CC BY
25УДК 343.140.02
doi: 10.25724/VAMVD.A019
ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ОСВИДЕТЕЛЬСТВОВАНИЯ: НЕСОВЕРШЕНСТВО ПРАВА И ПРАКТИКИ ПРИМЕНЕНИЯ
Елена Владимировна Горкина*, Юлия Сергеевна Митькова**, Елена Евгеньевна Колбасина***
* Санкт-Петербургский университет МВД России, Санкт-Петербург, Россия, lengor43@rambler.ru ** Волгоградская академия МВД России, Волгоград, Россия, romanovka297676133@rambler.ru *** Московский ниверситет МВД России им. В. Я. Кикотя, Москва, Россия, elena-kolbasina@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена изучению освидетельствования с точки зрения возможностей доказывания факта наличия у освидетельствуемого лица состояния опьянения. Авторами акцентировано внимание на том, что несмотря на то, что следственные действия являются основным инструментом собирания доказательств, изъяны юридической техники порождают неоднозначное толкование норм, регламентирующих порядок их производства. Кроме того, при принятии Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации законодателем был допущен ряд ошибок. Так, наделение освидетельствования задачей выявления состояния опьянения, изначально не соответствовало характеру и возможностям данного следственного действия. В результате подобное несоответствие породило логичную ситуацию, при которой правоприменители с осторожностью относятся к использованию средств освидетельствования при определении опьянения. В статье рассматривается сложившаяся правоприменительная ситуация, а также анализируются различные точки зрения, причем некоторые из них подтверждают мнение авторов о необходимости исключения из закона возможности установления состояния опьянения в ходе производства следственного освидетельствования.
Ключевые слова: освидетельствование, следственное действие, медицинское освидетельствование, состояние опьянения, доказывание факта опьянения
Для цитирования: Горкина Е. В., Митькова Ю. С., Колбасина Е. Е. Доказательственный потенциал освидетельствования: несовершенство права и практики применения // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2022. № 3 (62). С. 57—63. doi: 10.25724/VAMVD.A019
EVIDENTIAL POTENTIAL OF EXAMINATION: IMPERFECTION OF LAW AND PRACTICE IN THE APPLICATION
Elena Vladimirovna Gorkina*, Yulia Sergeevna Mitkova**, Elena Evgenievna Kolbasina***
* Saint Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Saint Petersburg, Russia, lengor43@rambler.ru
** Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia, Volgograd, Russia, romanovka297676133 @rambler.ru
*** Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V. Ya. Kikot, Moscow, Russia, elena-kolbasina@mail.ru
Abstract. The article is devoted to the study of examination from the point of view of the possibilities of proving the fact that the person being examined has a state of intoxication. The authors focus on the fact that despite the fact that investigative actions are the main tool for collecting evidence, the flaws in legal technique give rise to an ambiguous interpretation of the rules governing the procedure for their production. In addition, initially, when adopting the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation, the legislator made a number of mistakes. So giving the examination the task of identifying the state of intoxication initially did not correspond to the nature and possibilities of this investigative action. As a result, such a discrepancy has created a logical situation in which law enforcers are wary of the use of examination tools in determining intoxication. The article discusses the current law enforcement situation, as well as analyzes the various opinions, a number of which confirm the authors' opinion on the need to exclude from the law the possibility of establishing a state of intoxication during the conducting of an investigative examination.
