CC BY
15
В заключение отметим, что анализ экспрессивной лексики вологодских говоров представляется важным как в семасиологическом, так и в когнитивном и аксиологическом аспектах, поскольку обнаруживает особенности восприятия окружающего мира диалектоносителями, систему их ценностей.
Библиографический список
1. Коготкова Т.С. Русская диалектная лексикология. - М.: Наука, 1979. - 332 с.
2. Матвеева Т.В. Экспрессивность русского слова. - Саарбрюккен: Palmarium Academic Publishing, 2013. - 173 с.
3. СВГ - Словарь вологодских говоров. Вып. 1-12 / под ред. Т.Г. Паникаровской, Л.Ю. Зориной. - Вологда: ВГПИ / ВГПУ, 1983-2007.
4. Урманчеева И.С. Экспрессивы со значением лица в говорах Вологодской области: дис. ... канд. филол. наук. - Вологда, 2003. - 292 с.
5. Яцкевич Л.Г. Очерки морфологии вологодских говоров. - Вологда: ВГПУ, 2013. - 244 с.
УДК 81'282
Батырева Лариса Петровна
кандидат филологических наук, доцент Шуйский филиал Ивановского государственного университета
batlarisa@mail.ru
ДИАЛЕКТНО-ПРОСТОРЕЧНЫЙ ЛЕКСИКОН ШУЯНКИ (на материале письменных текстов 1939-1940 гг.)
В статье характеризуются особенности устной речи работницы одной из фабрик города Шуя Ивановской области. Источником исследования послужили материалы частной переписки - письма женщины, адресованные на фронт мужу. Внимание акцентируется на фонетических, морфологических, синтаксических диалектных чертах ее речи, выявляется состав диалектной и просторечной лексики. Специфическое речевое поведение автора исследуемых писем, в том числе состав её словаря, диктуется уровнем образования и культуры, ситуацией общения, её жизненными приоритетами и устремлениями. Тексты, принадлежащие перу простой жительницы провинциального города, можно рассматривать не только как лингвистический материал - своего рода «автопортрет» диалектной языковой личности, но и как источник информации о повседневной жизни русской провинции в середине XX в.
Ключевые слова: естественная письменная речь, частная переписка, орфография, фонетика, морфология, синтаксис, диалект, просторечие, лексика.
Одним из источников, содержащих указания на особенности шуйских говоров середины XX в., могут служить приватные тексты 1939-1940 гг. жительницы г. Шуи Ивановской обл. (В. С.). Всего в нашем распоряжении 6 писем женщины. Их автор - человек, недостаточно овладевший нормами орфографии. У В. С. не сформирован в должной мере навык передачи мягкости согласного перед гласным: придотса, всо, шлом, живом (живём), лубиш, васу, явсу ноч неспала, в бану; деньег, мальенькую1. Предлоги и частицы она пишет слитно: внеи, комне, ниуходи, отминя, снеи, выгрушки, непросится, нипоговорил, спапаи, закоторое, нафронт, нафильянску, нару-башки, и тобы и т. п.; встречаются гиперкорректные написания, например, из весна (известная), из доровы (и здоровы), и грает (играет), и ду, и дет. Отсутствуют дефисные написания: вопервых, ка-който, чтото, чево нибуть, чемто, как нибуть, каково небуть и т. п. Письма фиксируют разные случаи ассимиляции (серьдечно, серьдитой, конь-чаю, расьтет, возьдержатся, нафроньте, лась-тику, унесьти, накорьмила, насьтя, возьмош, невыкорьмим, тагже, тудже, шипко, ретко, Рош-кова, соопчить); диерезы (ниизвесно, ес (есть), чу-ствует, здрастуите). Иначе говоря, орфография В. С. в большой степени фонетическая. Поэтому
в её текстах довольно широко отражены языковые черты шуйских говоров.
Так, для речи нашего информанта характерно неполное оканье, проявляющееся в редукции гласного после твердого согласного во втором предударном и в заударном слоге (см.: краснаармейцф, начевал, абязательно, ребенак, кресненак геначка, засенам, 40 градусав, спапаи, белаи муки, напервай май, сильнай мороз, чисто сердечнай поклон, но-вава, седьмова, любимава, вышла задругова, дело и дет сработай плохо, здровами идет дела небольно; при этом отсутствуют написания, отражающие редукцию гласного первого предударного слога). Во втором предударном в абсолютном начале слова произносится [у]: нафроньте убили Рошкова Шуру миня как ушарашило; соня взяла убещание. Отмечается заударное яканье (снашай наболевшай душой, с Соняи, засоняи, Соняй)2; ёканье (но все жо, можо, тожо, сердцо); твердость согласного возвратного суффикса (наснилса, небиспокоиса, поругаемса, посердимса, недождаласа, тронулса, бояласа и хотелос, проснулис, старалис, попра-вилас, подружилис, осталас, осталис, кончилос); стяжение гласных (разговаривам, перву смену, каки (какие), кланица, сып наней заравниватса, спра-шиваш, промово любимава брата васу, из весна тебе супруга); начальный [н'] у личного местоиме-
© Батырева Л.П., 2017
Специальный выпуск, 2017 ^ Вестник КГУ
15
ЯЗЫКОЗНАНИЕ
ния 3-го лица при употреблении его без предлога (я ней рассказываю, нее разговорили, поит нее, нее попоит, буду нее поит); гласный [е] в окончании местоимений (свое волосы, оне стали 700 рублеи); окончание -им вместо -ом в предложном падеже местоименного склонения (обэтим я уже тебе писала); взаимодействие дательного и творительного падежей множественного числа существительного (как ей будит жить трудно с детям); деепричастие в функции сказуемого - так называемый «новый перфект» (совсем была неспавши).
