CC BY
204
Григорьев Олег Вячеславович
кандидат юридических наук,
преподаватель Новосибирского военного института
внутренних войск МВД России
(е-таИ: [email protected])_________________________
Деятельность военных трибуналов в период ввода ограниченного контингента советских войск в Республику Афганистан
В статье рассматривается деятельность военно-судебных органов в период пребывания ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Анализируется опыт функционирования этих судебных органов в условиях реальной боевой обстановки. Раскрываются факторы, необходимые для поддержания высокого морально-боевого духа военнослужащих.
Ключевые слова: ограниченный контингент, военно-судебные органы, боевая обстановка, морально-боевой дух военнослужащих, компетентность, судебная защита, военные суды, юридические гарантии.
O.V. Grigoriev, Master of Law, Teacher of the Novosibirskiy Military Institute; e-mail: [email protected]
Activity of military courts in the period of the limited contingent of the Soviet armies in the Republic of Afghanistan
In article activity of military-judicial bodies in stay of the limited contingent of the Soviet armies in Afghanistan is considered. The analysis of experience of functioning of these judicial bodies in the conditions of real fighting conditions becomes. Factors necessary for maintenance of high moral and combat spirit of military men reveal.
Key words: limited contingent, military-judicial bodies, fighting conditions, moral and combat spirit of military men, competence, judicial protection, military courts, legal guarantees.
Особой страницей в послевоенной истории советских военно-судебных органов явилось пребывание ограниченного контингента советских войск в Демократической Республике Афганистан (ДРА). Официально провозглашенная цель советского военного присутствия в ДРА формулировалась однозначно - оказание помощи в стабилизации обстановки и отражении возможной агрессии извне. Советские войска должны были стоять гарнизонами и не ввязываться во внутренний конфликт и боевые действия. Им предписывалось защищать местное население от банд, а также распределять продовольствие, горючее и предметы первой необходимости. Считалось, что само присутствие советских войск явится мощным стабилизирующим фактором, существенно укрепит режим НДПА, окажет сдерживающее влияние на оппозиционное движение и обеспечит устойчивость военно-политической обстановки в Афганистане. При этом подчеркивалось, что если ввод войск и случится, то он будет носить кратковременный характер.
В то же время замалчивался тот важнейший факт, что первой задачей, которую придется решать нашим войскам, станет свержение и устранение Х. Амина и замена его советским ставленником Б. Кармалем. Следовательно,
ссылка на то, что ввод советских войск на афганскую территорию осуществлялся по просьбе законного правительства ДРА, вряд ли обоснована.
В целом же решение советского руководства о вводе войск в ДРА было принято без соответствующего анализа обстановки и прогноза развития ситуации, оценки причин, характера, масштабов и способов разрешения конфликта, а также без постановки четких общеполитических и стратегических целей. В результате Афганистан для Советского Союза стал «трясиной» (как Вьетнам для США).
В течение десяти лет советские войска фактически участвовали в боевых действиях на территории Афганистана, «оказывая помощь афганскому народу в защите завоеваний Апрельской революции 1987 г.». В период короткого времени на территорию Афганистана была введена вновь сформированная 40-я армия, части которой прежде дислоцировались в различных регионах страны.
Для поддержания воинской дисциплины и правопорядка в местах сосредоточения войск за рубежом были созданы военные прокуратуры и военные трибуналы. Всего было создано пять военных трибуналов: один военный трибунал армии и четыре военных трибунала гар-
низона. Все они имели условные наименования войсковых частей.
В своей деятельности указанные военные суды руководствовались Положением о военных трибуналах 1958 г. (в редакции 1980 г.), Уголовным и Уголовно-процессуальным кодексами РСФСР (все военные трибуналы, дислоцировавшиеся в группах войск за границей, как на востоке, так и на западе, применяли УК и УПК именно РСФСР). Судопроизводство в военных трибуналах производилось с соблюдением всех установленных законодательством СССР и РСФСР демократических принципов: равенства граждан перед законом и судом, презумпции невиновности, права на защиту, права на обжалование решений суда в вышестоящий суд, гласности и состязательности процесса, участия граждан в правосудии.
