CC BY
87
УДК 334.7
диагностика состояния
и перспектив секторов генерации знаний экономики россии
в контексте перехода
к инновационной модели развития
М. В. ГРЕЧКО,
кандидат экономических наук,
доцент кафедры экономики и управления в образовании E-mail: Mishanya1981@mail. ru
Южный федеральный университет, Ростов-на-дону
В статье предложена система аргументов, доказывающих, что инновационный путь развития национальной экономики в современных условиях является единственно возможным для России. Предлагаемый путь заключается в блокировании неинновационных источников экономического развития и стимулировании использования инновационных, в первую очередь — развития человеческого потенциала.
Ключевые слова: интеллект, образование, наука, человеческий капитал, экономический рост.
Введение
Наступивший около пяти — семи лет назад структурный кризис мировой экономики, по мнению некоторых ученых (Г. Г. Малинецкий, С. Ю. Глазьев, А. В. Бузгалин, В. А. Долятовский, Г. Б. Клейнер, М. В. Гречко), обусловлен переходом от V технологического уклада (Интернет, телекоммуникации) к VI укладу (синтез наук, генная инженерия, био-, нано-, когнитивные технологии). Наукой доказана прямая связь экономического кризиса и смены технологической платформы, составляющей ядро технологического уклада. Отмечается, что без необходимого критического уровня развития науки, технологий и образования,
т. е. секторов воспроизводства знаний и инноваций, переход к следующему, VII, технологическому укладу просто невозможен.
Вместе с тем переходы от одного технологического уклада к другому сопровождаются либо жесткими («холодная война»), либо мягкими (безработица, инфляция, дефолт и др.) кризисами. Мировая экономика развивается согласно логике циклических изменений на основе длинных волн (Н. Кондратьев, Й. Шумпеттер), поэтому структурные экономические кризисы происходят каждые 40—50 лет. В свою очередь, глобальный структурный кризис проходит двумя-тремя волнами. По прогнозным расчетам, «дно» нынешнего кризиса будет достигнуто в 2015— 2017 гг., и лишь после указанного периода начнется подъем экономики, который продлится, согласно теории Н. Кондратьева, примерно до 2040 г.
Структурный мировой экономический кризис снизил темпы роста отечественной экономики до медианного (относительно мирового) уровня, повергнув ее тем самым в состояние стагнации, имеющей тенденцию к дальнейшей рецессии. Именно поэтому вопросы поиска и построения модели развития национальной экономики России и изучения факторов (ресурсов) ее обеспечения остаются стратегически важными и актуальными.
Российская экономическая модель: состояние и перспективы
По последним заявлениям политиков, ученых и различного рода экспертов, 2013 г. был признан годом с самым низким уровнем роста национальной экономики России за последнее время. Существовавшие ранее стимуляторы роста (например потребление) практически исчерпали себя и не могут действовать эффективно. В настоящий момент экономика России находится у верхнего края потенциала экономического роста в рамках существующей ресурсной (экстенсивной) модели развития. В то время как многие зарубежные экономики, по мнению аналитиков Всемирного банка, выходят из кризиса на траекторию стабильного роста, экономика Российской Федерации еще не достигла своего «дна» (рис. 1) [11].
Кроме того, имеют место следующие факторы, препятствующие дальнейшему экономическому росту нашей страны:
- зависимость экономики России от конъюнктуры и существенной волатильности на рынках сырья (А. Нечаев);
- крайне низкая инвестиционная привлекательность (К. Стырин) [14];
- недостаточно благоприятная институциональная среда (С. Гуриев, Е. Ясин);
- предельная загрузка и устаревание существующих производственных мощностей, низкая производительность труда [12];
- высокая энергоемкость экономики [5];
- значительные диспропорции в валовом накоплении и сбережении (Д. Белоусов);
12 -,
2007
2008
2009
2010
2011
Рис. 1. Динамика изменения ВВП России и некоторых стран
в 2007—2013 гг., %: 1 — Россия; 2 — страны — члены ОЭСР с высоким доходом; 3 — развивающиеся страны Европы; 4 — другие развивающиеся страны
- низкий уровень производительности и организации труда в секторах генерации знаний (В. Долятовский, М. Гречко) [3].
Таким образом, потенциал так называемого «легкого» роста экономики России уже исчерпан. Выходит, переход к интенсивным (инновационным) моделям развития не только стратегически оправдан, но и жизненно необходим.