Письма В. С. адресованы на фронт мужу. Женщина пишет о своих чувствах к нему, о том, как обстоят дела дома, как растет дочь Соня, как ведется хозяйство в отсутствие мужа, как обстоят дела на фабрике. Кроме общеупотребительных лексем, в том числе носящих просторечный характер, В. С. часто использует диалектизмы; прибегая же к литературному слову, нередко искажает его фонетический облик под влиянием диалектного произношения.
Представим далее фрагменты текстов В. С., содержащие подобные лексемы3.
Будучи работницей одной из шуйских фабрик, она пишет о том, что происходит на предприятии
(И хочу тебе соопчить ходила сечас работать вночную смену но пришла обратно фабрика стоит третью смену севодни работать пошла 4 смену а работала только 1 смену дело и дет сработай плохо; Фабрики стоят неработают очен часто и чево зарабатывать буди(м?) незнаю и чем жит будим), включая в свой текст местную фабричную лексику, например названия рабочих смен: Явсу ноч неспала и кажний час вставала и глядела навремя и все бояласа мнебы неуснуть и непроспать бы заработку; Незнаю кто уминя нее попоит ковда я буду работать дённую смену (за'работка - утренняя смена на фабрике; дённая смена - дневная смена).
В. С., оставшаяся в доме за хозяина, за коренника, как пишет ее муж (Верунь, храни себя, несту-дись одевайся и обувайся теплее ибо ты являешся в нашем с тобой доме коренник тоесть хозяином), решает многочисленные бытовые проблемы - топит печь, стирает, занимается уборкой, заготовкой дров, запасает сено, кормит скотину и обо всем этом сообщает мужу: Я накорьмила свою козу попоила все уминя легли спать и все успокоилис и я всо убрала и села тебе писат писмо; Вот... я стала вставать топить печ; Сечас напишу писмо и буд (конец строки) собирать в бану белье и как про-снетса дочка соня и мы сней тудже пойдем в баню севодни баня только работает с 8 часов утра и 10 часов утра; И вот Коля хочитса сходит вгород унесьти заявление которое ты писал и варьсенив-ку Клексею засенам; Погода стойт холодная Ато буран а то сильнай ветер а то снег и дет а здрова-ми идет дела небольно важно здес з братом коляй пилили чураки; Коля я тебе писала прорадиво но
чево уминя было написано ты не понял прочитай хорошенько и ты товда поймеш радиво уминя говорит и играет и только оно неисправно и уже неходят и неповеряют4 никто а можо и приходят но миня нет дома; Нам баба дала козочку и она очень рада и довольна что унас стала заводиться скотина и ходит заней поит нее и держит нару-ках как ребёнка и ковда нам принесла козочку мама и соня спрашивает баба многоли ты возьмош снас деньег и мама ней ответила что ничево нивозму свас только берите и держите и принесла совсем приданым сена корзинку молока банку и осиновый веник Коля я инихотела брать незнаю кто уминя нее попоит ковда я буду работать дённую смену но уминя соня взяла убещание что я мама буду нее поит незнаю как выполнит свое заданье но далад-но как нибуть воспитаю ежали мальенькую невы-корьмим а большую козу мы сечас некупим пото-мучто оне стали 700 рублеи.
Большое внимание в переписке жены и мужа уделяется ребенку - дочурке Соне: соня была уминя очень больна и внеи тинпература была 40 градусав и даже больше и я только сяду тебе писать писмо и она мне кричит мама подай мне пить мама поди суда комне мама ниуходи отминя и так было мне дяжело (так!) снеи ноя нищиталас струдностим и работала заработку совсем была неспавши. но все жо выличила я свою доч и она пиренесла корь благополучно и сечас ничево и опять стала кушать постараму и играет выгрушки и опять шёт но на волю я неё непужаю5 и она боитса что так опять заболеет и уже непросится; Соня сечас чуствует сама себя хорошо сып наней заравниватса пятна осталис бледные но скоро заровняютса совсем.
Женщина обращается к мужу с просьбами, например, о разного рода покупках: Коля насьтя тебя просить можо где придотса купить дими гамаши (ботинки) каки, купил Сони только номер 34 или 35; Ежали увидиш можо где случаино мана-фактуру то бери себе ласьтику нарубашки и каково небуть цветново ласьтику для наволочек а потом я слыхала что сечас в Москве ес сахар и песок и канфеты и мука вот этово купи обязательно по-томучто унас здес ничево нет.
