CC BY
42
С. Е. Лазарев.
Аспирант, Орловский государственный университет
«ДЕЛО ТУХАЧЕВСКОГО» НА СТРАНИЦАХ ПЕРИОДИЧЕСКИХ ИЗДАНИЙ РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ
При характеристике событий, происходивших в Советском Союзе в 1930-е годы, в частности, массовых репрессий, большой интерес вызывают отклики на них в эмигрантской среде, в русских периодических изданиях, выходивших за рубежом. Это огромный пласт информации, который историкам еще предстоит изучить. В эмигрантских кругах, неподвластных тоталитарной цензуре, свободная мысль могла развиваться вполне свободно. При просмотре некоторых журналов и газет приходишь к выводу, что они, в целом, правильно понимали события 1936-1938 годов и давали им меткие и точные оценки.
Особое место среди таких изданий занимают парижские газеты «Возрождение» (главный редактор Ю. Ф. Семенов), «Новая Россия» (главный редактор А. Ф. Керенский), «Последние новости» (главный редактор П. Н. Милюков), «Русский инвалид» (главный редактор М. Н. Кальницкий). Вообще, о русских периодических изданиях в Париже надо сказать, что именно здесь - в столице Франции - десятилетиями было главное сосредоточие изданий свободного слова русской эмиграции.
Четко отслеживая судьбу Советской республики, публицисты неоднократно обращали внимание на противоречие между идеалами «светлого будущего», социализма и реальной политикой властей, направленной на подавление гражданских прав и свобод, установлением культа личности вождя. Эмигранты высказывали сомнение по поводу того, являются ли многочисленные арестованные действительно «врагами народа», или это все-таки целенаправленная политика И. В. Сталина по борьбе с остатками оппозиции.
В апреле 1937 года на страницах «Новой России» А. Ф. Керенский задавался вопросом: «почему же только в одном СССР, в стране «осуществленного социализма», в стране, водительствуемой «гениальнейшим из гениальных» вождем, только в СССР эти обычные, во всех государствах присутствующие иностранные секретные агенты воплощаются в виднейших и заслуженнейших членов правящих партий, «творцов советского государства», проникают, по откровенному признанию Сталина, во все поры государственного управления, захватывают ответственейшие руководящие посты в военной промышленности, на транспорте, в министерстве иностранных дел, в самом ГПУ и хозяйничают во владениях Сталина, как в своем собственном доме?» (Керенский А. «Идиотская болезнь» Сталина. Голос издалека. // Новая Россия. № 25. 11 апреля 1937 года. С. 4).
Сам же Александр Федорович и попытался докопаться до правды: «Если Сталин с Ежовым правы, и иностранные контр-разведки только в России могут так легко ввозить «пломбированный вагон» своих сотрудников, шпионов и предателей в самое лоно правительства; если среди носителей большевицкой революционной морали находится неограниченное количество совершенно нравственно голых; если именно в этой среде отсутствует самое первобытное чувство любви к своей стране, даже к своему «пролетарскому государству»; если все это так, то, значит, вся эта система ленинизма-сталинизма - система, насквозь прогнившая, государство разлагающая и народ развращающая.
Если же легендой о японских и германских шпионах и диверсантах Сталин не по близорукости, а по хитрой изворотливости прикрывает полную неспособность своего диктаторского аппарата мало-мальски целесообразно и производительно наладить народное хозяйство и организовать оборону страны - что и является подлинной правдой, вскрытой московскими процессами, то «смешная и идиотская болезнь» сталинского диктаторского строя превращается и превратится обязательно в совсем не смешную, а
страшную катастрофу для российского государства» (Керенский А. «Идиотская болезнь» Сталина. Голос издалека. // Новая Россия. № 25. 11 апреля 1937 года. С. 4).
Таким образом, А. Ф. Керенский предсказал те громадные беды, которым еще суждено свалиться на голову советского народа. Политику же «вождя всех народов» он сравнил с «идиотской болезнью» (фраза, брошенная самим И. В. Сталиным в сторону оппозиции). Налицо самая негативная оценка внутриполитического курса советского диктатора.
