CC BY
291
УДК 347.44(09)(410)«18»
Д. В. Суконкин
Договорное право Англии в XIX в.: поиск нового теоретического основания
В данной статье рассматривается процесс смены теоретического основания английского договорного права в XIX в. и оценивается степень влияния доктрины Роберта Жозефа Потье, определившей развитие договорного права Англии.
This article examines the process of change in the theoretical foundation of English contract law in the XIX century and assessed the degree of influence of the doctrine of Robert Joseph Pothier, which determined the development of contract law in England.
Ключевые слова: Англия; Потье; теория воли; оферта; акцепт; подразумеваемое условие; заблуждение; обман; принуждение.
Key words: England; Pothier; will theory; offer; acceptance; implied term; mistake of law; fraud; duress.
В конце XVIII в. и на протяжении всего XIX в. в Англии усиливался научный интерес к проблеме договорного права, появились многочисленные труды на данную тему1.
До XIX в. учение о договоре в Англии базировалось на так называемой «теории обмена». Сущность договора сводилась к его материальному наполнению, служившему мотивом для обещания одной стороны что-либо передать или сделать в пользу другой стороны. Данный материальный субстрат именовался quid pro quo, а впоследствии - встречным предоставлением (consideration). Если вторая сторона не сулила какой-либо выгоды
© Суконкин Д. В., 2013
1 См. например: Addison C.G. A treatise on the law of contracts and rights and liabilities ex contractu. In 2 vols. London. 1849; Anson W.R. Principles of the English law of contract. Oxford. 1879; Blackburn C. A treatise on the effect of the contract of sale on the legal rights of property and possession in goods, wares and merchandize. London. 1845; Chipman D. An essay on the law of contracts for the payment of specific articles. Middlebury. 1822; Chitty J. A practical treatise on the law of contracts, not under seal; and upon the usual defences to actions thereon. London. 1834; Comyn S. A treatise of the law relative to contracts and agreements not under seal with cases and decisions thereon in the action of assumpsit. New York. 1809 (несмотря на то, что книга издана в США, она посвящена именно договорному праву Англии); Leake S.M. The elements of the law of contracts. London. 1867.
взамен обещания первой стороны, договор являлся nudum pactum и исковой защиты, как правило, не имел.
К 1800 г., с развитием общества, технологий производства и торговли стало очевидно, что старую теорию договорного права необходимо не просто реставрировать, а полностью пересматривать.
По-настоящему авторитетной для английских судей и учёных в рассматриваемый период стала работа французского юриста Робера Жозефа Потье «Учение об обязательствах» (Traite des obligations), впервые опубликованная во Франции в 1761 г. и изданная в Великобритании на английском языке в 1806 г.2
Потье выдвинул так называемую теорию воли (will theory)3, основанную на вольной трактовке позиций естественно-правовых юристов (в части учения об общественном договоре). Основным моментом его теории являлся тезис о том, что договорные обязательства проистекают только из взаимного согласия сторон.
По мнению профессора Иббетсона4, идея договора, основанного на «встрече умов договаривающихся сторон» как умозрительная конструкция выглядела достаточно удовлетворительно, но её практическое применение было затруднительным, поскольку «зачастую то, что кажется надлежащим, действительным соглашением, скрывает в себе несовершенную смесь условий, о которых стороны договорились, условий, по которым их мнения расходятся, а также условий, о которых одна или обе из сторон не задумы-вались5».
Одним из первых обратил внимание на данную проблему английский правовед Дж. Читти, который в середине XIX в. разрабатывал собственную «теорию объективного соглашения», основанную на правилах толкования договора, и полагал, что «если условие обещания допускает более одного толкования, обещание подлежит исполнению таким образом, как его смысл понимало обещающее лицо в момент дачи обещания второй сто-роне6». Разумеется, применение такого подхода было невозможным, пока правосудие по договорным спорам осуществлялось с использованием коллегии присяжных (что имело место в начале XIX в.).
2 См. Pothier R. J. A Treatise on the Law of Obligations or Contracts. Translated by Evans W.D. London. 1806.
