CC BY
39
ЧУВСТВО ОДИНОЧЕСТВА КАК ОСНОВА ФОРМИРОВАНИЯ СОЦИАЛЬНОЙ МЕНТАЛЬНОСТИ
© Кочергина В.И.*
Воронежский государственный университет, г. Воронеж
В данной статье рассматривается чувство одиночества как основа и условие формирования социальной ментальности. Одиночество, кроме личностного и онтологического, принимает социальное измерение. Социальная ментальность выступает в качестве самоидентификации человека с социальным целым. В современном обществе складывается особая интернет-ментальность, принижающая чувство ответственности и уровень свободы человека.
Ключевые слова социальная ментальность, интернет-ментальность, антропология, самоидентфикация, этнос.
В девяностые годы после распада Советского Союза представители различных обществоведческих дисциплин в один голос заговорили о необходимости этнической самоидентификации народов, ранее населявших огромную страну. Учёные, философы, этнологи, психологи, общественные деятели задавали одни и те же вопросы: «Кто мы?», «Откуда мы?», «В чём наше предназначение?». На фоне масштабного экономического кризиса одинокому потерявшемуся человеку хотелось обрести устойчивую почву под ногами. Только этническая общность на тот момент могла дать каждому почувствовать себя «дома» в новом изменившемся мире. На смену советскому человеку пришёл украинец, русский, белорус, прибалт и т.д. Новый подъём патриотических чувств, переоценка ценностей были связаны, прежде всего, с желанием личности преодолеть собственное давлеющее одиночество. Человек - личность, которая из бездны своего одинокого существования пытается вырваться при помощи поиска общего фундамента в своей уникальности. Таким общим фундаментом стала социальная ментальность.
Традиционно проблема социальной ментальности рассматривается в рамках поиска понятия социальной ментальности, выявления структуры данного феномена, его взаимосвязи с другими схожими по смыслу категориями. За последние десятилетия, несмотря на огромный рост исследований по данной проблематике, не было проведено ни одного, направленного на понимание «питательной среды», на благодатной почве которой и вырастает любая социальная ментальность. На наш взгляд, такой средой является чувство одиночества. Это глубокое экзистенциальное чувство заброшенности в мир, о котором в начале XX века в своих работах кричали экзистенциалисты. Именно это чувство побуждает человека быть верующим, пат-
* Аспирант кафедры Истории философии.
риотом, русским, евреем, работающим, кем угодно. По нашему глубокому убеждению чувство одиночества выступает активной движущей силой в процессе самоидентификации человека на всех его этапах, начиная с семьи и заканчивая миром. Чем выше уровень идентификации человека с социальным целым, тем более он одинок.
Человек на протяжении веков пытается сделать окружающим его мир родным для себя или хотя бы немного приблизить. Для этого он наделят его всяческими дефинициями, вешает ярлыки. Такие ярлыки очень похожи на магнитики на холодильник, которые мы привозим из путешествий. Таким образом, мы пытаемся сохранить наши воспоминания, крупицу нашей недолгой жизни. Чем больше магнитиков, тем больше мира смог человек в себя вместить. Это хорошая эмпирическая обманка, преодолевающая отчуждённость. Такой же принцип работы и у социальных дефиниций. Когда мы говорим: «Я русский», то такое выражение предполагает не только самоидентификацию себя с конкретным этносом, а вбирание в себя, данного этноса, его поглощение. Говоря «Я русский», человек ощущает, что он и сеть воплощение всей России, большой и необъятной Родины, его Родины. Ключевое слово здесь именно «его», той, которую при помощи двух слов он сделал родной. Дефиниции очень важны, они помогают преодолевать тишину, которая является непременной спутницей одиночества. Как ни парадоксально, тишина говорит громче любых слов, она кричит, и крик её порой становится невыносимым. Тема отчуждённости нашего мира в красочных выражениях прописана в творчестве А. Камю: «Ощущение нашей чужеродности... В какой-то миг мы перестаем понимать этот мир по той простой причине, что на протяжении веков нам были понятны в нем лишь образы и рисунки, которые мы сами предварительно в него и вложили. Мир ускользает от нас, потому что снова становится самим собой» [1, с. 478]. Сделать наш мир близким - чуть ли не главная цель человеческого существования.
Различия в социальной ментальности этносов обусловлены различием в способах преодоления чувства одиночества. Хотелось бы подчеркнуть, что одиночество не формирует социальную ментальность, оно только создаёт некую среду, которая «заселяется» ментальными стереотипами.
Традиционно тема одиночества поднималась в основном только в психологической литературе, и лишь в начала XX века стала собственно философской проблематикой. Хотя зачатки философского исследования одиночества можно увидеть гораздо раньше. В то же время нет практики исследования одиночества с социально-философских позиций. Одиночество рассматривалось в качестве одного из основополагающих экзистенциалов человеческой жизни, выступало в роли бытийного начала. Философия постмодерна сняла проблему одиночества за счёт превращения всего существующего в бессодержательную символическую реальность. А раз нет ничего кроме символа, который отсылает к другому символу, а тот, в свою очередь, к третьему,
и так до бесконечности, то нет и проблемы. Нет одиночества, нет жизни, нечего преодолевать, а, соответственно, не нужна самоидентификация.
