CC BY
213
УДК 316
Афаунов Анзор Зурабович,
адъюнкт кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России akademus07@rambler.ru
ДЕСТРУКТИВНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ КОРРУПЦИИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
Статья посвящена авторскому анализу деструктивного влияния коррупции на различные сферы жизнедеятельности современного российского общества. В публикации используется широкий круг исследований отечественных философов, социологов, криминологов, которые посвящены данной теме.
Ключевые слова: коррупция, демократия, рыночная экономика, коррупционные риски, социальноэкономическое развитие.
Afaunov Anzor Zurabovich,
Graduate, Chair of Philosophy and Sociology, Krasnodar University under the Ministry of Internal Affairs of Russia
akademus07@rambler.ru
DESTRUCTIVE POTENTIAL OF CORRUPTION IN THE CONTEMPORARY RUSSIA
The paper presents author's examination of a destructive impact the corruption made in various fields of activity of the contemporary Russian society. A wide range of studies by Russian philosophers, sociologists, criminologists considering this issue has been used.
Keywords: corruption, democracy, market economy, corruption hazards, social and economic development.
Коррупция считается отечественными и западными исследователями одной из главных проблем России на пути создания демократического общества и становления развитой рыночной социально-экономической системы. К сожалению, Россия всё ещё признаётся мировым сообществом как неблагополучная в этом отношении страна, что снижает её имидж на международном рынке, блокирует возможность вхождения страны в международное сообщество как равного партнёра.
В любом современном сообществе коррупция рассматривается как явление, дестабилизирующее рыночные отношения и препятствующее развитию демократии. Подобная деструктивная практика существует во многих странах. Исключительная стойкость данного сектора теневой экономики указывает на высокий уровень сложности этой проблемы. Для её решений правовых актов и совершенствования отдельных элементов системы государственного управления будет явно не достаточно. На это указывают многие учёные и практики, работающие в сфере правового регулирования. В частности, рассуждая об истоках и причинах коррупции, Макаров А.В. указывает, что «коррупционные схемы действуют даже на территории стран с давно сложившимися демократическими традициями, отлично налаженной судебной системой, стабильно работающим в правовом поле бизнесом» [1]. Вместе с тем нужно признать, что в России коррупция достигла угрожающих для государственности масштабов. На это указывают как международные исследования (в 2012 г. Россия занимала 133 место в рейтинге уровня коррупционности), так и результаты отечественных исследователей [2]. Например, Карабанов
А.Л., Мелькин С.К. указывают, что «каждый третий гражданин считает Россию самой коррумпированной страной» [3]. В 2000 г. на это указывали 29% [4], что доказывает стабильный постепенный рост негативной оценки. Отечественные учёные считают, что в стране происходит систематическое расширение коррупционных сетей, которые «контролируют ныне в стране весьма значительные ресурсы» [5]. Вместе с тем исследователи выявили, что «четверть наших соотечественников считают, что коррумпированность и слабость государственной власти уже стали главным препятствием на пути эффективных экономических реформ страны» [6]. На подобные оценки указывает и Сухаренко А.Н. В частности, по результатам своего исследования «Предпринимательский климат в России: Индекс 0П0РЫ-2012», учёный указывает, что «12% предпринимателей характеризуют уровень коррупции как крайне высокий, 23% говорят, что он достаточно высокий, 25% признают существование коррупции, и только 13% уверены, что её в их регионе нет» [7].
Таким образом, по мнению россиян, коррупция наносит реальный материальный вред стране, следовательно, может и должна рассматриваться и как политико-правовой, и как экономический феномен. Сочетая в себе политические, правовые и экономические составляющие, коррупция предопределяет характер социальных отношений. Например, Е.А. Лазарев [8] видит в коррупции «самоподдерживающийся политический институт»; Д.К. Казымбатова [9] - политическое преступление и «повышенную общественную опасность»; George Moody-Stuart [10] - «злоупотребление государственной властью с целью извлечения личной выгоды»; Э.О. Леонтьева [11] - симптом потери эффективности таких социальных интеграторов, как «страна»,
«народ», «нация». По мнению ряда исследователей [12], решение вопроса борьбы с коррупционными проявлениями позволит России решить целый ряд серьёзных социальных проблем. Это стимулирует исследовательский интерес к поиску обоснованных мер противопоставления коррупции. Охотский Е.В. по этому поводу пишет: «Преодоление коррупции равнозначно установлению в стране должного правопорядка, реальной защите населения от дальнейшего ухудшения их социального, прежде всего, материального положения» [13]. Можно утверждать, что коррупция значительно снижает экономическую и политическую эффективность деятельность органов власти. Помимо этого, коррупция меняет философию жизни человека и пути достижения желаемого качества жизни. Фактически, она свидетельствует о диверсификации путей достижения желаемого. Опасной тенденцией является то, что умение ориентироваться в коррупционной сфере становится атрибутом успешности актора, его дополнительной компетенцией. В связи с этим со стороны государственных органов предпринимаются решительные шаги в сторону решения данной проблемы. Согласно мнению Фалилеева В.А., «в России уже пятый год действует не имеющий аналогов в её истории пакет антикоррупционного законодательства» [14]. Совершенствование законодательной базы в этой сфере нужно рассматривать как основной рычаг, запускающий весь механизм борьбы с подобной социальной девиацией, позволяет властям регулировать ситуацию, формировать правовое пространство, адекватное текущей социально-экономической обстановке в стране, направлять предпринимательскую активность граждан в конструктивное русло.