© Горкина Е. В., Митькова Ю. С., Колбасина Е. Е., 2022
57
Keywords: examination, investigative action, medical examination, state of intoxication, proof of the fact of intoxication
For citation: Gorkina E. V., Mitkova Yu. S., Kolbasina E. E. Evidential potential of examination: imperfection of law and practice in the application. Journal of the Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia, 57—63, 2022. (In Russ.). doi: 10.25724/VAMVD.A019
Основными средствами получения доказательств совершения преступления и иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, являются следственные действия. Уголовно-процессуальным законодательством предусмотрена их система и механизм деятельности субъектов уголовного судопроизводства при их реализации. Общие правила производства следственных действий образуют канву, на которую накладывается органический потенциал конкретных следственных действий, отражающий их доказательственные возможности. Однако недостаточность юридической техники порождает неоднозначное толкование норм, регламентирующих процедуру производства отдельных следственных действий, что приводит к обоснованным сомнениям в их целесообразности, законности и эффективности. К подобным следственным действиям относится и освидетельствование, нормативная регламентация которого давно подвергается критике и является предметом бесконечных научных дискуссий, но до настоящего времени не претерпела каких-либо существенных изменений. Единственным новшеством, внесенным в ст. 179 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ) было включение в нее нормы, согласно которой освидетельствование отнесено к следственным действиям, производимым на этапе проверки сообщения о преступлении1.
Исследователями неоднократно отмечалось, что правоприменители имеют крайне слабый интерес к данному следственному действию и практика использования его в расследовании преступлений носит единичный и эпизодический характер [1, с. 95; 2, с. 25].
Так, по данным проведенных исследований, в качестве причин отсутствия интереса к освидетельствованию опрошенные сотрудники органов предварительного расследования называют отсутствие знаний тактики производства освидетельствования и отсутствие правоприменительной практики проведения освидетельствования в подразделениях ОВД. В связи с этим следователи считают, что доказательства, полученные в результате осви-
1 О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 2 декабря 2008 г. № 226-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
детельствования, могут быть признаны недопустимыми. Отмечается также, что в качестве альтернативных вариантов получения информации об особых приметах, следах преступления, телесных повреждениях, выявления состояния опьянения или иных свойств и признаков, обозначенных в качестве целей освидетельствования, опрошенные должностные лица отдают предпочтение судебно-медицинской экспертизе в 68 % случаев, медицинскому освидетельствованию на состояние опьянения — в 28 %, личному обыску — в 4 % случаев [2, с. 25].
С одной стороны, в этом можно усмотреть недооценку правоприменителями потенциала следственного действия, при условиях тактической уместности его производства и соблюдения процессуальных правил. Однако на наш взгляд, не стоит однозначно утверждать о недостаточном профессионализме правоприменителей при выборе средств доказывания, а следует констатировать отсутствие реальной возможности и целесообразности решения задач, поставленных законодателем перед освидетельствованием, посредством его производства.
В ходе проверки сообщения о преступлении и при дальнейшем расследовании возникает необходимость произвести проверку лиц на наличие либо отсутствие состояния опьянения. Этот факт может как иметь квалифицирующее значение, так и выявлять опьянение как обстоятельство, характеризующее личность подозреваемого в момент совершения противоправного деяния и признанное судом отягчающим наказание.
Уголовное законодательство Российской Федерации определяет, что лица, совершившие преступление в состоянии опьянения, вызванном употреблением алкоголя, наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, новых потенциально опасных психоактивных веществ либо других одурманивающих веществ, подлежат уголовной ответственности (ст. 23 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ)).
Совершение преступления в состоянии опьянения не внесено законодателем в перечень обстоятельств, отягчающих наказание, предусмотренных ч. 1 ст. 63 УК РФ, однако суд при назначении наказания, учитывая характер и степень общественной опасности преступления, обстоятельства его
совершения и личность виновного, может признать данное обстоятельство таковым (ч. 1.1 ст. 63 УК РФ). В связи с этим Пленум Верховного Суда в своем постановлении определяет, что решение о необходимости признания данного состояния отягчающим обстоятельством не может быть принято по умолчанию, а должно быть мотивировано в описательно-мотивировочной части приговора1.
Особенная часть Уголовного кодекса предусматривает ответственность за совершение преступления в состоянии опьянения по целому ряду составов, причем совершенно понятно, что данный признак является квалифицирующим деяние как более тяжкое. Так, статьей 263 УК РФ «Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного, морского и внутреннего водного транспорта и метрополитена» подобная ответственность установлена в частях 1.2, 2.1 и 4; статьей 264 УК РФ «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств» — в частях 2, 4 и 6. Помимо этого, в 2014 г. в УК РФ введена ст. 264.1, согласно диспозиции которой нахождение в состоянии опьянения при управлении транспортным средством считается преступным деянием2.
