CC BY
204
ПСИХОЛОГО-ПЕДДГОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ РАССЛЕДОВАНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
УДК 343.2/.7
ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
ЗА УБИЙСТВО, СОПРЯЖЕННОЕ С ИНЫМИ ПРЕСТУПЛЕНИЯМИ
В. Н. Баландюк, Н. Н. Салева, А. П. Спиридонов
В статье рассматриваются вопросы дифференциации уголовной ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями. На основе проведенного анализа сделан вывод о необходимости повышения нижнего предела санкции за совершение рассматриваемого вида убийства. Вносится предложение о закреплении на законодательном уровне недопустимости применения ст. ст. 64 и 73 УК РФ к лицам, виновным в совершении особо тяжких преступлений, в том числе и убийства, сопряженного с иными посягательствами.
Ключевые слова: дифференциация уголовной ответственности, убийство, сопряженность, пределы наказания, назначение наказания, условное осуждение.
Вопросы дифференциации ответственности, имеющие теоретическое происхождение, находят свое отражение в официальной позиции законодателя, а в последующем оказывают существенное влияние на практику назначения наказания за определенный вид общественно опасного посягательства. Обоснованность принимаемых на законодательном уровне решений не только обеспечивает стабильность правоприменительной деятельности, но и в целом способствует соблюдению основополагающих принципов уголовного права, таких как законность и справедливость.
Традиционно считается, что составы с отягчающими обстоятельствами отображают типовые изменения в общественной опасности деяния, предусмотренного основным составом. Предназначение квалифицирующих признаков, таким образом, сводится преимущественно к дифференциации ответственности, причем дифференциации, которая осуществляется на законодательном уровне, имеет общеобязательный и максимально формализованный
характер. В этом отношении не является исключением и состав убийства с отягчающими обстоятельствами, где признак сопряженности выступает в роли главного фактора, влияющего на изменение пределов ответственности по отношению к основному составу *.
В то же время, как показывает анализ санкций чч. 1 и 2 ст. 105 УК РФ, пределы наказания за простой и квалифицированные виды убийств отличаются незначительно. В соответствии с ч. 1 этой статьи, суд может назначить виновному наказание в виде лишения свободы сроком от шести до пятнадцати лет. При этом минимальным пределом наказания по ч. 2 указанной статьи является восемь лет лишения свободы, максимальным — двадцать лет лишения свободы. Таким образом, разрыв между минимальными пределами наказания за убийство простое и квалифицированного вида составляет всего два года. Не намного больший «разброс» в сроках лишения свободы наблюдается и при анализе максимальных пределов наказания, который составляет всего пять лет. В остальных же случаях наказание в виде лишения свободы (сроком от восьми до пятнадцати лет) при квалификации действий виновного по признакам убийства, сопряженного с иными преступлениями, находится в рамках санкции, предусмотренной за простой вид убийства.
Следовательно, правоприменитель способен реагировать на более высокие показатели общественной опасности посягательства, назначая наказание лишь в пределах от пятнадцати до двадцати лет лишения свободы. Во всех остальных случаях о формализованных критериях дифференциации ответственности, согласно которым у лица, назначающего наказание, не было бы столь широких рамок усмотрения, по сути, вести речь нельзя. Выбор, имеющийся у суда, свидетельствует о слабой позиции законодателя по данному вопросу и необходимости изменения в целом подхода к правовой регламентации критериев разделения ответственности в случаях сопряженности убийства с иными преступлениями.
Как показывает изучение размеров наказаний за рассматриваемые виды убийства, на законодательном уровне именно разделения ответственности, когда отсутствовала бы возможность ее уравнивания в простом и квалифицированном видах посягательства, практически не существует.
Анализируя правила, относящиеся к содержанию квалифицирующих признаков, Л. Л. Кругликов и А. В. Васильевский указывают на безусловность или обязательность «перепада в уровне общественной опасности деяния в случаях, когда ему сопутствует соответствующее обстоятельство, претендующее на роль квалифицирующего признака. Наличие такого перепада предопределяет необходимость применения иных пределов назначения наказания, новой санкции» 2.