При этом А. Ф. Керенский недоумевал: «если верить Сталину 1937 года, в «социалистической стране», где все классы уничтожены, где сама психология рабочего класса переродилась, где партию «пролетарской диктатуры» весь народ любит до обожания, в этой стране все-таки продолжается и будет продолжаться самая острая классовая борьба» (Керенский А. «Идиотская болезнь» Сталина. Голос издалека. // Новая Россия. № 25. 11 апреля 1937 года. С. 4).
Признавалось, что Советский Союз переживал глубокий кризис. Репрессии, проникшие во все сферы государственного аппарата, свидетельствовали о разладе на самом верху, о наличии мощной оппозиции и о недолговечности коммунизма. По крайней мере, так полагали на Западе.
«Нет ни одной области жизни, куда не проникала бы измена, ни одного органа, среди руководителей которого не было бы «заговорщиков», -отмечали «Последние новости». - Становится непонятно, почему же не победила оппозиция, захватившая все административные, партийные и другие органы в свои руки?» (События в СССР. // Последние новости. Вторник, 15 июня 1937 г. № 5925. С. 1).
Большой ажиотаж в эмигрантских кругах вызвал процесс по «делу Тухачевского». В мае 1937 года были арестованы, а 11 июня предстали перед судом восемь представителей советской военной элиты: бывший 1-й заместитель Наркома обороны СССР начальник Управления боевой подготовки Маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский, бывший
командующий войсками Белорусского военного округа командарм 1-го ранга И. П. Уборевич, бывший командующий войсками Киевского военного округа командарм 1-го ранга И. Э. Якир, бывший начальник Военной академии РККА имени М. В. Фрунзе командарм 2-го ранга А. И. Корк, бывший начальник Управления по начальствующему составу РККА комкор Б. М. Фельдман, бывший заместитель командующего войсками Ленинградского военного округа комкор В. М. Примаков, бывший военный атташе СССР в Англии комкор В. К. Путна и бывший председатель Центрального совета Осоавиахима СССР комкор Р. П. Эйдеман. Военачальников обвинили в измене Родине, попытке совершить государственный переворот. Проходивший по тому же «делу» 1-й заместитель Наркома обороны СССР начальник Политуправления РККА армейский комиссар 1-го ранга Я. Б. Гамарник во избежание ареста покончил с собой 31 мая 1937 года.
Слухи о существовании «заговора военных» циркулировали в эмиграции давно. Например, газета «Возрождение» подняла эту тему еще в 1936 году. За рубежом полагали, что между И. В. Сталиным и Красной Армией не только существовали разногласия, но и шла напряженная «внутренняя борьба». Считалось, что высшие военные чины не разделяли генеральной линии партии и желали восстановить демократический строй в стране. На советскую военную элиту Западом возлагались особые надежды как на последнюю авторитетную и монолитную силу, способную воздействовать на вездесущего вождя и противостоять ему. Причем народ в этой борьбе якобы склонялся на сторону армии. Поэтому дни И. В. Сталина у власти, по единодушному мнению русского зарубежья, были сочтены.
В центре внимания эмигрантских периодических изданий, как правило, оказывался маршал М. Н. Тухачевский. Молодой неординарный полководец и мыслитель представлялся Западу тем самым лидером, который сможет повести армию на бой с всесильным диктатором. За М. Н. Тухачевским признавали несомненный авторитет. В том, что Красная Армия в 30-е годы стала такой сильной, она была обязана, по однозначному мнению русского
зарубежья, именно Михаилу Николаевичу.
«Заговор», по мнению эмиграции, был. Но не с целью сокрушить свою собственную страну, не с целью соглашательства с западными державами. Просто М. Н. Тухачевский хотел освободить армию от политического диктата, а страну - от сталинской тирании. На пути к этой цели маршал якобы намеревался поднять восстание и установить военную диктатуру.
«Последние новости» были уверены: никакой государственной измены не было. М. Н. Тухачевский и его соратники на суде «сознались только в том, чего они отрицать не могли и не хотели: а именно, что хотели избавить Россию и населяющие ее народы от деспота Сталина и установленного им режима азиатской диктатуры, уничтожить коммунизм, и все, что с ним связано, и восстановить на новых началах, с сохранением всех главных завоеваний революции, российское государство» (За что расстрелян Тухачевский и другие. // Последние новости. Пятница, 2 июля 1937 г. № 5942. С. 1).
