CC BY
177
витие уже в позднемезолитический период, но не позднее VII тыс. до н. э.
Формирование позднемезолитических памятников происходило на местной основе. Об этом свидетельствуют основные параметры каменной индустрии обеих групп памятников, весьма близких между собой. Прежде всего это касается совпадения культуроопределяющих признаков, которые выражаются в наличии пластинчатых наконечников стрел с черешком, прямоугольников, сегментов с двусторонней обработкой по дуге лезвия, трапеций с подработкой верхнего основания с брюшка и округлых скребков высокой формы.
Возросшая источниковедческая база исследования позволила определить культурную специфику мезолита Северо-Западного Прикаспия, очертить территорию распространения памятников, а также установить их хронологические рамки. Достоверность подобных построений опирается на данные стратиграфии, структурное описание почв, радиокарбонные даты, а также анализ фауны и кремневого инвентаря, происходящих из культурного слоя. Перечисленные выше факты отвечают критериям выделения археологической культуры, которую мы назвали харбинской по наиболее известному уже в науке памятнику.
В конкретном историческом процессе сложения мезолитической культуры Северо-Западного Прикаспия значительная роль принадлежала кавказскому импульсу, а именно его северо-западной части. По мере заселения северокаспийской низменности и дальнейшего социально-экономического развития мезолитические племена постепенно адаптируются к местной природной среде и приобретают целый ряд только им присущих черт. В связи с этим становится очевидным, что общая генетическая близость мезолитических культур Северного и Северо-Западного Прикаспия, а также единство культурно-хозяйственного типа, обусловленное проживанием в сходных природно-климатических условиях, позволяет объединить их в североприкаспийскую культурно-историческую общность [13, с. 107 - 115; 12, с. 276].
1. См.: Амирханов Х.А. Верхний палеолит Прикубанья. М., 1986.
2. См.: Он же. Чохское поселение. М., 1987.
3. См.: Васильев И.Б. Северный Прикаспий в эпоху мезолита, неолита и энеолита (основные итоги исследования) //
Проблемы древней истории Северного Прикаспия. Куйбышев, 1990.
4. См.: Васильев И.Б., Выборнов А.А., Комаров А.М. Мезолитические памятники Северного Прикаспия // Археологические культуры Северного Прикаспия. Куйбышев, 1988.
5. См.: ГабунияМ.К., ЦеретелиЛ.Д. Мезолит Грузии // КСИА. 1977. Вып. 149. С. 34 - 41.
6. См.: Гиджрати Н.И. Новые сведения о каменном веке Северной Осетии // Новые материалы по археологии Центрального Кавказа. Орджоникидзе, 1986. С. 11 - 16.
7. См.: ГореликА.Ф. Мезолит Северо-Восточного Причерноморья // Материалы каменного века на территории Украины. Киев, 1984.
8. См.: Замятнин С.Н. Очерки по палеолиту. М.-Л., 1961.
9. См.: Захариков А.П. Разведки памятников каменного века в Центральном Предкавказье в 2001 г. // Археологические записки. Вып. 3: Каменный век. Ростов н/Д, 2003. С. 97 - 102.
10. См.: Иванов И.В., Васильев И.Б. Человек и природа и почвы Рын-песков Волго-Уральского междуречья в голоцене. М., 1995.
11. См.: Козин Е.В. Неолит Северного Прикаспия: автореф. дисс. канд. ист. наук. Ижевск, 2002.
12. См.: Кольцов П.М. Мезолит и неолит Северо-Западного Прикаспия. М., 2005.
13. Он же. Проблема миграций и культурных контактов мезолитического населения североприкаспийского региона // Научная мысль Кавказа. Ростов н/Д, 2004.
14. См.: Кольцов П.М., Эрдниев У.Э. Мезолитическая стоянка Харба на территории Сарпинской низменности // Проблемы хронологии археологических памятников Северного Кавказа. Орджоникидзе, 1985. С. 132 - 139.
15. См.: Комаров А.М. Происхождение мезолита Северного Прикаспия // Вопросы археологии Поволжья. Самара, 2002. Вып. 2. С. 10 - 15.
16. Котович В.Г. Каменный век Дагестана. Махачкала, 1964.
17. См.: МацкевойЛ.Г. Мезолит и неолит Восточного Крыма. Киев, 1977.
18. См.: Мелентьев А.Н. Мезолит Северного Прикаспия // Краткие сообщения института археологии. М., 1977. Вып. 149. С. 100 - 108.
