CC BY
71
ния к этнической культуре возникает ряд проблем, связанных с развитием самодеятельного творчества. Данные проблемы связаны, прежде всего, с отсутствием профессиональных кадров и закрытием многих учреждений культуры в сельской местности из - за финансовых проблем. Однако, сохраняются стабильно работающие коллективы в таких районах, как Ку-нашакский, Сосновский, Каслинский, Аргаяшский. Это связано, прежде всего, с плодотворной деятельностью национально-культурных центрах, созданных в этих районах. Так, Ку-нашакский район проводит национальные праздники, в 2010 году в Кунашаке проходил в первые областной «Сабантуй». В Аргаяшском районе существует татарский театр. Сосновский район знаменит талантливыми коллективами художественной самодеятельности.
Несмотря на то, что в области многое делается для возрождения и развития культуры волго - уральских татар, проблема их сохранения остается острой сказывается влияние объективных факторов - экономического и демографического кризисов. Большинство молодежи не остается жить в сельской местности из-за отсутствия работы и досуговых учреждений, хотя следует сказать, что их связь с малой родиной крепка, так как в традициях татарского народа велика роль почитания родителей и старших.
Библиографический список
Этнокультурная ситуация усугубляется тем, что у многих городских татар из-за снижения языковой компетенции и недостаточного уровня сохранения этнической культуры, происходит переориентация культурных потребностей в пользу инонациональных культур. К этому также добавляется большой процент смешанных браков, хотя однозначно данное явление не следует оценивать негативно, но оно порождает новые проблемы.
Как утверждают культурологи, именно во взаимодействии культур можно сохранить уникальность различных этнических культур. Назрела необходимость обмениваться не только творческими и концертными коллективами, но и также создавать общие программы по сохранению и развитию уникальной татарской культуры.
Решение этих проблем усиливает роль и значение государственной политики, при которой должно быть обеспечено культурно - национальное многообразие. Однако возрождение культуры возможно в том случае, если государственная политика будет направлена на принятие комплекса нормативно - правовых документов, определяющих юридический, экономический статус органов самоуправления татар в области культуры, образования, науки.
1. Исхаков, Д.М. Татары: перепись, политика / Д.М. Исхаков; Магариф. - К., 2010.
2. Сборник научных статей Татарская нация в XXI в: веке проблеме развития /отв. ред. Д.М. Исхаков. - Казань, 2006.
3. Шарафутдинов, Д.Р. Исторические корни и развитие традиционной культуры татарского народа XIX - начало XXI вв. / Д.Р. Шарафутдинов; Магариф. - Казань, 2004.
4. Исхаков, Д.М. Татары: краткая этническая история / Д.М. Исхаков; Магариф. - К., 2002.
5. Исхаков, Д.М. Татары: перепись, политика / Д.М. Исхаков; Магариф. - К., 2010.
6. Махмутов, З.А. Лингвокультурное поведение современного татарского населения северо-казахстанской области // Ученые записки Казанского государственного университета. - 2009.- Том 151. - Кн. 2. - Ч. 1. - Серия. Гуманитарные науки.
7. ОГАЧО. ФР-485. Оп. 28. Д.5.
8. Нечаева, С.Б. Южный Урал в судьбе России: история и современность. - Ч., 2000.
9. Привалов Н. Основные общественные и другие некоммерческие организации Урала. - Екатеринбург; Ч., 1998. - Т. 2. Bibliography
1. Iskhakov, D.M. Tatarih: perepisj, politika / D.M. Iskhakov; Magarif. - K., 2010.
2. Sbornik nauchnihkh stateyj Tatarskaya naciya v XXI v: veke probleme razvitiya /otv. red. D.M. Iskhakov. - Kazanj, 2006.
3. Sharafutdinov, D.R. Istoricheskie korni i razvitie tradicionnoyj kuljturih tatarskogo naroda XIX - nachalo XXI vv. / D.R. Sharafutdinov; Magarif. - Kazanj,
2004.
4. Iskhakov, D.M. Tatarih: kratkaya ehtnicheskaya istoriya / D.M. Iskhakov; Magarif. - K., 2002.
5. Iskhakov, D.M. Tatarih: perepisj, politika / D.M. Iskhakov; Magarif. - K., 2010.
6. Makhmutov, Z.A. Lingvokuljturnoe povedenie sovremennogo tatarskogo naseleniya severo-kazakhstanskoyj oblasti // Uchenihe zapiski Kazanskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2009.- Tom 151. - Kn. 2. - Ch. 1. - Seriya. Gumanitarnihe nauki.