Существенно способствовало локализации зоны гносиологической активности учёных и регулирования деятельности чиновников и управленцев различного уровня введение в действие соответствующей законодательной базы. Основой правового регулирования вопросов борьбы с коррупционными проявлениями является закон «О противодействии коррупции», согласно которому под ними понимается "злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами" [15]. С одной стороны, данное определение конкретизирует сущность исследуемого феномена, с другой - демонстрирует его комплексный и многообразный характер. Рассматривая коррупцию с позиций социологического знания, можно заключить, что это - социально оформленный (но противозаконный) сговор, где одна сторона повышает материальный статус, другая получает некие социальные блага, которые ранее были недоступны, труднодостигаемы, дефицитны. Очевидная прагматическая нота, звучащая в ансамбле подобных социальных отношений, обуславливает жизнестойкость данной практики.
Коррупция проявляется в социальной среде как достаточно распространенное объективное явление, встраивается в канву общественных отношений в социальной структуре, которое нужно рассматривать в виде социальной патологии (дисфункции). Коррупция, диффузируя в различные сферы общественной жизни, стала оформляться в рамках многообразных схем социального взаимодействия. В результате, разнообразие коррупционных проявлений позволяет исследователям выделить типологию коррупционных отношений. В частности, типология, которую предлагают В.Г. Гриб и Л.Е. Окс, наглядно демонстрирует широкий спектр коррупционных проявлений, охватывающий все общественные отношения: данная девиация фиксируется как на бытовом уровне, так и в высших звеньях власти (в среде политических деятелей и государственных чиновников).
Необходимо отметить, что коррупционные практики обладают кумулятивным и агрегированным эффектами, так как полученные в результате их реализации блага подталкивают человека к их пролонгации (конечно, в случае отсутствия негативной реакции социальной среды). Опасность институционализации коррупционных практик возрастает по мере убывания социально приемлемых и доступных гражданам способов достижения социальных целей. Можно утверждать, что коррупционные проявления локализуются в зонах социальной неустроенности как способ конструирования достижения социального благополучия. Ю.А. Левадой, в частности, [16] отмечается «готовность массового человека отвергать или принимать условия коррумпированного существования».
Коррупционные практики есть порождение самоорганизующегося начала социума, указывающее на пробелы и проблемы социального регулирования конкретных сфер. Успешность актора, в данной ситуации, несёт деструктивные последствия, так как провоцирует окружающих
к девиантному поведению в будущем и вовлекает в коррупционные схемы всё новых и новых субъектов социального взаимодействия. Как указывают по этому поводу исследователи, коррупция «... воздействует на общественные и личные взгляды, формулирует определенные морально-нравственные установки и критерии в обществе и др.» [17]. В результате формируется и эродирует дисфункция социально важных элементов культуры, таких как система ценностей, понятие о социальной норме, понимание «социально приемлемого поведения», интерпретация моральности поступков. Коррупционные проявления есть проявление нормативной инверсии. Это выводит на первый план вопрос системы социальных ценностей россиян. Гридя-кин Д.А. отмечает, что коррупция является формой «социального взаимодействия, которая возникает на основе инверсии индивидуальных и коллективных ценностей в массовом сознании девиантных установок, что связано с альтернативными возможностями самоорганизации в условиях неопределённости и многомерности политических дисфункциональных изменений» [18].
Подчёркивая массовый характер формирования девиантных установок в российском обществе, исследователи актуализируют проблему деформации социального восприятия границ «дозволенного и недозволенного», «приемлемого и порицаемого». Расплывчатость социального нормирования по отношению к коррупционным проявлениям стало настолько естественным, что ряд ученых считает опасным использование категорических и резких мер в отношении коррупции. Например, говоря о коррупции, Голик Ю.Б. указывает следующее: «Это как наркотик, который вошёл в обусловленные процессы организма, и одномоментное изъятие его из организма приведёт к ломке, а то и к летальному исходу. Если, конечно, не будут проведены соответствующие реабилитационные мероприятия» [19].То есть, рядом специалистов обосновывается целесообразность реализации постепенных поступательных мер антикоррупционной направленности. В подтверждении этого можно привести данные Карабанова А.Л. и Мелькина С.К., которые указывают, что «в ходе проведённого исследования подавляющее число респондентов (74%) готовы дать взятку должностным лицам и вполне уверены в эффективности соответствующих действий» [20]. Здесь наглядно продемонстрированы деструктивные социальные установки россиян.
