CC BY
66
кампанию в исламских странах? Разрабатывать новые военные стратегии или стратегию реформации ислама? Похваляться высокоточными бомбами или методично давить на правительства стран, экспортирующих экстремистский ислам?
Так почему же администрация Буша, понимая идейные причины террора, продолжает тем не менее наращивать бесполезные для борьбы с ним вооружения, пренебрегая тем единственным средством, которое действительно способно его победить — борьбой идейной? Не потому ли, что ракеты, сокрушающие дворцы Саддама, выглядят на ТВ куда эффектней, чем массовое просвещение?
"Московские новости", М., 2003 г., № 21, 3—9 июня.
Камиль Азимов,
(Ташкент)
ЧТО БЫЛО ДО ВТОРЖЕНИЯ США В ИРАК
(Ирак и арабский мир
накануне американской операции)
Конец ХХ в. внес свои коррективы в ближневосточную ситуацию. Как известно, палестино-израильское урегулирование после Мадридской конференции 1995 г. было заморожено. Палестинцы перешли к партизанской войне, и информация о терактах федаинов против израильтян стала похожа на сводки с фронта. Появились опасные симптомы "ливанизации" конфликта между Израилем и Палестиной, т.е. создания ситуации, когда вражда между противоборствующими сторонами достигает такого градуса, что о перспективах ее прекращения говорить не приходится. Подобная ситуация пессимистично рассматривалась специалистами, тем более, что после распада СССР арабы лишились своего главного союзника. И действительно, уже в начале 90-х годов арабский мир был потрясен "внутрисемейным конфликтом" — нападением Ирака на Кувейт. Все эти обстоятельства, включая усиление позиций исламского фундаментализма как внутри арабского мира, так и за его пределами, отнюдь не настраивали экспертов на позитивные прогнозы развития ситуации.
Тем временем в ряде арабских стран сменилось руководство. В Иордании, Сирии и Марокко власть перешла в руки молодых лидеров, которые, очевидно, решили внести коррективы в политику, ко-
торую вели их отцы. Сменилось руководство и в Бахрейне и Катаре, где к власти пришли эмиры Хамад бен Иса и Хамад бен Халифа. Новые правители придерживаются либеральных взглядов, они амбициозны в плане претворения в жизнь своих реформистских программ. Они более расположены к сотрудничеству друг с другом, тем более, что ни тот, ни другой не принимали участия в конфликтах прошлого, и это позволяет им начать отношения с чистого листа. Уже первые шаги нового президента Сирии продемонстрировали, что молодой сирийский лидер может стать более опасным для Израиля, чем его отец. И действительно, уже спустя несколько месяцев пребывания у власти, Башару Асаду удалось добиться упрочения режима. Благодаря поддержке в основном своих сверстников из сирийской элиты он немедленно приступил к модернизации государственных и хозяйственных структур. Расчеты Запада на то, что он поспешит заключить мир с Израилем, дабы укрепить собственное положение, оказались несостоятельными. Однако Башар Асад совершил то, на что не мог решиться его отец, — он нормализовал свои отношения с Ираком. В дальнейшем это обстоятельство могло оказать неординарное воздействие на всю ближневосточную ситуацию в целом.
В июле 2001 г. президент Сирии направил своему иракскому коллеге поздравления по случаю национального праздника. Этому предшествовало открытие Бюро защиты своих интересов в Дамаске и Багдаде. Между двумя государствами была открыта граница, подписан ряд важных соглашений в области торговли, транспорта и связи. Внутри Ирака по распоряжению властей была прекращена критика политики Сирии, а базирующиеся в Ираке группы сирийской оппозиции получили предостережение от властей Ирака. Этот факт не прошел мимо внимания израильтян. Ирак — старый и непримиримый противник Израиля. Начиная свой поход на Кувейт в 1990 г., Багдад обещал своим сторонникам в дальнейшем отвоевать оккупированные Израилем земли. Этот аргумент был восторженно встречен многими в арабских странах, так как простые арабы по-прежнему уповали на справедливое разделение нефтяного пирога между всеми арабскими государствами.
