CC BY
164
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 5 (259). Филология. Искусствоведение. Вып. 63. С. 80-84.
Л. Г. Ким
ДИСКУРС ЛЖИ В АСПЕКТЕ ИНТЕРПРЕТАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АДРЕСАТА
Статья выполнена при поддержке гранта Минобрнауки № 16.740.11.0422 «Обыденная семантика лексики русского языка: теоретическое и лексикографическое исследование».
В статье рассматривается дискурс лжи в аспекте взаимодействия участников коммуникативного процесса: человека лгущего и адресата ложного дискурса. На основе данных лингвистического эксперимента доказывается положение о том, что характеристика текста как содержащего ложную или достоверную информацию обусловливается типом адресата и характером его интерпретационной деятельности.
Ключевые слова: дискурс лжи, интерпретация текста, адресат, языковое доверие, языковой скепсис.
Ложь - это разновидность несоответствия истине, действительной реальности, т. е. несоответствие между значением (смыслом) высказывания и его денотатом (референтом).
Ложь как речевое действие неизменно связано с человеком и его поведением. «Ложь существует на свете. Она в нас и вокруг нас», -писал известный немецкий лингвист, с именем которого связывают развитие «лингвистики лжи», Х. Вайнрих1. Исследование феномена лжи и связанных с этим проблем имеет давнюю философско-историческую традицию. связанную в основном с развитием христианской этики. Первой классической попыткой научного определения лжи считают высказывание Августина Блаженного: «Ложь есть отказ от правды».
Исследование феномена лжи и обмана остается актуальным в самых разных областях науки: логике, этике, философии, морали, юриспруденции, психологии, истории, социологии, культурологии и других. В лингвистических исследованиях лжи наметилось два направления, различающиеся своим предметом и методом. Представители первого направления исследуют языковые единицы, номинирующие ложь / обман, методами логического анализа2. Представители другого направления исследуют прагматические характеристики ложных высказываний, т. е. сознательного, намеренного нарушения условий выполнения речевого акта, принципов кооперативного общения3. Таким образом, как вербальное явление ложь входит в сферу интересов языкознания, в рамках которого проводятся когнитивные исследования концептов «истина», «ложь»4, описываются языковые единицы, используемые в ка-
честве средства искажения действительности, рассматривается ложь как коммуникативный феномен и связанные с ним процессы5.
Все перечисленные аспекты изучения феномена лжи как лингвистического объекта мы можем объединить как выполненные с объективистских позиций, т. е. в аспекте установления объективного соответствия / несоответствия содержания высказывания действительности и языковых приемов и средств создания неискреннего дискурса. При этом если подходить только с объективистских позиций, т. е. соотносить содержание текста с внеязыковой реальностью, то, пожалуй, любой текст можно отнести к категории ложных. И хотя, как пишет Х. Вайнрих, «язык должен делать мысли очевидными, а не скрывать их»1, но, ссылаясь на Шекспира («О боже мой! Людские языки полны обманов!»), Вайнрих далее делает вывод о том, что «в одном языке их больше, в другом меньше»6. А Людвиг Витгенштейн замечает, что язык вообще есть не облачение, а маскировка мышления7. Добавим, что даже такие аксиоматические фразы, как Волга впадает в Каспийское море или Солнце всходит на востоке и заходит на западе объективно являются ложными. И, как справедливо заметил поэт, «мысль изреченная есть ложь».
При объективистском подходе текст получает лингвистическую оценку в аспекте «соответствует - не соответствует действительности», т. е. анализируется соответствие содержания текста миру вещей. В русле современных коммуникативно-прагматических исследований не менее значимым представляется лингвистическое изучение феномена лжи с субъективистских позиций, т. е. в аспекте вза-
имодействия участников коммуникативного процесса: человека лгущего, с одной стороны, и адресата ложного дискурса - с другой. При субъективистском подходе текст оценивается в аспекте «соответствует - не соответствует моему представлению о действительности», т. е. оценивается соответствие миру мыслей. И тогда фраза А. С. Пушкина «Над вымыслом слезами обольюсь» представляется вполне закономерной и естественной.