Актуальность построения так называемых «инновационных» моделей развития представляется значимой еще и потому, что нашей стране к настоящему моменту не удалось добиться каких-либо существенных прорывов в научно-техническом развитии. Несмотря на то, что общий глобальный тренд формализации перманентной роли науки и образования как доминантных факторов, предопределяющих переход на инновационную модель экономического роста, уже давно осознан в российском обществе, сегодняшние попытки реализации этой модели являются фикцией.
Даже с учетом того, что секторы генерации знаний по своей природе являются областью слабо прогнозируемых эффектов и высоких рисков, основная проблема перехода на инновационную модель развития обусловлена невостребованностью инноваций в рамках нынешней модели воспроизводства, сложившейся в российской экономике за последние 20 лет. Эта модель предполагает успешное ведение бизнеса без использования инновационных способов развития. Основными источниками прибыли в ресурсной модели являются экономия на воспроизводстве естественных ресурсов, экономия на инвестициях в основной капитал и экономия на инвестициях в человеческий капитал.
В свою очередь, инновационная экономика требует существенного роста инвестиций в высокотехнологичные продукты и технологии со стороны частного сектора. Сложившаяся в настоящее время ситуация создает угрозу снижения международной конкурентоспособности страны и усиления процессов деиндустриализации и научно-технологического отставания вследствие консервации примитивной структуры национальной экономики, основанной на экспорте углеводородов (рис. 2) [6].
2012
2013
100%
Рис. 2. Структура экспорта некоторых стран в 2010 г. с точки зрения его технологического уровня, %: 1 — природные ресурсы; 2 — продукция нетехнологичной промышленности; 3 — продукция промышленности среднего уровня; 4 — наукоемкие услуги; 5 — продукция высокотехнологичной промышленности
Анализ существующих трендов развития глобальной торговли однозначно свидетельствует о неотвратимости принципиального изменения существующей структуры российского экспорта. Причина в том, что США уже скоро превратятся из импортера углеводородов в их экспортера. Соответственно, снижение роста цен на нефть и объема экспорта российского газа не являются
Рис. 3. Доля России в мировом экспорте
высокотехнологичной продукции, %: 1 — аэрокосмическая промышленность; 2 — химическая промышленность; 3 — фармацевтика; 4 — научные инструменты; 5 — электроника; 6 — общая доля в мировом экспорте высокотехнологичной продукции
флуктуациями — это устойчивая тенденция, вызванная как ростом эффективности потребления нефтепродуктов в мире, так и началом разработки сланцевых углеводородов (рис. 3) [19].
В данной ситуации неизбежна диверсификация экономики России путем проведения структурных реформ и стимулирования несырьевого экспорта. Соответственно, магистральный путь решения проблем инновационного спроса заключается в двух сопряженных векторах:
1) в блокировании неинновационных источников экономического развития;
2) в стимулировании использования инновационных источников, в первую очередь — человеческого потенциала, переход к его активному развитию и применению.
Эволюционное развитие моделей экономического развития связано с культурными особенностями, неформальными институтами, поведенческими установками. Некоторыми исследователями (С. М. Рогов, А. Акаев и др.) высказывается мысль о том, что Россия может обеспечить себе мировое лидерство, только изменив качественные характеристики экономического роста. Следовательно, инновационный путь развития национальной экономики в современных условиях является для нашей страны единственно возможным.
Современное состояние секторов генерации знаний отечественной экономики
Существующая модель экономического развития России детерминирована двумя обстоятельствами: во-первых, имеющимся природно-ресурсным потенциалом страны, во-вторых, распадом системы, действовавшей в условиях планового хозяйства и незавершенностью становления системы, отвечающей условиям инновационной экономики. Соответственно инновационная экономическая модель должна быть основана на выпуске и экспорте высокотехнологичной и наукоемкой продукции, содержащей высокую добавленную стоимость.
В основе инновационной модели развития лежит возрастающая отдача секторов генерации знаний и инноваций: научного, образовательного, предпринимательского. Проведем диагностику этих секторов для определения их состояния в контексте построения альтернативной модели экономического развития.
Научный сектор генерации знаний. Проводившаяся ранее автором диагностика состояния и перспектив развития отечественной науки [2] позволила сделать вывод о ее фактической неспособности быть высокодоходным сектором в экономике, основанной на знаниях.
Разработанная матрица соответствия составляющих научного потенциала разных стран по уровню экономики знаний показала, что только США и Япония являются по-настоящему готовыми к переходу на новый, VII, технологический уклад и выступают в качестве флагманов новой экономики, основанной на знаниях и интеллекте. По всем четырем составляющим совокупного научного потенциала у этих государств наблюдается заметное лидерство по сравнению с другими странами.