В израильском руководстве с беспокойством следили за укреплением связей между Дамаском и Багдадом, а также за ужесточением позиции Сирии по отношению к Израилю после прихода к власти Башара Асада. Появились признаки того, что к союзу Ирака и Сирии может присоединиться и Иран. 18 февраля 2000 г. в Иране прошли
выборы в Собрание исламского совета (меджлис). Впервые со времени исламской революции 1979 г. большинство мест получили либералы-реформаторы. Выборы стали своего рода проверкой популярности президента М.Хатами и его курса на проведение политики либерализации, экономических и политических реформ, постепенного продвижения стран к внешнеполитической открытости. Сближение произошло также между Тегераном и Каиром. Пауза в отношениях между двумя крупнейшими державами региона возникла в 1979 г., когда, сразу после исламской революции в Иране, отношения между Тегераном и Каиром прервались почти на 20 лет. В сентябре 1999 г. министры иностранных дел обеих стран, встретившись в кулуарах Генеральной Ассамблеи ООН, договорились о необходимости устранения причин, мешающих улучшению отношений между странами. И уже через некоторое время Иран и Египет предприняли усилия для смягчения сирийско-турецкого конфликта, который грозил перерасти в военное противостояние. Более того, Тегеран и Каир активно участвовали в подготовке документа Организации Исламская конференция, призвавшего считать 2001 г. годом диалога между четырьмя цивилизациями, внесшими основной вклад в историю человечества — древнеегипетской, персидской, греческой и римской, где Египет и Иран представляют восточную цивилизацию, а Греция и Рим — западную.
Вице-президент САР А.Х.Хаддам на встрече с президентом Франции Ж.Шираком в начале июля 2002 г. заявил, что Сирия рассматривает Ирак наряду с Ираном в качестве "важного стратегического тыла" для реализации своей региональной политики, а также для будущей модели отношений Дамаска с США и Израилем. Похоже, что активизация отношений между Сирией, Ираком и Ираном была ответом Дамаска на укрепление турецко-израильского военного альянса и отсутствие прогресса в арабо-израильском урегулировании. С точки зрения Багдада, возобновление отношений с Сирией могло бы быть использовано для пополнения вооружений, так как после нападения на Кувейт иракская военная техника нуждалась в поставках запчастей и военного оборудования, тем более, что обе страны долгое время покупали советское оружие. В конце 2000 г. вопросы двустороннего сотрудничества в области обороны и безопасности обсуждались на неофициальной встрече, состоявшейся между младшим сыном иракского президента Кусаем и братом сирийского президента Махером Асадом. После этой встречи в Сирии была создана специ-
альная комиссия, в задачи которой входил контроль за развитием военных связей с Ираком.
Блок Дамаск—Багдад—Тегеран, если бы он возник, мог бы стать серьезной угрозой еврейскому государству в новом столетии. В Израиле прекрасно понимали последствия такого альянса: "второе дыхание" могло бы возникнуть у радикальных палестинских группировок, например у ХАМАС, которого поддерживают и Дамаск, и Тегеран. Естественно, могло бы возрасти и давление на Арафата, который или продолжал бы лавировать, или ушел бы с политической сцены, и тогда его место мог бы занять еще один молодой радикально настроенный лидер.
В экономическом плане последствия сближения Сирии и Ирака, а также Ирака, Ливана и Иордании не менее значимы. Процесс интеграции этих четырех арабских государств уже в 2000 г. шел активными темпами. Ирак поставлял по льготным ценам нефть, получая в обмен продовольствие. Это было выгодно всем и, прежде всего, соседям Ирака, нашедшим выгодный рынок сбыта своих товаров. Уже в 2000 г. товарооборот между Сирией и Ираком, с одной стороны, и Иорданией и Ираком — с другой, в обоих случаях превысил 1 млрд. долл. Начался активный торгово-экономический обмен и между Багдадом и Бейрутом. В январе 2001 г. вошло в силу соглашение о свободной торговле между Сирией и Ираком. Менее чем за полтора года товарооборот между двумя странами составил в стоимостном выражении 4 млрд. долл. США. В августе 2002 г. в результате работы совместной сирийско-иракской комиссии был подписан договор о создании сирийско-иракской холдинговой промышленной компании, которая уже скоро заявила о разработке четырех инвестиционных проектов по созданию нефтеперерабатывающих предприятий и стекольных заводов в Ираке (Аль-Каим) и Сирии (Халеб).