Военные трибуналы армии и гарнизонов, действовавшие в войсках, дислоцировавшихся в Афганистане, являлись судами первой инстанции. В соответствии со ст. 10 Положения о военных трибуналах 1958 г. им были подсудны дела о военнослужащих, проходящих военную службу в войсках ограниченного контингента советских войск в Афганистане, и гражданских лицах, находящихся в этих войсках. Судом второй инстанции по отношению к названным военным трибуналам являлся военный трибунал Туркестанского военного округа, который выступал в качестве суда первой инстанции по делам, подсудным военному трибуналу округа. В судах первой инстанции все уголовные и гражданские дела рассматривались коллегиально в составе судьи военного трибунала и двух народных заседателей, избираемых на общих собраниях военнослужащих обслуживаемых воинских частей.
По большинству рассматриваемых дел в качестве защитников допускались юрисконсульты (адвокаты), состоящие непосредственно в штатах военных трибуналов. Это были офицеры с высшим юридическим образованием. Такое положение не являлось исключением, поскольку юрисконсульты-адвокаты состояли в штатах всех военных трибуналов, находящихся в то время за границей (ГДР, ЧССР, ВНР, ПНР, Монголия, Куба, Вьетнам). Если подсудимый ходатайствовал о допуске защитников из числа гражданских коллегий адвокатов, дело рассматривалось на территории СССР независимо от того, что это обстоятельство было сопряжено с дополнительными организационными трудностями.
На территории СССР рассматривались и те дела, по которым была необходима явка в суд потерпевших, убывших из Афганистана в СССР, либо родственников погибших в результате преступных действий военнослужащих. Большое значение военными трибуналами
придавалось гласности судебного разбирательства. Подавляющее большинство дел рассматривалось в расположении воинских частей в присутствии личного состава. Так, в 1986 г. военный трибунал в/ч 22456 рассмотрел в расположении частей 91% дел, военный трибунал в/ч 51020 - 83%. Материалы судебных процессов широко использовались офицерами трибуналов и правовым активом воинских частей в воспитательной работе.
В целях повышения эффективности и быстроты судебного реагирования большинство дел военными трибуналами рассматривалось в 10-дневный срок с момента поступления. Так, в 1986 г. военный трибунал в/ч 51020 рассмотрел в срок до 10 дней 99% дел, военный трибунал в/ч п.п. 07959 - 78,5%, военный трибунал в/ч 51032 - 90%, военный трибунал в/ч п.п. 22456 - 78% дел.
К ноябрю 1989 г., когда Верховный Совет СССР объявил амнистию в отношении всех преступлений, совершенных советскими военнослужащими в Афганистане, в местах лишения свободы находились более 420 бывших воинов-интернационалистов. Всего же, по данным военной прокуратуры, с декабря 1979 г. по февраль 1989 г. в составе 40-й армии в ДРА к уголовной ответственности были привлечены 4307 человек. В структуре судимости военных трибуналов, действовавших в составе войск в Афганистане, значительное место занимали преступления, связанные с нарушением правил обращения с оружием, утратой оружия и боеприпасов, нарушением уставных правил взаимоотношений между военнослужащими, хищением государственного имущества и контрабандой.
В качестве примера можно привести отдельные дела по обвинению военнослужащих, проходивших службу в Афганистане, рассмотренные военными трибуналами в январе-марте 1981 г. Так, в январе 1981 г. военным трибуналом были осуждены рядовые В.А. Булгаков, И.И. Свирский и В.П. Камешников. Как было установлено, подсудимые, будучи в состоянии алкогольного опьянения, в Кабуле убили афганца и забрали его машину. Кроме того, В.П. Камешников из корыстных побуждений напал на афганских граждан, совершающих религиозный обряд, и из автомата убил одного из них. За указанные преступные деяния В.А. Булгаков и В.П. Камешников были приговорены к смертной казни, И.И. Свирский - к восьми годам лишения свободы [1].