19. См.: Он же. О хронологии раннего неолита Северного Прикаспия // Краткие сообщения института археологии. М., 1978. Вып. 153. С. 99 - 103.
20. Мелларт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока. М., 1982.
21. См.: Формозов А.А. Каменный век и энеолит Прикубанья. М., 1965.
22. См.: Церетели Л.Д. Мезолитическая культура Причерноморья Кавказа: автореф. дис. ... канд. ист. наук. Тбилиси, 1970.
УДК 94(47) А.Г. Рыбков,
П.Л. Фетисов
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПЕНЗЕНСКОГО ЗЕМСТВА В ГОДЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
В статье ставится цель показать организационно-мобилизационную работу Пензенского земства в годы Первой мировой войны. Анализируется деятельность губернского комитета помощи больным и раненым воинам, рассматриваются мероприятия по созданию сети госпиталей и лечебниц. Значительное место отводится анализу мер, которые предпринимали земства по поддержанию семей фронтовиков. Методологической основой работы стали принципы историзма, системного анализа, а также конкретно-исторические методы познания.
Материалы статьи могут быть использованы при изучении региональной истории, написании работ по истории краеведения, в подготовке учебно-методических пособий.
Ключевые слова: Пензенская губерния, война, Всероссийский земский союз, губернское земство, комитет помощи больным и раненым воинам.
A.G. Rybkov, P.L. Fetisov
ACTIVITY OF ZEMSTVO IN PENZA DURING THE FIRST WORLD WAR
The purpose of the paper is to show organization and mobilization work of the Penza Zemstvo during World War I. The activity of the provincial committee for sick and wounded soldiers is analyzed, measures for opening of a network of hospitals and clinics are considered. Considerable attention is given to the analysis of the measures that have been taken by the Zemstvo for helping families of soldiers. The methodological basis of paper includes the principles of historicism, systemic analysis as well as specific historical methods of cognition. Results and findings can be used for the study of regional history and for teaching materials.
Key words: Penza region, the First World War, the All-Russian Zemstvo Union, provincial district council, committee for sick and wounded soldiers.
Проблемы Первой мировой войны и участия в ней земств достаточно полно представлены в историографии. Изучению подверглись самые различные аспекты, в том числе роль Главного комитета по снабжению армии (Земгора), созданного в 1915 г. на базе Всероссийского земского союза и Союза городов. Рассмотрены мероприятия этого учреждения по организации производства в тылу, снабжению русской армии военным и медицинским имуществом, продовольствием. Анализ строился, как правило, на всероссийском материале с привлечением источников центральных архивов. На этом фоне значительно слабее представлена деятельность губернских, уездных земств, хотя от них прежде всего зависела мера общего вклада, успеха. С этой точки зрения не исключением является деятельность поволжских земств, в частности - Пензенской губернии.
Для понимания характера трудностей и проблем, с которыми столкнулись земства в военное время, следует показать общую, сложившуюся в губернии на тот период картину.
В экономическом отношении губерния относилась к аграрному типу. При этом в общем объеме сельскохозяйственной продукции на долю земледелия в среднем приходилось 70%. Так, в 1913 г. с 1613 тыс. га посевных площадей было собрано 1144,7 тыс. т зерна [9, с. 705]. Но уже в начале войны пахотные земли сократились на 19,6%, количество лошадей - на 12%, а 35,8% крестьянских хозяйств остались без рабочего скота [9, с. 449 - 450].
Социальная сфера не отличалась развитостью, особенно в сельской местности. В предвоенный период насчитывалось 559 земских начальных школ, 19 больничных учреждений, несколько приютов и богаделен. Ощущался недостаток в мужском населении, с начала войны было мобилизовано в действующую армию 46,7% трудоспособных мужчин. В среднем на хозяйство приходилось 2 мужчины, трудоспособных работников - 1,3 [11, с. 238].
Социально-экономическая ситуация усугублялась огромным наплывом беженцев из западных и прифронтовых регионов России. Например, в 1915 г. из общего количества эвакуированных свыше 700 тыс. человек проследовало через Пензенскую губернию, а около 63 тыс. осталось на временное жительство. Из общей массы эвакуированных лиц было накормлено и обеспечено предметами первой необходимости около 500 тыс. человек [3]. Недоставало помещений для размещения
прибывших людей, продовольствия, рабочих мест, медицинских пунктов и т.п.
