CC BY
13DOI 10.47643/1815-1337_2023_7_306 УДК 343.9
ДЕТЕРМИНАНТЫ ВЗЯТОЧНИЧЕСТВА В ОРГАНАХ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ DETERMINANTS OF BRIBERY IN THE INTERNAL AFFAIRS BODIES
ШИРШАНОВА Екатерина Алексеевна,
адъюнкт адъюнктуры Санкт-петербургского университета МВД России. 198206, Россия, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. E-mail: Katushka915@yandex.ru;
Shirshanova Ekaterina Alekseevna,
Postgraduate student of the St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 198206, Russia, St. Petersburg, str. Pilyutov, 1. E-mail: Katushka915@yandex.ru
Краткая аннотация: Детерминанты взяточничества в органах внутренних дел являются одним из элементов криминологической характеристики взяточничества в органах внутренних дел. Их исследование необходимо для того, чтобы установить преступную мотивацию сотрудника, совершившего коррупционное преступление, а также для выработки мер по противодействию взяточничества в органах внутренних дел. В настоящей работе автор приводит классификацию детерминант взяточничества в органах внутренних дел, а также приводит примеры судебной практики.
Abstract: The determinants of bribery in the internal affairs bodies are one of the elements of the criminological characteristics of bribery in the internal affairs bodies. Their research is necessary in order to establish the criminal motivation of an employee who committed a corruption crime, as well as to develop measures to counter bribery in the internal affairs bodies. In this paper, the author provides a classification of the determinants of bribery in the internal affairs bodies, as well as provides examples of judicial practice.
Ключевые слова: коррупция, взяточничество, органы внутренних дел, специальный субъект, должностное лицо, детерминанты, причины и условия.
Keywords: corruption, bribery, internal affairs bodies, special subject, official, determinants, causes and conditions.
Для цитирования: Ширшанова Е.А. Детерминанты взяточничества в органах внутренних дел // Право и государство: теория и практика. 2023. № 7(223). С. 306-309. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_7_306.
For citation Shirshanova E.A. Determinants of bribery in the internal affairs bodies // Law and state: theory and practice. 2023. No. 7(223). pp. 306-309. http://doi. org/10.47643/1815-1337_2023_ 7_306.
Статья поступила в редакцию: 19.06.2023
Детерминанты преступности - это явления криминогенного характера, порождающие преступления, повышающие вероятность массового криминального поведения, создающие благоприятные условия для реализации преступных намерений. Необходимо отметить тот факт, что детерминанты не являются универсальными для каждого вида преступлений. В каждом отдельном случае то или иное явление не всегда оказывает влияние на решение человека совершить преступление. Данный факт также подтверждается теоретическими положениями теории субъективной стороны преступлений. Если, например, имущественные преступления предполагают корытную мотивацию, то преступления против жизни и здоровья - совершенно иную.
Ученые при изучении детерминант преступности отмечают, что: «На преступность оказывают влияние самые различные факторы: количество и плотность населения на определённой территории, экономическое развитие страны (региона, населенного пункта) и доходы населения, эффективность превентивной деятельности, осуществляемой органами государственной власти и институтами гражданского общества и др.» [1, с. 41].
А.И. Долгова в своих исследованиях отмечает, что: «для коррупции характерны, во-первых, общие детерминации и причинности преступности, а во-вторых — специфические. Она также относит детерминации и причинности, преимущественно связанные с государственной или иной службой» [3, с. 501].
Постоянный член Совета Безопасности Российской Федерации С. Б. Иванов считает, что: «причины коррупции, а также последствия, которые она вызывает, представляют серьезную проблему для государства, так как ведут к снижению эффективности государственных институтов, деформируют основы общественного строя, резко ограничивают возможности закона в управлении государственными делами» [4, с. 21].
М. А. Багмет указывает, что при анализе причин коррупционных преступлений, совершаемых сотрудниками полиции, приоритетным является выделение таких условий, которые в той или иной мере связаны с личностью и психологическим состоянием самого сотрудника. К числу таких условий он относит:
- несформированность соответствующего антикоррупционного поведения сотрудников ОВД и неумение правильно вести себя в той или иной ситуации;
- неправильное представление о корпоративной солидарности, проявляющееся в сокрытии фактов коррупции в служебных коллективах сотрудников полиции;
- недостаточная психологическая готовность, препятствующая принятию правильного решения;
- чрезмерная конформность в отношениях с непосредственным начальником;
- отсутствие жизненных навыков решения сложных профессиональных и личных проблем;
- несформированная психология принятия и исполнения решений, основанная на правовых нормах, морали и социальной
справедливости;
- непреодолимое желание получить за свою работу именно ту сумму денег, за которую сам работник оценил свой труд, желание пополнить затраченные ресурсы, так называемый приятный звон монет в собственном кармане [5, с. 17].