Ранее автором было отмечено, что отечественная система науки крайне неустойчива, разбалан-сирована и фрагментирована [2]. Ей присущи стохастический характер развития и высокая энтропия. В совокупности перечисленные факторы как раз и предопределяют относительно низкую предельную отдачу науки. Советский Союз, напротив, по величине внутренних расходов на НИОКР (около 5 % ВВП) и по количеству научных работников (около 1,5 млн чел., примерно 25% от общего числа ученых в мире) входил в ряд мировых стран-лидеров. Именно концентрация интеллектуальных ресурсов позволила СССР освоить практически все системообразующие технологии четвертого технологического уклада.
Несмотря на заявления Правительства РФ о приоритетном характере развития науки и образования, происходит дальнейшее ухудшение институционально-правовой среды функционирования обозначенных секторов, отсутствуют институты создания высокомаржинальных продуктов, технологических разработок. Свидетельством тому являются
2 000
1600 —
1200 —
800 —
400 —
0
б
принятые федеральные законы от 29.12.2012 N° 233-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» и от 27.09.2013 N° 253-ФЗ «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [8, 9]. Исходя из текстов указанных законов, можно предположить, что система целенаправленного формирования человеческих ресурсов, адекватная потребностям инновационного развития экономики, будет еще более дезорганизованной и фрагментированной.
Из анализа таких составляющих, как динамика численности персонала, занятого исследованиями и разработками, динамика финансирования НИОКР, динамика количества научно-исследовательских организаций и т. д., можно сделать вывод, что состояние российской науки остается кризисным. Так, за период с 1990 по 2012 г. наблюдалось сокращение числа научно-исследовательских организаций на 19 %, конструкторских бюро — в 1,4 раза, проектных организаций — в 13 раз [13]. За тот же промежуток времени произошло сокращение общей численности персонала, занятого научными исследованиями и разработками, более чем в два раза. Аналогичная картина наблюдается и в распределении персонала НИОКР по категориям (рис. 4) [10].
Отсутствие четких перспектив профессионального роста, а также невысокий престиж профессии ученого вкупе с недостаточным уровнем оплаты его труда порождают тенденцию к миграции наиболее конкурентоспособных ученых за границу, где давно выстроена система «вертикальной мобильности».
■
Рис. 4. Динамика численности занятых в НИОКР в России по категориям в 1990 (а), 2000 (б) и 2011(в) гг., тыс. чел.: 1 — научные работники; 2 — исследователи; 3 — технический персонал; 4 — вспомогательный персонал; 5 — прочие сотрудники
Финляндия Южная Корея Швеция Япония США Франция Канада Германия Великобритания Россия
По различным оценкам, с 1990 г. из России эмигрировало более 1 млн научных сотрудников. Заметим, что, по мнению экспертов ООН, убытки экономики страны от потери работника с высшим образованием оцениваются от 300 до 800 тыс. долл., соответственно, реальный сектор экономики России потерял, по минимальным оценкам, порядка 800 млрд долл. И это без учета оттока выпускников вузов, около 15 % которых ежегодно уезжают за рубеж. Таким образом, реальные потери национальной экономики могут быть оценены в несколько триллионов долларов.
Усугубляет процесс «утечки мозгов» и появление новых форм интеллектуальной миграции, например таких как «отток идей», без физического перемещения их генератора — человека. В этом процессе идеи и результаты исследований российских ученых изначально принадлежат зарубежным заказчикам по условиям контрактов и грантов. Соответственно, отток ученых и людей с высшим образованием за рубеж неизменно влияет и на показатель интеллектуального развития общества, который, в частности, оценивается и по удельному весу исследователей в общей структуре трудоспособного населения (рис. 5) [7].
В то же самое время в странах — партнерах России по группе BRICS наблюдается обратный процесс. Так, вследствие возрастающего спроса на высококвалифицированную рабочую силу в Индии и Китае все большее число выходцев из этих стран возвращаются на родину из США. Это специалисты в возрасте от 30 до 35 лет с высшим образованием и научными степенями в области менеджмента, высоких технологий и других актуальных направлений науки. «Результативность» же отечественного научно-исследовательского сектора отражена в показателе доли России в мировом экспорте высокотехнологичной продукции — 0,2 %.
Динамика финансирования научного сектора генерации знаний экономки России. В структуре экономики, основанной на знаниях, наука трансформировалась в непосредственную производительную силу, основной фактор производства. По объему глобальных расходов на НИОКР (по паритету
170
о
20
40
60
80 100 120 140 160 180
Рис. 5. Доля исследователей в некоторых развитых странах, чел. на 10 тыс. населения
покупательной способности) в настоящее время лидируют США (31 %), далее следуют Европейский союз (24 %), Китай (14 %) и Япония (11 %). В Российской Федерации этот показатель составляет всего 2 % [15].
