства по-разному интерпретируют их в своем законодательстве и судебной практике.
Например, во Франции основной способ противодействия произволу органов исполнительной власти в период чрезвычайного положения заключается в незамедлительном информировании парламента о всех принятых правительством мерах и в санкции парламента на продление режима чрезвычайного положения [13, с. 92-108]. В условиях массовой неконтролируемой миграции в Европе Германия в целом придерживается курса «открытости границ», в то время как Венгрия - проводит политику «строгого контроля внешних границ» [6, с. 93]. В США практический дискурс о соотношении свободы и безопасности решается в основном через призму принципа разделении властей, а в Великобритании - через концепт прав человека. Так, при ограничении полномочий правительства по обращению с содержащимися в заключении иностранными гражданами Верховный суд США исходил из основного аргумента - необходимости исключения абсолютных прерогатив исполнительной власти [15, с. 147]. А в Великобритании базовой отправной позицией при решении вопроса о возможности содержания под стражей иностранцев, подозреваемых в создании угрозы государственной безопасности, без предъявления обвинения с последующей депортацией, была необходимость защиты прав этих иностранцев [16, с. 84].
Даже Европейский суд по правам человека преимущественно исходит из позиции предоставления широкой свободы усмотрения национальным органам власти для обеспечения безопасности ввиду их лучшей осведомленности об интересах государства и возникающих ему угрозах. В практике этого суда одновременно встречаются дела, в которых признаются факты чрезмерного нарушения прав человека для защиты общественной безопасности, и дела, в которых органы власти призываются к ответу за недостаточно строгий надзор за безопасностью граждан [16, с. 86].
Кроме того, на сложность решения рассматриваемого вопроса влияет значительный объем официально не признаваемой государствами практики и информации. Например, известно, что правоохранительные структуры многих стран проводят действия по так называемому «национальному профилированию», заключающемуся в предвзятом надзоре за лицами арабской или иной национальности, с которыми органы власти связывают повышенную гипотетическую опасность террористических актов. Во многих странах не граждане существенно поражены в процессуальных правах в сравнении с гражданами [17, с. 71].
Однако в целом в мировой юриспруденции считается, что исполнительная и законодательная ветви власти должны принять первоначальное решение в отношении пределов ограничения прав человека в целях защиты общественной безопасности, а роль суда заключается в том, чтобы определить, руководствуясь принципами уважения к этим властям, лежит ли это решение в рамках законности (справедливости).
Библиографический список
1. Мамут Л. Правовое государство: идеологема и современные конституционные тексты // Сравнительное конституционное обозрение. -2011. - № 2.
2. Чиркин В.Е. Общечеловеческие ценности и современное государство // Государство и право. - 2002. - № 2.
3. Невинский В.В. К теории правового государства (сравнительно-правовой аспект) // Актуальные проблемы правоведения в современный период: Сб. ст. / Отв. ред. В.Ф. Волович. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1991.
4. Короткова О.И. Формирование правового государства и обеспечение верховенства закона // Государственная власть и местное самоуправление. - 2012. - № 5.
5. Арановский, К.В., Князев С.Д. Конституция и безопасность // Государство и право. - 2018. - № 1.
6. Малько А.В., Нырков В.В. Обзор международной научно-практической конференции «Проблемы внешней миграции и миграционной безопасности в современном мире: политико-правовой и гуманитарный аспекты» // Государство и право. - 2017. - № 12.
7. Червонюк, В.И. Соотношение свободы и безопасности: новые вызовы и проблема выбора приоритетов (конституционно-правовой контекст) // Развитие российского права: новые контексты и поиски решения проблем: Материалы X Междунар. научн.-практ. конф.: в 4 ч. - Ч. 1. - М.: Проспект, 2016.
8. Умнова И.А. О тенденции расширения предмета конституционного регулирования в условиях глобализации угроз и вызовов гражданскому миру и безопасности государств // Развитие российского права: новые контексты и поиски решения проблем: Материалы X Междунар. научн.-практ. конф.: в 4 ч. - Ч. 1. - М.: Проспект, 2016.
9. Умнова (Конюхова) И.А. Тенденции конституционного развития и конституционного правоприменения в условиях глобализации угроз и вызовов человечеству // Государство и право. - 2018. - № 2.
10. Конституция Турецкой Республики от 7 ноября 1982 г. // Конституции государств (стран) мира: [сайт]. -URL: https://worldconstitutions.ru/?p=84.
11. Конституция Японии от 3 ноября 1946 г. // Конституции зарубежных стран / Сост. В.Н. Дубровин. М: ООО Издательство «Юрлитинформ», 2001.
12. Конституция Федеративной Республики Бразилии от 20 августа 1949 г. // Конституции зарубежных государств: Учебное пособие / Составитель В.В. Маклаков. - 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Изд-во БЕК, 2001.
13. Сорокин М. Чрезвычайное положение и парламентский контроль за его применением во Франции // Сравнительное конституционное обозрение. - 2017. - № 4.
14. Холмс С. Война с терроризмом: безрассудные шаги Америки // Сравнительное конституционное обозрение. - 2007. - № 3.
15. Фрайот С.П. Бумедьен против Буша: решение Верховного суда США на пересечении войны с терроризмом и конституционной доктрины разделения властей // Сравнительное конституционное обозрение. - 2008. - № 5.
16. Эллиотт М. Соединенное Королевство: «Война с террором» по-британски. Задержание и депортация подозреваемых в терроризме // Сравнительное конституционное обозрение. - 2010. - № 3.
17. Пап Л.А. Дискриминация по национальному признаку и война с терроризмом - венгерский прецедент // Сравнительное конституционное обозрение. - 2006. - № 4.
УДК 34.07
К вопросу о правовой регламентации функций прокуратуры и ее полномочий по обеспечению участия в различных видах судопроизводства
Макеев Николай Николаевич
Настоящая статья посвящена исследованию особенностей и причин правового установления функций прокуратуры не только отдельным пунктом или отдельной статьей основного законодательного акта о прокуратуре, но и разрозненными его статьями, а также другими законодательными актами; несоответствия полномочий прокурора по обеспечению участия в различных видах судопроизводства, установленных основным нормативным правовым актом о прокуратуре и процессуальными кодексами РФ; внесению предложений по совершенствованию действующего законодательства в целях устранения установленных противоречий и пробелов.
Ключевые слова: законодательное регулирование прокурорского надзора, функции прокуратуры, участие прокурора в обеспечении различных видов судопроизводства, полномочия прокурора, совершенствование законодательства о прокуратуре.
Федеральный закон «О прокуратуре РФ» (далее - закон о прокуратуре) давно требует своего комплексного обновления. С момента его принятия - 17.01.1992 г. за более чем 31-летнию свою исто-