Все перечисленные причины коррупционной преступности сотрудников органов внутренних дел можно классифицировать на следующие виды: политические, правовые, организационные (служебные), социально-экономические, идеологические. Каждая из этих групп обладает своей спецификой, которая характеризуется прохождением службы в органах внутренних дел.
В отношении политических причин коррупционной преступности сотрудников органов внутренних дел существует несколько подходов. Так, например, Е.В. Лесная отмечает, что: политические детерминанты коррупционной преступности: «связаны с неразвитостью политической культуры и закрытостью властной элиты в нашей стране. Фактическое отсутствие реальной политической оппозиции, непрозрачность выборов, закрытость властно-бюрократических структур, отчужденность общества от властной элиты, при одновременном отсутствии реальной политической воли по борьбе с коррупцией и слабости судебной системы, создают благоприятную среду для процветания взяточничества» [6, с. 567].
Как отмечал В.В. Лунеев: «коррупция на сегодняшний день представляет собой нормальное явление для представителей властных структур. Власть рассматривается не как инструмент охраны интересов представителей различных слоёв общества и обеспечения общенациональных (государственных) интересов, а прежде всего в качестве средства сиюминутного обогащения и получения множества льгот и привилегий. Отсюда политические причины разгула коррупции являются первоосновой данного социально-негативного явления. Верховенство закона, демократические начала общественного устройства, функционирование институтов гражданского общества, равенство и социальная справедливость - все эти блага современной цивилизации остаются нереализованными по причине культа материального благосостояния независимо от правомерности его получения» [8, с. 100].
Таким образом, анализируя рассмотренные выше подходы к определению политических причин коррупционной преступности, можно сделать вывод, что в первую очередь - это неэффективность существующего политического механизма борьбы с коррупцией, который обусловлен недостаточностью мер, а также закрытостью и «преемственностью» государственной власти.
Правовые причины коррупционных преступлений выражаются в несогласованности правовых норм, направленных на противодействие коррупции. Также исследователи отмечают, что среди таких причин: «отсутствие законодательного определения коррупции (коррупционной преступности).» [1, с. 44]. В этой связи необходимо отметить, что перечень преступлений, относящихся ко взяточничеству, также не имеет законодательного закрепления. Кроме того, понятие «взяточничество» является не правовой, а криминологической категорией, так как взяточничество - это негативное социально-правовое явление. Однако, в действующем Уголовном кодексе Российской Федерации, закреплены два состава преступления, которые содержат в своем название категорию «взяточничество» (ст. 2911 УК РФ «Посредничество во взяточничестве», ст. 2912 УК РФ «Мелкое взяточничество»).
Мелкое взяточничество предполагает дачу или получение взятки, не превышающей 10000 рублей. Однако, основным объектом посягательства при совершении данного преступления, как и при совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 290, 291, 2911, 2912 УК РФ является нормальная управленческая деятельность органов государственной власти, соответственно, размер взятки не может влиять на общественно опасные последствия в виде снижения авторитета управленческой деятельности органов государственной власти в глазах граждан.
Посредничество во взяточничестве также вызывает ряд вопросов: если, взяточничество - это обобщающая криминологическая категория, которая включает в себя четыре вида преступления: получение взятки, дача взятки, посредничество во взяточничестве и мелкое взяточничество, то при такой формулировке данный состав преступления выпадает из перечисленных. Еще одна специфическая черта посредничества во взяточничестве - это размер передаваемой взятки, в соответствии с которым наступает уголовная ответственность - 25000 рублей. Таким образом, посредничество в мелком взяточничестве не является уголовно-наказуемым деянием, хотя мелкое взяточничество, также входит в понятие взяточничество.
Исследователи также отмечают, что: «Одним из видов правовых факторов, способствующих коррупционным преступлениям, является несовершенство антикоррупционного законодательства, отсутствие или неопределенность сроков, условий и оснований принятия решения, ненадлежащая правовая регламентация полномочий должностного лица, отсутствие четкого разграничения компетенций. Неполнота, неясность, неопределенность законодательства приводит к волоките рассмотрения того или иного дела, материала, к злоупотреблениям должностных лиц своими полномочиями и т.д.» [7, с. 49].