Существующая в России система государственного финансирования НИОКР без учета приоритетов и потребностей реального сектора экономики неэффективна. По абсолютному уровню расходов на исследования наша страна находится в числе мировых лидеров, занимая 4-е место, однако при этом вовлеченность предпринимательского сектора в производство инновационной продукции крайне мала. В итоге отечественные разработки могут эффективно использоваться лишь на развитой производственной базе за рубежом, откуда мы вынуждены импортировать уже готовые высокотехнологичные и высокомаржинальные продукты.
В настоящее время финансирование НИОКР в России меньше, чем в США, в 17 раз, в ЕС, — в 12 раз, в Японии и Китае, — в 6 раз. Это является следствием процесса сокращения финансирования отечественных фундаментальных и прикладных исследований, произошедшего после развала СССР (рис. 6) [7].
Как следует из анализа приведенных на рис. 6 данных, в России доля расходов на науку в ВВП почти в 3 раза меньше, чем у стран-лидеров. По паритету покупательной способности эти расходы в нашей стране в 5—6 раз ниже, чем в высокораз-
0 12 3 4
Рис. 6. Затраты некоторых стран на НИОКР в 2013 г.,% от ВВП
витых странах, и составляют около 180 долл. на человека (для сравнения: в США этот показатель равен 1 270 долл. на человека).
В этой связи, несмотря на заявления ряда ученых и государственных служащих, основная проблема развития отечественной науки заключается даже не в низком уровне финансирования, а в отсутствии спроса со стороны реального сектора экономики на научно-технические разработки. В результате происходит консервация примитивной структуры национальной экономики, еще больше усугубляющая потерю конкурентоспособности на международных рынках высокотехнологичной продукции. Учитывая роль науки и инноваций в формировании постиндустриальной модели развития, переход к новому технологическому укладу реален только для стран, обладающих сильным научно-техническим потенциалом.
Образовательный сектор генерации знаний. Система образования является основным (наряду с предпринимательством) сектором, формирующим в количественном и качественном аспектах человеческий капитал в соответствии с потребностями существующей модели развития. Анализ статистических показателей факторного обеспечения развития национальных хозяйственных систем позволяет сделать вывод, что темп роста ВВП детерминирован уровнями развития человеческого капитала и инноваций, поэтому дальнейшее экономическое развитие России определяется инновационным вектором системы высшего образования [1].
Роль университетов как основных генераторов качественных сдвигов в современной науке, социальном укладе и технологическом прогрессе не вызывает сомнений. Так, вклад высокотехнологичной продукции, созданной выпускниками только Массачусетского технологического института и Стэнфордского университета, в ВВП США составляет порядка 1 трлн долл., а финансовый эффект от деятельности сотрудников компаний с высокой степенью профессиональной подготовки в экономике 5 США в 30—50 раз больше, чем доход от продажи лицензионных технологий.
Современные университеты являются не просто образовательными заведениями, сегодня — это крупные научные и исследовательские центры с особенной иерархией и своими бизнес-структурами. По мнению президента Университета Аальто (Финляндия), новый высококонкурентный университет должен одновременно осваивать и развивать три направления: технические компетенции, дизайн и технологические компетенции.
Несмотря на то, что в настоящее время в России происходят некоторые позитивные сдвиги в понимании роли и влияния системы высшего образования на экономическое развитие (формируется новая национальная информационная система, внедряется компетентностный подход к образованию, появляются новые технологии в образовательном процессе), общая конкурентоспособность образования имеет тенденцию к неуклонному снижению. Так, в представленном британским изданием Times Higher Education и информационным агентством Thomson Reuters рейтинге лучших вузов мира 2013 г. ведущий университет России — МГУ им. М. В. Ломоносова — не вошел в число первых 200 участников. В рейтинге лучших вузов 2012 г., по версии Шанхайского университета, МГУ занял лишь 80-е место.
По мнению большинства экспертов в области изучения проблем образования, низкая конкурентоспособность отечественных вузов, являющаяся одним из источников роста транзакционных издержек в экономике, обусловлена незавершеннос-
ЮАР Франция Бразилия Великобритания США Южная Корея Канада Германия Россия Япония
0
тью процесса реформирования системы высшего образования и низкой долей расходов на него из средств федерального бюджета. Несмотря на произошедшее в последние годы наращивание финансирования образования, Россия в настоящее время существенно отстает по этому показателю от ведущих мировых держав (рис. 7) [4]. Именно этот разрыв в инвестировании в образование и является в конечном итоге причиной научно-технического, а в дальнейшем и экономического отставания России от развитых стран мира.
