CC BY
174
Т.В. Дерюгина
ДОБРОСОВЕСТНОСТЬ УЧАСТНИКОВ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ КАК
ПРЕДЕЛ И ПРИНЦИП ПРАВА
«Добросовестность» - одна из самых популярных категорий нравственности в гражданском законодательстве. Она ведет свое происхождение от римской «bona fides». Тогда во многих случаях рекомендовалось участникам гражданского оборота определять и строить свои взаимные отношения так, как принято среди честных, добропорядочных людей. В римском праве термин добросовестности связывали, прежде всего, с субъективной стороной поведения. Как правило, добросовестность означала либо отсутствие умысла со стороны управомоченной стороны, либо отсутствие грубой небрежности. С другой стороны, добросовестность толковалась, как некий общий, наряду со справедливостью, принцип частного права, позволявший римским юристам и преторам, применяя в конкретных ситуациях существующие в обществе представления о должном и недолжном, развивать и дополнять тем самым цивильное право [1, с. 262].
В России с доброй совестью связывали право владения: «Владение признается добросовестным, если тот, кто владеет имуществом, не знает, что сие имущество по закону о наследстве, или на основании законного акта, или же вследствие бывшего прежде беспрерывного в продолжение земской давности владения принадлежит другому» (ст. 529 Манифеста императрицы Екатерины II от 28 июня 1787 г.). «Владение признается добросовестным дотоле, пока не будет доказано, что владельцу достоверно известна неправость его владения» (ст. 530, т. X, ч. 1 Свода законов Российской империи). Использовали добросовестность и при толковании сделки (ст. 1538, 1539 Свода законов Российской империи). Во всех случаях закон исходил из того, знает или не знает субъект о неправомерности своих действий. Знание или незнание было основанием для признания лица недобросовестным или добросовестным.
Под действие норм ст. 59, 60 ГК РСФСР 1922 г. подпадали вопросы изъятия из чужого незаконного владения от добросовестного владельца и уплата им доходов из владения. Кроме того, ГК РСФСР 1922 г. в ст. 198 регулировал вопросы ответственности добросовестного продавца по договору купли-продажи скота. В ГК РСФСР 1964 года добросовестность учитывалась при истребовании имущества из чужого незаконного владения и при совершении сделки с лицом, не достигшим 15 лет. Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 года указывали на необходимость добросовестного поведения при осуществлении прав участников гражданского оборота. По сути дела Основы гражданского законодательства признавали добросовестность в качестве принципа гражданского права.
Современное гражданское законодательство говорит о добросовестности в разных аспектах: одних случаях, закон использует понятие добросовестности в качестве характеристики субъекта права. В других - характеризует добросовестность в осуществлении прав (п. 3 ст. 53, п. 1 ст. 234, ст. 1361, п. 2 ст. 1466 ГК РФ). В третьих случаях речь идет о призумции права. Так, в п. 3 ст. 10, ст. 173-174, ст. 662 ГК РФ провозглашается призумция добросовестности. Однако прямого отнесения добросовестности к основным началам гражданского законодательства нет.
Ряд авторов, такие как Е.А. Суханов, В.П. Мозолин, Б.Д. Завидов [2, с. 24; 3, с. 56; 4] и другие не выделяют добросовестность в качестве принципа гражданского права. Эта точка зрения основана на законе. Законодатель, перечисляя основные начала гражданского законодательства, как мы уже указали, не относит добросовестность к таковым. Более того, в п. 2 ст. 6 ГК РФ прямо разграничивает эти понятия, указывая на наличие общих начал гражданского законодательства и требований добросовестности.
Среди сторонников выделения принципа добросовестности можно назвать С.Н. Братуся, В.П. Грибанова, И.Б. Новицкого, В. Вороного [5, с. 56; 6, с. 56] и других. Последний, в частности, указывает, что анализ нормы п. 3 ст. 10 ГК РФ приводит к выводу о том, что в ней законодательно закреплен принцип добросовестности: здесь установлено, что в случаях, когда защита гражданских прав ставится в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются. Приведенное положение означает, что разумность и добросовестность - объективное выражение закономерностей развития, результат, достигнутый в обществе.
И эта позиция авторов также основана на законе. Дело в том, что тот же Гражданский кодекс, но уже в части второй называет добросовестность принципом. Например, в п. 3. ст. 602 ГК РФ при разрешении спора между сторонами об объеме содержания, которое предоставляется или должно предоставляться гражданину, суд должен руководствоваться принципами добросовестности и разумности. Согласно ч. 2 ст. 662 ГК РФ арендодатель может быть освобожден судом от обязанности возместить арендатору стоимость улучшений, если докажет, что издержки арендатора повышают стоимость имущества несоразмерно улучшению его качества или при осуществлении таких улучшений
были нарушены принципы добросовестности и разумности. На первый взгляд, может показаться, что имеются противоречия в законодательном акте. Однако это не так. Дело в том, что в ст. 1 ГК РФ законодатель перечисляет отраслевые принципы гражданского права. В приведенных же нами статьях речь идет о принципах, присущих конкретным институтам гражданского права. В этой связи органично выглядит и формулировка п. 3 ст. 10 ГК РФ, где делается акцент именно на случаях, когда законодатель придает значение добросовестности и разумности поведения.