Также в правовой сфере отмечается отсутствие нормативных правовых актов, регламентирующих выявление и предупреждение коррупционных преступлений сотрудниками органов внутренних дел, а также отсутствие отлаженного механизма ротации кадров, регистрации сообщений о коррупционных преступлениях, совершенных сотрудников и их проверка на полиграфе.
На практике встречаются случаи, когда органами предварительного следствия принимается решение о переквалификации преступления, совершенного группой лиц по предварительному сговору, после которой сотрудникам органов внутренних дел, совершившим такое преступление, назначается более мягкое наказание, чем то, которое должно было быть назначено.
Например, в уголовном деле Куйбышевского районного суда г. Санкт-Петербурга [9] по обвинению должностных лиц, т.е. лиц, постоянно осуществляющих функции представителя власти, наделенные в установленном законом порядке, распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, и правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами содержатся материалы о переквалификации преступления. В ходе предварительного следствия было установлено, что Р., К., и С. умышленно,
незаконно, с корыстной заинтересованностью в целях незаконного личного обогащения, вступили между собой в преступный сговор, направленный на получение взятки в виде денег группой лиц по предварительному сговору от лица, изобличенного в совершении административного правонарушения или преступления, за совершение ими бездействия в пользу вышеуказанного лица, выразившегося в не доставлении лица в территориальный отдел полиции и последующем не привлечении к предусмотренной в действующем законодательстве ответственности. Соответственно, в действиях указанных лиц содержатся признаки состава преступления, предусмотренного п. «а» ч. 5 ст. 290 УК РФ.
Изучая материалы дела, можно увидеть, что в постановлении о возбуждении уголовного дела действия должностных лиц квалифицировались иначе.
Уголовное дело было возбуждено по факту совершения преступлений, предусмотренных п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 286, п. «а» ч. 2 ст. 163 УК РФ. Решение о переквалификации преступления было принято на том основании, что при обращении с заявлением о совершении преступления гражданин И. указал на незаконное применение к нему физической силы и специальных средств со стороны сотрудников полиции, однако в ходе допроса виновных должностных лиц, было установлено, что их умысел был направлен именно на получение взятки. Несоответствие в показаниях потерпевшего и обвиняемых лиц привели к более мягкому наказанию, назначенному сотрудникам полиции, хотя дополнительных следственных действий для установления истины (например, очная ставка) проведено не было.
Проблемным вопросом с теоретической точки зрения является факт прекращения уголовного преследования в связи с примирением с потерпевшим по обвинению в преступлениях, содержащихся в главе 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» УК РФ. Из названия главы можно судить о видовом объекте подобных преступлений, им является нормальная, основанная на нормативных правовых актах деятельность органов государственной власти, органов местного самоуправления, а также государственных и муниципальных учреждений. Когда обвиняемый и потерпевший заключают соглашение о примирении, значит, что обвиняемый загладил причиненный моральный и материальный вред потерпевшему физическому лицу. Но когда такое соглашение заключается по преступлениям, предусмотренным указанной главой УК РФ, то возникает вопрос о его легитимности, так как объект посягательства в данном случае это не права и свободы человека.
Так, например, в отношении должностного лица - участкового уполномоченного полиции - было возбуждено уголовное дело по факту совершения преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285, ч. 3 ст. 290 УК РФ. Однако, на имя судьи поступило заявление от одного из потерпевших, в котором содержится высказывание о том, что указанное должностное лицо полностью загладило моральный вред, выплатив потерпевшему 10000 рублей, материального вреда причинено не было. Должностное лицо принесло в ходе судебного заседания извинения, которые были приняты потерпевшим, также потерпевший полностью простил обвиняемого и примирился с ним.
Учитывая, что должностное лицо ранее не судимо, преступление в части обвинения по ч. 1 ст. 285 УК РФ относится к категории преступлений средней тяжести, а также, что должностное лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный вред, суд принял решение о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) в части его обвинения по ч. 1 ст. 285 УК РФ [10].
Данное решение суда является обоснованным с точки зрения тяжести преступления, так как ст. 76 УК РФ предусматривает возможность освобождения от уголовной ответственности при совершении преступления небольшой и средней тяжести впервые, а также при условии, что виновное лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред. Но с точки зрения объекта посягательства данное основание является спорным.