7. OGAChO. FR-485. Op. 28. D.5.
8. Nechaeva, S.B. Yuzhnihyj Ural v sudjbe Rossii: istoriya i sovremennostj. - Ch., 2000.
9. Privalov N. Osnovnihe obthestvennihe i drugie nekommercheskie organizacii Urala. - Ekaterinburg; Ch., 1998. - T. 2.
Статья поступила в редакцию 28.06.11
УДК 908 + 355/359.08
D.A. Sizov THE ACTIVITY OF THE DEFENCE-INDUSTRIAL COMPLEX ENTERPRISES' AUTHORITIES UNDER THE SCIENTIFIC REVOLUTION CIRCUMSTANCES IN 1945-1965 YEARS. The article presents the peculiarities of director's corpus activity at the South Urals enterprises of the defence-industrial complex in the period of 1945-1965 years; reveals the reasons of changing "Stalin" styled authorities to new democratic ones, substantiates the role of scientific revolution in this process.
Key words: defence-industrial complex, scientific revolution, director's corpus, South Urals enterprises of DIC.
Д.А. Сизов, ст. преп. ЮУрГИИ им. П.И. Чайковского, г. Челябинск; E-mail: elsizova@mail.ru
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУКОВОДИТЕЛЕЙ ПРЕДПРИЯТИЙ ОБОРОННО-ПРОМЫШЛЕННОГО КОМПЛЕКСА ЮЖНОГО УРАЛА В УСЛОВИЯХ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 1945-1965 ГГ.
В статье рассматриваются особенности деятельности директорского корпуса предприятий оборонно-промышленного комплекса Южного Урала в период 1945-1965 гг.; раскрываются причины смены руководителей «сталинского» типа на руководителей нового демократического типа, обосновывается роль научно-технической революции в этом процессе.
Ключевые слова: оборонно-промышленный комплекс, научно-техническая революция, директорский корпус, предприятия ОПК Южного Урала.
Научно-техническая революция, развернувшаяся в СССР после окончания Второй мировой войны, поставила перед директорским корпусом предприятий оборонно-промышленного комплекса (ОПК) совершенно иные задачи, чем это было в годы первых пятилеток. Результаты деятельности ОПК напрямую влияли на внешнюю политику советского государства, в первую очередь реализация программ создания ядерного и ракетного оружия. Решение этих задач лежало не столько в плоскости организации производства, сколько в организации работы научных коллективов в рамках предприятий и предполагало решение сложнейших производственных проблем в тесном союзе с академической наукой. Это потребовало от директорского корпуса иных качеств и иного стиля руководства, чем в годы первых пятилеток и Великой Отечественной войны.
Новые качества управленческой элиты были обусловлены изменением характера производства, его технологии. Рядом с традиционными для Южного Урала заводами черной и цветной металлургии во второй половине 1940-х гг. началось строительство предприятий атомной и ракетной промышленности, производство новых моделей танков стимулировало развитие машиностроения.
В основе промышленного производства ракетно-ядерного оружия и бронетанковой техники лежали новые наукоемкие технологии, которые требовали комплектования персонала предприятий ОПК рабочими и инженерно-техническими кадрами, способными овладеть сложнейшими технологиями и оборудованием. Начался процесс кардинальной замены той части директорского корпуса, которая пришла к руководству производством в годы первых пятилеток и достигла максимума своих возможностей в годы Великой Отечественной войны.
Однако, следует отметить, что «кадровая революция» произошла только на уровне директорского корпуса и главных специалистов предприятий, другие уровни управления производством испытывали жестокий кадровый голод. Мастера «практики», т.е. работники, не имевшие специального среднего или высшего образования составляли на предприятиях танкостроения до 70%, среди начальников цехов и отделов - до 50% (подсчитано автором по: [1] ). В первые годы существования предприятий атомной промышленности «практики» на инженерно-технических должностях составляли 30-40% [2]. Вследствие такого положения с кадрами инженерно-технических работников культура производства находилась на низком уровне, что влекло за собой постоянное нарушение технологической дисциплины, и, как следствие, частое возникновение аварийных ситуаций, выход из строя оборудования и пр.