3 О влиянии континентальной философии права на английских правоведов см. также: Gordley J. The philosophical origins of modern contract doctrine. Oxford. 1991.
4 Ibbetson D. A historical introduction to the law of obligations. Oxford. 1999. P. 221.
5 Ibbetson D. Ibid.
6 Chitty J. Op. cit. P. 62.
На практике критика Читти была учтена: сторонам было запрещено отрицать, что их слова означали именно то, что они могут означать на первый взгляд (т. е. приоритет был отдан буквальному толкованию условий соглашения).
Кроме требования о наличии соглашения сторон в XIX в. в Англии развивались и другие элементы новой договорной теории: учение об оферте и акцепте (offer and acceptance); учение о существенных и подразумеваемых условиях договора (implied terms); доктрина заблуждения (doctrine of mistake); понятие сделок, заключённых под влиянием обмана или насилия.
Оферта и акцепт. Согласно теории Потье одностороннее обещание (оферта) было недостаточным для образования договора - требовался акцепт того, кому дано обещание.
Дискуссия о необходимости акцепта началась в Англии ещё до написания и публикации работы Потье, в частности, данная проблема затронута в анонимной книге «Учение о праве справедливости7», опубликованной в 1737 г., а также в деле Payne v. Cave (1789).
Однако в целом английскими правоведами признаётся, что понятия оферты и акцепта вошли в правовой обиход именно благодаря работе По-тье: разработанный им принцип лёг в основу решения по делу Adams v. Lindsell (1818), вынесенного Судом общегражданских исков, и касавшегося возможности заключения договора по почте8.
Существенные и подразумеваемые условия. К началу Нового времени общее право знало три различных вида исков, которые были направлены на восстановление прав по нарушенному договору (в случае неисполнения условий договора подавался иск о принятом на себя в целях взыскания убытков; в случае ложности какого-либо условия о свойстве товара - иск о нарушении гарантии, применимый к данному случаю, и наконец, в случае недействительности всей сделки - иск о недолжно уплаченном по причине неисполнения обязательства).
Первые два из упомянутых исков к 1750 г. стали в сущности идентичными. Однако иск, связанный с условиями действительности договора в целом, долгое время не поддавался «интеграции». Суды выработали правило, согласно которому иск о недолжно уплаченном не мог быть предъявлен, пока договор оставался в силе. Следовательно, было необходимо
7 Ibbetson D. Op. cit. P. 218, 222. Опубликованная анонимно работа обычно приписывается юристу Г енри Боллоу (Henry Ballow).
8 Ibbetson D. Op. cit. P. 223.
установить, дозволялось ли стороне (в случае нарушения какого-либо условия договора другой стороной) расторгнуть договор, т. е. являлось ли такое условие договора (term) одновременно условием его действительности - существенным условием договора (condition)?
В конце XVIII в. договорное право Англии развивалось именно в указанном направлении. По делу Boone v. Eyre (1777) лорд Мансфилд заключил, что условие является существенным, если оно касается встречного предоставления. Этот подход был основан на классической теории обмена и был прост и понятен.
Однако в течение XIX в. возрос объём сложных правил толкования, направленных на определение роли условий-conditions и не отвечавших формулировке, предложенной лордом Мансфилдом. Итогом развития стало правило о том, что стороны могли выйти за рамки обычного толкования и самостоятельно установить то или иное условие в качестве существенного, лишь бы это было явно выражено в договоре.
Одновременно шло развитие учения о так называемых подразумеваемых условиях. Так, в рамках договора купли-продажи, заключённого по образцам, покупатель мог ссылаться на несоответствие товара осмотренному образцу, поскольку такое соответствие признавалось подразумеваемым условием для договоров такого типа. Вместе с тем условие осмотра товара не предусматривалось, скажем, при продаже товара на аукционе. Подразумеваемыми были условия об отсутствии вредных насекомых в арендуемом доме, а также о здоровье и непорочности вступающих в брак (при соглашениях о свадьбе). Эти и другие подразумеваемые условия, выработанные судебной практикой, стали нормами статутного права при кодификации положений о договоре купли-продажи в 1893 г.