Уголовное законодательство в примечании 2 к ст. 264 однозначно называет состоянием опьянения факт употребления лицом вызывающих алкогольное опьянение веществ, который определяется наличием абсолютного этилового спирта в концентрации, превышающей возможную суммарную погрешность измерений, установленную законодательством Российской Федерации об административных правонарушениях, или в случае наличия в организме этого лица наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов либо новых потенциально опасных психоактивных веществ. Между тем в тексте примечания указано, что данное определение используется лишь для целей ст. 263.1, 264, 264.1.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации, разъясняя свою позицию о правилах назначения наказания лицам, совершим преступление
1 О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 г. № 58 (ред. от 18.12.2018). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
2 О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросу усиления ответственности за совершение правонарушений в сфере безо-
пасности дорожного движения: федер. закон от 31 декабря 2014 г. № 528-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
в состоянии алкогольного опьянения, говорит о том, что судам следует иметь в виду, что при совершении преступлений, предусмотренных чч. 2, 4, 6 ст. 264 и статьей 264.1 УК РФ, состояние опьянения устанавливается в соответствии с правилами, утвержденными обозначенным примечанием. В случаях совершения иных преступлений для подтверждения фактов опьянения могут быть использованы как медицинские документы, так и иные собранные по уголовному делу доказательства3.
Вопрос возможности выявления состояния опьянения посредством производства освидетельствования является одним из наиболее острых. По данным исследований, практика идет по пути определения состояния опьянения в 89 % случаев в ходе медицинского освидетельствования (затем, после возбуждения уголовного дела на основании справки врача назначается экспертиза), а в 11 % случаев — посредством производства следственного освидетельствования, после чего также назначается судебно-медицинская экспертиза [3, с. 113].
Представляется сомнительной необходимость проведения в указанных случаях следственного освидетельствования перед назначением судебной экспертизы. Трудно представить ситуацию, при которой следователь будет лишен возможности направить лицо на медицинское освидетельствование. Возможность же назначения экспертизы до возбуждения уголовного дела теоретически исключает необходимость ее дублирования каким бы то ни было освидетельствованием. Однако не стоит сбрасывать со счетов тот факт, что в этом случае может сложиться ситуация, предполагающая необходимость назначения повторной экспертизы. Часто именно таким образом сторона защиты оказывает противодействие расследованию, ходатайствуя о производстве повторных экспертиз, по причине неознакомления подозреваемого с постановлением о назначении экспертизы до возбуждения уголовного дела. В случае с выявлением состояния алкогольного опьянения это может привести к нежелательному результату, так как присутствие следов опьянения в организме носит кратковременный характер.
Порядок медицинского освидетельствования на состояние опьянения представляет собой исследование, проводимое в несколько этапов, с использованием целого ряда специальных средств
3 О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 декабря 2015 г. № 58 (ред. от 18.12.2018). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
и методик. Первый этап представляет собой исследование прибором выдыхаемого воздуха на наличие алкоголя. На этом же этапе происходит фиксация в акте освидетельствования клинических признаков опьянения. Вне зависимости от результатов исследования выдыхаемого воздуха, если результат медицинского освидетельствования необходим для расследования по уголовному делу, следующим этапом происходит отбор биологического объекта (моча, кровь) для направления на химико-токсикологические исследования. На основании результатов осмотров и инструментальных и лабораторных исследований, проведенных в рамках медицинского освидетельствования, выносится медицинское заключение. Ход и результаты исследований оформляются в виде акта медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического), который приобщается к материалам проверки сообщения о преступлении1.