Таким образом, главной правовой причиной коррупционных преступлений и преступлений, относящихся ко взяточничеству, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел является несовершенство законодательства в области противодействия коррупции, которое, в свою очередь, вызывает проблемы квалификации такого вида преступлений.
Другая группа причин - это организационные, также их можно назвать служебными, поскольку служба в органах внутренних дел имеет свою специфику в организационном построении. По данному вопросу исследователи имеют схожие мнения. Так, например, М.А. Багмет отмечал, что: «В служебной сфере имеют место недостатки в кадровом подборе; попустительства в отношении сотрудников полиции, подозреваемых в совершении коррупционных деяниях; волокита при проверках сообщений о коррупционных деяниях сотрудников полиции; отсутствие системной ротации руководящего состава на всех уровнях; отсутствие действенного запрета на перевод на другое место работы и прямого указания в законе на неизбежное увольнение сотрудника полиции, совершившего коррупционное правонарушение; наличие «землячества» и «кумовства» в полиции; отсутствие общественного контроля за служебной деятельностью полицейских» [5, с. 24]. Однако данное высказывание можно оспорить, например, в части увольнения сотрудников органов внутренних дел за совершение коррупционного правонарушения. Так, ст. 8 21 «Увольнение в связи с утратой доверия» Федерального закона от 30.11.2011 №342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» основанием для увольнения в связи с утратой доверия предусматривает именно совершение сотрудником коррупционного правонарушения. Более того, данная статья предусматривает ответственность не только самого сотрудника, но и руководителя любого уровня за непринятие мер по предотвращению и урегулированию личной заинтересованности, которая может привести (приводит) к конфликту интересов.
Также в части общественного контроля за деятельностью полицейских существует общественный совет при МВД России, одной из задач которого является осуществление общественного контроля за деятельностью органов внутренних дел.
Другие ученые в качестве организационных причин отмечают «недостаточный социальный контроль и низкая прозрачность деятельности государственных органов, что является эффективным средством ограничения коррупции; слабость внутреннего контроля за деятельно-
стью служащих, должностных лиц; распространение клановости, непотизма; формальный подход к ротации кадров; излишние бюрократические барьеры; недостатки в расстановке и профессиональной подготовке кадров и др.» [7, с. 50].
Таким образом, можно сделать вывод, что из всех организационно-служебных причин основной является формальный подход к отбору кандидатов, поступающих на службу в органы внутренних дел, так как именно данная стадия является основополагающей. Данное высказывание подтверждается тем, что при формальном подходе к отбору кандидатов, специалисты могут не заметить формирование корыстной мотивации кандидата, который заведомо поступает на службу в органы внутренних дел с целью получения незаконной выгоды.
Социально-экономические причины коррупционных преступлений, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел являются самыми распространенными по мнению граждан и самих сотрудников. К их можно отнести низкую заработную плату, недостаточную социальную защищенность, инфляцию, безработицу, а также правовой нигилизм сотрудников и работников государственных структур.
Идеологические детерминанты взяточничества включают в себя менталитет российского общества, в котором сформировалась убежденность в удовлетворении своих потребностей посредством подкупа сотрудников государственных структур (со стороны общества), а также возможность легкой наживы посредством злоупотребления своим должностным положением и своими должностными полномочиями.
Необходимо отметить, что указанные выше подходы к определению причин коррупционных преступлений, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел также характеризуют причины взяточничества в органах внутренних дел, поскольку взяточничество - составная часть коррупции. Несмотря на то, что на сегодняшний день отсутствуют исследования, посвященные детерминантам взяточничества в органах внутренних дел, для эффективной профилактики рассматриваемого негативного социально-правового явления можно опираться на исследования детерминант коррупционной преступности сотрудников органов внутренних дел в целом.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что детерминанты взяточничества в органах внутренних дел можно поделить на несколько групп, среди которых политические, правовые, организационные или служебные, социально-экономические и идеологические. Каждая из этих групп играет важную роль в формировании мотивации на совершение преступлений, относящихся ко взяточничеству. На практике правоохранительные органы сталкиваются с некоторыми проблемами квалификации взяточничества, которые на сегодняшний день носят дискуссионный характер и требуют разрешения путем анализа судебной практики, а также внесения предложений об изменении некоторых норм действующего законодательства. Профилактика взяточничества на современном этапе должна носить комплексный характер и включать в себя не только правовые меры, но организационные, направленные на укрепление служебной дисциплины и законности, антикоррупционного поведения сотрудников и работников, а также информационные, технические и другие. Также эффективность мер противодействия взяточничеству в органах внутренних дел будет возрастать, если будут применяться такие процедуры, как антикоррупционная экспертиза принимаемых нормативных правовых актов, организационно-управленческие меры, направленные на недопущение коррупционного поведения сотрудников и другие.
