CC BY
114
ливости в английском языке имеют статус средств снижения категоричности высказывания: вежливость связана с некатегоричностью выражения мнения говорящего, адресованной собеседнику просьбы, а также запрета осуществления каких-либо действий. Иными словами, вежливость по-английски - это некатегоричность, забота о сохранении лица собеседника, следование принципу дистанцирования в общении.
Таким образом, вежливость и категоричность, будучи универсальными и полисемантичными понятиями общего лингвокультурологического поля, напрямую соприкасаются функционально. Взаимосвязь этих категорий особенно ярко проявляется в контексте реализуемой англоговорящими стратегии дистанцирования (сохранения социального лица, соблюдения межличностных границ общения); негативная вежливость, характерная для англичан, предполагает некатегоричность высказываний.
1. Азарова Л. В. Лексические средства выражения некатегоричности высказываний // Системное описание лексики
УДК 81.37 и.й.С. 81.37
ДЕТЕРМИНОЛОГИЗАЦИЯ ТЕХНИЦИЗМОВ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Статья посвящена функционированию детерминоло-гизированной лексики в современном русском языке. На примере слов и сочетаний «технической» семантики (техницизмов), выступающих в качестве средства экспрессивной характеристики человека при создании его образа в русской языковой картине мира, рассматривается такой динамический процесс как вторичная антропологиза-ция, т. е. влияние на язык различных картин мира, в том числе технической.
Ключевые слова: детерминологизация, техницизм, экс-прессив, вторичная антропологизация, русская языковая картина мира.
Человек концептуализирует новые образы мира, в частности, в ходе рефлексии, носящей систематический характер, образ самого себя, используя для этой цели уже существующие языковые единицы, в том числе техницизмы; следствием этого является изменение выполняемой ими функции и осложнение, трансформация их семантики, а учитывая специальный характер технической лексики, в определенной степени терминологичный для исконной сферы использования, можно говорить о ее деспециа-лизации и детерминологизации.
К числу универсальных средств создания языковой картины мира (далее - ЯКМ) относится метафора, выполняющая роль призмы, через которую совершается мирови-дение [12]. Наша обыденная понятийная система, которая играет центральную роль в определении повседневной ре-
германских языков. Вып. 5. Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1985. С. 137-140.
2. Ларина Т. В. Категория вежливости и стиль коммуникации: Сопоставление английских и русских лингвокультур-ных традиций. М.: Языки славянских культур, 2009. 507 с.
3. Прохвачева О. Г. Лингвокультурный концепт «приватность» (на материале американского варианта английского языка): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2000. 24 с.
4. Стернин И. А. Коммуникативное поведение в структуре национальной культуры // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996. С. 97-112.
5. Brown P., Levinson S. Universale in Language Use: Politeness Phenomena // Questions and Politeness Strategies in Social Interaction, ed. Esther N. Goody. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1978(1987). P. 56-310.
6. Stubbs M. Discourse Analysis: the Sociolinguistic Analysis of Natural Language. Oxford: Blackwell Publishers, 1983. 279 p.
© Малышкин К. Ю., 2013
M. H. HuKOHOBa M. N. Nikonova
DETERMINOLOGIZATION OF TECNICAL WORDS IN THE MODERN RUSSIAN LANGUAGE
The article is devoted to the functioning of determinologized lexis in the modern Russian language. On the example of the words and word-combinations of «technical» semantics (tecni-cal words), which are the means of expressive characteristic of the man by creating his image in Russian language world picture, such dynamic process as the secondary anthropologiza-tion, that is the influence on the language of different world pictures, including technical, is considered.
Key words: determinologization, tecnical word, expressive, secondary anthropologization, Russian language world picture.
альности, повседневного опыта и повседневного поведения, метафорична по своей сути (Дж. Лакофф, М. Джонсон, А. П. Чудинов, Н. Д. Арутюнова, В. Н. Телия, Ю. Н. Караулов, Ю. С. Степанов и др.). А. П. Чудинов отмечает, что «метафорические модели заложены в понятийной системе человеческого разума, это своего рода схемы, по которым человек думает и действует», и важно то, что «метафорическое зеркало отражает не реальное положение дел... а его восприятие в национальном сознании» [14, с. 31, 211]. Как отмечают лингвисты, «совмещать в метафоре сущности разных логических порядков и онтологических гетерогенных» [17, с. 188] позволяют принципы, напрямую зависящие от познающего субъекта: принцип антропоцен-тричности, в соответствии с которым человек находится в центре всего и всегда, принцип антропометричности:
он - мера всех вещей, и принцип фиктивности (подмены: ais ob И. Канта («как если бы»); при буквальном прочтении, понимании метафоры возникнет логическая ошибка). «Человек всегда, - пишет Жоль, - стремится абстрактное интерпретировать в терминах чувственного опыта, соотнося трансцендентное со своим жизненным опытом посредством аналогии, сопровождая ее (при наличии критического подхода) использованием принципа фиктивности» [5, с. 127].