Активное использование подразумеваемых условий в судебной практике демонстрирует значимость теории воли для правопонимания. Представление о договоре как о «встрече умов» сторон позволяло судам в целях отыскания более справедливого решения ссылаться на условия, которые являются самоочевидными для отдельных видов договоров.
Добровольность и пороки воли. Основой теории воли было представление о том, что возникновение обязательства из договора зависит исключительно от добровольности действий сторон. В этом, казалось бы, не было ничего нового, поскольку английские юристы считали так почти половину тысячелетия. Однако идея Потье имела большую глубину и вес, поскольку свидетельствовала о намерении породить правовые отношения.
На практике вопросы чистоты воли сторон касались в основном трёх случаев: заблуждения, обмана и принуждения.
Согласно Потье9, заблуждение было «величайшим дефектом, который может возникнуть в договоре, так как соглашения могут заключаться только согласием сторон, которого нет, если стороны ошибаются относительно предмета своего соглашения»10.
Английское право долго не могло воспринять эту идею Потье, оставляя на усмотрение присяжных определение того, о чём именно договорились стороны11, а также установив правило, что слова в документах должны использоваться в их обычном значении12, либо находя в договорах подразумеваемые условия. Практически невозможно отыскать случай, в котором суд имел бы дело с заблуждением сторон в чистом виде. Известно лишь одно такое дело - Thornton v. Kempster (1814), где третье лицо, действовавшее в качестве агента обеих сторон, сообщило им разные условия сделки, в связи с чем суд пришёл к выводу о незаключённости договора.
Первым трудом, в котором прослеживается влияние взглядов Потье относительно заблуждения является работа Уильяма Макпёрсона, касающаяся договорного права колониальной Индии13. Затем глава о заблуждении появилась в книге Лика «Элементы договорного права»14. В этом же году судья Блэкбёрн сформулировал общий принцип, согласно которому договор будет ничтожным, если он заключён при наличии заблуждения сторон, касающегося соглашения в целом15.
Тем самым понятие заблуждения перешло в английское право, дав новую жизнь старинной защите non est factum16 и распространив её на все письменные договоры. При этом в случае фундаментального заблуждения одной из сторон договор был изначально ничтожным.
9 См. Pothier R.J. Op. cit. Part I. Chapter I. Article III. 16 (ссылка на конкретную страницу книги невозможна, поскольку издание первоисточника имеет двойную нумерацию страниц - отдельно для введения и для перевода самого труда Потье).
10 В английском языке слова consent - «согласие» и agreement - «соглашение» не являются однокоренными, однако в русском языке избежать речевой ошибки, по всей видимости, не удастся.
11 Taylor v. Briggs (1827), Raffles v. Wichelhaus (1864) в Ibbetson D. Opp. cit. P. 226.
12 Robertson v. French (1803), Shore v. Wilson (1842), Smith v. Jeffryes (1846).
13 Macpherson W. Outlines of the law of contracts as administered in the courts of British India. 1860.
14 Leake S.M. Op. cit. P. 178-181.
15 Kennedy v.The Panama, New Zeland and Australian Royal Mail Co Ltd (1867).
16 Возможность отрицания действительности документа. В Средние века применялась лишь к договорам за печатью.
Задолго до XIX в. обман (fraud) и принуждение (duress) рассматривались как факторы, освобождающие от договорной ответственности17. Они оба трактовались как порочащие свободу волеизъявления лица, давшего обещание. Однако правоведы XIX в. уделяют данному вопросу сравнительно мало внимания и практически не исследуют теоретические основы этой нормы. Комин, к примеру, не упоминает о принуждении и просто указывает обман в конце списка факторов, делающих договор незаконным по общему праву18; Читти считал принуждение фактором, влияющим на действительность договора, и соглашался с Комином относительно того, что обман является частным случаем незаконности договора19. Коулбрук был более подвержен влиянию Потье и считал, что и обман, и принуждение исключают согласие сторон20.