Речевое поведение человека лгущего описано в работе В. И. Шаховского, доказавшего инстинктивную способность человека ко лжи, которую прививает ему и развивает социальная среда8. В ложных коммуникативных актах адресант, используя кодированные знаки языка, ставит цель сообщить адресату заведомо недостоверную информацию. При этом между интенциональной и финальной прагматикой одного и того же сообщения у адресанта и адресата отмечается наибольшее расхождение. Целью лжи является непосредственное или опосредованное манипулирование адресатом: коммуникативное намерение говорящего состоит в желании обмануть адресата, создавая у него ложную ментальную картину.
Задачей данной статьи является изучение речевого поведения адресата ложного дискурса как его интерпретатора, типологии адресатов в зависимости от характера их интерпретационной деятельности и производимого перлокутивного эффекта, т. е. в аспекте «как отзовется в адресате ложное слово». Иными словами, мы ставим задачу обосновать положение о том, что ложный дискурс определяется не только сферой говорящего, его неискренним речевым поведением, когда говорящий нарушает постулат качества «Будь искренним», но и сферой адресата. В этом аспекте можно вести речь о закономерной асимметрии характеристики текста: ложный в пространстве говорящего дискурс оценивается как правдивый в пространстве слушающего и, напротив, правдивый в аспекте говорящего дискурс может характеризоваться как ложный в пространстве адресата.
Такая постановка проблемы основывается на тезисе об амбивалентном характере природы текста. С одной стороны, текст есть результат смысловоплощающей деятельности автора, с другой - текст представляет собой объект интерпретационной деятельности субъекта-адре-сата. Такой подход к исследованию процесса функционирования текста предполагает не-
обходимость включения такого фациенса, как интерпретационная деятельность субъекта. Это такой вид языковой деятельности, которая, с одной стороны, носит самостоятельный и независимый от деятельности автора характер, обусловленный наличием собственной интен-циональности и прагматическими установками, а с другой - этот вид языковой деятельности отражает вариативное многообразие типов языковой способности языковой личности и вариативность используемых ею интерпретационных стратегий9.
Исходя из положения о том, что текст является объектом интерпретационной деятельности адресата, традиционно представляемую триаду «автор - текст - адресат» мы предлагаем развернуть в коммуникативную цепочку:
Автор Текст автора Текст суб-
станц. Адресат Текст адресата,
где «Текст автора» представляет собой объект и результат смысловоплощающей и текстопорождающей деятельности автора; «Текст субстанциальный» - это текст как некая субстанция в совокупности его признаков, т. е. текст как потенциальный субъект смысло-порождения и потенциальный объект восприятия и интерпретации; «Текст адресата» - это текст, представляющий собой результат интер-претационно-семантизирующей деятельности, осуществляемой адресатом при восприятии текста.
Данная схема иллюстрирует, с одной стороны, амбивалентную природу текста, а с другой
- самостоятельность, активность и креативность рецептивной деятельности адресата, носящей интерпретационный характер10.
Интерпретация как процесс представляет собой ментально-языковую деятельность, сущность которой заключается в «смыслосчиты-вании», или распредмечивании, т. е. процессе, при котором содержание языкового выражения становится достоянием субъекта-интерпретатора, и смыслопостроении, или опредмечивании, т. е. процессе, при котором содержание получает языковое воплощение. Иными словами, разрабатываемая нами концепция рассматривает интерпретацию как процесс последовательного перехода от текста к смыслу, зафиксированному в форме текста, т. е. реализацию модели «Текст - смысл - текст». Интерпретационный процесс осуществляется по вариативно-смысловой модели и имеет сво-
им результатом множественность и вариативность смысловых версий интерпретируемого текста, в том числе вариативность его оценки в аспекте достоверности - недостоверности содержащейся в тексте информации.