В том же январе 1981 г. в совершении многих преступлений был изобличен старший лейтенант И.П. Долгов. Как было установлено, В.П. Долгов неоднократно совершал разбойные нападения на граждан ДРА, отнимал у них деньги, ценности и личное имущество, а затем
43
с помощью подчиненных убивал их. Военный трибунал приговорил В.П. Долгова к смертной казни с конфискацией имущества, лишением воинского звания и государственных наград [2].
В феврале 1981 г. были осуждены младший сержант О.П. Рузанов и рядовой А.С. Чернец-кий. Как было установлено, подсудимые, находясь в состоянии алкогольного опьянения, самовольно оставили место службы и совершили вооруженное нападение на трех афганских военных строителей, расстреляли их, сняли часы, после чего скрылись с места преступления. Военный трибунал приговорил О.П. Рузано-ва и А.С. Чернецкого к смертной казни [3].
В марте 1981 г. был осужден младший сержант А.И. Петров. Как было установлено, А.И. Петров, находясь в состоянии алкогольного опьянения, совершил разбойное нападение на группу граждан ДРА, троих из которых убил. Военный трибунал приговорил А.И. Петрова к смертной казни [4].
В марте того же года был осужден рядовой Ю.Г. Остапин. Как было установлено, Ю.Г. Оста-пин неоднократно подвергал издевательству сослуживцев младших призывов. Военный трибунал приговорил Ю.Г. Остапина к четырем годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии усиленного режима [5].
Преступления, совершенные по мотивам трусости и малодушия (дезертирство, членовредительство), носили единичный характер. Особенностью судебной практики военных трибуналов, дислоцированных в Афганистане, было широкое применение к виновным в совершении менее опасных преступлений, впервые осужденным к лишению свободы сроком до 3 лет, условного осуждения и отсрочки исполнения приговора [6].
Следует особо отметить, что действующее в тот период уголовное законодательство предусматривало повышенную ответственность за совершение воинских преступлений в военное время и в боевой обстановке. Содержание понятия «военное время» в теории и практике связывается с состоянием войны, а поскольку СССР участвовал в Афганистане в необъявленной войне, поэтому военные трибуналы, исходя из политических установок, правомерно не учитывали это обстоятельство при квалификации воинских преступлений и наказании виновных.
Высказывались различные точки зрения по поводу применения норм Закона об уголовной ответственности за воинские преступления (гл. 12 УК РСФСР 1960 г.), которые предусматривали ответственность за совершение воинских преступлений в «военное время», в «боевой обстановке», «на поле сражения» и «во время боя» [7]. Понятия «боевая обстановка», «поле сражения», «бой», хотя они в принципе и
разработаны для военных действий периода войны, могут применяться и в мирное время (в период необъявленной войны), если войска решают в соответствии с боевыми приказами задачи с использованием имеющихся в их распоряжении вооруженных (боевых) сил и средств. Именно такие задачи решали войска в зоне вооруженного конфликта в Республике Афганистан, поэтому при юридической оценке преступных действий виновных из состава этих войск названные квалифицирующие признаки могли учитываться.
В уголовно-правовом отношении под «боевой обстановкой» необходимо понимать период от получения приказа до момента выполнения поставленной задачи вооруженными силами и средствами так, как она определена в боевом приказе (это может быть и возвращение к месту постоянной дислокации части и занятие определенного рубежа и т.п.), а под «боем» - период от начала непосредственного вооруженного столкновения противоборствующих сторон до его завершения.