Многие авторы высказываются за то, что добросовестность является самостоятельным принципом гражданского права. Так, О.А. Красавчиков в качестве отраслевого принципа называет принцип свободы в осуществлении гражданских прав в соответствии с их социальным назначением и добросовестность в исполнении гражданских обязанностей [7, с. 18, 20-22, 29-30]. По мнению В.П. Грибанова, суть этого «руководящего положения права» заключается в соблюдении участником имущественного оборота моральных и других неправовых социальных норм. По мнению автора, принцип добросовестности заключается в том, что субъекты права не должны совершать действия, противоречащие правилам социалистического общежития и нормам морали [8, с. 226-227].
А.А. Чукреев [9, с. 56] полагает, что принцип добросовестности - это обязанность участника гражданских правоотношений при использовании своих прав и исполнении своих обязанностей заботиться о соблюдении прав и законных интересов других участников имущественного оборота. Соответственно недобросовестность как условие применения к субъекту юридической санкции - это отсутствие в противоправном деянии или недостаточное воплощение намерения соблюсти чужие права и законные интересы.
По мнению А.В. Поповой, принцип добросовестности - это необходимость любого субъекта правоотношения при использовании своих прав и исполнении своих обязанностей соблюдать права и законные интересы иных участников правоотношения [10, с. 76]. Добросовестность не может отождествляться в целом с нравственностью, поскольку является лишь одним из элементов, составляющей единицей понятия нравственности. Совершение действий в соответствии с добрыми нравами означает невступление лица в противоречие с требованиями нравственности, закрепленными в обществе. Здесь же мы говорим о доброй совести. Совесть - есть «способность человека осуществлять нравственный самоконтроль, внутреннюю самооценку с позиции соответствия своего поведения требованиям нравственности, самостоятельно формулировать для себя нравственные задачи и требовать от себя их выполнения» [11, с. 18]. Совесть субъективна, она не ориентирована на одобрение окружающих или мнение авторитета. Она собственная оценка своих действий и поступков.
В свою очередь, добро есть антагонизм злу. Это общая положительная направленность поведения, действие лица таким образом, чтобы с учетом своих интересов, тем не менее, не нарушать интересы других лиц.
Соответственно, добрая совесть - это внутренняя субъективная оценка своего поведения, которая формирует такую направленность деятельности субъекта, чтобы с учетом своих интересов не нарушать интересы других лиц.
Иной позиции по данному вопросу придерживался И.Б. Новицкий. Принцип добросовестности, по мнению автора, дает известное направление решению судьи, представляет собой правило, указывающее для каждого отдельного случая решение с учетом наличия неких социальных идеалов, разделяемых большинством членов общества. Этот принцип оказывается востребованным, когда судья не может найти ответ на возникший вопрос ни в законе, ни в договоре.
Поддерживая данную позицию, Г.А. Гаджиев видит значение принципа добросовестности в том, что он выполняет роль общественного регулятора, необходимость которого связана с тем, что 1) при совершении правовых действий, направленных на достижение субъективного интереса, необходимо учитывать такую объективную реальность, как интересы контрагента, равно как и публичные интересы; 2) принцип добросовестности можно рассматривать как проявление принципа справедливости, поскольку потребность в применении принципа добросовестности можно рассматривать как естественный рефлекс разумного правоприменителя на проблемность в праве либо на правовой формализм [12, с. 58]. По мнению автора, принцип добросовестности - это, прежде всего, метод, позволяющий судье обеспечить гармонию, баланс частных и общественных интересов.
Однако необходимо возразить автору, что баланс между частными и публичными интересами призваны решать ограничения прав, устанавливаемые федеральным законом. Что же касается пробелов в праве, то их с успехом может восполнить аналогия права и аналогия закона.
Думается, что окончательную точку в данном споре поставит принятая Концепция совершенствования общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации (проект), где в п. 1.2 сделан акцент на отсутствии указания на добросовестность как на общий принцип гражданского права, что расценивается как недостаток действующего законодательства. В результате предлагается новая редакция ст. 1 ГК РФ, с включением в перечень основных начал и принципа добросовестности.