В этом отношении солидарность выражает Т. А. Лесниевски-Костарева: «...изменение рамок санкции квалифицирующими признаками отражает изменение уровня общественной опасности содеянного...» 3, что, в свою очередь, должно находить подтверждение в конкретных видах и размерах наказаний. Автором, по нашему мнению, совершенно справедливо обращается внимание на необходимость законодательного конструирования санкций квалифицированных составов с «перекрытием» минимального предела вида и размера наказания, предусмотренного санкцией основного состава. Например, при установлении наказания в виде лишения свободы за простое убийство (ч. 1 ст. 105 УК РФ) сроком от шести до пятнадцати лет санкция квалифицированного состава должна определять рамки данного вида наказания сроком от четырнадцати до двадцати лет 4. Как видим, ответственность лица, совершившего убийство, сопряженное с иными преступлениями, должна ограничиваться значительно более жесткими пределами, нежели это обозначено в действующей редакции ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Таким образом, сложилась ситуация, заключающаяся в том, что законодатель указывает правоприменителю лишь примерные ориентиры относительно размера назначаемого наказания в виде лишения свободы за любой из видов квалифицированного убийства. Между тем сопряженность нескольких преступлений, а тем более если речь идет о сопряженности убийства с другими посягательствами, обусловливает повышение степени общественной опасности как самого деяния, так и лица, его совершившего. На наш взгляд, возможность уравнивания ответственности за данный вид преступления и простое убийство является недопустимым. Происходит нивелирование идеи разделения ответственности на основе указания в законе обстоятельств, которые специально направлены на усиление мер уголовной репрессии по отношению к лицу, совер-
шившему преступление, при наличии хотя бы одного из них. Указание в тексте уголовного закона признака сопряженности начинает терять свой смысл, не оправдывая, прежде всего, своего функционального предназначения — именно дифференциации ответственности. Существование любого квалифицирующего признака обусловлено необходимостью усиления, повышения мер ответственности по отношению к виновному. Важен не сам факт иной квалификации содеянного, а итоговый результат, выражающийся в дальнейшем увеличении объема карательного воздействия на виновного.
Подобный взгляд является далеко не бесспорным, что находит свое отражение в современной юридической литературе 5. Вместе с тем следует признать, что, несмотря на безусловно различный характер средств и способов реализации указанных процессов, их существование все же связано с необходимостью достижения единой цели — определением итогового наказания. Различие заключается лишь в одном: увеличение ответственности на основе обстоятельств, содержащихся в Общей части УК РФ, осуществляется по усмотрению судьи на основании и в пределах санкции статьи Особенной части. Следовательно, увеличение пределов ответственности в рамках санкции ч. 2 ст. 105 УК РФ является типовым, что выступает законодательным отражением степени общественной опасности преступления 6. Законодательная конкретизация, прежде всего, способствует повышению роли права в обеспечении справедливости назначаемого судом наказания при помощи использования авторитета и силы самого закона 7.
Как показал предыдущий анализ санкций чч. 1, 2 ст. 105 УК РФ, так называемое типовое изменение пределов ответственности практически никак не сказывается на изменении пределов усмотрения суда в его деятельности по назначению наказания за рассматриваемые виды убийств. Процессы дифференциации ответственности и индивидуализации уголовного наказания при существующих санкциях практически уравниваются между собой. Сложившаяся ситуация ведет к тому, что излишнее доверие законодателя к правоприменителю в части назначения наказания за убийства неизбежно провоцирует нестабильность судебной практики, формирование которой оказывается под воздействием субъективных факторов.
В отечественной уголовно-правовой доктрине неоднократно обращалось внимание на недопустимость и неудачность конструкции санкций с чрезмерно широкими пределами наказания 8. Ситуация, когда правоприменитель при одной и той же квалификации деяния может назначать наказания, размеры которых значительно отличаются друг от друга, не является нормальной. Во всяком случае, говорить об объ-
ективности судебного усмотрения здесь уже нельзя. Судья в каждом конкретном случае исходит из своих собственных представлений о необходимости применения того или иного вида и размера наказания. В основе такой позиции лежит субъективное отношение конкретного судьи к конкретным обстоятельствам уголовного дела, что не может не отразиться на принимаемых им решениях.