Базируясь на необходимости преодоления одиночества и самоидентификации, у человека формируется два вида ментальных стереотипов, двухуровневая система ментальности. Каждый человек уникален и генетически, и психологически. В результате процесса социализации происходит формирование личности человека. Этот процесс неразрывно связан с процессом развития индивидуальной и социальной ментальности. Индивидуальная ментальность отражает уникальные ментальные стереотипы, которые проявляются в поведении человека. Хотелось бы подчеркнуть, что, несмотря на стереотипный характер индивидуальной ментальности, данный род стереотипов существует только в рамках одной конкретной личности и не может быть воспроизведён другой личностью в полной мере. Что же касается социальной ментальности, то она выступает как проявление общего начала в единичном человеке. Человек выступает воплощением этого общего начала, он вбирает его в себя без остатка, выражая в своих поступках и эмоциях. Насколько глобальнее будет общее, с которым идентифицирует себя человек, настолько глубже бездна одиночества, находящая внутри него. В данном случае показателен феномен космополитизма. Люди мира, стремящиеся к отказу от любых границ и преград, хотят вобрать в себя весь мир. Им мало даже одной конкретной страны, не говоря уже о более мелких социальных образованиях. Рационализации могут быть любыми, вплоть до того, что разделение на этносы и нации чаще всего ведёт к разобщению единства и порождает конфликтные ситуации, сопровождающиеся, порой, многочисленными жертвами. Данное утверждение имеет смысл, но это всего лишь рационализация, корни которой кроются в боязни остаться одному. Одному не только в физическом, а в ментальном смысле.
В современных странах рост патриотизма, который идёт рука об руку с ростом национализма базируется на возросшем чувстве одиночества, не-реализованности личности. Это связано со многими причинами, одна из которых - возросшее влияние информационного общества, в котором уменьшается, съёживается антропологическое измерение личности человека. Человек перестаёт быть значимым, важен только образ, который он сам себе создаёт. Несмотря на то, что периоды превозношения человека сменялись периодами восприятия его как песчинки мироздания, важность человека, его значимость, антропологичность никогда не ставились под сомнение. В настоящее время симулякративная картина мира создаёт новый тип мен-тальности - интернет-ментальность. Интернет-ментальность формирует неподлинный тип личности со сниженным уровнем ответственности за совершённые поступки. Такой тип личности рождается из восприятия интернет-деятельности как игры, которая потом накладывается на реальный мир, превращая его в интернет-площадку. Ощущение игры и в реальной жизни
притупляет чувство ответственности, соответственно понижается уровень свободы личности. Человек с сформированной интернет-ментальностью больше подвержен влиянию националистических идей, которые всплывают на поверхность в кризисные моменты развития этносов и наций. Это очень важный аспект, так как современное поколение школьников уже взращено в мире симулякров и социальных сетей.
Современное общество переживает ряд крупных трансформаций, которые касаются всех сфер жизни общества. Глубинные ментальные основы деятельности людей получили достаточную актуализацию в широких социальных переменах. Так, распад СССР привёл к появлению на карте мира ряда независимых государств, которым необходимо было искать собственный путь развития. Чаще всего, данные государства строились на основе одного из этносов, который выступал в качестве государствообразующего начала. России в этом плане пришлось гораздо сложнее, потому что принципы её функционирования были основаны на полиэтничесности. Новые государства вышли из ранее мощного геополитического целого, где господствовавшая идеология заменяла поиски этнической идентичности. Теперь же наступала пора самоопределения, и представители каждого этноса неминуемо стали задаваться вопросом «кто мы?», искать собственную уникальность. Эти поиски разворачивались вокруг единой социальной ментальности, служащей основой существования этноса, его миропонимания и обеспечивающей историческую преемственность поколений. Необходимо было найти точку опоры, укоренённость.
Вместе с поисками этнической идентичности разворачивался и поиск новой национальной идеи, которая была призвана заменить прежнюю идеологическую систему и стремление к светлому будущему. Необходимо отметить, что в бывших республиках Советского Союза этот поиск осуществляется до сих пор. На наш взгляд, данное обстоятельство связано с неправильным понимание и разграничением этнического и национального. Как мы показали в данном исследовании, нация есть моно или полиэтническое образование, основанное на чувстве принадлежности к геополитическому целому, как к своему Отечеству. Соответственно всякие разговоры о поиске русской национальной идеи являются бессмысленными, так как Россия -полиэтническое государство. Поэтому необходимо осуществлять поиск российской национальной идеи, способной выразить интересы всех этносов, входящих в состав российского государства. Но данное утверждение не означает, что русский этнос должен забыть о своей идентичности или любой другой этнос, проживающий на территории России. Напротив, только сохранение этнической уникальности и выработка при этом единой национальной идеи позволит государству выйти на новый уровень развития. Что способствует укреплению единства и росту диалога между различными этносами.
Наибольшее проявление социальная ментальность достигает в кризисные моменты развития общества. Именно тогда можно отчётливо увидеть вышед-
шие наружу ментальные пласты, которые раньше были скрыты за различного рода идеологическими схемами, исполнением долга или гиперрефлексией сознания. Теперь же они в большей степени неконтролируемо прорываются наружу и влияют не только на развитие духовной сферы жизни общества, но и на все остальные. Это объясняет возросший интерес к проблеме социальной мен-тальности со стороны отечественных мыслителей, начиная с 90-х годов XX века, который не прекращается до сих пор. Исследование социальной менталь-ности во взаимосвязи с проблемой одиночества даёт дальнейший толчок развитию гуманитарной мысли по данной проблематике.
Список литературы:
1. Камю А. Рассуждение об абсурде / А. Камю // Камю А. Избранное. -М.: Изд-во «Фабр», 1993. - 544 с.
2. Кантор В.К. Меняется ли российская ментальность? // Вопросы философии. - 1994. - № 1. - С. 39-45.
3. Косов А.В. Ментальность как мировоззренческая система и компонента мифосознания // Методология и история психологии. - 2007. - Т. 2, Вып. 3. - С. 81.
4. Шамолин Р.В. Самореализация человека как феномен русской мен-тальности: автореф. дисс. ... канд. филос. наук. - Томск, 2000. - 26 с.