Негативные тенденции в развитии высшего образования в России в период реформирования. В первую очередь это рост количества специалистов, обучающихся заочно при одновременном снижении количества студентов очной формы обучения (рис. 8) [10]. Данная ситуация негативно сказывается на уровне подготовки (качестве образования) выпускаемых специалистов для их работы по инновационным направлениям науки и техники. С другой стороны, опыт показывает, что дипломированные выпускники с невысоким качеством подготовки вполне подходят для нынешней отечественной экономики вследствие ее сырьевой ориентации.
Рост объема гуманитарных дисциплин в учебных программах вузов. В последние полтора-два десятилетия увеличился выпуск специалистов гуманитарного профиля, что привело к структурному дисбалансу спроса и предложения на рынках труда и образовательных услуг и, как следствие, к их рассогласованию.
Так, наблюдается тенденция к снижению объемов производства отечественных предприятий из-за дефицита кадров инженерных специальностей. В последнем обзоре Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» говорится о том, что сегодня в России
| 6,0 5,9
| 5,7 5,6
5,4
5,0
4,8
4,1
3,8
Рис. 7. Доля государственных расходов на образование в некоторых странах, % от ВВП
1980
1985
1990
1995
2000
2005
2010
Рис. 8. Динамика выпуска специалистов вузами России (до 1991 г. — СССР) по очной (1) и заочной (2) формам обучения, % от общего количества выпускников
инженер является одним из самых востребованных специалистов на рынке труда. В отраслевом разрезе наибольший дефицит заметен в нефтяной промышленности, автомобилестроении, электроэнергетике, хотя в целом это явление характерно для всего производственного сегмента экономики.
В значительной мере такой дефицит объясняется и технологическим обновлением, которое привело к трансформации понятия «инженер». В настоящее время эти специалисты превратились из служащих среднего звена в ведущий персонал производственных компаний, поскольку составляют основу конкурентоспособности своих предприятий. Кроме того, инжиниринг сегодня подразумевает творческий подход к работе, высокую ответственность, умение самостоятельно принимать решения.
1,6%
Рис. 9. Доля студентов, обучающихся в государственных и муниципальных вузах за счет федерального бюджета (1), бюджетов субъектов РФ (2) и с полным возмещением затрат на обучение (3) в 2012 г.
Значительная доля студентов, обучающихся с полным возмещением затрат на обучение. По
данным Росстата, до сих пор остается высокой доля студентов, принятых в учебные заведения высшего профессионального образования на так называемой «коммерческой» основе, т. е. с полным возмещением стоимости обучения. Так, в 2012 г. эта доля составляла 53,7 %, т. е. больше половины всех обучающихся в учреждениях высшего профессионального образования (рис. 9) [10].
Сокращение количества обучающихся по программам высшего профессионального образования в государственных образовательных учреждениях. В последние годы численность студентов, поступивших для обучения в госу-
дарственные и муниципальные вузы, неуклонно снижается (рис. 10) [10].
По официальным данным Росстата, в 2012 г. прием в государственные и муниципальные учреждения высшего профессионального образования сократился по сравнению с 2008 г. почти на 25 %, в негосударственные — на 17 %.
Для преодоления обозначенных выше негативных тенденций развития высшего образования в России, определивших в конечном итоге потерю конкурентоспособности отечественной высшей школы, Правительством РФ принято решение о реформировании образования и его модернизации. В основу реформы предполагалось положить сокращение числа вузов (их оптимизация) и создание научно-образовательных комплексов мирового уровня, которые послужили бы «точками роста» для формирования конкурентной институциональной среды. В реальности же это решение вылилось в процесс стратификации системы высшего образования и никак не отразилось на рейтинговых позициях отечественных вузов.
Несмотря на рост расходов вузов на исследования и разработки (с 28,8 млрд руб. в 2008 г. до 55,1 млрд руб. в 2011 г.), на увеличение общего числа вузов, выполняющих исследования и разработки (с 539 в 2005 г. до 696 — в 2011 г.), а также на удвоение количества кандидатов и докторов наук в вузах, эффективность от инвестиций в образование и науку остается крайне низкой. По оценкам автора, она составляет около 4—5 руб. на один рубль вложенных бюджетных средств, в то время как в США один доллар, инвестированный в образование, приносит отдачу в размере 7—10 долл.