Анализируя ситуацию, сложившуюся на Ближнем Востоке в канун американской операции в Ираке, невольно приходишь к выводу, который напрашивается сам собой: арабы в состоянии существовать самостоятельно и помогать друг другу. А это значит, что неизбежность нормализации связей с Израилем отодвигается на отдаленную перспективу. Боле того, американо-израильская формула постконфликтного устройства на Ближнем Востоке — "американские и западные инвестиции взамен за мир с Израилем" — оказалась невостребованной. Это подтвердило высказывание одного из членов руководства Ирака Т.Азиза, который предложил Сирии, Иордании и Ли-
вану создать единое экономическое пространство. Первые шаги на пути реализации этого проекта уже были сделаны: Сирия с ноября 2000 г. стала отправлять свою нефть на экспорт, а из Ирака получала нефть по льготным ценам, которую оставляла для собственного потребления. Естественно, что это не всем понравилось. США и Великобритания стали угрожать Дамаску расследованием обстоятельств возобновления перекачки иракской нефти по нефтепроводу Киркук— Банияс.
Уверенность лидеров Сирии и Ирака в возможности реализовать свои проекты подпирались ростом антиамериканских настроений в арабских странах. В частности, 12 октября 2000 г. в йеменском порту Аден был совершен теракт против американского эсминца "Коул". Боевой корабль был протаранен патрульным судном, начиненным большим количеством взрывчатки. Этого следовало ожидать, так как США уже продемонстрировали полную неспособность оказать должное давление на Израиль. Очередная посредническая миссия США закончилась провалом. Картину дополняло недовольство санкциями, наложенными на Ирак, одно из крупнейших арабских государств. К тому же в мире росло понимание той ситуации, в которой оказался Ирак в результате наложенных на него санкций. Б.Хэлидей, бывший в конце 90-х годов координатором гуманитарных проектов ООН в регионе, назвал санкции "геноцидом". Естественно, что это мнение разделяли не все арабские лидеры, но большинство арабов видели в международных санкциях, наложенных на Ирак, происки США и Израиля. Даже в странах Залива, граничащих с пострадавшим от иракского вторжения Кувейтом, точка зрения на ситуацию вокруг Ирака не была однозначной. Однако большинство лидеров арабских стран пришли к выводу, что Ирак уже достаточно наказан, и теперь следует заняться урегулированием межарабских противоречий, с тем, чтобы в дальнейшем скоординировать свои усилия в решении главного конфликта в регионе. Из стран Персидского залива самую радикальную позицию по отношению к арабо-израильскому конфликту занимают Объединенные Арабские Эмираты. Их печать в оценке событий на Ближнем Востоке не уступает сирийской, йеменской или суданской. ОАЭ первыми из монархий Персидского залива рискнули нарушить воздушную блокаду Ирака. И в этом нет ничего удивительного, так как эмират Дубай уже давно стал основным каналом связи Ирака с деловым миром. В частности, там велись переговоры по сделкам между иракскими компаниями и их
иностранными партнерами, которые, по оценкам, уже в 2002 г. должны были принести Ираку около 40 млрд. долл. прибыли. На 33-й международной ярмарке в Багдаде (ноябрь 2000 г.) свои стенды продемонстрировали 67 компаний, представляющих Объединенные Арабские Эмираты. Генеральный директор торгово-промышленной палаты Дубая аль-Мутыйуи признал, что товарооборот между двумя странами в 2000 г. превысил 3 млрд. долл. При этом 1 млрд. долл. приходится на программу ООН "Нефть в обмен на продовольствие". Примерно 80% иракского импорта из ОАЭ составляло продовольствие, 10 — медикаменты и еще 10% — промышленные товары. В 2001 г. товарооборот между двумя странами возрос на 35%. Несколько отставала Саудовская Аравия, которая позже других приступила к размораживанию отношений с Ираком. Тем не менее, экспорт королевства в Ирак в 2000 г. составил 510 млн. долл. Характерно, что именно местные коммерсанты призывали Эр-Рияд отказаться от жесткой позиции в отношении Ирака, ибо рынок в этой стране открывал для бизнесменов большие перспективы. 21—22 октября 2000 г. в Каире прошел чрезвычайный саммит с участием руководителей 14 арабских государств по решению палестино-израильского конфликта. Согласие арабских руководителей на участие Ирака в общеарабском совещании на высшем уровне привело к частичной политической нормализации с Багдадом. Таким образом, были сняты все препятствия на пути экономического и гуманитарного взаимодействия с Ираком.
