CC BY
59
Языки мира. Сопоставительное языкознание. Сравнительно-исторические и типологические исследования. Проблемы межкультурной коммуникации. Переводоведение
Структурно-семантический и функциональный анализ слова. Коммуникативное взаимодействие носителей разных языков
УДК 811.111'373
В. В. Карнюшина
ДИСТАНЦИРУЮЩАЯ ФУНКЦИЯ КЛИШЕ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА С ПОЗИЦИИ
МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ
Предлагаемая статья посвящена исследованию одного из основных элементов построения вербального общения на английском языке в процессе оформления такой коммуникативной задачи, как «просьба» - технике дистанцирования. В работе проведено сопоставление английских и русских дискурсов с наличием в них ситуации просьбы.
The present paper is dedicated to one of the most essential elements of the English verbal intercourse structure engaged in forming such a communicative proposition as "request". There is an attempt taken to compare the examples of English and Russian discourse from the point of view of the situations of request.
Ключевые слова: английский язык, клише, межкультурная коммуникация, дистанцирование, «просьба».
Keywords: English, cliches, cross-cultural communication, distancing, «request».
Изучение языковых стратегий, позволяющих эффективно осуществлять межкультурное коммуникативное взаимодействие, становится одной из приоритетных задач в ходе овладения иностранным языком, а также его успешного преподавания.
Межкультурная коммуникация — общение между представителями различных человеческих культур, осуществляемое в условиях столь значительных различий в коммуникативной компе-
КАРНЮШИНА Вера Вениаминовна - аспирант кафедры лингвистического образования и межкультурной коммуникации Сургутского государственного педагогического университета, преподаватель кафедры лингвистики и межкультурной коммуникации Сургутского государственного университета © Карнюшина В. В., 2009
тенции его участников, что эти различия существенно влияют на результативность коммуникативного события. В сферу коммуникативной компетенции носителя языка, по определению известного социолингвиста Г. Г. Почепцова, входят правила этикета, правила общения ребёнка со взрослым, правила общения со «своим» и «чужим», с «высшим» и «низшим», с равным по социальному статусу [1]. Кроме перечисленных правил в эту сферу, по мнению Ю. Б. Кузьмен-ковой, входят и правила соблюдения «социальной дистанции» при значительной асимметрии социального положения участников коммуникации, а также разнообразные поведенческие, выражаемые в языке стратегии, управляющие реализацией таких речевых актов, как, например, оформление просьбы, требования, обвинения и многих других коммуникативных ситуаций [2]. Другими словами, коммуникация в ситуации межкультурного общения подразумевает знание особых символьных систем и правил их функционирования, а также принципов коммуникативного взаимодействия участников этого коммуникативного акта.
В процессе речевой коммуникации, как замечают известные специалисты по социолингвистике В. И. Беликов и Л. П. Крысин, люди выбирают лексические, фонетические и грамматические средства языка общения для построения новых высказываний, которые были бы понятны адресату. Однако знания только словаря и грамматики недостаточно для того, чтобы общение на данном языке было успешным; необходимо знать ещё социо- и этнолингвистические условия употребления языковых единиц и их сочетаний. Иначе говоря, помимо собственно грамматики, коммуникант должен усвоить «ситуативную грамматику», которая предписывает использовать морфологические и синтаксические языковые средства в соответствии со смыслом лексической единицы [3]. Грамотность в общении, как считает лингводидакт Ю. Б. Кузьменкова, предполагает, помимо историко-культурных фоновых знаний и активного использования необ-
ходимого набора лексических единиц и грамматических структур, достижение такого уровня владения языком, который позволяет:
• гибко реагировать на всевозможные непредвиденные смены темы в ходе беседы;
• быстро определять адекватную линию речевого поведения;
• безошибочно выбирать конкретные средства из обширного арсенала;
• употреблять их сообразно ситуации [4].
По мнению В. И. Беликова, Л. П. Крысина,
А. Вежбицкой, Т. ван Дейка, Г. Г. Почепцова, реальная коммуникация включает в себя действительные знания, умения и желания коммуниканта общаться. Более того, все они считают, что социальные условия являются когнитивно обусловленными, то есть они релевантны лишь постольку, поскольку участники коммуникации знают её правила, способны использовать эти правила и могут связать свои интерпретации того, что происходит в коммуникации, с этими социальными характеристиками контекста. Коммуниканты должны также владеть правилами сочетания лексических единиц в высказывании в зависимости от характера отношений между всеми участниками коммуникации, а также от цели общения и от ряда других факторов, которые в совокупности с собственно языковыми знаниями составляют коммуникативную компетенцию носителя языка [5].
