CC BY
192
Гражданское право; предпринимательское право;
семейное право; международное частное право
УДК 340.13
К. К. Агарышева
Санкт-Петербургская академия следственного комитета России Российская Федерация, 190000, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, дом 96.
E-mail: al_ksenia@mail.ru.
С. С. Желонкин
кандидат юридических наук, доцент Санкт-Петербургский институт (филиал) ВГУЮ (РПА Минюста России) Российская Федерация, 199178, Санкт-Петербург, В.О., 10-я линия, д. 19 лит. А. E-mail: Zhelon@rambler.ru.
Действие принципа эстоппеля при оспаривании сделок
Аннотация: В статье проводится анализ применения принципа эстоппеля при признании сделок недействительными. Принцип эстоппеля свойствен системе английского общего права и по существу является частным случаем известного в континентальном частном праве принципа добросовестности. Сквозь призму сравнительного правоведения рассматриваются особенности применения этого инструмента в российском праве. Делается вывод об отсутствии единообразной правоприменительной практики, связанной с тем, что имплементация принципа произошла без достаточной подготовки национальной системы.
Указывается, что правило эстоппеля содействует осуществлению принципа правовой определённости, потому что, даёт возможность участникам гражданского оборота сохранить то положение, на которое при определённых обстоятельствах полагалась одна из сторон правоотношения, тем самым внося последовательность и стабильность в гражданский оборот.
Ключевые слова: недействительность сделок, эстоппель, добросовестность, гражданско-правовые отношения
Для цитирования: Агарышева К.К., Желонкин С.С. Действие принципа эстоппеля при оспаривании сделок // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. - 2019. -№ 1 (81). - С. 82-88.
Ksenia К. Agarysheva
St. Petersburg Academy of Investigative Committee of Russia.
96, emb. Moyka, St. Petersburg, 190000, Russian Federation.
E-mail: al_ksenia@mail.ru.
Sergey S. Zhelonkin
Cand. Sci. (Jurid.), Docent
St. Petersburg Institute (branch) of the VSUU (RPA of the Ministry of Justice of Russia.
19 lit. A, 10th line, VO, St. Petersburg, 199178, Russian Federation.
E-mail: Zhelon@rambler.ru.
The effect of principle estoppel in the evaluation of transactions
Annotation: TThe article analyzes the application of Estoppel doctrine in the recognition of transactions as invalid. The doctrine of Estoppel is characteristic of the English Contract law and is an essentially special case of the good faith principle in Continental Legal law. Through the prism of jurisprudence science it's compared with features of the application of this tool in the Russian law. It's concluded that there is no unified enforcement of law practice related to the insufficiently prepared national system. It is indicated that doctrine of Estoppel contributes to implement of Legal Certainty principle because it gives to Civilian circulation participants opportunity to maintain the position relied on by one of the parties to a legal relationship thereby bringing consistency and stability to the civil turnover
Keywords: invalidity of transactions, estoppel, good faith, civil law relations
For citation: Agarysheva K.K., Zhelonkin S.S. The effect of principle estoppel in the evaluation of transactions // Vestnik of St. Petersburg University of the Ministry of internal Affairs of Russia. - 2019. - № 1 (81). - Р. 82-88.
Одной из законодательных новелл последних лет в области частного права является закрепление на уровне закона принципа добросовестности. И хотя принцип добросовестности не был поименован в гражданском законодательстве, он приме-
нялся подавляющим большинством судов различных уровней и без указания на него в законе, а закрепление этого принципа в Гражданском кодексе РФ свидетельствует о желании законодателя наделить правоприменителя инструментарием, способным
привнести через правовую определённость стабильность в гражданский оборот.
Принцип правовой определённости является на сегодняшний день непоименованным принципом, на основе которого в том числе и строится правовое регулирование общественных отношений. О его существовании и способности оказывать влияние на регулирование гражданско-правовых отношений указывает правоприменитель. В пункте 11 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 марта 2014 г. № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга» говорится о соблюдении принципа правовой определённости и об избежании нарушения разумных ожиданий участников гражданского оборота [1, с. 17].