Анализируя геополитическую ситуацию в арабском мире накануне военной операции США в Ираке, приходишь к выводу, что уход Советского Союза заставил арабов пересмотреть свои позиции внутри собственной семьи. Возросло понимание необходимости консолидации усилий как в подходах к мировым проблемам, так и в решении общих проблем стратегического развития. Отсюда и стремление урегулировать накопившиеся между самими арабскими странами проблемы. В этой связи можно предположить, что "прощение" Ирака арабскими странами, включение его в планы экономического развития региона и, следовательно, усиление тенденций политической консолидации обеспокоили Израиль и его главного союзника США. Именно они меньше всего заинтересованы в том, чтобы между арабскими странами не было единства. Таким образом, вторжение войск США в Ирак, объясняемое как необходимое условие свержения режима Саддама Хусейна, имело и другую цель — не позволить араб-
ским странам использовать экономический потенциал Ирака для реализации планов экономической и политической консолидации.
Камиль Азимов, кандидат исторических наук, Институт востоковедения, Ташкент
Максим Юсин,
журналист
ИРАНСКАЯ МОЛОДЕЖЬ БРОСАЕТ ВЫЗОВ ДУХОВНОМУ ЛИДЕРУ СВОЕЙ СТРАНЫ
В середине июня 2003 г. Тегеран был на пороге гражданской войны. По свидетельству очевидцев, таких волнений в иранской столице не происходило с 1979 г., когда возмущенные студенты сначала свергали шаха, а затем брали штурмом американское посольство. На сей раз действующие лица все те же — учащиеся крупнейших вузов Тегерана. Только если 24 года назад они выступали в авангарде исламской революции и фактически привели к власти аятоллу Хомей-ни, то сегодня все наоборот. Студенты протестуют против исламских порядков и требуют отставки преемника Хомейни — духовного лидера страны Али Хаменеи.
В первые два дня демонстрации шли относительно мирно. Студенты выкрикивали свои "кощунственные" лозунги ("Власть — народу!", "Хаменеи — в отставку!"), полиция внимательно следила за ними, но не реагировала. Но затем терпение властей лопнуло. Аятолла Хаменеи пригрозил "бунтовщикам" "беспощадными мерами", если они немедленно не прекратят выступления. Не прекратили. И "меры" последовали. Режим бросил против демонстрантов свою "преторианскую гвардию" — боевиков-исламистов из группировки "Ансари-Хез-боллах". Вооруженные автоматами Калашникова фанатики (в Иране их называют "басиджи") принялись разгонять студентов, избивать их прикладами, дубинками и железными прутьями. Взяв на себя функции полиции, басиджи установили блокпосты на основных магистралях города, досматривают автомобили, обыскивают пассажиров. Исламисты ворвались в несколько студенческих общежитий и провели там "зачистки". Десятки человек были схвачены боевиками и увезены в неизвестном направлении.