В августе 1914 г. Министерство внутренних дел рекомендовало Пензенскому губернскому земству сосредоточить свои усилия на следующих направлениях: во-первых, содействовать военному ведомству в снабжении армии продовольствием и одеждой; во-вторых, организовывать помощь больным и раненым воинам; в-третьих, оказывать в той или иной форме помощь семействам фронтовиков, практиковать материальное содержание семейств земских служащих, призванных в действующую армию; в-четвертых, принимать меры по сдерживанию цен на предметы первой необходимости, активно бороться со спекулянтами. Также предлагалось сократить расходную часть некоторых статей земского бюджета в пользу статей, по которым предполагаются расходы на организационно-мобилизационные цели. При этом в осуществлении мероприятий следовало опираться на губернское правление, учитывать реальные возможности уездных земских учреждений [6].
В целях решения выдвинувшихся задач, координации мероприятий создается губернский комитет Всероссийского земского союза во главе с князем Л.Н. Кугушевым. В самой Пензе формируется Комитет помощи больным и раненым воинам, руководителем которого был назначен городской голова И.Н. Ашанин. В губернской земской управе приоритетными отделами определились оценочно-статистический, санитарный, заготовительный, сельскохозяйственный. На них замыкались ключевые направления земской деятельности, решение значительной части организационно-мобилизационных вопросов. В структуре ряда местных ведомств появились подразделения с аналогичными функциями.
Следовательно, в губернии сложилась разноуровневая структура, ответственная наравне с государственными учреждениями за снабжение действующей армии ресурсами, по оказанию помощи больным и раненым воинам. Так, в июне 1915 г. Министерство внутренних дел телеграфным посланием обратилось к губернскому земству, чтобы оно регулярно контролировало деятельность новых органов. Те же в свою очередь должны были информировать о проделанном, а также о возможностях местной промышленности по поставкам продукции для нужд государственной обороны [7].
Чтобы знать реальные возможности местного хозяйства по поводу объемов поставок государству продукции,
силами оценочно-статистического отдела губернской земской управы в самом начале войны были развернуты работы по количественной и качественной оценкам земель. Они охватили и владельческие, и крестьянские угодья. Уточнялись границы пахотных площадей, корректировались шкалы бонитетов, изучалась урожайность за предыдущие периоды. По итогам составлялись новые почвенные карты, сельскохозяйственные угодья классифицировались согласно их механическому составу. Общим результатом явилось издание почвенно-клима-тического и геологического очерков Пензенской губернии. Тогда же состоялась подворная перепись, в ходе которой определялся хозяйственный потенциал крестьянских дворов.
Главная трудность, с которой столкнулись земства Пензенской губернии в решении выдвинутых задач, - это скудность финансовых средств. Несмотря на то что их бюджет вырос с 1,4 млн руб. в 1914 г. до 1,9 млн руб. в 1916 г., денег было недостаточно, чтобы покрыть все ключевые расходные статьи [9, с. 202 - 203]. Но даже при таком положении земские учреждения старались не сокращать отдельные траты, а, напротив, увеличивать их, в частности на народное образование. Типичное постановление приняли на своем собрании гласные Инсар-ского уезда: ассигновать на нужды просвещения в 1916 г. по смете 141 659,8 руб., в 1917 г. - 183 358 руб. 56 коп. (рост 29,4%) [4].
Однако в целом проблема финансирования стояла остро. В этой связи интересно посмотреть, каким образом местные земства выстраивали с началом военного времени свою бюджетную политику. В качестве примера приведем раскладку расходов, принятую на 1914 г. земством Городищенского уезда и утвержденную губернским присутствием по земским и городским делам [5]. За счет роста налогообложения бюджет 1914 г. по сравнению с предыдущим вырос на 26,4 тыс. руб. и составил 170,7 тыс. руб. Движение этого капитала можно проследить, указав на характер расходов. Так, были увеличены ассигнования в области сельского хозяйства, попечительства, на содержание фельдшерских пунктов, начальное образование, дорожное строительство. Целевым назначением выделялись средства на строительство двух лазаретов. В свою очередь, под сокращение попали такие статьи, как жалованье отдельным категориям служащих, покупка канцелярских товаров, ремонт бани, аренда дорогих помещений для земской управы и проведение различных массовых мероприятий, выплата единовременных пособий тем или иным гражданам (всего 19 статей). Нетрудно убедиться, что расходы возросли по тем статьям, которые так или иначе связаны с нуждами обороны, действующей армии.