Кроме принципа правовой определённости, одним из инструментов, используя который можно добиться более или менее стабильного экономического оборота, является принцип эстоппеля. Именно поэтому актуальным представляется теоретическое осмысление принципа эстоппеля, его особенностей, а также влияние данного принципа на стабильность гражданского оборота в целом при оспаривании сделок.
Принцип эстоппеля берет своё начало в английском праве. В своём первоначаль-
ном значении эстоппель (от англ. «estop» - лишать права выдвигать возражения) использовался как средство предоставления доказательств при судебном разбирательстве, а позже сформировался как принцип, характерный для прецедентного права, целью которого являлся запрет сторонам при споре ссылаться на обстоятельства, которые ранее сторона признавала и своим поведением указывала на их бесспорность. В последующем этот принцип был заимствован из английского общего права многими зарубежными странами, прежде всего странами общего права [2, с. 14].
Учитывая, что современная российская экономика по своей сути является экономикой правовой, базирующейся на взаимодействии урегулированных позитивным правом прав и обязанностей её участников (субъектов), в определённый момент времени неминуемо возникает конкуренция интересов и стремление у отдельных субъектов экономического оборота извлечь максимальную выгоду, пусть даже за счёт несоблюдения требований закона и условий договорного обязательства [3, с. 89].
В российской судебной практике эстоп-пель был впервые закреплён Президиумом
Таблица 1
закрепление принципа эстоппеля в правоприменительной практике
1628 год 1854 год 1932 год 2011 год
Термин estoppel упоминается в 1628 году в работах английского судьи сэра Эдварда Кока, проанализировавшего рад более ранних судебных решений. Па тот момент благодаря работе судьи было известно три разновидности эстогтелей- В прецеденте по делу Jorden v. Money палата лордов решила, что эстоппель касается только утверждения о фактах, а не обещаний, В 1947 году судья Деннинг в решении по High Trees case расширил действие эстоппеля и на обещания. Обязательственный ■эстоппель (promissory estoppel) был впервые закреплён в параграфе 90 Свода норм о контрактах США. В практике американских судов эстоппель, основанный на обещании, появился за полвека до его нормативного закрепления. Термин «эстоппель» впервые был упомянут к постановлении Президиума- ВАС РФ от 22 марта 2011 Г; № 13903/10. Под ним судьи Высшего Арбитражного Суда РФ понимали запрет выдвигать новые требования после заключения мирового соглашения.
Высшего Арбитражного Суда в постановлении от 22 марта 2011 г. № 13903/10 по делу А60-62482/2009-С7, где эстоппель сформулирован как «право сторон на выдвижение новых требований». Именно правовая позиция ВАС РФ стала основой формирования практики судов Российской Федерации по применению данного принципа. Однако в этой связи необходимо заметить, что ВАС РФ сформулировал данный принцип в рамках процессуального аспекта.
Генезис появления и закрепления эстоппеля в различных правопорядках можно проследить в представленной ниже таблице [4].
Законодательное закрепление принципа эстоппеля произошло Федеральным законом от 8 марта 2015 г. № 42 ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации», который конкретизировал принцип добросовестности.
В российском праве эстоппель понимается как лишение права одной стороны ссылаться на какие-либо факты или обстоятельства, оспаривать их или отрицать, в случае если ранее ею было сделано заявление об обратном, причём такое заявление в данном случае направлено против противоположной стороны. Как правило, такая ситуация возникает из-за нарушения принципа добросовестности субъекта, которое проявляется в его непоследовательном и противоречивом поведении, влекущем нанесение ущерба правам и законным интересам контрагента. Важнейшая задача эстоппеля - лишить возможности сторону, которая проявила непоследовательность своих действий, получить выгоду в такой юридической ситуации.
Необходимость применения принципа эстоппеля в первую очередь возникает в гражданско-правовых отношениях. В связи с принятием Федерального закона от 7 мая 2013 г. № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статьи 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» можно уверенно заявить о его законодательном закреплении. Именно с этого момента можно
говорить и о материальном аспекте рассматриваемого института.