В процессе коммуникации происходит передача от одного участника к другому информации, которая, в свою очередь, кодируется с помощью определённой символьной системы, передается от адресанта к адресату, а затем интерпретируется. Из всех видов знакового (символьного) поведения в человеческом сообществе важнейшими являются использование языка - вербальная коммуникация и сопровождающее его несловесное поведение - невербальная коммуникация.
Таким образом, человеческая коммуникация есть сложный, символьный, личностный, трансак-ционный процесс. А поскольку межкультурная коммуникация подразумевает, по В. В. Кабакчи, «обращение языка в область иноязычной культуры» [6], то исследователям лексических средств языка межкультурного общения необходимо учитывать, помимо изучения собственно лингвистической стороны языковых знаков, их места и функций в коммуникации, также различные психо-, социо- и этнокультурные отношения участников коммуникативного события, а также ситуацию общения.
Одной из наиболее характерных особенностей вежливого речевого поведения носителей английского языка (безотносительно к целям общения и его участникам) является их умение под-
держивать легкую, непринужденную беседу. Сущность эффективной коммуникации, а также и межкультурной коммуникации заключается в умении реагировать на реплики адекватно ситуации, избегая при этом прямой конфронтации собеседников.
Для представителей англоязычной культуры, по словам Ю. Б. Кузьменковой, умение обходить острые углы, недоговаривать, не называть вещи своими именами считается признаком воспитанности и хороших манер, в чём проявляется уважение к индивидуальному культурному пространству всех участников акта коммуникации. Таким образом, техника дистанцирования - это искусство, предполагающее умение держаться на некотором расстоянии, чтобы не задеть собеседника неловким словом и не обидеть нескромным вопросом [7].
В процессе общения эта психологическая особенность, как считает Ю. Б. Кузьменкова, отражается целой совокупностью клише, составляющих основу small talk, той самой словесной игры, по правилам которой не принято затрагивать серьёзные проблемы, а также вдаваться в пространные рассуждения личного порядка. Поэтому для представителей другой культуры оказывается непросто придерживаться обычных для британцев норм общения, им бывает столь же трудно уловить что-нибудь на самом деле важное в тривиальном обмене репликами [8].
Данная особенность подразумевает использование некоторых временных форм в качестве так называемых «дистанцирующих структур» для того, чтобы придать инструкциям, распоряжениям или приказам вид вежливой просьбы и облечь в тактичную форму вопросы личного характера, выражения намерений, предложения различного рода и тому подобное. В таких случаях уместнее употреблять не the Present Simple [настоящее простое время], а формы the Past [прошедшего] или the Future [будущего], подразумевающие некоторое смещение в прошлое или будущее относительно момента речи, дающие свободу выбора ответных реплик.
Так, например приказ Open the books and start reading [Откройте книги и начните чтение] будет корректнее высказать с использованием будущего времени: Will you open the books and start reading? Вопрос личного характера звучит более вежливо, если его сформулировать в прошедшем времени: How many guests did you intend to invite over? [Сколько гостей Вы намереваетесь пригласить?], вместо также грамматически верного, но менее приемлемого: How many guests do you intend to invite?
На использовании the Future Simple строятся общепринятые формулы приказаний, инструкций и предложений. Для формул вежливой просьбы
характерно употребление the Past Simple, которое также устанавливает некоторую дистанцию между моментом речи и самим предметом просьбы, вопроса, отодвигает последний как бы на ступеньку в прошлое.
Намерения или предложения, выраженные в форме Continuous [продолженного времени], звучат менее навязчиво: I'm sorry, I must be going [Извините, мне надо идти], сравните: Sorry, I must go [Извините, мне надо идти]. При этом очевидно, что русский язык не передаёт вер-бально категоричности английской конструкции must+go, где данное выражение будет соответствовать таким отношениям между собеседниками, как low closeness, high power - неблизкие, властные [9].