Газета была убеждена: не было речи ни о каких территориальных уступках со стороны России, имелось ввиду не ослабление, а усиление армии. Расстрелянные вовсе не были пораженцами. Совсем не обязательно они склонялись к сотрудничеству с Германией, ведь у «генералов» были и предпочтения среди «демократических союзников». В качестве примера издание называло бывшего начальник Военной академии имени М. В. Фрунзе А. И. Корка, человека либерально-демократических взглядов.
«Последние новости» пытались подробно разобраться в замыслах «заговорщиков», которые якобы вовсе не собирались менять советской системы, но предполагали несколько раскрепостить режим. По мнению «Последних новостей», маршал М. Н. Тухачевский намеревался ввести религиозную свободу, свободные выборы в советы и ликвидировать Коминтерн (События в СССР. // Последние новости. Вторник, 15 июня 1937 г. № 5925. С. 1). В области социальной «заговорщики» предполагали восстановить мелкую крестьянскую собственность, но сохранить в руках
государства национализированную крупную промышленность (В первый раз! // Последние новости. Суббота, 3 июля 1937 г. № 5943. С. 1).
Таким образом, на страницах эмигрантских изданий часто сквозила романтизация образа М. Н. Тухачевского как вождя освободительного движения против сталинской тирании.
Расстрел красных «генералов» 12 июня 1937 года А. Ф. Керенский назвал «событием огромной важности, открывающим новую главу в истории борьбы страны с выродившейся октябрьской диктатурой» (Керенский А. После расстрела генералов. Голос издалека. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 1). Он полагал, что «дело» недовольных тиранией И. В. Сталина военачальников продолжат другие люди. Александр Федорович писал о репрессированных в восторженных тонах, как о героях какого-то важного, но не свершившегося предприятия: «Убиты люди, но дух их остался .жив в стране и армии, ибо заговор здравого смысла и любви к родине не победить не может!» (Керенский А. Ф. Заговор Тухачевского. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 16).
Интересно, что, по мнению Запада, во главе «заговора» мог стоять не только М. Н. Тухачевский, но и сам Нарком обороны СССР маршал К. Е. Ворошилов.
Так, уже в номере от 6 февраля 1937 года «Возрождение» цитировало слухи об и остром конфликте между И. В. Сталиным и К. Е. Ворошиловым. Причиной конфликта якобы стала попытка Наркома обороны помешать аресту нескольких высших чинов Красной Армии, среди которых находился сам маршал М. Н. Тухачевский. К. Е. Ворошилов вступился за офицеров и даже пригрозил «что свернет Сталину шею, если тот посмеет пойти против него...» (Дела, толки, слухи... // Возрождение. Суббота, 6 февраля 1937 г. № 4064. С. 1).
В следующих номерах «Возрождение» продолжало всячески муссировать эти слухи, конкретизируя их. В номере от 13 февраля появилась информация о том, что К. Е. Ворошилов, в ответ на распоряжение Наркома
внутренних дел Н. И. Ежова об аресте красных командиров, приказал арестовать несколько агентов НКВД. Климент Ефремович обвинил ГПУ в том, что оно «ищет крамолу не там, где следует» и указал, что сторонники троцкизма имеются и среди чекистов» (Дела, толки, слухи... // Возрождение. Суббота, 13 февраля 1937 г. № 4065. С. 1). По этой причине между К. Е. Ворошиловым и И. В. Сталиным якобы произошел «бурный разговор». Вождь запретил Наркому обороны вмешиваться в дела Н. И. Ежова, иначе сам К. Е. Ворошилов мог оказаться в «черных списках». В ответ «железный маршал» якобы заявил, что «красная армия и флот готовы к этому» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Суббота, 13 февраля 1937 г. № 4065. С. 1) .