Директорский корпус бурно развивавшегося на Южном Урале в послевоенные годы ОПК в значительной степени оказался заложником создавшейся ситуации - не имея ресурсов, прежде всего кадровых, он не мог переломить ситуацию к лучшему. Это привело к тому, что срывались важнейшие правительственные задания по организации выпуска ядерного и ракетного оружия, танков, не выполнялись графики ввода в эксплуатацию важнейших оборонных предприятий [3].
Значительный вклад в повышение профессионального уровня директорского корпуса внесла эвакуация в Челябинскую область руководителей предприятий Ленинградского и Харьковского промышленных районов, составивших основу танкового промышленного комплекса в послевоенные годы. Директорский корпус предприятий Московского промышленного района и Центральной Европейской части страны стал базой для генезиса и развития ракетной промышленности. Атомную промышленность создавал директорский корпус сибирских и уральских оборонных предприятий.
В первые послевоенные годы казалось, что наступившая мирная жизнь сама по себе унесёт в прошлое большинство наболевших проблем, но получилось наоборот - без всякой передышки, в условиях послевоенной экономической разрухи следовало развернуть производство намного более сложных видов вооружения и ядерных боеприпасов наряду с выпуском гражданской продукции. К этому значительная часть директорского корпуса оказалась не готова.
Самым слабым звеном оказался директорский корпус танкового промышленного комплекса, не сумевший предотвратить глубокий кризис, поразивший его работу в 1946-1950 гг. Директоры Челябинского Кировского завода И.М. Зальцман, завода № 200 С.К. Щербаков, завода № 255 А.А. Мороз блестяще справлялись с трудностями военного времени и смогли обеспечить фронт всем необходимым, не считаясь ни с какими затратами. Они снискали признание правительства, свидетельством чему были высшие государственные награды, почетные звания и отличия, которые увенчали их деятельность военной поры. Казалось, что в послевоенный период их ждет дальнейшее продвижение по карьерной лестнице, успешная деятельность по реализации планов восстановления и развития народного хозяйства страны. Однако, на практике все произошло по-другому. В 1947-1949 гг. в Челябинской области произошла смена тех руководителей оборонных предприятий, профессиональные и личностные качества которых оказались невостребованными в новых условиях развивающейся научно-технической революции.
Замена значительной части директорского корпуса ОПК произошла в результате многих причин как объективного, так и субъективного характера. Главная, на наш взгляд, причина «чистки» директорского корпуса заключалась в том, что за годы войны руководители предприятий в условиях, несомненно, намного большей свободы действий, чем до войны, приобрели такую силу и авторитет, что вышли из-под контроля региональной партийной элиты. Они попытались диктовать свои условия и навязывать свои оценки не только по проблемам производственной политики, но и по другим актуальным вопросам всех сфер жизни трудовых коллективов. В основе этого лежала монополия данных руководителей на огромные ресурсы, которых в первые послевоенные годы была лишена региональная власть.
Вынужденная по каждому вопросу социальной политики обращаться за материальной помощью к гигантам оборонной промышленности, местная бюрократия не хотела дальше терпеть фактически подчиненного положения. Обком партии и другие органы ВКП(б) стремились избавиться от функции диспетчера военного производства. Для этого после войны имелись все объективные возможности.
В условиях послевоенной конверсии производства руководители оборонных предприятий, оставшиеся один на один с тяжелейшими проблемами демилитаризации экономики страны, стали терпеть одно поражение за другим. В годы войны главной их задачей было выдать продукцию любой ценой, не считаясь с затратами. В наступившее время на первое место вышла проблема экономической эффективности производства, государственные органы управления стали больше внимания обращать на финансовые показатели работы трудовых коллективов. С повестки дня не сходили вопросы рентабельности производства, ликвидации излишков материальных запасов, наличия оборотных средств. Больной проблемой директорского корпуса стала заработная плата, которую не выплачивали много месяцев из-за провалов в финансовой деятельности оборонных заводов.
Руководители военного времени были сильными администраторами, способными мобилизовать на достижение самой трудной цели десятки тысяч людей, организовать мощный
штурм, бурный натиск за счет своих морально-волевых качеств. Но они недостаточно хорошо владели знанием экономических механизмов развития производства, с большим трудом переходили на новые технологии, плохо видели резервы, лежащие внутри производственного процесса и по-прежнему уповали на административные рычаги руководства коллективами.