Лингвистами обнаружены регулярные типы метафорических переносов, которые отражают сближение элементов действительности (фрагментов картины мира), характерное для коллективного русского языкового сознания, так как образы, в которых осмысливается мир, как правило, стабильны и универсальны внутри одной культуры (см. работы В. Г. Гака, В. Н. Телия, Н. А. Лукьяновой, В. П. Харчен-ко, Г. Н. Скляревской и др.). Г. Н. Скляревская и др. отмечают, что метафора как феномен языка создает отнюдь не фрагмент ЯКМ, но организует ее и заполняет все ее пространство [10, с. 79; 17, с. 179], хотя и неравномерно. Так, самым активным источником метафоры является сфера неодушевленных реальных предметов; объектом регулярной метафоризации могут быть все стороны бытия: от конкретной вещи до абстрактных категорий. Не метафоризирует-ся лексика таких сфер, как психический мир и абстракция. Это автор объясняет тем, что источником метафоры должен быть чувственно воспринимаемый предмет (или явление), вычленяющий семантический компонент, преобразующийся в символ метафоры, без которого она невозможна [10, с. 100].
«Для новых аналогий, новых метафор язык нуждается в постоянных резервах. И специальная терминология является именно таким практически неисчерпаемым источником для новых осмыслений, сравнений, новых способов речевого выражения» [9, с. 171], потому что необходимость преодоления исходной несовместимости совмещаемых понятий и представлений обеспечивает особую экспрессивность данной языковой единице, «именно контрастность специального и неспециального языка делает столь значительным их столкновение» [7, с. 166].
Проблемам взаимодействия терминологии и общелитературного языка, развитию общелитературной лексики русского языка за счет пополнений из лексики специальной посвящены работы Ю. С. Сорокина, Ю. А. Бельчикова, Н. С. Никитченко, Д. Н. Шмелева, Л. А. Капанадзе, Ф. П. Со-роколетова, И. А. Стернина, А. Н. Кожина и др.
В качестве основного способа семантической деривации термина выступает его детерминологизация. Процесс этот в русском языке протекает достаточно давно, в связи с чем в ряде работ рассматривается при описании диахрон-ного развития русской лексики. Так, Ф. П. Сороколетов отмечает некоторые случаи переносного употребления военной лексики в XI-XVII вв.; Ю. С. Сорокин фиксирует переносное употребление среди прочих собственно-технических (производственных) терминов и военной лексики в период 1830-1890-х гг., причем он делает вывод, что это употребление не получает еще большого развития в это время; присутствует только несколько типичных случаев, например, связанных с употреблением некоторых терми-
нов военного дела: арсенал, маневрировать и др. и терминов механики: механизм, махина (машина), аппарат и др.; Ю. А. Бельчиков, анализируя состояние русского литературного языка в условно выделяемой 2-й пол. XIX в., указывает на весьма интенсивное вхождение в литературную речь, а именно в неспециальные контексты публицистических и художественно-беллетристических произведений, некоторых переосмысленных технических терминов [2, с. 169]; А. М. Селищев констатирует прочное закрепление многих первоначально «военных» терминов в общелитературном языке революционной эпохи; также об экспансии военной лексики в различные сферы общего употребления пишут А. Н. Кожин и П. Я. Черных.
О детерминологизации технической лексики в современном русском языке, о «метафорической экспансии» некоторых первоначально технических терминов упоминают в своих исследованиях многие отечественные лингвисты. Так, Д. Н. Шмелев отмечает, что еще в первые послереволюционные годы широкое употребление в переносных значениях получили такие слова, как смычка, спайка, ячейка (ср. спайка проводов, смычка рельсов, ячейка сети) [9, с. 66], также он говорит о том, что в языке как указанного периода, так и последующего отразился милитаристский характер нашей страны и сопровождающая его повсюду идея классовой борьбы. В подтверждение приведены «воинственные» метафоры: торпедировать, обойма и др. [9, с. 106; 16, с. 4-17]. Об этом пишут также Л. А. Капанадзе, В. Н. Прохорова, Ю. Н. Филлипович и О. Л. Ермакова, которая отмечает, что «фразеологизируются составные термины, принадлежащие к различным терминосистемам, но явное предпочтение отдается терминам техники и точных наук», причем «большая группа составных терминов - прототипов фразеологических единиц обозначает орудия деятельности по освоению материального мира, машины, механизмы, устройства, а также действия, связанные с их использованием» [4, с. 10]; анализируя продуктивность конкретных тематических групп, отмечает группу военных терминов, например бомба замедленного действия, и части механизмов. В работе Т. А. Усковой рассматривается словосочетание ветряная мельница в значении лица, характеризующегося отрицательным признаком [13]; об активном характере деспециализации терминов в языке газеты пишет Е. В. Какорина, отмечая среди преимущественных областей заимствования «компьютерную» терминологию [6, с. 84].