Придавая образу Климента Ефремовича героические черты, «Возрождение» полагало, что именно он и оказался победителем в создавшемся конфликте. К. Е. Ворошилов якобы потребовал немедленного освобождения арестованных, в противном случае он грозился двинуться «с войском на Кремль» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Суббота, 13 февраля 1937 г. № 4065. С. 1). И. В. Сталин капитулировал перед ним.
По другим слухам, распространившимся весной 1937 года в Париже, вождь уже будто был арестован, а вся власть перешла в руки Ворошилова (Конец диктатуре Сталина (?) // Возрождение. Суббота, 10 апреля 1937 г. № 4073. С. 1). В русском зарубежье возникла надежда, что в Москве после установления военной диктатуры наступит конец коммунистического строя.
По данным «Возрождения», И. В. Сталин постоянно искал повод для того, чтобы избавиться от «неудобного» Наркома и будто бы имел намерение назначить на его место маршала В. К. Блюхера, который обещал Иосифу Виссарионовичу расправиться как с К. Е. Ворошиловым, так и с М. Н. Тухачевским (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Суббота, 13 февраля 1937 г. № 4065. С. 1).
Много шума возникло вокруг так называемого «письма Тухачевского», которое он незадолго до гибели якобы адресовал Наркому обороны. В июле 1937 года «Возрождение» опубликовало выдержки из этого загадочного
послания.
Издание полагало, что К. Е. Ворошилов примыкал к «заговору», но в последний момент испугался, спасовал, несмотря на «двадцатилетнюю дружбу» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 23 июля 1937 г. № 4088. С. 2) с М. Н. Тухачевским.
Свое участие в мятеже Михаил Николаевич объяснил опасением, «что партия перевоспитает весь народ в изменников и подлецов» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 23 июля 1937 г. № 4088. С. 2). При этом маршал добавил от себя, что «к числу таких изменников и подлецов принадлежит и Ворошилов, предавший всех участников антисталинского заговора» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 23 июля 1937 г. № 4088. С. 2).
«Я считал, что ты - мой друг, мой брат - до смерти! - так якобы обращался к Наркому Михаил Николаевич. - Но ты предал меня и всех нас. На этот раз ты выкрутился. Как долго будет продолжаться твоя свобода?! Из всей «элиты» остались в живых только ты и Сталин. Либо ты его, либо он -тебя!» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 23 июля 1937 г. № 4088. С. 2).
Понятно, что Запад сильно переоценивал роль личности К. Е. Ворошилова, который едва ли когда-нибудь вообще мог задуматься о том, чтобы «убрать» вождя. Нарком не просто был обязан И. В. Сталину своим высоким положением, он еще и просто опасался его.
В этом письме М. Н. Тухачевский также якобы высказывал предположение, что его смерть воодушевит молодежь на геройское дело, что он не будет осужден историей, ибо он желал счастья своей Родине. «Ты знаешь, что я хотел освободить страну от гориллы, которая решила создать политическую армию. Но это будет не армия - а сброд», - объяснял Михаил Николаевич К. Е. Ворошилову мотивы, побудившие его к выступлению (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 23 июля 1937 г. № 4088. С. 2).
Большое внимание русское зарубежье уделило гибели другого заместителя Наркома обороны - Я. Б. Гамарника. За этим военным деятелем признавалось огромное влияние на дела армии и государства, авторитет, сравнимый с тем, который был у М. Н. Тухачевского и К. Е. Ворошилова. «Трудно представить себе событие, более неожиданное, чем самоубийство Гамарника», - отмечало «Возрождение» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 4 июня 1937 г. № 1081. С. 1).
Еще более неожиданным казалось тогда обвинение начальника Политуправления РККА в антиправительственном заговоре. «После этого, действительно, все уже представляется возможным! - писала газета. - Ведь так в хронике можно будет сообщить и о самоубийстве или убийстве Ворошилова.» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 4 июня 1937 г. № 1081. С. 1).