В послевоенный период изменилось отношение инженерно-технических работников и рабочих к своим легендарным директорам. Если ранее они мирились со многими, в том числе и крупными недостатками своих руководителей, относя их к издержкам экстремальных ситуаций войны, то в мирное время люди открыто выступили против сугубо административных методов руководства, откровенной грубости, недооценки материального и морального стимулирования работников.
Олицетворением значительной части директорского корпуса, продолжавшего и в послевоенные годы руководить по законам военного времени, являлись директор Челябинского Кировского завода Исаак Моисеевич Зальцман и директор строящегося плутониевого комбината № 817 Ефим Павлович Славский. У них было много общего не только в методах и стиле руководства, но и в особенностях личностей, человеческих характерах и судьбах. Оба родились в беднейших семьях, рано пошли работать, учиться начали уже в зрелом возрасте, но сумели получить высшее образование и сделали блестящую карьеру на производстве. За производственные успехи в годы Отечественной войны И.М. Зальцман был удостоен звания Героя Социалистического Труда, Е.П. Славский награжден десятью орденами Ленина.
И.М. Зальцман и Е.П. Славский были лучшими представителями директорского корпуса военного времени и обладали выдающимися организаторскими способностями. Для них обоих были характерны колоссальная энергетика, трудоспособность, жесткая рациональность, умение максимально эффективно использовать самые минимальные ресурсы. Оба обладали ярко выраженной харизмой, притягивали к себе людей с самым разным опытом жизни, образованием, культурой, могли на равных разговаривать и с министром и с простым рабочим. Неоднократно в сложных, опасных ситуациях личным примером увлекали за собой на ликвидацию последствий тяжелых аварий, никогда не прятались за спинами подчиненных.
Это были директоры-комиссары времён гражданской войны. Время таких руководителей безвозвратно ушло в атомной и ракетной промышленности в 1947-1948 гг., во всех других отраслях ОПК - на рубеже 1940-х - 1950-х гг. На смену им пришёл директорский корпус, олицетворением которого стали директор комбината № 817 Борис Глебович Музру-ков, начальник и главный конструктор СКБ-385 Виктор Петрович Макеев.
Биография Б.Г. Музрукова внешне очень похожа на жизненный путь И.М. Зальцмана. Он также прошел жестокую жизненную школу периода Гражданской войны, воспитывался в детдоме. Ранняя самостоятельность, необходимость полагаться только на свои силы закалили его характер, сформировали понимание необходимости получить высшее образование, несмотря на многие сложности. Б.Г.Музруков сделал блестящую карьеру на Ленинградском Кировском заводе, в 35 лет стал директором Уралмаша. Под его руководством Урал-маш подошел к военной поре мощным промышленным гигантом, что позволило ему в годы великой Отечественной войны стать одним из главных производителей танков. Поэтому не случайно именно Б.Г. Музруков пришел к руководству плутониевым комбинатом № 817 вместо освобожденного от этой должности Е.П. Славского.
Как вспоминают сослуживцы, если Е.П. Славский в работе доверял до конца только себе, то у Б.Г. Музрукова испол-
Библиографический список
нители несли полную ответственность за порученное дело. Но и спрос бывал жестким: требовательный, собранный, в делах он бывал методичным, скрупулезным, никогда ничего не забывающим. На окружающих производила сильное впечатление эта его скрупулезная неукоснительность в сочетании с поразительной широтой мышления и ясным умом [4].
Полными антиподами «сталинскому» стилю руководства являлись представители директорского корпуса ракетной отрасли ОПК Южного Урала. Ядро коллективов ракетостроителей составили крупные специалисты московских конструкторских бюро и научных организаций. Руководить столь сложными по составу коллективами было под силу только таким внутренне свободным и талантливым людям, как В.П. Макеев.
Виктор Петрович для директорского корпуса Южного Урала являл собой новый тип руководителя, сочетавший в себе качества выдающегося учёного, гениального инженера, незаурядного дипломата и государственного деятеля. В возрасте 27 лет он, ученик С.П. Королева, приехал в златоустов-ское СКБ-385 в должности Главного конструктора и перевернул жизнь устоявшегося коллектива, предложив невероятную в то время перспективу создания лучшего в СССР научно-инженерного ракетного центра. Реализация этой перспективы и сформировала уникальный по своим возможностям коллектив создателей ракетной техники подводного базирования [5].
Благодаря В.П. Макееву СКБ-385 стало первым предприятием на Южном Урале, структура и органы управления которого были построены на строго научной основе, что дало крупный положительный эффект, когда на окраине г. Миасса за несколько лет был построен и успешно развивался ракетный центр - мировой лидер по созданию ракет подводного базирования [6].