Однако существует мнение, что медицинское освидетельствование является своеобразным «суррогатом» судебной экспертизы [4, с. 44], а также утверждение об абсолютно разной природе, цели и задачах следственного и медицинского освидетельствования [5, с. 10]. Полностью солидаризируясь с указанными позициями, И. А. Даниленко и С. Б. Россинский считают «используемые в настоящее время прикладные технологии, позволяющие диагностировать состояние алкогольного, наркотического или иного опьянения, абсолютно недопустимыми, противоречащими сущности и правилам производства следственных действий и процедуре проведения судебно-экспертных исследований» [6, с. 140]. Единственным процессуально-познавательным приемом, обеспечивающим решение указанных задач, на данный момент, по их мнению, является судебно-наркологическая экспертиза, производимая в порядке гл. 27 УПК РФ.
Но на наш взгляд, это может быть применено не к каждому случаю выявления состояния опьянения, так как достаточно редко возникает необходимость в выявлении его хронических форм (как правило, по делам о незаконном обороте наркотических средств). Судебно-наркологическая экспертиза назначается в случае, когда при производстве по уголовному делу имеются данные о том, что лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, систематически злоупотребляет спиртными напит-
1 О порядке проведения медицинского освидетельствования на состояние опьянения (алкогольного, наркотического или иного токсического): приказ Минздрава России от 18 декабря 2015 г. № 933н (ред. от 25.03.2019). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
ками или употребляет наркотические средства, и есть основания полагать, что это лицо страдает хроническим алкоголизмом или наркоманией2. В рамках же предмета освидетельствования с последующим назначением экспертизы могут решаться вопросы о нахождении лица в состоянии опьянения именно в момент совершения преступления, что играет роль для квалификации преступления или влияет на размер наказания. Факт нахождения в организме человека одурманивающих веществ устанавливается в ходе лабораторного медицинского исследования без подключения специалистов — нарколога и психиатра, специальные знания которых требуются при производстве судебно-наркологической экспертизы.
Описание медицинского процесса выявления признаков опьянения нами приведено для того, чтобы наглядно показать отнюдь не выигрышное положение следственного освидетельствования с точки зрения объективного инструментария собирания доказательственной информации в достижении этой конкретной цели. Анализ научных исследований позволяет сделать вывод о том, что целый ряд ученых акцентируют на этом внимание и высказывают подобное мнение.
Как отмечает В. М. Быков, еще при обсуждении проекта УПК РФ обращалось внимание на недостаток нормы, предполагающей возможность выявления состояния опьянения в ходе освидетельствования. Он также настаивает на том, что для получения доказательства состояния опьянения необходимо назначать судебно-медицинскую экспертизу [7, с. 61].
С. А. Шейфер после принятия УПК РФ также обратил внимание на этот недостаток, отметив, «что следователь путем простого наблюдения не может выявить у освидетельствуемого состояние опьянения» [8, с. 92].
Существует и иная позиция коллег, которые не отвергают определенного потенциала результатов освидетельствования на указанный предмет. Так, согласно мнению авторов, применяя познавательную сущность данного следственного действия, основанную на наглядно-образном восприятии окружающей действительности, следователь может установить и зафиксировать не состояние опьянения объективно и в целом, но внешние его
2 О Методических рекомендациях (вместе с «Методическими рекомендациями по порядку назначения и производства судебных экспертиз в рамках доследственных проверок и расследования преступлений, подследственных Федеральной службе судебных приставов», утв. ФССП России 15.09.2014 № 0004/22): письмо ФССП России от 18 сентября 2014 г. № 00043/14/56151-ВВ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
признаки (запах алкоголя, неустойчивость походки, нарушение речи, дрожание пальцев рук, покраснение лица, сужение или расширение зрачков, следы от инъекций и т. п.) [6, с. 140].
Однако ранее нами уже отмечалось, что внешние признаки, которые следователь выявит в ходе освидетельствования, отличающие состояние лица от нормального, могут свидетельствовать как о наличии состояния алкогольного опьянения, так и о возможном нарушении отдельных функций деятельности организма: повышенном артериальном давлении, спазме сосудов, признаках острого респираторного заболевания; а причиной запаха изо рта может являться употребление освидетельствуемым лицом спиртосодержащего лекарственного препарата [9, с. 102].