Причины массовых репрессий против военных каждое издание трактовало по-разному. «Новая Россия», например, считала, что И. В. Сталиным движет слепая мания преследования, возможно, у него развилась душевная болезнь. «Бессвязная нелепость всей этой сумасшедшей тряски и перетряски советского и партийного аппаратов управления приводят некоторых к мысли искать объяснений необъяснимому в каких-то психических процессах, переживаемых лично Сталиным, - писал А. Ф. Керенский. - Возможно, что когда-нибудь кремлевский ларчик раскроется с гениальной простотой: кремлевского всевластного затворника свезут в дом для особого рода больных.» (Керенский А. Что же происходит вокруг Сталина? Голос издалека. // Новая Россия. № 29. 13 июня 1937 года. С. 2).
«Возрождение» полагало, что причиной падения М. Н. Тухачевского стали его попытки формировать стратегическую доктрину страны, так как эта область изначально находилась в ведении И. В. Сталина.
В качестве мотива репрессий признавалась также склока между армией и ГПУ, пытавшимся поставить армию под свой полный контроль. Полагали, что одной из мер на пути к этой цели было введение в мае 1937 года
института политических комиссаров и отмена единоначалия, чему так противились М. Н. Тухачевский и В. К. Блюхер. По мнению «Возрождения», введение комиссаров неизбежно должно было вызвать волнения в армии и на флоте. А это, в свою очередь, могло подготовить почву для общего выступления. Поэтому И. В. Сталину нужно было «обезопасить» себя.
Газеты справедливо писали, что 12 июня расстреляны лучшие, заменить их некем. Интересно проследить, какие оценки зарубежье давало «выдвиженцам» «вождя» и Наркома, заменивших на руководящих постах в Красной Армии расстрелянных полководцев. В мае 1937 года бывший начальник Генерального штаба РККА маршал А. И. Егоров был назначен 1-м заместителем Наркома обороны СССР, а его пост занял бывший командующий войсками Ленинградского военного округа командарм 1-го ранга Б. М. Шапошников. Во главе ведущих военных округов стали: маршал С. М. Буденный (Московский ВО), командарм 1-го ранга И. П. Белов (Белорусский ВО), командармы 2-го ранга П. Е. Дыбенко (Ленинградский ВО) и И. Ф. Федько (Киевский ВО), комкор М. Г. Ефремов (Приволжский ВО).
Оценки этих военачальников в эмигрантских кругах - от самых сдержанных до откровенно скептических и ироничных. Выдвинувшихся полководцев газеты иронично называли «самородками», «декоративными фигурами», без образования, без способностей, единственным достоинством которых являлась близость к вождю (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 11 июня 1937 г. № 4082. С. 1).
«Сталин смещает всех красных командиров, в которых он не может быть до конца уверен и назначает на их место своих людей, если даже они годятся всего лишь в денщики», - так отреагировало на события мая-июня 1937 года «Возрождение» (Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 11 июня 1937 г. № 4082. С. 1).
Целую статью посвятил назначенцам обозреватель «Русского инвалида» полковник А. А. Зайцов. Он отметил, что «чистка» верхов
Красной Армии, проведенная в мае - июне, совершенно изменила их внешний облик и внутреннее содержание. А именно «все мало-мальски грамотное и годное изгнано или расстреляно и на его место выдвинуты совершенно безграмотные командиры» (выделено мной - авт.) (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 2).
Из старых офицеров Генерального штаба остался один только Б. М. Шапошников. Борису Михайловичу А. А. Зайцов давал не слишком лестную характеристику, отмечая, что в его лице «уцелел наиболее бездарный и наименее способный из всех офицеров генерального штаба, оставшихся служить большевикам. Сами большевики в свое время (в 1931 году) сместили его с должности начальника генерального штаба, которую он сейчас занял, на должность командующего войсками самого захолустного военного округа - Приволжского» (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 2-3).
О главном труде Б. М. Шапошникова «Мозг армии» полковник отзывался так: «Более сумбурной книги не найти и в богатой всякого рода курьезами военной литературе. Если таковы в советском представлении «мозги армии», каковы же мозги (уже без кавычек) и у ее автора» (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 3).
Тем не менее, Б. М. Шапошников среди обновленных верхов красного командования представлялся «светилом первой величины». «Все-таки это офицер генерального штаба, и он многими головами стоит выше остальных выдвинутых Сталиным сейчас вождей», - отмечал А. А. Зайцов (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 3).