Обладая незаурядным интеллектом, В.П. Макеев умел относиться ко всему с пониманием, но внутренне был бескомпромиссным руководителем. Стратегические решения им вынашивались годами и всегда предполагали постановку предельных задач, которые порой казались исполнителям нереальными [7]. Это относилось не только к производственным вопросам, но и к социально-бытовому обустройству ракетостроителей. Поэтому микрорайон Машгородок г. Миасса стал крупным культурным центром, где выступали выдающиеся деятели культуры с мировыми именами: оперные певцы, артисты, музыканты, симфонические оркестры. Это говорило о понимании В.П. Макеевым единства научно-технической и гуманитарной культуры, её непреходящем значении для жизни любого человека, в какой бы точке страны он не находился.
Анализ деятельности предприятий ОПК Южного Урала в 1945-65 гг. позволяет сделать вывод о том, что в этот период в директорском корпусе сменилось три типа руководителей. «Сталинский» тип руководителя достиг максимума своих возможностей в годы Великой Отечественной войны и в первое послевоенное пятилетие. Развитие научно-технической революции и процесс становления ОПК привел к появлению, а после ХХ съезда КПСС к господству нового типа директора предприятия ОПК, отличительными чертами которого являлись глубокое знание принципов научной организации труда, технологии производства, понимание необходимости проведения научных исследований с привлечением академической и прикладной науки для решения проблем производства. В первой половине 1960-х гг. к управлению некоторыми предприятиями ОПК Южного Урала приходят учёные, образуются научно-производственные объединения, в рамках которых создаются наилучшие условия для осуществления военной научно-технической революции и создания новейших видов вооружений.
1. Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО). Ф. П-288. Оп. 42. Д. 8. Л. 37-39.
2. ГФ ФГУП ПО Маяк Ф. 1. Оп. 1. Д. 112. Л. 54.
3. ОГАЧО. Ф. П-288. Оп. 42. Д. 13. Л. 114, 257.
4. Полухин, Г.А. Атомный первенец России. ПО «Маяк». Исторические очерки. - Озерск: Изд-во ПО «Маяк», 1998.
5. СКБ-385, КБ машиностроения, ГРЦ «КБ им. академика В.П. Макеева» / сост. Р.Н. Канин, Н.Н. Тихонов; под общ. ред. академика РАРАН В.Г. Дегтяря. - М.: Гос. ракет. центр «КБ им. академика В.П. Макеева»; «Военный парад», 2007.
6. Апальков, Ю.В. Отечественные баллистические ракеты морского базирования и их носители / Ю.В. Апальков, Д.И. Мант, С.Д. Мант. - СПб.: Галлея Принт, 2006.
7. Пяткин, В.А. Генеральный конструктор В.П. Макеев. - Челябинск ОАО «Юж.-Урал. кн. изд-во», 2004. Bibliography
1. Objhedinennihyj gosudarstvennihyj arkhiv Chelyabinskoyj oblasti (OGAChO). F. P-288. Op. 42. D. 8. L. 37-39.
2. GF FGUP PO Mayak F. 1. Op. 1. D. 112. L. 54.
3. OGAChO. F. P-288. Op. 42. D. 13. L. 114, 257.
4. Polukhin, G.A. Atomnihyj pervenec Rossii. PO «Mayak». Istoricheskie ocherki. - Ozersk: Izd-vo PO «Mayak», 1998.
5. SKB-385, KB mashinostroeniya, GRC «KB im. akademika V.P. Makeeva» / sost. R.N. Kanin, N.N. Tikhonov; pod obth. red. akademika RARAN V.G. Degtyarya. - M.: Gos. raket. centr «KB im. akademika V.P. Makeeva»; «Voennihyj parad», 2007.
6. Apaljkov, Yu.V. Otechestvennihe ballisticheskie raketih morskogo bazirovaniya i ikh nositeli / Yu.V. Apaljkov, D.I. Mant, S.D. Mant. - SPb.: Galleya Print, 2006.