Таким образом, эстоппель, как правило, о лишении стороны спора права на возражение по причине её предшествующего поведения или соглашения встречается как в российской судебной практике, так и в законодательстве и применяется как логическое следствие принципа добросовестности [5, с. 216].
Действующее законодательство предусмотрело два случая применения эстоппеля в институте недействительности сделок.
1. Пункт 2 статьи 165 ГК РФ - ограничение для оспаривания сделки стороной, из поведения которой явствует воля сохранить сделку в силе по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать.
2. Пункт 5 статьи 165 ГК РФ - ограничение для оспаривания сделок лицами, действовавшими недобросовестно, в частности, чьё поведение после заключения сделки давало основание полагаться на действительность сделки.
В первой ситуации абзац 4 пункта 2 статьи 165 говорит о том, что сторона, из поведения которой явствует её воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении её воли. Смысл данной нормы заключается в том, чтобы не допустить противоречивого поведения, в ходе которого сторона, которая раньше вела себя так, будто она связана сделкой, потом поставила вопрос о её недействительности. Это исходит из анализа положений Гражданского кодекса РФ об оспоримости сделок, которые, как правило, связаны с дефектами воли.
Эстоппель, закреплённый в абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ, содержит запрет ссылаться на недействительность сделки, если сторона своим поведением создала видимость того, что сделка в будущем оспорена не будет [6].
В судебной практике встречаются дела, защищающие данную норму закона. Так в постановлении Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 октября 2015 г. № 20АП-5966/2015 по делу № А54-1946/2015, указывается, что истцу с момента
подписания договора аренды было известно, что переданные помещения обременены ипотекой в пользу ОАО «Сбербанк России», поскольку это было указано в п. 1.4. заключённого сторонами договора. Тем не менее объект аренды был принят в пользование. Суд в постановлении указал, что в связи с этим из поведения лица явно исходит воля сохранить силу сделки, поэтому он не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором ему было известно.
Анализ данной нормы приводит к выводу, что законодатель не уточняет, в какой форме сделка должна быть подтверждена. Следовательно, это может быть как устное подтверждение, так и конклюдентные действия, а в некоторых случаях и молчание. В качестве поведения, свидетельствующего о намерении стороны сохранить силу сделки, можно признать совершение действий по исполнению сделки, подписание различных документов, принятие исполнения по сделке и другие действия [7].
Таким образом, данная норма направлена на защиту контрагента стороны, которая изначально вела себя так, будто все условия сделки являются для неё приемлемыми. Она тем самым лишила себя права на оспаривание сделки. В этом и заключается доктрина эстоппеля для института оспариваемых сделок.
Во второй ситуации смысл нормы заключается в том, что если о недействительности (ничтожности) заявляет сторона, которая действует недобросовестно и которая своим поведением давала возможность полагаться на действительность сделки другим лицам, в констатации ничтожности суд может отказать. Отличие нормы пункта 5 статьи 166 от пункта 2 этой же статьи в том, что в первом случае речь идёт об оспоримости. Здесь сделки нарушают закон и затрагивают субъективные интересы. Вторая же норма направлена на ничтожность сделки, которая представляет собой более серьёзное нарушение норм права.
Применять данный принцип следует весьма осторожно, принимая во внимание обстоятельства конкретного дела. Во-первых, в судебной практике существует
слишком много дел, где на ничтожность сделки ссылаются без какого-либо основания. Одной из целей этой нормы является устранение условий, создающих комфортную среду для неправомерного поведения недобросовестных лиц, использующих в деле ссылку на статью 168 ГК РФ. Во-вторых, одним из проблемных вопросов является проблема возможности сохранить сделку, если нарушен был не сам закон, а подзаконные акты. В данном случае степень правонарушения не так значительна. Изначально сторону не беспокоили условия сделки, и она исполняла свои обязательства по ней, а впоследствии изменила своё к ней отношение. В практике Верховного Суда РФ было дело, связанное с взысканием иностранным банком денег по кредитному договору, который был заключён между иностранным банком и российскими заёмщиками по законам Российской Федерации. Согласно позиции суда (Решение Арбитражного Суда Новосибирской области от 16 апреля 2013 г. по делу № А45-29905/201), запрещается заключать договоры кредита иностранным банкам с российскими заёмщиками, поскольку это не укладывается в нормы договора кредита.