Если дистанцирующая функция подразумевает поддержание разговора, умение дать возможность собеседнику продолжить беседу при помощи клишированных конструкций, то фатичес-кая функция подразумевает краткость, лаконичность акта коммуникации.
Кроме того, налаживание контакта возможно и с группой людей, в то время как установление дистанции в беседе происходит между двумя собеседниками. Что касается реакции на подобные реплики, то они отличаются в данных ситуациях: в фатической функции ответ практически всегда ожидаем, его можно спрогнозировать: How do you do - Fine, thanks, Congratulations! - The same to you; Merry Christmas! - The same to you и т. д.; дистанцирующая же функция уже изначально предполагает свободу выбора ответных реплик коммуникантов, но, тем не менее, ответная реакция должна последовать, не обязательно соответствуя модели грамматической структуры.
Как следствие, можно заключить, что те фразы и выражения, которые используются в ходе налаживания контакта на вербальном уровне, являются статичными; они представляют собой неотъемлемую часть стереотипных, клишированных форм в процессе межкультурной коммуникации. Общение на английском языке предполагает умение соблюдать дистанцию и поддерживать легкую беседу, используя при этом правильные видовременные глагольные формы, так как глаголы являются основополагающими языковыми элементами коммуникативного акта, обеспечивающими успешность межкультурной коммуникации.
Оформление просьбы, требования, приказа и тому подобных коммуникативных целей без нарушения речевого этикета возможно при соблюдении дистанцирующей функции языка, которая предполагает некоторое отдаление говорящего от момента говорения с помощью грамматических средств, что смягчает общий характер высказы-
вания. Данная особенность подразумевает использование некоторых видовременных глагольных форм. В приведённых ниже примерах будет проанализировано использование будущего времени в оформлении просьбы.
Следующий пример взят из пьесы Дж. Б. Шоу «Пигмалион»:
THE DAUGHTER
(violently). Will you please keep your impertinent remarks to yourself? [10]
ДОЧЬ (раздражённо). Не будете ли Вы любезны держать при себе Ваши неуместные замечания?
По своему типу предложение «Will you please keep your impertinent remarks to yourself?» [Не будете ли Вы любезны держать при себе Ваши неуместные замечания?] является простым вопросительным, следовательно, говорящий не повелевает, а вопрошает. Оно состоит из субъекта, выраженного местоимением второго лица единственного числа - you [Вы]; предиката в форме простого будущего времени глагола to keep [держать] - will keep; прямого дополнения, выраженного существительным множественного числа - remarks [замечания], перед которым стоят два определения, выраженные притяжательным местоимением - yours [Ваши] и прилагательным - impertinent [неуместные]; косвенного дополнения в форме возвратного местоимения - yourself [себя].
Для того чтобы доказать, что это выражение представляет собой просьбу, относящуюся к моменту говорения, необходимо провести анализ прагматического контекста по методике Т. ван Дейка, а для доказательства того, что именно форма будущего времени выполняет функцию дистанцирования, использовать метод транспозиций, заключающийся в замене лексического состава фразы аналогичными словоформами, которые бы выполняли ту же функцию в предложении, что и заменённые ими.
THE DAUGHTER (violently). Will you please keep your impertinent remarks to yourself?
THE NOTE TAKER. Did I say that out loud? I didn't mean to. I beg your pardon. Your mother's Epsom, unmistakably. [НЕЗНАКОМЕЦ. Я сказал это вслух? Я не хотел. Прошу прощения. Без сомнения, Ваша мать из Эпсома.]
Тип ситуации: Публичная.
Фрейм: Случайные незнакомые люди пережидают, когда закончится дождь.
А. Структура фрейма
• Место: Улица пред входом в театр.
• Функции: F(x): молодая женщина.
G(y): мужчина.
• Свойства: X находятся на одном социальном уровне по отношению к Y; X ждёт средство передвижения, замёрзла, Y постоянно делает
какие-то пометки в блокноте и проговаривает их вслух.
• Отношения: X не знакома с Y, X раздражена замечаниями Y, Y не замечал X до этой реплики.
• Позиции: X просит остановить замечания
Y.
В. Фреймы конвенциональных установлений
1. Незнакомые друг другу люди должны проявлять уважение друг к другу.
2. Просьба в такой ситуации должна звучать как можно вежливее.
3. Вопрос требует клишированной ответной вербальной реакции.