Библиогра фия:
1. Детерминанты, предупреждение и профилактика коррупционной преступности в органах местного самоуправления: монография / В.Ф. Аниси-мов, В.Ф. Лапшин, Н.Ю. Акинина, Л.Л. Блашкова ; М-во науки и высшего образования РФ, ФГБОУ ВО «Югорский гос. ун-т», Юридический ин-т ; под общ. ред. В.Ф. Аниси-мова. - Ханты-Мансийск : Ред.-изд. сек. ЮГУ, 2019. - 128 с.
2. Криминология: учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, В.Е. Эминова. М., 2002. 734 с.
3. Криминология : учебник для юридических вузов / Под общей ред. А. И. Долговой. 4-е издание перераб. и допол. М. : НормаИНФРА-М, 2019. 1008
с.
4. Противодействие коррупции : новые вызовы : монография / С. Б. Иванов, Т. Я. Хабриева, Ю. А. Чиханчин [и др.]; отв. ред. Т. Я. Хабриева. М. : Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации : ИНФРА-М, 2016. 384 с.
5. Багмет М. А. Противодействие коррупции в полиции (криминологическое исследование). Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Багмет М. А. М.,
2014. 22 с.
6. Лесная Е.В. Детерминанты взяточничества в России // E-SIO. 2021. № 6(57). С. 565-568.
7. Новые вызовы преступности и противодействие ей / В.И. Тюнин [и др.] ; под общ. ред. д-ра юрид. наук, проф. В.И. Тюнина. - СПб. : Изд-во СПбГЭУ, 2019. - 126 с.
8. Лунеев В.В. Коррупция: политические, экономические, организационные и правовые проблемы // Государство и право. 2000. № 4. С. 100 - 101.
9. Приговор Куйбышевского районного суда г. Санкт-Петербурга от 25.10.2018 г. по делу № 11702400019789059.
10. Приговор Невского районного суда г. Санкт Петербурга от 20.02.2018 г. по делу № 11702400013784600.
References:
1. Determinants, prevention and prevention of corruption crime in local self-government bodies: monograph / V.F. Anisimov, V.F. Lapshin, N.Y. Akinina, L.L. Blashkova; Ministry of Science and Higher Education of the Russian Federation, Yugorsky State University, Law Institute; under total. edited by V.F. Anisimov. - Khanty-Mansiysk : Ed.-ed. sec. SOUTH, 2019. - 128 p.
2. Criminology: textbook / Edited by V.N. Kudryavtsev, V.E. Eminova. M., 2002. 734 p.
3. Criminology : textbook for law schools / Under the general editorship of A. I. Dolgova. 4th edition reprint. and additional. M. : NormalNFRA-M, 2019. 1008 p.
4. Anti-corruption: new challenges : monograph / S. B. Ivanov, T. Ya. Khabrieva, Yu. A. Chikhanchin [et al.]; ed. by T. Ya. Khabrieva. M. : Institute of Legislation and Comparative Jurisprudence under the Government of the Russian Federation : INFRA-M, 2016. 384 p.
5. Bagmet M. A. Countering corruption in the police (criminological research). Autoref. dis. ... cand. jurid. Sciences / Bagmet M. A. M., 2014. 22 p.
6. Lesnaya E.V. Determinants of bribery in Russia // E-SIO. 2021. No. 6(57). pp. 565-568.
7. New challenges of crime and countering it / V.I. Tyunin [et al.]; under the general ed. of Dr. Yurid. of Sciences, prof. V.I. Tyunin. - St. Petersburg : Publishing House of SPbGEU, 2019. - 126 p.
8. Luneev V.V. Corruption: political, economic, organizational and legal problems // State and Law. 2000. No. 4. pp. 99 - 111.
9. The verdict of the Kuibyshev District Court of St. Petersburg dated 10/25/2018 in case No. 11702400019789059.
10. The verdict of the Nevsky District Court of St. Petersburg dated 20.02.2018 in case No. 11702400013784600.