Исследователи вопроса противодействия коррупции указывают на опасную тенденцию, сложившуюся в практике российских граждан: рассматривать коррупцию как инструмент повышения эффективности процесса решения своих проблем. Согласно данным, приведённым
В.Л. Римским, число тех, кому не помогла взятка, с годами сокращается, а число тех, кто таким образом избегает лишних трудностей, составляет треть опрошенных. Как отмечает А.А. Яковлев [21], «коррупция во многом оказывается следствием неэффективности работы чиновничества». Фактически это явление порождено желанием получить «должное», что свидетельствует о неисполнении или плохом исполнении должностными лицами своих обязанностей. При этом их услуги не стали со временем ни качественнее, ни быстрее, но гарантированы, поэтому востребованы. Подобная слаженность действий (у взяткодателя - уверенность в успешном разрешении проблемы; у коррупционера - обязательность и аккуратность) создаёт дополнительные трудности при решении этой проблемы. Но, несмотря на то, что коррупция достаточно тесно вошла в практику социально-экономических отношений и получила серьёзную функциональную нагрузку, большинство граждан признаёт её деструктивной. В частности, в результате проведённого под руководством Н.Е. Тихоновой [22] социологического исследования, было выявлено, что давать взятки приходилось 21% опрошенных, сами этого не делали, но не осуждают -17%, а 57% являются противниками этого.
Динамика данных, которые приводит В.Л. Римский [23], показывает, что россияне с годами дают взятки всё реже и реже. Тем не менее, большинство столкнувшихся с коррупционной ситуацией было вынуждено дать взятку. Вместе с тем, согласно данным исследований, проводимых с 2006 по 2010 гг. Фондом «Общественное мнение» [24], никогда не давали взятки 7077% граждан России.
Согласно результатам исследования, которые приводит В.Л. Римский, больше всего респондентов считает, что коррупция разлагает власть и людей, поэтому её нужно избегать. При этом только каждый восьмой из опрошенных считает, что без коррупции нельзя обойтись. Всё это демонстрирует, что она (по генезису и последствиям) представляет, прежде всего, социальное явление, которое требует тщательного изучения с позиций социологического знания. Это признают даже те ученые, которые ведут свои исследования в уголовно-правовом и криминологическом аспектах. В частности, ими отмечается, что «коррупция имеет все необходимые признаки для признания её в качестве социального явления, поскольку коррупция
затрагивает интересы общества в целом, различных социальных групп и отдельно взятой личности ...» [25]. Здесь очевидна востребованность и в правотворческой практике, и в управленческой креативности.
Борьба с коррупцией нами воспринимается как назревшая необходимость. Она, как отмечает Сидоров А.И., представляет собой «индикатор творческой силы государства, его креативной способности к бескомпромиссному действию против криминала» [26]. Современная ситуация требует от государства решительных антикоррупционных мер, предполагающих исключительно активные и нетривиальные действия.
Государством даже законодательно прописывается и учитывается сложный характер феномена коррупции. Например, Федеральный закон «О противодействии коррупции» №273-ФЗ от 25 декабря 2008 г. перечисляет следующие виды деятельности, которые рассматриваются в качестве способов противодействия коррупции (п.2 ч. 1 ст.1): предупреждение; борьба с коррупцией; минимизация и (или) ликвидация последствий коррупций.
Многоуровневость коррупционных проявлений требует от исследователя учитывать не только внешние последствия, но и внутренние установки и систему ценностей населения. Например, А.И. Сидоров полагает, что коррупция - «это абсолютная монополия на использование привилегированного положения (должностного влияния, полномочий в разных сферах и т.п.) любым субъектом в корыстных целях вопреки государственным, социально-экономическим интересам, принципам общественной нравственности при отсутствии (или слабом) контроле как со стороны власти, так и со стороны общества за этим явлением» [27].
Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что коррупция достаточно активно изучается социологами. Идентифицировав её как социально опасный феномен, исследователи стремятся определить условия, которые детерминируют генезис этой проблемы. Параллельно с этим ведётся активный поиск путей решения вопроса ликвидации коррупционных проявлений. С одной стороны, изучение сущности и социальных предпосылок возникновения коррупции развивает и совершенствует систему принятия управленческих решений, а с другой -расширяет багаж знаний учёных о природе человеческих взаимодействий. В этой связи исследователями достаточно остро ставится вопрос об источниках коррупции, где фиксируется определённое разнообразие взглядов учёных.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ:
1. Макаров А.В. Особенности законодательного противодействия коррупции в субъектах Российской Федерации (на примере субъектов РФ - Забайкальского края, республики Бурятия, Иркутской области)// Государственная власть и местное самоуправление. - 2012.- №10. - С. 14-17, - С.14.