4. Просьба требует другой конвенционально обусловленной грамматической формы.
5. После просьбы должна последовать ответная реакция - вербальная и невербальная.
Отвечающая ситуации последовательность действий (слушающего):
Макродействие: Y делает вслух замечания, безотносительно к присутствующим.
Предшествующая деятельность: Y стоит на рыночной площади перед театром, пережидает дождь, прислушивается к репликам случайных прохожих, делает записи в блокноте, а затем выводы об их происхождении, исходя из особенностей их произношения.
Отвечающая ситуации последовательность действий (говорящего):
Макродействие: X ждёт вместе с матерью средство передвижения.
Предшествующая деятельность: X вышла из театра, стоит на площади, замёрзла от дождя, в нетерпении ждёт, когда подъедет кэб.
Исходя из прагматического контекста молодая девушка просит мужчину не высказывать свои замечания, в ответ на что он извиняется, а не сообщает, что он будет или не будет держать их при себе. Ситуация соотнесена с моментом говорения, следовательно, данное выражение является просьбой, выраженной в форме будущего простого времени.
Если в этом же предложении заменить прямое дополнение remarks на существительное множественного числа words, то предложение будет иметь следующий вид: Will you please keep your impertinent words to yourself? [Не будете ли вы любезны держать при себе свои неуместные слова?]. Смысл предложения изменился, но просьба также звучит отдалённо от момента говорения, таким образом, функция дистанцирования сохранилась.
Следующим этапом будет замена смыслового глагола в предикатной конструкции, т. е. действия, которое уже совершал незнакомец во время их разговора. Например, мы используем глагол to put down - записывать, тогда предложение
примет следующий вид: Will you please put down your impertinent remarks to yourself? [Не будете ли вы любезны записывать свои неуместные замечания для себя?]. Смысл предложения также изменился, но функция дистанцирования сохранилась. Если же изменить время предложения и наклонение: Keep your impertinent remarks to yourself [Держите при себе ваши неуместные замечания], то утратится не только функция дистанцирования, но и мягкость, проявление уважения говорящего к собеседнику. Таким образом, становится очевидным, что именно форма будущего времени выполняет в приведённом высказывании функцию дистанцирования.
В следующем примере также употреблено простое будущее время, но участники коммуникативного акта значительно отличаются друг от друга социальным положением:
MRS. PEARCE. Not at all, sir. Mr. Higgins: will you please be very particular what you say before the girl?
HIGGINS (sternly). Of course. I'm always particular about what I say. Why do you say this to me? [11]
МИССИС ПИРС. Не за что, сэр. Мистер Хиг-гинс, не будете ли вы поразборчивей в выражениях при девушке?
ХИГГИНС (сердито). Конечно. Я всегда разборчив в том, что я говорю. Зачем Вы мне это говорите?
Исходя из анализа прагматического контекста, приведённое выражение является просьбой, относящейся к моменту говорения и выраженной будущим временем. После просьбы, так же, как и в первом примере, последовала ответная реплика.
Если в предложении «Mr. Higgins: will you please be very particular what you say before the girl? » полностью заменить придаточное предложение, например таким, как «what that man asks you to do», то оно примет следующий вид: «Mr. Higgins: will you please be very particular what that man asks you to do? » - Мистер Хиггинс, не будете ли вы внимательней к тому, что просит Вас сделать это человек? Очевидно, что смысл предложения изменился, но дистанция между коммуникантами сохранена. При замене составного сказуемого простым, выраженным, допустим, глаголом remember [помнить], мы получим следующее выражение: «Mr. Higgins: will you please remember what you say before the girl? » - Мистер Хиггинс, запомните, пожалуйста, что вы говорите при девушке. Смысл предложения также изменился, но функция дистанцирования сохранена. Можно предположить, что и при замене субъекта функция сохранится, что указывает на влияние именно формы будущего времени при желании высказать просьбу как
можно корректнее. Употребив данное выражение без вспомогательного глагола будущего времени и не в вопросительной форме, мы получим приказ: Mr. Higgins: please be very particular what you say before the girl!, который, возможно, и будет звучать корректно, но не сохранит желаемой и требуемой в данной ситуации дистанции.