Трудности были обусловлены не только финансовой стороной дела, но и галопирующим ростом цен на местных рынках. Центральные и губернские власти требовали от земств более решительных мер в борьбе с дороговизной. В этой связи стали регулярными заседания земских гласных и представителей военного ведомства, где устанавливались таксы на товары, контроль над которыми возлагался на полицейские учреждения. Практиковалась и такая мера, как наложение штрафов, однако она, по признанию земств, мало что давала. Но и тактика твердых цен показала свою несостоятельность: производители припрятывали хлеб, отказываясь сдавать
по твердым ценам. Проводившиеся периодически реквизиции не меняли положения. В этих условиях земские уполномоченные нередко шли на нарушение правил, закупая продовольственные товары по рыночным ценам.
Положение с заготовками продовольствия осложнялось разгулом спекуляции. Интересные данные приводит «Вестник Пензенского земства» за сентябрь - декабрь 1916 г. Рожь подорожала на 78,5%, при этом по причине спекуляции - на 40,5%, пшено (соответственно) - на 100,8% и 65,8%. В среднем же подорожание продовольствия за указанный период составило 94,3%, в том числе по причине спекуляции - на 55,3% [2].
Заготовки и бесперебойные поставки военному ведомству продукции земствами увязывались с расширением железнодорожного строительства в губернии. Хотя в начале ХХ в. Пенза была связана с крупными железными дорогами (Рязано-Уральской, Сызрано-Вяземской, Моршанско-Сызранской), этого было недостаточно в условиях военного времени. Значительная часть уездов находилась в транспортной изоляции, что сдерживало заготовки продовольствия для действующей армии. Губернское земство представило губернским властям разработанный проект местных железных дорог протяженностью 450 верст. Предлагалось связать единой железнодорожной сетью такие уездные центры, как Керенск, Арапово, Наровчатов, Городищев, Нижний Ломов, Чембар, Мокшанск и др. Все они относились к зернопроизводящим районам, с хорошо поставленным скотоводством.
Непростой оказалась задача организации помощи больным и раненым воинам. Для ее решения центральное военное ведомство наметило открыть в тыловых районах не менее 100 эвакуационных госпиталей на 42 тыс. больничных коек, развернуть сеть лазаретов. Но, как выяснилось, своими силами оно не в состоянии было справиться. Тогда правительство обратилось за помощью к земствам, при этом пообещав компенсировать расходы по наиболее затратным статьям. Всероссийский земский союз и Всероссийский союз городов откликнулись, призвав местные земства развернуть госпитально-лечебную деятельность. Ставилась задача в короткий срок оборудовать и ввести в строй лечебные помещения почти на 300 тыс. коек.
Не остались в стороне и земские учреждения Пензенской губернии. На первых порах казалось, что достаточно лечебной базы, сложившейся в прошлые периоды. В довоенный 1913 г. в губернии существовало 40 врачебных участков, на которых действовали 32 больницы, 65 фельдшерских и 5 акушерских пунктов, 77 поликлиник. Медицинский корпус включал в себя 50 врачей, 277 работников среднего персонала. В среднем на одну больничную койку приходилось 2,3 тыс. человек, на одного врача - 4,1 тыс. человек [12, с. 48].
Но уже первые поступления раненых, массовый наплыв беженцев, в числе которых немало было больных, показали недостаточность имевшейся в наличии базы. В условиях переполненности лечебниц, нехватки медицинской помощи, царившей антисанитарии в начале 1915 г. в Пензе заболели тифом 150 человек, а в целом по этой группе больных умерло свыше 10% [14]. В срочном порядке следовало подыскать новые помещения, оборудовав их соответствующим инструментарием, укомплектовав медработниками.
В губернском центре, а также в уездах состоялись собрания, на которых разрабатывались планы. Всеми мероприятиями руководили вышеупомянутые губернский комитет Всероссийского земского союза и Городской комитет помощи больным и раненым воинам. Их усилиями были созданы специальные комиссии по сбору средств на нужды, они же проводили инвентаризацию недвижимого фонда с целью отбора помещений. Так, в Пензе под госпитальные учреждения и лазареты было отведено несколько общественных зданий. Раненых размещали в школах, библиотеках, частных домах. Например, землевладелец Н.В. Воейков на свои средства в селе Каменка Нижнеломовского уезда открыл для больных и раненых лазарет, ставший впоследствии крупным лечебным учреждением. Местные земские врачи одними из первых ввели систему участкового медицинского обслуживания больных, положили начало широким санитарным обследованиям сельского населения. Таких фактов отмечалось в Пензенской губернии немало.