Ложный дискурс создается с различными целями. В одних случаях интенционально ложный дискурс предполагает соответствующее симметричное его восприятие. Т. е. адресат воспринимает его в качестве ложного и соответствующим образом реагирует (шутки, анекдоты, вся художественная литература и прочее). В других случаях автор ложного дискурса имеет целью убедить адресата в достоверности передаваемой информации, т. е. в правдивости ложного дискурса. Здесь складываются отношения асимметрии между дискурсом автора и дискурсом адресата. Отношения симметрии и асимметрии дискурса автора и адресата определяются как свойствами самого текста, так и типом языковой личности адресата.
В процессе функционирования текста в пространстве адресата на шкале «ложность -правдивость» он перемещается от первого полюса ко второму. Каков реальный механизм такого перемещения текста и какие факторы его обеспечивают? Этот вопрос еще нуждается в своей разработке, в том числе с привлечением разнообразного экспериментального материала. Как оценивать, например, такую фразу: «Земля имеет круглую форму»? Это истинное или ложное суждение? Думается, что разные типы адресатов дадут противоположные оценки этому высказыванию, обусловленные в числе прочих факторов уровнем осведомленности субъектов-интерпретаторов.
Выскажем следующую гипотезу: один и тот же текст может иметь свойства ложного (недостоверного) и истинного (достоверного), т. е. перемещаться по шкале «ложный - правдивый» в зависимости от типа адресата и характера его интерпретационной деятельности.
Для верификации сформулированной гипотезы был проведен лингвистический эксперимент. Материалом для эксперимента является следующий рекламный текст:
Курс «Английский одним прыжком льва»
(Lion Leap English).
Хотите овладеть английским языком профессионально и быстро!?
Всего 12 занятий! Подготовка английской речи с необходимым набором всей оперативной грамматики и лексики. Занятия обеспечивают изучающим уровень - upper intermedi-
ate, что соответствует 3-му курсу языкового вуза. Подробная информация по телефону: 8-326-855-4748.
В этом тексте предлагается при минимуме усилий получить максимум результата, что не соответствует действительности, т. е. перед нами объективно ложный дискурс.
Участниками эксперимента были студенты факультета филологии и журналистики Кемеровского университета (50 человек), которым было предложено прочитать текст и ответить на вопрос: «Воспользуетесь ли Вы предлагаемой в тексте услугой?» Такая постановка вопроса предполагает, что если адресат в процессе интерпретации текста воспринимает его как содержащий достоверную информацию, то он ответит «Да», поскольку условия получения услуги слишком заманчивы. В случае если адресат оценивает текст как содержащий ложную информацию, то его ответ будет отрицательным.
В результате эксперимента мы получили три группы ответов.
1. Да (13 ответов - 26%): Я воспользуюсь услугой, предлагаемой в объявлении. Само объявление меня заинтересовало, т. к. в нем сочетается и хорошие услуги и приемлемое количество занятий; Да, т. к. английский язык необходим в современном мире; Большая экономия времени и базовые знания; Автор составил объявление лаконично, но в то же время перечислил главные преимущества курса - профессиональное и быстрое овладение английским языком; Обнадеживает свободное употребление английских выражений. Привлекает разумная скорость (12 занятий) и красивая метафора; Объявление составлено очень интересно. Подобное объявление заинтересовывает; Информация этого объявления заманчива, соответствует моим желаниям; Реклама звучит убедительно и заманчиво11.
2. Нет (35 ответов - 70%): Я не воспользуюсь услугами предлагаемой в тексте фирмы, так как они сомнительны и возникают подозрения. Мне кажется, нельзя выучить английский язык за 12 занятий; Объявление не внушает доверия. Причем здесь прыжок льва? По-моему совершенно не связано. К тому же кто сказал, что английской речью можно овладеть за 12 занятий? Кроме того, указан мобильный телефон. Следовательно, не государственное учреждение. О каком профессионализме тогда может идти речь?; Сомнительное название у этого курса «Одним прыжком льва»,
как-то корявенько звучит. За 12 занятий владеть английским профессионально и быстро невозможно, о каком-то непонятном изучающим уровне говорят; В общем, это лохотрон, даже звонить и уточнять не буду; Это обман. Без труда не выловишь рыбку из пруда; Такого быть не может! 12 занятий и такое шикарное владение языком?! Не верю. Да и объявление не интересно читать. Информации минимум, а зато сколько лишних слов!