В ряде работ тематическая группа (далее - ТГ) техницизмов привлекается в качестве «демонстрационного» материала при анализе различных лексико-семантических процессов; например, Н. С. Никитченко, выделяя 26 ТГ лексики, относящихся к разным областям знаний и деятельности, в которых идет активный процесс детерминологизации, среди прочих отмечает техническую, и более подробно рассматривает показательную, по его мнению, в аспекте семантической модификации частную группу технической лексики - электротехническую, а именно такие слова, как аккумулятор, вольтаж, вполнакала, индуктор [8]; А. С. Сычевым выделены 2 ТГ слов, наиболее часто встречающиеся в газете и формирующиеся за счет жаргонно-
88
Гуманитарные исследования • 2013 • № 1
просторечных элементов, среди которых автор упоминает и техницизмы: обозначения лиц, выполняющих те или иные функции в составе различных преступных группировок, коммерческих структур, правоохранительных органов и т. п.: челноки, шкафы; и глаголы, обозначающие поведение лиц или характер их деятельности: наехать на кого-либо, вырубить кого-либо, колоться (давать показания) [11, с. 18]. Л. К. Граудина, рассматривая семантические преобразования языковых единиц в пограничных зонах литературного языка, делает вывод о расширении взаимодействия между профессионально-технической, научной и публичной речью; под пограничными зонами понимаются каналы связи между стилями; автор отмечает, что в роли посредника между профессиональными сферами языка и его письменной общелитературной разновидностью выступает газета и что «процесс миграции терминов из одного стиля в другой и переход из одного семантического воплощения к другому отличается своеобразием: в новой стилистической среде ассимилируется не вся смысловая структура термина в целом... чаще развиваются потенциальные возможности, которые определяют его новые синтагматические связи, переосмысление термина происходит в процессе неточного воспроизведения его смысла» при использовании его как сильного стилистического средства [3]; В. Н. Шапошников, рассматривая синонимические отношения слов в русской речи 1990-х гг., в качестве примеров использует пары: наезд - давление; наехать - надавить, напасть; торпедировать - препятствовать; челнок - торговец [15, с. 189-222].
Детерминологизированные термины составляют в современном русском общелитературном языке одну из нескольких функциональных групп терминов: включения в образно-переносном употреблении, обусловленные ассоциативным характером мышления, связанные не с профессионально-денотативными контекстами и не со стилистическими сопоставлениями, а с общей тенденцией языка к экспрессивности [9, с. 166] и свидетельствующие, во-первых, о своеобразном семантико-стилистическом перерождении терминов [1, с. 17], а во-вторых, о способности языка использовать каждую возможность, каждое языковое средство для выражения новых значений и о динамике языка в целом.
1. Бабкин А. М. Новый академический словарь русского языка. Проспект. Л.: Наука, 1971. 41 с.
2. Бельчиков Ю. А. Русский литературный язык во второй половине Х1Х в. М.: Высш. шк., 1974. 192 с.
3. Граудина Л. К. Семантические преобразования языковых единиц в пограничных зонах литературного языка // Русские языковые значения в функциональном и эстетическом аспектах. Виноградовские чтения Х1У-ХУ. М., 1987. С. 33-47.
4. Ермакова О. Л. Фразеологические единицы современного русского языка, восходящие к составным терминам (состав и функционирование): дис. ... канд. филол. наук. Томск, 1989. 183 с.
5. Жоль К. К. Язык как практическое сознание. Киев, 1990. 238 с.
6. Какорина Е. В. Трансформация лексической семантики и сочетаемости (на материале языка газет) // Русский язык конца ХХ столетия (1985-1995). М., 2000. С. 67-89.
7. Лексика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1968. 185 с.
8. Никитченко Н. С. Семантическая продуктивность термина // Новые слова и словари новых слов. Л., 1983. С. 111-117.
9. Русский язык и советское общество. Лексика современного русского литературного языка. М., 1968. 185 с.
10. Скляревская Г. Н. Метафора в системе языка. СПб., 1993. 151 с.
11. Сычев А. С. Жаргонно-просторечные элементы в га-зетно-публицистической речи // Городская разговорная речь и проблемы ее изучения: Межвузовский сб. науч. тр. Омск, 1997, Вып. 2. С. 17-20.
12. Телия В. Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. М.: Наука, 1988. С. 173-203.
13. Ускова Т. А. Образование фразеологизмов на базе терминологических сочетаний // Язык и общество: отражение социальных процессов в лексике. Саратов, 1986. С. 112-119.
14. Чудинов А. П. Россия в метафорическом зеркале: Когнитивное исследование политической метафоры (19912000). Екатеринбург: УрГПУ, 2001. 238 с.
15. Шапошников В. Н. Русская речь 1990-х. Современная Россия в языковом отображении. М.: МАЛП, 1998. 243 с.
16. Шмелев Д. Н. Очерки по семасиологии русского языка. М.: Просвещение, 1964. 243 с.
17. Языковая номинация: Общие вопросы. М.: Наука, 1977. 260 с.
© Никонова М. Н., 2013