Не отвергая полностью определенного доказательственного потенциала освидетельствования, мы, тем не менее, считаем, что его результаты не могут иметь характера прямого подтверждения состояния опьянения. Кроме того, выявленные в ходе освидетельствования признаки, говорящие об отклонении от нормы, оцениваемые следователем как характерные для опьянения, могут лишь давать основание для принятия решения об исследовании состояния организма человека с применением соответствующих специальных знаний.
Как отмечает Е. В. Брянская, при оценке доказательств недопустимо говорить о том, что какие-либо из них находятся в приоритете перед другими. Нельзя, например, полагаться на заключение авторитетного эксперта как на лучшее из всех доказательств, хотя этот вид фактических данных в отличие от других основывается на достижениях науки [10, с. 12]. Однако несмотря на справедливость данного утверждения, для выбора инструментария доказывания в изучаемом вопросе необходимо объективно отдавать предпочтение медицинским исследованиям, так как возможности следственного освидетельствования в данном аспекте практически равны нулю.
Таким образом, подводя итог изложенному, можно сформулировать следующие выводы. Норма ч. 1 ст. 179 УПК РФ в части возможности установления состояния опьянения в ходе освидетельствования изначально учеными и практиками не воспринималась как обладающая доказательственным потен-
циалом. Правоприменители при расследовании любых преступлений с осторожностью относятся к производству следственного освидетельствования на предмет выявления состояния опьянения, предпочитая ему медицинское освидетельствование и исследование в процессе производства судебно-медицинской экспертизы.
Безусловно, производство медицинского освидетельствования является мероприятием более затратным с точки зрения расходования государственных средств. Однако на наш взгляд, следователь, имея возможность подтвердить факт опьянения средствами, позволяющими установить нахождение одурманивающих веществ в организме человека, не должен ею пренебрегать, ограничиваясь освидетельствованием следственным.
В то же время следует руководствоваться алгоритмом с первоначальным производством медицинского освидетельствования на стадии проверки сообщения о преступлении и последующим назначением судебно-медицинской экспертизы после возбуждения уголовного дела, на которую, помимо прочего, также направляются результаты медицинского освидетельствования.
Несмотря на положения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О практике назначения судами наказаний» (о возможности при совершении преступлений, не связанных с нарушением правил дорожного движения, подтверждения фактов опьянения любыми доказательствами, помимо медицинских заключений), полагаем, что доказательством, достоверно подтверждающим факт нахождения лица в момент совершения преступления в состоянии опьянения, в случае признания судом данного факта обстоятельством, отягчающим наказание, может являться лишь результат медицинского исследования.
Представляется очевидным, что в настоящее время отсутствует возможность определения состояния опьянения в ходе следственного освидетельствования. В связи с этим полагаем необходимым исключить из ч. 1 ст. 179 УПК РФ формулировку «для... выявления состояния опьянения». Мы при этом не исключаем возможности следователя в определенной следственной ситуации произвести освидетельствование для установления признаков опьянения, как иных свойств и признаков, имеющих значение для уголовного дела.
1. Кузнецов В. А., Пилякин М. И. Освидетельствование: де-юро и де-факто // Вестник Московского университета МВД России. 2014. № 10. С. 95—98.
1. Kuznetsov V. A., Pilyakin M. I. Examination: de jure and de facto. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 95—98, 2014. (In Russ.).
2. Анешева А. Т., Аксенова Л. Ю. Освидетельствование: сущность и задачи // Уголовная юстиция. 2021. № 17. С. 25—28.
3. Харзинова В. М., Небратенко Г. Г. Проблемы производства освидетельствования // Юристъ-Правоведъ. 2015. № 5 (72). С. 111—115.
4. Семенцов В. А. Следственные действия: учеб. пособие. Екатеринбург: УРГЮА, 2003. 88 с.
5. Торбин Ю. Г., Баранов Е. В. Освидетельствование подозреваемого на предварительном следствии: учеб. пособие / под ред. Г. Г. Зуйкова. Киев: КВШ МВД СССР, 1981. 68 с.
6. Даниленко И. А., Россинский С. Б. Следственное освидетельствование: практические и технологические аспекты // Криминалистика: вчера, сегодня, завтра. 2020. № 4 (16). С. 135—144.