2. Российская модернизация и коррупция: научное издание/ Под общ. ред. проф. М.Ю. Попова. - М.: Социально-гуманитарные знания, 2011. - 464 с.
3. Карабанов А.Л., Мелькин С.К. Современные проблемы противодействия коррупции: монография. - М.: Волтерс Клувер, 2010., 200 с., - С.162.
4. Левада Ю.А. Человек в корруптивном пространстве. Размышления на материале и на полях исследования// Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2000. № 5 (49). - С. 7-
14.
5. Римский В.Л. Бюрократия, клиентелизм и коррупция в России // Общественные науки и современность. 2004. № 6. - С. 68-79.
6. Карабанов А.Л., Мелькин С.К. Современные проблемы противодействия коррупции: монография. - М.: Волтерс Клувер, 2010., 200 с., - С.162.
7. Сухаренко А.Н. Общественный контроль как средство противодействия коррупции в России//Российская юстиция. 2013. №6. -.62-65., С.63.
8. Лазарев Е.А. Коррупция и политическая стабильность: институциональная перспектива// Полития. 2011.
№ 1.
9. Казымбетова Д.К. Коррупция как политико-правовой феномен // Социологические исследования. 2004.
№ 8. - С. 145-146.
10. George Moody-Stuart Во что обходится обществу коррупция в верхах //Журнал: Экономическая наука современной России. 1999. № 1. С. 65-70.Во что обходится обществу коррупция в верхах //Журнал: Экономическая наука современной России. 1999. № 1. - С. 65-70.
11. Леонтьева Э.О. Восприятие коррупции в стереотипах массового сознания россиян// Полития. 2010. № 1.
- С. 45-51.
12. Роуз - Аккерман С. Коррупция и государство. - М., 2003.; Алексеев С.В. Коррупция: социологический анализ. - Шахты. 2008.
13. Охотский Е.В. Коррупция: сущность, меры противодействия //Социологические исследования. 2009. № 9.
- С. 25-33., - С.29.
14. Фалилеев В.А. Правовое просвещение как средство предупреждения коррупции в регионе// Государственная власть и местное самоуправление. 2012. №10. - С. 3.
15. Федеральный закон "О противодействии коррупции" от 25 декабря 2008 г. N 273-Ф3 (ст. 1, п. 1).
16. Левада Ю.А. Человек в корруптивном пространстве. Размышления на материале и на полях исследования// Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2000. № 5 (49). - С. 714.
17. Агафонова Т.П., Гдалевич И.А., Мамычев А.Ю., Мордовцев А.Ю. Злоупотребление публичной властью и антикоррупционная политика в современной России: монография. - М.: Юрлитинформ, 2011. - 432 с., -С.328-329.
18. Гоидякин ДА, Новикова О.С. Понятие «коррупция» в политологическом знании// Социальногуманитарные знания. 2009. №9. - С.216-219.
19. Голик Ю.В. Борьба с коррупцией как перманентный процесс// Правовая политика и правовая жизнь.
2003. №3. - С.68.
20. Карабанов А.Л., Мелькин С.К. Современные проблемы противодействия коррупции: монография. - М.: Волтерс Клувер, 2010., - 200 с., - С.29.
21. Яковлев А.А. Государственный капитализм, коррупция и эффективность госаппарата //Общественные науки и современность. 2010. № 4. - С. 18-25.
22. Тихонова Н.Е. Особенности «российских модернистов» и перспективы культурной динамики в России. Статья 2// Общественные науки и современность. 2012. №3. - С.5-22., - С.15.
23. Римский В.Л. Взяточничество как норма в решении гражданами своих проблем в органах власти и бюджетных организациях // Общественные науки и современность. 2011, №5, - С.47-58, - С.50.
24. Фонд «Общественное мнение» (ФОМ). Проблема коррупции в России. Доминанты №26, 08.07.2010. Опрос «ФОМнибус» проведён 3-4 июля 2010 г. http://bd.from.ru/pdf/d26pkvr10.pdf
25. Агафонова Т.П., Гдалевич И.А., Мамычев А.Ю, Мордовцев А.Ю. Злоупотребление публичной властью и антикоррупционная политика в современной России: монография. - М. - Юрлитинформ, 2011. - 432 с., -С.328-329.
26. Сидоров А.И. Коррупция: и диагноз, и приговор// Социологические исследования. 2008. №2. - С. 111-117.,
- С.115
27. Сидоров А.И. Там же, - С.116.