Невысокого мнения был публицист и о новом заместителе Наркома обороны маршале А. И. Егорове. По мнению А. А. Зайцова, Александр Ильич
не смог получить достаточного для такой высокой должности военного образования. Биография маршал «своеобразна» и обещает «возможность умышленного саботажа с его стороны» (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 3). Ведь и в годы Первой российской, и в годы Февральской революций, А. И. Егоров демонстрировал неповиновение властям. Объяснить этот «несомненный саботаж», по мнению А. А. Зайцова, можно только полной его военной безграмотностью. Полковник отмечал неудачный военный опыт А. И. Егорова, который во время Советско-польской войны 1920 года действовал «из рук вон плохо» (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 3). Своей карьерой, по мнению А. А. Зайцова, маршал обязан лишь близостью к И. В. Сталину и «знатным» (с пролетарской точки зрения) происхождением (сын грузчика на Волге).
Но вот где дело действительно доходило до курьеза, так это, по мнению А. А. Зайцова, в замещении должностей командующих военными округами. На выдвижение С. М. Буденного полковник отреагировал так: «Эта анекдотическая личность настолько известна, что распространяться про нее не стоит. Достаточно упомянуть, что даже большевики до сих пор его держали на чисто фиктивной должности инспектора кавалерии и главным его занятием было коневодство и организация бегов и скачек. Держали его при этом в Москве и главным образом для народных выступлений. Никаких командных постов после гражданской войны Буденному до сих пор давать не решались. Даже с советской точки зрения он для этого не годился.
Буденный, человек крайне ограниченных умственных способностей, живущий лишь за счет приобретенного им во время гражданской войны ореола красного Мюрата. Можно себе представить, что он натворит в роли командующего войсками в Москве» (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 3).
Образование командармов П. Е. Дыбенко и И. Ф. Федько А. А. Зайцов находил «крайне скудным». Это объяснялось во многом тем, что в период учебы в Военной академии РККА им приходилось постоянно «отвлекаться» на подавление ряда внутренних мятежей. Причем, по мнению полковника, подавление восстаний им удавалось лучше, чем преодоление книжной премудрости (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 3).
Подводя итог «чистке» в Красной Армии, А. А. Зайцов писал: «Разгром верхов Красной армии полный. Остались во главе армии слесарь с подпоручиком запаса (имеются в виду маршалы Ворошилов и Егоров - прим. авт.). На роль мозгов армии призван автор «Мозга армии». По крайней мере общеизвестно каковы эти мозги. В трех главных военных округах: матрос, солдат и столяр, получившие общее образование, как писалось встарь либо «под наблюдением родителей» (Федько и Буденный), либо в трехклассной школе (Дыбенко). Военное образование они прошли, сочетая его с «подавлением внутренних мятежей» и другими занятиями.
Подобрать такую кунсткамеру на руководящие верхи армии до сих пор не удавалось даже большевикам (выделено мной - авт.). И уже даже не иронией, а просто глумом звучат поэтому строки июньского приказа Ворошилова, что и после этой «чистки», «Красная Армия была и останется непобедимой». Непобедимость ее в прошлом под большим вопросом, в будущем в нее способен верить только разве сам Ворошилов и набранная им теплая компания» (Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 4).
«Герои», «командующие», «заслуженные» - так и именно так, в кавычках, язвительно называла их зарубежная пресса. С. М. Буденный и П. Е. Дыбенко представлялись русской эмиграции полными «нулями» и с политической и с военной точки зрения. Резко осуждался И. В. Сталин, который в жертву «самосохранения «величайшего из людей» принес
национальную безопасность (Сталин и красная армия. // Последние новости. Четверг, 10 июня 1937 г. № 5920. С. 1).
В отличие от советских газет, на все лады склонявших имена «шпионов» и «предателей», симпатии эмигрантских газет всецело оставались на стороне репрессированных полководцев. Они трезво оценивали обстановку и вовсе не считали, что избавляясь от М. Н. Тухачевского и его соратников, Красная Армия становится сильнее.