Следует согласиться с Ю. И. Ляпуновым и А. Ф. Истоминым в том, что «разрывы между минимумом и максимумом наказаний размывают законодательную оценку общественной опасности соответствующих преступлений, по существу, наделяют суд правом самому решать этот вопрос по своему субъективному усмотрению» 9. Особенно это опасно в случаях, когда у правоприменителя существует реальный механизм снижения ответственности до уровня основного состава при квалификации действий виновного по признакам состава с отягчающими обстоятельствами. Подобная трансформация ответственности возможна и при различных видах убийств, когда решение отдельно взятого конкретного человека (правоприменителя) может нейтрализовать в целом идею дифференциации ответственности. По мнению Н. А. Лопашенко, уже наличие такой возможности на правоприменительном уровне является нарушением принципа законности, что само по себе недопустимо, и с этим необходимо бороться в первую очередь силой самого закона 10.
Отечественным законодателем убийство отнесено к наиболее опасному виду преступных посягательств. Соответственно, совершение посягательства на жизнь другого человека, наряду с иными преступлениями, представляет еще большую угрозу общественным отношениям, что вызвано многообъектным характером рассматриваемого вида убийства, его распространенностью и рядом других факторов, свидетельствующих о высокой степени социальной обусловленности ответственности за данный вид посягательства. Общественная опасность убийств, предусмотренных пп. «в», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, не подвергается сомнению. Уравнивание ответственности за умышленное причинение смерти, сопряженное с иными преступлениями, с ответственностью за простой вид убийства следует признать необоснованным. Средства дифференциации ответственности, которыми оперирует законодатель, неэффективны. Более того, их дальнейшее использование в конечном счете будет способствовать дестабилизации судебной практики в части назначения уголовного наказания и провоцировать нарушение основополагающих начал уголовного права.
Известно, что квалификация убийства, сопряженного с иными преступлениями, в соответствии
с руководящими разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, а также с уже сформировавшейся судебной практикой, осуществляется не только по тому или иному пункту ч. 2 ст. 105 УК РФ, но и по соответствующей статье Особенной части Кодекса. Позиция Верховного Суда Российской Федерации по данному вопросу ясна: умышленное причинение смерти другому человеку, наряду с такими посягательствами, как разбой, изнасилование, захват заложников и пр., представляет собой преступление, которому практически нет равных по степени его общественной опасности. В связи с этим требуется усиление мер уголовной репрессии за его совершение, реализуемое именно за счет последующего сложения уголовного наказания в порядке правил, установленных в ст. 69 УК РФ. Однако действия разъясняющего органа, по нашему мнению, не приводят к желаемому результату. В первую очередь это обусловлено некорректной регламентацией вопросов дифференциации уголовной ответственности в рамках санкции ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также санкций соответствующих статей Особенной части. При существующих пределах наказания в виде лишения свободы как в случае с убийством, так и в случае с другими преступлениями (сопряженными с убийством) правоприменитель способен принимать решения, которые мало зависят от кого бы то ни было, будь то законодатель или Верховный Суд Российской Федерации. Оценивая действия виновного одновременно, например, по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. «а» ч. 4 ст. 162 УК РФ, суд, исходя из минимальных пределов ответственности, установленных в санкциях обеих статей, и используя правило полного сложения, может назначить итоговое наказание в виде лишения свободы сроком на шестнадцать лет 11. Конечное наказание, таким образом, будет лишь на один год превышать предел возможной ответственности за простой вид убийства, где нет ни квалифицирующих обстоятельств, ни необходимости применения правил о сложении наказаний, традиционно ухудшающих положение виновного.
Следовательно, сопряженность нескольких деяний не свидетельствует об обязательном типовом усилении мер уголовной репрессии. Окончательное решение остается за правоприменителем, которому законодатель и предоставляет возможность назначать одинаковое наказание при совершении преступлений, указанных в различных частях одной и той же статьи. Дополнительная квалификация не способствует дифференциации ответственности и носит в основном формальный характер. В рассматриваемом случае осталось двойное вменение при отсутствии реального ужесточения ответственности. В то же время факт усложнения процесса квалифи-
кации, «ужесточения» его правил еще не свидетельствует об однозначном усилении ответственности. В любом случае ответственность лица, совершившего преступление, напрямую зависит не от количества составов, которые ему вменяются, даже если это вменение и является двойным, а от конкретных размеров наказаний и правил их назначения, которые устанавливаются на законодательном уровне. Иначе, каким бы ни было изменение правил квалификации, пределы ответственности останутся практически неизменными.