С 1854 г. стало возможным использовать возражения, основанные на праве справедливости, и в судах общего права. В связи с этим в случаях с обманом стал применяться очень широкий подход, выработанный правом справедливости, при котором всякое недобросовестное поведение было равносильно обману. Это нашло своё отражение в доктрине введения в заблуждение (misrepresentation): даже если искажение фактов произошло неумышленно, суды отказывали в принудительном исполнении договоров21.
Встречное предоставление. Встречное предоставление, вносившее в сделку элемент взаимности, веками было связующим элементом английского договора.
Трудность инкорпорации требования о встречном предоставлении в договорную модель, основанную на теории воли, видел Гилберт, исходивший из недостаточности акцептованной оферты для возникновения обязательства - необходимо было нечто больше, чтобы продемонстрировать серьёзность намерений сторон. Применительно к договору за печатью такого вопроса не возникало, поскольку «является совершенным безумием
легкомысленно относиться к формальностям права и после проставления
22
оттиска печати притворяться, что ничего серьёзного не имелось в виду ». Относительно же устных договоров встречное предоставление Гилберт
17 Ibbetson D. Op. cit. P. 71-73.
18 Comyn S. Op. cit. P. 58-59. Вопреки позиции современников, Комин заявляет, что соглашения, заключённые под влиянием обмана, являются ничтожными.
19 Chitty J. Op. cit. P. 54-56.
20 ColebrookeH.T. Treatise on obligations and contracts. Part I. London. 1818. P. 49, 51.
21 Redgrave v. Hurd (1881).
22 Здесь и далее труды Джеффри Гилберта (J. Gilbert) цитируются по работе Дэвида Иббетсона по причине труднодоступности первоисточника для российского исследователя. см. Ibbetson D. Op. cit. P. 237.
считал необходимым: «если договор устный, то он обязывает лишь в связи с наличием встречного предоставления; иначе лицо может вступить в обязательство без действительного намерения, произнеся случайные слова [и] нелепые выражения».
Несмотря на очевидное несовершенство такой теории, английские правоведы XIX в. не могли предложить ничего лучше.
Требование встречного предоставления столь сильно укрепилось в прецедентном праве предыдущих столетий, что не могло быть просто забыто. Суды продолжали обращаться к нему и старались отыскать встречное предоставление в ситуациях, где это было совсем не просто сделать.
В частности, суды стали довольно широко трактовать простые письменные договоры. В деле Hicks v. Gregory (1849) письменное обещание отца ежегодно выплачивать 100 фунтов матери своего незаконнорожденного ребёнка было истолковано как обещание и встречное предоставление в связи с достойным поведением матери при воспитании ребёнка, а не просто как щедрое обещание. В этом прецеденте мы видим применение положений теории воли: если стороны согласились на такие условия, то суд не должен выяснять, какую выгоду рассчитывал получить ответчик. Если давший обещание не рассчитывал на какую-либо выгоду, то он прежде всего не стал бы заключать спорный договор23.
В целом, на основе анализа влияния теории воли на английское договорное право в XIX в. можно заключить, что важным достоинством теории воли было наличие в ней последовательного интеллектуального обоснования, хотя такая последовательность и достигалась порой ценой отсутствия практического смысла. Значительным недостатком данной теории была именно её чужеродность для Англии, так как теория воли не выводилась из положений общего права и предусматривала модель договорных отношений, значительно отличавшуюся от традиционной английской теории обмена.
Вместе с тем к началу XIX в. английское договорное право находилось в поиске новой теоретической основы. Теория воли Потье, как казалось, могла ею стать и на протяжении всего XIX в. успешно предоставляла ответы на насущные вопросы судебной практики. Несмотря на то что в XX в. теория воли постепенно была отвергнута (настолько сильны оказались вековые традиции английского права), многие предложенные Потье теоретические конструкции, а также терминологический аппарат обнаруживают своё присутствие в английском договорном праве и до сего дня.
23 См. также: Bainbridge v. Firmstone (1838), Haigh v. Brooks (1839).
85