Все издания дружно отмечали как результат репрессий хроническое падение престижа Красной Армии и международного авторитета страны, в которой все важнейшие посты занимали «изменники» и «шпионы». Трагизм ситуации придавал и тот момент, что казни состоялись в тревожной международной обстановке, накануне надвигавшейся войны. Это неизбежно вело страну к катастрофе.
Один из самых «левых» авторов «Новой России» Г. П. Федотов призывал русскую эмиграцию «изменником» и «предателем» своей страны считать вовсе не маршала М. Н. Тухачевского, а самого И. В. Сталина: «Если верить Сталину, то в измене и вредительстве повинна вся страна или, во всяком случае, весь ее правящий слой - сверху до низу. Каждый день газеты приносят раскрытия все новых и новых измен. Не сомневаюсь, им долго верили. Массы легко поверили в измену Троцкого, Каменева, Зиновьева. Но когда круг вредителей расширяется безгранично, казалось бы, сама собой приходит в голову догадка: кто же честный, верный? один Сталин? Не проще ли, не правдоподобнее ли предположить, что главный, если не единственный, изменник и вредитель это он сам?» (Федотов Г. Страшные дни. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 8).
Георгий Петрович пришел к выводу, что «России нанесен тяжкий удар...
Расстреляны восемь вождей красной армии, среди них лучшие. Кто заменит их в случае войны. Так ли много сейчас в России образованных и
даровитых полководцев, чтобы швыряться их головами? Красная армия обезглавлена в тот момент, когда Россия находится под угрозой.
Последствия этого поистине изменнического удара уже сказываются: в падении престижа России. Доверие к ее военной силе подорвано в кругах ее теперешних союзников. И без того союза с СССР, с его нынешним политическим возглавлением, не вызывал ни в ком энтузиазма. Для Франции и Англии это был брак по расчету, страховка от более непосредственной германской опасности. Теперь закрадываются сомнения в серьезности этой силы, в правильности расчетов» (Федотов Г. Страшные дни. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 7).
«Когда сам Сталин с Молотовым и Вышинским объявляют, что заслуженнейшие деятели октября, ближайшие ученики Ленина, во всех нравственных гнусностях и подлостях - предательстве, цинизме, коварстве, лицемерии, двурушничестве - превзошли всех «белогвардейцев», «шахтинцев» и гангстеров, - писал А. Ф. Керенский, - то такое официальное признание большевицких добродетелей бьет гораздо дальше цели. Оно наносит авторитету всей партии, всего режима, непоправимый, сокрушительный удар в стране» (Керенский А. Что же происходит вокруг Сталина? Голос издалека. // Новая Россия. № 29. 13 июня 1937 года. С. 1).
А. Ф. Керенский обвинил И. В. Сталина в политической недальновидности: «когда все великие и малые державы Европы с таким напряжением вооружаются; когда они, по выражению самого Тухачевского, «бешено готовятся к переделу мира»; когда, действительно, готовится, если не передел карты Европы, то, во всяком случае, происходит переоценка удельного веса отдельных великих держав - в этот самый час происходит уничтожение восьми высших чинов красной армии» (Керенский А. Ф. Заговор Тухачевского. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 12).
С некоторыми утверждениями печатных изданий русского зарубежья можно поспорить. Например, был ли на самом деле заговор в Красной Армии, мог ли М. Н. Тухачевский сыграть роль национального героя-
освободителя, правомерно ли зачислять К. Е. Ворошилова в сталинские оппозиционеры, насколько верны оценки «никудышного теоретика» Б. М. Шапошникова и других выдвиженцев 1937 года. Едва ли Наркома обороны связывала со своим заместителем М. Н. Тухачевским многолетняя дружба -слишком разными людьми они были. По воспоминаниям современников, между М. Н. Тухачевским и К. Е. Ворошиловым существовали напряженные отношения. Климент Ефремович втайне завидовал военным талантам своего заместителя, который, по существу, и был настоящим лидером Красной Армии, возглавляя в 30-е годы процесс модернизации Вооруженных Сил.