Исследуя проблемы разделения ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями, следует также обратить внимание на ряд норм, содержащихся в Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации и оказывающих непосредственное влияние на анализируемый процесс. Прежде всего речь идет о ст. ст. 64, 73 УК РФ, в соответствии с которыми установленные законодателем минимальные пределы ответственности за рассматриваемый вид преступления могут быть снижены либо виновный может быть осужден условно.
Действующая редакция названных статей такова, что их практическая реализация также осуществляется исходя из собственных представлений правоприменителя. Более того, если дифференциация ответственности в санкции ч. 2 ст. 105 УК РФ все же имеет определенные пределы, то в данном случае деятельность судов рамками закона практически не ограничена. В свою очередь, отсутствие законодательной конкретизации процесса разделения ответственности в статьях Общей части Уголовного кодекса позволяет правоприменителю снижать итоговое наказание до уровня минимального предела, установленного в санкции статьи за простой вид убийства.
Так, в ч. 1 ст. 64 УК РФ говорится, что наказание может быть назначено ниже низшего предела, предусмотренного статьей Особенной части Кодекса, при наличии исключительных обстоятельств. Эти обстоятельства должны быть связаны с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, а также другими обстоятельствами, существенно уменьшающими степень общественной опасности преступления, а равно при активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления. Если термин «исключительные обстоятельства» получил хоть какое-то законодательное толкование, то что необходимо понимать под «другими обстоятельствами, существенно уменьшающими степень общественной опасности преступления», остается непонятным. Это же касается и ст. 73 УК РФ, где говорится, что суд может прийти к выводу о возможности исправления осужденного без отбывания наказания.
Формулировки данных статей являются более чем неконкретными. И в одном и в другом случаях законодатель использует оценочные категории, которые им не раскрываются.
Правоприменитель, безусловно, должен разумно подходить к осуществлению своей деятельности. При этом у него всегда должно быть право выбора одного, наиболее эффективного решения из нескольких предоставленных ему законодателем, особенно когда речь идет о дифференциации уголовной ответственности. Однако рамки усмотрения должны изначально закладываться при конструировании всего уголовного закона и его отдельных норм. При формулировании же ст. ст. 64, 73 УК РФ законодатель либо ничем не ограничивает правоприменителя, либо использует слишком неопределенные критерии. Их уяснение требует дополнительной трактовки и не может способствовать должной практической реализации самой нормы уголовного закона.
Возможность широкого применения ст. ст. 64 и 73 УК РФ, а также большая разница между минимальными и максимальными пределами размеров наказаний в санкциях статей делают попытки законодателя, направленные на усиление мер борьбы с преступностью посредством дифференциации ответственности на основе типовых показателей общественной опасности, бесплодными. Этот процесс при действующем положении вещей становится в большей степени подконтрольным правоприменителю, законодатель же играет лишь роль статиста, наблюдающего со стороны и не вмешивающегося в регулирование сложившейся ситуации.
Исследуемая проблема носит комплексный характер. Ее решение предполагает серьезную структурную и содержательную переработку не только санкций конкретных статей Особенной части УК РФ, но и ряда положений, регламентирующих порядок назначения наказания в рамках Общей части УК РФ. Установление четких критериев ответственности за убийство, сопряженное с иными преступлениями, а также правил ее реализации позволит в целом повысить эффективность борьбы с данным общественно опасным деянием, обеспечит соблюдение основных принципов уголовного права, будет способствовать стабилизации судебной практики в части назначения наказания за рассматриваемый вид посягательства. При этом совершенствование концепции разделения уголовной ответственности предполагает внесение соответствующих изменений непосредственно в конкретные законодательные предписания.
Прежде всего это касается сокращения разницы между минимальными и максимальными пределами наказания в виде лишения свободы, предусмотренного санкцией ч. 2 ст. 105 УК РФ. Такое сокращение
возможно за счет увеличения нижнего предела наказания за убийство, сопряженное с иными преступлениями, с восьми до четырнадцати либо пятнадцати лет лишения свободы. Минимальная ответственность за указанный вид посягательства, таким образом, будет соответствовать верхнему пределу ответственности, которая предусмотрена применительно к простому виду убийства. При этом максимальный предел наказания должен оставаться неизменным и составлять двадцать лет лишения свободы. Изменение подобного рода в первую очередь позволит непосредственно в тексте закона отразить зависимость дифференциации ответственности от типовых изменений общественной опасности, которые происходят в результате сопряженности убийства с иными преступлениями.