Как бы то ни было, деятельность военных трибуналов по рассмотрению дел военнослужащих ограниченного контингента советских войск в Афганистане явилась наиболее масштабным опытом функционирования этих судебных органов в условиях реальной боевой обстановки за весь послевоенный период истории СССР. И этот опыт, безусловно, следует признать успешным. В сложнейших условиях ведения боевых действий за пределами СССР военные трибуналы внесли существенный вклад в дело поддержания правопорядка и воинской дисциплины в рядах ограниченного контингента советских войск, не допустили ни малейших сбоев в своей работе. Военносудебная система, созданная согласно Положению о военных трибуналах 1958 г., оказалась не менее эффективной в боевых условиях, нежели военно-судебная система, функционировавшая в годы Великой Отечественной войны.
Таким образом, следует констатировать, что базисным законодательным актом, в котором регулировались организация и функционирование военно-судебных органов в Афганистане, стало Положение о военных трибуналах 1958 г., заменившее собой Положение 1926 г. и сохранявшее силу (в части, не противоречившей законодательству РФ) до принятия Федерального конституционного закона «О военных судах Российской Федерации» от 23 июня 1999 г. Система военно-судебных органов в целом себя оправдала, показав ряд преимуществ. К числу таковых преимуществ можно отнести: связь судов с жизнью войск, знание армейских условий и законов; мобильность военно-судебных учреждений и готовность их персонала нести
тяготы и лишения военной службы; специальная для этого подготовленность кадров военной юстиции; гибкость, оперативность и диф-ференцированность военно-судебной уголовной репрессии; обеспечение доступности правосудия; комплексность решаемых военными
1. Об осуждении Военным трибуналом рядовых 159 дорожно-строительной бригады Булга кова В.А., Свирского И.И., Камешникова В.П.: приказ командующего войсками Туркестанского военного округа от 20 янв. 1981 г.
2. Об осуждении Военным трибуналом старшего лейтенанта войсковой части полевая почта 48059 Долгова И.П.: приказ командующего войсками Туркестанского военного округа от 28 янв. 1981 г.
3. Об осуждении Военным трибуналом военнослужащих войсковой части полевая почта 71206 младшего сержанта Рузанова О.П., рядового Чернецкого А.С.: приказ командующего войсками Туркестанского военного округа от 5 февр. 1982 г.
4. Об осуждении Военным трибуналом младшего сержанта войсковой части полевая почта 24782 Петрова А.И.: приказ командующего войсками Туркестанского военного округа от 29 марта 1981 г.
5. Об осуждении Военным трибуналом рядового войсковой части 54852 Остапина Ю. Г.: приказ командующего войсками Туркестанского военного округа от 29 марта 1981 г.
6. Петухов Н.А. История военных судов России.
7. Загорский Г.И., Зюбанов Ю.А. Действие российского уголовного закона в военное время либо в боевой обстановке // Право в Вооруженных Силах. 2007. № 6.
судами в особый период задач, в том числе связанных с правозащитными функциями и защитой прав и законных интересов военнослужащих.
1. About condemnation by the Military court of soldiers 159 road-building crews of Bulgakov V.A., Svirskogo I.I., Kameshnikova V.P.: order of the top military commander of the Turkestani military district from Jan. 20, 1981.
2. About condemnation by the Military court of the senior lieutenant of a body field mail 48059 Dolgov I.P.: order of the top military commander of the Turkestani military district from Jan. 28, 1981.
3. About condemnation by the Military court of the military personnel of a body field mail 71206 lance sergeantRuzanov O.P., soldierChernetsky A.S.: order of the top military commander of the Turkestani military district from Feb. 5, 1982.
4. About condemnation by the Military court of the lance sergeant of a body field mail 24782 Petrov A.I.: order of the top military commander of the Turkestani military district from March 29, 1981.
5. About condemnation by the Military court of the soldier of a body 54852 Ostapin Yu.: order of the top military commander of the Turkestani military district from March 29, 1981.
6. Petyhov N.A. History of roosters of warships of Russia.
7. Zagorsky G.I., Zyubanov Yu.A. Action of the Russian criminal law in a wartime or in a fighting situation // Right in Armed forces. 2007. № 6.
45