Статья 817 ГК РФ устанавливает, что по договору кредита банк обязуется выдать денежные средства, но проблема в том, что иностранный банк, с точки зрения банковского законодательства в России, не является банком. Банком признается только российское хозяйственное общество, имеющее лицензию Центрального Банка РФ. Нижестоящие суды вынесли решение о том, что этот договор нарушает нормы гражданского законодательства и поэтому ничтожен. Окружной кассационный суд восстановил справедливость, отменив судебный акт, и отказал в иске, т.к. не увидел нарушения запрета деятельности иностранных банков на территории РФ (Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 28 ноября 2013 г. по делу № А45-29905/2012). Но если бы в тот момент действовал пункт 5 статьи 166 ГК РФ, иностранный банк смог бы сослаться на него и предотвратить возможность контраген-
та указать на ничтожность сделки. Этот пункт, по сути, является «отпугивающим элементом» для недобросовестных участников спора. Эстоппель служит именно для того, чтобы стороны действовали последовательно и справедливо, при этом не нарушая закон.
Подобный подход в стремлении законодателя к сохранению сделок из-за недобросовестности действий при признании недействительной был выражен в пункте 5.1.1. Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации: «В настоящее время споры о признании сделок недействительными по различным основаниям приобрели массовый характер. Значительная часть этих споров инициируется недобросовестными лицами, стремящимися избежать исполнения принятых на себя обязательств. В этой связи необходимо принять законодательные меры, направленные на исправление складывающегося положения» [8]. Поэтому принятие на законодательном уровне принципа эстоппеля явилось практической реализацией в жизнь положений Концепции развития гражданского законодательства РФ.
Для российского права доктрина эстоп-пеля является новым и не до конца изученным институтом. Внедрение доктрины влечёт за собой возникновение большого количества вопросов, т.к. фактически им-плементация принципа произошла без достаточной подготовки национальной системы. Она была сопряжена с теоретическими трудностями в обосновании последствий применения и влияния на юридическую силу сделки. Представляется, что цель данной доктрины - создание предсказуемых правоотношений и исключение недобросо-
вестного поведения, что, в свою очередь, является предпосылкой реализации принципа правовой определённости в регулировании гражданского оборота в целом [9, с. 55-58].
Эстоппель исходит из права справедливости. Не считается правильным использование этого принципа, если сторона, заявляющая о недействительности сделки, сама имеет недобрую совесть, т.к. смысл эстоп-пеля состоит в пресечении непоследовательного поведения сторон и, следовательно, лишении недобросовестного лица права на оспаривание по фактам, которые, исходя из его прежнего поведения, его устраивали, или на заявление о ничтожности сделок. Законодательное закрепление правила эстоппеля говорит о его значимости в национальной правовой системе, правовом регулировании обязательств и договоров, что подтверждается правоприменительной практикой, хотя и не обладающей необходимым единообразием.
Это во многом обусловлено тем, что доктриной и практикой не выработаны критерии применения этого запрета на переменчивое поведение, поэтому ряд авторов в решении проблемы единообразного применения принципа эстоппеля исходят из необходимости формулирования условий его применения [10, с. 25].
Думается, что со временем правоприменитель сумеет настроить этот институт до необходимого и единообразного уровня применения, позволяющего предсказуемо предвидеть юридические последствия того или иного поведения участников гражданского оборота, и тем самым приблизиться к реализации принципа правовой определённости в гражданском и экономическом обороте в целом.
Список литературы
1. Принципы гражданского права и их реализация / под ред. Т.П. Подшивалова, Г.С. Демидовой. - Москва: Проспект, 2017. - 352 с.
2. Каламкарян Р. А. Эстоппель как институт международного права // Юрист-международник. Всероссийский журнал международного права. - Москва: Современная экономика и право. - 2004. - № 1. - С. 10-22.