7. Pyatkin, V.A. Generaljnihyj konstruktor V.P. Makeev. - Chelyabinsk OAO «Yuzh.-Ural. kn. izd-vo», 2004.
Статья поступила в редакцию 28.06.11
УДК 94 (5) : 327
Pestushko J.S. DISCUSSION BY JAPAN AND RUSSIA OF THE QUESTION ABOUT APPOINTMENT TO KOREA THE RUSSIAN THE DIPLOMATIC REPRESENTATIVE. As a result of the Russo-Japanese War Russia recognized Korea as a Japanese sphere of interests. Autumn of 1905 the Japanese government declared that foreign consuls in Seoul would obtain the exequatur (a written official recognition of a consul) only from the Japanese Ministry of Foreign Affairs. Unlike other countries, Russia considered such a decision to be against existing practice of international relations. Moreover, the Russian government tried to obtain the exequatur from the Emperor of Korea. The discussion between Russia and Japan on the question of the exequatur is regarded in the historical literature as a struggle of Russia against the Japanese protectorate over Korea. Obviously, there needs to be more thorough review of the duality of Russia's policy toward Korea.
Key words: Japan, Korea, Russia, exequatur, consul, protectorate, the Portsmouth Peace Treaty, international law.
Ю.С. Пестушко, доц. каф. японского языка ДВГГУ, г. Хабаровск E-mail: yuripestushko@yahoo.co.jp
ОБСУЖДЕНИЕ ЯПОНИЕЙ И РОССИЕЙ ВОПРОСА О НАЗНАЧЕНИИ В КОРЕЮ РОССИЙСКОГО ДИПЛОМАТИЧЕСКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ
В статье рассматриваются дискуссии между правительствами Японии и России по вопросу назначения в Сеул российского дипломатического представителя. В работе проанализированы послевоенные мероприятия Японии, направленные на установление контроля над внешней политикой Кореи. Особое внимание уделяется анализу позиции царского правительства, выступившего против выдачи консульского разрешения министерством иностранных дел Японии. Хронологические рамки исследования - сентябрь 1905 г. - май 1906 г.
Ключевые слова: Япония, Корея, Россия, экзекватура, консул, протекторат, Портсмутский мирный договор, международное право.
Корейский полуостров оказался в сфере интересов Японии и России в последней трети XIX в. Оба государства, включившиеся в борьбу за влияние на Дальнем Востоке, рассматривали Корею как важный стратегический пункт, овладением которым являлось необходимым условием для осуществления ближайших и долгосрочных внешнеполитических задач в Восточной Азии.
Японию Корея интересовала не только в качестве объекта колониальной экспансии, но и как территория, необходимая для подготовки военной агрессии против Китая и дальнейшего продвижения на континент. В свою очередь, Россия надеялась посредством закрепления на Корейском полуострове заполучить незамерзающие порты, чтобы круглогодично контролировать акватории Японского и Желтого морей со стороны материка. Таким образом, в указанное время Корея играла ключевую роль в отношениях Японии и России.
Борьба между двумя государствами за политическое и экономическое господство на Корейском полуострове явилась одной из главных причин Русско-японской войны. На первый взгляд, точка в русско-японском противостоянии по вопросу доминирования в Корее была поставлена на переговорах в Портсмуте в августе 1905 г. В соответствии со статьей 2 Портсмутского мирного договора, российское правительство признало за Японией в Корее преобладающие интересы -
политические, военные и экономические. Кроме того, Россия обязалась не препятствовать тем мерам руководства, покровительства и надзора, которые японское правительство могло бы счесть необходимым принять в Корее [1, с. 115]. Таким образом, Россия отказалась от дальнейшей борьбы за Корею и признала ее сферой интересов Японии.
Корейская проблематика и ее влияние на развитие русско-японских отношений начала XX в. рассматривались в отечественной и зарубежной историографии. В частности, Пак Чён Хе проанализировал столкновение интересов Японии и России на Корейском полуострове накануне Русско-японской войны, а также развитие корейского вопроса после подписания Портсмутского мирного договора [2, с. 20 - 32, 232 - 262]. В.О. Курбанов в одной из своих работ фрагментарно затронул японскую колонизацию Кореи и борьбу корейского народа за независимость на территории Корейского полуострова [3, с. 353 - 358]. И.Р. Савельев уделил внимание деятельности корейского сопротивления на русском Дальнем Востоке и ее влиянию на русско-японские отношения в 1905 -1916 гг. [4, с. 82 - 103], [5, с. 147 - 162]. В сборнике «История Кореи в Новое время и Япония» была проанализирована политика японского правительства в отношении Кореи в начале XX в. [6]. В исследованиях Вада Харуки получили рассмотрение история корейской иммиграции на русский Дальний Вос-