Другим направлением деятельности земств выступала помощь семьям, из которых мужчины по мобилизации ушли в действующую армию. Их усилиями в губернии сложилась сеть благотворительных организаций - губернский отдел Общества повсеместной помощи раненым солдатам и их семьям, Городской комитет помощи семьям воинов, дамские комитеты по оказанию помощи бедствующим и больным. С их участием создавались рабочие места, проводились благотворительные акции, семьи получали дополнительное продовольствие к казенному пайку. Для семей фронтовиков все это являлось хорошим подспорьем. Полагавшийся по официально установленным еще в 1912 г. нормам паек был скудным и не отвечал условиям военного времени. Он составлялся из расчета 3,6 руб. на взрослого члена семьи и 1,8 руб. на малолетнего ребенка [8, с. 263]. В натуральной форме это означало, что каждый взрослый член семьи мог получить в месяц 28 кг муки, 4 кг разной крупы, 1,6 кг соли, 409,6 гр растительного масла. Малолетний ребенок должен был получать продовольственный пакет в два раза меньше по объему [13].
В этой связи местная общественность регулярно ставила вопрос об увеличении размера помощи, рассматривая земские учреждения, их капитал одним из ключевых источников средств поддержания семей. В частности, лишь за 1915 г. служащие губернского и уездных земств отчислили из своего жалованья нуждающимся семьям 2,1 тыс. руб. Кроме того, из страхового капитала на эти цели было выделено 22,2 тыс. руб. [1, с. 28].
По-прежнему находились в поле зрения земских учреждений оставшиеся без родителей дети-сироты. В тяжелом 1915 г. Пензенское земство взяло на свое попечение все действовавшие в губернии приюты (4). Благодаря увеличившимся ассигнованиям, иной материальной помощи количество содержавшихся в них детей было доведено до 600 человек [10, с. 5]. Кроме того, при участии земских гласных при церквях стали создаваться приходские попечительства, которые также помогали в содержании приютов. Под все эти цели земства отвели специальную расходную статью, регулярно пополнявшуюся из доходной части бюджета. Это позволило более рационально расходовать денежные средства.
На основании изложенного в целом можно заключить, что Пензенское земство являлось активным участником событий военного времени, внося посильный вклад в решение мобилизационных задач. Его усилиями поддерживалась социальная инфраструктура, без которой не могла обойтись действующая русская армия. Земства укрепляли морально-психологический климат провинциального общества.
Надо сказать, что целый ряд направлений экономической, социальной деятельности земств, формы и методы их работы представляют интерес для органов местного самоуправления на современном этапе.
1. См.: Ведомость сметных расходов капитала за 1914 г. Прил. 9 // Отчет по взаимному страхованию Пензенской губернской земской управы за 1914 г. Пенза, 1916.
2. См.: Вестник Пензенского земства. 1916. № 33 - 36.
3. См.: Голубиное Я.А. Продовольственный вопрос в Среднем Поволжье в годы Первой мировой войны. URL: http:// ru/naus-phera.ucoz.org/Statya/Golubinov.pdf.
4. Государственный архив Пензенской области (ГАПО). Ф. 9. Оп. 1. Д. 765. Л. 4.
5. ГАПО. Ф. 11. Оп. 1. Д. 1749. Л. 2 - 5.
6. ГАПО. Ф. 11. Оп. 1. Д. 1792. Л. 4.
7. ГАПО. Ф. 11. Оп. 1. Д. 1804. Л. 1 - 2.
8. См.: Земское самоуправление в России, 1864 - 1918: в 2 кн. / отв. ред. Н.Г. Королева. М., 2005. Кн. 2.
9. См.: Пензенская энциклопедия / гл. ред. К.Д. Вишневский. Пенза, 2001.
10. См.: Пензенские губернские ведомости. 1915. № 6.
11. См.: Пензенский край XVII в. // 1917 г.: документы и материалы. Саратов, 1980.
12. См.: Пензенское земство: научно-библиографический справочник / сост. Н.И. Забродина. Пенза, 1996.
13. См.: Рацион питания русского солдата в 1914 - 1917 гг. URL: http://erich-bubbi.ucoz.ru.
14. См.: Чернозем. 1915. 17 дек.; 1916. 7 февр.