На это, в частности, указывал маршал Г. К. Жуков: «Нужно сказать, что Ворошилов, тогдашний нарком, в этой роли был человеком малокомпетентным. Он так до конца и остался дилетантом в военных вопросах и никогда не знал их глубоко и серьезно. Однако занимал высокое положение, был популярен, имел претензии считать себя вполне военным и глубоко знающим военные вопросы человеком. А практически значительная часть работы в наркомате лежала в то время на Тухачевском, действительно являвшимся военным специалистом. У них бывали стычки с Ворошиловым и вообще существовали неприязненные отношения. Ворошилов очень не любил Тухачевского, и, насколько я знаю, когда возник вопрос о подозрениях по отношению к Тухачевскому, а впоследствии и о его аресте, Ворошилов палец о палец не ударил для того, чтобы его спасти» (К биографии Г. К. Жукова. // Симонов К. М. Глазами человека моего поколения. Размышления о И. В. Сталине. М.: Изд-во Агентства печати Новости, 1988. С. 382-383).
В тоже время нельзя не отметить, что в целом периодические издания русского зарубежья верно понимали и истолковывали происходившие в стране события. В отличие от официозной советской печати, они представляют для историков глоток свежего воздуха, выражение свободной мысли творческой интеллигенции и передовых общественных деятелей старой России. Парижские эмигрантские газеты являются интересным и
содержательным источником, воспроизводящим общественное мнение русского зарубежья о репрессиях в Красной Армии и советской военной элите. Они рисуют неприглядные картины прошлого нашей страны, объясняют причины недоверия западных демократий к сталинскому режиму. При просмотре статей поражает невероятная осведомленность авторов периодических изданий о событиях, происходивших в Советском Союзе, удивляет их проницательность. Внимательное изучение этого источника, возможно, подведет нас к ответу на такие вопросы, как «был ли заговор Тухачевского?», «каковы причины и последствия сталинских репрессий?» и т. д.
Литература
1. Керенский А. «Идиотская болезнь» Сталина. Голос издалека. // Новая Россия. № 25. 11 апреля 1937 года. С. 4.
2. События в СССР. // Последние новости. Вторник, 15 июня 1937 г. № 5925. С. 1.
3. За что расстрелян Тухачевский и другие. // Последние новости. Пятница, 2 июля 1937 г. № 5942. С. 1.
4. События в СССР. // Последние новости. Вторник, 15 июня 1937 г. № 5925. С. 1.
5. В первый раз! // Последние новости. Суббота, 3 июля 1937 г. № 5943. С. 1.
6. Керенский А. После расстрела генералов. Голос издалека. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 1.
7. Керенский А. Ф. Заговор Тухачевского. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 16.
8. Дела, толки, слухи. // Возрождение. Суббота, 6 февраля 1937 г. № 4064. С. 1.
9. Дела, толки, слухи. // Возрождение. Суббота, 13 февраля 1937 г. № 4065. С. 1.
10. Конец диктатуре Сталина (?) // Возрождение. Суббота, 10 апреля 1937 г. № 4073. С. 1.
11. Дела, толки, слухи. // Возрождение. Суббота, 13 февраля 1937 г. № 4065. С. 1.
12. Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 23 июля 1937 г. № 4088. С. 2.
13. Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 4 июня 1937 г. № 1081. С. 1.
14. Керенский А. Что же происходит вокруг Сталина? Голос издалека. // Новая Россия. № 29. 13 июня 1937 года. С. 2.
15. Дела, толки, слухи. // Возрождение. Пятница, 11 июня 1937 г. № 4082. С. 1.
16. Зайцов А. А. Разгром в Красной армии или разгром Красной Армии? // Русский инвалид. Июль 1937 г. № 105. С. 2.
17. Сталин и красная армия. // Последние новости. Четверг, 10 июня 1937 г. № 5920. С. 1.
18. Федотов Г. Страшные дни. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 8.
19. Керенский А. Что же происходит вокруг Сталина? Голос издалека. // Новая Россия. № 29. 13 июня 1937 года. С. 1.
20. Керенский А. Ф. Заговор Тухачевского. // Новая Россия. № 30. 27 июня 1937 года. С. 12.
21. К биографии Г. К. Жукова. // Симонов К. М. Глазами человека моего поколения. Размышления о И. В. Сталине. М.: Изд-во Агентства печати Новости, 1988. С. 382 - 383.