Таким образом, все приведённые примеры и их анализ доказывают, что просьба, выраженная с помощью простой формы глагола в будущем времени, являющегося сказуемым в предложении, выполняет функцию дистанцирования. Подобное речевое поведение стандартно для носителей английского языка, оно представляет собой наиболее удобную для их культуры и устоявшихся стереотипов речевого общения, а также приемлемую форму выражения просьбы, не противоречащую нормам и ритуалам общения. Следовательно, можно сделать вывод, что употребление простого будущего времени для выражения просьбы уже конвенционально клишировано, само содержание может наполняться различными лексическими единицами, выбор которых жёстко ограничен синонимией. Такая клишированная формула требует ответной реакции от участника коммуникативного акта, если собеседники заинтересованы в продолжении общения, несёт в себе необходимую информацию и относится к случаям применения готовых формул в соответствии с требованиями определённого типа коммуникативной ситуации. Перечисленные коммуникативные клише - наиболее привычная и приемлемая форма отражения тематико-ситуа-тивной специфики разговорной речи. Под тема-тико-ситуативной спецификой разговорной речи нами понимается акт реальной коммуникации в его прагматическом понимании.
Итак, дистанцирующая функция языковых клише - это функция, выполняемая определёнными видовременными глагольными грамматическими структурами для придания приказам, просьбам, предложениям вежливого, конвенционально и социально обусловленного вида, позволяющего говорящему отдалиться от момента говорения, показывая этим уважение как к собственному культурно-языковому пространству, так и к личному пространству собеседника. Это тем более важно, когда мы говорим о ситуации межкультурного общения.
Анализ английских и аналогичных русских дискурсов также показал, что и в русском языке существуют эквиваленты подобного языкового поведения - не БУДЕТЕ ли Вы любезны.... Однако очевидно, что современное состояние нормы русского языка не предполагает обязательного употребления подобных структур в речи. В связи с этим необходимо учитывать различия лингвистической ментальности собеседников раз-
ных культур в ситуации межкультурного общения.
Примечания
1. Почепцов Г. Г. Теория коммуникации. М.: Рефл-бук Ваклер, 2001. 265 с.
2. Кузьменкова Ю. Б. ABC's of Effective Communication. Азы вежливого общения. Обнинск: Титул, 2001. 112 с.
3. Беликов В. И., Крысин Л. П. Социолингвистика. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2001. 439 с.
4. Кузьменкова Ю. Б. Указ. соч. С. 4.
5. Беликов В. И, Крысин Л. П. Указ. соч.; Веж-бицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Культура, 2001. 288 с.; Дейк Т. А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989. 312 с.; Почепцов Г. Г. Указ. соч.
6. Кабакчи В. В. Практика англоязычной межкультурной коммуникации. СПб.: Изд-во «Союз», 2001. С. 418.
7. Кузьменкова Ю. Б. Указ. соч. С. 51.
8. Там же.
9. Goldsmith D. J., MacGeorge E. L. The impact of politeness and relationship on perceived quality of advice // Human Communication Research, Vol. 26. No. 2, April 2000. P. 234-263. P. 242-243.
10. Шоу Б. Избранные пьесы / на англ. яз. М.: Изд-во «Менеджер», 2002. С. 15.
11. Там же. С. 41.
УДК 811.111 373:811. 512.145 373
Ф. X. Тарасова
КОНЦЕПТ «ПИЩА» КАК СРЕДСТВО ТРАНСЛЯЦИИ КУЛЬТУРЫ АНГЛИЙСКОГО И ТАТАРСКОГО НАРОДОВ
Данная статья посвящена изучению компонентного состава лексико-семантических групп с лексемами, называющими напитки и готовые блюда, и их сочетаемости в пословицах и поговорках двух раз-ноструктурных языков.
In the article the author deals with lexico-se-mantical word groups concerning drinks and dishes in English and Tatar proverbs.
Ключевые слова: концепт, концептуальная картина мира, лексико-семантическая группа.
Keywords: concept, conceptual picture of the world, lexico-semantical group.
Термин «концепт» появился в связи с необходимостью создания нового термина для обозначения содержательной стороны языкового
ТАРАСОВА Фануза Харисовна - кандидат филологических наук, доцент по кафедре английской филологии, декан факультета иностранных языков Набе-режночелнинского государственного педагогического института © Тарасова Ф. X., 2009