Низкое качество образовательных услуг отечественных вузов приводит к структурным рассогласованиям в экономической системе и выражается в отрыве когнитивного наполнения образования от реальной практики. Для ликвидации этого разрыва, по мнению автора, необходимо:
- кардинально повысить число высококвалифицированных, связанных с реальной практикой преподавателей-профессионалов;
Рис. 10. Динамика численности обучающихся по программам высшего профессионального образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях России в 2000—2012 гг., тыс. чел.
увеличить количество препо-
1.
800
700
600
500
400
300
давателеи вузов;
- концентрировать («сжимать») научную информацию;
- избирательно давать учащимся (фильтровать) знания и регулировать их потоки;
- прививать навыки самостоятельного получения знаний;
- формировать семантические модели предметных областей, онтологическое проектирование;
- развивать у обучающихся творческие навыки.
Устранением обозначенно-го разрыва призваны заниматься университеты, в стенах которых и происходят основные сдвиги в науке и образовании. Более того, университеты поставлены перед необходимостью более гибко и оперативно адаптировать свои приоритеты к новым изменениям в реальном секторе экономики, поэтому требуется осуществлять прогноз коренных изменений в секторах национальной экономики и определять в соответствии с ними задачи для образования. Именно так происходит формирование основы для новой технологической платформы и перехода к новому технологическому укладу.
Предпринимательский сектор генерации знаний. По мнению ряда западных ученых (П. Ромер, Э. Хелпман и др.), значительная часть воспроизводства (создания) знаний и человеческого капитала происходит в предпринимательском секторе экономки, т. е. большая часть роста индивидуального человеческого капитала происходит на рабочем месте. Так, Т. Шульц показал, что примерно 50 % роста человеческого капитала в экономике США происходило на рабочем месте и приносило индивидуальную отдачу.
В условиях современной третьей промышленной революции наблюдается смещение центра добавленной стоимости с этапа производства товаров на этап их проектирования, т. е. тиражирование разработанных объектов стало гораздо
423,44
419,75
1995 1997 1999 2001 2003 2005 2007 2009 2011
Рис. 11. Динамика численности персонала, занятого исследованиями и разработками в предпринимательском секторе, в 1995—2011 гг., тыс. чел.
1 В российской высшей школе преподавателей в пять раз меньше, чем в США: 340 тыс. и 1,74 млн чел. соответственно.
Рис. 12. Динамика численности организаций, выполняющих исследования и разработки в предпринимательском секторе, в 1995—2011 гг., ед.
более дешевым. Кроме того, можно зафиксировать реверсивный характер процесса размещения производств, в результате которого современное, трансформировавшееся на основе знаний, идей и интеллекта производство из развивающихся стран возвращается в развитые.
Современное состояние отечественного предпринимательского сектора генерации знаний показывает крайне низкую степень его вовлеченности в НИОКР и отражает прежде всего соответствие нынешней экстенсивной модели экономического развития.
По данным экспертов ОЭСР, в последнее время наблюдалась тенденция сокращения числа исследователей в российском предпринимательском секторе (с 367 тыс. чел. в 1994 г. до 214 тыс. чел. — в 2011 г.).
Таблица 1
Доля расходов на исследования, разработки и высокие технологии в общем объеме промышленных расходов, %
Показатель Россия США Швейцария Финляндия
Расходы на исследования и разработки 14,2 67,7 86,8 82,0
Расходы на высокие технологии 8,0 50,0 53,7 56,0
Таблица 2
Структура экспорта высокотехнологичной продукции в некоторых странах в 2011 г., млрд долл.
Страна Инновационный сектор экономики
Авиакосмический Электронный Фармацевтический
Россия 1,1 0,9 0,2
Китай 3,0 293,8 16,6
Япония 5,4 74,9 5,5
ЕС 88,2 78,4 160,6
США 89,2 93,3 46,5
Данные Росстата, в свою очередь, показывают снижение общей численности персонала, занятого исследованиями и разработками, приблизительно в два раза (рис. 11) [10].
Снижение числа персонала, занятого НИОКР в предпринимательском секторе экономики России, является следствием общей нисходящей динамики количества организаций, выполняющих исследования и разработки. Так, в период с 1995 по 2011 г. общее число организаций, выполняющих исследования и разработки в предпринимательском секторе, сократилось на 62 % (рис. 12) [10].
Анализ динамики внутренних затрат на исследования и разработки в предпринимательском секторе экономики также показывает несоответствие декларированных целей и задач с реальным положением дел в построении экономики, основанной на знаниях и интеллекте. Так, в период с 2003 по 2011 г. доля финансирования НИОКР в общем объеме ВВП снизилась с 0,88 до 0,68 %. За это же время в Китае указанный показатель вырос с 0,52 до 1,36 % от национального ВВП.