На наш взгляд, некоторые изменения должны претерпеть и отдельные положения Общей части Уголовного кодекса Российской Федерации за счет включения в их содержание ряда ограничений. С учетом того, что в законе не оговариваются конкретные критерии снижения наказания и неясно, до какого предела оно допустимо, возможно установление таких критериев в ст. 64 УК РФ. За основу при этом можно взять известные уголовному закону способы, например посредством использования определенной части наказания от его минимального предела.
Кроме того, применение меры, существенно смягчающей ответственность, к лицам, виновным в совершении особо тяжких преступлений, в том числе и убийства, сопряженного с иными посягательствами, является недопустимым. В редакции статьи необходимо четко обозначить определенные категории преступлений, в случае совершения которых возможно применение положений ст. 64 УК РФ. К таковым следует относить тяжкие, средней и небольшой тяжести преступления. Аналогичным образом возможно решение данной проблемы и в отношении условного осуждения, применение которого также полностью находится во власти судебного усмотрения.
Таким образом, установив определенные ограничения на возможность применения ст. ст. 64, 73 УК РФ, законодатель, с одной стороны, решит проблему чрезмерного и нередко необоснованного снижения пределов ответственности за рассматриваемый вид преступного посягательства, а с другой — сделает работу судов более контролируемой и ограниченной рамка-
ми закона. В то же время правоприменитель также будет иметь возможность принимать решение самостоятельно, за ним по-прежнему будет сохраняться право выбора наиболее справедливого и целесообразного варианта действий.
1 О понятии сопряженности убийства с иными преступлениями см.: Баландюк В. Н., Салева Н. Н. Понятие сопряженности убийства с иными преступлениями // Вестник Сибирского юридического института МВД России. 2010. № 4. С. 29-37.
2 Кругликов Л. Л., Васильевский А. В. Дифференциация ответственности как уголовно-правовая категория // Категориальный аппарат уголовного права и процесса. Ярославль, 1993. С. 184.
3 Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. М., 1998. С. 224.
4 Там же. С. 246.
5 Мельникова Ю. Б. Дифференциация ответственности и индивидуализация наказания. Красноярск, 1989. С. 38-39 ; Лесниевски-Костарева Т. А. Теоретическое обоснование «двойного учета» обстоятельств дела // Уголовное право. 1999. № 2.
С. 52.
6 Об этом см., напр.: Мясников О. А. Смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства в теории, законодательстве и судебной практике. М., 2002. С. 36.
7 Кругликов Л. Л., Васильевский А. В. Указ. соч. С. 80.
8 См., напр.: Дементьев С. И. Построение уголовноправовых санкций в виде лишения свободы. Ростов н/Д, 1986. С. 37 ; Игнатов А. Н. Совершенствование уголовных санкций как средство повышения эффективности исполнения наказания в виде лишения свободы // Комплексная разработка проблем исполнения наказания. М., 1979. С. 50 ; Хан-Магомедов Д. О. Некоторые методы изучения эффективности санкций и применения наказаний в борьбе с преступностью // Вопросы эффективности уголовно-правовых форм. Свердловск, 1978. С. 44 ; Карпец И. И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы. М., 1973. С. 239-240.
9 Уголовное право. Общая часть / под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова. М., 1997. С. 49.
10 Лопашенко Н. А. Основы уголовно-правового воздействия. СПб., 2004. С. 198.
11 Аналогичная ситуация складывается и в случае одновременной квалификации преступлений по п. «в» ч. 2 ст. 105 и ч. 3 ст. 126, ч. 3 ст. 206 УК РФ, а также по п. «к» ч. 2 ст. 105 и ч. 3 ст. 131, ч. 3 ст. 132 УК РФ. При этом если убийство сопряжено с вымогательством, итоговое наказание вообще может находиться в рамках санкции ч. 1 ст. 105 УК РФ, что опять же свидетельствует о слабой позиции законодателя в правовой регламентации вопросов дифференциации уголовной ответственности. Исключение составляет лишь санкция ст. 209 УК РФ, минимальный предел которой в любой из частей указанной статьи выше минимального предела санкции ч. 2 ст. 105 УК РФ.