3. Возможно, но.. .(2 ответа - 4% ): Это объявление сразу заинтересует читателя. Мне интересно это предложение: оно гарантирует много преимуществ, но я бы выбрала более серьезный вариант, т. к. задача объявления
- привлечь, разрекламировать; Наверное бы воспользовалась. Большая экономия времени и базовые знания. Но для начала удостоверилась бы в том, действительно ли все так, как говорит реклама.
Анализ результатов эксперимента позволяет говорить, что данный текст в процессе его интерпретационного функционирования балансирует на шкале «ложный - правдивый», и при таком балансировании никогда не оказывается на крайних полюсах этой шкалы. Иными словами ни один текст не будет интерпретироваться всеми адресатами как ложный или, напротив, истинный.
Балансировка текста между полюсами «истинный - ложный» определяется, во-первых, свойствами текста и, во-вторых, типом языковой интерпретационной личности.
Рассмотрим амбивалентность текста как обусловленную фактором субъекта-интерпретатора. Так, ответы первой группы испытуемых, т. е. ответ «Да», а следовательно, характеристика текста как «правдивый» объясняется тем, что, как писала Н. Д. Арутюнова, «истина пре-зумптивна»12, т. е. содержание любого текста априори полагается истинным. Норма общения требует соблюдения максимы качества; если не делается оговорок, сообщаемая информация принимается как истинная, в то время как ложность текста следует доказать. Таким образом, адресатом текста в данном случае является языковая личность, доверяющая языковой форме.
Ответы второй группы испытуемых, т. е. ответ «Нет», объясняются тем, что в процессе интерпретации текста актуализируются следующие свойства текста: принадлежность к жанру рекламы; дискурсивное взаимодействие таких единиц, как 12 занятий и высокий уровень овладения языком; использование мета-
форы - прыжок льва; включение терминологии на «чужом» языке - upper intermediate. Эти параметры текста предопределяют его интерпретацию определенной категорией адресата как ложного текста. Такой адресат является языковой личностью, не доверяющей языковой форме.
Ответы третьей группы испытуемых объясняются тем, что в любом ложном тексте есть элементы правдоподобия. Текст создается посредством реальных языковых единиц, обладающих свойством отражательности и конвен-циальности, в соответствии с нормами их употребления, а следовательно, воссоздает некую модель реального мира. Вспомним, что фраза Солнце всходит на востоке является ложной и правдивой одновременно. Поэтому имеются объективные языковые основания для того, чтобы одновременно доверять и не доверять информации, содержащейся в каждом тексте. Ответы третьей группы испытуемых - это ответы языковой личности сомневающегося типа, образующего промежуточную группу.
При этом анализ ответов в каждой группе также позволяет обнаружить некоторые закономерности.
В каждой группе ответов при их принципиальной общности мы отмечаем отсутствие одинаково сформулированных аргументирующих суждений. И это вполне закономерно. Как писал В. Ф. Одоевский, «два человека могут согласно верить или чувствовать истину, но никогда согласно думать о ней, тем менее свое согласие выразить словами»13. Как показывают результаты эксперимента, в группе ответов «Да» отмечается меньшая вариативность аргументов. Адресат - доверяющий языковой форме - воспринимает информацию текста в целом, используя холистическую интерпретационную стратегию: Большая экономия времени и базовые знания; Автор составил объявление лаконично, но в то же время перечислил главные преимущества курса - профессиональное и быстрое овладение английским языком; Объявление составлено очень интересно; Подобное объявление заинтересовывает.