Показателен анализ пропорций между частными и государственными расходами на НИОКР в странах с развитыми экономиками, где это распределение близко к «принципу Парето» и составляет примерно 80:20, и Российской Федерацией. Так, в Японии доля частного сектора в совокупных расходах на НИОКР достигает 77 % от ВВП, в Южной Корее — 72 %, в Китае — 79 %. В нашей стране этот показатель составляет всего 16 % (табл. 1) [17].
Из представленных в табл. 1 данных видно, что в высокоразвитых странах уделяется значительное внимание формированию и стимулированию спроса
в экономике на инновационные продукты. Именно это позволяет им занимать лидирующее положение в мировом экспорте продукции с высокой долей инновационности (табл. 2) [16].
Единственным радикальным толчком к развитию экономики России автор считает увеличение затрат на НИОКР хотя бы до 4 % от ВВП. Именно такой финансовый «прорыв» будет способствовать решению задачи перехода национальной экономики к инновационной модели развития.
Структура внутренних затрат на исследования и разработки в предпринимательском секторе по источникам финансирования отражена на рис. 13 [10].
Необходимо отметить, что в 2000 г. внутренние затраты на исследования и разработки в предпринимательском секторе из средств государства (246,75 млрд руб.) и частных средств (221,99 млрд руб.) были практически равны, а в 2011 г. доля государственного сектора превышала долю частного более чем в полтора раза (см. рис. 13). В то же время в странах — членах ОЭСР, куда Россия стремится войти, соотношение расходов на НИОКР государственного и частного секторов прямо противоположное и колеблется от 1:2,5 до 1:4 (табл. 3) [10].
Из данных табл. 3 видно, что в России (единственной из представленной выборки) структура внутренних затрат на НИОКР имеет сильный крен в сторону преобладания государственных средств. Япония, наоборот, имеет самый высокий показатель частных инвестиций, т. е. самую низкую долю государственного участия в финансировании науки.
У США соотношение долей государственных и частных средств лежит в области «золотого сечения» — 31,9 и 61,6 % соответственно. При этом
Таблица 3
Структуры внутренних затрат на исследования и разработки по источникам финансирования в разных странах в 2011 г., %
Страна Средства Частные Другие национальные Иностранные
государства средства источники источники
Россия 67,1 27,7 1,0 4,3
Великобритания 32,1 45,1 6,3 16,4
Германия 29,7 66,1 0,3 3,8
Канада 34,3 46,5 11,9 7,3
США 31,9 61,6 7,1 —
Финляндия 25,7 66,1 1,5 6,9
Швеция 27,5 58,8 3,2 10,4
Япония 17,2 75,9 6,4 0,4
250
200 -
150 -
218,29
100 -
0,37
0,81
- формирование государственного пакета стимулирующих мер — в первую очередь в виде налоговых льгот;
- создание и развитие открытых экономических зон;
- целевые государственные закупки инновационной продукции, размещение государственных заказов на выполнение НИОКР;
- создание эффективных условий для повышения квалификации персонала;
- запуск других экономических механизмов, сокращающих цикл трансформации идеи в инновацию.
18,57
Рис. 13. Внутренние затраты на исследования и разработки в предпринимательском секторе в 2011 г., млрд руб.: 1 — средства государства; 2 — частные средства; 3 — средства вузов; 4 — средства НКО; 5 — средства из иностранных источников
Заключение
показательно отсутствие в структуре внутренних затрат на НИОКР иностранных источников финансирования. Вообще, по мнению многих аналитиков, именно в США в настоящее время сложился самый эффективный механизм развития НИОКР, основанный на пропорциональном распределении нагрузки на государственный, предпринимательский и университетский секторы науки.
Используемая в США практика налогового кредитования НИОКР позволяет вернуть из уже уплаченного налога сумму до 20 % приращения расходов в текущем году. Именно по этой причине на долю этой страны приходится около 30 % всех совокупных расходов корпоративного сектора на НИОКР, которые оцениваются в размере 2,04 % от ВВП [18].
Таким образом, построение интеллектуальной модели развития экономики России требует вовлечения в сферу финансирования НИОКР предпринимательского сектора. Это, в свою очередь, предполагает:
Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы. Во-первых, выявлено, что существующая модель экономического развития России детерминирована двумя обстоятельствами: имеющимся природно-ресурсным потенциалом страны, а также процессами распада инновационной системы, действовавшей в условиях планового хозяйства, и незавершенностью становления системы, отвечающей условиям инновационной экономики. Источниками прибыли в данной модели являются экономия на воспроизводстве естественных ресурсов, экономия на инвестициях в основной капитал и экономия на инвестициях в человеческий капитал.