В литературе существует точка зрения, что добросовестность не всегда является пределом осуществления гражданских прав. Так, С.А. Краснова считает, что этот вывод следует из конструкции ст. 10, в п. 1 которой указывается на недопустимость действий, являющихся злоупотреблением правом, а в п. 3 устанавливается предположение добросовестности участников гражданского оборота [13, с. 78]. Тем самым, продолжает мысль В. Емельянов, законодатель, указывая на добросовестность, формирует границы не всех прав, а только некоторых, специально указанных в законе [15, с. 14-16].
Однако, чтобы подробно рассмотреть эту проблему необходимо выяснить ту роль, которую играет добросовестность в гражданском обороте.
Л.И. Петражицкий различал две функции добросовестности. С одной стороны, добросовестность виделась, как невозможность предвидеть внезапное изменение обстоятельств, а соответствующие нормы права исполняют функции смягчения неожиданного удара. С другой стороны, добросовестность служит для облегчения и ускорения движения полезности и ценности. Здесь особая система норм облегчает сбыт и приобретение объектов, устраняя на стороне спроса сомнения относительно юридического успеха сделок [14, с. 195-204].
Сходным образом описывал добросовестность и И.Б. Новицкий. В первом случае добрая совесть выступает в объективном значении, как известное внешнее мерило, которое принимается во внимание законом, судом, применяющим закон, и рекомендуется членам гражданского оборота. В других случаях принимается во внимание добрая совесть в субъективном смысле, как определенное сознание того или иного лица, как неведение некоторых обстоятельств, с наличностью которого закон считает возможным связать те или иные юридические последствия. Добрая совесть как объективный критерий - это некий социальный идеал. По сути дела эту позицию трудно опровергнуть. Являясь нравственной категорией добросовестность представляет собой постулат, порожденный общественными отношениями, формируемыми в данном обществе не одно столетие и получившими закрепление в нормах права. Но добросовестность - это еще и внутренне состояние определенного субъекта, его представления о честности. Сравнивая субъективные представления конкретного субъекта с объективным выражением добросовестности в праве, мы получаем некое усредненное поведение, которые признается добросовестным.
Исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что добросовестность есть соотношение взвешенных индивидуальных интересов с частными интересами других лиц и общества в целом. Применение принципа доброй совести должно выражаться в беспристрастном взвешивании своих и противоположных частных интересов, причем каждый субъект правоотношения должен осуществлять права сообразного с законом, договором и т.д., осуществлять права так, чтобы другая сторона могла и должна была бы их одобрить. Следовательно, принцип добросовестности устанавливает равновесие интересов, требует проявлять известное внимание к чужим интересам. Таким образом, принцип добросовестности устанавливает общий предел осуществления и защиты гражданских прав. Однако для того, чтобы принцип доброй совести активно применялся необходимо, чтобы в тех случаях, где на него ссылается закон, нормы были сформулированы императивно и субъекты своими соглашениями не могли отменить его действия. Более того, этот принцип должен быть сформулирован в качестве основного начала гражданского законодательства.
Литература
1. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. Изд. 3-е, стереотип. М.: Статут, 2001.
2. Гражданское право / Под ред. Е.А. Суханова. М.: БЕК, 2003. Том I. Полутом 1.
3. Гражданское право. Часть первая / Под ред. В.П. Мозолина, А.И. Масляева. М.: Юристъ, 2003.
4. Завидов Б.Д. Некоторые пробелы и противоречия основных начал (принципов) гражданского законодательства // КонсультантПлюс.
5. Новицкий И.Б. Принцип доброй совести в проекте обязательственного права // Вестник гражданского права. 1916. № 6.
6. Вороной В. Добросовестность как гражданско-правовая категория // Законодательство. 2002. № 6.
7. Советское гражданское право: Учебник: В 2-х т. / Под ред. О.А. Красавчикова. М., 1979. Т. 1
8. Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав // Классика российской цивилистики. М.: Статут, 2000.
9. Чукреев А.А. Добросовестность в системе принципов гражданского права // Журнал российского права. 2002. № 11.
10. Попова А.В. Понятие принципа добросовестности в обязательственном праве: европейский и российский подходы // Юрист. 2005. № 9.
11. Кобликов А.С. Юридическая этика: Учебник для вузов. М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1999.
12. Гаджиев Г.А. Конституционные принципы добросовестности и недопустимости злоупотребления субъективными правами // Государство и право. 2002. № 7.
13. Краснова С.А. Определение понятия «добросовестность» в российском гражданском праве // Журнал российского права. 2003. № 3.
14. Петражицкий Л.И. Права добросовестного владельца на доходы с точек зрения догмы и политики гражданского права. 2-е изд. СПб., 1902.
15. Емельянов В. Пределы осуществления гражданских прав // Российская юстиция. 1999. № 6.