В. С. пишет о своих чувствах. Постоянно думая о муже (А я Коля и дома а так шипко скучаю дру-гои раз делаетса все немило и неначтобы неглядел и дела некак неделаютса иты из головы не как не-выходиш), женщина ждёт встречи с ним (Коля ты можот быть чево слышеш то напиши мне ковда вас распустят), мучается от нетерпения, или, как она пишет, от нестерпенья (затем досвиданье приежаи скорее домой ждем снистерьпеньем). Отношение В. С. к близкому человеку выявляет негативная оценка ею своего эмоционально-психологического состояния, вызванного одиночеством, - состояния грусти, тоски, печали. Его вербализуют отрицательно заряженные лексические едини-
16
Вестник КГУ Специальный выпуск, 2017
цы, среди них - порозь 'порознь' (да Коля вмести и поругаемса и посердимса а порась как скучно бывает и тошно); наскучать (надоело и наскучало одной) и надоскучить (мы сней... скучаем оптебе и жить одним надоело и ты кнам всё неедеш и ни-чево непишеш и ковда приедеш нам и так надоску-чило и надоело одним). Контекст дает основание полагать, что значение слов наскучать и надоску-чить - 'надоесть, наскучить'6.
«Одна из важных потребностей человека - потребность в коммуникации, которая включает и получение новой информации, и психологическое удовлетворение от общения с близкими людьми» [3, с. 9]. Эта потребность явно выражена в письмах В. С. Её эксплицируют глаголы писать, говорить, поговорить, получить (письмо), ждать (ответа), прочитать, понять, а также описать 'написать' (хотела я тебе описать о бомногом но чтото из головы всо вылитело), соопчать и со-опчить (Я тебе соопчаю что мы с Соняи живом ничево; я тебе спешу соопчить что я твое писмо получила; Спешу тебе соопчит как и дут унас дела). К этой группе можно отнести слово насниться - 'присниться' (севодни просыпайтся утром и говорит мам мне севодни наснилса папа и какойто серьдитой и ничево нипоговорил сомнои а мне мама сильно хотелос поговорит (конец строки) спапаи. вот проснулис мы снеи в 6 часов утра и разговаривам а я ней рассказываю а мне дочка наснилса вчера тоже папа и тоже серь дитай и тагже непоговорил сомной а мне сильно хотелос поговорит), представляющее «опосредованное», виртуальное общение.
Степень проявления чувств и желаний призваны продемонстрировать наречия шибко 'очень', скоре 'скорее' (так шипко скучаю; шипко плакала; я шипко растроина и чемто обижена мне сильно надоело одной жит; И ежели ты миня лубиш то приежаи скоре домой). В. С. прибегает и к специальным стилистическим средствам - к лексическому повтору и градации - ждем кажний день домой, кажний час.
Приватный характер текстов обусловливает употребление терминов родства, которые тоже отражают мир чувств автора писем, сосредоточенность на тесном семейном круге - главном, что существует в жизни, и горячо любимом. Термины родства в изучаемых текстах - это, как правило, общерусская лексика, часто деминутивы, как в во-кативной, так и в номинативной функции: мама,
папа, дочка, брат, сестра, термины духовного родства - лёля 'крёстная мать' и крестнёнок 'крестник' (кланица Лёля и кресненак геначка и все вопче шлем тебе попоклону).
Итак, можно видеть, что в лексикон В. С. входит просторечная и диалектная лексика разных тематических групп. Специфическое речевое поведение женщины, в том числе состав её словаря, диктуется ситуацией общения, уровнем образования и культуры, жизненными приоритетами и устремлениями автора исследуемых текстов.
Письма В. С. просты, незамысловаты, но тем не менее чрезвычайно интересны и как лингвистический материал - своего рода автопортрет диалектной языковой личности, и как источник информации о повседневной жизни русской провинции в середине XX в.
Примечания
1 Примеры даются курсивом, с соблюдением авторской орфографии и пунктуации.
2 См. об этом подробнее: [2].
3 Такие лексемы выделяем далее полужирным шрифтом.
4 Поверяют - вероятно, описка. Должно быть:
проверяют.
5 Непужаю - вероятно, описка. Должно быть не пущаю.
6 См. о них подробнее: [1].
Библиографический список
1. Батырева Л.П. Диалектная лексика в письмах провинциалов: стошниться, скучиться, наскучать // В.И. Даль в парадигме идей современной науки: язык - словесность - культура - образование: материалы VI Всерос. науч. конф., Иваново, 27-28 февраля 2014 г. - Иваново: Иван. гос. ун-т, 2014. - С. 10-15.
2. Батырева Л.П. Морфологический фактор в развитии заударного яканья в среднерусских окающих говорах (по данным шуйских письменных источников середины XX века) // Проблемы современной русистики: материалы Всерос. научно-практ. конф. - Арзамас: Арзамасский филиал ННГУ, 2014. - С. 19-22.
3. Гынгазова Л.Г., Иванцова Е.В. «Что такое хорошо...» в представлении носителя традиционной народно-речевой культуры // Вестник Томского государственного университета. Сер.: Филология. -2012. - № 4 (20). - С. 12-23.
Специальный выпуск, 2017 Вестник КГУ
17