Во-вторых, определена основная проблема, препятствующая переходу к интенсивной модели развития, — отсутствие спроса на инновации со стороны реальной экономики. Магистральный путь решения этой проблемы заключается в блокировании неинновационных источников экономического развития и стимулировании использования инновационных источников (в первую очередь — развитии
человеческого потенциала, переходе к его активному применению).
В-третьих, диагностика научного сектора генерации знаний показывает его фактическую неспособность стать высокодоходным в отечественной экономике. В результате происходит консервация примитивной структуры национальной экономики, еще больше усугубляющая потерю конкурентоспособности на международных рынках высокотехнологичной продукции. Учитывая роль науки и инноваций при формировании постиндустриальной модели развития, переход к новому технологическому укладу реален только для стран, обладающих сильным научно-техническим потенциалом. Россия к этой категории в настоящее время, к сожалению, не относится.
В-четвертых, анализ состояния образовательного сектора генерации знаний в отечественной экономике позволил предположить, что структурные рассогласования в экономической системе выражаются в отрыве когнитивного наполнения образования от экономической практики. Предложен комплекс мер для ликвидации этого разрыва, обосновано, что дальнейшее экономическое развитие России определяется инновационной перестройкой национальной системы высшего образования.
В-пятых, выявлены мировые тенденции развития предпринимательского сектора генерации знаний, состоящие в смещении центра добавочной стоимости из этапа производства товаров на этап проектирования и в реверсивном характере процесса размещения производств. Современному состоянию отечественного предпринимательского сектора генерации знаний отвечает крайне низкая степень его вовлеченности в НИОКР. Именно поэтому его дальнейшее развитие заключается в формировании пакета стимулирующих мер по увеличению доли предпринимательского участия в НИОКР.
Список литературы
1. Гречко М. В. Знания и идеи как основные конкурентные ресурсы развития современной экономики возрастающей отдачи // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2013. № 14. С. 24—32.
2. Гречко М. В. Роль науки в условиях экономики знаний: диагностика потенциала России // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2012. № 38. С. 14—29.
3. ГречкоМ. В. Человеческий капитал как интенсивный фактор развития отечественной экономики в условиях глобальных изменений // Национальные
54-
интересы: приоритеты и безопасность. 2013. N° 27. С. 10—20.
4. Доклад о человеческом развитии 2013. Возвышение Юга: человеческий прогресс в многообразном мире. URL: http://hdr. undp. org/en/media/ HDR_2013_RU. pdf.
5. Жуковский В. МЭР продолжит политику ускоренного повышения тарифов естественных монополий. URL: http://kprf. ru/opponents/er/112905.html.
6. Конференция ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД). URL: http://unctad. org
7. Наука, технологии и инновации России: крат. стат. сб. / под ред. Л. Э. Миндели. М.: Изд-во ИПРАН РАН, 2012.
8. О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации: Федеральный закон от 27.09.2013 № 253-Ф3.
9. Об образовании в Российской Федерации: Федеральный закон от 29.12.2012 № 233-ФЗ (ред. от 23.07.2013).
10. Образование. Официальный сайт Службы государственной статистики РФ. URL: http://www. gks. ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/ statistics/population/education.
11. Официальный сайт Всемирного банка. URL: http://worldbank. org.
12. ПорфиръевБ. Н. Оценка и прогноз техногенных рисков долгосрочного экономического роста в России. URL: http://ecfor. ru/pdf. php?id=2013/4/03.
13. Россия в цифрах 2013 г. URL: http://gks. ru/bgd/regl/b12_12/Main. htm.
14. Сулакшин С. С., Вилисов М. В. и др. Отток капитала из России: проблемы и решения // Труды Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования. Вып. № 26. М.: Научный эксперт, 2013.
15. Global R&D Funding Forecast. December 2012. URL: http://battelle. org/docs/default-document-library/2012_global_forecast. pdf.
16. OECD Main Science and Technology Indicators Database. URL: http://oecd. org/sti/msti. htm.
17. OECD Science, Technology, and Industry Outlook 2012. URL: http://oecd. org/site/stigfke/ GFKE- %20Sep-2012-Guellec. pdf.
18. Science and Engineering Indicators 2012. URL: http://nsf. gov/statistics/digest12/nsb1202.pdf.
19. UNESCO Science Report 2010. URL: http://unesco. org/new/en/natural-sciences/science-technology/prospective-studies/unesco-science-report/ unesco-science-report-2010.