В группе ответов «Нет» отмечается множественная вариативность аргументов. Адресат
- не доверяющий языковой форме - воспринимает информацию отдельных элементов текста, используя элементаристскую интерпретационную стратегию. При этом адресат учитывает и актуализирует различные характеристики текста и его составляющих:
1) оценка языковых единиц в аспекте «соответствует - не соответствует действительности» (12 занятий; соотношение количества и качество услуги - высокий уровень; Кроме того, указан мобильный телефон. Следовательно, не государственное учреждение);
2) оценка языковых единиц в аспекте дискурсивного согласования (Название курса как-то не подходит; Причем здесь прыжок льва? По-моему совершенно не связано; 12 занятий и такое шикарное владение языком?!);
3) оценка с точки зрения удачности выражения («Одним прыжком льва». Я думаю, что лев одним прыжком мало чего достигает);
4) оценка с точки зрения информативности (Информации минимум, а зато сколько лишних слов!);
5) гедонистическое (эстетическое) восприятие (Сомнительное название у этого курса «Одним прыжком льва», как-то корявень-ко звучит; Да и объявление не интересно читать);
6) производимый перлокутивный эффект (Они вызывают подозрение; Объявление не внушает доверия; Такого быть не может! 12 занятий и такое шикарное владение языком?! Не верю) ;
7) интенция автора (Это обман).
Как видим, адресат, доверяющий языковой форме, воспринимает текст в целом, форма и содержание текста оцениваются как находящиеся в отношениях гармонии; форма является средством выражения соответствующего содержания. Доверяющий языковой форме адресат представляет собой монотип, аргументирующие суждения таких адресатов, хотя и не являются идентичными, но довольно близки в диктумном плане и тождественны по модусу.
Аргументирующие суждения адресатов, не доверяющих языковой форме, составляют поле скептицизма, каждый из элементов которого представляет собой негативную оценку одной из формальных, содержательных или функционально-прагматических характери-
стик текста.
Таким образом, текст как объект интерпретационной деятельности адресата, в аспекте «содержащий достоверную / недостоверную информацию» представляет собой амбивалентное образование, оценка которого обусловливается как свойствами самого текста, так и типом языковой личности субъекта-интерпретатора.
Примечания
1 Вайнрих, Х. Лингвистика лжи // Язык и моделирование социального взаимодействия. М. : Прогресс, 1987. С. 44.
2 См.: Арутюнова, Н. Д. Истина и этика // Истина и истинность в культуре и языке. М., 1995; Панченко, Н. Н. Средства объективации концепта «обман» (на материале русского и английского языков). Волгоград, 1999; Плотникова, Н. С. Неискренний дискурс (в когнитивном и структурно-функциональном аспектах). Иркутск, 2000 и др.
3 См.: Болинджер, Д. Истина - проблема лингвистическая // Язык и моделирование социального взаимодействия. М. : Прогресс, 1987; Ленец, А. В. Коммуникативный феномен лжи : лингвистический и семиотический аспекты : автореферат дис. ... д-ра филол. наук. Ростов-на-Дону, 2010; Макаров, М. Л. Основы теории дискурса. М. : Гнозис, 2003; Остин, Дж. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М. : Прогресс, 1986. С. 22-130; Серль, Дж. Косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. Теория речевых актов. М. : Прогресс, 1986. С. 195-222.
4 См.: Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека. М. : Языки рус. культуры, 1999.
5 См.: Ленец, А. В. Указ. соч.
6 Вайнрих, Х. Указ. соч. С. 45.
7 Витгенштейн, Л. Логико-философский трактат. М. : АСТ, 2010.
8 См.: Шаховский, В. И. Человек лгущий в реальной и художественной коммуникации // Человек в коммуникации : аспекты исследования. Волгоград, 2005. С. 173-204.
9 Подробнее см. об этом в статье: Голев, Н. Д. Об отношениях адресата, автора и текста в парадигме лингвистического интерпретациониз-ма / Н. Д. Голев, Л. Г. Ким // Сибир. филол. журн. 2008. № 1. С. 144-153.
10 Подробнее см. о этом в кн.: Ким, Л. Г. Вариативно-интерпретационное функционирование текста. Томск : Изд-во Том. пед. ун-та, 2009.
11 Здесь и далее сохраняется орфография и пунктуация испытуемых.
12 Арутюнова, Н. Д. Указ. соч. С. 543.
13 Цит. по: Арутюнова, Н. Д. Указ. соч. С. 550.