7. Быков В. М. Фактические основания производства следственных действий по УПК РФ // Журнал российского права. 2005. № 6. С. 59—69.
8. Шейфер С. Проблемы развития системы следственных действий в УПК РФ // Уголовное право. 2002. № 3. С. 90—94.
9. Диденко Н. С., Колбасина Е. Е. Процессуальные проблемы производства освидетельствования как следственного действия // Юристъ-Правоведъ. 2019. № 1 (88). С. 100—103.
10. Брянская Е. В. Взаимосвязь в процесс доказывания по уголовному делу // Уголовно-правовые и процессуальные аспекты расследования преступлений, подследственных органам внутренних дел: материалы межвуз. науч.-практ. конф. Иркутск, 2017. С. 10—14.
2. Anesheva A. T., Aksenova L. Yu. Examination: essence and tasks. Criminal Justice, 25—28, 2021. (In Russ.).
3. Kharzinova V.M., Nebratenko G.G. Problems of conducting of an examination. Yurist-Pravoved, 111—115, 2015. (In Russ.).
4. Sementsov V. A. Investigative actions. Textbook. Ekaterinburg: URGYuA (Ural State Law University); 2003: 88. (In Russ.).
5. Torbin Yu. G., Baranov E. V. Examination of a suspect during the preliminary investigation. A textbook. Ed. by G. G. Zuykov. Kyiv: KVSh MVD USSR (Kyiv Higher School of the Ministry of Internal Affairs of the USSR); 1981: 68. (In Russ.).
6. Danilenko I. A., Rossinsky S. B. Investigative examination: practical and technological aspects. Criminalistics: yesterday, today, tomorrow, 135—144, 2020. (In Russ.).
7. Bykov V. M. Factual grounds for investigative proceedings under the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation. Journal of Russian Law, 59—69, 2005. (In Russ.).
8. Sheifer S. Problems of development of the system of investigative actions in the Criminal Procedure Code of the Russian Federation. Criminal Law, 90—94, 2002. (In Russ.).
9. Didenko N. S., Kolbasina E. E. Procedural problems of the examination as an investigative action. Yurist-Pravoved, 100—103, 2019. (In Russ.).
10. Bryanskaya E. V. Interrelation in the process of proving in a criminal case. In: Criminal-legal and procedural aspects of the investigation of crimes under investigation by internal affairs bodies. Materials of the interuniversity scientific-practical conference. Irkutsk; 2017: 10—14. (In Russ.).
Горкина Елена Владимировна,
доцент кафедры криминалистики Санкт-Петербургского университета МВД России,
кандидат юридических наук, доцент; lengor43@rambler.ru
Митькова Юлия Сергеевна,
доцент кафедры уголовного процесса учебно-научного комплекса по предварительному следствию в органах внутренних дел Волгоградской академии МВД России, кандидат юридических наук; romanovka297676133@rambler.ru
Gorkina Elena Vladimirovna,
associate professor at the department of criminalistics of Saint Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia, candidate of juridical sciences, docent; lengor43@rambler.ru
Mitkova Yulia Sergeevna,
associate professor at the department of criminal procedure of the educational and scientific complex for preliminary investigation in the Internal Affairs Bodies of Volgograd Academy of the Ministry of the Interior of Russia, candidate of juridical sciences; romanovka297676133@rambler.ru
Колбасина Елена Евгеньевна,
доцент кафедры криминологии Московского университета МВД России им. В. Я. Кикотя
кандидат юридических наук, доцент; elena-kolbasina@mail.ru
Kolbasina Elena Evgenievna,
associate professor at the department of criminology
of Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V. Ya. Kikot, candidate of juridical sciences, docent; elena-kolbasina@mail.ru
Статья поступила в редакцию 28.06.2022; одобрена после рецензирования 05.07.2022; принята к публикации 08.09.2022.
The article was submitted 28.06.2022; approved after reviewing 05.07.2022; accepted for publication 08.09.2022.
* * *