3. Желонкин С. С., Рогова Ю. В. Гражданско-правовой договор: отдельные вопросы теории и практики : монография. - Санкт-Петебрург: Издательство Санкт-Петербургского университета МВД России, 2016. - 128 с.
4. Эстопель в российском праве [Электронный ресурс] // Сайт «Гражданское право России». - URL https://private-right.ru/novosti/stoppely-v-rossiyskom-prave.html (дата обращения: 10.01.2019)
5. Коблов А. С. Правило эстоппель в российском праве: проблемы и перспективы развития // Закон. - 2012. - № 5. - С. 212-219.
6. Мельник С. В., Мальбин Д. А. Эстоппель в Гражданском кодексе Российской Федерации // Юристъ-Правоведъ. - 2017. - № 4 (83). - С. 147-151.
7. Михайлова Е. О. Правило эстоппель: материальный и процессуальный аспекты [Электронный ресурс] // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2016. -№ 5. - С. 120-130. - URL: http://e-koncept.ru/2016/16104.htm.
8. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации (одобрена Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7 октября 2009 г.) // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. - 2009. - № 11. - С. 6-99.
9. Желонкин С. С. Основные направления реформирования института недействительности сделок // Право и экономика. - 2010. - № 1. - С. 55-58.
10. Подшивалов Т. П., Роор К. А. Характеристика эстоппеля в российском праве // Право и экономика. - 2017. - № 2. - С. 25-26.
References
1. Printsipyi grazhdanskogo prava i ih realizatsiya / pod red. T.P. Podshivalova, G.S. Demidovoy.
- M.: Prospekt, 2017. - 352 s.
2. Kalamkaryan R. A. Estoppel kak institut mezhdunarodnogo prava // Yurist-mezhdunarodnik. Vserossiyskiy zhurnal mezhdunarodnogo prava. - Moskva: Sovremennaya ekonomika i pravo. -2004. - № 1. - S. 10-22.
3. Zhelonkin S. S., Rogova Yu. V. Grazhdansko-pravovoy dogovor: otdelnyie voprosyi teorii i praktiki : monografiya. - Sankt-Petebrurg: Izdatelstvo Sankt-Peterburgskogo universiteta MVD Rossii, 2016. - 128 s.
4. Estopel v rossiyskom prave [Elektronnyiy resurs] // Sayt «Grazhdanskoe pravo Rossii».
- URL https://private-right.ru/novosti/stoppely-v-rossiyskom-prave.html (data obrascheniya: 10.01.2019)
5. Koblov A. S. Pravilo estoppel v rossiyskom prave: problemyi i perspektivyi razvitiya // Zakon.
- 2012. - № 5. - S. 212-219.
6. Melnik S. V., Malbin D. A. Estoppel v Grazhdanskom kodekse Rossiyskoy Federatsii // Yurist'-Pravoved'. - 2017. - № 4 (83). - S. 147-151.
7. Mihaylova E. O. Pravilo estoppel: materialnyiy i protsessualnyiy aspektyi [Elektronnyiy resurs] // Nauchno-metodicheskiy elektronnyiy zhurnal «Kontsept». - 2016. - № 5. - S. 120-130.
- URL: http://e-koncept.ru/2016/16104.htm.
8. Kontseptsiya razvitiya grazhdanskogo zakonodatelstva Rossiyskoy Federatsii (odobrena Sovetom pri Prezidente RF po kodifikatsii i sovershenstvovaniyu grazhdanskogo zakonodatelstva 7 oktyabrya 2009 g.) // Vestnik Vyisshego Arbitrazhnogo Suda Rossiyskoy Federatsii. - 2009. -№ 11. - S. 6-99.
9. Zhelonkin S. S. Osnovnyie napravleniya reformirovaniya instituta nedeystvitelnosti sdelok // Pravo i ekonomika. - 2010. - № 1. - S. 55-58.
10. Podshivalov T. P., Roor K. A. Harakteristika estoppelya v rossiyskom prave // Pravo i ekonomika. - 2017. - № 2. - S. 25-26.
© Агарышева К.К., Желонкин С.С., 2019. Статья поступила в редакцию 29.12.2018 г.
